– Спасибо тебе, Рей, что вытащила…
– Нет, это тебе спасибо, – покачала головой Первая. – За то, что прикрывал меня.
– Работа такая… – пожал я плечами.
– В последний раз это было совсем не нужно, – заметила Аянами. – Ты прикрывал меня не только потому, что так было надо.
– Ну… да… – несколько замялся я. – Хочешь спросить, почему?
– Нет, я это и так знаю, – ответила Рей. – Ты боялся, что со мной что-то случится.
…
– Тяжело было… – призналась Аянами. – Я устала…
– Это нормально, – успокоил я Рей. Улыбнулся, взял её за руку и осторожно погладил. – Главное – мы справились и выполнили свой долг.
– Это хорошо, – уверенно заявила Первая.
– Это действительно хорошо, – улыбнулся я. Рей слегка улыбнулась в ответ.
Мы сидели с Аянами под звёздным небом на берегу озера. Казалось бы – романтика чистой воды, но нет же!..
Освещая небо багровым заревом, вокруг Асино полыхал лес, кое-где в огне до сих пор рвались снаряды автоматических турелей. Токио-3 был серьёзно повреждён и напоминал сейчас скорее не место жизни мирных граждан, а поле боя. Рядом с нами находились две огромные человекоподобные фигуры, напоминающие статуи лежащего Будды – Ева-00 и Ева-01…
Боль… Темнота…
* * *
Пришел в себя от резкой, дергающей боли во всем теле. Лучше бы вообще не приходил – с меня срезали останки контактного комбинезона и чем-то мазали ожоги. Вся процедура запомнилась какими-то урывками. В прочем, это даже хорошо, чем меньше плохих воспоминаний, тем лучше.
Потом меня положили на каталку и повезли. Вспомнился анекдот: «Доктор сказал в морг, значит в морг». Не смешно совершенно.
Так-с, вроде бы приехали. На морг (тьфу-тьфу-тьфу) не похоже, а похоже больше на больничную палату с любопытным агрегатом посередине. В этот агрегат меня и положили. И крышку закрыли.
Все таки морг? А это что? Вода!? Меня, что, утопить хотят!?
– Выпустите! Свободу попугаям!! – дернулся я к окну.
На лице что-то мешает. Маска! Дыхательная! Слава тебе, Господи… а я уж было подумал, кирдык пришел. Вон и Мисато в окошко ободряюще улыбается. За ее спиной Акаги над неким прибором колдует. Фух, значит будем жить. Вроде бы.
А тут уютно. Тепло, только мокро. Что-то опять все плывет и глаза слипаются.
Сил сопротивляться не было никаких. Желания, впрочем, тоже. Последнее, что я видел – удовлетворенный взгляд Рицко. Потом пришел сон.
* * *
– Синдзи, ты должен прикрыть Рей, – прозвучал в голове взволнованный голос Мисато. – Ангела нужно валить по-быстрому.
– Рей придётся бежать под огнём, – быстро произнёс по связи.
– Я попробую, – вклинилась Аянами.
– Рей, это слишком опасно! – отчаянно выкрикнул я.
Майору потребовалось меньше секунды на обдумывание ситуации.
– Рей, отбой. Синдзи, атаковать будешь ты.
Да как не хрен делать…
– Есть!
Я вытянул руки в направлении Евы-00.
– Гранату!
…
С разбега прыгнул вперёд и вверх, прямо на Ангела, на лету пробивая выставленное им АТ-поле, будто пущенное сильной рукой копьё. Носами ботинок врубился в броню, левой рукой зацепился за щербатый край колоссальной раны в верхней части Рамиила, а правой с размаха зашвырнул в его сердцевину гранату.
Снаряд с хрустом проломил несколько слоёв модулей и, разметав в стороны тучу осколков, врубился в тело Ангела.
– Жри, мразь! – прорычал я.
…
Внезапно позади громыхнул какой-то взрыв, меня словно стукнуло по голове, и я опять провалился в темноту…
Боль… Темнота…
* * *
В какой-то момент я осознал себя висящим в жидкости. Ожоги не чувствовались совсем, наоборот, кожу приятно холодило. Ощущалась только некоторая ломота в мышцах, но это возможно от долгой неподвижности. Слегка кружилась голова. Совершенно не хотелось пить-есть. Похоже, дожил до внутривенной кормежки.
Было темно и тихо, только воздух в маске шипел, да смотровое окошко на верху чуть желтело. Внимательно, на сколько позволило освещение, изучил свой «гроб». Тесновато, но некоторая свобода движений присутствует. Подгребши к окну, выглянул во внешний мир.
Вроде бы, все та же палата. Вдоль стен перемигиваются медицинские агрегаты, молчали шкафы и ждала каталка. Ждала, похоже, меня. И никого из встречающих.
Еще раз ощупал камеру. А как тут звонить медсестре? В рельс?
Вдруг в снаружи вспыхнул яркий свет, а в распахнувшуюся дверь прошествовала делегация в халатах. Пробежавшись вдоль мониторов, они чуть не столкнулись головами у моего окна. Следующие несколько минут я наблюдал любопытнейшую пантомиму в исполнении тружеников шприца и скальпеля. Камера-то звуконепроницаемая… А вообще, японцы могли какой-нибудь мониторчик с бегущей строкой пришпандорить.
Наконец, кого-то из них озарило, и скоро мне продемонстрировали в окно записку. В ней я прочитал, что нахожусь в больнице, около суток лежу в регенерационной капсуле, процесс заживления летит со страшной скоростью.
Не успел я моргнуть в ответ, как к встречающим присоединилась доктор Акаги с внушительным эскортом. Улыбнувшись мне, Рицко тут же вступила в дискуссию с коллегами.
Наблюдая за спорящими, я не сразу заметил тихо подкравшуюся боль. Тело резко заломило, руки-ноги свело судорогой. Спорщики замерли, прислушиваясь. Секундная пауза, после чего задвигались все. Кто-то метнулся к приборам, хлопнула дверь, в окошко заколотили.
Мне же было не до гостей. Все тело крутило и корежило. Ломило кости. С головой вообще творилось нечто странное. Воздух застревал в горле. Через мгновения вечности я почувствовал уже знакомое тепло и провалился в сон.
* * *
А в следующий миг в гигантский скутум словно ударили кувалдой. Меня обдало нестерпимым жаром, от которого не спасал ни щит, ни собственная броня Евы. Складывалось такое ощущение, что я собственным телом пытаюсь остановить бурлящий поток… Поток лавы!..
…
Губы словно сами собой зашептали строчки, выплывшие из неведомых глубин памяти.
– Господь, Пастырь мой… Я ни в чем не буду нуждаться… Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим…
…
– Подкрепляет душу мою… Направляет меня на стези правды… Ради имени Своего…
…
– Если я пойду!
Собрав все силы, попытался разогнуться.
– И долиною смертной тени!
Левый край щита буквально стёк по моей броне, обнажая руку и плечо. В тот же миг на них словно плеснули кислотой.
– Не убоюсь зла!
Низко завибрировав, щит окончательно развалился у меня в руках. В грудь ударил прожигающий насквозь поток яростного пламени. Я выпрямился во весь рост, покачнувшись от удара, и широко раскинул руки в стороны, пытаюсь развернуть АТ-поле как можно шире.
– …Потому что Ты со мной!!!
Я закричал от боли, огненными иглами разрывающей каждую клетку. Тело, жёстко зафиксированное ремнями, выгнулось дугой. ЛСЛ вокруг меня буквально вскипела.
Боль. Боль. Боль.
…
– Рей, стреляй!!!
Звёздный огонь сжигал меня, но так и не мог сжечь. Боль и страх переплавлялись в ярость, откуда-то из глубин сознания накатывали стальные волны гнева.
…
Ослабшие руки выпустили джойстики управления. Разум затопила спасительная темнота…
Боль… Темнота…
* * *
В этот раз я проснулся резко, будто меня разбудили. В голове шумело. Свет из окошка слегка рассеивал мрак в моем «гробу». Почему-то показалось, что оно расположено несколько выше, чем раньше. Это меня глючит с обезболивающего или я плохо запомнил? Я уже собрался подплыть к нему и выглянуть наружу, когда под ногами что-то щелкнуло. Уровень регенерационного раствора стал понижаться.
Кажется, меня собрались вытаскивать.
И вот он, долгожданный момент: с шипением крышка капсулы поползла вбок. По глазам тут же резануло светом. Отвык, однако.
А чего так тихо? Со слухом, вроде бы все в порядке – отчетливо слышу противный писк какого-то прибора. Должен же в палате быть хоть кто-то.
– Где наш спящий… красавец?.. – раздался знакомый голос.
Никак опекунша моя пожаловала. Опять эта странная тишина. Да что ж такое!?
Наконец проморгавшись, огляделся. В палате обнаружились доктор Акаги в окружении десятка врачей и Мисато. У врачей глаза в форме практически идеального круга, а Мисато рискует при следующем шаге ушибить коленки челюстью.
А чего все такое мутное? Снимая маску, задел рукой нечто теплое и упругое.
И все таки, чего они меня так разглядывают? Плохо зажило? Так вроде ничего не болит и не ломит.
Отвернувшись от скульптурной композиции «встречающие в шоке», перевел взгляд на себя, любимого. Где-то пол минуты мне понадобилось, чтобы осознать увиденное. А когда осознал…
На заднем плане придушенно пискнул Младший. Хорошо, что я лежу, мелькнула мысль. Нет, ожоги зажили. Ну, может, небольшой шрам слева на груди останется. На груди…
– Ни фига себе, регенерация… – выдохнул я чужим голосом, и опять все расплылось перед глазами.
Темнота… Правда, без боли.
* * *
Где-то в недрах Геофронта в темном кабинете состоялся разговор.
– И как вы это объясните, доктор? – спросил мужчина в очках.
– Есть у меня одна теория… – задумчиво протянула блондинка.
– И?
– Как вы знаете, – сверилась женщина со своей планшеткой, – у пилота Икари очень необычная и глубокая связь с его Евой. Стигматы, аномальная регенерация, может быть еще какие-то аспекты, нам пока не известные.
– Да, я читал ваши отчеты. Но это не объясняет последние события.
– Я считаю, главной причиной изменений, произошедших с пилотом Икари, является именно его связь с Евой. Он был очень сильно обожжен в бою с Рамиилом. Лечение обычным путем заняло бы несколько недель. Икари же восстановился за считанные дни. И ключевую роль здесь сыграла та самая связь. Через нее он получил необходимые для восстановления силы.
– Это все интересно, но…
– Вы не дослушали. Пилот Икари получил необходимые ему для регенерации силы и энергию у Юнита 01. Который, как Вы знаете, создавали с использованием генетического материала Лилит.
– Понятно. Но, как я понимаю, доказать это вы не можете.
– Да, доказательств у меня нет. Но Я уверена, что все было именно так.
Не на долго в кабинете сгустилась тишина. Наконец, мужчина поднял голову.
– Доктор, сделайте… Икари… новые документы. И надо провести полный набор тестов. Необходимо узнать, повлияло ли случившееся на способности к пилотированию.
– Слушаюсь, сэр.
– Можете идти.
* * *
Дверь класса второго А медленно приближалась. Уже можно было разобрать голоса моих одноклассников. Темы разговоров были ожидаемы.
– …жалко Икари…
– …нового пилота нашли…
– …Аянами заслонил…
– …ангела уделали…
– …девчонка…
– …там артиллерия…
– …интересно, какая она?
«Ну что ж, вперед… Виктория».