1
    Да сколько можно! Лёля возмущённо дёрнулась, дрыгнула ногами и проснулась. Девушка перевела дух, сделала глубокий вдох, откинула одеяло и села на кровати. Тишина. Электронные часы на шкафу показывают три часа ночи. Очаровательно. Она теперь и выспаться нормально не может. Так, завтра срочно идти к психологу. Пусть специалист разберётся, в чём дело. Больше сил никаких нет.
  Лёле опять приснился этот кошмар. Потоп. Не какое-нибудь там наводнение, а настоящее бедствие мирового масштаба. Просто конец света. И что самое страшное, во сне она видела, как погибает её родной город. Люди, которых она знала. Они тонули. Гибли в давке. Пытаясь спастись на Хмуром Холме - единственной возвышенности в городе, сталкивали других. Их убивали, они убивали. Чудовищно. Лёля каждый раз испытывала невыносимый ужас. Ну почему ей не снится что-нибудь приятное, весёлое? Конечно, бывают и хорошие сны, но всё равно плохие в последнее время что-то зачастили. Стабильно: два-три раза в неделю обязательно грезится эта жуткая катастрофа. Лёля привыкла, она даже понимала, что спит, когда видела свои кошмары. Только это понимание не спасало от паники. Девушка изо всех сил отгоняла мысль о том, что подобное может произойти в реальности, но…
  Лёля встала, подошла к окну, взглянула на небо. Облаков нет, луна и звёзды светят очень ярко. Красиво. Вот маленькое утешение: не зря в такую рань вскочила, хоть полюбовалась. Последние несколько месяцев у неё не было времени ни на что, некогда даже было смотреть по сторонам. На носу выпуск. Подготовка к экзаменам, дипломная работа отнимали практически всё Лёлино время и силы. Ничего, через четыре месяца всё закончится, и она ещё будет скучать по этому.
  Девушка смотрела из окна на свой город. Синедорожинск ничем особенно не выделялся. Не был ни большим, ни маленьким, стоял на реке, находился далековато от моря, ближе к северу страны, чем к её югу. В Синедорожинске были и большие многоэтажные строения, и хрущёвки, и деревянные домишки. Вокзалы – железнодорожный и речной. Несколько хороших мостов. Школы, больницы, поликлиники, детские сады, библиотеки, дворцы культуры. Пара крупных рынков. Магазины, супермаркеты. А вокруг города – лес. Лес, лес, лес. В нём росли и хвойные, и лиственные деревья. Летом это было сплошное зелёное пространство, раскинувшееся до горизонта и дальше. Осенью к зелёным краскам прибавлялись жёлтые, красные, оранжевые, и это выглядело  невероятно красиво. Зимой и ранней весной зелень елей и сосен смешивалась с серостью голых берёз, тополей, ив и других лиственных деревьев. Всё это Лёля знала и любила с рождения. Она не смогла бы жить ни в одном другом месте на Земле. Неужели эти сны?.. Нет! НЕТ!!! Лёля замотала головой, пытаясь избавиться от страха. Это просто сны. Работа её подсознания, ответ организма на умственные и психические перегрузки. Ничего больше.
  Что ж, раз всё равно проснулась, можно заняться курсовой работой. Девушка включила свет, села за компьютер, достала книги. Потёк очередной день, похожий на предыдущие: учёба, учёба и ещё раз учёба.
    Всем своим образом жизни Лёля категорически опровергала утверждение, что цвет волос связан с умственными способностями, проще говоря – что блондинки дуры. Лёля была блондинкой, притом натуральной. Однако это не помешало ей окончить школу с золотой медалью, поступить в государственный университет и там продолжать учиться на отлично. А весь последний год Лёля, вообще, была занята только своим образованием. Лекции, семинары, зачёты, экзамены, курсовая работа, практика занимали практически всё Лёлино время.
  Следующей ночью снова приснился кошмар. Но на сей раз он был особенно ярким. Лёля физически испытывала боль, страх, отчаяние. Не только свои собственные чувства, но и эмоции всех горожан. «Картинки» не было. Только темнота, какие-то отдалённые крики, плач и ощущения. И именно это было самым ужасным. Лёля вдруг поняла, что её сны, эти жуткие, чудовищные видения сбудутся. Обязательно сбудутся.
  -Нет! Просто сон. Сон. Всего лишь сон. Забыла к психологу сходить. Или к психологу уже поздно, пора к психиатру? Сон. Только сон и ничего больше.
  -Уверена?
Лёля вздрогнула, услышав низкий голос, непонятно – мужской или женский.
  -Ты ещё кто?
  -Тот, кто может помочь.
  -Помочь? Мне?
  -Не совсем. Помочь твоим видениям не сбыться.
  -Они и так не сбудутся. Это всего лишь глупые сны.
  -Сама-то веришь в свои слова? Ты дрожишь как осиновый лист. Ты знаешь, что ЭТО сбудется.
  -Ничего я не знаю! И, вообще, вон из моего сна! Тебя мне только не хватало.
Некто засмеялся.
  -Ты забавная. Шут с тобой, дрыхни дальше. Но я обязательно вернусь. Думай.
  В который раз за неделю Лёля проснулась в холодном поту. Она устала себя успокаивать, убеждать, что всё в порядке.
  Девушка встала, прошла на кухню, выпила валерьянки. Но легче не стало. Лёля боялась снова идти спать.
  «Посижу здесь до утра,- подумала она. –Почитаю пока, что-нибудь к курсовой работе».
Лёля вздохнула. Её взгляд остановился на настенном отрывном календаре, висящем возле холодильника. Уже давно перевалило за полночь. Значит, начался новый день. Лёля подошла к календарю и оторвала теперь уже не нужный лист. Надпись на новой странице гласила: «16 февраля 2000 года. Среда».

                                            2
  -Не теряйте бдительности. Если эта тварь очнётся, нам всем конец. Она никого не пощадит.
  Доктору показалось, что его старший коллега просто драматизирует, стараясь преувеличить опасность и собственную значимость. Молодой специалист недоверчиво ухмыльнулся и почти с жалостью взглянул на так называемую тварь. Это была худенькая девушка лет шестнадцати – семнадцати. Черты лица правильные, тонкие, классические. На вид совершенно безобидная, хоть и не совсем обыкновенная. Она явно принадлежала к европейской расе, но, тем не менее, обладала неестественно смуглой кожей едва ли не шоколадного цвета. И ещё у неё были красные волосы. Не рыжие, а именно красные, как свежая кровь. Доктор положил руку ей на голову и ласково погладил.
  -Бедняжка. Неужели необходимо держать её в таком состоянии?
  Почтенный коллега упрямо покачал головой со словами:
  -Или мы держим её в этом состоянии, или она нас введёт в состояние смерти,- и он засмеялся. Видимо, решил, будто остроумно пошутил.
  Молодой учёный только тихо вздохнул и опять посмотрел на девушку. Она без движения лежала на кровати в окружении всевозможной аппаратуры, скорее исследовательской, чем медицинской.
  -Бедняжка,- негромко повторил доктор. –Не знаю, что ты натворила, но не думаю, что могла заслужить такое. Ни один человек не заслуживает, чтобы его превращали в овощ.


  Ещё один день. Начался. Проходит. Пройдёт. И закончится. А потом будет ещё один, и ещё, и ещё. Шинджи устало вздохнул. Как ему всё надоело.
  Развить эту мысль и в очередной раз погрузиться в депрессию ему помешала Мисато, ураганом ворвавшаяся на кухню.
  -Доброе утро,- выдохнула она, открывая дверцу холодильника и доставая банку, естественно, не молока. –Завтрак готов?
  -Да.
  -Жаль. В том смысле, что я всё равно не успею поесть. Ладно, вам с Асукой больше достанется.
  Подросток рассеянно кивнул и уже собрался вновь вернуться к своим меланхолическим рассуждениям, но Мисато опять помешала. Она села рядом с ним за стол и, чуть не подавившись пивом, спросила:
  - Шинджи, ты когда-нибудь слышал о Синедорожинске?
Поняв, что погрустить вволю ему сегодня всё равно не дадут, парень вздохнул и отрицательно мотнул головой.
  -Нет. А что это?- вопрос был задан скорее из вежливости, чем из любопытства.
  -Это город в России.
  -И почему я должен был о нём слышать? Что в нём особенного?- А про себя он еще подумал: «И, вообще, какое мне дело до неизвестного иностранного города, будь он хоть в России, хоть в Новой Зеландии?!»
  Мисато, допив пиво, отправилась к холодильнику за очередной банкой, по пути отвечая без спешки:
  -Ничего. Если не учитывать того факта, что во время Второго Удара он должен был быть полностью затоплен, а оказался цел и невредим.
  -Как это?- безразличие начало исчезать.
Мисато пожала плечами:
  -Никто не может объяснить. Синедорожинск хоть и находился довольно далеко от побережья, но расположен ниже уровня моря, и по всем законам физики его должно было затопить. Окружающие территории в мгновенье ока ушли под воду, а Синедорожинск нисколько не пострадал. Вода просто обошла его. И по сей день город в полном порядке, хотя давным-давно должен был стёрт с лица Земли.
  Апатию Шинджи как рукой сняло.
  -Но, Мисато-сан, разве такое возможно?
  -В том-то и дело, что нет. НЕВОЗМОЖНО! АБСОЛЮТНО! Однако факт есть факт. Синедорожинск стоит на месте и, видимо, не собирается погибать.
  Шинджи стало, мягко говоря, не по себе. Почему какой-то неизвестный городишка выстоял, когда рушился целый мир? Что в этом Синедорожинске такого особенного? Какое он имел право оставаться невредимым?! Тысячи прекрасных городов погибли, миллиарды людей умерли, а какой-то Синедорожинск остался цел, хотя должен был быть затоплен! Чем он лучше остальных? Почему этого не произошло с другими городами?! Хотя, погибни Синедорожинск, лучше от этого никому бы не стало. Шинджи признал, что рад за доселе неизвестный ему русский город. Но вопрос «Почему?» крепко въелся в разум парня и уже не даст покоя.
  Мисато прикончила вторую банку пива и решила пока на этом остановиться.
  -Синедорожинск – загадка.- Тут она хмыкнула. –Загадка, которую в NERV очень бы хотели разгадать. На днях к нам приедет человек из России. Пока точно не знаю, с какой целью, но это определённо связано с Синедорожинском. Лейтенант Волкович. И, скорее всего, он будет жить у нас.
  Эта новость Шинджи отнюдь не порадовала.
  -У нас? Почему? В Токио-3 что, все гостиницы закрыли? Или NERV обнищал и экономит?
  Мисато понравилось, что её подопечный стал проявлять чувство юмора, пусть пока и не слишком развитое.
  -Понимаешь, в NERV считают, что этот Волкович может быть послан с целью сбора информации о нашей организации, а не для того, чтобы поделиться сведеньями о Синедорожинске. Это, наверное, лишь предположения, но…
  Шинджи стало жаль Мисато, отчаянно пытавшуюся объяснить всё деликатно.
  -То есть, они велели тебе за ним приглядывать, проще говоря, шпионить,- пришёл на помощь парень.
Мисато немного смутилась.
  -Ну, пожалуй, шпионить – слишком громко сказано, но… в общем, да.
  Шинджи устало закрыл глаза. Как ему всё надоело.

                                            3
  -Знакомьтесь,- Мисато кивнула на своего подопечного. -Это Шинджи. Шинджи,- теперь она кивнула на того, кого только что привезла из аэропорта, -это лейтенант Волкович.
  Шинджи во все глаза уставился на человека, даже забыл поздороваться.
  -Вы? Лейтенант?
  -А что в этом удивительного?- засмеялась девушка. Её мягкий, по-хорошему звонкий голос почему-то хотелось назвать серебристым. –Никогда не видел женщин-военных?
  Шинджи внимательно оглядел лейтенанта. Довольно высокая девушка. На вид лет двадцать. Хорошенькая. Большие тёмно-серые глаза. Распушенные длинные светлые волосы, не густые, но красиво вьющиеся, вернее, умело завитые. Одета в коричневато-зелёную форму женского образца. Юбка чуть ниже колен, пиджак расстёгнут, под ним белая блузка. Фигурка, что называется, точёная. В общем, есть на что полюбоваться. Шинджи никак не мог поверить, что такое хрупкое и милое (во всяком случае, с виду) существо способно нести службу. Хотя, ведь и Мисато тоже красивая, женственная, но это не мешает ей быть первоклассным военным.
  -Видел,- протянул Шинджи, посмотрев на свою опекуншу, -просто… как-то не ожидал…
  Волкович продолжала смеяться:
  -А кого ты ждал? Большого усатого дядю с медведем в обнимку?
  -При чём тут медведь?- не понял парень.
Девушка махнула рукой.
  -Не при чём. Просто обычно иностранцы почему-то именно так представляют русских.
  «Болтушка,- подумала Мисато. –Хорошего мало. Чувствую, она мне скоро надоест до зубного скрежета. Уже начинает. Всю дорогу из аэропорта не замолкала. Хотя, её японский не плох, надо признать. Есть смешной акцент, но в целом больше никаких замечаний».
  Вся троица сейчас стояла в прихожей квартиры Кацураги. Хозяйка предложила пройти в гостиную. Гостья кивнула.
  -Кстати,- на ходу сказала Волкович. –Вы даже не спросили, как меня зовут.
  «Очень мне это надо!» Но Мисато изобразила вежливость:
  -Извините. Совсем замоталась. Так как же ваше имя?
  -Ольга. Но родные и друзья называют меня Лёля. Вы тоже можете.
«Лёля,- повторил про себя Шинджи. –Имя странноватое. Запомнить бы правильно.  Со временем привыкну».
  В это время появилась Асука.
  «Сейчас начнётся!- Третьему Дитя очень захотелось схватиться за голову. –Она не была в восторге, узнав, что придётся делить квартиру ещё с кем-то. Всю неделю ворчала и бесилась. Будь лейтенант Волкович русским красавцем, у него, то есть у неё было бы больше шансов не пострадать. Какая ерунда лезет в голову. Ладно, надеюсь Асука хотя бы постарается вести себя мирно… И кого я обманываю? Она растерзает бедную Лёлю».
  -Здравствуй,- поприветствовала девочку гостья. –Ты, должно быть, Асука? Я Ольга Волкович. Для тебя просто Лёля.
  Асука проигнорировала приветствие.
  -Где она будет жить? Надеюсь, не в моей комнате.
  -Асука!- в один голос шикнули двое других постоянных жильцов этой квартиры, покосившись на Лёлю.
  Но девушку, кажется, ничто не обидело и не смутило.
  -Я могу спать на диване в гостиной.
  -Нет, на диван лягу я. Я ведь хозяйка и должна заботиться о том, чтобы гостю было комфортно.
  Лёля внимательно посмотрела на свою японскую коллегу, покачала головой, произнесла: «Ф-ф-ф» и села на диван.
  -Да бросьте,- Лёля убрала со лба прядь волос. –Вы же не виноваты в том, что у вас такое недоверчивое начальство.- При этих словах Мисато уставилась на неё, старательно разыгрывая удивление. –Неужели вы думаете, что я поверила, будто во всём Токио-3 нет ни одного свободного гостиничного номера или хотя бы съёмной квартиры? Не говоря о том, что у такой солидной организации как NERV просто не может не быть специальных помещений для своих и приезжих сотрудников. –Лёля пододвинула к себе дорожную сумку и достала из неё несколько вещей. –Мне жаль, что я причиняю вам неудобства. Но это не моя вина, сами знаете. Я бы хотела помыться. Вы позволите?
  Мисато медленно кивнула.
  -Я покажу, где ванная,- неожиданно стала дружелюбной Асука. Она вдруг почувствовала симпатию (небывалое дело!) к забавной и сообразительной девушке и сама удивилась этому факту.
  Когда Асука и Лёля вышли из комнаты, Мисато устало рухнула на диван.
  -А мне-то она показалась простушкой,- ухмыльнулась Кацураги. –Признаюсь, я удивлена.
  Шинджи слегка улыбнулся:
  -Лично меня больше удивляет то, что эта Ли… Ле… лейтенант, вроде бы, понравилась Асуке. Не думал, что в природе, вообще, существуют люди, способные вызвать у неё симпатию.
  Тем временем Асука проводила гостью до ванной и осведомилась:
  -У тебя есть всё что нужно?
Лёля кивнула.
  -Если что-то понадобиться, зови, не стесняйся,- Асука, шокированная собственной доброжелательностью, пошла обратно в гостиную.
  -Похоже, тебе понравилась эта русская,- ухмыльнулась Мисато.
  Асука нарочито равнодушно пожала плечами.
  -Ничего особенного. Просто попробовала быть вежливее, вы оба ведь меня уже достали по этому поводу.
  -И с каких пор ты стала к нам прислушиваться?- недоверчиво поинтересовался Шинджи.
  -Придурок!- Асука вернулась в своё обычное состояние. –Раз тебе не нравится, ты этого от меня больше и не дождёшься!
  …К тому времени, когда Лёля вышла из ванной, а пробыла там приезжая не больше пятнадцати минут, Асука уже успела не только вдоволь наораться, но и наградить Шинджи парой крепких оплеух. Лёля как раз застала момент третьего удара, точнее, подзатыльника.
  -Ого, круто ты с ним,- усмехнулась Волкович.
  -Ничего, не стеклянный, не разобьётся,- фыркнула Асука.
  Шинджи хотел выразить своё мнение на сей счёт, но помешала Мисато.
  -Хотите отдохнуть?- спросила она коллегу. –Я приготовила комнату.
  Лёля мотнула головой.
  -Нет, спасибо. Я не устала. Если не возражаете, я бы хотела поехать в NERV. Познакомиться с сотрудниками, увидеть обстановку.
  -Так сразу?- протянула Мисато, которой показалось, что новенькая, пожалуй, наглеет.
  «Так они ей всё и покажут!»- Шинджи открыл в себе скептика.
  -А зачем тебе?- удивилась Асука. –Ты же, кажется, приехала по поводу Синедорожинска, и сам NERV тебя не касается…
  -Мне бы очень хотелось побывать в вашей организации,- медленно повторила Лёля.
  «А почему бы и нет?»- вдруг решила Мисато. И вообще, всем вдруг показалось, что подробно ознакомить Лёлю с NERV – просто блестящая идея.

                                            4
  Лёля обитала у Кацураги вот уже неделю. За это время остальные жильцы успели составить о девушке мнения.
  Шинджи: «Чем-то похожа на Мисато-сан. Такая же бесшабашная порой. Хотя иногда становится серьёзной, причём моментально, резко. Хорошенькая, тут не поспоришь. Видимо, чувствует себя не в своей тарелке. Стесняется. Думает, что причиняет много неудобства и хлопот. В целом, очень милая. Умудрилась подружиться с Асукой – а это говорит о многом».
 Асука: «Классная девчонка, веселая. И никогда не лезет с дурацкими советами. А если ещё учесть, что от неё Чудо-Девочка просто шарахается, так Лёле, вообще, цены нет. Не знаю, что заставляет Рэй так себя вести, но я в восторге. Не зря мне эта Волкович сразу понравилась».
  Мисато: «Я не доверяю ей. Шныряет по NERV, как будто что-то вынюхивает. Кажется, со всем персоналом познакомилась, вплоть до уборщиц. Даже к командующему умудрилась наведаться. Нет, конечно, свою работу по предоставлению и анализу сведений о Синедорожинске она выполняет – из кабинета не вылезает часами. Но, голову даю на отсечение, это лишь предлог! Ей явно что-то нужно. Но что? И сама она какая-то странная. Неспроста к ней так относится Рэй. Рэй! Рэй, которую до этого ничто не могло вывести из равновесия. Да она бы и Третий Удар встретила, не моргнув глазом. А тут увидела Волкович и сразу затряслась. Причём не от страха, нет. Даже эта лейтенант не способна напугать Аянами. Девочке просто стало плохо, у неё словно лихорадка началась.  С тех пор Рэй старательно избегает встреч с Волкович. Хорошо хоть, поводов для таких встреч нет, если только «случайное столкновение». Обидно, что ничего конкретного я этой… как там её полное имя?.. Ольге предъявить не могу. Но я ни за что не повернусь к ней спиной».
  У Лёли также были свои соображения насчёт этой троицы.
  «Шинджи кажется типичным забитым подростком. Сам себя не ценит, поэтому и большая часть окружающих невысокого о нём мнения. А ведь мог бы многого добиться, если б только взял себя в руки. Хотя, пацан и так молодец. Пилотировать этакую штуку и драться с такими чудищами!.. Хороший паренёк. Удивительно. Как человек одновременно может быть и трусом и героем-храбрецом?
  Асука - огонь в чистом виде. Бешеный темперамент. Напоминает Аню. С Лэнгли, поди-ка, многим нелегко. Но у неё есть природное обаяние. Люди к ней тянутся. А она их отталкивает. Считает, что со всем справиться одна, без помощи. И бесится, когда это оказывается не так. Интересно, почему ко мне она относится хорошо? Я ведь этого ей не внушала. Но я рада, что у нас хорошие отношения. Асука мне очень нравится.
  Мисато. Умная женщина. Наверняка меня подозревает. Любопытно, в чём? Чувствую себя шпионом под прицелом. Может, всё ей рассказать? Думаю, Мисато поймёт. Нет, лучше пока держать язык за зубами, ради её же блага. Меньше знает – крепче спит. Надо быть с ней и при ней осторожнее».
  Лёля не могла не поразмыслить и о столь неординарной персоне как Аянами, хотя мало общалась с ней.
  «Рэй странная. В общем-то, это не удивительно, учитывая, кто она и главное – как  раньше жила. Я и не думала, что она так на меня среагирует. Правда, мне в её присутствии тоже плохо, но не настолько, чтоб не суметь сдержаться. Впрочем, она же ещё ребёнок. Со временем адаптируется, если понадобится. Бедняжка. Как же это подло – превращать человека в куклу. Этот Гендо всё-таки сволочь!»
  Насчёт Икари-старшего Волкович тоже сделала выводы. На ум приходила цитата из выступления известного сатирика Михаила Задорнова о том, что некоторым людям легче изобрести вездеход, чем отремонтировать дороги. «Как раз та ситуация. Вместо того, чтобы бросить основные силы на поиски способа вытащить свою жену из ЕВЫ-01, он мается каким-то бредом. Кто знает, если б Икари-старший вплотную занялся разработкой этой проблемы, может, уже давно вернул бы Юи. Он, конечно, личность сильная. Что-то в нём меня даже пугает. Гендо из тех, кого надо либо уважать, либо ненавидеть, причём в данном случае одно с другим несовместимо».
  «А, вообще, вся эта компания – сплошной праздник для психолога. У каждого свои заморочки, одна круче другой». Лёля вовсе не смеялась над ними и уж тем более не считала себя лучше. Наоборот, она искренне восхищалась смелостью каждого из них, талантом Шинджи, живостью Асуки, умом Мисато, спокойствием Рэй, волей Гендо. Ей было чему поучиться у них, она это понимала и не отрицала. А что касается проблем с психикой, то здесь Лёля просто проявляла беспокойство. Кто-кто, а она не понаслышке знала, как сходят с ума: медленно или быстро – без разницы.

 У Мисато действительно были основания считать Лёлю странной. Одно только ненормальное поведение Рэй – солидный повод насторожиться. Майор пыталась расспросить Аянами, почему та столь странно реагирует на присутствие лейтенанта. И не получила никакого мало-мальски внятного объяснения. Единственное, что могла сказать Рэй, это: «Мне плохо, когда она рядом». «То есть, Волкович тебе не нравиться?» «Мне просто плохо». «Хм… Можешь описать свои ощущения?» «У меня начинает болеть голова, по всему телу дрожь и слабость». Скупое и точное изложение фактов. Как всегда. Но одно дело было слышать объяснения девочки, и совсем другое – воочию наблюдать, что происходит, когда она находиться рядом с Волкович. Рэй никогда не отличалась смуглостью и румянцем, но при Лёле она бледнела ещё больше – становилась буквально белее мела. Было видно, что у неё дрожат руки и подкашиваются ноги. Рэй действительно шарахалась от россиянки, причём делала это скорее инстинктивно, нежели специально. Лейтенант же не испытывала никакого дискомфорта, или просто не подавала виду.
  Пен-Пен тожё вёл себя неадекватно в присутствии Лёли. При их первой встрече (на кухне, у холодильника; ах, как громко Волкович тогда завизжала!) лейтенант была в шоке, оно понятно. Но и пингвин не на шутку перепугался – первый раз в жизни запищал, стрелой вылетел из кухни и забился в самый дальний и тёмный угол квартиры. Пен-Пен никогда не боялся людей: ни детей, ни женщин, ни мужчин, даже если они были самого угрожающего вида. А тут испугался какой-то двадцатилетней девчонки, у которой ещё молоко на губах не обсохло. С тех пор пингвин, едва услышав голос или шаги Лёли, бросался наутёк – как можно быстрее и дальше. А если побег не удавался, то Пен-Пен буквально вжимался в угол комнаты и с боязнью, без движения, будто парализованный, с самым настоящим ужасом смотрел на гостью, не смея пошелохнуться. А когда Лёля уходила, несчастная птица едва ли не падала в обморок. Мисато не находила объяснения всему этому и, в конце концов, на время отдала Пен-Пена знакомым, чтобы ещё больше не травмировать несчастную зверушку.
  Да и поведение самой Волкович необычно. Она как будто старается увидеться с как можно большим числом людей, связанных с NERV. Причём со многими из них она почти не разговаривает. Словно Лёля моментально получает интересующие её данные (похоже, они оказываются неценными) и теряет интерес.
  Сначала Мисато думала, будто коллегу интересуют секретные разработки NERV или нечто подобное. Но вскоре Кацураги поняла, или, скорее, интуитивно почувствовала, что это не так. У Волкович личный повод. Серьёзный повод. Но какой? Может, спросить напрямую? Нет, вряд ли получится что-то хорошее. Надо с кем-то посоветоваться.
  И ещё… Нет, это, конечно, полный бред, но лучше подстраховаться. Возможно, в лейтенанте есть нечто… НЕЧТО. Иногда Мисато на полном серьёзе подозревала, что  Лёля – не человек. Какое-то существо, но не человек. Работник NERV не могла это толком обосновать, но… Почему-то все, в том числе и сама Кацураги, не отказывали лейтенанту ни в одной крупной просьбе. Взять хотя бы день их знакомства. Лёля попросила устроить ей полномасштабную экскурсию в NERV. Мисато понимала, что идея, во-первых, плохая, во-вторых, невыполнимая – начальство ни за что бы не согласилось. Однако и Кацураги и другие вышестоящие сотрудники не отказали русской, хотя потом не могли понять – почему.
  «Это, разумеется, ерунда. Чушь. Но я проверю. Пусть лучше меня посчитают ненормальной и будут смеяться, чем потом окажется, что я была права, но не приняла мер».
 
  Стук в дверь. Доктор Акаги вздохнула. И как, скажите на милость, работать в таких условиях?! От неё ждут важных открытий, продуктивных разработок, короче говоря – хороших, а лучше отличных результатов. Они есть, но их могло бы быть намного больше, если б её постоянно не отвлекали всякой ерундой!  И вот, наверняка, пришёл очередной кретин с очередным кретинским вопросом. Делать нечего, придётся принять посетителя.
  -Войдите!- грозно сказала доктор, надеясь, что грубый тон настроит пришедшего на краткость, а в идеале – на бегство.
  Дверь кабинета открылась, из-за неё появилась Мисато Кацураги.
  Рицуко улыбнулась. Улыбнулась искренно. Мисато была её давней и, пожалуй, лучшей подругой и относилась к числу людей, которых доктор Акаги всегда или почти всегда рада была видеть.
  -Привет,- посетительница улыбнулась. –Трудный день?
  -С чего ты взяла?
  -С твоего тона. Рёв разъярённого грифона.
  -Это чтоб отпугивать всяких балбесов. Ты к ним не относишься. Так что проходи, не бойся.
  Молодая женщина зашла в кабинет подруги и села на свободный стул.
  -Итак,- Рицуко отложила в сторону какие-то бумаги, которые до этого просматривала, -чем обязана?
  Мисато прищурилась:
  -Может, я соскучилась и зашла просто так?
Доктор усмехнулась:
  -Сомневаюсь. Мы с тобой сегодня уже виделись, и свою тоску ты бы могла унять. Это во-первых. А во-вторых, ты никогда не отрываешь меня от работы по пустякам. В отличие от некоторых. Так что у тебя?
  Мисато натянуто улыбнулась, пробежалась взглядом по всему кабинету, не зная, с чего начать. В конце концов, решила начать с главного.
  -Я хочу, чтобы ты сделала для меня один анализ.
  Настала очередь Рицуко ехидно щуриться:
  -Надеюсь, не на выявление беременности?
  -Чёрт, конечно нет!- Мисато даже не улыбнулась. –Если честно, я и сама не знаю толком, какой анализ нужен. Наверное, что-то вроде проверки ДНК.- Акаги подняла брови, словно прося пояснений. –Понимаешь, есть один человек, который меня беспокоит. Я думаю, он не обычный.
  Рицуко совершенно не поняла, чего хочет её подруга.
  -Что тебе нужно от меня? Чтобы я выявила какие-нибудь болезни? Знаешь, это не очень…
  -Нет-нет, ты не поняла.
«Оно и не удивительно»,- подумала Акаги.
 –Как тебе сказать… В общем, я подозреваю, что этот человек – не совсем человек.
«Ясно, Мисато совсем заработалась. А еще говорят, что я трудоголик… Или… А что, если она говорит о Рэй?! » Женщина постаралась не выдать своего волнения, и у неё это отлично получилось.
  -Я, наверное, спятила,- продолжала Кацураги. –Можешь надо мной смеяться. Но, пожалуйста, сделай проверку. Просто посмотри, нет ли в её генах чего-то необычного.
  Рицуко молчала. Мисато достала из сумки мятую бумажную салфетку в целлофановом пакете и протянула подруге.
  -Сможешь сделать анализ по этому? Если человек пользовался салфеткой, то на ней ведь должна остаться слюна или частички кожи, пусть и в микроскопическом количестве?
  Доктор машинально кивнула, взяла салфетку и поднесла к глазам. Пригляделась.
  -Чья она?
  -Той русской,- немного помявшись, призналась Мисато.
 «Значит, её беспокоит не Рэй»,- с души Рицуко свалился камень. И уже абсолютно спокойным голосом она уточнила:
  -Лолы?
  -Лёли. Ты её знаешь?
  -Видела пару раз. По-моему, очень милая девочка.
  -Мне в первый момент тоже так показалось,- хмыкнула Мисато. –Но она совсем не проста, поверь.
  Рицуко слегка кивнула, стараясь не рассмеяться. Ей не хотелось обижать подругу, у которой, судя по всему, начиналась паранойя.
  -Сделаешь?- с надеждой спросила Мисато. Сейчас она походила на ребёнка, выпрашивающего конфету.
  -Ладно,- доктор вздохнула. –Но я сильно сомневаюсь…
  -Если это лишь плод моего воображения, я обрадуюсь больше всех. –Мисато уже была у двери. –Спасибо тебе, Рицуко,- и она ушла.
  Рицуко снова посмотрела на салфетку. Выкинуть бы её в мусорное ведро, а Мисато сказать, что в хромосомах русской не нашлось ничего не обычного. Но Акаги не могла так поступить. Она привыкла держать свои обещания. Из-за чего у неё только что прибавилось работы. «Страшно представить, сколько времени из-за этого уйдёт впустую! Сама виновата. Давно пора научиться говорить «нет»!»

                                            5
  Асука никак не могла заснуть. Она ворочалась в постели вот уже часа три, а сна не было ни в одном глазу. В голову лезли непрошеные мысли. Самые разные. Сначала Второе Дитя раздумывала об Ангелах, затем о своей Еве, потом о «коллегах» - Рэй и Шинджи. Шинджи. И почему она думает о нём так часто? Конечно, он её напарник, если можно так выразиться, но это не единственная причина. Асука знала, что чувствует что-то к Икари-младшему, только не могла до конца понять – что именно, да ей и не особо хотелось размышлять на эту тему. Шинджи рядом – хорошо, нет – ещё лучше. По крайней мере, Асука пыталась убедить себя в том, что думает и чувствует именно так. И всё-таки…
  Подросток раздражённо вздохнула и села. За окном стояла непроглядная тьма. «Наверное, сейчас часа два ночи,- прикинула девочка. –Что-то никак не спится. Может, пойти перекусить? Это идея. Главное – не отравиться. И когда Мисато, наконец, начнёт хотя бы покупать нормальную пищу? О том, что наша Кацураги научится готовить, я уже и не мечтаю». Асука встала и вышла из своей комнаты.
  К своему удивлению девочка увидела на кухне свет. «Значит, не я одна захотела поесть». Она быстро и бесшумно, чтобы не разбудить тех, кто по ночам предпочитает спать, а не трапезничать, добралась до цели.
  За столом сидела Лёля, самозабвенно уплетающая огромный бутерброд.
  -О,- девушка радостно улыбнулась. –Коллега по несчастью? Тоже не спится и хочется есть?
  Асука кивнула и подошла к холодильнику.
  -Там нет ничего съедобного,- предупредила Лёля. –Я уже всё выгребла. Хватило только на этот бутерброд. Садись, я поделюсь с тобой.
  Асука взяла кружку, налила в неё воды и села за стол напротив Лёли.
  -Чувствую себя обжорой. Завтра с утра пораньше схожу в магазин и приготовлю что-нибудь.
  Пилот ЕВЫ-02, вспомнив о кулинарных способностях Мисато, и приняв во внимание тот факт, что Волкович и Кацураги всё-таки коллеги, насторожилась:
  -А ты умеешь готовить?
  -Да и, вроде бы, неплохо,- Лёля разрезала бутерброд и отдала  Асуке  «нетронутую»  часть. –По крайней мере, мой муж никогда не жалуется.
  Асука удивлённо подняла брови:
  -У тебя есть муж?
  -А что в этом невероятного?
  Девочка пожала плечами.
  -Ничего. Просто все мои знакомые женщины-военные не замужем. Ты единственный экземпляр.
  Лёля засмеялась.
  -Да, я раньше тоже думала, что карьера и семья несовместимы. А потом встретила Серёжу и… Не знаю… мне стало наплевать на карьеру. Понимаешь?
  -Нет. Даже представить себе не могу. Лично я никогда не стала бы хоронить себя в четырёх стенах, чтобы заниматься домохозяйством.- Тут Асука подумала, что могла обидеть сотрапезницу и добавила: -Извини.
  -Ничего,- Лёля быстро дожевала остатки своей части бутерброда. –В конце концов, я же не увязла в этом домохозяйстве. Карьера идёт неплохо. Видишь, даже езжу в почётные командировки. И за те два года, что я замужем, меня уже трижды повышали в звании. Так что, одно другому не помеха. Но если б мне предложили выбирать, я бы не секунды не колебалась…
  -И ты бы смогла оставить карьеру ради мужчины?!- поразилась Асука.
  -Нет. Ради какого-нибудь постороннего мужика с улицы – нет. А ради Серёжи – запросто.
  Асука только помотала головой. Нет, определённо, эта девушка – ненормальная. Как можно отказываться от блестящих перспектив, только чтобы сохранить брак? Но спорить не надо, а то можно обидеть Лёлю. «И почему меня заботят её чувства? Чем она мне так симпатична? Наверное… Да, что-то в ней мне напоминает маму. Не внешность. Манера говорить. У неё такой приятный голос. Ласковый, успокаивающий. И сама она забавная».
  -А почему ты не носишь кольцо?
  -Как это «не ношу»?
  -Его же нет,- Асука кивнула на левую руку собеседницы, свободную от каких-либо украшений.
  Лёля проследила за её взглядом, усмехнулась и продемонстрировала другую руку, пояснив:
  -В России обручальное кольцо принято носить на правой руке.
  На безымянном пальце Волкович действительно было кольцо. У Второго Дитя отвисла челюсть. Неужели такая дешёвка может служить символом вечной любви и преданности?! Да это даже не бижутерия. Заурядное металлическое кольцо с каким-то глупым узором. Такие обычно покупают детям.
  Лёля поняла, о чём думает девочка.
  -Оно нелепое, правда?
  -Да уж… Ой, то есть нет, очень даже милое…
  -Асука!.. Не переживай, я понимаю твою реакцию. На обручальное кольцо эта штука никак не тянет. Муж предлагал купить настоящее – золотое, как положено, на замену, но я отказалась. Мне дорого это. Оно надето мне на палец в день свадьбы, его я и буду носить. Понимаешь, мы поженились в спешке…- Лёля улыбнулась своим воспоминаниям. –Серёжа сделал предложение, я согласилась, мы тут же бросились к командиру (он имел право проводить бракосочетания). И мы не смогли найти ничего более подходящего, чем это кольцо. А видела бы ты, какое досталось Серёже – едва ли не ржавая железяка.
  «Как можно так испохабить собственную свадьбу?»- пронеслось в голове у Асуки, вслух же она спросила:
  -И вам обоим не жаль? То есть, вы бы ведь могли устроить нормальную свадьбу.
  Лёля вздохнула:
  -Как знать. При нашей работёнке… Мы ведь в любой момент можем погибнуть. А тогда ситуация была особенно взрывоопасной. Нас могли пристрелить каждую секунду, из-за любого угла. Вот мы и решили не терять времени. Знаешь, я ни о чём не жалею. В конце концов, мало кто может похвастаться такой оригинальной свадьбой. Представь: жених и невеста в военной форме, кольца – побрякушки из ближайшего ларька, женит старый вояка, а за окнами – стрельба, в которую молодожёны ввязываются сразу после окончания церемонии.
  -Честно говоря, с трудом представляю.- «Нет, если я всё-таки выйду замуж, то свадьба у меня будет по высшему разряду! Белое платье, цветы, подружки невесты, жених, одетый как полагается. Интересно, как Шинджи будет смотреться в смокинге?.. О чём это я…»
  -Как вы познакомились?- неожиданно спросила девочка и сама изумилась, что ей это интересно. –Я хочу спросить – вы сразу влюбились или?.. В общем, ты поняла.
  Лёля кивнула.
  -Не сразу. Первые полгода мы практически не общались. Мы ведь служили в разных отделах и по работе редко пересекались. Да и сейчас так же. Я и Серёжа виделись только в столовой. Там у нас в плане чая и кофе была система самообслуживания: берёшь чашку, кладёшь в неё заварку или кофе и заливаешь кипятком из специального резервуара.
  -Не умно,- заметила Асука.
  -Ещё как. Мне хотелось придушить того, кто это придумал. Тем более, я всегда прибегала на обед одной из последних, и вода к тому моменту обычно заканчивалась. А Серёжа в это время уже уходил. И вот как-то раз влетаю я в столовую, типично опоздав и ожидая, что и сегодня мне кофе не видать. И вдруг Серёжа, идя к дверям, на ходу подаёт мне кружку с горячей водой. «Держи,- говорит, -а то опять с пустыми руками останешься». Улыбнулся и ушёл. С тех пор он каждый день брал для меня кружку с кипятком. Нам не удавалось нормально поговорить, потому что перерыв у Серёжи заканчивался, а у меня только начинался. Я поначалу и не думала особо об этом человеке. Ну молодец, ну благородный, ну спасибо ему, вот и всё. Так продолжалось несколько месяцев. А потом у меня обеденное время перенесли на два часа вперёд. Я успевала взять воды, но… Я вдруг поняла, что мне не хватает того молодого человека. Его улыбки, его торопливых слов.
  -И что? Ты его нашла?
  -Не успела. Он первый меня нашёл. Как сейчас помню его слова: «Может, сходим куда-нибудь после работы, попьём кофе по-нормальному?» А потом пошло-поехало. Я и оглянуться не успела, как оказалась замужем.
  Асука сидела, опираясь на руку щекой. Надо же, как, оказывается, можно влюбиться: за кружку горячей воды. Нет, не за кружку, а за внимание и заботу. Это поняла даже четырнадцатилетняя девочка.
  -Хочешь, покажу фотографию с нашей свадьбы?- предложила Лёля.
  -Давай.
  Девушка встала, пошла в гостиную, которая по совместительству теперь была и её спальней, не включая свет, порылась в своей сумке, вскоре вернулась, принеся снимок в рамочке, и дала его Асуке. Девочка внимательно посмотрела на фотографию. Лёля, облачённая в форму защитного цвета, прижимается к брюнету, также  одетому по-военному. Он немного выше её. Загорелое лицо, широкие плечи, а взгляд озорной как у ребёнка и вместе с тем серьёзный (ещё бы, Серёжа ведь знает, что и он и его любимая могут вот-вот погибнуть). Под расстёгнутой курткой видна кобура, кажется, в ней пистолет. Лёля без косметики, с распущенными волосами, в руках – букет из каких-то полевых цветов, явно собранный в спешке. У неё тоже не безмятежный, но счастливый взгляд. На заднем плане покосившиеся полки с папками, железный стул и угол письменного стола. Да, это явно не Дворец Бракосочетаний. Просто чей-то кабинет, причём, скорее всего, временный. Не важно. Молодожёны счастливы, они любят друг друга, хотят быть вместе – это главное.
  Асука даже не ожидала, что фотография произведёт на неё такое сильное впечатление.
  -Ох,- только и смогла выдавить из себя девочка, возвращая снимок Лёле.
  Та села рядом с Асукой, тоже взглянула на него, произнеся:
  -Не думала, что снимок получится. Командир «щелкнул» нас в спешке. У него случайно оказался при себе старый фотоаппарат. Вообще-то, я удивлена, что Андрей Станиславович не потерял его, не забыл проявить плёнку и отдать фото нам. Старик молодец.
  После небольшой паузы Лёля спохватилась:
  -И что я только о себе да о себе! Тебе просто не спиться, или что-то тревожит?
  Асука нахмурилась:
  -С чего ты взяла, что меня что-то пугает? Я ничего не боюсь!
  -Эй-эй,- Лёля примирительно замахала руками. –Я же только спросила. И ни слова не сказала о боязни. Просто, мне кажется, что ты из-за чего-то волнуешься, вот и всё. Если не хочешь – не рассказывай. Может быть, я даже ошибаюсь. Прости, если я тебя задела, я не хотела.
  Ну не имела Асука никакого желания дуться на Лёлю, и причин, в целом, не было.
  -Нет, всё нормально. Я и правда…- «А что, если я ей расскажу? Хотя, и говорить особенно не о чем. И вряд ли она поймёт. С другой стороны, она человек посторонний, но, по-моему, добрый. Может, выйдет что-то хорошее. А если нет, то она ведь всё равно скоро уедет. Мне бы надо с кем-то поговорить. Если б только мама была рядом. Мама…» Девочка ещё немного поразмыслила и медленно заговорила:
  -Есть один парень, который мне, вроде бы, нравится. Не знаю почему. Я не хочу, чтобы он мне нравился.
  Лёля сдержала улыбку. Ох уж эти подростки.
  -Правильно ли я поняла: тебе нравится парень, и то, что он тебе нравится, тебе не нравится?
Асуку против собственной воли это рассмешило.
  -В общем, да. Я не понимаю, за что он мне дорог. Кажется, в него не за что влюбляться. Хотя, он, конечно, смелый, но только…- Асука осеклась, чуть было не сказав: «…когда он в своей Еве». –К тому же есть другой. Этот старше меня почти в два раза. И его я люблю. Или думала, что люблю. Не знаю. В голове полный беспорядок.
  Лёля понимающе кивнула, протянула руку и ласково погладила Асуку по затылку.
  -Да, беспорядок в голове – это  ко мне. Ещё лучше – к моей сестре, она ведь психиатр. Трудно что-нибудь посоветовать, я ведь не знаю никого из твоих избранников,- девушка испытующе поглядела на собеседницу, та уставилась в пол. – Сердцу не прикажешь. Ты наверняка слышала эту поговорку. Можно кого-то любить, а можно лишь быть увлечённой. Иногда трудно отличить одно от другого. Со временем ты обязательно разберёшься в своих чувствах – поймёшь, кого действительно любишь, а кем просто увлечена. Так что пока не торопи события. И постарайся не наделать глупостей. И ещё – любого человека есть за что любить. Порой сразу не замечаешь хорошее, но потом понимаешь…
  Асуке не очень помогли эти наставления. Но ей хотя бы стало легче оттого, что она выговорилась, и её выслушали.
  -Спасибо,- девочка улыбнулась. –Было приятно с тобой поговорить.
  -Взаимно.
  -Такое ощущение, будто у тебя немалый опыт в подобных разговорах.
  Лёля радостно кивнула:
  -Что есть, то есть. У меня ведь брат почти твоего возраста. И сестра, которая тоже была подростком.
  -У тебя есть брат и сестра?
  -Да. Точнее, братья и сёстры. Двое – младшие, двое – старшие. Нас в семье пятеро. И я средняя.
  -Ничего себе,- Асука невольно позавидовала. –Ты счастливая. У меня никого нет. Временами мне кажется, что так лучше, а иногда… становится очень грустно и одиноко, и я жалею, что у меня нет брата или сестры,- девочка опустила голову.
  -Эй,- Лёля потрепала её по волосам, -у тебя есть Мисато и Шинджи. Они ведь не просто «коллеги по цеху»? По-моему, они тебя очень любят. И ты их. А семья – это в первую очередь духовное родство, а не генетическое. Кровные родственники могут оказаться чужими людьми. Поверь мне, я-то это точно знаю,- Лёля вдруг замолчала.
  Асука с беспокойством взглянула на неё.
  -Всё в порядке? Лёля, что-то случилось?
  -Нет,- девушка вяло мотнула головой. –Я вспомнила о старших брате и сестре. Мы почти не общаемся. Они меня винят… Хотя, это справедливо. Я действительно виновата.
  -В чём?
  -Неважно…
Асука пододвинулась поближе.
  -Ты выслушала меня, теперь моя очередь. Расскажи, тебе станет легче.
  Лёля посмотрела на девочку и с благодарностью произнесла:
  -Не сейчас, ладно?
  Асука кивнула.
  -Ты хочешь спать?- через какое-то время спросила девушка.
  -Немного.
  -Иди. Я тоже подремлю. Надеюсь, не просплю завтра и успею приготовить поесть до вашего ухода.
  Они обе поднялись из-за стола и вышли с кухни.
  -Спокойной ночи, Асука,- тихо пожелала Лёля, ложась на диван.
  -И тебе,- негромко ответила девочка уже из коридора.

  Трудно в это поверить, но всё же командующий Икари, как и все люди, иногда спал. И очень не любил, когда его будили посреди ночи. Даже если это звонила доктор Акаги и взволнованно сообщала, что нашла нечто весьма интересное.
  -Это действительно так важно и не может подождать до утра?- прохрипел командующий, ещё не полностью отойдя ото сна.
  -Да, чёрт возьми!- почти прокричала Рицуко. –Возможно, не только важно, но и опасно. Приезжайте в лабораторию немедленно, я всё объясню.
  Гендо вздохнул. Если некий факт вывел Акаги из равновесия, поверг её чуть ли не в истерику, значит, это и впрямь что-то серьёзное. Ничего не поделаешь, придётся ехать. До чего же не вовремя Рицуко позвонила и вытащила его из ночных грёз. Ему ведь снилась Юи.

                                            6
  Лёлю разбудил звонок мобильного телефона. Девушка, не открывая глаз, на ощупь нашла телефон в сумке, лежащей рядом с диваном.
  -Слушаю.
  -Алё! Лёлик, Лёлик, это я – шеф!
Изобретение младшего Лёлиного брата – переделка известной фразы «Шеф, шеф, это я – Лёлик!» из фильма «Брильянтовая рука».
  Лёля улыбнулась, открыв глаза.
  -Привет, родной.
  -Привет. Я угадал со временем? Не звоню посреди ночи?
  -Нет, что ты,- девушка посмотрела на часы. –Сейчас уже аж пять часов тридцать минут. Утра.
  -Извини.
  -Ничего. Я всё равно собиралась встать пораньше.
  -Узнала что-нибудь про Иру?
  -Пока нет. Но я обязательно узнаю.
  -Может, помочь?
  -Не надо. Я справлюсь.
  -Хорошо. Скажешь это Ане, когда она явится.
Лёля вскочила с дивана.
  -Аня будет здесь?!
  -И совсем скоро, Через пару часов, думаю.
Только Ани здесь не хватает! Если быть объективной, то и впрямь не хватает. Её поразительное упорство, умение добиться своего вопреки всему и всем здорово пригодится в поисках Иры. Жаль только, что Лёля и Аня наверняка сразу же поругаются. Встреча обязательно закончится ссорой, впрочем, скорее всего, с неё же и начнётся. Как обычно. Волкович перевела дыхание.
  -Спасибо, что предупредил. Подготовлюсь.
  -Как?- усмехнулся брат. –Купишь каску и бронежилет? Пора бы вам, девочки, перестать грызться.
  -Говори это Ане, а не мне. Она всегда первая начинает.
Голос парня стал печальным:
  -Знаешь, Ира бы сказала, что нет одного виноватого, что ответственность за конфликт несут все его участники… Мне не хватает её.
  -Мне тоже. Мы отыщем Иру и вернём её, обязательно. Обещаю.
  -Верю. Но так трудно сидеть тут без дела. Вам точно не нужна моя помощь?
  -Мы справимся. И не обижайся. Это не потому, что мы относимся к тебе, как к ребёнку. Просто у нас и так сил достаточно, а тебе надо школой заниматься – конец учебного года на носу.
  -Ну-ну.
  -Как твои дела? Всё в порядке?
  -Как всегда. Нормально. Как там Алиска?
  -О, ей уже впору вручать «Оскар» за лучшую женскую роль. А так грустит, очень скучает по своей маме.
  -Понятное дело. Ну, пора закругляться, а то я разорюсь. Точнее, разорю Иру… Её удар хватит, когда она увидит телефонный счет… Увит ведь?
  -Сто пудов.
  -Если что – зовите. Всегда готов к труду и обороне. И себя берегите.
  -Обязательно. Ты тоже.
  -Пока.
  -Пока.
  Лёля положила телефон на место и потянулась, сладко зевнув. Она привыкла вставать чуть свет, так что ранний подъём не испортил ей настроения, которое, к тому же, всегда резко подскакивало от общения с младшим братом. Начинается новый день – уже повод для счастья. Почему люди не понимают этого?

  Лёля сдержала своё слово – сходила в магазин и приготовила завтрак. Салата и горячих бутербродов вполне бы хватило на искупление вины за съеденное ночью. Но поварские способности Лёли требовали самореализации, поэтому девушка решила испечь блины. Не какие-нибудь там чахлые блинчики магазинного образца, на которые без слёз не глянешь, а настоящие русские блины. Времени на это ушло не мало, зато Мисато, Шинджи и Асука по достоинству оценили её старания.
  -Вы очень хорошо готовите,- немного застенчиво сделал комплимент Икари-младший.
  -Да, объеденье,- поддержала его Асука.
  Как не противно было Мисато с ними соглашаться, она всё-таки тоже похвалила стряпню гостьи:
  -Вкусно. Особенно это,- молодая женщина показала пальцем на выпечку.
  -Да, блины Лёле удаются отлично.
   Кацураги и дети вздрогнули, одновременно повернулись туда, откуда шёл голос. Возле входа в кухню, прямо на невысоком шкафчике, где хранилась посуда, сидела светловолосая девушка в коричневых брюках и пиджаке. Даже не сидела, а восседала, с самым хозяйским видом, обхватив руками одно колено и не без интереса разглядывая присутствующих. Лёля закатила глаза. Разве нельзя просто прийти, позвонить или постучать в дверь, как это делают все нормальные люди?! Нет, обязательно нужно обставить своё появление!
  Девушка милостиво улыбнулась слегка ошалевшим «коренным обитателям» квартиры и заговорила:
  -Доброе утро. Приятного аппетита. Прекрасная нынче погода, не находите?- акцента не было.
  Кацураги опомнилась. Она вскочила, молниеносно выхватив пистолет, непонятно где до этого припрятанный, и наставила его на незнакомку.
  -Ты кто такая?!
  Девушка отреагировала на это абсолютно спокойно, слегка надменное и насмешливое выражение её лица ничуть не изменилось. Зато Лёля виновато скривилась. Волкович сделала успокаивающий жест и неловко произнесла:
  -Это моя сестра…
  -…Анна,- сестрица моментально спрыгнула на пол и, выпрямившись, встала почти по стойке «смирно». –Рада познакомиться. Простите, что без предупреждения.
  Теперь её можно было рассмотреть с ног до головы. Девушка небольшого роста, значительно ниже своей сестры. На вид тоже около двадцати лет, плюс-минус год. Волосы ничем не стянуты, свободно спадают на плечи и спину, до уровня лопаток. Они светлые, но не до такой степени, как у Лёли, гораздо более густые, и вьющиеся, вдобавок имеющие золотисто-каштановый отлив,  причём за шикарные кудри «новоприбывшая» должна была благодарить, судя по всему, природу, а не плойку или бигуди. Цвет глаз же у Ани и вовсе отличался от сестринского: насыщенно-карий, но не тёмный; словно песок, залитый солнцем. Лицо круглое. Не красивое. Возможно, даже не симпатичное. Но привлекательное. Достаточно крупные черты, волевой подбородок, густые и при этом искусно выщипанные чёрные брови. Женщины такого типа сначала кажутся страшненькими, затем впечатление постепенно меняется в лучшую сторону и вполне может дойти до определения «красавица». Взгляд упрямый и решительный. Несмотря на напускную весёлость в нём ясно читалось: «Не стойте на моём пути. Я порву на ленточки для бескозырок любого, кто перейдёт мне дорогу». Одета Анна была в атласный костюм кофейного цвета: классические брюки с аккуратно отглаженными стрелочками, пиджак строгого покроя. Единственное, что нарушало официальный стиль, это роскошное декольте, окаймлённое чёрными кружевами не то от бюстгальтера, не то от лёгкой  маечки – короче, ничего существенного под пиджаком не было. Если Лёля могла похвастаться чёткостью фигуры, правильными очертаниями и пропорциями, то её сестра имела полное право гордиться гармоничным сочетанием своих шикарных форм: пышная грудь и широкие бёдра заставляли довольно полную талию казаться почти осиной.
  -Как ты сюда вошла?- Мисато продолжала с подозрением внимательно изучать Аню.
Та продолжала косить под дурочку:
  -Через дверь.
  -Как ты её открыла?
  -Она не была закрыта.
  -Неправда. Вчера я сама лично её заперла. А Лёля не могла тебе открыть – у неё нет ключа.
  «Цепкая какая»,- пронеслось у Ани в мозгу. Однако она не перестала улыбаться:
  -Наверное, ты ошиблась. Не могла ведь я пройти сквозь неё. А для влезания через окно высоковато. Не знаю, какое впечатление на вас произвела моя сестра, но я-то точно нормальная. И, кстати, искусством взлома замков совершенно не владею.
  Глаза Мисато налились кровью от ярости. Что это за свинство? Как эта маленькая дрянь смеет ТАК себя вести в чужом доме?!! Явилась непонятно как, без приглашения, ещё и паясничает!
  -Шинджи, иди проверь, что там с дверью,- велела Мисато, не отпуская оружия. –А ты, Асука, живо в свою комнату! Собирайтесь в школу!
  Видимо, внезапное появление Ани произвело сильное впечатление на детей, и они мигом исполнили приказ.
  -Ты что вытворяешь?- Лёля бросила на сестру злой взгляд. –Во-первых, могла бы появиться без выпендрёжа! Во-вторых, нечего оскорблять их, они замечательные люди!
  -Разве я сказала что-то обидное?
  -Перестань строить из себя идиотку! И перестань постоянно пытаться доказать, что ты самая лучшая, единственная и неповторимая! Все это и так уже усвоили! Довольна?!.
  -А ты не умничай! Не ты у нас психиатр! И я никогда не пыталась никому ничего доказывать! Много чести!
  Тон разговора неуклонно повышался.
  -Опять ты злишься,- выпалила Лёля. –Что я такого сделала? До сих пор не можешь простить мне смерти родителей? Винишь меня, да?
  -Да! Это из-за тебя!
  -Если б я не сделала того, что сделала, погиб бы весь горд и они вместе с ним! Лучше бы было?
  -Могла бы пораскинуть извилинами, прежде чем соглашаться на сделку! Из-за тебя и мы оказались в это вовлечены!
  Лёля в отчаянии перешла на крик:
  -В миллионный раз повторяю: я не знала, что на вас это отразится! Я думала, что это только мой выбор!
  -Думать надо было лучше!
  Мисато смотрела на эту бурную ссору, хлопая глазами. Кажется, о её присутствии сёстры совсем забыли. Молодая женщина от растерянности даже перестала злиться. Надо же, а она думала, что это в её семье отношения были натянутыми. Оказывается, случается куда хуже. Может, и хорошо, что у неё нет ни братьев, ни сестёр?
  -Дверь открыта!- донёсся из коридора голос Шинджи, отвлёкший девушек от ругани. Они сообразили, что препираются на русском, что по отношению к Мисато было полной бестактностью. Лёля неловко усмехнулась и немного застенчиво, извиняющимся тоном пояснила:
  -Мы ругаемся.
  Мисато с улыбкой, означавшей: «Не надо считать меня совсем дебилкой», кивнула и иронично произнесла:
  -Я догадалась.
  Кацураги могла поклясться чем угодно, что вчера вечером заперла дверь. Либо Лёля стащила ключ, либо Анна взломала замок, либо… В любом случае, Мисато нечем было подкрепить свои догадки. Она нехотя убрала оружие. Но извиняться майор не собиралась. Впрочем, Анна этого и не ждала.
  -Зачем же ты приехала?- поинтересовалась Мисато.
  -По срочному семейному делу,- уклончиво ответила Аня, и стало понятно, что более подробного ответа от неё добиться не удастся. Что ж, не очень и хотелось.
  -Прости за это вторжение и бесцеремонность,- Лёля выглядела расстроенной и сконфуженной. Ей по-настоящему было стыдно за поведение сестры.
  -Ничего,- Мисато махнула рукой. –Тебя подвезти в NERV?
  -Нет, спасибо. Я пройдусь пешком,- не последнюю роль в принятии такого решения сыграла неповторимая манера вождения Мисато. Эти поездки ещё долго будут сниться Лёле в кошмарах. –То есть, мы,- девушка вполне мирно посмотрела на сестру. Та ответила не более враждебным взглядом. –Нам есть, о чём поговорить.
    Девушки ушли практически сразу. Напоследок Лёля ещё раз искренне извинилась перед Мисато, и у той исчезли последние крохи обиды. Всё-таки было в Волкович некое природное обаяние, что-то от маленького ребёнка, на которого невозможно было злиться.
  -А где Лёля и её сестра?- спросила, зайдя на кухню, Асука, уже полностью экипированная к школе. Следом за ней появился Шинджи.
  -Они ушли,- растерянно ответила Мисато. –Как быстро вы собрались… Подождите две минуты, я сейчас,- и Мисато пошла переодеваться.
  -И как тебе Анна?- равнодушно спросила напарника Асука.
  -Я… я не знаю… Вроде ничего…- парень явственно вспомнил о чём-то. Асука, не говоря ни слова, недрогнувшей рукой отвесила ему крепкую оплеуху.
  -За что?- пропищал Шинджи, потирая затылок.
  -Сам знаешь, извращенец!
  -Но я ведь…
  -Ничего не хочу слышать! Ты – просто озабоченный кобель! Все вы такие. По мне так эта Анна просто стерва.
  -С чего ты взяла? –А на уме вертелось: «Кто бы говорил».
  -Так ведь сразу понятно. Видел, какой у неё взгляд? Не представляю, как она может быть психиатром. Бедные её пациенты.
  -Анна психиатр? Откуда ты знаешь?
  -Лёля сама рассказывала.

  -Про Иру ничего не узнала?
  Лёля покачала головой:
  -Даже Гендо Икари не просто не знает, где она, но и вообще не подозревает о её… о нашем существовании.
  Сёстры быстро шагали по тротуару. Народу на улице почти не было: несколько прохожих, пара собачников, выгуливающих своих питомцев.
  -Уже подозревает.
  Лёля с недоумением посмотрела на сестру. Та продолжала:
  -В NERV изучают твою ДНК. С большим энтузиазмом, между прочим. Работников лаборатории в пять утра на работу вызвали. Там все на ушах стоят.  А началось всё с подачи Кацураги. Это она  заподозрила неладное. Умная баба.
  Лёля медленно кивнула. Информация её лишь слегка удивила, но не шокировала и тем более не встревожила.
  -Надо было внимательнее за ней наблюдать. Что ж, один - ноль в пользу Мисато.
  -А может, и в нашу.
  -Что ты имеешь в виду?
  -Пусть командующий посуетиться. Потрясёт своё начальство. А мы проследим за ним. Верхушка SEELE наверняка знает, где Ира.
  -Молодец, неплохо придумала.
  -Не зря же я старшая. Надо бы расшевелить этого Гендо, чтоб он действовал быстрее. Устроим маленькую диверсию?
  -Без проблем. Я даже знаю – какую именно.
  -Что ты собираешься делать?
  -Хочу повидать старого знакомого. Точнее, знакомую.
  Какая-то мелкая визгливая собачонка, непрерывно лаявшая на прохожих, и сделавшая уже не одну попытку кого-нибудь укусить, сумела вырваться от выгуливающего её хозяина и понеслась по улице. С гадким злобным тявканьем она побежала в сторону сестёр с очевидным намерением покусать хоть одну из них. Типичная противная избалованная псина. Но в нескольких шагах от девушек животное внезапно остановилось, замерло как вкопанное и уставилось на потенциальных жертв, моментально заткнувшись. Глазёнки у собаки нервно забегали, в них появился ужас. Аня, ухмыляясь, смотрела в эти глаза. Затем девушка слегка сдвинула брови. Этого хватило, чтобы собака, подскочив на месте с диким воплем (иначе тот звук никак не назовёшь), бросилась наутёк со всех ног, поджав хвост и панически скуля.
 
  -Каджи, мне срочно нужна твоя помощь!
  -И в чём же?
  -Достань мне досье на сестру Волкович. Её зовут Анна Степанова.
  -Мисато, тебе что, не хватает мальчиков на побегушках?
  -Тут нужен не курьер, а опытный специалист. Аоба уже пытался, и не узнал ничего кроме фамилии. А мне нужны подробные сведенья.
  -Можно спросить - зачем?
  -Спросить можно, но ответа ты не получишь. Так ты поможешь?
  -Чертовка, знаешь ведь, что я не умею отказывать женщинам. Особенно таким красивым как ты.

                                            7
  Лёля прибыла в NERV вместе с Анной. Это было против правил организации, но Волкович как всегда никто не сказал ни слова поперёк. Лейтенант провела небольшую экскурсию для сестры.
  -Сколько ж денег в это вбухано!- Степанова осмотрелась по сторонам. –Мне бы хоть половину наличными.
  -Мечтать не вредно. Ты как, освоилась?
  -Вполне.
  -Тогда я пошла устраивать диверсию.
  -Удачи.
  Анна, оставшись без сопровождения, принялась дальше разгуливать по бесчисленным коридорам NERV, больше напоминавшим лабиринт. И в одном из них она натолкнулась на интересную компанию.
  Пилоты Евангелионов направлялись на синхро-тесты. Их сопровождала майор Мисато Кацураги. Её в свою очередь сопровождал товарищ Каджи Рёджи, у которого если и было военное звание, то для большинства оно оставалось тайной. Мужчина был весьма и весьма доволен собой. Ведь ему удалось меньше чем за полчаса раскопать досье на Анну Степанову, даже не выходя из штаб-квартиры. Мисато, держащая в руках папку с листами, ещё тёплыми после факса, тоже была в приподнятом настроении – посмотрим, кто ты такая, Анна. Асука и Шинджи находились в своих типичных состояниях: первая опять катила бочку на второго, а тот отмалчивался. Рэй тоже вела себя как обычно, то есть никак. Увидев Степанову, компания остановилась.
  -Что ты здесь делаешь?- Мисато нахмурилась.
  -Гуляю. Осматриваюсь.
  -Где Лёля?
  -Ушла куда-то.
  -Она не имела права приводить тебя сюда и тем более оставлять без контроля,- майор и сама понимала, как глупо это звучит, когда речь о родных сёстрах.
  -Идите, я догоню,- сказала Кацураги детям.
Те кивнули и пошли дальше. Кажется, Рэй не отреагировала на Анну. Впрочем, девочка в последнее время перестала пугаться и Лёли. Такое впечатление, будто привыкла, приспособилась. Теперь как обычно – ноль эмоций.
  Пока Мисато провожала пилотов взглядом, Каджи уже во всю знакомился с Анной.
  -Позвольте представиться – Каджи Рёджи,- он взял её руку и галантно поцеловал.
  «Кобель!- возмутилась про себя Кацураги. –Горбатого могила исправит. Мог бы и не пялиться так откровенно на её грудь!»  Сама Аня тоже прекрасно понимала, куда направлена большая часть внимания Каджи, но девушку это нисколько не смущало. Не зря же она так оделась. Пусть восхищаются и завидуют.
  -Анна Степанова.
  Услышав имя, Каджи наконец-то перевёл взгляд с декольте Ани на её лицо.
  -Что-то не так?- девушка изобразила полную невинность, хотя прекрасно знала, в чём дело.
  -Нет, ну что вы… К сожалению, мне пора. Рад был познакомиться.
  -Взаимно.
  Каджи изящно ретировался.
  Мисато была не в лучшем настроении, и не собиралась церемониться со Степановой.
  -Анна, ты должна уйти, немедленно.
  Аня не привыкла, чтобы ей указывали.
  -Мне и тут неплохо.
  -Ты совсем дура или только притворяешься?- Мисато начала закипать.
  -Какие-то проблемы?- К девушкам подошёл шкафообразный  сотрудник охраны. Громила в чёрном костюме и при тёмных очках, всем своим видом дающий понять, что остальные люди для него – букашки. Он взглянул на Аню, как на последнего таракана.         
  Попадаться Ане под горячую руку было делом весьма опасным. Но амбал этого не знал.
  -А ты кто такой, чтобы мне приказывать?!
  -Я – сотрудник безопасности NERV,- мужчина самодовольно ухмыльнулся. –Выполняй приказ майора, коротышка.
  Аня посмотрела на него убийственным взглядом и… рассмеялась.
  Она обошла охранника кругом и с ухмылкой выдала:
  -Может, я и невелика ростом. Но, знаешь, у меня в непосредственном подчинении двадцать четыре человека, и каждый из них стоит минимум троих таких как ты.
  -Мадам работает сутенёршей?- попробовал пошутить детина.
  Если б он прочитал хотя бы первую страницу досье на Аню, то был бы осторожнее с высказываниями.
  Аня, оскорблённая до глубины души, даже легонько вскрикнула от возмущения. Тут же раздался звон пощёчины. Для великана это было пустяком, что слону дробинка. Мужчина даже не перестал улыбаться.
  -Это тебя за «мадам»!- выдохнула Аня. И вдруг она резко повернулась к обидчику спиной, быстро и сильно ударила его локтем под дых, после чего со всей дури зарядила ему пяткой(!) прямо между ног –хорошо ещё, что Анины туфли были на невысоких толстых каблуках, а не на шпильках- и в довершении схватила за рубашку и перекинула через себя. –А это за «сутенёршу»!
  Парень, безусловно, имел отличную физическую подготовку. Аня оказалась на редкость быстрой, но это не было бы для охранника проблемой. Он совершил недопустимую ошибку – недооценил противника. Вообще-то, он и не видел противника в этой девчонке ростом максимум метр шестьдесят вместе с каблуками. Кто ж знал, что она станет драться, да ещё так профессионально? Вот и оказался «хранитель спокойствия» в полном ауте. Причём весь процесс занял не больше двух секунд.
  Мисато, недолго думая, схватилась за оружие. Сейчас она пристрелит эту наглую пигалицу, а потом будь что будет, хоть трибунал!
  Неожиданно раздался оглушительный вой сирены.
  -«Внимание! Внимание!- донёслось словно откуда-то с потолка. –Тревога! Проникновение в Центральную Догму!- вещал неестественный механический голос на весь NERV. Мисато машинально посмотрела на динамики. –Повторяю: тревога! Проникновение в Центральную Догму! …»
  Мисато вновь повернулась к Анне. К тому месту, где должна была стоять Анна. Девушку будто ветром сдуло.

  Синеволосая девочка молча смотрела в сторону командующего Икари, не выказывая никаких чувств. Гендо разговаривал с доктором Акаги. Женщина то и дело разводила руками, весь её вид кричал: «Я не знаю!!!». Красноглазая слегка скривила уголок рта.  Всё-таки Икари и Акаги сейчас смотрелись очень забавно.
  -Рэй, подойди,- велел мужчина.
  Подросток беспрекословно подчинилась.
  -Да, господин командующий. Я нужна вам?
  -Хочу кое о чём спросить. Кацураги и Акаги утверждают, что когда ты находилась возле Волкович, то странно себя вела, так как тебе вдруг становилось плохо. Это правда?
  -Да.
  -Что ты чувствовала?
  -Что мне плохо.
  -Это я уже понял,- Гендо раздражённо вздохнул. –Что это были за ощущения конкретно?
  -Я не могу объяснить. Просто плохо.
  -Рэй, чёрт подери, я приказываю – опиши свои ощущения!!!- заорал Икари.
Девочка взглянула на него. Лицо её по-прежнему ничего не выражало, но коричнево-красные, почти бордовые глаза, вроде бы, увлажнились. Крик произвёл огромное и далеко не положительное впечатление.
  Икари-старший понял, что перегнул палку.
  -Ладно, можешь идти,- более мягко сказал он.
  Девочка коротко кивнула, повернулась и отошла в сторону. Она выглядела ещё более худенькой и хрупкой чем обычно, даже казалась меньше ростом, словно вдруг стала младше на год или два. «Надо следить за своими словами,- подумал Гендо. – В конце концов, я единственный, кого эта девочка любит. Если она, конечно, вообще умеет любить». Его размышления прервала сирена.

  Лёля стояла напротив огромного красного креста и смотрела человекообразное существо в белом, распятое на нём. Ног нет. Они отсечены… Стекает кровь… LCL. Грудь, проткнутая копьём. Откровенно дурацкая «семиглазая» маска на лице. Существо вызывало жалость. И вместе с тем трепет.
  -Здравствуй, Лилит.
Лёля говорила не на русском и не на японском. Сейчас она объяснялась на том языке, который не требовал слов, но понятен был всем. Кроме Волкович в Центральной Догме никого не было. Ни к чему свидетели. Нет, все сотрудники живы и здоровы. Просто очнуться они за пределами этого места. Возможно, с головной болью. Но это не страшно. В конце концов, девушке ничего бы не стоило стереть их в порошок. По-настоящему.
  -Кто это?- мелодично спросила Лилит.
  -Не узнаёшь? Может, мешает маска?- Лёля приподняла левую руку, резко взмахнула ладонью, и маска, скрывавшая истинное лицо Лилит, приподнялась, снялась и отлетела в самый дальний угол Центральной Догмы.
    Лицо Ангела оказалось невероятно человеческим. Складывалось впечатление, будто оно случайно оказалось на этом странном теле. Большие, глубокие глаза, от которых словно исходило сияние. Трудно было определить их цвет, зато в них ясно читалась грусть. Бесконечная грусть и боль. Не за себя. За людей. За их зло, за их ошибки, за их участь. Но была в этих глазах и любовь – материнская любовь, не знающая злобы и прощающая всё. Теперь лицо обрамляли волосы, а точнее шевелюра из белого света, которая до этого была собрана под маской. Лилит была великолепна. Так прекрасна, даже несмотря на изуродованное тело, что становилось страшно.
  -А, это ты,- в тоне Ангела не было ни удивления, ни радости, ни злобы.
  -Да, я,- Лёля приблизилась вплотную к кресту, пройдя прямо по LCL, словно то был твёрдый пол, а не жидкость. Девушка внимательно осмотрела Ангела, задержавшись взглядом на его ногах, точнее, на том месте, где они в буквальном смысле слова обрывались. –На что только не идут некоторые женщины, чтобы иметь детей…
  -У тебя никогда не получалось остроумных шуток.
  -Ну не скажи. Просто ты уже многое забыла. Ведь столько времени прошло.- Лёля продолжала смотреть с сочувствием и непониманием. –Как ты это выносишь? Почему позволила сотворить с собой подобное? Ты ведь можешь прекратить это в любой момент!
  В Центральную Догму вовсю пыталась проникнуть охрана. Было столько шума,  и криков, будто двери брали на таран. Ни Лёлю, ни Лилит это не отвлекало.
  -Не могу,- грустно, но твёрдо отозвалась Лилит. -Я не стану вредить никому из них. Они ведь мои дети.
  -Мои тоже. Но я бы никогда не допустила, чтоб со мной так обошлись. Детей время от времени надо ставить в угол, а иногда и пороть, как следует. Иначе совсем распустятся.
  -Я не такая как ты, помнишь?
  -Помню-помню. Эти люди, вообще, хоть знают, что ты живая?!. Если не хочешь спасать себя сама, позволь мне. Обещаю, ни один лилим не пострадает. Я просто перенесу тебя подальше отсюда.
  -Это я могла бы сделать без твоей помощи. Но если я исчезну, они так ничего и не поймут. Не смогут осознать свои ошибки.
  -Неужели ты веришь, что они исправятся? Где твой здравый смысл?!
  -У матерей нет здравого смысла. Я не могу оставить их.
  Лёля вздохнула:
  -Как пожелаешь. Но если передумаешь – сообщи.
  -Я не передумаю, и ты отлично это знаешь.
  Девушка только усмехнулась.
  То, что происходило снаружи, уже напоминало процесс взятия Бастилии. Во всяком случае, суеты, гама и ора было не меньше. Лёля знала, что с минуты на минуту сотрудники NERV ворвутся сюда, но её это не волновало. Если понадобиться, она сможет за себя постоять.
  Чья-то рука легла на Лёлино плечо. Девушка не испугалась, не вздрогнула, потому что твёрдо знала – это могла быть только сестра.
  -Диверсия удалась на славу,- похвалила Аня. –Думаю, этого достаточно. Можно, конечно, остаться, но зачем лишние жертвы?
  -Ты права. Уходим. Помаши дядям,- Лёля кивнула в верхний угол помещения, где уютно расположилась одна из, наверное, десятков камер слежения Центральной Догмы.
  -Не обращайся со мной как с ребёнком,- недовольно буркнула Аня, но, тем не менее, вместе с сестрой улыбнулась в объектив и «сделала ручкой».
  Это был последний кадр, который аппаратура успела передать на монитор, прежде чем неожиданно отключиться.
   …Когда чуть ли не весь штат охраны NERV наконец-то смог пробиться в Центральную Догму, там уже никого не было. Кроме Лилит, конечно.
  -Где они?- орал возглавлявший сию осаду и последующее вторжение Гендо Икари. –Где?!
  Сёстры выполнили задуманное – привлекли его внимание и заставили понервничать, крепко понервничать. Если из-за ДНК Лёли NERV стоял на ушах, то из-за проникновения в Центральную Догму он на этих ушах уже скакал.
  Командующий лично изучил записи камер слежения - до дырок в плёнках и мозолей на глазах. Вот все как обычно – Центральная Догма, Лилит, несколько сотрудников. Затем изображение на мгновенье исчезает – на экране лишь серая рябь, а через секунду персонала и след простыл. Зато Волкович стоит перед крестом как ни в чём не бывало. Она смотрит на Лилит и словно беседует с ней. Губы Лёли сомкнуты, но выражение лица как при разговоре. Кажется, она действительно общается с Лилит и, что самое поразительное, – та ей отвечает. Волкович делает жест, и маска Лилит снята в одно мгновение. Лицо Ангела нельзя рассмотреть, в этом месте на записях всех камер изображение испорчено – словно размыто. Кстати сказать, когда Гендо с подчинёнными ворвался в Центральную Догму, двери в которую основательно заклинило, словно какая-то сила держала их, маска снова была на Лилит. Через некоторое время опять возникают помехи. Дальше появляется Анна. Причём до этого её здесь и близко не было, сто процентов – камеры слежения покрывали всю площадь Центральной Догмы. Сёстры обмениваются несколькими фразами, поворачиваются к одной из камер и дружно машут руками с самым что ни наесть издевательским выражением лиц. После этого камеры, плёнки и остальное следящее оборудование сдыхают окончательно.
  Естественно возник вопрос, который до этого почему-то не пришёл в голову ни одному сотруднику – а кто вообще вызвал Волкович из России? Кто пригласил? Кто так сильно интересовался Синедорожинском? Вроде бы её направили из российского отделения NERV. Но после непродолжительного международного телефонного разговора выяснилось, что там о лейтенанте Волкович сроду не слышали и никого никуда не направляли.

  Мисато Кацураги не особенно любила своё начальство и уж точно не доверяла ему. Поэтому решила сначала изучить информацию об Анне Степановой сама, а уже потом, если потребуется, передать сведенья руководству. В день исчезновения сестёр поднялся такой переполох, что майору некогда было лишний раз вздохнуть. Поэтому досье она начала читать только на следующий день. В своём кабинете. Кроме Мисато сейчас здесь находились Асука Сорью Лэнгли, Шинджи Икари и Каджи Рёджи. Вообще, Мисато не очень хотелось привлекать к этому ещё кого-то, но она была уверена – нужно, чтобы ещё кто-то знал. На случай, если с ней что-то случится. Поэтому майор собрала нескольких человек, которым больше всего доверяла. Или, по крайней мере, в которых не сомневалась. Она хотела позвать и Рицуко с Майей, но те были по горло заняты.
  -Хочу знать только одно – ЧТО ПРОИСХОДИТ?!- бушевала Асука. –Нам ни черта не объяснили вчера, сказали только, что…- девочка осеклась, но нашла в себе силы продолжить. -…что Лёля – не та, за кого себя выдаёт… И буквально вытолкали нас из здания, будто эвакуировали. Итак, я жду,- она, стараясь подражать взрослым, сложила руки и вопросительно нахмурилась.
  Мисато кашлянула. Она знала, что у Асуки с Лёлей на удивление всем были дружеские отношения. Каким-то образом Волкович сумела завоевать доверие и расположение Второго Дитя. И сейчас девочка наверняка чувствует себя обманутой и обиженной, хотя и не подаёт вида.
  -Я и сама точно не знаю. Известно только, что лейтенанта Волкович сюда никто не направлял. И что они с сестрой вчера пытались проникнуть в Центральную Догму.
  -Не пытались, а проникли,- угрюмо поправил Рёджи. Увидев злобный взгляд Мисато, он только пожал плечами: -Какой смысл скрывать? Все знают. К тому же, в конечном итоге ничего не произошло.
  Кацураги решила, что выговор может подождать. Молодая женщина, не став тянуть резину, сразу выдала главное:
  -Мы полагаем, что Лёля – Ангел.
  -Ангел?!!- в один голос воскликнули остальные. Особенно потрясена была Асука.
  -Нет. Не верю,- девочка отвернулась. Шинджи положил руку ей на плечо.
  -Значит, мы всё это время жили под одной крышей с… Ангелом? С врагом?..- потрясённо проговорил мальчик.
  -Она не враг!- прокричала Асука, едва сдерживая слёзы. Нет, это не правда! Лёля не… Она не могла… Асука так ей доверяла…
  -Если Волкович – Ангел, тогда почему её не засекло ваше оборудование?- задал резонный вопрос Каджи.
  У Мисато не было ответа. Поэтому она без предисловий перешла к «повестке дня»:
  -Её сестра тоже… как бы это сказать… полна сюрпризов. Я не удивлюсь, если и она окажется Ангелом. Я запросила досье и на Лёлю и на Анну. Это реальные люди. Скорее всего, наши гостьи просто прибыли под их именами. Но не помешает ознакомиться. Что касается лейтенанта Ольги Волкович – ничего особенного. В русской полиции есть такая. Но оттуда её к нам, конечно, никто не посылал. Если судить по фотографии в личном деле, то сюда приезжала настоящая Волкович. Но я думаю, что наша гостья могла принять чужой облик. И не смотрите на меня как на сумасшедшую. Я просто уверена, что это… существо и не на такое способно. Что же касается Анны Степановой, то досье на неё я пока не открывала. Сейчас посмотрим все вместе.
  -Итак, начнём наш литературный вечер. Вернее, литературное утро.
  Это сказал не Каджи. И не Шинджи. И не Асука. Это сказала Аня. Она и Лёля стояли возле двери, запертой изнутри. Наверное, даже говорить не стоит о том, что секунду назад девушек здесь и в помине не было.
  Мисато, никогда не страдавшая медленностью, отреагировала молниеносно, побив свой собственный скоростной рекорд. Остальные ещё не успели охнуть, а в Аню еже было выпущено шесть пуль. Впрочем, то, что пули были выпущены, вовсе не означает того, что они достигли цели, несмотря на поразительную меткость стрелка. В следующие мгновение ахнули все, включая Кацураги.
  Аня выставила перед собой руку, растопырив пальцы. В паре сантиметров от её ладони застыли пули. Ну, не совсем застыли, просто перестали двигаться вперёд, продолжая вращаться вокруг своей оси.
  -А если я верну их тебе?- поинтересовалась девушка с той самой придурковатой улыбкой, которую успела люто возненавидеть Мисато.
  -Аня,- Лёля выразительно посмотрела на сестру, как будто собираясь погрозить пальцем.
  -Как ты мне надоела со своим пацифизмом,- вздохнула Аня и резко развернула ладонь влево, в сторону, где людей не было. Пули мгновенно исчезли из вида, послышался громкой треск, в стене появилось несколько отверстий.
  -Не надо в нас стрелять, мы пришли с миром,- Лёля действительно выглядела безобидно. Но это ведь лишь внешность. А Анна только что вытворила такое…
  Мисато не опускала пистолет, хотя теперь прекрасно осознавала, что он бесполезен. Каджи тоже собрался было схватиться за оружие, но Асука остановил его.
  -Вы что, не понимаете, что это не поможет?- прошипела девочка. –К тому же, Лёля не причинит нам вреда. И сестре не позволит. Я уверена.
  Лёля продемонстрировала свою замечательную детскую улыбку:
  -Спасибо, Асука. Если не трудно, убеди и её не давать по нам залп,- девушка кивнула на Мисато.
  Асука повернулась к Кацураги.
  -Мисато-сан, опустите пистолет. Она не сделает ничего плохого, я гарантирую. Я знаю её.
  Но Кацураги не собиралась поддаваться на эти уговоры.
  -Как ты можешь быть уверена?!
  -Мисато, пожалуйста, убери оружие,- попросила Лёля.
  -И не надейтесь, твари!
  -Эй, отставить грубить старшему по званию!- прикрикнула Аня.
  Мисато нервно и громко усмехнулась:
  -Старшему по званию? Насколько я помню, Волкович – лейтенант, или, по крайней мере, выдаёт себя за лейтенанта. А я – майор. Или у вас в России лейтенантское звание считается выше майорского?- последний вопрос был задан с издёвкой. Но Аня это проигнорировала.
  Степанова отбросила веселье и заговорила на редкость серьёзно:
  -Во-первых, не надо подтрунивать над моей страной.
  -Это точно,- подтвердила Лёля. –В приступе патриотизма она страшна.
  -Во-вторых,- продолжала Аня, не отвлекаясь на комментарий сестры, -у нас в России точно такая же воинская иерархия, как и в Японии. Открою страшную тайну – эта система универсальная и международная, проще говоря, одинаковая во всех странах,- вновь появилась улыбка, но лишь на секунду…
  -Тогда с чего майор должен подчиняться лейтенанту?- не удержался Каджи.
  Аня не удостоила его своим взглядом.
  -Это Лёля – лейтенант,- девушка сложила руки и тряхнула роскошной шевелюрой. –А я…
  -Неужели полковник?- засмеялась Мисато. –Детка, максимум, кем ты можешь быть, так это тоже лейтенантом.
  -Тамбовский волк тебе детка.- Смысл сей  фразы японцам был непонятен, но Аню это не волновало. –Ты загляни в досье,- Аня указала на папку, лежащую на краю рабочего стола Кацураги. -Сама увидишь, кто я по званию.
  -Откуда ты знаешь, что это?
«И чему здесь удивляться?- подумала Мисато. –Пора бы привыкнуть. Они, видимо, и не такое могут». Однако объяснение оказалось самым прозаическим.
  -На папке написано моё имя,- ухмыльнулась Аня. –Правда по-английски, но открою ещё один секрет: я знаю несколько языков, и поэтому в состоянии прочесть своё имя на латинице.
  Мисато быстро схватила папку и пробежалась взглядом по первой странице. У майора вытянулось лицо.
  -Прочитала? А теперь, если не возражаешь…- не успела  Аня  договорить, как  документы – и досье на Степанову, которое Мисато держала в руках, и личное дело Волкович, покоящееся на столе, просто взяли и рассыпались на мелкие частички, каждая из которых величиной была не больше пылинки. –Без обид, но нам не очень хочется, чтобы совали нос в наши карьеры и судьбы.
  Мисато, как затравленный зверёк огляделась по сторонам.
  -Но этого не может быть!- Не может человек Анниного возраста дослужиться до одного из высших военных чинов! На это уходит целая жизнь, и то многим отпущенного времени не хватает. А что если Анна и Лёля просто играют с её мозгом? Они наверняка способны на подобное. Что если всё вокруг иллюзия? Или только записи… Так недолго сойти с ума! Кацураги психанула и со всей силы кинула свой револьвер в угол. Оружие гулко ударилось о стену и не бесшумно упало на пол. Мисато присела на корточки и обхватила руками голову, которая, как казалось молодой женщине, вот-вот лопнет.
  Каджи подбежал к ней, опустился рядом и обнял.
  -Всё хорошо, всё хорошо,- шептал он.
  -Ничего хорошего!- взвилась майор. –В моём кабинете непонятно кто, а я даже не могу их выгнать!..
  -Спасибо, конечно, за «непонятно кого»,- кашлянула Аня. –Если вы так сильно хотите, мы уйдём. Но вообще-то, мы как раз пришли, чтобы всё, ну или почти всё, вам объяснить.
  -А почему мы должны вам верить?- неожиданно подал голос Шинджи. –Вы обманом проникли в наш дом, притворились другими людьми, а теперь рассчитываете на доверие?!
  -Мы не обманывали,- Лёля посмотрела на мальчика. Взгляд её больших хрустально-серых глаз был безупречно честным. –И мы ни за кого себя не выдавали. Я действительно Ольга Волкович, а она Анна Степанова. Хотя я схитрила с появлением в вашей организации. На самом деле меня, конечно, никто сюда не направлял. Честно говоря, пришлось залезть в разум к паре человек. Даю слово, это абсолютно для них безвредно, и, вдобавок, мне очень стыдно. Но у нас была серьёзная причина.
  -И, вообще, надо уметь верить людям. Или хотя бы коллегам.- Увидев недоумённые взгляды, Аня пояснила: -Мы с вами, Асука и Шинджи, в некотором роде коллеги. Я тоже пилот.
  У майора, её подопечных и бой-френда (то ли бывшего, то ли опять нынешнего) отвисли челюсти.
  -Ты – пилот Евангелиона?- не мог поверить Шинджи.
  -Почему именно Евангелиона? Вы, ребята, уже основательно помешались на своих ЕВАХ. Между прочим, свет на них клином не сошёлся. Я пилотирую самолёт. «Ворон-Один».
  Рёджи до этого реагировал на происходящее почти с философским спокойствием. В конце концов, при его работе нужно беречь нервы. Но, услышав последние Анины слова, молодой человек подскочил как каучуковый мячик и трижды переменился в лице.
  -Ты – «Ворон - один»?
  -Да,- просто ответила Аня. Был даже намёк на скромность.
  -«Ворон – один»?!!
  -Да.
В разговор включилась Мисато:
  -Из тех самых «Воронов»?
  -Да,- Аня уже начинала чувствовать себя заезженной граммофонной пластинкой.
  -Подожди,- Каджи взглянул на Анну со смесью восхищения и недоверия, -если ты «Ворон – Первый», значит, ты – глава?
  -Да.
  -Ты – командир «Воронов»?- Мисато была ошарашена.
  -ДА! Народ, мне уже надоело повторять одно и то же слово.
  Асука и Шинджи переглянулись. Они понятия не имели, кто такие «Вороны».
  -Эй,- напомнила о себе Лэнгли. –Может и нам объясните – что к чему? Будем разевать рты вместе.
  -«Вороны» - это российский лётный отряд,- начала Мисато. –В основном они патрулируют границы и территорию своей страны.
  -Правильно, чтоб никому не повадно было к нам лезть без приглашения,- самодовольно добавила Аня.
  -И что в этом особенного?- не поняла Асука. –Во многих странах есть такие отряды.
  -Но не такие технологии,- гордо изрекла Аня. –И не такой персонал. Все эти американские Рэмбо и Терминаторы отдыхают, они по сравнению с моими мальчиками – детсадовцы. Уж я-то знаю, о чём говорю, сама своих подчинённых тренировала и тренирую, хотя они и до меня были хорошими военными. Нашим «Воронам» в мире нет равных.
  -Так «Вороны» - это название самолётов или группы?
  -Первоначально так величали только самолёты. А теперь и нас. Сами мы зовём свои самолёты птичками. Но к таким птичкам лучше не лезть. Вооружены от клюва до хвоста, скорость – более двух тысяч километров в час, невидимы для любых радаров, имеют энергетические щиты. И это далеко не всё. Короче говоря, технические характеристики у наших «Воронов» - закачаешься.
  Асука бы решила, что всё сказанное Аней – беспардонное хвастовство, если б не видела до смешного серьёзные лица Рёджи и Кацураги.
  -Подожди,- Лэнгли пристально посмотрела на лейтенанта, -Ты же говорила, что твоя сестра – психиатр.
  В глазах Лёли появилась грустинка. И волнение.
  -Всё верно,- Волкович подошла к девочке и погладила её по красивым огненно-рыжим волосам. –Моя младшая сестра Ира - психиатр. А Аня старшая.
  Все одновременно уставились на Степанову. Та развела руками:
  -И так всегда! Никто не верит, что Лёлька младше. А всё из-за роста. Ну не высокая я, что теперь?!
  Лёля вздохнула:
  -Мы здесь именно из-за Иры.
  -А что с ней?- спросила Асука, чувствуя, что Лёля очень переживает за младшую сестру.
  -Её похитили.
  -NERV?- Мисато не была особенно удивлена. Она уже давно не питала иллюзий по поводу организации, в которой работала.
  -Мы тоже сначала так подумали, поэтому и прибыли сюда,- Аня села на свободный стул, откинувшись на его спинку. – Но оказалось, что у вас про нас ничего не знают.
  -Про кого – «вас»?- поинтересовался Рёджи. –И с чего NERV похищать вашу сестру? Кто вы такие?- последний вопрос был наиболее важным.
  Аня, усмехнувшись, оперлась на руку щекой. Волкович тоже часто так делала.
  -Никогда не слышал пословицу: «Много будешь знать – скоро состаришься»?
  -Слышал,- протянул молодой человек, опять заглядываясь на чёрные кружева… ладно, не на кружева, а на то, что они обрамляли.
  -В России бытует другая версия, улучшенная и дополненная: «Много будешь знать – не дадут состариться»,- Аня выпрямила спину. –Мы необычные люди, как вы поняли. Вот нас и преследуют. Поверьте, заставить кого-то из нас делать то, чего мы не хотим, весьма и весьма проблематично, фактически невозможно. Наши силы велики. Но не безграничны. Я не знаю, как удалось украсть Иру, и каким способом её удерживают. Это должно быть что-то грандиозное. Есть некая организация – SEELE. Она стоит за похищением сестры. Мы думали, что твой отец, Шинджи, в курсе дела. Ошиблись. Зато тот, кто командует командующим, точно знает, где Ира, что с ней. Но нам этого человека достать трудно. Он силён, сведущ, знает, как от нас защититься, как сделать так, чтобы его не обнаружили. Вот мы и похулиганили у вас немножко, чтобы поднялась паника, и Гендо назначил встречу с большим боссом. За Икари-старшим мы можем проследить. А когда доберёмся до того гада…- Аня сжала руки в кулаки, -я лично разъясню ему, почему нельзя трогать моих родных.- Лицо девушки в этот момент сделалось страшным. Не некрасивым, а пугающим до дрожи в коленках. Кем бы ни был человек, похитивший её сестру, ему точно пора задуматься о наряде для своих похорон.
  -Так вы не Ангелы?- Мисато с подозрение уставилась на коллег по цеху.
  Девушки дружно засмеялись.
  -Нет. Мы определённо НЕ Ангелы,- заверила Лёля. –Не посланники божьи, не стремимся войти в контакт с Адамом, устроить Третий Удар и так далее. Всё, что нам нужно – разыскать и освободить младшую сестру. Больше ничего.
  Мисато не стала спрашивать, откуда им известно про Адама и возможность Третьего Удара; понятное дело – девчонки выкопали это в чьих-то мыслях.
  -А чего вы хотите от нас?- спросила майор.
  -Ничего,- Лёля пожала плечами. -Решили объясниться. А то как-то нехорошо получилось. Мисато замечательно ко мне относилась, приняла в своём доме, а я просто взяла и исчезла, наделав шума.
  -А если мы обо всём доложим командующему?- Мисато прищурилась.
  -Не доложим,- вдруг заявил Рёджи.
  -Почему это?- удивилась Кацураги.
  Мужчина подошёл к Ане и подал ей руку.
  -Я много слышал о вас,- о, это был тон не сердцееда, а солдата. –Я знаком с несколькими людьми из вашего отряда. Они все хором говорят, что лучшего командира просто не бывает. Знайте, подчинённые готовы умереть за вас, если потребуется. А один из них когда-то спас мою жизнь. И для меня будет большой честью помочь вам.
  Мисато поразилась. Если б она не слышала этого собственными ушами, то никогда бы не поверила, что Рёджи Каджи способен столь вдохновенно произнести речь не на тему секса, флирта или нижнего белья наконец.
    Лётчица улыбнулась и протянула Каджи свою руку.  Настоящая Анина улыбка оказалась очень похожей на Лёлину – светлой, трогательной и тёплой. Ничего отталкивающего, это даже Мисато отметила. А Рёджи поневоле улыбнулся в ответ.
  -Помощь не нужна, но спасибо за предложение.
  Они пожали друг другу руки.
  -Наверное, вам лучше поехать домой,- Лёля ласково посмотрела на Асуку. –Кажется, тот, кого мы ищем, приедет в NERV. Тогда здесь будет светопреставление.
  -Могут погибнуть люди?- Мисато насторожилась. Да, в общем-то, она и не расслаблялась.
  Лёля замахала руками.
  -Нет-нет, что ты! Обещаю, никто не пострадает.
  -Тогда нечего обсуждать. Мы будем здесь. А вот вам,- молодая женщина посмотрела сначала на Шинджи, затем на Асуку, -пожалуй, стоит отправиться домой.
  -Ещё чего!- фыркнула рыжеволосая бестия. –Мы остаёмся.
  -Не обсуждается,- сурово отрезала Аня. По жёсткому уверенному тону стало ясно, что ей и впрямь приходится часто командовать. –Я не собираюсь рисковать двумя детьми, даже если вероятность опасности совсем мала. Вы сейчас же отправляетесь домой и сидите там тихо как мышки.
  Может, Аня и привыкла отдавать распоряжения, но Асука Сорью Лэнгли не привыкла подчиняться кому попало. Девочка и своё начальство не очень-то слушалась, а выполнять приказы посторонних точно не собиралась.
  -Нет, мы останемся!- упрямо стояла на своём рыжая.
  -Не останетесь,- спокойно заявила Аня.
  Их взгляды схлестнулись. Глаза Асуки метали гневные молнии. Эта особа не собиралась позволять помыкать собой! Анины глаза оставались спокойными и бесстрастными. Ей было наплевать, кто чего не собирался. Она привыкла к тому, что её указания соблюдаются неукоснительно.
  -Можем спорить до хрипоты, но в итоге будет по-моему,- Степанова пристально посмотрела на детей. –Неужели не ясно, что мы о вас беспокоимся?
  Лёля взяла Асуку за руку со словами:
  -Моя сестра права. Если вы останетесь, мы не сможем действовать свободно. А от этого зависит жизнь Иры.
  И как с этим поспоришь?
  -Анна права,- сказал Шинджи коллеге.
  -А твоего мнения вообще не спрашивали!- Лэнгли нужно было на ком-то выместить своё неудовольствие, и как обычно этим кем-то стал Икари-младший.
  -Ругаться будете дома,- Аня поднялась со стула. –И не вздумайте проболтаться!
  -Анюта, ты же сама говорила, что нужно уметь доверять людям,- напомнила Лёля, сконфуженная очередной бестактностью сестры.
  -Доверяй, но проверяй. Мы рядом,- это было сказано не только Шинджи с Асукой, но и Каджи с Мисато. Затем Аня обратилась к сестре: -А ты перестать сюсюкаться со всеми подряд!
  -А ты перестань хамить направо и налево!
  -Уж не воспитывать ли меня собралась? Не забыла, кто старшая?!
  -Такое не забывается! Ты всё детство у меня над душой стояла!..
  На сей раз перепалка велась на японском языке, что, однако, не уменьшило её скорости и выразительности.
  -Опять,- вздохнула Мисато. –Второй раз за день.
  -Второй?- сёстры синхронно повернулись в сторону майора.
  -Да это уже десятая ссора с утра!- выпалила младшая.
  -Одиннадцатая!- не преминула указать на ошибку старшая.
  -Ну вот, ты снова первая начинаешь!

                                            8 
  -Что ж, рад знакомству, мистер Стивенс,- Гендо Икари огрел гостя своим фирменным взглядом, в котором радость как-то не усматривалась. От такого взора простого человека бросило бы в дрожь.
  Но пришедший вряд ли подпадал под определение «простой». Пожилой усатый мужчина, европеец, коротко стриженый, седой, худощавый, с аккуратной «интеллигентной» бородкой. Судя по одежде, священник. Его глаза напоминали выцветшую картину. Когда-то они, наверное, были ярко-голубыми, сейчас же потускнели, выглядели безжизненными. Возраст посетителя не был столь уж преклонным – от силы лет шестьдесят, но мужчина напоминал старое иссохшее дерево, которое никогда больше не зазеленеет и непонятно почему и зачем ещё занимает место на земле. Всё это не мешало визитёру производить солидное, жутковатое и грозное впечатление. Деревце-то хоть и безжизненное, но если упадёт, то многих придавит.
  -Я ожидал самого мистера Лоренца.
  -Данный вопрос курирую я,- важно произнёс Стивенс.
  Мужчины находились в одной из лабораторий NERV. Огромное помещение, заставленное новейшей аппаратурой, большая часть которой постоянно пикала  или мигала лампочками, чаще всего и то и другое. Кроме Стивенса, Икари здесь была и  синеволосая девочка в белом контактном комбинезоне, которой командующий полностью доверял, что не мешало ему периодически её не замечать. Охрана, конечно, не в счёт:  вооружённые до зубов амбалы не просто вписывались в обстановку, но и сливались с ней. Двое снаружи, шестеро внутри, причём половину из этих шестерых Стивенс привёл с собой, остальные входили в штат NERV.
  -Для начала я хотел бы узнать, что удалось выяснить вам насчёт Волкович,- неторопливо произнёс Стивенс.
  Икари не нравилось, когда командует кто-то кроме него, но сейчас Гендо не мог ничего поделать. Приходилось подчиняться.
  -Только то, что она явно не человек. Её гены… Я понимаю, звучит как бред душевнобольного, но у этой Волкович… У неё два набора генов. Одни человеческие, а вторые, судя по всему, ангельские.
  -Комбинация?
  -В том-то и дело, что нет. Вот у Рэй,- командующий кивнул на девочку, молча сидящую на стуле в другом конце лаборатории и бесстрастно смотрящую в никуда,- действительно комбинация – гены человека сочетаются с генами Ангела, пятьдесят на пятьдесят, что называется. А у Волкович – сто на сто. Говорю же, у неё ДВА набора. И эти наборы как будто срослись, один проник в другой…
  Несмотря на то, что Икари говорил о невероятном, выражение лица Стивенса ничуть не изменилось. Скорее всего, он уже встречался с таким. Конечно, он ведь сказал: «Данный вопрос курирую я», значит, в SEELE уже сталкивались с подобным.
  -Вы, видимо, знаете больше нас,- недовольно пробурчал Икари.
  -Определённо,- не без удовольствия подтвердил Стивенс, потирая ухо, на котором виднелось устройство, напоминающее слуховой аппарат.
  -Итак, я жду объяснений.
  -С чего вы взяли, что имеете право их требовать?
  Гендо остолбенел. Он не привык, чтоб с ним обращались подобным образом. Стивенс сухо ухмыльнулся:
  -Забудьте обо всём, что нарыли. Так будет лучше всего. Предоставьте это дело нам и занимайтесь тем, чем должны,- посетитель развернулся и направился к выходу, жестом подзывая к себе охрану.
  -Но…
  -Ничего нового вы мне не сообщили. SEELE и я лично только потеряли время сегодня.
  -Я ещё не успел рассказать об их проникновении в Центральную Догму…
  -Не интересуюсь. Эти создания могут проникать куда угодно, так что…- внезапно в пиджаке Стивенса что-то тревожно запищало. Мужчина побелел как полотно, вытащил из нагрудного кармана какую-то маленькую железяку, напоминающую пейджер, вцепился в неё обеими руками и уставился на крохотную кнопку, мерцающую красным светом. Страх. Дикий страх. Спокойствие как рукой сняло. –Нет,- от испуга мужчина заговорил на родном языке, -они не могли… я ведь…- К чести Стивенса нужно заметить, что он быстро взял себя в руки. –Они приближаются, готовьтесь!- крикнул служащий SEELE командующему Икари, вновь перейдя на японский.
  -Откуда вы знаете?..
  Двери с грохотом распахнулись, в следующее мгновение и вовсе сорвались с петель, с невообразимой скоростью пронеслись через всю лабораторию, по пути едва не угробив двух охранников, и с оглушительным треском врезались в стену, едва не проломив её. В дверном проёме показались Аня и Лёля в компании Каджи с Мисато.
  Ни один охранник не дёрнулся с места. Все они разом впали в транс. Будто спали стоя.
  Рёджи и Кацураги нисколько не удивились. За последние пару минут, пока вся четвёрка направлялась в эту лабораторию, в унисон шагая по извилистым коридорам NERV, Аня и Лёля убаюкали так всех, кто попадался на пути. Высаживание дверей одним взглядом, конечно, впечатляло. Ещё интереснее было то, как девушки вычислили гостя: посреди перебранки вдруг замолчали, переглянулись и сообщили - «Пришёл».
  -Где Ира?!- завопила Аня, надвигаясь на Стивенса неумолимо как танк.
  На этот раз Лёля была полностью с ней солидарна:
  -Где она?!!
  Ещё неизвестно, кто из сестёр сейчас представлял для здоровья и жизни священника большую опасность.
  -Я ничего не знаю!- отважно выкрикнул Стивенс.
  -Знаешь-знаешь,- Аня подошла вплотную, -не зря же ты носишь это,- и девушка молниеносно сорвала с него ушное устройство, бросила на пол и растоптала.
  Аня сжала ладонями лицо священнослужителя и впилась взглядом в его глаза. Мужчина задрожал, стал что-то кричать, пытался вырваться, но всё это было бесполезно. Аня сама отпустила его, после чего преподобный, схватившись за голову и закрыв глаза, рухнул на ближайший стул. Степанова повернулась к сестре.
  -Всё. Теперь я знаю, где они прячут Иру. Я иду за ней.
  -Мы идём за ней.
  -Нет. За этими товарищами нужно присмотреть. Я справлюсь одна.
  -Но…
  -Не спорь, так ты только тянешь время. Держи ухо востро. И будь осторожна. Скоро вернусь. Вернёмся. Вместе с Ирой.
  Не успела Лёля возразить, как Аня исчезла. Действительно исчезла. Раз – и нету. Только красная вспышка сверкнула, и на том месте, где только что стояла девушка, уже никого не было.
  -Что за чертовщина?- взвилась Мисато.
  Стивенс, уже успевший оклематься, взглянул на неё и ухмыльнулся:
  -Девушка, вы сами ответили на свой вопрос.
  -Что вы хотите этим сказать?
  Священник собрался ответить, однако передумал, с опаской покосившись на Лёлю. К этому взгляду прибавились вопросительные взгляды Мисато, Каджи и Гендо. Девушка не очень-то стремилась просвещать присутствующих относительно своего происхождения.
  -Волкович, кто ты?- майор знала главное – Лёля не Ангел (Кацураги почему-то не сомневалась в том, что россиянки её не обманули), а остальное неважно. Мисато, как ни странно, успела проникнуться доверием к лейтенанту. Или та сама внушила ей это? В любом случае любопытства никто не отменял.
  Лёля поджала губы, сложила руки и с тяжёлым вздохом уставилась в пол. Но линолеум говорить не пожелал, а народ жаждал объяснений. Опять вздохнув, Волкович подняла голову.
  -Она Ангел!- не утерпел Икари-старший, что было на него совсем не похоже. –Мы исследовали её ДНК. Полуангел, получеловек.
  Лёля покачала головой:
  -Ошибаетесь. Я полностью человек.
  -Ложь!
  -Не ложь, а половина правды.
  -Тогда что ты такое?
  Лёля процитировала небезызвестную литературную фразу:
  -Я – часть той силы, которая всё время хочет зла, а в итоге творит добро.– Ладно, это не самая точная цитата, но смысл передан верно. –Не читали «Мастера и Маргариту»? Довольно известный русский роман. Впрочем, я уверена, что и в ваших книгах есть персонажи, подобные мне. Увы, я не сильна в японской литературе.
  Что-то в ней стало иным. Словно это была другая личность – многословная, достаточно равнодушная и не вписывающаяся ни в какие рамки. Как будто Волкович подменили.
  Выдержав театральную паузу, девушка досконально осмотрела помещение и находящихся в нём людей, остановив свой взгляд на командующем.
  -А вам никогда не приходило в голову, что если есть Ангелы, то должны быть и Демоны? Другая сторона.
  Все замерли.
  -Так ты?..- Мисато с изумлёнием смотрела на лейтенанта. Нет, невозможно! Такого не бывает!
  Лёля кивнула. Стивенс составил ей компанию.
  -Я… Мы – именно та другая сторона. Чему вы удивляетесь? Видели бы сейчас свои лица, вот умора! Испугались? Не надо. Подумайте: если Ангелы не такие уж и хорошие, то почему бы не предположить, что Демоны не такие уж и плохие? Кстати, сами мы предпочитаем зваться Бесами. Суть та же, но звучит не столь вычурно, по-народному что ли.- Лёля склонила голову набок, улыбнулась как-то хищно, и вдруг прыгнула прямо на стол, за которым сидел Гендо. Прыжок получился не медленным, но плавным, не говоря уже о том, что неестественно длинным, ведь от того места, где стояла Лёля, до стола Икари было не меньше пяти метров. Приземлилась девушка благополучно и более чем эффектно – на стопы и ладони одновременно, как Тарзан в кино. Хорошо, что сегодня она была в брюках, а не в юбке. От неожиданности командующий отпрянул, но сохранил при этом невозмутимый вид. –Браво. Ты смелый парень. Жаль только, что редкая сволочь.
  -А говорила, что ты человек,- уличил во лжи Гендо.
  -Часть меня – самый настоящий человек,- Леля усмехнулась. –Но это сложно объяснить. Да я и не собираюсь перед тобой распинаться.
  -Зато другая часть – зло в чистом виде,- не удержался Стивенс.
Лёля резко повернулась к нему лицом. Ещё один пугающе-завораживающий скачок, и она  оказалась перед священником, на спинке соседнего стула, слегка покачиваясь и при этом посмеиваясь. Человек не мог бы так балансировать. А Лёле сие, по-видимому, не составляло никакого труда.
  -Это я зло? Я? А вы добро? Не знаю – не знаю. Вспомните о Лилит! Мне бы никогда не пришло в голову распять на кресте женщину-инвалида.
  -Что ты можешь знать о Лилит?- воспылало гневом праведным его святейшество. –Как ты смеешь даже говорить о ней?! Исчадье ада!- мужчина перекрестился. Точнее, принялся открещиваться от Лёли, что ту несказанно позабавило.
  -Ой, вы меня ещё святой водой окатите! А по поводу Лилит – кому ж о ней говорить как не мне. В конце концов, у нас ведь общие детки.
  -Лилит – мать человечества!- возопил Стивенс.
  -Я и говорю о человечестве. Люди произошли от обезьян, обезьяны – от другой живности, и так далее. Всё сводится к микроорганизмам, они были первой жизнью на Земле. А это зерно заронили МЫ с Лилит. Совместно.– Лёле надоело заниматься акробатикой. Она поднялась в воздух примерно на полметра и сразу же мягко опустилась на пол. Оказывается, нет предела не только совершенству, но и способности людей шокироваться. Последней фразой Лёля повергла всех в очередной ступор. –А вы как думали, родные мои? - Она упёрла руки в бока. –Ангелы - существа, безусловно, хорошие, но, согласитесь, однобокие. Если б вы произошли только от них, у вас не было бы выбора. Вас и самих как таковых не было бы. Застряли б на стадии одноклеточных. Именно частица меня заставляла и заставляет всё живое бороться, стремиться к самосохранению, приспосабливаться, убивать, если нужно, и, в конечном счете, эволюционировать. Я – залог движения вперёд! Это, конечно, замалчивают. Что, не очень-то приятно знать, что произошёл не только от Бога, но и от Дьявола? Золотые мои, я понимаю – вы в шоке. Но с другой стороны, можно больше не задаваться вопросом, мучавшим тысячи мыслителей – почему люди бывают так жестоки, если они созданы по образу и подобию Господа. В каждом есть и от ангела и от беса. Плохо? Зато у человека есть выбор. Демократично, правда? Драгоценные мои, чего молчите? Скажите что-нибудь, а то я уже начинаю беспокоиться.
  Остолбенелые слушатели долго не прерывали молчания, тщательно переваривая услышанное. Наконец заговорил Гендо Икари:
  -В Свитках Мертвого моря ничего не говорится о пришествии Демонов…
  -Ну, пришествие – это громко сказано,- Лёля стала накручивать на палец прядь волос. –Мы, вообще, не собирались привлекать к себе внимания. Просто было интересно узнать, что будет твориться с миром после Второго Удара, вот и заскочили погостить.
  -Как вы узнали о Втором Ударе?
  -Неповторимые мои, это же было предсказуемо. Пещеру с Адамом ведь открыли не за пять минут до катастрофы. Люди-люди. Кто вас просил тута лезть? Вместо того, чтобы бороться с голодом, изобретать лекарства от болезней, искать способы прекращения войн, вы суётесь куда не просят. И зачем вам понадобилось ковыряться в самом Адаме? Нет, определённо, человечество – самое неудачное наше с Лилит творение. Пожалуй, зря я устроила Первый Удар.
  Из глоток слушателей вырвалось дружное «А-а-а?!.», которое  Лёлю развеселило ещё больше.
  -Между прочим, замечательные мои, за это тоже надо сказать спасибо. Если б не Первый удар, ходили бы сейчас по Земле динозавры, а не вы.
  -Ты устроила Первый Удар?- прохрипела Мисато.
  -Чушь!- авторитетно опроверг Гендо. –Причиной Первого Удара был гигантский метеорит.
  -Причиной Второго тоже,- усмехнулась Лёля. –Официально. Образованный мой, тебя там не было, а я была. Мне лучше знать. Не спорь.
  –Зачем нужен был тот Удар?- не унималась Мисато.
  -Во-первых, мне было скучно, надо было как-то развлечься,- Лёля взлетела опять и осталась в воздухе, несколько раз повернувшись вокруг своей оси забавы ради. –Во-вторых, динозавры зашли в тупик. Господствовали на Земле сто тридцать миллионов лет и не поумнели ни на грамм. Я решила, что будущее за теплокровными. Лилит тоже это понимала, но не хотела, как говориться, марать руки. Наверное, всё-таки лучше бы было оставить динозавров. Они хоть и тупые, но не подлые.
  -Ты здесь так давно? Со времён динозавров?
  -Любознательные мои, я здесь с самого сотворения. Вот как только остыла раскалённая масса, из которой эта планета образовалась, так я сразу же и перебралась сюда. Как Адам. И Лилит не заставила себя ждать. Бедняжка, она так хотела детей, что согласилась себя изувечить. Мне больше повезло, не пришлось ничего себе отрезать, просто пожертвовала частичку своей души, энергетики, немного крови. Смешали – и вот результат. Три миллиарда лет эволюции и итог: человечество само себя загнало в тупик. Получается, зря мы старались. А тому, как вы поступили с Лилит, нет ни названия, ни оправдания. Эх, определённо, нужно было оставить динозавров.
  -Два с половиной…- пробормотал Гендо, шокированный до глубины души, если таковая у него имелась.
  -Что?
  -Жизнь зародилась на Земле два с половиной миллиарда лет назад, а не три,- он был будто в состоянии аффекта.
  -Три, поверь мне, дружок, три,- Волкович взмыла под самый потолок и прислонилась к нему спиной, оказавшись почти в горизонтальном положении. –Я всё это время присутствовала здесь. Вы хоть представляете, какая это была скукотища?!! Тоска зелёная!
  -В Свитках Мёртвого моря не упоминалось о демонах…- бесцельно повторил Икари. У него от обилия информации явно начала потихоньку съезжать крыша.
  Лёля пожала плечами.
  -Евреи меня никогда не жаловали. И, вообще, чего вы зациклились на этих своих свитках? Половина Библии глаголет о моём пришествии. Миллионы фанатиков и психопатов орут обо мне на каждом углу. Чего вам ещё надо? Мне оставалось, разве что, отправит вам на пейджер сообщение с датой и точным временем прибытия. Милейшие мои, нельзя же так ограничивать свой кругозор! Кроме Свитков Мёртвого моря, Ангелов и ЕВ в мире ещё полно всякой всячины.
  -Ты – Антихрист! Дьявол! Сатана! Люцифер! Изверг!- выпалил Стивенс.
  -Ай-ай-ай, вы даже не знаете разницы между Сатаной и Люцифером!- засмеялась Лёля. –И кого SEELE на работу берёт. А вообще, как меня только не называют. Сама уже со счёту сбилась. Религиозные мои, не надо меня так страшиться. Я не плохая. Ха, правда, и не хорошая. Я просто есть. Как и Ангелы. Люди вечно обвиняют меня в своих бедах. Мол, бес попутал, дьявол постарался. Им проще сваливать на меня ответственность за свои проблемы и неудачи, чем признать, что во всём виноваты они сами или другие люди. Обидно. Случись хорошее – благодарят Бога, плохое – сразу клянут меня. А вы задумайтесь, эрудированные мои. Ну чем я причиняю вред человечеству? Ну зарежут сектанты в мои честь какую-нибудь несчастную бродячую кошку. Иногда безумие доходит до предела, и убивают людей. Однако лично я здесь не при чём. Согласна, в какой-то мере я всё же несу ответственность за подобные случаи. Но количество «моих» жертв – ничто по сравнению с тем, сколько народу загубила церковь, прикрываясь именем Господа. Инквизиция, крестовые походы – величайшее в мире зло творилось под Его знамёнами. Часто говорят, будто я собираюсь устроить конец света. Ерунда! Люди сами прекрасно с этим справляются. Мне даже делать ничего не приходиться. Вы – сами себе враги. И нечего обвинять меня в своём кретинизме!
  -Мразь,- в припадке гнева праведного Стивенс совсем забыл о самосохранении. –Радуйся, что мы пока не можем вас уничтожить!
  С шипением взбешённой кошки Лёля спикировала прямо на священника, повалив его на пол вместе со стулом. Её руки сомкнулись на шее Стивенса.
  -Так вы пытались?- её желтые глаза сверкнули гневом. –Пробовали убить Иру?! Отвечай, гад!- и она как следует тряхнула преподобного. –Пытались, да?
  -Да!- выпалил мужчина и тут же опомнился. Лёля усилила хватку, на её лицо страшно было смотреть. Никто не пробовал вмешаться. Гендо сомневался, что сможет помочь, а Мисато и Каджи на Лёлином месте поступили бы, пожалуй, так же как и она. Стивенс хрипел, его глаза закатились. Смерть подобралась близко к старику.
  Лёля замерла, прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Через секунду она перестала душить.
  -Знаешь,- сквозь зубы процедила девушка,- зря ты так ненавидишь Волкович. Ты должен поблагодарить её. Только она сейчас удерживает меня от убийства.
  -Почему ты говоришь о себе в третьем лице?- удивилась Мисато.
  Когда девушка повернула к ней своё лицо, майор отпрянула от неожиданности. Глаза Лёли были жёлтого цвета! Яркого, насыщенного, ядовитого жёлтого цвета.
  -Длинная история,- бросила Волкович и снова обратилась к Стивенсу: -Молись, чтобы с Ирой всё было в порядке, иначе я лично тебя четвертую, собственными руками!- Куда подевалось то милое и доброе создание по имени Ольга Волкович? –И тебе ещё повезёт, потому что ты не достанешься Ане. Она вообще церковников терпеть не может! А уж если попадёшь к моим братьям, тебе суд Линча покажется пределом гуманизма!- Лёля резко встала и раздражённо развела руками. –Идиоты! Если вы каким-то образом убьёте одного из нас, получите Третий Удар на блюдечке с голубой каёмочкой!
  -Третий Удар?
  -Или, как минимум, копию Второго.- Волкович понемногу успокаивалась. К ней вернулись невозмутимость и насмешливость. Радужные оболочки снова стали серыми. –А вы как думали, непредусмотрительные мои? Чем, например, я хуже Адама? Если не брать во внимание моральный облик, конечно. Как-никак, я тоже была ангелом.
  Немая сцена: все застыли, разинув рты.
  -Бесценные мои, чему вы собственно удивляетесь?- Смешок. –Вы, вообще, с христианской верой знакомы? Библию, Евангелия, Заветы читали? Ну Каджи и Мисато это надо как рыбе зонтик, но вы-то, товарищи фанатики, должны знать. Сатана, он же Дьявол, он же Лукавый когда-то был ангелом. Но потом Господь изгнал его из Рая. На самом деле всё было куда менее помпезно и более мирно, чем гласят предания. Однако ведь, на то они и предания, чтобы приукрашивать события.- Она снова взглянула на Стивенса, по-прежнему лежащего на опрокинутом стуле. –Чем мы вам помешали? Тем, что не вписываемся в ваш план апокалипсиса? Засуетились, заворочались, технологий против нас напридумывали. Молодцы - техника на гране фантастики. Благодаря ей мы вас засечь не можем и в разум ваш не способны проникнуть, во всяком случае, пока оборудование при вас или на вас,- она мельком взглянула на остатки устройства, которое сотрудник SEELE носил за ухом. –Только это не даёт стопроцентной гарантии. Вас шеф это знает, потому и не рискует лишний раз. Был бы он уверен в безопасности, сам бы сюда пришёл, а не прислал тебя. Вот вы мне можете нормально объяснить, на кой леший вам всё это сдалось? Третий удар, одна всемирная, общая душа. Религиозный коммунизм какой-то!
  -О чём ты?- Мисато встревожили слова об апокалипсисе и Третьем Ударе.
  -Узнаешь в своё время,- отмахнулась Волкович.
  Стивенс приподнялся и с ненавистью и отвращением взглянул на Лёлю:
  -Что бы ты не говорила, ты – зло! Ты приносила людям несчастья во все времена.
  -А я и не претендую на лавры матери Терезы. Да, порой я насылала болезни и бедствия. Но это делалось исключительно в воспитательных целях и было очень давно. Последний раз – больше трёхсот лет назад. Большинство эпидемий случалось благодаря людям – антисанитария, невежество. Я насылала чуму только в качестве наказания, когда город или целая страна окончательно погрязали в жестокости. И что? Они одумались? Хрен! Вместо того, чтобы пошевелить извилинами, народ принимался искать виноватых, устраивал охоту на ведьм и прочее безумие. В итоге люди сжигали на кострах себе подобных, надеясь этим спастись. Повторяю: я не сделала и десятой доли того худа, которое устроила церковь, когда у неё была власть. Кстати, ещё раз тявкнешь на меня, и я за себя не отвечаю. Мне не свойственно терпение. Я лишена этой добродетели. Впрочем, как и всех остальных. Я уже давно не ангел. И хотя мы по составу, в сущности, почти одинаковы, мировоззрения у нас разные. Поэтому теперь мы – противоположности. Даже физиологически.
  -Вот оно!- Икари хлопнул себя по лбу. –Вот из-за чего Рэй так реагировала на твоё присутствие!
  -При чём здесь Рэй?- удивилась Мисато.
  -При том, что она наполовину Ангел,- пояснила Лёля. –Она клон. ДНК человека и ДНК ангела. Её создали искусственно.
  От очередного ступора слушателей уберегло лишь то, что они, заговорив про Рэй, вспомнили о присутствии той и дружно повернулись в её сторону. Девочка всё так же тихо сидела на стуле и с интересом наблюдала за происходящим.
  -Рэй!- глаза Икари-старшего сверкнули. Если Аянами и Волкович противоположны друг другу, то значит, они ВЗАИМНО уязвимы. Рэй может попробовать одолеть Лёлю. Или по крайней мере, отвлечь на какое-то время. –Ты ведь в состоянии сразиться с ней! Помоги мне!
  Девочка неспешно поднялась, медленно пошла в сторону «столпотворения». Дойдя до Лёли, она остановилась, повернулась и прислонилась к Волкович спиной, насмешливо глядя на Икари. Лейтенант с улыбкой положила руки на плечи девочки и ласково её приобняла.
  -Рэй!..
  -Я тебе не Рэй, козёл очкастый!
  Гендо замер, в недоумении уставившись на подростка. Что она несёт? Это точно Рэй. Голубые волосы, красные глаза, хрупкая фигурка, а главное – лицо с чертами Юи. Но Рэй никогда не позволяла себе так разговаривать с ним. Она вообще сроду не проявляла эмоций.
  -Рэй…
  -Сказано тебе, я не Рэй!- рявкнула девочка.
  Лёля засмеялась.
  -Позвольте вам представить мою племянницу Алису.
  -Племянницу?!!- в один голос протянули все.
  -Племянницу,- подтвердила Лёля. –Синхронные мои, а из вас получился бы неплохой хор. Чуть-чуть поработать над тональностью, и можно смело выходить на сцену.
  -Она не может быть ни твоей племянницей, ни чьим-либо ребёнком!- взвился Гендо. -Она клон! У неё нет ни матери, ни отца.
  В отличие от Рэй Алиса оказалась весьма эмоциональной особой:
  -Придурок! У меня есть мама! И то, что она меня не рожала, не значит, что она не настоящая!- Девочка переместила взор на Стивенса. –И если вы, подонки, с ней что-нибудь сделали, бойтесь не Бесов, а меня!
  Икари-старший судорожно пытался сообразить, что к чему.
  -Эту… как её?.. Иру ты называешь своей матерью?
  -Она и есть моя мать!
  Лёля решила пролить немного света:
  -Ира удочерила Алису.
  -Откуда она её взяла?
  -Ребёнка передали на Ирино попечение наши учёные.
  -А каким образом девочка оказалась у них?
Пока Лёля раздумывала над тем, как перевести на японский язык слово «скоммуниздить», командующий напрягал память. Его усилия принесли плоды:
  -Вспомнил. Несколько лет назад у нас пропал один клон. Но тогда не стали поднимать особой суеты из-за исчезновения болванки.
  -Это я болванка?!!- воскликнула Алиса.
  -Спокойно, милая,- Лёля погладила племянницу по затылку. –Он получит по заслугам. А ты береги свои нервные клетки. У тебя вся жизнь впереди, они тебе ещё пригодятся. А вы, Гендо, следите за словами.
  Алиса, не сводя взгляда с оскорбителя, протянула тёте руку через плечо. Волкович молча сжала племянницыну ладонь своей, при этом сказав:
  -Вот видите, Икари, Ангелы и Бесы способны сосуществовать. И очень даже мирно. Нужно только время, чтобы привыкнуть друг к другу, приспособиться.
  -Э-э, Волкович,- Мисато нерешительно дёрнула коллегу за рукав. –У тебя опять глаза пожелтели.
  -Ой!- спохватилась девушка, и её очи моментально приобрели нормальный цвет.
  -Это что за метаморфозы?
  -Ничего особенного. Просто когда я сильно отвлекаюсь или теряю над собой контроль, то маскировка спадает.
  -Какая ещё маскировка?- Кацураги захлопала глазами.
  -Какая-какая… Моя. То, что вы лицезрите, - не настоящая внешность.
  -Как же ты тогда выглядишь на самом деле?- Вообще-то, майор не была уверена, что хочет знать ответ.
  -Тебе интересно?- Лёля хитро прищурилась. –Могу показать.

  Мисато не успела сказать коллеге, что той совсем не обязательно демонстрировать свой истинный облик. Лёля мгновенно преобразилась. Вместо миловидной высокой стройной девушки хрупкого телосложения появилось существо, словно сошедшее с экрана во время трансляции фильма ужасов. Этакий гибрид мифологических чудовищ всех народов мира. Больше всего создание напоминало помесь дракона с минотавром – длинные острые рога, чешуя по всему телу, безобразное уродливое лицо с улыбкой отъявленного маньяка, гигантские птичьи лапы, огромный остроконечный хвост и в дополнение сей радостной картины – трезубец-вилы в левой «руке» монстра. Никто из присутствующих никогда в жизни не видел ничего более жуткого. Помимо воли все вскрикнули и отступили назад. Первой пришла в себя Алиса.
  -Тётя Лёля, ну и юмор у тебя! Пожалей мои нервные клетки!
  Существо захохотало. Постепенно хохот превратился в нормальный смех, а монстр – обратно в Лёлю.
  -Простите, впечатлительные мои, не удержалась. Спокойно, я просто пошутила. Как вы могли купиться на такой абсурд? Так, все живы, ни кого не хватил инфаркт? Нет? Вот и славно. Расслабьтесь, говорю же – это была лишь шутка. На самом деле я не имею физической формы как таковой. А в данный период я без камуфляжа выгляжу вот так.
  Только отойдя от шока (уже десятого за сегодняшний день), Икари, Стивенс, Рёджи и Кацураги заметили, что теперь Лёля хоть и в образе человека, но выглядит по-другому. Её светлые, почти белые волосы стали насыщенно-красными, глаза опять сделались ярко-жёлтыми, а кожа была такой смуглой, как будто Волкович либо являлась негритянкой или, как минимум, мулаткой, либо неделю не вылезала из солярия.
  -Ого,- Каджи присвистнул.
  -Ну, хоть кто-то оценил мой прикол.
  Мисато раздражённо сжала губы, после чего выдохнула:
  -Твоя племянница права! У тебя дурацкое чувство юмора!
  -Эй, я не сказала «дурацкое»!- восстала против клеветы Алиса.
  Майор всерьёз обратила внимание на подростка:
  -Давно ты ошиваешься в NERV?
  -Почти неделю. Занималась шпионажем. А как, по-вашему, тёти узнали о приходе Стивенса, если не могли его засечь из-за защитных технологий SEELE? До чего же тяжело изображать вашу Рэй. Мне поначалу казалось всё время, что у меня лицо затекло от неподвижности.
  -Стоп!- у Гендо на лбу выступил пот. –А где была настоящая Рэй всё это время? Если вы с ней хоть что-то сделали…
  -…то ты заменишь бедняжку ещё одним клоном,- закончила за него Лёля. Командующему нечем было возразить. –С Рэй всё в порядке. Просто теперь она после школы сразу идёт домой. Аянами получила соответствующие инструкции.
  -От кого?..
  -Лично от вас.
  -?
  -Я немножко поманипулировала вами.
  -Ах ты!..
  -Э-э-э,- Лёля погрозила пальцем. –Я уже предупреждала: никаких оскорблений. Повторять не буду. И потом, вы ведь и сами не отказались бы залезть другим в голову и душу. Благо, что возможностей таких у вас пока нет и, надеюсь, не будет никогда. Ну-ну, Икари, не надо дуться на меня, как мышь на крупу. Ещё скажите спасибо, что я просто использовала гипноз, а не вселялась в вас.
  -Вселилась?
  Лёля казалась поражённой:
  -Слушайте, вы хоть книжки читаете или телевизор смотрите? Никогда не слышали о вселении беса?
  -Это лишь фольклор, выдумки,- с важным видом изрёк Икари.
  Мисато не сдержалась:
  -А все то, что мы здесь сейчас видели – это сплошь строго научно обоснованные явления!
  -Майор Кацураги, не забывайтесь!- своим обычным жёстким командным тоном одёрнул молодую женщину Гендо.
  Но Лёля ничего не имела против того, чтобы коллега оттянулась по полной.
  -Нет, Мисато, можешь забыться. Я разрешаю. Потом просто сотру ему память, и дело с концом. А что касается вашего неверия…
  Девушка озорно хихикнула. Её тело стало прозрачным, расплывчатым, будто сотканным из тумана. Неожиданно это марево со страшной скоростью сорвалось с места и проникло прямо в тело Гендо, пробыло там секунд десять, после чего перекочевало в Стивенса, оттуда – в Каджи, а затем в Мисато. В каждом оно задерживалось на несколько секунд. И на это время люди менялись. Выражения их лиц становились… чужими. Лёлиными. И вели себя они в эти периоды неадекватно: Гендо отвесил Стивенсу крепкий щелчок в лоб, Стивенс оттаскал Икари за нос, Каджи ущипнул Мисато за филейную часть, а та укусила его за ухо.
  -Как ощущения?- со смехом поинтересовалось Лёля, вновь приняв человечий образ.
  Сказать, что люди, в которых только что по очереди вселился демон, пребывали в изумлении – это не сказать ничего. Нет такого слова, которое могло бы описать их состояние.
  Первым очухался Каджи.
  -Я не мог… не мог себя контролировать…Что это было?
  -Вселение беса,- подсказала Алиса, получившая немалое удовольствие от созерцания произошедшего.
  Исчезли последние сомнения.
  -Ты действительно Дьявол.- Голос Мисато был спокойным, ровным. У неё не осталось сил ни на удивление, ни на волнение. Единственное, что она ощущала – это смятение, полный кавардак в голове.
  -Мне больше нравится, когда говорят «Бес». Но суть ты уловила.
  -А ещё утверждала, что ты не злая,- вмешался Каджи. –А какая же ты, если вселяешься в людей? Уверен, ты не раз это делала.
  Лёля ухмыльнулась:
  -Не раз, не два, не сотню и не тысячу. Видите ли, принципиальные мои, время от времени мне, да и моим собратьям… Хотя, правильнее назвать их детьми… Я сейчас не о людях. Не берите в головы, иначе они у вас совсем вспухнут. Так вот, время от времени нам скучно. И мы развлекаемся. Как можем и как хотим. Ладно вам дуться, в конце концов, от вселения не умер ни один человек. Мы не безжалостны. Позабавимся и отпустим.
  -Какой гуманизм!
  -Благородный мой, а чего ты ожидал от Беса?
  Гендо откашлялся.
  -Возвращаясь к вопросу о Рэй, то есть Алисе. Зачем вашим понадобилось красть одного из клонов?
  Лёля сделала неопределённый жест, будто отмахиваясь от мух.
  -Все эти спецслужбы, разведки… Не любят они, когда у кого-то есть от них секреты. Вот и добывают информацию, даже ели она им даром не нужна. Извини, солнышко, я не хотела тебя обижать,- последние слова были адресованы Алисе.
  Девочка отмахнулась:
  -Я и не обиделась.- Племянница Волкович подошла к Икари-старшему, внимательно посмотрела ему в глаза. Гендо ещё раз подивился. Он мог бы чем угодно поклясться, что пред ним Рэй. Причёска, походка, взгляд… иногда. Хотя было и такое, чего в Рэй командующий никогда не замечал – неравнодушие, интерес к окружающему миру и экспансивность. Кроме того, если приглядеться внимательнее, можно определить, что биологический возраст Алисы, пожалуй, несколько меньше, нежели у Рэй. –Наверно, мне надо поблагодарить вас за то, что вы создали меня. Я, правда, очень рада этому. Я люблю жизнь, люблю своих близких. Спасибо.– Глаза Гендо медленно но верно вылезали на его лоб. –Но ещё больше я признательна тем, кто выкрал меня. Иначе я никогда не встретилась со своей семьёй. С мамой…
  -У тебя не может быть ни семьи, ни чувств! Ты даже не просто клон, ты – болванка, пустой футляр для души Рэй! Таких как ты – множество!..
  Лёля снова обняла Алису за плечи:
  -Детка, не слушай его. Не бери в голову.
  -И не собираюсь,- девочка улыбнулась тёте. –Я-то знаю, что у меня есть своя собственная душа. А болтовня этого очкарика меня не колышет.
  Лёля поцеловала её в затылок.
  -Умница моя. А вы, товарищ командующий, если впредь позволите себе подобные высказывания, останетесь без зубов. В лучшем случае.
  Вдруг Каджи засмеялся.
  -Что тебя развеселило, жизнерадостный мой?
  -Просто вдруг понял, что вожу дружбу с самим Дьяволом. Интересно, мне на том свете припомнят? Наверное, это учитывают при распределении – в Ад или Рай.
  -Не тревожься, богобоязненный мой. Всё будет в шоколаде. Человек несёт ответственность за свои поступки, а не за деяния тех, с кем общается. Так что, знакомство со мной никак не повлияет на твой шанс получить путёвку в райские кущи.
  Несмотря на свою мощь Лёля была не самым внимательным существом на свете. Разглагольствуя, она всё больше отвлекалась от введённых в транс охранников, постепенно совсем забыла о них и, в конце концов, выпустила из-под контроля. Добры молодцы очухались. Об остальном можно догадаться.
  -Не двигаться!!!
  Дула восьми пистолетов смотрели на Лёлю. Кто-то исхитрился вызвать подкрепление, так что спустя полминуты в лаборатории охранников было больше чем пробирок. И каждый считал своим личным долгом крикнуть Волкович: «Ни с места! Руки за голову!»
  Это напомнило фразы из дешёвых боевиков. Звучит нелепо. Такие выкрики Лёлю не пугали, но веселили. А развесёлый бес – это нечто.
  Лейтенант сложила руки и обратилась к охране:
  -Будете стрелять? А из чего?
  И тут ребятушки обнаружили, что вместо пистолетов держат в руках… погремушки. Не детские, я те, что используются в танцах, особенно латиноамериканских. Вряд ли кто-то из присутствующих знал, как эти приспособления на самом  деле называются. Не дав народу опомниться, девушка подняла руки и вскликнула:
  -Самба!!!
  В мгновение ока все присутствующие резко сменили облик. Вместо повседневной одежды они оказались в нарядах для карнавала. Причём карнавала а-ля «Рио-де-Жанейро». Купальники, шорты, огромные украшения, перья везде, где только можно. Особенно впечатляло одеяние Гендо: светло-коричневые капри, гигантское ожерелье из зубов какого-то хищника и бус, и головной убор, представлявший собой, в сущности, пучок длиннющих перьев.
  Грянула песня Беллини «Samba De Janeiro», и охранники поголовно стали отплясывать так, будто всю жизнь занимались танцами. Лёля, наряженная в белую двойку - бюстгальтер и не то трусы, не то шорты, сама с удовольствием «самбировала» и весьма неплохо. Её примеру последовала Алиса, облачённая в похожий костюм только розового цвета.
  -Оригинальный способ самообороны,- Мисато поглядела на свой темно-зелёный купальник с блёстками и поправила головной убор, напоминающий веер из гигантских изумрудных перьев. –Но главное, что ты сдержала слово и никто не пострадал.
  -Я всегда выполняю свои обещания, сердобольная моя. И к тому же я терпеть не могу насилия.
  Мисато задумчиво отвела взгляд к потолку.
  -Хм. Дьявол-пацифист. Это что-то новенькое.
  Лёля всегда имела слабость к танцам. Сейчас у неё начался настоящий танцевальный экстаз.
  -Танцуют все!- объявила Волкович. –Мисато, Каджи, присоединяйтесь!
  Рёджи и   Кацураги переглянулись.
  -Не думаю, что сейчас подходящее время,- Каджи не только был, говоря мягко, обескуражен, но и чувствовал себя немного стеснённо в пляжных штанах на размер меньше, чем было нужно. –Может, лучше убрать их отсюда?
  -Скучные вы, не интересно с вами. –Лёля скорбно вздохнула. –но, увы, ты прав. Свита,- обратилась она к танцующим охранникам, -курс на выход, меняем пластинку!
   «Samba De Janeiro» резко сменилась ламбадой, а карнавальные наряды танцующих менее броской и более практичной летней одеждой – шорты, широкие штаны, цветные рубашки нараспашку. На Лёле оказались короткая голубая юбочка и белая блузка, завязанная узлом на груди, поэтому оставляющая открытым более чем смуглый подтянутый животик. На шее девушки красовался дивный венок из каких-то ярких тропических цветов. Пляшущие выстроились в одну шеренгу «поездом» и, исполняя ламбаду, стали нарезать круги по лаборатории. Естественно, «паровозом» была Лёля. Спустя пару минут танцующая «змейка» покинула помещение, только без главной заводилы.
  -Обожаю танцы!- Лёля восторженно глядела в след охранникам. Её, похоже, совсем не волновало – что будет, когда ребята столкнуться с другими людьми.
  Мисато кашлянула и попросила вернуть ей и Каджи нормальный вид, они всё ещё были в блёстках, перьях и пляжных костюмах.
  Лёля моргнула (скорее ради эффектности, а не по необходимости) и молодые люди к своей несказанной радости вновь оказались в обычной одежде. То же самое Волкович проделала с Алисой. А вот когда очередь дошла до присмиревших от стресса Икари и Стивенса, девушка решила не торопиться.
  -Здесь можно и пофантазировать.- Она взглянула на Стивенса, и тот, к своему глубокому ужасу, оказался в костюме чёрта с картонными рожками, резиновым хвостом и пластиковыми вилами. После этого настала очередь Икари. Мужчина стоял неподвижно, не выражая никаких эмоций. Отчасти это объяснялось его феноменальной выдержкой, отчасти попыткой сохранить равновесие, чтобы с головы не рухнул громоздкий убор. Лёля пробежалась взглядом по перьям, достающим едва ли не до потолка помещения. –Пожалуй, с размерами я переборщила, но в принципе тебе перья идут.
  Волкович злорадно моргнула. Хоп, и Гендо в костюме главного персонажа балета «Лебединое озеро». Женского персонажа. Соответствующий парик с чёрным перьевым «веночком», пачка и пуанты.
  Каджи и Мисато открыли рты. Первый из мужской солидарности сдерживал рвущийся наружу смешок, вторая не вытерпела и расхохоталась.
  -Волкович, я тебя обожаю!
  -Ты мне тоже нравишься.
  -Майор Кацураги, вы уволены,- бесстрастно сообщил командующий. А ты,- его жёсткий холодный взгляд переместился на Лёлю, и той на миг стало не по себе, -кем или чем бы ты не была, ещё пожалеешь. Никто не смеет выставлять меня клоуном.
  -Клоун!- Лёля хлопнула в ладоши. –Отличная идея!
  Спустя мгновение и Стивенс, и Икари стояли в клоунских нарядах, командующий с охапкой воздушных шариков,  священник с гармоникой. Мечта любого цирка.
  -Ладно-ладно, не коситесь на меня, как будто я у вас взаймы прошу. Уж и пошутить нельзя.
  Не прошло и секунды, как Гендо и сотрудник SEELE красовались перед Лёлей в своём обычном виде.
  -Ну вот, все счастливы.
  -Не думал, что вы на такое способны,- негромко произнёс Стивенс.
  -Ты недооцениваешь силу Тёмной Стороны,- прохрипел Дарт Вейдер, выставив перед собой световой меч. Причём говорил экипированный по всей форме персонаж «Звёздных войн» как на киноэкране: двумя голосами – актёра и переводчика.
  -Тяжелый, зараза!- прокряхтела Лёля, сняв чёрный железный шлем и небрежно швырнув его в сторону. Та же участь постигла меч и плащ. –Не смотрели этот фильм? Мой младший брат, когда был поменьше, от него тащился.
  Но беседы о мировом синематографе не получилось. В паре шагов от Лёли появилась Аня. Не одна. Она поддерживала одетую в серый мужской плащ девушку, находящуюся в полуобморочном состоянии. У той были такие же красные волосы, жёлтые глаза и коричневая кожа, как и у Лёли. Девушка на редкость хороша. Про таких говорят: «Как картинка». Идеальное лицо, просто эталон классической красоты (если, конечно, не брать в расчёт экзотические цвета глаз и кожи), с тонкими, в меру острыми чертами, полными чувственными губами и не большими, а огромными глазищами. Старшие сёстры в плане внешности, хоть и не были простушками, но рядом с младшей меркли.
  -Ира!
  -Мама!
  Лёля, в миг забывшая о всяких выкрутасах, и дрожащая Алиса подбежали к Ире. Девочка прижалась к матери, обняв её ха пояс.
  -Мама…
  -Солнышко моё,- голос Иры был слабым, но мелодичным и нежным. В нём явственно улавливались любовь, ласка. Он напоминал журчание ручья или звон серебряных колокольчиков, как и голос Лёли. –Алисонька.
  -Мама,- девочка прижалась ещё сильнее, уткнувшись лицом в складки плаща матери.
  -Родная. Лёлечка,- Ира протянула дрожащую от слабости руку. Лёля взялась за неё, живо и быстро прильнула к младшей сестре, обняв и поцеловав ту. –Симпатичный нарядик.
  -Ах, это…- Лёля одёрнула юбчонку. -Ламбаду танцевала, забыла переодеться. Ирка. Как же ты нас напугала! Ты в порядке?
  -Всё хорошо.
  -Куда уж лучше!- гаркнула Аня. –Эти выродки держали её без сознания, изучали как амёбу под микроскопом. Ты взгляни – они её даже одеть не удосужились! Она там лежала нагишом!- Аня находилась на грани. Все эти месяцы она переживала, не находила себе места, но держалась, боролась с отчаянием и паникой, а сейчас, когда опасность миновала, эмоции вырывались из-под контроля.- Вите пришлось отдать ей свой плащ.
  -Вите?- поразилась Лёля. –Он там был?
  -Он и сейчас там. Крушит то, что я не успела разгромить.- Девушка с ненавистью взглянула на Стивенса. –Так что с той своей лабораторией можете попрощаться. Мы её разнесли в пух и прах. Радуйтесь, что сотрудников в живых оставили. А потом наш старший брат займётся всей вашей лавочкой. Доберётся до самого Лоренца, теперь это возможно. И вы, наконец-то, оставите нас в покое. Не тряситесь, мы бы с удовольствием вас всех перебили, но дали слово… Поэтому просто сотрём все улики, указывающие на нас, и, естественно, очистим ваши мозги от лишней информации.
  -Витя-то как там оказался?- недоумевала Лёля, не выпускающая младшую сестру из объятий.
  -А ты думаешь, он за Иру не переживал? То, что он отказался вести поиски вместе с нами, не значит, что он не искал. А, вообще, ему твой Серёжа здорово помог – подключил свои связи. Почему ты не додумалась его об этом попросить?!
  -Девочки, не начинайте,- тихо попросила Ира.
  Старшие  мигом замяли зачинавшуюся ссору.
  -Как ты?
  -Ничего не болит?
  -Я – нормально. Только вялая какая-то. Мне бы прилечь на минутку… Хотя я там уже належалась.- Ира почти потеряла сознание, совсем обмякла и теперь полностью переложила свой вес на Аню и Лёлю, бережно держащих её.
  -Сейчас вернёмся домой,- прошептала Аня.
  Волкович повернулась к Мисато, в глазах лейтенанта стояли слёзы, но вместе с тем в них сияло счастье, умиротворение, любовь, благодарность.
  -Спасибо вам за всё,- Лёля улыбнулась, светло и искренно. Дьявол на такую улыбку не способен. –Нам пора.
  Мисато тоже улыбнулась.
  -Вы очистите нашу память?- почему-то майора это не тревожило.
  Лёля кивнула:
  -Прости. Мы обещали не вмешиваться в дела Ангелов и не нарушили бы слова, если б не SEELE. Теперь надо замести следы, убрать улики. Асука и Шинджи уже ничего не помнят. Они дома, ведут себя как обычно. Через минуту и вы забудете.
  -Жаль.
  -Мы ещё встретимся, и я верну вам воспоминания, обещаю. Но не сейчас. Сначала разберитесь с Ангелами и SEELE.
  -Вы могли бы остаться и помочь с этой организацией,- вставил Каджи.
  -Ну нет!- категорически отказалась Аня. –Извините, но очумелых фанатиков нам и так хватает. Мисато, я хочу попросить прощения за своё поведение. Иногда я действительно бываю невыносима.
  -Это точно,- усмехнулась майор. –Ничего. Без обид, Анна.
  -Зови меня Аней.
  Они улыбнулись друг другу.
  -Не будем тянуть резину,- Аня приготовилась исчезнуть.
  -Подожди,- Алиса ещё раз обняла маму, отстранилась, подбежала к Икари-старшему и с размаху пнула того по колену. –Это тебе за Рэй, сволочь! Она не кукла, что бы ты там не думал! И когда-нибудь она сама даст тебе такой отпор, что мало не покажется!
  После этой небольшой тирады девочка снова вернулась к маме и хихикающим тётям.
  Икари, потирая травмированную ногу, разъярённо прорычал:
  -Это вам просто так не пройдёт! Даже если вы сотрёте мою память, вы не в силах будете заставить Рэй позабыть о вас. Она сообщит мне, и тогда…
  -Рэй ничего не скажет, если её не спросят. К тому же она нас видела лишь несколько раз, да и то мельком.- Аня посмотрела на командующего, затем на священника. В её взгляде не читалось ничего кроме презрения. Девушка нахмурилась и негромко произнесла: - А знаете, почему Ангелы появились спустя целых пятнадцать лет после Второго Удара? Они хотели дать время одуматься. Но вы использовали эти годы совсем не так. Что ж, теперь пеняйте на себя. Дядя, который сидит наверху, иногда жалеет тех, кто этого совсем не заслуживает. Но не стоит испытывать его терпение, потому что рано или поздно оно обязательно лопнет.
  Аня крепче обняла Иру и Алису.
  Лёля напоследок обвела взглядом присутствующих.
  -Прощайте, бесценные мои.

  Меня разбудил звонок. Дадут мне когда-нибудь выспаться?! Нужно было отключить телефон. Я трое суток не смыкал глаз, домой добрался «на автопилоте», рухнул на диван и моментально вырубился. Взглянув на наручные часы, я понял, что отдохнуть мне удалось всего полчаса. Велик был соблазн накрыть голову подушкой и подождать, пока у звонящего кончится терпение, и он отступится. С другой стороны, это могло быть что-то серьёзное. Неужели опять вызовут на операцию? Я ведь отдежурил две с половиной смены подряд. Должны же понимать, что я после семидесяти бессонных часов для пациентов просто опасен.

  Телефон не замолкал. Выдав несколько «добрых» слов в адрес звонившего, кем бы тот ни был, я, покряхтев, поднялся с дивана.

  -Алё.

  С другого конца провода донёсся смущённый голос Лёли:

  -Привет.

Я не бросил трубку лишь потому, что знал: если сделаю это, сестра заявится прямиком ко мне в квартиру. Я, конечно, могу исчезнуть, но она последует за мной хоть в Антарктиду, точнее в то, что осталось от шестого континента после Второго Удара. К тому же я слишком устал для салок.

  -Чего тебе?

  Лёля растерялась, кашлянула, пытаясь заработать немного времени, чтобы собраться с мыслями.

  -Понимаешь, Витя,- она говорила так медленно и неуверенно, что мне стало её почти жаль. –Я просто хотела… собиралась… У меня ведь День Рождения через две недели. Я буду отмечать у нас на даче. Приходи, пожалуйста.

  -У меня много работы,- сухо сказал я.

  -Но, может быть, ты всё-таки сумеешь…- залепетала Лёля.

  -Вряд ли,- отрезал я.

  Сестра негромко вздохнула.

  -Как хочешь. Но я всё равно буду тебя ждать.

  Я повесил трубку. Наверное, Лёля ещё что-то собиралась сказать, но я не хотел слушать.

  Иногда мне кажется, что я ненавижу её.

  Мне, как старшему, положено заботиться о сёстрах и брате. Но они сами могут за себя постоять. Всегда могли. Даже в детстве. Кроме, пожалуй, Иры. Она очень мягкая и ранимая. Зато в Ане боевого духа хватит на целую дивизию и ещё на пару батальонов останется. Лёля тоже себя в обиду не даст. Димка, вообще, парень на редкость шустрый.

  Не скажу, что наша семья была самой дружной в мире. Криков, ссор, обид хватало. Больше всех обычно скандалила Аня. Как правило, дети, по крайней мере, в раннем возрасте побаиваются родителей. Но только не Аня. Она не уступала, всегда прямо высказывалась, даже если её мнение шло вразрез с отцовским или материнским. Именно с мамой Аня ругалась чаще всего. Практически постоянно. Обычно по мелочам, но этих мелочей было много. Когда подросла «следующая» сестра, у старшей появился ещё один партнёр для склок. До сих пор не понимаю, как удавалось выводить из себя такого феноменально миролюбивого человека как Лёля. Тем не менее, факт остаётся фактом. Да и скандалов вне дома Аня не старалась избегать. Она никогда не начинала первой, но если её задевали, сдачи давала с лихвой. Не даром кое-кто сравнивал сестрицу со змеёй: та тоже спокойна, пока её не трогаешь, но коли наступишь на это пресмыкающееся – пеняй на себя. Помимо разборок Нюра ещё увлекалась самбо, каратэ, самолётами и парашютами.

  Все мы, так или иначе, занимались спортом. Я ходил на хоккей, Аня – изначально на плавание, Лёля – на фехтование, пока не занялась танцами всерьёз, Ира - на шахматы. Наш Дима, вообще, перепробовал все, что только можно: и бокс, и волейбол, и плавание, и бег, и футбол, и дзюдо, и спортивную гимнастику. Сейчас взялся за прыжки на батуте. Кроме того, Дима ещё участвует в школьной самодеятельности, которая, пожалуй, является самым постоянным его увлечением. Мой брат не из тех людей, у которых шило в одном месте. Нет. У Димки шила во всех местах.

  Что я ещё могу рассказать о своей семье?

  Родители у нас были самые лучшие. Семён и Алиса Степановы. Именно в честь мамы Ира и назвала дочку. Алиса -сейчас я о племяннице- странная девочка. Впервые мы встретились, когда ей было лет семь-восемь на вид. Меня повергли в изумление красные глаза, не говоря уже о синих, точнее, голубых волосах. Плюс неестественная бледность. Хотя мне ли поражаться необычному цвету кожи? Я сам без маскировки как родной брат Нельсона Манделы. Вдобавок, девчушка принадлежала к монголоидной расе. Я не националист, упаси Господи, но все равно было как-то чудно.

  Мы с Алисой редко контактируем. Обычные дальнеродственные отношения. Она славная девочка, не думаю, что к родной племяннице я бы относился лучше. Просто Ира и Алиса много времени проводят с Лёлей, а я с обществом средней сестры мириться не могу. Я вижусь с младшими не так часто, как хотелось бы. Впрочем, мы  и с Аней подолгу не встречаемся – у нас обоих большую часть времени занимает работа.

  Не понимаю, как Ире удаётся одинаково успешно заниматься и карьерой и дочерью. Моя младшая сестра талантливейший психиатр, она спасла сотни и сотни человек, буквально вырвав их из лап безумия. Она никогда не добилась бы столь внушительных результатов без помощи своего Беса. Но даже будучи обычным человеком, Ира, всю себя отдавая любимому делу, обязательно достигла бы успехов, пусть и не таких масштабных. Кроме ума и врачебного дара Иришка обладает ещё и редкой красотой. Когда сестрёнка идёт по улице, люди оборачиваются ей вслед. Особенно долго с разинутыми ртами стоят мужчины. Аня симпатичная… иногда, Лёлю, пожалуй, можно назвать хорошенькой, но обе они, даже вместе взятые, и близко не могут сравниться с Ирой. Что ж, кто-кто, а Иришка заслуживает красоты. Это лишь малость, которой судьба наградила мою младшую сестру, чтобы хоть как-то возместить ей годы мучений в инвалидном кресле.

  До поры наша семья была обыкновенной. Шумной, не всегда дружной, но ничем особо не выделяющейся.

  Всё началось за несколько месяцев до Второго Удара. К тому времени я уже был женат и жил отдельно, с родителями и сёстрами стал видеться реже. Возможно, именно поэтому сначала и не обращал  внимания на странные перемены в Лёле. Но настал момент, когда не увидеть уже было невозможно. Сперва я заметил, что сестра стала выглядеть измученной: бледной, нервной, с тёмными кругами под глазами.

  -Ты нормально спишь?- наконец спросил я. –Знаю, у тебя сейчас учёба, защита диплома не за горами, но нельзя же так себя изводить.

  Лёля тогда устало улыбнулась:

  -Всё нормально. Да и учёба тут не при чём. Просто снятся какие-то дурацкие сны.

  -Сны?

  -Да. Глупые кошмары. Конец Света и всё такое. Сама виновата, насмотрелась этих голливудских фильмов.

  -Так ты не высыпаешься?

  -Не всегда. Вить, не бери в голову,- отмахнулась Лёля. –У тебя своих забот сейчас до крыши и выше. Как Наташа? Когда мне ждать племянников?

  Сестра пыталась казаться беззаботной, но я видел, что она всерьёз обеспокоена. Но, как верно подметила Лёля, у меня самого тогда было дел невпроворот. Да и чем бы я смог помочь? Ничем.

  В конце мая Лёля легла на лечение в психоневрологический диспансер. Врачи успокаивали нас, списывая всё на умственное переутомление. Но все в семье понимали, что причина не в этом. Мы не знали, что происходит с нашей Лёлей. А ей с каждым днём, точнее, с каждой ночью становилось всё хуже. Доктора разводили руками. В августе Лёлю отдали не лечение в психиатрическую больницу.

  К тому времени сестра уже перестала походить на человека. Видения, которые все считали галлюцинациями, теперь мучили ей и днем. Не просто мучили, а выворачивали наизнанку психику, не давая ни секунды покоя. Лёля жила в аду круглосуточно. Она перестала узнавать людей и вообще не реагировала на окружающий мир. Постоянно кричала, хватаясь за голову, орала какой-то несусветный бред, истерически плакала и хохотала одновременно. Мы навещали её почти каждый день, но она никак на нас не реагировала. Это было очень страшно.

  Однажды Лёля всё-таки узнала меня. Она бросилась ко мне, наверное, хотела обнять, но смирительная рубашка помешала.

  -Витенька, сделай что-нибудь!- взмолилась сестра. –Они же сами не знают, что творят! Они же столько народу загубят! Времени совсем мало осталось! Адама проткнут, и тогда конец всему, понимаешь, КОНЕЦ?

  Согласитесь, это не походит на речь нормального человека. Я, как мог, старался её успокоить. Не получилось. Лёля поняла, что её не воспринимают всерьёз.

  -С тобой хорошо обращаются?- шёпотом спросил я, искоса поглядывая на нагловатую медсестру. Она мне не нравилась, вызывала подозрение и неприязнь.

  Но Лёля уже потеряла чувство реальности. У неё начался очередной припадок.

  Откуда я мог знать, что сестра не бредит?

  Из-за недуга Иры в нашей семье нередко царило уныние, а когда заболела Лёля, и вовсе начался траур. Мама часами плакала, отец угрюмо молчал. У сестёр глаза постоянно были на мокром месте. Только Дима вёл себя как обычно. Ему ведь тогда было всего несколько месяцев отроду.

  Так продолжалось почти до середины сентября. Сентября двухтысячного года. А потом всё изменилось. Не за один день, а за пару минут. Раз – и я уже бес. И мои сёстры с братишкой тоже.

  Я не сразу понял, что и как со мной произошло. Не успел и глазом моргнуть, как… Это не объяснишь. В меня словно подмешали ещё кого-то. И кто-то, то есть я вмиг оказался в психиатрической лечебнице, где держали Лёлю.

  Сестра стояла в коридоре. От её смирительной рубашки остались только лохмотья, как после крепкой драки или небольшого взрыва, зато сама Лёля выглядела нормальной. Спокойной, счастливой, весёлой. Её длинные, прежде светлые волосы стали багряными, кожа из молочной сделалась коричневой, а глаза теперь были не кристально-серыми, а жёлтыми, такими яркими, что их цвет можно было разобрать на расстоянии двадцати шагов. Лёля посмотрела на меня, улыбнулась, подмигнула. За её спиной появилась Аня. Через секунду рядом опять вспыхнуло что-то красное, и возникла Ира. Инвалидной коляски и близко не было. Сестрёнка сама стояла на ногах. Мы все переглянулись. Никто не испугался и не удивился, происходящее казалось нормальным и естественным. В нескольких метрах от меня снова мелькнула красное зарево.

  На полу лежал крохотный комочек, завёрнутый в пелёнки, из-под которых было видено только крошечное личико. Однако ребёнок не плакал, вид у него был безмятежный и довольный. Ира медленно подошла к младенцу. Каждый шаг явно доставлял ей наслаждение. Младшая сестра наклонилась и взяла Диму на руки. Лёля, глядя на это, с уверенной и игривой улыбкой изрекла:

  -Ну что, родные мои, пора вмешаться. Весь мир не выручим, а вот собственный город спасти имеем право.

  Моя жизнь, изменившись в одно мгновение, понеслась как бронепоезд, пущенный под откос. На меня свалилась сила, о которой любой мало-мальски здравомыслящий человек не вздумает и мечтать. По началу казалось, что новые способности ограничены только моралью и воображением.

  Но скоро мы убедились, что даже бесы не могут контролировать всё. Наших родителей убили, а мы не смогли их вернуть. Воскрешение – это не по нашей части. Ну почему так?!.

  Через пару месяцев после гибели отца и матери, от меня ушла жена. Она просто не выдержала. Наташа всегда ценила в людях в первую очередь доброту (трудно поверить, но, тем не менее, такие женщины всё-таки существуют). Поэтому Виктор Степанов – хирург, верный своим убеждениям и преданный любимому делу, был для неё идеалом. Когда в меня вселился бес, то есть, когда я сам стал Бесом, то прежний Витя изменился. Понимаете, у каждого приличного беса есть свои обязанности, при чём далеко не всегда они связаны с соблазнением и развращением невинных душ. Ставший частью меня отвечал за наказания грешников. Не тех, которые умерли и уже находились в аду, а тех, кто был жив, но заслуживал смерти. Собственно, миссия заключалась именно в отправке на тот свет, проще говоря, в убийствах. Наказание равно: преступление плюс натёкшие проценты. Обычно смерть или другие неприятности грешников выглядят как простые несчастные случаи. И вот я, Я – человек дававший клятву Гиппократа, стал этим заниматься. Ежедневно, по несколько сотен или тысяч… Наверное не стоило ничего рассказывать Наташе, только я не мог ей врать. А она не могла смириться с мужем-убийцей, да ещё и бесом по совместительству. Я не имею права её за это винить. Конечно, мне ничего бы не стоило «загипнотизировать» Наташу или просто заставить забыть лишнее. Но так не поступают с любимыми.

  Итог: родители убиты, жена ушла, а я занимаюсь тем, от чего хочется удавиться, и что противоречит всему моему существу… по крайней мере, той его части, которая когда-то была только мной. И всё это из-за Лёли! Если б она не согласилась на сделку с Дьяволом, никто из нас не стал бы Бесом.

  На самом деле я не устал. Нечисть никогда не устаёт, во всяком случае, физически. А вот моральные силы у меня были подточены. Я так утомился от всего и всех. От этой проклятой силы, от того, кто её даёт и сидит во мне, от родственников и ссор с ними, от разлуки с Наташей.

  Хватит, больше не могу. Я обещал жене… бывшей жене, что не появлюсь в её жизни. Бывали моменты, когда мне казалось, что я уже умер – без неё, без её улыбки, ласкового любящего взгляда. И всё-таки я сумел сдержать слово. Однако сейчас… я больше просто не могу! Я должен её увидеть или хотя бы услышать!

  -Ало. Ало, говорите, я слушаю.

  Ты слушаешь? Нет, это я слушаю. Слушаю твой нежный и мягкий голос, размеренное и тихое дыхание.

  -Ало, вас не слышно. Или это кто-то балуется?

  Поняв, что она собирается положить трубку, я выпалил:

  -Наташа, это я.

  Теперь молчание воцарилось и на другом конце провода. На минуту, не меньше.

  -Чего тебе?- наконец негромко произнесла Наташа.

  -Не знаю.

  -Тогда зачем звонишь?

  -Затем, что ты запретила появляться.

  -Витя, не начинай опять.

  -«Витя, не начинай опять»,- повторил я. –Мы четырнадцать лет не виделись, не слышались, и это всё, что ты можешь сказать?

  -Сказать я могу всё, что угодно. Просто не хочу. Извини, мне надо идти.

  Она старалась, чтобы её голос звучал твёрдо, но я уловил дрожь.

  -Наташа, подожди! Не… Мне не с кем посоветоваться.

  Бывшая жена прерывисто вздохнула:

  -Что у тебя случилось?

  -В общем-то, ничего нового. Сейчас звонила Лёля, звала на свой День Рожденья.

  -И что? Подожди, неужели, вы всё ещё в ссоре?

  -Нет. Просто не общаемся. Я злюсь на неё. Или не злюсь. Сам не понимаю. Если б не она, то…

  -Что «то», Степанов?- Наташа ухмыльнулась. Как мне хотелось почувствовать в её голосе любовь или хотя бы тоску по былому. –Ничего бы не было. Мы бы все погибли вместе с Синедорожинском.

  -Да знаю я!

  -Я знаю, что ты знаешь. Тебе просто надо на кого-нибудь злиться. А из более-менее виноватых под рукой только бедная Лёля. Я вообще не понимаю, как она это терпит. Твоя сестра имеет полное право сама на тебя обидеться.

  -Ты будешь смеяться, но я с тобой согласен.

  Наташа снова помолчала.

  -Так я и думала.

  Она меня как будто насквозь видит. Ни один другой человек, включая ближайших родственников, никогда не понимал меня лучше, чем Наташа. Как же мне её не хватает, как же плохо без неё!

  -Витя, хватит ждать, пока злоба пройдёт. Она, видимо, крепко засела. Сделай сам первый шаг. Начни общаться с Лёлей, пусть понемногу.

  Настала моя очередь усмехнуться:

  -Ты будто про лекарство говоришь. «Понемногу три раза в день».

  -Для начала достаточно одного раза в неделю. Ладно, мне надо идти.

  Последняя фраза ударила меня как обух по голове.

  -Погоди! Наташа, расскажи хотя бы как твои дела.

  -Не думаю, что это нужно.

  -Не нужно. Но для меня важно. Пожалуйста.

  Наташа опять вздохнула и медленно, подбирая слова, произнесла:

  -Всё в порядке. Работаю по специальности, в поликлинике. В Сочи нравится. Море пальмы и так далее. Есть муж, детей нет. Недавно умер отец.

  -Соболезную,- посочувствовал я машинально, всё ещё переваривая информацию о наличии мужа.

  -Спасибо. А вы как?

  -Тоже ничего. Я работаю всё там же, сёстры тоже. Аня дослужилась до заоблачных званий. Ира удочерила девочку. Димка уже совсем большой, девятый класс заканчивает.

  -А Лёля?

  -Замуж вышла. Кстати, хорошего парня отхватила. Мы хоть и мало общаемся, но он очень помог, когда Иру… Не важно, всё уже в порядке.

  -Тогда передавай поздравления Лёле. Ане и Ире тоже… А у меня уже седые волосы появились.

  -И что?

  -Ничего. Ты-то, поди, прежний. Я старею, ты нет. Всё просто.

  -Наташа, я…

  -Молчи лучше. И не звони больше. А с Лёлей помирись обязательно. Она не тётя Клава с пятой автобазы, а твоя родная сестра.

  И Наташа положила трубку.

  Мне не стало легче после этого разговора. Под конец беседы я расслышал грусть в словах бывшей жены, и это не принесло ни удовлетворения, ни даже малейшей радости. С чего тут торжествовать? Нам обоим плохо.

  Но так было не всегда. Почему я столь долго не вспоминал об этом? Ведь не раз и не два в моей жизни я считал себя самым счастливым человеком в мире. Когда был с Наташей. И не только. Ещё до знакомства с ней…

  На книжной полке стояла рамка со свадебной фотографией. Я держал Наташу на руках, она смеялась, обнимая меня. У нас обоих глаза светились от счастья. Так просто. И так далеко.

  Я перевёл взгляд на другое фото, стоящее на краю той же полки. Этому снимку было уже пятнадцать лет. Три светловолосые девушки сидели на небольшом диване, смеясь и прижимаясь к улыбающемуся  молодому человеку. По бокам сидят ещё двое – мужчина и женщина средних лет. У обоих тоже светлые волосы, только у него – с каштановым оттенком, а у неё – почти белоснежные. Женщина держит на руках младенца. Этот младенец – единственный на снимке, у кого нет улыбки до ушей.

  Я подошёл и взял фотографию в руки. Она была сделана за полгода до Второго Удара. Всё ещё было в порядке, не считая надоедливых ночных кошмаров Лёли, которые пока не свели её с ума. Семья. Все вместе. Так и должно быть.

  Если не углубляться в специальную терминологию, то бой можно коротко описать так: я была хороша, но противник оказался лучше и за пару минут уложил меня на лопатки, хотя и не без труда.

  От досады я даже зашипела. Но ничего не поделаешь, всё было честно. Мне оставалось только радоваться за выигравшего, глядя на потрескавшийся от времени потолок спортзала. В поле моего зрения появилась протянутая рука. Я ухватилась за неё и поднялась.

  Сержант Сверчков выглядел сконфуженно и растерянно, что не типично для человека, только что одержавшего победу.

  -Извините, Анна Семёновна,- пробормотал он, на мгновение задержав мою ладонь в своей. Просто поразительно, как такой скромный и стеснительный человек может быть солдатом, причём первоклассным.

  -Отставить!- приказала я, отряхивая рукава своей спортивной куртки. –За что тебе извиняться, Сверчков? Имеешь полное право гордиться собой.- Я обвела взглядом остальных бойцов, собравшихся в полукруг и наблюдавших за схваткой. Четверых из этих красавцев я поборола, а вот с сержантом не справилась. Значит, надо больше работать над собой. Я действительно в последнее время запустила тренировки по рукопашному бою.

  –Все свободны,- объявила я, подходя к боксёрской груше, висящей в углу спортзала. Вот если б здесь ещё сделали полный ремонт, цены этому помещению не было бы. Ладно, с инвентарём проблем нет, и на том спасибо.

  Мои ребята мгновенно выстроились в две шеренги и направились к дверям.

  -Товарищ командир, вы остаётесь?- спросил младший лейтенант Игнатенко, застопорившись у самого выхода.

  -Да,- отрезала я и принялась лупить грушу. –Спокойной ночи.

  Мальчики знают, что ко мне лучше не лезть лишний раз с пустыми вопросами, но иногда об этом забывают. Впрочем, называть их мальчиками – всё равно что величать динозавров ящерками. Двадцать четыре орла-богатыря. Первоклассные пилоты, да и на земле способны задать крепкого жару. К любому из них мне не страшно повернуться спиной, каждому я могу доверить свою жизнь.

  Хотя, мою жизнь прервать не так-то легко. Я ведь бес. Оружие, которое может меня убить, есть только у Крестоносцев. Но и они не решатся его применить, потому что знают – смерть Беса неминуемо вызовет Третий Удар. Они не посмеют тронуть нас с братьями и сёстрами. Храбрости у этих трусов хватило лишь на то, чтобы отыграться на наших близких. Крестоносцы… Я так сильно ударила по груше, что шов треснул, и на пол посыпался песок. Ещё удар, опять, снова. Через несколько секунд от груши остались лишь обрывки и куча песка. Я раздражённо дёрнула плечами. Даже если ты в бешенстве, инвентарь, особенно казённый, портить не годится. За пару мгновений под моим пристальным взглядом груша вновь стала целой и невредимой. Если бы всё можно было так легко исправить.

  Мне до сих пор снится день смерти родителей. Почему меня или Вити, или Иры, или Лёли не было тогда в квартире?! Появись любой из нас там на минуту раньше, и мама с папой сейчас были бы живы. ЖИВЫ!

  …Мама лежала на полу в гостиной, папа – в прихожей, возле двери в кладовку. Наверное, собирался достать ружьё. Квартира разгромлена. Из комнаты доносились вопли  Димы, которому  тогда не было и года. Именно плач младшего брата вывел меня из ступора. Я почти машинально пошла в комнату, к детской кроватке. С Димой всё было в порядке, но вокруг словно прошёлся огненный вихрь. Скорее всего, кто-то пытался убить Диму, причем, не скупясь на средства. К счастью, брат смог за себя постоять. Точнее, за него постоял живущий в нём Бес. Впрочем, теперь они были одним целым, так что, наверное, не стоило воспринимать их как две отдельные персоны.

  Не помню, когда и как появились остальные. Я заметила их, только когда услышала плач Иры и крик Лёли. Витя молчал. Это ещё хуже.

  Какой идиот сказанул, что месть не приносит удовлетворения? Приносит, ещё какое! Те, кто убил родителей, заплатили. Гораздо страшнее физических пыток психологические. Самые жуткие страхи, суммированные и преумноженные. Я с удовольствием наблюдала за тем, как эти подонки подыхали от страха. Разрыв или остановка сердца.

  Убийц Крестоносцы выдали сами. У них не принято бросать своих в беде, но случай был критическим. Мы выдвинули ультиматум: либо нам отдадут тех, кто ворвался в нашу квартиру, либо мы начинаем войну. У Крестоносцев есть средства, способные убрать нас. Но от Третьего Удара защититься будет нечем. К тому же, иметь возможность – не значит смочь воплотить планы в реальность. Ещё не известно, кто кого бы раньше уничтожил.

  Вам, наверное, интересно, кто такие Крестоносцы? Если вкратце, то это организация, главная цель которой - истреблять бесов. Технологии такие, что в NERV и SEELE могут смело кусать локти от зависти. Появилось это сообщество сразу после последнего крестового похода, то есть давно. Видно тем, кто вообразил себя воинами божьими, не сиделось спокойно на одном месте. Обломались со «святой землёй» и нашли новую задачу, чтобы почувствовать себя великими, избранными.

  Мы лишились родителей. И друг друга: окончательно раскололись на два лагеря – Я с Витей и Лёля с Ирой.

  Битьё груши не поможет. Я не чувствую усталости. Это не столь хорошо, как кажется на первый взгляд. Порой усталость – единственный способ заставить себя отвлечься от гнетущих мыслей и дать отдых телу. Я лишена такой возможности.

  Когда утром ко мне в кабинет заявилась Лёля, это меня мало порадовало. Сестра без лишних предисловий пригласила на День Рождения. Я отказалась.

  -Дел много или просто не хочешь?- Лёля вопросительно посмотрела на меня.

  -И то и другое,- в подтверждение я начала просматривать личное дело одного пилота, которое мне только что принесли. –Что за ерунда!

  -Что там?- Леля подошла и через моё плечо взглянула на документы. –Кто это?

  -Кандидат в пилоты «Ворона-26». Самолёт недавно построили, теперь подыскивают лётчика. А этот парень – лучший из всех претендентов.

  -И что тебя так возмутило?

  Я перевела взгляд на сестру.

  -То, что он - Демьянов Александр Петрович.

  -Ты его знаешь?

Я кивнула со словами:

  -Помнишь дело о подростковой банде? «Тиски». Я тогда ещё работала в милиции, на процессе выступала обвинителем.

  Лёля помрачнела. Воспоминания удовольствия ей не доставили.

  -Это когда…

  -Именно. Когда я добилась вышки практически для всех членов сего коллектива.

  В глазах сестрёнки появилось негодование. Тоже мне праведница!

  -Они же были ещё детьми! Старшему только-только исполнилось семнадцать!

  Негодовать и я умею.

  -Что с того? Надо было их отпустить? Может, ещё конфеток на дорожку дать? Лёля, они людей грабили, калечили и убивали! А скольких девчонок изнасиловали? Две из них потом себе вены вскрыли. Неужели ты впрямь веришь, что из этих отморозков получились бы нормальные люди? Да таких убивать надо без суда и следствия! И плевать, что ещё малолетки!

  -Ты гордишься собой, да?

  -Не то слово! А ты считаешь меня убийцей? Говори прямо, не стесняйся. Я и есть убийца. Как-никак самолично командовала расстрелом. И знаешь, мне это доставило удовольствие.

  Лёля глядела на меня с ужасом. Но ссоры она не хотела, поэтому решила немного сменить тему:

  -А как же этот Александр выжил?

  -Он в «Тисках» был новеньким, не успел совершить ни одного убийства. Я смогла только упечь его за решётку на пять лет.

  Лёля всплеснула руками:

  -И, по-твоему, этого мало?!

  Я не выдержала:

  -Алё, очнись! Ангелочком он не был! Грабил и избивал не хуже товарищей! Плюс изнасилования. Я б его с удовольствием к стенке поставила, вместе с остальными.

  Дверь открылась, появился сержант Сверчков и доложил о том, что прибыл младший лейтенант Демьянов. Мне захотелось плеваться.

  -Зови.- Когда подчинённый скрылся, я сквозь зубы процедила: -И как таких уродов к службе допускают?

  -Дефицит кадров,- саркастически объяснила Лёля. –После Второго Удара в армии дела идут далеко не на ура.

  -Без тебя знаю!- огрызнулась я.

  Зашёл Демьянов. Собирался представиться, но я перебила:

  -Уходи.

  Он недоумённо взглянул на меня. Узнал. Но ему удавалось держать себя в руках.

  -Как?..

  -Ногами.

  -Куда?..

  -Куда хочешь. Главное – подальше отсюда. Желательно на Южный полюс. Но Чукотка тоже подойдёт.

  -Аня!- цыкнула сестра.

Я перевела убийственный взгляд на неё.

  -В присутствии подчинённых не Аня, а как минимум Анна Семёновна, если не хочешь обращаться ко мне по званию. Уж не поучать ли меня вздумали, ЛЕЙТЕНАНТ Волкович? Может, для начала в звании подниметесь? Я-то лейтенантом была ещё до Второго Удара.- Я снова переключила внимание на Демьянова. –Чего стоишь? Тебе ясно сказано – вон!

  -Никуда я не пойду!- ответ не по уставу, зато решительно и твёрдо. В синих глазах решимость и упорство, которым даже я могу позавидовать.

  Я быстро пробежалась по личному делу. Впечатляет. Если б не уголовное прошлое субъекта, я б с удовольствием его приняла. Но преступники мне не нужны. Как же его выпереть?

  Я потянулась и вкрадчиво спросила:

  -Ты ведь меня помнишь?

  -Так точно.- Голос ровный, лицо бесстрастное, но ладони машинально сжались в кулаки.

  Я сладко улыбнулась:

  -Нелегко было добиться приговора для несовершеннолетних. Многих из вас вполне могли отпустить, если б за дело взялась не я.- Костяшки его пальцев побелели, но на лице по-прежнему не дрогнул ни один мускул. –Догадайся, кто командовал расстрелом?- Я по-детски изобразила наведение оружия. –Готовсь, целься, ПЛИ! Паф!- и я «выстрелила» в него.

  Наконец-то! Вот и реакция! Сорвался! Глаза вспыхнули, кулаки сжались так, что кости захрустели. Ещё секунда, и он накинется на меня.

  -АНЯ!

  Нет! Крик Лёли всё испортил. Демьянов моментально восстановил контроль над собой.

  -Дура!- сестра развернулась и вышла, хлопнув дверью.

  Надо же, все усилия коту под хвост. Теперь этого уголовника хрен расшевелишь.

  Младший лейтенант проводил мою сестрицу почти благодарным взглядом. Демьянов был, наверное, тысячным человеком, подумавшим: «Какая стерва эта Аня и какая прелесть эта Лёля!».

  Конечно, как обычно. Святая Лёля! Пример для подражания, эталон во всём! Родительская радость и гордость. Не то что Аня. А я и впрямь не подарок. Никогда не ластилась, не подмазывалась, не подстраивала своё мнение под чужое. И не прощала обид. Даже отцу и матери. Однажды они силком увезли меня на дачу, помогать окучивать картошку. Мне было лет тринадцать. Я пообещала себе, что раз уж мне выходные испортили, то и я родимым покоя не дам. Я упорно и методично портила маме с папой кровь два дня на пролёт. А перед окончанием одиннадцатого класса мы с родителями так распазгались, что я запретила им приходить ко мне на Последний Звонок, вручение аттестатов и Выпускной. Я не лучшая в мире дочь. Равно как и сестра. Ну и ладно.

  Почему бы мне не воспользоваться своими возможностями, чтобы отделаться от Демьянова? Потому что тогда придётся поработать над его памятью, а я хочу, чтоб он хорошенько запомнил, кто и как его поставил на место.

  -Чёрт с тобой,- я встала из-за стола и подошла к кандидату в пилоты. На свете ничтожно мало мужчин ниже меня ростом, поэтому я привыкла смотреть на противоположный пол снизу вверх, и отношусь к этому спокойно, с иронией. Но сейчас разница меня задевала. Стало ещё противнее. –Посмотрим на твою физическую подготовку. Выдержишь – приму. Нет – до свидания. Пойдём, стадион заждался.

  Одиннадцать с половиной часов я измывалась над Демьяновым, заставляя его выполнять самые разные физические упражнения. Бег, отжимания. Перекладина, штанга. Снова и снова. Я дала волю воображению. Минута за минутой, час за часом. С младшего лейтенанта пот катился не ручьями, а целыми реками. Несколько раз у него из носа шла кровь. Демьянов не обращал внимания, машинально вытирая её с лица. Мои ребята, видя всё это, никак не могли взять в толк, отчего я так зверствую. Конечно, я с ними тоже не сюсюкаюсь, но знаю меру. «Анна Семёновна, так даже космонавтов не готовят!- укорил подошедший полковник Петренко, начальник базы. –Ведь угробите парня». «Тогда похороны оплачу из собственного кармана»,- ухмыльнулась я. Мне казалось, что ещё чуть-чуть, и Демьянов сломается. Должен же быть предел человеческим возможностям! Но надежда таяла с каждым часом. Да, Демьянов всё сильнее уставал, но всё ярче в его взгляде разгоралось упрямство и неимоверное желание выстоять. В конце концов, я не выдержала.

  -Хватит. Считай, что взят. Иди за мной, покажу казарму.

  Представьте себе, я переменила решение. Надо быть законченной остолопкой, чтобы упустить такой ценный кадр.

  Не знаю, каким чудом этот ценный кадр держался на ногах. Но он шёл вполне твёрдой походкой.

  Я провела небольшую экскурсию по казарме, последним делом показала койку, на которой Демьянову предстояло теперь почивать.

  -И ещё одно,- я впилась в его мыли.

  А вы как думали? Я не собиралась работать бок о бок с человеком, который люто меня ненавидит и может в любой момент ударить в спину.

  Так, что тут у нас? Детство. Трудное. Родители алкоголики, младший братик умер. Сейчас разрыдаюсь от жалости. Едем дальше. Первая любовь. Да, ну и шалавой она у тебя оказалась. Вторая любовь. Не лучше первой. Третья, вообще, - ужас, летящий на крыльях ночи. Парень, а ты не думал о карьере евнуха? С женщинами тебе всё равно не везёт. А, вот оно. Друзья-товарищи, улица, преступления. Ладно, эти воспоминания я тебе оставлю. Ага, суд. Это мне и нужно. Вот и я. Что-то с жаром говорю, доказываю присяжным. Синяя форма. Надо же, как мне идёт этот цвет. Надо запомнить. Сколько ненависти к моей скромной особе. Да, Демьянов, ты ведь пробивался в «Вороны» только чтобы подобраться ко мне. Убил бы, не задумываясь, при первом подходящем случае. Нет, миленький, меня такой вариант не устраивает. Так, это убрать, это стереть, это подправить. Ну всё. Лишние воспоминания и мысли обо мне уничтожены.

  Демьянов растерянно заморгал и уставился на меня.

  -Отбой,- я улыбнулась. –Завтра можешь отдыхать весь день, наверняка тело будет болеть.

  Он рассеянно кивнул.

  -Спокойной ночи, Анна Семёновна.

  -Обычно меня называют «товарищ командир».

  Чего греха таить, я здорово отвела душу на Демьянове. Честно говоря, получила немалое удовлетворение, наблюдая за его героическими мучениями. Может, я садистка? В любом случае, после такой мощной разрядки мой разум прояснился, его уже не затмевала обида на всех и вся. Удачно. Есть вещи, о которых я давно не размышляла на светлую голову. Пора это исправить.

  Тысячи, если не миллионы мужчин по всему миру убеждены, что состоят в браке с самим Дьяволом. Но каждый из них ошибается. Откуда знаю, почему так уверен? Потому что на Дьяволе женат я, и других мужей у неё нет.

  Я смотрел на спящую Лёльку. Обычно она встаёт раньше меня, но сегодня я поднялся буквально ни свет, ни заря – в четыре часа утра. На улице достаточно светло. После катастрофы, случившейся в двухтысячном году, пора белых ночей передвинулась и сократилась, но не исчезла. Сейчас именно этот период. К пяти часам подъедет машина, отвезёт меня в аэропорт, где я сяду на самолёт до Нового Белграда. Когда поступал на службу в Синедорожинскую милицию, то и подумать не мог, что предстоят зарубежные командировки. Ничего такого мне бы и не светило, если б не Второй Удар. Из-за того, что были затоплены обширные территории, и море подошло почти вплотную к Синедорожинску, он стал приграничным, а, по сути, пограничным городом. Так что теперь командировки за рубеж в нашем отделении не редкость. Поскольку я наполовину серб, то меня обычно отправляют в Югославский регион. Впрочем, кроме этого по работе я пару раз побывал в Польше, в Финляндии, в Норвегии, однажды меня даже в Испанию занесло.

  Товарищ лейтенант, сопя, перевернулась на бок. Она так сладко спала. Мне не хотелось будить. С другой стороны, не укатывать же почти на месяц, не попрощавшись с родной женой. Я наклонился и осторожно поцеловал её в щёку. Лёля что-то простонала, но так и не проснулась. Поцеловал снова, решив, что если она и теперь не пробудится, не стану больше к ней лезть и уйду по-английски, оставив подарок к её Дню Рожденья на соседней подушке. Словно уловив эти дезертирские мысли, жена медленно открыла глаза.

  -Привет,- она улыбнулась, но спустя секунду погрустнела. –Уже уходишь?

  -Да, пора.

Лёлька села, прижимая к груди одеяло. Как будто я её голой не видел. Убрала, заправив за ухо, упавшую на лицо прядь светлых волос. Глядя на меня, снова улыбнулась, но печально.

  -Я буду скучать.- Честное слово, лучше б она вопила и устраивала сцены с битьём посуды, а не была такой подавленной. –Возвращайся скорее.- Тут Лёлька взяла себя в руки, немного повеселела. –И не вздумай там завести себе какую-нибудь сербочку!

  Я решил её поддразнить:

  -Иначе что?

  Жёнушка прищурилась:

  -К нам на следующей неделе приезжают литовцы, по обмену опытом. Вот я с одним из них чем-нибудь и обменяюсь.

  Мы грозно смотрели друг на друга. Лёлька первой не выдержала и рассмеялась. Меня тоже не надолго хватило.

  Лёлька потянулась ко мне и взяла за руку.

  -Будь осторожнее,- попросила она. –Не лезь на рожон.

  Я усмехнулся:

  -Чертёнок, я же не на войну еду. Это просто совместные учения.

  Она сжала губки и сморщила нос. Забавное зрелище, и вместе с тем милое. Мимикой моя жена владеет мастерски, но искренно, порой даже сама не замечая того, что опять строит очередную рожицу.

  -Я не хочу тебя отпускать.

  Любящим людям трудно расставаться. Конечно, Лёлька при желании может мгновенно переместиться куда угодно, в том числе и ко мне под бок, но не сделает этого. В день свадьбы мы условились, что в нашей семейной жизни не будет никакой чертовщины. Так лучше. Хотя порой соблазн велик.

  Я осторожно щёлкнул её по носу.

  -Лейтенант Волкович, отставить расстраиваться.

  -Есть, товарищ подполковник.

  Я подошёл к письменному столу, выдвинул верхний ящик, достал и протянул без десяти дней имениннице небольшую коробочку, обёрнутую подарочной бумагой.

  -Я не успею вернуться к твоему Дню Рожденья.- И  почему я  себя чувствую  предателем? –Так что подарок заранее.

  Чертёнок взяла коробочку, повертела её в руках, затем опять посмотрела на меня:

  -Спасибо. Я открою его в срок.

  -Так тебе и поверил!

  Лёля надула губки и сложила руки. Я засмеялся, сел рядом. Она резко прильнула ко мне, обняла, после чего мы поцеловались. Одеяло, в которое куталась жена, спало. Надето на ней было немного: серьги и обручальное кольцо. Мысли о командировке как ветром сдуло. Но только-только пошёл процесс, как раздались длинные, нервные, и нагло громкие гудки – сигналила подъехавшая к подъезду машина. Сами понимаете, какие изысканные слова пришли на ум. Но ничего нельзя было поделать. Родина-мать звала, при этом не беспокоясь о том, что перебудит всех моих соседей.

  -Время поджимает,- я с трудом отстранился от Лельки. Как же я в тот момент был обижен на Родину! –Надо идти. Этот придурок-водитель сейчас весь дом на уши поставит.

  Я ушёл. Лёлька осталась. Так не раз было и не раз будет. Что поделаешь, служба есть служба. Мне грех жаловаться. Тем более, что именно благодаря работе мы с Чертёнком познакомились.

  Лёлю невозможно было не заметить. Она вбегала в столовую с такой скоростью, будто следом гнались голодные волки. При этом младшего сержанта Степанову всегда резко заносило на поворотах. Не представляю, как ей удавалось не упасть на этих шпильках. Она классно ходит на высоких каблуках, а вот с бегом дела обстоят сложнее. После неизменно эффектного появления, Лёля подлетала к автомату с водой, в котором никакой воды уже не было, и начинала выяснять с ним отношения, поминая добрым словом не только сам агрегат, но и всех его родственников до седьмого колена.

  Смотрел на это неделю. Надоело. Я стал брать две кружки с водой, одну для себя, другую для невезучей девушки. Вторую приходилось ставить в микроволновку за пару минут до появления Лёли, потому что кипяток быстро остывал; но из-за этого трудно было надорваться. Не считаю, что делал что-то особенное, по-моему, помогать людям – естественно. А Лёлька, беря из моих рук кружку, каждый раз улыбалась так благодарно, будто я ей целую цистерну приволакивал.

  Улыбка у Лёльки потрясающая: широкая, белоснежная, искренняя и добрая. Кажется, что попадаешь под лучи ласкового весеннего солнца. Эти слова похожи на лепет романтика, но я-то не романтик, никогда им не был, сроду не отличался впечатлительностью. И всё-таки Лёля очаровала меня, улыбкой, от которой каждый день превращался в праздник. Поэтому, когда мы со Степановой перестали видеться в столовой, мне сделалось не по себе. Чего-то не хватало. Несколько дней ходил сам не свой. Это было странно, я ведь даже имени её не знал.

  Узнал, это не составило труда. А пригласить девушку в кафе оказалось ещё проще. С Лёлькой всегда легко. При ней не ощущаешь неловкости, все неприятные мысли исчезают, стоит только Чертёнку улыбнуться. Сначала-то я про себя прозвал её Ангелком. Светлые золотистые локоны, кристальные глаза, ямочки на щеках – ну чем не небожитель? Тогда я ещё не был в курсе.

  За столиком в кафе мы просидели больше двух часов, не заметив, как пролетело это время. Здорово разговорились. Вскоре я уже знал, что Лёля по образованию юрист, по призванию переводчик, владеет пятью языками, её родители умерли, зато есть братья и сёстры.

  -У тебя и впрямь сестёр с братьями по две штуки?- поразился я.

  -Да,- засмеялась Лёлька. –Как на заказ: двое старшие, двое младшие.

  -Весело.

  -Иногда слишком. Представляешь, каково всем уживаться в комнате?

  -Нет. Честно, понятия не имею. У меня только один брат, я и с ним-то в детстве постоянно собачился. Если б ещё двух таких да пару сестрёнок, я бы, наверное, свихнулся.

  -А где сейчас твой брат?

  -В Братске. Серьёзно. У него там своё дело, что-то связанное с поставками питьевой воды. Лёха говорит, что это выгодно, и, вообще, чистая вода скоро будет дороже нефти. Всё из-за Второго Удара.

  Спутница помрачнела. Я решил, что взболтнул лишнего.

  -Извини. У тебя… кто-то погиб тогда? Я не подумал об этом.

  -Нет,- Лёля тряхнула кудряшками. –Вся моя семья была здесь, в Синедорожинске, поэтому никто не пострадал.

  -Из моих тоже. Все-таки странно это. Говорят, наш город должно было смести за полчаса, а мы все живы-здоровы.

  Лёля насторожилась ещё больше:

  -А тебя что-то не устраивает?

Кажется, в её голосе проскользнули раздражение и намёк на гнев. Я не понял, что её обидело.

  -Нет, конечно. Ты чего разошлась?

  На секунду она призадумалась, а потом на её лицо вернулось прежнее весёлое безмятежное выражение.

  -Прости. На меня иногда находит. Как представлю, что все мои близкие могли погибнуть, ноги подкашиваются.

  -Понимаю. Меняем тему. Почему ты решила пойти в милицию?

  -А что, думаешь, не гожусь?

  -Не думаю. Но ты ничуть не похожа на женщину, которая создана для такой работы. Не обижайся, но тебе бы учительницей быть, или на сцене выступать.

  К моему удивлению Лёлька засмеялась, чуть не подавившись кофе.

  -Я выступала,- пропищала она, вытирая губы салфеткой. –Хотя до звезды мирового масштаба мне было далеко. Так, по мелочи. Участвовала в концертах, иногда одна, чаще со всей группой. Я раньше занималась танцами.

  Я словно заново оглядел её с ног до головы. Что ж, нет ничего удивительного. Можно было самому догадаться – по пластике и походке пантеры; так обычно двигаются танцовщицы, талантливые танцовщицы.

  -А почему бросила? Мне кажется, у тебя это хорошо получалось.

  -С чего ты взял?

  -Я это вижу. По тебе.

  Она покраснела, отведя взгляд.

  -Я решила, что это ненадёжная профессия. Сегодня пляшешь, а завтра сломаешь ногу – и прощай, карьера, здравствуй, безработица. Я поступила на юридический факультет, как моя старшая сестра. И в милицию по её примеру. Правда Аня-то там служила недолго, скоро подалась в авиацию. А я вот здесь.

  -Жалеешь?

  -Не знаю. Ты прав, это не моё. Надо было идти на переводчика. Но мне так хотелось быть похожей на Аню. Глупо.- Она взглянула на меня. –А ты отчего подался в защитники правопорядка?

  -Я этого ещё с детского сада хотел. Так что, сбылась мечта идиота.

  Мы оба усмехнулись. А потом Лёлька смущенно и негромко произнесла:

  -Ты не идиот.

  -Был бы поумнее, сейчас вместе с Лёхой бабки бы заколачивал. Но у меня совсем нет способностей к бизнесу.

  -Зато есть призвание. Я тоже по тебе вижу. Тебе нравится твоя работа, а добиться успеха в любимом деле гораздо проще, чем в нелюбимом. 

  Мы ещё долго болтали о том о сём. Наверное, просидели бы до утра, если б кафе не закрывалось.

  -Я тебя провожу до дома.

  -Не надо,- застенчиво отказалась девушка моей мечты. –Мне недалеко идти.

  -А я не спрашиваю и не предлагаю, я оповещаю. Пойдём.

  Мы улыбнулись друг другу. Кажется, после встречи с Лёлькой я стал улыбаться как минимум вдвое чаще, чем раньше.

  До её дома действительно было близко, дорога заняла от силы пять минут. По пути Лёля пару раз запнулась на ровном месте, мне пришлось её подхватывать.

  -Что-то ноги сегодня заплетаются,- смущённо улыбнулась девушка после второго несостоявшегося падения.

  -Или дело в каблуках,- неосторожно предположил я.

  Мужики, на будущее – не вздумайте даже отдалённо намекать женщине на то, что она плохо справляется с высокими каблуками! Точно обидится, пусть и не покажет этого.

  -Ничего подобного. Я на шпильках с четырнадцати лет. Как до них постоянно спотыкалась, так и после. Просто я раззява.

  Мы дошли до подъезда. Пока я раздумывал, попрощаться с Лёлей или напроситься на рюмку чая, двери распахнулись, и на меня налетел шустрый паренёк лет одиннадцати-двенадцати. Мальчуган едва успел извиниться, и его поступок тут же повторила странная с виду голубоволосая девчушка.

  -Простите,- застенчиво произнесла девочка.

  Не успел я удивиться, как появился ещё один персонаж. Эта была девушка, которой с виду даже под страхом смертной казни нельзя было дать больше семнадцати годков. Такой куколки я не видел никогда! Фигура – Софи Лорен в молодости, а лицо – вторая  Марлен Монро, хотя нет, пожалуй, даже красивее. Длинные густые волосы роскошными бледно-золотыми завитками ниспадали с плеч, светло-серые глаза, огромные и лучистые, производили неизгладимое впечатление, улыбка обнажала ровные жемчужно-белые зубки, а на щеках виднелись ямочки, как у Лёли.

  -Ребята, вы зачем изображаете из себя самолёты-истребители? Нельзя же так носиться!- ласково пожурила детей прелестница.

  -Мы уже извинились,- оправдался пацан.

  -Оба,- добавила девочка.

  -Не мучай детей нотациями,- засмеялась Лёля и снова обратила свой взгляд на меня. –Серёжа, это моя сестра Ира, брат Дима и племянница Алиса, дочка Иры.

  -Рад познакомиться.

  -Нам тоже очень приятно,- Ира продолжала улыбаться. Но теперь как-то более конкретно.

  Лёля тоже была весела, но в глубине её хрустальных глаз притаилось беспокойство. Совсем крошечное, незначительное, однако неприятное. Не надо было быть Фрейдом, чтобы понять причину. Ира. Она, чего таить, редкая, просто уникальная красавица, и моей девочке до неё вроде не близко. Наверное, были случаи, когда ухажёры старших сестёр перемётывались к младшей. Только сейчас у Лёльки не было повода переживать. Ирина внешность бесподобна, но это лишь внешность. К тому же улыбка этой девушки хоть и обалденная, да совсем не такая, как у сестры. Когда Ира смеётся, это, безусловно, красиво, искренно и мило. Но когда улыбается Ангелок (она же Чертёнок), мир переворачивается, исчезают трудности, обиды, боль и хандра, всё кругом озаряет яркий и едва ли не до слёз трогательный, тёплый свет. Эта улыбка – специально для меня. И я не собирался и не собираюсь ни с кем её делить.

  -Вы были у меня?- спросила Лёля.

  -Да,- сестра кивнула ей. –Состряпали тебе ужин, заодно цветы полили. Решили сделать доброе дело перед сном.

  -Ай да молодцы, ай да спасибо!

  -Ладно, нам пора восвояси,- засмеялась Ира. –Дети, за мной! До свидания, Сергей. Приятно было познакомиться.

  -Взаимно.

  -А у Лёльки новый хахаль, а у Лёльки новый хахаль,- завёл пацан, отойдя на пару шагов.

  Ира попыталась отвесить ему шутливый подзатыльник, но Дима ловко увернулся, при этом умудрившись помахать рукой нам с Лёлей.

  С этой компанией я в будущем быстро сроднился. А вот с Лёлиными старшими братом и сестрой дело обстояло наоборот. Витю я встречал редко и мельком. Нормально мы поговорили только в последний раз, пару недель назад. Витя сам меня нашёл и попросил о помощи. Это касалось исчезновения Иры. Честь лицезреть саму Анну Семёновну Степанову я имел всего единожды, уже после нашей с Лёлей свадьбы. Впечатления остались незабываемые, несмотря на то, что общение заняло меньше тридцати секунд. Когда я пришёл с работы домой, Леля и её сестра уже скандалили на кухне. Собственно, я подоспел к финалу. Разъярённая Аня выскочила в коридор в тот момент, когда я снимал второй ботинок. «О!- выдохнула девушка в военной форме. –Муж?». «Муж»,- подтвердил я. Аня прищурилась. «Обидишь мою сестру – убью!»- выпалила она и вышла, оглушительно хлопнув дверью.

  Но до всего этого пока было далеко. Сейчас мы с Лёлей стояли у дверей её подъезда. Попрощались, я почти ушёл, как вдруг она меня окликнула:

  -Серёжа.

  -Что?- я снова поднялся на две ступеньки.

  Лёля скорчила очаровательно-забавную гримасу и спросила:

  -А хочешь меня поцеловать?

  -Хочу,- засмеялся я.

  -Так чего же не целуешь?

  С того вечера я стал считать её своей официальной девушкой. И, похоже, против Лёля не была.

  Нет у меня «разговорного» дара. А если б и был, я всё равно не стал бы подробно повествовать о наших отношениях.  Слишком личное. Скажу только, что следующие полгода были просто… в общем, были, и это здорово!

  И когда Лёля рассказала мне всю правду, ничего, в сущности, не переменилось. Это случилось двадцать третьего февраля. Банкет устроили прямо на работе. Все, кроме тех, кто дежурил, появились при полном параде. Знали бы вы, сколько красивых женщин, оказывается, трудятся в отечественной милиции. А самая очаровательная из них, безусловно, моя Лёля. Но в тот вечер она вела себя как-то странно. Мыслями явно находилась далеко и от родного отделения, и от меня. Почти всё время молчала. Приятно было только то, что она вцепилась в меня как перепуганный котёнок и почти не отпускала.

  Начальник поднял бокал и стал произносить очередной неимоверно длинный и занудный тост. Что-то про Родину, которая никогда не забудет конкретно наше Четвёртое отделение Синедорожинской милиции.

  -Серёжа,- Лёля взяла меня за руку, -давай поговорим.

  -Слушаю.

  -Не здесь же. Пойдём на второй этаж, там пусто.

  Мы встали из-за стола, прошли в другой конец помещения, поднялись по лестнице. На втором этаже действительно не было народу. Свет не горел. Теперь я видёл Ангелка только благодаря мерцанию уличных фонарей, просачивающемуся через окна фойе, где мы остановились как вкопанные. На Лёле было изумительное вечернее платье: чёрное, блестящее, сверху обтягивающее, подчёркивающее стройную фигуру, длинное, с лёгким, но весьма солидным шлейфом (или как там называется удлинённый сзади подол), на который, к слову, уже наступило несколько человек. Не считая последней мелочи, наряд был превосходным. Прибавьте к этому хорошенькое и такое любимое личико да распущенные волнистые волосы, доходящие до поясницы. Она на редкость грациозная и изящная. Не только сейчас. Всегда.

  -Что ты хотела сказать?- я обнял её за талию.

  Лёля положила руки на мои плечи и вымученно улыбнулась.

  -Ты меня любишь?

Я расплылся в улыбке, собрался выпалить: «Конечно, люблю», но она вдруг закрыла мне рот ладонью.

  -Знаю, что любишь. Я тебя тоже. Очень-очень!

Я осторожно убрал её ладошку со своих губ.

  -Это весь разговор: признаться в любви и за себя и за меня?

Лёля повертела головой.

  -Это не разговор, это предисловие.- Она глубоко вдохнула, на секунду опустила голову, а потом пронзительно посмотрела мне прямо в глаза. –Серёжа, я - Дьявол.

  Мы по-прежнему обнимали друг друга, и я почувствовал, что Лёля задрожала.

  -Что ж такого ужасного ты натворила?- я пытался говорить с серьёзным выражением лица, но получалось плохо. Лёля обозвала себя Дьяволом. Это то же самое, как если бы мать Тереза заявила, что вступила в «Исламский джихад».

  -Много чего,- Лёля осеклась. –Нет, ты не понял. Я не в переносном смысле. Я действительно Дьявол. Тот самый, которого обычно изображают с хвостом, вилами и рожками. Хотя, не знаю почему. Ни рогов, ни хвоста у меня отродясь не бывало, вил тем более.

  Я немного отстранился и испытующе глянул на неё, безуспешно пытаясь разобраться, в чём состоит шутка.

  -Извини, Ангелок, я не понял, где тут юмор.

  -Да нет никакого юмора!- с отчаянием выкрикнула Лёля и вырвалась из объятий. –Я – самый настоящий Дьявол, начальник всех демонов, чего тут непонятного?!- девушка отвернулась.

  Она говорила всерьёз. Мне стало не по себе.

  -Лёля, а ты к врачу не пробовала сходить?- да, деликатность это не моё.

  -К психиатру?- Её нервный смешок и дрожащий голос насторожили меня ещё больше. –Я месяц оттрубила в нашей психбольнице! А до этого полгода сходила с ума!

  Теперь всё ясно. Наверное, у неё обострение. Бедная моя.

  -Нет у меня никакого обострения!- Лёля резко повернулась.

  -Ох, неужели я сказал это вслух?

  -Нет. Я читаю мысли. Извини, обычно я не лезу к людям в голову. Но сейчас не удержалась. Обещаю, такое никогда не повториться. Значит, ты мне не веришь.- Всё это она выпалила на одном дыхании. –А если так?

  Яркий, ослепляющий красный свет покрыл её тело, а в следующее мгновение Лёли уже не было. Вернее, не было на прежнем месте. Очутилась у меня за спиной.

  -Убедился?- для верности она проделала трюк ещё пару раз. –Не уверовал?- Леля взглянула на самую дальнюю от неё стену, и та моментально и бесшумно рухнула, а через секунду вновь собралась по кирпичикам. –Что ещё сотворить?

  -Ничего не надо,- еле слышно прошептал я. Сообразил, что от неожиданности плюхнулся на подоконник. Хорошо хоть не на пол. Лёля медленно подошла и села рядом. Я не знал, что сказать. Мозг объявил забастовку.

  -Это стало происходить со мной примерно за год до Второго Удара.– Лёля забралась на подоконник с ногами и обхватила руками колени. –Сначала сны о катастрофе, которые я списывала на усталость и прочее. Но они становились ярче и страшнее. Я каждую ночь смотрела, как гибнет Синедорожинск. Так ясно и страшно… Я перестала спать нормально. Потом в снах появился кто-то, кого я не видела. Он разговаривал со мной. Предлагал возможность спасти город в обмен на… В общем, я должна была согласиться соединиться с ним. Оказывается, даже Дьявол может творить такое только с согласия человека.- Она помолчала с минуту. –Я не хотела. Очень не хотела. Но в конце концов сдалась. В день Второго Удара. Иначе не стало  бы Синедорожинска и тех, кто жил в нём – всех, кого я люблю. Я не могла допустить этого. Просто не могла. И я согласилась на сделку.

  -А ему какая выгода?- бесцельно пробормотал я.

Лёля ухмыльнулась:

  -Выгоды никакой. Зато интерес. Любопытно посмотреть, что будет с людьми после глобальной катастрофы. Нет, он, конечно, и так мог посмотреть, но ему… мне захотелось увидеть всё глазами человека.

  -Значит, он предвидел Второй Удар…

  Лёля кивнула.

  -Здесь тоже не всё так просто. Официальная версия про метеорит – враки. Если хочешь, расскажу правду.

  -Потом. Может быть. Выходит, в тебя вселился Дьявол.

  То, что сидело рядом со мной, покачало головой.

  -Нет, не вселился. Мы с ним соединились. Как кипяток и заварка. Мы – одно целое теперь. Я это он, а он это я. У нас общие мысли, чувства и воспоминания. Это трудно понять. Даже мне. До сих пор не привыкну. Я полноценный человек. И не менее полноценный Дьявол.- Она взглянула на меня. Я молчал. –И, наконец, самая страшная тайна,- Лёля безрадостно ухмыльнулась. –Я старше, чем выгляжу. Мне было двадцать два года, когда всё это произошло. Вот теперь считай, сколько мне лет на самом деле.

  Я машинально произвёл вычисления. Ничего особенного.

  -Вот это как раз мелочь,- буркнул я. –Мне тоже уже не двадцать два. Слушай, а твои родные в курсе?

  -Ты имеешь в виду братьев и сестёр?

  -Да.

  -Они не просто в курсе. Они оказались замешаны.- Она вздохнула. –Когда это стало мной, то сумело через кровное и духовное родство протащить других бесов в моих братьев и сестёр. Я не знала, что так будет. Моё согласие распространилось и на них. Старшие до сих пор не могут меня простить.

  Разум потихоньку приходил в нормальное состояние, постепенно осмысливая увиденное и услышанное.

  -А ты ничего мне… не внушала?

Лёля непонимающе посмотрела на меня.

  -Ты про что?

  -Не заставляла меня в тебя влюбляться?

  Глаза Лёли потухли. А потом в них появились такие жгучие горечь и обида, что я готов был собственный язык откусить от злости на себя. Первым моим желанием было обнять Лёлю: прижать к себе покрепче и извиниться. Но потом я вспомнил, с КЕМ имею дело.

  -Прости. Это слишком,- я сорвался с места.

  Лёля не пыталась меня удержать. Она сидела, скрестив руки на груди и опустив голову. Я почувствовал себя последним отморозком, но всё равно ушёл.

  Спустился на первый этаж, пробурчал коллегам что-то невразумительное и направился к гардеробу. Принялся искать свою куртку.

  Моя Лёлька Дьявол. Дьявол. Дьявол. Но всё равно МОЯ. Стоп, надо обмозговать. А чего тут думать? Она ничего не вытворяла с моим сознанием. Я знал это. Верил. В конце концов, ощущал. Будь она хоть трижды Дьяволом, такой обман чувств не был бы ей под силу. Я был в этом убеждён на тысячу процентов, не знаю, почему.

  Наконец, я отрыл куртку. Вот только нужна ли мне она теперь? Я оглядел зал и лестницу, ведущую на второй этаж.

  …На верхней ступеньке стояла Лёля. Смотрела на меня. Не плакала, но казалась убитой. Сам, наверняка, сейчас смотрелся не лучше.

  Я отбросил куртку и сомнения в сторону. Сначала просто быстрыми шагами, затем бегом ринулся к лестнице. Леля, увидев, это улыбнулась. Нет, не просто улыбнулась, а ожила. Побежала вниз. Когда я оказался у лестницы, Чертёнку оставалось ещё несколько ступенек до меня.

  Лёля не была бы Лёлей, если б не споткнулась. Я подхватил её. Держал крепко и отпускать не собирался. Мы как два смущённых подростка смотрели друг на друга и неловко молчали. В тот момент я понял, как сильно люблю эту девушку. Не смотря ни на что. Я не могу без Лёли. Даже если в комплекте с ней идёт сам Дьявол

  Говорят: трудно быть Богом, трудно быть Богом (как будто кто-то испытал это на себе). А вы попробуйте побыть Дьяволом. Вот уж где взвоете так взвоете. Животные, особенно собаки и лошади, шарахаются от меня хлеще чем от бубонной чумы. Лишь кошки переносят моё общество спокойно, но на то они и кошки. Подавляющая часть населения Земли меня заочно ненавидит. Ладно, нелюбовь простых людей можно пережить. Но как же достают эти фанатики! Кстати, они делятся на две группы: мои противники и мои сторонники. И я не знаю, кто из них хуже!

  Вот только что одно такое чудо лет двадцати-тридцати, одетое во всё чёрное, прямо посреди улицы бухнулось передо мной на колени с воплем: «Госпожа!!!». И откуда они про меня узнают? Этому недоразумению я, само собой, мозги подкорректировала. Теперь бросит всякую дурь, работать начнёт и нормально жить. Но всех помешанных не переловишь и не переделаешь.

  Я шла по пустынным переулкам, ежась от не по-весеннему колючего ветра. Уже поздно, скоро полночь. Прохожих нет. Попадается только какая-нибудь шваль. Ко мне привязались двое. Думали, что загнали в тупик. Поскольку я не уважаю насилие, испробовала мирный способ самообороны: заставила глаза вспыхнуть жёлтым светом и кровожадно произнесла:

  -Давно я свежей человечины не ела!

  Молодчиков как ветром сдуло. Им обеспечено пожизненное заикание и, возможно, спортивный разряд по бегу. Отличный метод. Жаль, я не сама его придумала. На мысль навёл рассказ, услышанный когда-то по телевизору.

  Но не надо насчёт меня обольщаться. Я всё-таки Дьявол. Я могу быть добрее ангела, но чаще бываю хуже Ивана Грозного. Во всяком случае, именно так дела обстояли до соединения с Лёлей… со мной.

  Мысли плавно перекочевали к теме семьи. Ни на кого и ни на что в этой жизни я их не променяю, какими бы натянутыми не были отношения со старшими. Между прочим, не надо думать о моих братьях и сёстрах однобоко. В них есть немало скрытых черт, о которых посторонний в жизни не догадается.

  Витя – казалось бы, типичный зубрила. Как же! Спортсмен, трёхкратный чемпион города по хоккею (то есть не конкретно Витя, а вся команда). Сердцеед – тучи девчонок на него западали и западают! Правда, однолюб. До сих пор не может забыть Наташу.

  Анька. Не подходи – убьёт. Хоть верьте, хоть нет, но она способна рассмешить до слёз. Нередко она заставляла всю семью загибаться от хохота. Эстрада много потеряла, когда Аня подалась в военные. Политика тоже. Когда-то сестра всерьёз думала и об этом поприще. «Ух!- восклицала она, потирая руки. -Стала б я мэром или президентом – никому в правительстве покоя бы не дала! Они бы у меня вздохнуть лишний раз боялись, не то что воровать». По-моему, превосходная предвыборная программа. Я бы однозначно проголосовала за такого кандидата.

  Ира – Божий одуванчик. Сама скромность и кротость. Во всём, кроме того, что касается мужчин. Полчища, полчища влюблённых, ухажёров, поклонников и прочих воздыхателей топчутся вокруг неё. И она вовсе не против. Для неё нормально встречаться с несколькими одновременно. Причём каждый свято верит, что он единственный и неповторимый. Я такое не одобряю, но лезть в личную жизнь сестры не имею права. В конце концов, она уже большая девочка. К тому же сейчас основных мужчин у неё лишь двое. Не так это и страшно, в сравнении с тем, что бывало раньше.

  Дима. Сорванец, плут, балагур, шалопай! Но у него тонкая и ранимая натура. Он неравнодушен к искусству, не даром так долго занимается театром, пусть и школьным. Втайне мечтает сыграть Гамлета.

  Алиса. Странно, но, пожалуй, она из нашей семейки самая нормальная в лучшем смысле этого слова. Открытая и общительная, немного застенчивая, смышлёная. Доверчивая и добрая. Ире повезло с дочерью. А Алисе повезло с матерью. Какой бы бурной и непредсказуемой не была Ирина амурная деятельность, это никогда не сказывалось на воспитании дочки и младшего брата.

  Я завернула в очередную подворотню. Уже близко.

  Приятнее было бы сейчас сидеть дома, даже несмотря на то, что там нет Серёжи. Он в очередной командировке. Как же мне надоели эти постоянные разъезды! Когда похитили Иру, его тоже не было в городе. Я не стала рассказывать о случившемся, думала, что муж всё равно не сможет помочь. Зря. Во-первых, он сумел за день сделать то, на что у нас ушла прорва времени – узнать место нахождения Иры. Во-вторых, супруг страшно обиделся. Когда всё утряслось, я вернулась в нашу квартиру, и застала там оскорблённого Серёжу. Мы поругались.

  -Я тебе муж или кто?!

  -Муж!

  -Так какого лешего ты молчала? Или не доверяешь?

  -Не говори глупостей! Я просто не хотела тебя волновать.

  -То есть то, что я могу быть полезен, тебе и в голову не пришло!

Я прикусила губу. А ведь действительно не пришло. Какая я идиотка! Я попробовала обнять мужа, но он меня оттолкнул. Не сильно, но настойчиво. Серёжа сел в кресло у окна и демонстративно отвернулся. Смешно: я - Дьявол, гроза всего сущего, робею перед этим человеком.

  -Сто семь секунд,- наконец произнесла я, подойдя к мужу.

  -Что?- не понял тот.

  -Помнишь, тогда, на празднике… Когда я тебе всё рассказала и ты…- голос слегка задрожал. –Когда ты ушёл, я начала считать. Это продлилось сто семь секунд.- Я обняла его со спины, прижавшись к нему щекой. –Минута и сорок семь секунд. Один из самых страшных периодов в моей жизни.- Я почувствовала, что по щекам бегут слёзы. –Не заставляй меня снова его переживать. Пожалуйста.

  Серёжа повернулся. В его глазах не осталось и следа от обиды.

  -Дурочка,- ласково прошептал он, обнимая меня.

  -Сам дурак,- я всхлипнула и уткнулась носом в его плечо.

  Вот я и на месте. Трёхэтажный каменный дом, старый, если не сказать старинный. Между прочим, одна из исторических достопримечательностей Синедорожинска. Бывшая тюрьма. Что я делаю в таком месте в такой час? Собираюсь навести порядок. До меня дошли слухи. Сначала я не придала им значения, но потом поняла, что всё серьёзно. К тому же произошёл случай со смертельным исходом.

  Я без проблем проникла в здание. Внутри было темно, грязно и сыро. И почему эту махину до сих пор не снесли? Лет десять уже собираются. Я неторопливо обошла сначала весь первый этаж, затем второй, затем третий. Вот оно. Здесь. Я почувствовала.

  Сзади меня, в верхнем углу потолка что-то зашевелилось, зашуршало. Я обернулась. Сцена из фильма ужасов. Мерзкое существо, напоминавшее и паука, и человека, сползало по стенке. Длинные клыки, по которым течёт слюна, злые красные глазёнки. Мразь медленно приблизилась ко мне и встала на задние лапы или лапки, или ноги или что там у него имелось в наличии. Нормальный человек на моём месте отбросил бы коньки от страха.

  -Ты что здесь забыл?- спросила я у чудища.

  Оно немного обалдело, но всё-таки попыталось рассечь меня надвое одной из своих конечностей. За что и было пару раз хорошенько шмякнуто лбом об стену. Монстр намёка не понял и яростно ринулся в нападение с удвоенной силой. Я протянула руку, и он застыл в воздухе. Наши взгляды встретились. Я внимательно изучила экземпляр. Не просто демон, а бывший человек. И как он вырвался из Ада? Моё упущение, надо чаще там бывать, нельзя всё сваливать на заместителя. Внешний облик твари полностью соответствовал чёрной и отвратительной душонке. При жизни учинил немало зверств, и после смерти решил заняться тем же. Ага, разбежался! Только не в моём городе!

  Существо тоже меня узнало. В уродливых злобных красных глазёнках отразился самый настоящий ужас.

  -ТЫ?!!- прохрипел он отвратным низким голосом.

  -Я. Что ж ты бросаешься, не разобравшись, кто перед тобой?

  Глаза монстра панически забегали.

  -Я приношу свои извинения.

  Я несколько раз цокнула языком.

  -Нет, невнимательный мой, извинения не помогут. Начальство нужно знать в лицо,- я ухмыльнулось. –Как бы часто это лицо не менялось.

  И я отправила гада туда, где ему было самое место – в Ад. Существо даже не успело ничего прокричать на прощание. Теперь-то, голубчик, не вылезешь, уж я об этом позабочусь.

  Фу, ну и мерзость! Позор всех демонов! Вот же наплодилось всякой пакости. Надо обязательно провести чистку рядов. Но это потом. Сейчас домой. Готовить поздний ужин или ранний завтрак. И ждать звонка Серёжи.

  Будильник детей прозвенел. Еда уже на столе. Из комнаты вылетел Дима, спасаясь от Алисы, вооружённой расчёской и кричащей: «Живьём брать демонов!». Обычное утро. После завтрака брат ушёл сразу, а дочка попросила помочь ей соорудить какую-нибудь прическу.

  -Надоело ходить с распущенными. Может, хоть косички получатся,- Алиса уселась на стул перед зеркалом.

  -А ты не взрославата для косичек?- поддразнила я её.

  -Нет, они сейчас в моде. Тебе, кстати, наверное, тоже пойдут.

  Посмеявшись, я начала расчёсывать голубые волосы дочери.

  -Мам, завтра ведь суббота?

  -Да.

Алиса, поёрзав на стуле, несмело начала:

  -А можно я тебя попрошу?

  -Смотря о чём.

  -Да я даже не для себя, а для Димы.

  -Почему он сам не попросит?

  -Стесняется.

Я удивлённо подняла брови. Дима может чего-то стесняться? Для меня это новость.

  -И что же так смущает моего братца?

Закусив губу, Алиса посмотрела на меня через зеркало, висящее на стене.

  -Мам, он у тебя отпросится на выходные к друзьям на дачу. Отпусти.

Я удивилась.

  -И что тут такого? Естественно отпущу. Сначала, конечно, прочту лекцию о правилах безопасности и хорошего поведения, но держать не буду, к батарее привязывать не стану.

  -Просто он боится, что ты начнёшь расспрашивать. Врать он не хочет, а правду говорить ему неловко.

  И вот тут я усекла.

  -Друзей будет одна штука женского пола?

Алиса облегчённо вздохнула.

  -Мамуля, ну какая ты у меня понимающая. Так не будешь допытываться?

Я вздохнула:

  -А что делать? Не буду. Ничего не попишешь. Взрослеет братик. Он сам тебя попросил со мной побеседовать?

  -Не, он не знает ничего. Не говори ему.

  -Замётано.- Я заплела одну косичку и принялась мастерить вторую. –Алиса.

  -А.

  -Когда ты соберёшься к кому-нибудь на дачу или в квартиру, не ври мне. Можешь ничего не рассказывать, но не обманывай.

  В глазах дочери появилось трогательная растерянность, сменившаяся весёлостью.

  -Обещаю.

  -Вот и славно.

  Я вообще не понимаю родителей, выпытывающих секреты у детей. Я Алису и Диму всегда убеждала: не хотите чего-то рассказывать – так прямо и заявите, врать не надо.

  Через минуту Алисина причёска была готова.

  -Спасибо, мам,- дочка чмокнула меня в щёку, получила ответный поцелуй и была такова.

  Я полюбила Алису в тот момент, когда увидела. Она была такая худенькая и беспомощная, что хотелось плакать. Я старалась навещать её как можно чаще. А потом, уже после того, как мы смогли до неё достучаться, научить разговаривать и нормально общаться, начальство само предложило мне взять девочку на воспитание, ввести её в мир. Первое время даже пособие выплачивали.

  Кстати о работе. Пора на неё родимую. Центр, где я тружусь, находится на другом конце страны. Но это ведь не проблема. Нужно лишь пожелать.

  -Добрый день, Ирина Семёновна,- поприветствовал охранник, ничуть не удивившись моему более чем эффектному появлению.

  -Привет, Олег. Как жизнь?

  -Спасибо, не жалуюсь. А у вас?

  -Тоже порядок.

  В этом часовом поясе уже почти вечер. Я наотрез отказалась переезжать сюда из Синедорожинска, и начальству пришлось смириться с моим смещённым графиком. Впрочем, жаловаться им не на что: я положенные восемь часов отрабатываю с лихвой, просто начинаю во второй половине дня по местному времени.

  На работе знают обо мне и моих способностях. Я сама привлекла внимание, когда вкалывала обычным психиатром. Согласитесь, странно, когда после одного сеанса больные исцеляются. Как ни помпезно это звучит, но на меня вышло правительство. Они были в курсе и насчёт остальных членов моей семьи. С одной стороны, приятного мало, с другой – есть повод гордиться державой, особенно оперативностью некоторых структур. Короче говоря, мне предложили работу, от которой невозможно было отказаться.

  Хорошие условия, возможность помогать людям, приличная зарплата и симпатичный начальник. А вот и он. Лёгок на помине.

  -Здравствуй, Ирочка.

  -Здравствуйте, Пётр Максимович.

  Пара дежурных фраз. А не поужинать ли нам вместе, Ирочка? Польщена до глубины души, Пётр Максимович, но вынуждена отказать. Ох, когда он уже от меня отвянет?! Завязалась интрижка на пару месяцев несколько лет назад, а он всё никак не уймётся.

  Пожалуй, я потребительски отношусь к мужчинам. Неудивительно. Если до семнадцати лет просидишь в инвалидной коляске, а потом недуг исчезнет, и ты поймёшь, что желанна – то очень легко начать и невероятно трудно остановиться. Это мой недостаток. Из-за него столько проблем. Вчера, например, двое моих любовников случайно пересеклись Естественно, сцепились как бешеные псы. Я пыталась их разнять, но не вышло. Моё терпение лопнуло:

  -В конце концов, я никому из вас не жена! И ничего не должна! Лупите друг друга сколько влезет, а про меня больше не вспоминайте!

  Получается, я теперь одна. Впрочем, это не надолго. Простите за нескромность, но мне стоит лишь бровью повести, и нагрянет толпа мужиков. Спасибо природе за внешность. Считаете меня нахальной? Наверное, так и есть. В конце концов, имею право! Заслужила за семнадцать лет мучений! Знаете, каково это – видеть, как твои сверстники живут полноценной жизнью, общаются, веселятся, и не иметь возможности даже выбраться из квартиры самостоятельно?!

  Выходные я практически безвылазно провела на работе. Только под конец воскресенья позволила себе расслабиться. Решила просто прогуляться по набережной. Река, вечернее солнце, свежий воздух и ласковый ветерок. На пошловатые вопросы типа «Девушка, а вашей маме зять не нужен?» я давным-давно научилась не обращать внимания, так что сейчас они мне не мешали наслаждаться природой и покоем.

  -Ира?

  Господи, только бы не очередной бывший! Я обернулась на голос.

  -Миша?!

  Мишка Соколов. Бывший сосед. Моя первая любовь. Я втрескалась в него, когда мне было лет четырнадцать. Он, естественно, ничего не знал. Потом переехал, постепенно я о нём забыла.

  Чувства, конечно, не вернулись, но нельзя было не признать: из Миши вышел шикарный мужчина. Высокий голубоглазый брюнет спортивного телосложения, одет просто и со вкусом, вдобавок, без обручального кольца. Одним словом, хватай, пока не увели!

  -Привет,- я улыбнулась, а он остолбенел.

  -Привет,- наконец заговорил соседушка. –Ты просто потрясающе выглядишь! Ты всегда была красавицей, но сейчас… слов нет! Э-э-э… Ты выздоровела?

  -Как видишь.

  -Очень рад за тебя… Ты торопишься куда-то?

  -Нет, просто гуляю.

  Миша расплылся в улыбке:

  -Можно составить тебе компанию?

  -Буду рада.

  -Или в кафе зайдём? Или в ресторан?..

  -Идея с рестораном мне больше по душе. Миша, а я тебя не отвлекаю?

  -Да ты что! У меня тоже свободный вечер.

  Что ж, похоже, я опять не одна.

  Вот вы меня хоть застрелите, не понимаю я этой женской логики! Взять хотя бы Алиску. Когда она заглядывает в мою половину комнаты, то закрывает один глаз на случай, если я переодеваюсь или сплю голым (чего в жизни не бывает). Почему не постучать или не предупредить голосом? И какой смысл закрывать ОДИН глаз?! Второй-то всё прекрасно видит. Не разумею я девчонок. Что не мешает мне с ними ладить. Та же Алиска – мой лучший друг, или, по крайней мере, один из лучших.

 Мы учимся в одной школе, только в разных классах. Я в девятом, Алиска в седьмом. Правда, ходим на занятия и уходим с них чаще всего по отдельности, я со своей компанией, красноглазая со своей. Зато живём в одной комнате. Хотя, она и разделена самодельной занавеской, проходящей по диагонали; обычно мы растягиваем эту штору только перед сном или когда поссоримся. Квартира угловая, в комнате два окна, одно на моей половине, другое на Алискиной. У каждого из нас есть свой письменный стол, вернее, столик, пара стульев и, естественно, кровати. Так что, жаловаться особенно не на что.

  Но вернёмся к женской логике, чудеса которой мне сейчас вовсю демонстрировала Ника. Моя девчонка решила, что я завёл или собираюсь завести шуры-муры с другой одноклассницей – Светой Акимовой. И знаете, откуда появились подозрения? Я не обращаю на Свету никакого внимания, значит, что-то скрываю. Нормально, а?!

  -Никуля, как тебе такое в голову взбрело?- недоумевал я, на перемене стоя с Никой у окна рекреации.

  -Не называй меня Никулей!- насупилось моё горе и счастье в одном лице. –Я же вижу, как ты на неё смотришь!

  Я окончательно растерялся.

  -Погоди. Весь сыр-бор ведь начался из-за того, что я на неё вообще не обращаю внимания!

  -А сейчас обращаешь. Глазёнки у тебя по всей рекреации бегают! Наверняка Светку выглядываешь!

  -Да я Алиску высматриваю!

  -Зачем?

  -Переживаю. Говорят, она сегодня с Ленкой Шаровой сцепилась.

  -Которая из десятого «Б»?

  -Вроде.

  -У-у, тогда не повезло твоей племяшке. –Немного помолчав, Ника робко посмотрела на меня, слегка толкнула плечиком и спросила:

  -Так тебе Акимова правда по барабану?

  -По бубну,- я обнял Нику за талию. –С чего ты вообще решила, что я на неё запал? Мы даже не друзья! Только здороваемся, ну иногда списываем друг у друга домашнюю работу.

  Ника просто расцвела.

  -Извини,- она нарочито виновато опустила глазки.

  -Извиняю,- я милостиво кивнул.

  Ника тоже меня обняла. Но, увидев проходящую мимо Валерию Борисовну – преподавательницу биологии и самый страшный ночной кошмар всех учеников нашей школы, мы мигом отпрянули друг от друга.

  -Дима, а можно я у тебя кое-что про Алису спрошу? Мне давно интересно.

  -Спрашивай.

  -У неё… настоящие волосы и глаза? Я имею в виду цвет.

Я кивнул:

  -Да. Голубые волосы и красные глаза у Алиски от природы.- Про себя я подумал: интересно, можно ли Ангелов причислить к природе? Наверное, да. В какой-то степени.

  -Странно,- удивилась Ника. –А почему так?

  На этот вопрос любой член нашей семьи отвечает автоматически:

  -Из-за Второго Удара.- Заметьте, я не соврал. –Он на многих повлиял. На неё в том числе.

  -А она…- Ника замялась. Я понял, что она хочет спросить о национальности Алиски.

  -Наполовину японка.- И снова я сказал правду.

  В это время я заметил Алиску. Она вместе с другими одноклассниками переходила из одного кабинета в другой. Увидев меня, синеволосая улыбнулась и помахала рукой. У неё всё было хорошо. Я помахал в ответ.

  -Ты о ней очень заботишься,- протянула Ника. К счастью, она не знала, что Алиска по крови мне не родня, а то бы была очередная причина для ревности.

  -Это приятно. Раньше я был младшим, и сёстры с братом только и делали, что опекали да поучали меня. Теперь хоть есть на ком отыграться.

  Прозвенел звонок, Ника и я нехотя побрели в класс.

  Я сказал, что обычно мы с Алиской уходим из школы порознь. Сегодня случилось исключение. Мы вместе направились домой. Типичный майский день. Жарко, душно, на небе ни облачка. При мысли о домашней работе хотелось завыть.

  -У меня завтра годовая по геометрии,- вздохнула Алиска. –Вдруг завалю?

  -И что?- Никогда не понимал людей, которые изводят свои нервы из-за учёбы. –Думай как я: «Сдам так сдам, а не сдам так пересдам».

  Алиска усмехнулась:

  -Ответственный подход.

  -Да ладно тебе, не бери в голову. Ты у нас умная, расправишься с контрольной без проблем. Лучше скажи: что Лёле на День Рождения дарить?

  -Я то же самое хотела у тебя спросить.

  Обсуждая животрепещущий вопрос, мы с Алиской, увлёкшись, забыли, что проходим мимо городского парка культуры и отдыха. Вы спросите, чем плохо это место? Ничем, за исключением того, что здесь нередко катаются на лошадях, вернее, катают желающих, чаще всего – детей. А лошади – одни из наиболее чувствительных к нечисти животных. Стоит мне оказаться ближе чем в тридцати метрах от них, и пиши «пропало».

  Я сообразил, что надвигается беда, только когда услышал дикое ржание и перепуганный визг ребёнка в сопровождении вопля нескольких женщин. Сразу две лошади мгновенно свихнулись, встали на дыбы и понеслись на всех парах, не разбирая пути, непонятно куда. На одной сидела молодая женщина, на другой маленький мальчик, наверное, ещё детсадовец.

  Хорошо, что я вовремя спохватился. Секунда, другая, и проблема решена. Никто не пострадал, включая лошадок. Это спасибо мне. Все в мгновение забыли о произошедшем. Это спасибо Алиске. Но остался неприятный отпечаток.

  -Ты как?- спросила племяшка, когда мы оказались на приличном расстоянии от парка.

  Я пожал плечами.

  -Это значит «нормально» или «отвяжись»?- попробовала уточнить Алиска.

Мне в голову ударила идея.

  -Это значит «Давай махнём в Париж».

  Красно-коричневатые глаза округлились, уставившись на меня.

  -Париж? Так он же затоплен.

  Я ухмыльнулся:

  -Но Эйфелева-то башня ещё торчит. Посидим на ней, посмотрим на закат. Он там будет всего через каких-то двенадцать часов.

  Алиска неуверенно рассмеялась:

  -Дима, ты серьёзно?

  -Не хочешь – не надо. Тогда я один.

  -Нет, подожди.- Она вздохнула. –Я с тобой. Только маму быстро предупрежу. Ой, а если ей эта затея не понравится?

  Я раздражённо покачал головой:

  -Алиска, да когда же у тебя наконец начнётся подростковый бунт?! Ладно, если Ирка станет возбухать, скажи, что у меня душевная травма!

  Я не хотел повышать голос, но так получилось. Синеволосая смотрела на меня, часто моргая. Я испугался, что она вот-вот заплачет. Какой же я балбес! Алиска-то тут причём?! Ей тоже несладко. Я хоть маскироваться могу, а этой девочке приходится постоянно чувствовать себя музейным экспонатом, на который пялятся все кому не лень.

  -Алиска, прости,- я положил руки ей на плечи. –Извини меня, придурка! Ну его, этот Париж. Пошли домой.

  Девчонка замотала головой.

  -Всё нормально, Дима. Давай на Эйфелеву башню. Тебе это нужно. Да и мне не повредит.

  -А Ира?

  -Мама поймёт. В конце концов, если есть сила, её нужно использовать.

  -Ты не злишься на меня?

  -Нет, я всё понимаю.

Настоящий Ангел.

  И вот мы уже сидим на мощных металлических балках, по сей день составляющих одно из самых грандиозных сооружений в мире. Жаль только, что теперь оно почти наполовину затоплено. Странная, но занятная картина: бесконечная водная гладь, кое-где виднеются верхушки домов или других строений – остатки некогда величественного города и просто мегаполиса. Тихо, спокойно. Кроме  нас на десятки километров вокруг нет ни одной живой души.

  Алиска сидела, держась одной рукой за железяку, болтала ногами, ела мороженое и изредка поглядывала на меня.

  -Тяжело, да?- наконец заговорила она.

  -Не просто,- согласился я. –Казалось бы: живи и радуйся, с такими-то способностями. Мир у ног! А иногда так хочется побыть обыкновенным, что хоть вой!!! Не было бы всех этих сверхъестественных заморочек. Я бы точно знал, что я это я, а не какой-то демон, засевший во мне. Я же не помню себя без него, мне ведь меньше года было, когда всё это стряслось. И тайны достали. Противно скрывать свою суть от любимых.

  -Хочешь рассказать про себя Нике?- в голосе Алиски сквозило не беспокойство, а сплошное доверие. И почему она никогда не сомневается во мне?

  -Как ты себе это представляешь? «Никуля, золотце моё, не пугайся, но парень твой – самый настоящий бес! Милая, можешь мной гордиться, я принадлежу к элите тёмных сил».

  Алиска уныло улыбнулась. Мы молчали ещё какое-то время.

  -Сегодня рано утром я был в Токио-3.

  В глазах Алиски появился интерес.

  -И как там дела?

  -Надо бы лучше. Жаль, что нам запрещено вмешиваться. Обидно – Лёле, да и любому из нас надо только пожелать, и от этого SEELE мокрого места не останется. А мы сидим и смирно ждём, когда же нагрянет всемирный кирдык!

  Её улыбка стала более живой и оптимистичной.

  -Дима, ей-богу, ты иногда такое сказанёшь, что хоть стой, хоть падай.

  -Вот только падать не надо! Вода холодная, да и металлолом повсюду.

  Хихикнув, Алиска продолжила тему:

  -С чего ты взял, что обязательно наступит конец Света? По-моему, Шинджи, Асука и Рэй толковые ребята. Особенно Рэй, само собой. Как у неё дела?

  Мне не хотелось вдаваться в подробности:

  -Хуже, чем у тебя.

  Алиска медленно покачала головой.

  -Я иногда думаю… то есть не просто думаю, а абсолютно уверен, что мы с этим Шинджи похожи. Или могли бы быть похожи.

  -Каким же местом?- девочка недоумённо подняла брови.

  -Ну как… Он тоже фактически сирота, воспитывался родственниками.

  Красноглазая понимающе кивнула:

  -Родственники у вас с ним непохожими оказались.

  -То-то и оно. Моим ничто не мешало наплевать на меня, предоставить самому себе или, вообще, в детдом сдать. А ведь воспитали.

  -И что тебя не устраивает?

  Я подскочил на месте, выронил своё мороженое и сам едва не плюхнулся вниз.

  -Не устраивает? Не устраивает?!! Да я готов руками и ногами креститься за их здоровье! Я не знаю, как их благодарить!- Я вздохнул, успокаиваясь. –Действительно не знаю, как.

  -Словами, как же иначе.

  -Будешь смеяться, но мне неловко.

  -Почему?

  -Не знаю. «Спасибо вам за то, что не бросили». Хорошо звучит?

  -Замечательно.

  -По-дурацки.

  -Чушь. Тебе кажется. Ты даже не представляешь, как много для них будут значить эти слова!

  Я с сомнением и надеждой поглядел на неё:

  -Считаешь?

  -Уверена на сто процентов,- Алиска опять улыбнулась, тихо, безмятежно, и кивнула на линию горизонта. –Смотри, а вот и закат.

  Солнце медленно садилось. Оно тонуло в бескрайней водной пустыне, окрашивая её пурпурным и серебристым цветами. Едва ощутимая прохлада постепенно сменяла гнетущую жару. Где-то внизу тихо плескалась вода, легонько соприкасаясь с  металлическим истуканом. Пахло морем.

  Сначала я любовался заходом солнца, а потом Алиской. Такая маленькая, и хрупкая. Словно фарфоровая статуэтка, на которую боишься лишний раз дыхнуть. Лучи заходящего солнца придавали Алискиным глазам лихорадочный блеск, а светлой коже красновато-оранжевый оттенок. Ветер играл с её синими волосами. Мне больше нравилось, когда они доходили до пояса, самой Алиске тоже. Но ей пришлось постричься под Рэй. Ничего, каре племяшке тоже к лицу.

  Она сидела, молча наблюдая за закатом. И тут до меня дошло: Алиску что-то гнетёт. Прежде, чем я начал лезть с расспросами, она сама выдавила, не отрывая взгляда от горизонта:

  -А я вчера узнала, что у меня детей никогда не будет.

  Я не смотрела на Диму, но почувствовала, что он повернулся ко мне.

  -Чего?- рассеянно переспросил так называемый дядя.

Стараясь выглядеть равнодушной, я склонила голову набок.

  -Того. Я никогда не смогу иметь детей.

  -С чего ты взяла? С того, что ты клон?

Я покачала головой:

  -С того, что я полуангел-получеловек.

Дима почесал затылок:

  -Не понял.

  На лице против воли появилась кислая мина:

  -Плохо тебя Валерия Борисовна биологии учит.

  -Борисовна-то здесь причём?

Мой вздох. Потом ещё один.

  -Вообще-то, вы сейчас как раз должны эту тему проходить. Я случайно услышала на уроке у девятого «В», когда за журналом заходила. Валерия Борисовна рассказывала о генах или хромосомах. Приводила пример. Какие-то азиатские мулы или типа того. Они, вроде, получаются от скрещивания лошадей и ослов. Что-то в этом роде, я подробностей не уловила.

  Дима по-прежнему ничего не понимал:

  -А ты при чём?

  Снова вздох.

  -Мулы не могут иметь потомства. Из-за комбинации двух видов генов. По научному это звучит умнее, но я не помню точной формулировки.

  Дима придвинулся вплотную. Я взглянула на него.

  -Алиска, ты что, себя с мулами сравниваешь?- в его глазах пляшут озорные искорки. Он не воспринимает всерьёз то, о чём я говорю. Думает, что я фантазирую.

  -Обалдуй. Я и с Борисовной после уроков поговорила, и с мамой дома.

Искорки растаяли, так и не закончив свой зажигательный танец.

  -И что Ира?

Я опять вздохнула:

  -Она даже обрадовалась, что я сама об этом узнала, и ей не придётся мне объяснять.

  Дима вздрогнул. И взял меня за руку.

  -Так что… правда?- эти слова, видно, были единственными, которые он смог подобрать и слепить из них мало-мальски связное предложение.

  -Не просто правда,- я ухмыльнулась, -а научный факт!

  Дима не знал, как себя вести, что сказать и надо ли, вообще, в такой ситуации говорить. Он выглядел растерянным и беспомощным. И это – один из высших демонов? Я усмехнулась:

  -Ладно тебе. Не такая уж и трагедия. Я переживу.

  Мне и впрямь не хочется лить истерические слёзы по этому поводу. Наверное, я ещё слишком маленькая, чтобы полностью осознать такую беду. Мне почти не больно. Грустно и обидно. Главное, что не все равно. Хуже и страшнее безразличие ничего нет. Я в этом убедилась на собственном опыте.

  До определённой поры я не думала, не чувствовала, не проявляла интереса. Мои глаза были закрыты, я ничего не видела. Только ощущала перемещение жидкости в резервуаре, где меня держали, порой слышала заглушённые размытые звуки. По моей коже скользили пузырьки, не было ни тепло, ни холодно, ни хорошо, ни плохо. Не знаю, сколько времени это продолжалось.

  Но однажды раздался треск, жидкость куда-то отхлынула, а меня подхватили на руки и вынесли из лаборатории. Мне было всё равно, кто, куда и зачем меня несёт, поэтому тот период я не особо запомнила. На меня накинули какую-то одежду, довезли на машине до аэродрома. Дальше самолёт, потом опять машина, многоэтажное серое здание и комната с белыми стенами, посреди которой стояла изрядно потрёпанная жизнью кровать.

  На эту кровать меня и уложили. Приходило множество людей. Кто-то просто глазел, кто-то проводил осмотр, некоторые брали пробы крови, волос и даже кожи. Ничто из этого меня не волновало. Ощущать что-то я начинала лишь тогда, когда появлялась девушка с длинными светлыми волосами. Вот тогда мне становилось плохо, но лишь физически. На это легко можно было не обращать внимания. Тем более что со временем дискомфорт исчез, и присутствие блондинки больше не было неприятным. Скорее наоборот. Она гладила меня по волосам, что-то говорила. Я не понимала ни слов, ни тона, однако неторопливая речь… не знаю, было в ней что-то успокаивающее, это бы мне очень понравилось, будь я обеспокоена.

  А в один из дней в комнату-палату забежал мальчик. У него были взъерошенные тёмные волосы и яркие, горящие жизнью глаза. Он осмотрелся, сказал мне что-то и, не получив ответа, подошёл. Опять что-то сказал, я никак не отреагировала. Видимо, такое равнодушие посетителя не устроило. Он продолжал болтать, затем стал теребить меня, трясти за плечи. Тоже не помогло. Но отступать паренёк не собирался. Долго и упорно он пытался сделать так, чтобы я очухалась. Даже взрослый на его месте давным-давно уже сдался бы. Наконец, мальчишка прибегнул к последнему средству. Он стал меня щекотать. Шея, подмышки, живот, опять подмышки и шея. Мне не было весело, но сработал рефлекс, и я засмеялась. Я ЗАСМЕЯЛАСЬ! А знаете, что ещё удивительнее? МНЕ ПОНРАВИЛОСЬ.

  Труды мальчика были вознаграждены. Я села на постели. Мне вдруг стало не всё равно. Я дышала, видела незнакомого человека перед собой и закрытое окно на заднем плане, ощущала запах медикаментов, слышала шаги и голоса, доносившиеся из-за двери. Смех утих, но я продолжала улыбаться, беря пример с мальчика. Теперь неугомонный гость попытался меня разговорить. Он пробовал узнать моё имя. Ткнул в меня пальцем и вопросительно развёл ладонями. Указал на себя и по слогам отчеканил:

  -Ди-ма. Дима.- Потом снова «спросил» меня. Бесполезно.

  В конце концов, он плюнул на это дело, достал из кармана яблоко, потёр его о футболку и протянул мне. Я понятия не имела, что это такое и с чем его едят, буквально. Дима понял, в чём проблема, и тут же продемонстрировал, как следует обращаться с фруктом – откусил одним махом чуть ли не половину и прожевал, а потом снова отдал мне яблоко, точнее, пол-яблока. Я неуверенно повторила манипуляции. Это была моя первая настоящая еда, до этого меня не кормили в полноценном смысле этого слова – питательные вещества попадали в мой организм через капельницу. Вкус у яблока оказался восхитительным.

  В этот момент заглянула светловолосая девушка. Когда она справилась со своим изумлением, то подошла к нам и обняла обоих. Меня охватило странное и неимоверно приятное чувство. Чувство тепла и защищённости. Обычно люди, которых обнимают, не задумываются, о чём это говорит. А ведь если вас кто-то обнимает, значит, вы ему, как минимум, не безразличны, и он пытается выразить своё доброе отношение. Я посмотрела в глаза девушке и улыбнулась изо всех сил. Блондинка ответила тем же. Не пройдёт и двух месяцев, как я стану называть её мамой.

  Я освоила русский язык за две недели. Примерно столько же понадобилось на математику, некоторые другие науки и правила поведения. Блондинка дала мне имя Алиса, как я потом узнала – в честь своей мамы, моей бабушки. Дима почти каждый день приходил играть со мной. Вскоре я переехала в Синедорожинск, в свою семью. Началась совсем другая, практически нормальная жизнь.

  Никогда не забуду свой первый день в школе. Дима держал меня за руку всю дорогу, пока не пришла пора заходить в класс. Но всё оказалось не так страшно. Ребят, естественно, очень заинтересовали мои волосы и глаза. Но я, как и посоветовала мама, сказала, что это из-за последствий Второго Удара, и все отстали. У меня быстро появились друзья. Вскоре я уже не нуждалась в сопровождении маминого младшего брата.

  По идее, Дима мне приходится дядей, пусть и приёмным. Ну какой же он дядя, если мы биологически почти ровесники? Одно время я даже была выше ростом. Это только за последний год Дима вдруг вытянулся, а раньше был коротышкой, да ещё тощим как скелет. Впрочем, стройность, граничащая с дистрофией, никуда не делась, но теперь хоть рост приличный.

  -Давай-ка домой,- Дима для эффектности щёлкнул пальцами, и мы оказались в нашей комнате.

  -Ира, мы прибыли,- крикнул парень. –Живы-здоровы, никто нас не съел.

  Мама зашла в комнату.

  -Как вы?- она сказала «вы», но главным образом имела в виду меня.

  -Всё хорошо,- я улыбнулась. –Только спать хочется.

  -А уроки?

  -Утром сделаем.

  -Смотрите у меня, чтоб двоек не хватали!

  -Яволь, герр Штирлиц!- Дима вскочил, отдавая честь.

  Мы с мамой рассмеялись.

  Спустя несколько минут в комнате был потушен свет, растянута занавеска, я и Дима лежали в своих постелях.

  -Алиска, ты ведь не спишь?- через какое-то время протянул Дима.

  -Не сплю.

  Он встал с кровати, чуть отодвинул штору.

  -Можно?

  -Валяй.

  Дима зашёл на мою половину комнаты и сел ко мне на кровать.

  -Знаешь что, не бери эту фигню про гены в голову. Нет ничего невозможного. Сама Борисовна постоянно повторяет, что в жизни всё случается. Она, кстати, недавно рассказывала, что где-то в Америке родила женщина, у которой детей не могло быть стопудово.

  -И как Борисовна это объясняет?- я старалась не выдать немалого интереса.

Димка усмехнулся:

  -Не поверишь, наша Борисовна, оказывается, романтик. Она уверена, что причина в любви. Эта женщина с мужем друг друга очень любили, вот и случилось чудо.

  Я разочаровалась, но не подала виду. Только скептически усмехнулась.

  -Дим, ну что за чушь?

Дима взял меня за руку.

  -А может и не чушь. Любовь, знаешь ли, великая сила.

  -Степанов, по-моему, это ты романтик, а не Валерия Борисовна.

  Я легла поудобнее.

  -Алиска, вот встретишь хорошего парня, полюбишь его до опупения. Обязательно. И я не удивлюсь, если у вас будут дети. Не переживай.

  -Я и не переживаю. То есть не сильно. Мне, вообще, рано ещё о детях думать. Спи давай.

  Дима поднялся и перешёл к себе.

  -Спокойной ночи,- пожелал он, ложась.

  -И тебе.

  Очень скоро послышалось мирное Димино сопение. Уснул. Спасибо ему. Он, правда, сумел поднять мне настроение, немного утешить. Подумаешь, не будет детей. В конце концов, усыновит можно. Как мама меня. Мне не на что жаловаться. У меня есть настоящая семья. И друзья. У меня есть душа. У меня - клона-болванки, запасного тела! Знаете, я поняла одну интересную вещь. Душа не всегда дана Богом. Иногда это то, что вкладывают в тебя близкие: ласка, нежность, забота, переживания. Твоя собственная душа может сложиться из частичек душ тех, кто рядом, кто любит тебя. Как раз мой случай.

                                  День Рождения

  -Свечки в торт втыкать будем?- задорно поинтересовалась Ира.

  -Ещё чего!- возмутилась лейтенант Волкович. –Может, сразу напишем кремом сколько мне лет?!

  Младшая Степанова, не переставая смеяться, похлопала сестру по плечу.

  -И чего переживать? Женщине столько лет, на сколько она выглядит. А ты даже на свои биологические двадцать два не смотришься.

  Лёля усмехнулась, но идею со свечками категорически отвергла: если впихнуть в торт количество, подобающее записи в паспорте – настроение себе испортишь непоправимо, а если вмонтировать число, соответствующее биологическому возрасту, как предложила Ира, – получится обман.

  Сейчас Лёля, Ира, Дима и Алиса находились на даче Степановых, которая в свою очередь находилась за городом, что, в общем-то, для дач типично. Деревянное одноэтажное жилище, нехитрое, но добротное, не огромное, но просторное. Практически такое же, как и остальные пять десятков домов посёлка.

  Ласковый, несмотря на несколько утомительную жару, июнь дарил хорошую погоду и чудесное настроение. Замечательная тихая природа - лес и небольшое озеро позитивный настрой только усиливали. Летом посёлок будто рождался заново после зимней спячки, так что сейчас жизнь здесь бурлила.

  Лёля хотела отметить День Рождения тихо, в строго семейном кругу… Или полукругу. Серёжа укатил в командировку, Аня и Витя вряд ли придут. Остаются только Ира с Димой и Алисой.

  Именинница в который раз через окно взглянула во двор, хотя прекрасно знала, что если старшие решат нанести визит, то, скорее всего, возникнут прямо в доме, минуя калитку и законы физики.

  -Как думаешь, они придут?- еле слышно спросила сестру Лёля.

  -Конечно,- Ира пыталась выглядеть уверенной. Девушка кивнула на шею сестры. –Симпатичная цепочка. Золотая?

  -Наверное. Серёжин подарок.- Лёля легонько провела пальцами по изящному украшению. –Красивая правда?

  -Прелесть,- улыбнулась Ира.

  Цепочкой и впрямь можно было залюбоваться: тонкая, не броская, но заметная, мерцающая мягким таинственным сиянием. Тот, кто её выбирал, явно обладал хорошим вкусом.

  -Действительно, классная вещь,- одобрила Аня.

  -Я в побрякушках не разбираюсь, но, по-моему, очень даже неплохо,- поддержал её Витя.

  Лёля и Ира резко обернулись на голоса. Возле входной двери стояли старшие брат и сестра.

  Алиса аккуратно отодвинула край занавеси и заглянула в другую часть комнаты. На всякий случай девочка зажмурила один глаз – вдруг Димка переодевается или ещё что. Оказалось, на происходящее можно было смело смотреть обоими глазами. Дима просто сидел на подоконнике, прислонившись спиной к стене и рассматривая по-утреннему сонный пейзаж за стеклом. И хотя парень был только в джинсах, без футболки или майки, развратом тут и не пахло.

  -Привет,- Алиса шагнула на соседскую  территорию.

  Дима только рассеянно кивнул. Он ещё немного помолчал, потом хмыкнул, не отводя взгляда от улицы:

  -Представляешь, Борисовна приснилась.

  В любой другой день Алису это бы рассмешило. Но только не сегодня. Нынче годовщина смерти Диминых родителей, и ему наверняка тяжело. Алиса робко подошла к окну.

  -Ты в порядке?

Парень пожал плечами.

  -Нормально. Я ведь их не помню.- Он взглянул на Алису, та мягко улыбнулась. –Не пойму, от чего мне паршивее – от того, что они погибли, или от того, что я их не знал.

  Алиса вплотную приблизилась к Диме и прислонилась щекой к его щеке. Девочка не знала, как ещё выразить сочувствие и поддержать.

  Дима по природе своей не мог долго грустить. Вот и сейчас ему хватило пяти секунд ласки, чтобы перестать жалеть себя и вернуться в обычное состояние. Парень аккуратно отодвинул соседку по комнате и спрыгнул на пол. Снова на его лице появилась улыбка во все двадцать восемь зубов.

  -Остальной люд на месте?

  Алиса кивнула:

  -Все уже за столом, ждут тебя.

  Дима схватил валявшуюся на стуле футболку и быстро надел её.

  -Сгоняю в ванную, прибуду через пять минут,- и он истребителем вылетел из комнаты.

  Поминки – мероприятие невесёлое. И неважно, что со смерти Алисы Николаевны и Семёна Семёновича прошло целых пятнадцать лет. Рана затянулась, но не зажила. Дома у Иры собралась вся семья: Витя, Аня, Лёля с Серёжей, ну и сами жильцы квартиры – хозяйка, её дочь и младший брат.

  За скромным столом не чувствовалось ни напряжённости, ни нервозности, раньше неизбежно возникавших бы, если б Степановы оказывались вместе. Сегодня всё было спокойно. Разговор шёл мягко, естественно, грустно, однако доброжелательно. Наконец-то в семье воцарился мир. Ире не приходилось разнимать цапающихся старших сестёр, Витя не срывал злобу на Лёле, а та впервые за много лет не чувствовала давящей вины.

  Дима подмигнул Алисе, мол, всё в ажуре, ура! Девочка еле заметно кивнула с лёгкой улыбкой.

  Говорили в основном о Семёне Семёновиче и Алисе Николаевне. Делились воспоминаниями и наблюдениями, главным образом детскими.

  Серёжа и Алиса переглянулись почти заговорщически. Нет, они не готовили никаких сюрпризов, и не собирались чем-либо удивлять остальных. Просто оба вдруг поняли, до какой степени братья и сестры Степановы похожи друг на друга. У четверых были абсолютно одинаковые выразительные серые глаза, светлые и лучистые. Только Аня была кареглазой. Она единственная получила это отцовское наследство. А Диме «брюнетистость» досталась от бабушки по материнской линии. Его брат и сёстры были светловолосыми. Двое старших могли похвастаться золотым коричневатым оттенком шевелюры, а вот у младших локоны были почти молочными. Вообще, сходство проявлялось не столько в цветах глаз и волос или чертах лица, сколько в мимике, жестах, взглядах, улыбках – том неуловимом, но явном, что объединяло всех пятерых.

  Лёля в который раз с тоской и беспокойством посмотрела в окошко. Серёжа взял жену за руку.

  -В чём дело, Чертёнок? Что беспокоит?

  Девушка взглянула на него с такой теплотой и нежностью, что остальные поневоле позавидовали паре и их по-прежнему трогательным, искренним отношениям (и это после нескольких лет брака!). Зависть, разумеется, была белой, даже белоснежной.

  -Ничего,- Лёля наградила мужа и всех присутствующих своей прелестной улыбкой. Но вскоре средняя Степанова посерьёзнела и вновь бросила через оконное стекло тревожный взор на небо. –Просто мне почему-то кажется, что денёк сегодня будет тот ещё.

  -Меня тошнит,- Асука ласково погладила Шинджи по щеке. Её голос был полон нежности, что, согласитесь, не типично для человека, которого душат.

  Но разве Икари сейчас причиняет ей зло? Нет. Он спасает её. От боли, от одиночества, от бесконечных разочарований в себе и в окружающих. Мир слишком жесток, чтобы жить в нём. А теперь он ещё сделался пуст, при этом не потеряв не грамма своей бессердечности. Неважно, обитают ли на Земле миллиарды людей или осталось лишь двое. Ещё секунда, и мучения прекратятся. Асука чувствовала, что вот-вот умрёт. По телу разлилась обездвиживающая слабость, глаза застилало туманом, сердце билось лениво и медленно, будто делая одолжение напоследок.

  Он плачет. Какой дурачок. Если б она могла говорить, то обязательно сказала бы, что ей совсем не больно и не страшно. Она благодарна.

  Ещё немного. Совсем чуть-чуть. Последнее усилие, и всё закончится.

  Закончилось. Точнее прекратилось. Но не существование, как ожидала девочка, а удушье. Шинджи убрал руки. Постепенно дыхание выровнялось, звон в ушах утих, пелена перед глазами рассеялась. Шея теперь болела невообразимо, зато всё остальное было в норме.

  Девочка с трудом села и огляделась. Первое, что бросилось в глаза – бескрайний оранжевый океан, от которого веяло странной общностью и одновременно пустотой. Потом Асука осознала, что слышит возмущённые вопли напарника, и повернула голову в другую сторону. Шинджи яростно извивался, пытаясь вырваться из рук незнакомого светловолосого мужчины. Одновременно мальчик норовил лягнуть блондинку, стоящую напротив и тараторящую что-то успокаивающее. На всё это смотрели ещё две девушки, отчего-то показавшиеся Асуке смутно знакомыми, парень-подросток и… Рэй. Рэй?!.

  -Отпусти его!- заорала рыжеволосая и ринулась с кулаками на того, кто держал Шинджи. Сам Икари продолжал изрыгать ругательства, сливающиеся в один рёв, слов уже невозможно было разобрать. В глазах пилота ЕВЫ-01 сверкала не столько ненависть, сколько испуг и полное непонимание.

  Асука не успела добраться до незнакомца, её на полпути перехватила девушка в тёмно-сиреневом сарафане, с золотой цепочкой на шее.

  -Стой! Мы помогаем! Сейчас ему будет лучше!- прокричала неизвестная. Хотя, почему неизвестная? Это же Лёля Волкович. А вон её сестра Анна-злючка. Воспоминания вернулись.

  Тем временем Ира приложила ладони к вискам Икари-младшего, приговаривая:

  -Успокойся, всё будет хорошо.

  -Что вы творите? Не смейте!- выпалила Асука, хотя не знала точно, что именно намеревается сделать эта белобрысая.

  -Это безвредно,- не оборачиваясь, промолвила Ира. –Я не лезу в его разум, не перестраиваю мысли. Просто привожу в порядок рассудок: восстанавливаю химические процессы, нарушенные стрессом, убираю физиологические последствия потрясений, даю возможность взглянуть на вещи здраво.

  Присутствующие уловили лишь общий смысл, им сейчас не хотелось вникать в заумные изречения. Тем более, что куда интереснее слов было то, что начало происходить с Шинджи. Подросток затих и как зачарованный уставился на Иру, не имея ни сил, ни желания отвести взгляд. Его глаза округлились, через секунду веки опустились, тело обмякло.

  Витя осторожно опустил парня на землю. Теперь Икари сидел, обхватив голову руками, и, с ужасом осмысливая всё случившееся, смотрел на LCL. Такое сразу не переваришь, поэтому остальные приняли негласное решение – Шинджи пока не тормошить.

  -Итак,- Аня принялась расхаживать взад-вперёд, нервно пиная попадающиеся под ноги камушки. –Оценим ситуацию. Эти больные на голову таки своего добились: грянул Третий Удар, и человечество поголовно распалось на LCL.- Пару секунд девушка изучала вид оранжевого океана. –Вот во что теперь превратились все люди. Коммунизм в полной красе: у всех всё общее, даже душа. Маркс о таком и не мечтал.- Степанова посмотрела на свою семью. –Давайте думать вместе, что теперь делать.

  Лёля, по-прежнему осторожно держащая Асуку за плечи, отчаянно выдохнула:

  -А разве можно что-то сделать?

Аня усмехнулась:

  -Всегда можно что-то сделать. Поверь, безвыходных ситуаций не бывает.

  -Хоть бы ты была права!- прошептала Волкович, вытирая непрошенную слезу.

  Асука бросила на лейтенанта недоумённый взгляд. С чего Лёле плакать? Её семья здесь. Вот Аня, блондинка в чёрных блузке и брюках – по-видимому, младшая сестра, эти двое молодчиков – наверняка братья; уж очень всё пятеро схожи между собой, их чего Ленгли и сделала вывод об их родстве. Двое старших, двое младших – все Лёлины близкие целы… Или не все… Мужа нет.

  -Не раскисать!- скомандовала Аня. –Ты как-никак Дьявол, главная, так что, будь любезна, держись и не подрывай моральных дух остальных.

  Полушутливый тон при данных обстоятельствах был не слишком уместен, но он, тем не менее, заставил Лёлю взять себя в руки и успокоиться. Зато заволновалась Асука. Девочка аккуратно убрала Лёлины ладони со своих плеч и быстренько отошла на пару шагов.

  -В каком смысле Дьявол?- осторожно уточнила рыжая.

  -В прямом,- вздохнула Лёля. Пришлось вкратце обо всём рассказать.

  Дослушав, Асука, не говоря ни слова, подошла к Икари и села рядом, обхватив колени. Теперь сидней-молчунов было двое.

  -«Ушла в себя, вернусь нескоро»,- хмыкнула Алиса.

Насчёт «нескоро» она ошиблась. Асука моментально вскочила и бросилась к ней.

  -Надо же, Чудо-девочка повеселела! Вот только момент выбрала неподходящий!- Ленги метала гром и молнии. Дима на всякий случай заслонил собой синеволосую. –А ты с чего её защищаешь?

  -С того, что она мне вроде как племянница,- ответил парень.

  -Кто?!!- в один голос переспросили оба пилота ЕВ.

  -У Рэй есть семья?- добавил мигом оклемавшийся после такого сенсационного заявления Шинджи.

  Красноглазая кашлянула и вышла вперёд.

  -Я не Рэй. Меня зовут Алиса.

  Ещё один занимательный рассказ и новая порция удивления. Однако, не зря говорят: клин клином вышибают. Шинджи и Асука окончательно пришли в себя. Сейчас их уже ничто не могло поразить. Полная боевая готовность. К любым действиям - чем решительнее, тем лучше.

  Видя, что народ созрел, Аня возобновила свой монолог:

  -Я повторяю свой вопрос: что будем делать? Рассмотрю любые предложения, не стесняйтесь. Нет идей? Попробуем рассуждать логически.- «Её ничем не проймёшь!- восхитился сестрой Дима. –На дворе конец Света, а она про логику». –Наша главная проблема – распад людей на LCL. Мать родная, как же нелепо это звучит. Ладно, едем дальше. Случилось это из-за анти-АТ-поля, так? Какой из этого вывод?

  -Надо восстановить АТ-поля или создать анти-анти-АТ-поле. А лучше и то, и другое. Для подстраховки.- Витя не пытался скрыть сарказма.

  -Замечательная идея!- воскликнула Аня, подражая тону брата. –Не подскажешь заодно, как именно это сделать?

  Витя развёл руками.

  -В принципе, он прав,- подключилась к обсуждению Асука. –Может сработать.- Девочка перевела свой синий взгляд (как в песне) на Лёлю. –Ты сумеешь создать новые АТ-поля, точные копии предыдущих?

  Волкович с грустной улыбкой покачала головой:

  -На такое даже я не способна. Мои возможности не безграничны. И дело не в количестве, а в качестве. Ни ангелы, ни демоны не могут самостоятельно создавать эти поля.

  -А если и те и другие попробуют вместе?

  -Ерунда.

  В отличие от старшей сестры, Ира предложением Асуки заинтересовалась.

  -Вообще-то, в этом есть смысл.- Все посмотрели на неё. –Если жизнь на Земле - так сказать, совместный продукт Ангелов и Бесов, следовательно и АТ-поля – результат работы обеих сторон. Не исключено, что снова объединившись, можно будет повторить и восстановить…

  Алисин взгляд, адресованный Диме, красноречиво вопрошал: «Ты хоть что-нибудь понял?». Парень отрицательно цокнул языком.

  -Меня ещё на анти-анти-АТ-полях заклинило.

Двое самых младших Степановых обменялись улыбками.

  Дослушав глубоко научную речь сестры, Лёля скептически произнесла:

  -Если ты и права, то нам нужен Ангел. Сильный, стопроцентный Ангел. Алиса не подойдёт.

  -А как насчёт Рэй-Лилит?

  -Боюсь, её трудно будет склонить к  сотрудничеству,- Волкович  огляделась  по сторонам. –Не говоря уже о том, что прежде, чем начать убеждать, нужно как минимум найти.

  -Разве ты не можешь?- вкрадчиво поинтересовалась Асука, подходя к лейтенанту, в то время как Шинджи приблизился к Алисе, внимательно, но деликатно разглядывая синеволосую девочку.

  -Не знаю.- Девушка шумно выдохнула. –Что ж, попытка – не пытка, в лоб не дадут.

  Лёля зажмурилась и сосредоточенно сжала ладони в кулаки. Сказать было намного легче, чем сделать. Но она должна это осилить, не имеет права не справиться.

  Сначала было трудно, потом тяжело, потом очень тяжело. Рэй стала богоподобным существом, отыскать такое ой как непросто, а доставить к себе – практически невозможно. К счастью, кроме практики есть теория и с ней – вера.

  Бесподобное создание излучало величественное, хотя и бледное сияние. На бесстрастном лице кроме третьего ока ничего необычного. За спиной мощные крылья, количеству и размаху которых позавидовал бы сам Серафим. Губы упрямо сжаты. Глаза широко раскрыты, в них и спокойствие, и решимость, и отрешённость, и мудрость, и строгость. Нельзя объять необъятное, равно как и описать неописуемое. Именно тот случай, когда лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, иначе вообще ничего не поймёшь. Витя, Аня, Лёля, Дима, Шинджи, Асука и Алиса сами толком не могли осмыслить, с кем имеют дело. Одно было точно – существо вызывало трепет.

  Лёля оробела. У неё затряслись поджилки, но девушка заставила себя собраться с духом. Бояться можно будет потом, сейчас страх – непозволительная роскошь, поэтому надо его затолкать в самый дальний угол сознания и держать там, пока всё не закончится.

  -Здравствуй.

  -Здравствуй.- Ноль эмоций в голосе Ангела. Впрочем, пожалуй, улавливается нечто отдалённо напоминающее упрек. –Зачем вы здесь? Это вас не касается.

  -Очень даже касается!- встряла Аня. –От всех наших друзей и знакомых осталось мокрое место, буквально!

  -Что сделано, то сделано,- пропела Лилит-Рэй.

  -Нам бы хотелось это переделать,- Лёля перехватила инициативу.

  -О чём ты?- Никакого интереса, исключительно умиротворённость и философское спокойствие.

  -Я предлагаю объединить наши силы и восстановить то, что было до Третьего Удара.

  -Нет, я отказываюсь.

  -Почему?!- единогласно выкрикнуло восемь человек.

  -Я уже сказала: что сделано, то сделано. И вам,- она бросила укоризненный взгляд на Степановых, -негоже пытаться переменить что-то по своему желанию. Ангелы – посланники, а вы – всего лишь наблюдатели.

  -А как же любовь к своим детям?- поинтересовалась Лёля. –Помнится, ты ради них терпела пытки и ничуть не сожалела.

  -А мне помнится, ты говорила, что детей время от времени надо ставить в угол и пороть. Знаешь, ты оказалась права. Всему есть предел. Терпению, даже ангельскому, тоже.

  -Вот те на,- растерялась Лёля.

  -Они не желали понимать,- печально продолжала Лилит-Рэй. –Сами шли к гибели и вели к ней остальных. Либо жаждали колоссальной власти, либо стремились переделать мир по своему усмотрению. Пожалуйста – за что боролись, на то и напоролись.

  Аня отметила, что у Ангелочка-то неплохое чувство юмора и отличное знание поговорок, а Лёля окончательно оторопела.

  -Не все же люди виноваты!- с отчаянием воскликнула лейтенант. –Большая часть к этой кутерьме вообще не пришей, не пристегни! Их за что наказывать?!

  -Они не наказаны. Они просто пострадали от действий своих собратьев. Подобное постоянно случалось на протяжении всей истории человечества: войны, эксперименты, не говоря уже о бытовых подлянках.

  Часов не наблюдают не только счастливые, но и спорящие. Изо всех сил люди… ну и не совсем люди пытались убедить Лилит-Рэй пойти им навстречу. Особенно старалась Лёля. Она приводила великое множество доводов – простейших и заумных, мыслимых и немыслимых, логичных и абсурдных. Как об стенку горох. Ангельское терпение оказывалось сильнее дьявольской напористости.

  -До неё не достучаться!- взбешённо констатировала Аня. По жизни старшая Степанова не считала, что все трудности можно уладить силой, но, тем не менее, никогда полностью не исключала подобный вариант решения проблем. И сейчас ей дико хотелось ринуться в бой. Сдерживалась из последних сил. Девушка знала: она не сможет одолеть этого Ангела. Разве что, изрядно потрепать. Но в таком случае и самой Ане порядочно достанется на орехи.

  Ира задумчиво посмотрела на оппонентку сестры и медленно протянула:

  -Поправочка: до Лилит не достучаться.

Первой смысл этих слов поняла Асука.

  -А до Рэй можно!- подхватила девочка. –Правда, послушает она только одного человека.

Все взгляды устремились на Шинджи. Парня всеобщее внимание не порадовало.

  -Думаете?- неуверенно спросил он.

  -Другого выхода всё равно нет,- безапелляционно отрезала Асука. -Так что  вперёд! И подипломатичнее,- девочка подтолкнула напарника в сторону Лилит-Рэй. –Помни, Икари: если у тебя не получится, ты проведёшь со мной вечность, и уж я постараюсь, чтоб тебе не было скучно,- Ленгли злорадно ухмыльнулась.

  Перспектива коротать оставшуюся жизнь в компании разгневанной Асуки пугала куда больше общения с… почти Богом. Шинджи, вздохнув, сделал несколько нерешительных, но крупных шагов в сторону Ангела. Где-то в этом существе Рэй. Его напарник, друг и даже больше. Та, кто никогда его не предавала. Та, в ком живёт частица его матери.

  Шинджи остановился и посмотрел в лицо Лилит-Рэй. Такие знакомые черты, и одновременно совсем неведомые, чужие, странные.

  -Рэй?..

  Ни один мускул не дрогнул на её лице, однако глаза оживились.

  -Рэй?- повторил Шинджи.

  Кивок. И взгляд. Непонимающий, но полный нежности.

  -Рэй, я прошу тебя о помощи.

  Рэй-Лилит немного наклонила голову, не сводя глаз с Икари-младшего.

  -Рэй, ты ведь можешь сделать то, что они,- он махнул рукой в сторону Лёли с Ирой, -предлагают.

  -Да.

  -Сделай.

  -Ты этого хочешь?

  -Да.

  Взор Ангела проник в самую душу, не останавливаясь ни перед какими преградами, видя насквозь, рассматривая до мелочей каждую мысль и каждое чувство. Шинджи невольно отступил на полшага. Теперь парень понял, что ощущала Асука, когда…

  -ТЫ желаешь этого или они?- сладкогласно поинтересовалась Рэй-Лилит. –Ты сам решил или опять миришься с чужой волей?

  Асука выступила вперёд, собираясь закатить скандал и высказать Чудо-девочке всё, что думает о ней и о её несвоевременной демагогии. На карту поставлена судьба человечества, а эта кукла задаёт идиотические вопросы, которые могут уничтожить последний шанс на спасение! И Шинджи тоже хорош – замялся, засомневался! Два сапога пара! «Сейчас я вам организую вторую Хиросиму!».

  На плечо девочки легла рука Иры. Асука повернулась. Степанова отрицательно покачала головой.

  -Не трогай его. Пусть сам решает. Это его право и его выбор.

  -А если он не захочет?..

  -Вот тогда и будем думать. Сейчас парню надо разобраться в себе.

  -Пусть бы разбирался сколько влезет, только сначала всё исправил,- недовольно пробубнила девочка, однако встала между Ирой и Лёлей, принялась ждать.

  Шинджи потупил взгляд. Действительно, нужно ли это восстановление? Сейчас так спокойно. Никаких войн, убийств, упрёков, обид. Никто больше не ранит. Потому что никого нет. Ни врагов, ни друзей. Друзья. Тоджи, Кенсуке, Хикари. Мисато… Шинджи будто током ударило. Почему он думает о себе? В мире полно людей лучше, достойнее. Четырнадцатилетний мальчишка не имеет права лишать их существования. И не может допустить, чтобы сгинули его близкие. Да и не оставаться же вдвоём с Асукой до самой смерти, которая, вероятно, наступит быстро, но мучительно. «В конце концов, если меня снова доведут, возьму и сбегу на необитаемый остров. Мне хватит одного маленького безлюдного клочка земли. Не нужно, чтобы пустынным был весь мир».

  Парень поднял голову и громко, твёрдо сказал:

  -Это МОЁ решение. Так хочу Я.

  -Ты уверен, что не обманываешь себя?

  -Уверен.

  -Подумай хорошенько.

  -Слушайте, глубокомысленные мои, давайте уже закругляйтесь!- не выдержала Лёля, у которой нервы были на пределе. –Прекратите нас изводить!- она выразительно посмотрела на Ангела. –Сказано тебе: он уверен. Чего ещё надо?! Хватит умничать!

  Эта вспышка гнева могла всё испортить. К счастью, не испортила. Рэй-Лилит преспокойно проигнорировав истеричного демона, вопросительно посмотрела на Шинджи. Тот без колебаний кивнул. Затем взглянул на Лёлю, сделал приглашающий жест, а сам немного отошёл в сторону.

  Рэй была согласна помочь, а вот Лилит такое развитие событий не слишком устраивало. Сейчас они были единым целым, однако теперь доминировала Рэй. Впрочем, сильного желания сопротивляться у матери человечества тоже не было. И всё же Лилит сделала последнюю попытку, обратившись к стоящей перед ней Лёле:

  -Вы же обещали не вмешиваться.

Девушка хмыкнула:

  -Нашли кому верить.

  -Ты понимаешь, что если мы сделаем это, то разъединимся? И я с Рэй, и вы со своими Бесами. У тебя, у всех вас больше не будет таких способностей. Сможете отказаться от этой силы?

  Лёля оглянулась на свою семью. Лейтенант уже давным-давно решила для себя данный вопрос.  Вот только что с остальными? Захотят ли они? По глазам братьев и сестёр Волкович поняла, что и Витя, и Аня, и Ира, и даже Дима с ней солидарны. Девушка улыбнулась и опять взглянула на Ангела.

  -Мы об этом мечтаем уже пятнадцать лет.

  Лилит-Рэй едва заметно вздохнула:

  -Тогда чего ты ждёшь?

  Лёля поправила лямки своего сарафана, сняла цепочку, подаренную мужем, и обручальное кольцо, передала их старшей сестре, велев всем отойти. Девушка выпрямилась, гордо задрав подбородок. Её глаза вспыхнули насыщенным жёлтым светом, Волкович охватило пламя. Через секунду Лёля сама полностью стала пламенем – казалось, бушевал могучий пожар, сдерживаемый лишь невидимой оболочкой, формирующей контуры тела. А в следующее мгновение за спиной лейтенанта появились огромные огненные крылья.

  -Ничего себе,- выдавила Асука, невольно прижимаясь к Шинджи. Тот молча взял её за руку. Обоим стало легче.

  Алиса вцепилась в Диму, который, как и она, не в силах был оторвать взгляд от происходящего.

  -Мать моя в кедах на колёсном тракторе,- еле слышно процедил обалдевший парень.

  Аня, Ира и Витя смотрели на творящееся, сомневаясь, что это не сон или галлюцинация. Трудно было поверить, что такое случается в реальности. Внешне же брат и сёстры сохраняли полное равнодушие, граничащее со ступором. Они замерли. Только отблески пламени плясали на и лицах и одежде.

  На пылающих крыльях бесшумно и плавно Лёля поднялась в воздух и мгновенно оказалась рядом с Рэй-Лилит. Ангел с Дьяволом смотрели друг на друга. Ни симпатии, ни отвращения. Просто долгое знакомство и общее дело, которое теперь нужно повторить. Первой вытянула руки Волкович, Рэй-Лилит последовала её примеру. Их ладони медленно сближались, расстояние становилось меньше и меньше. Наконец, длани Ангела и Беса соприкоснулись. Неимоверно яркий, беспощадно режущий глаза белый свет залил всё.

  -Рэй, ты слышишь меня? Рэй!

  Аянами медленно открыла глаза и сразу же зажмурилась, ослеплённая дневным светом. Совсем недавно ей довелось увидеть нечто куда ярче, поэтому зрение быстро нормализовалось. И первое, что заметила девочка, это обеспокоенное лицо Шинджи, сидящего перед ней на корточках. Увидев, что Рэй очнулась, парень расплылся в улыбке.

  Пилот ЕВЫ-00 приподнялась, села, машинально кутаясь в сорочку. Откуда сорочка? Ясно, от него. Шинджи накинул свою рубашку на Рэй, пока Аянами была без сознания. Это пришлось очень кстати, поскольку после разъединения с Лилит девочка оказалась совершенно голой.

  К слову, Первое Дитя не была единственной, кто позаимствовал чужую одежду. В нескольких шагах от Рэй тоже прямо на земле сидела перемазанная сажей девушка, более чем смуглая, желтоглазая и красноволосая. Аянами вспомнила и узнала Волкович в первую очередь по неприятным ощущениям, а не по изменившейся внешности. На лейтенанте поверх обгорелых сиреневых лохмотьев была надета белоснежная рубашка явно с чужого плеча; и нетрудно было догадаться, с чьего именно. Зеленоглазый брюнет обнимал девушку, та прижималась к нему изо всех сил. Она со слезами что-то тараторила, он ласково успокаивал.

  -Как ты себя чувствуешь?- осведомился Шинджи.

  -Я в порядке.- Тут брови девочки стремительно взмыли вверх, потому что она увидела саму себя. Правда, копия была немного младше, с чуть более длинными волосами и одета совершенно не в стиле Рэй.

  Алиса несмело подошла и представилась.

  Воцарившееся неловкое молчание нарушила Ира.

  -Глядите,- она указала на Токио-3, который отлично просматривался с возвышения, где они сейчас находились. –Цел-невредим. И окрестности тоже.

  -Как думаешь, люди живы?- спросила Асука.

  -Уверена,- ответила за сестру Лёля и положила голову на плечо мужа.

  -Подарок от Лилит,- слабым голосом пояснила Рэй и по-настоящему улыбнулась.

Лёля ухмыльнулась:

  -Ангелы. Уж если делают добро, то на всю катушку.

  Аня, конечно, была рада и за человечество в целом, и за Токио-3 в частности, однако это не мешало ей беспокоится кое о чём.

  -Ангельский подарок – дело, бесспорно, хорошее. Но вот меня больше волнует бесовский презент,- она демонстративно осмотрела себя, братьев и сестёр. Все пятеро выглядели как в былые времена без маскировки: янтарные глаза, шоколадного цвета кожа, рдяные волосы. –Куда нам эдакое наследство деть?

  -Вы не можете маскироваться?- удивился Сергей.

  -Уже нет,- Лёля посмотрела сначала на мужа, потом на Аню и остальных Степановых. –Мы теперь только полубесы, как Алиса или Рэй полуангелы.- Девушка опять взглянула в глаза бережно обнимавшего её мужчины. –Я официально освобождена от должности Дьявола.

  Сергей улыбнулся словно ребёнок, получивший самый желанный подарок.

  -Получается, мы такими и останемся?- Дима вопросительно взглянул на брата. Тот кивнул.

  -Ничего, привыкнете,- засмеялась Алиса. –Это не так сложно. Я же выдерживаю.

  Витя и Аня не видели причин для паники, хотя ситуация их мало радовала. Дима вообще никогда ни о чём не беспокоился. Ира лишь самодовольно усмехнулась:

  -Красоту ничем не испортишь.

Мнение Лёли узнать было трудно, поскольку та целовалась с мужем, не обращая внимания ни на что вокруг.

  -Ничто не проходит бесследно,- вздохнула Аня. –Ладно, есть и плюсы. У нас остались способности. Не такие мощные как раньше, но всё-таки.

  -И насколько мы ослабели?

  -Трудно сказать, Ириша. Надо бы проверить практикой. Полагаю, ослабли больше, чем вдвое. Источником силы были не столько демонические гены, сколько сами Бесы. Но в любом случае мы по-прежнему можем сделать немало интересного.- Аня проказливо улыбнулась, после чего строго обратилась к другой сестре и зятю. –Ну хватит! Самим ещё не надоело? Здесь, между прочим, дети.

  Никто из пятерых детей на лобзающуюся парочку внимания не обращал.

  Алиса и Дима стояли чуть поодаль, любуясь видом Токио-3.

  -Обалденно красивый город,- выдохнул парень.

  -Да,- согласилась Алиса и, хитровато прищурившись, взглянула на собеседника. –Как ощущения?

  Дима сразу понял, что она имела в виду.

  -Даже не знаю. Будто я не я. Или не совсем я. А на самом деле наоборот: я – теперь только я, и никого больше. Короче, путано.- Парень улыбнулся и подмигнул. –Но здорово. Мне легче, чем раньше.

  Шинджи по-прежнему не отходил от Рэй, чем, мягко говоря, раздражал Асуку, царственно стоящую в стороне. Однако Ленгли находилась достаточно близко, чтобы слышать разговор своих коллег. Хотя, те и не таились.

  -Спасибо тебе, Рэй. Теперь перед тобой в долгу целый мир.

Аянами нежно и тихо проговорила:

  -Не передо мной, а перед тобой. Я сделала это только ради тебя. Потому, что ты попросил.

  Шинджи осторожно взял её за руку и посмотрел прямо в глаза. На щеках Рэй появился румянец. Сейчас, конкретно в эту самую секунду девочка поняла, что такое счастье. Счастье – когда счастлив тот, кого ты любишь. И всё. По крайней мере, так было для Рэй. Он смотрит на неё, улыбается ей, благодарит её, держит за руку.

  -Давай, поцелуй её!- взорвалась Асука. –Она заслужила!- рыжая резко развернулась и зашагала прочь.

  Она не знала, куда пойдёт. Главное – подальше от этой сладкой парочки.

  -Асука!- окликнул Шинджи. Она не обернулась, ускорила шаг.

  Больше всего на свете Икари-младший хотел бы догнать её, остановить, обнять… Если он поступит так, то признает свою вину. А ведь никакой вины нет. До смерти надоело чувствовать себя отъявленным грешником по каждому поводу! Если Асука захочет, то вернётся! Нет, не вернётся. Ей гордость не позволит. Но гордость есть и у него!

  Если бы только парень видел себя со стороны. Впрочем, его видела Рэй, и этого оказалось достаточно. Пилот ЕВЫ-00 отвела взгляд, печально опустив голову.

  -Вообще-то, девчонка в правильном направлении движется,- Аня кивнула вслед Асуке. –Надо бы и нам проведать NERV, проверить, всё ли в порядке. Хватит целоваться! Вставайте, и пойдём.

  -Пойдём?- удивился Дима. –Как насчёт более удобного способа перемещения?

  -Если у тебя получится, буду рада и очень удивлена,- съязвила Аня. –Я уже трижды пыталась. Без толку.

  Степановы переглянулись.

  -М-да, теперь не смотаешься в Париж на часок,- протянул Дима.

  -Жаль. Мне понравилось встречать закат на Эйфелевой башне.- Алиса ободряюще похлопала его по спине. –Не расстраивайся.

  -Я и не расстраиваюсь. Главное, что все живы. Если за это надо было отдать свои способности – пожалуйста. Тем более, часть силы у нас осталась.

  Рэй оживилась. Она, пробежавшись взглядом семейству Степановых, села прямо и спросила:

  -Это было необходимо?

  -О чём ты?- не поняла Ира.

  -О том, что вы сделали. Нужно ли было жертвовать силами, чтобы спасти оставшихся?

  -Оставшихся?

  Рэй кивнула.

  -Мы с Лилит решили, что те, кто сможет найти свой образ, восстановятся. А благодаря вам восстановились все.

  Глаза Ани сделались квадратными.

  -С этого места поподробнее,- девушка упёрлась взглядом в Аянами. –Ты хочешь сказать, что все, кто этого достоин, ожили бы и без нашего вмешательства?!

  -Да.

  -И когда?

  -Максимум через несколько дней, я думаю.

  Аня хлопнула себя по лбу и выдала вереницу таких словечек и высказываний, которые у интеллигентного человека вполне могли вызвать инфаркт. Ира быстро подбежала к Диме с Алисой и попыталась закрыть уши им обоим одновременно.

  -Превосходно!- бушевала старшая Степанова, всё-таки перейдя на цензурную лексику. –Распрекрасно! Попрощались с ТАКИМИ возможностями, чтобы спасти отребье!

  -Если у человека нет сильной воли, это ещё не значит, что он отребье и не достоин жить!- вмешалась Ира.

  Аня только одарила её убийственным саркастическим взглядом и продолжила опустошать закрома своего словарного запаса, если быть точнее –  ругательной его части.

  Витя подошёл к Третьему Дитя.

  -Шинджи, я должен тебе кое-что сказать. Боюсь, ты не обрадуешься. Твой отец мёртв.- Старший Степанов не любил долгих предисловий.

  -С чего ты взял?- Равнодушие в голосе подростка ошеломило всех. –Ты убил его?

  -Нет. Но это входило в ближайшие планы моего Беса, а он тянуть не любит. Думаю, что всё уже кончено. С верхушкой SEELE тоже.

  -И с Лоренцом?- уточнила Аня, забыв о брани.

  -С ним, родимым, в первую очередь.

  -Вот и хорошо,- Шинджи подал руку Рэй и помог девочке подняться. Он слишком устал, чтобы чувствовать горечь. И должна ли быть эта горечь? Гендо Икари трудно было назвать хорошим отцом, да и отцом вообще. Сплавил малолетнего сына родственникам, а когда снова оказался рядом, то только мучил. Может, командующий Икари и любил своего отпрыска, но где-то очень глубоко в душе. Настолько глубоко, что докопаться дотуда было невозможно.

  Девять человек начали спуск с холма. Причём двое из этой компании умудрялись целоваться на ходу.

  -Перестаньте! Потерпите до дома!- возмущалась Аня. Но на самом деле она радовалась за сестру и её мужа.

  -Кстати о доме,- Дима поравнялся со старшей из сестёр. –Как мы туда попадём?

  Аня самодовольно усмехнулась.

  -Мне бы только до телефона добраться. Надеюсь, ни у кого нет боязни самолётов?

  Кто-то дотронулся до спины Шинджи. Икари обернулся. Сзади шагала Ира.

  -На пару слов,- девушка жестом предложила отойти в сторонку. Парень пожал плечами и выполнил просьбу, оставив Рэй рядом с Алисой. Теперь Шинджи и Ира шли, немного отбившись от остальных.

  -Что ты хотела?

  -Я вижу, ты обеспокоен. Более уверен в себе, но по-прежнему мучаешься из-за сомнений, которые…

  -И что?- грубовато оборвал Шинджи. Почему все считают своим долгом залезть к нему в душу?!

  Кашлянув, Ира исподлобья взглянула на подростка.

  -Можно дать совет?

  Парень нехотя согласился. Таким красивым девушкам трудно отказывать. «Но если она тоже начнёт плести этот бред про то, что надо открыть душу или заглянуть в своё сердце, я её стукну!»- твёрдо решил Икари.

  -Встань на стол.

  Шинджи заподозрил, что ему это послышалось. Увидев недоумение в его глазах, Ира повторила:

  -Встань на стол. И оттуда взгляни на то, что тебя беспокоит.

  -Это такой русский юмор?

  Ира продемонстрировала свою очаровательную улыбку:

  -Нет, это такой научный, серьёзный психологический приём. Его не я придумала,- и она вернулась к семье.

  -Может, в городе опять побоище?- беспокоился Витя.

  -Вряд ли,- утешила Рэй. –Они без оружия. Лилит его уничтожила. Сейчас на десять километров вокруг нет даже ни одного газового баллончика.

  -Умно. Обе стороны растеряются. Надеюсь, не рванут в рукопашную.

  -Да брось,- Аня махнула рукой. –Они же не кретины. Ошалеют, поговорят, познакомятся, всё выяснят. Лёля, Сережа, перестаньте наконец!

  Река делит город на две части. В одной располагаются особняки двухвековой давности  и пожилые хрущёвки, в другой – многоэтажки и современные коттеджи. Это вовсе не значит, что в старой части города проживет беднота, а в новой богачи. В этом плане население Синедорожинска располагается равномерно. Город пестрит парками и скверами, сейчас радующими глаз буйной зеленью. Добавляет колорита и лес, подступающий со всех сторон. Воды реки искрятся от лучей яркого летнего солнца. Именно благодаря ей город и получил своё название. Когда-то добраться сюда можно было только по реке, которая являлась единственной дорогой. А поскольку местность обычно встречала путешественников ясной солнечной погодой, те почти всегда видели реку только сапфировой – отражающей безоблачное небо; за что и прозвали её «Синей дорогой». Мост, пролегающий через реку, был построен в середине двадцатого века. Он не поражает воображения, но широк, прочен, надёжен. И соединяет не просто две части населённого пункта, а прошлое и будущее, объединяя их в настоящее. Единственная природная  возвышенность в Синедорожинске - Хмурый холм, на котором стоит церковь Божьей Матери. Хмурым холм окрестили неизвестно когда и непонятно почему, но название прижилось крепко. А церковь уникальна. Нет, она не отличается ни древностью, ни огромными размерами или пышным убранством, ни оригинальной архитектурой. Просто это, наверное, единственный в мире храм, на территории которого располагается памятник борцам за Советскую власть.

  Если не считать моря, появившегося на горизонте в сентябре 2000 года, то пейзаж почти не отличался от того, к которому старшие Степановы привыкли с малолетства. Сейчас вся семья стояла на крыше девятиэтажного дома, в котором располагалась квартира, раньше принадлежавшая родителям Витя, Ани, Лёли, Иры и Димы. Теперь здесь жили только последняя дочь с младшим братом и дочерью.

  Аня внимательно смотрела на свой город, такой знакомый и родной. Цел. Какое счастье.

  -Да, это всё стоило спасти.- Она повернула лицо к Лёле. –Я понимаю, что ты поступила правильно, и всегда понимала. Но ты же меня знаешь – жить спокойно не могу, если не найду «виноватого».

  Волкович улыбнулась сестре и взяла её за руку. Витя, Сергей, Ира и Алиса молча стояли неподалёку. Единственным, кто деликатностью не страдал, был Дима.

  -Так вы насовсем помирились или как?

  Аня и Лёля одновременно обернулись к нему.

  -Надеюсь, что насовсем,- ответила старшая.

Средняя кивнула. Опять уставилась куда-то вдаль, а потом посмотрела себе под ноги. Она стояла у самого края крыши.

  -Когда мне было десять лет,- громко начала Лёля, -я чуть не упала отсюда. Мы с Аней пришли поглазеть на город с крыши, все дети во дворе часто так развлекались.- Пояснение было адресовано мужу, племяннице и младшему брату. –Я подошла к краю, запнулась, или просто закружилась голова, уже не помню. В общем, полетела я вниз, как подбитая ласточка. Правда, парить привелось не долго.- Она  опять  посмотрела  на сестру. –Анька каким-то чудом ухватила меня за руку.

  -Вы никогда об этом не рассказывали,- нахмурился Витя.

  -Дальше-то что?- не утерпел Дима, возмущённый тем, что повествование прервалось на самом интересном месте.

  -А как думаешь?- усмехнулась Аня. –Я её затащила назад, и всё.

  Лёля покачала головой.

  -Не совсем так. Я какое-то время повисела в тридцати метрах от земли-матушки. Точнее, от асфальта-батюшки. Мне казалось, что ещё чуть-чуть, и моя рука выскользнет. Я извивалась, визжала, будто меня режут. Было так жутко. А Анька посмотрела на меня в упор и сказала: «Спокойно. Неужели ты думаешь, что я дам тебе упасть?». И я утихла. А она втянула меня обратно.- Лёля крепче сжала ладонь сестры. –С тех пор мне никогда не было страшно, во всяком случае, за себя. Я знала, что старшая сестра не даст меня в обиду. Даже если она далеко, со мной не случится ничего плохого.

  В столь трогательный момент нельзя не обняться всей семьёй. Аня и та расчувствовалась, Ира, вообще, всплакнула. Чтобы хоть как-то отвадить свои подступающие слёзы, старшая из сестёр заговорила о другом:

  -Ира, у тебя найдётся что-нибудь моего размера? А то я грязная, как поросёнок.

  Психиатр задумалась.

  -Не знаю. Вряд ли мои вещи придутся тебе впору. Хотя… В шкафу твоё выпускное платье.

  -Платье с моего Выпускного?- удивилась Аня.

  -Да, я его сохранила.

  В разговор включилась Лёля:

  -Тебе в нём здорово. Ты была очень красивой на Выпускном. Помнишь, все одноклассники рты пооткрывали? Мама с папой тоже.

  Зрачки Ани расширились.

  -Разве родители видели меня в этом платье? Я наряжалась у подруги, ночевала потом у неё же, домой вернулась в обычной одежде. Или они ахнули, когда увидели меня после, на фотографиях?

  Лёля пристально посмотрела ей в глаза.

  -Они были на Выпускном.

  -Как?- ошарашено пролепетала Аня. –Я же…

  -Ты запретила, но они всё равно пришли. Встали тихонечко в сторонку, чтобы ты не увидела. Они очень гордились тобой.

  «Всё, сейчас точно разревусь!»- промелькнуло в мозгу старшей сестры.

  -Почему ты никогда не винишь меня?!- выкрикнула Аня.

  -Чего?..

  -Почему ты ни разу не упрекнула меня в том, что я постоянно с ними ссорилась, портила им нервы, закатывала скандалы?! Ты даже не упоминаешь об этом! Я была для них кошмаром наяву! И заслуживаю, чтобы мне это бросили в лицо!

  Лёля положила ладони на Анины плечи.

  -Мне такое и в голову не приходило. У тебя трудный, упёртый характер. У мамы с папой были такие же. Вот вы и сталкивались постоянно. Никто не хотел уступать. Себя не переделаешь. Так что, никто ни в чём не виноват. К тому же,- в голосе девушки засквозило озорство, -родители тратили столько энергии и времени на споры с тобой, что на остальных детей сил злиться у них не хватало.

  Аня грустно улыбнулась. Она снова взглянула на Синедорожинск, лежащий как на ладони, и вдруг произнесла:

  -А ведь ему сейчас было бы уже четырнадцать.

 Остальные не поняли, о ком речь.

  -Кому?- спросила Лёля.

  -Ему. Или ей. Моему ребёнку.

  -Кому?!!- в один голос переспросили все.

  Аня усмехнулась.

  -Ну прямо хор Турецкого. Неужели трудно представить, что я могла забеременеть? Я, конечно, не сахар, и на работе помешана, но в монашки не записывалась.

  После нескольких долгих секунд молчания первым подал голос Дима:

  -А куда ребёнок подевался?

Ира хорошенько хлопнула младшего братца по спине.

  -Выкидыш,- коротко объяснила Аня. –Через несколько секунд после соединения с Бесом. Организм не выдержал. Не знаю только чей – мой или ребёнка. Наверное, нас обоих…

  Лёля открыла рот, но заговорила не сразу, нужные слова никак не подбирались.

  -Ань, я…

Аня резко вытянула руку в сторону Лёли, тем самым приказывая замолчать.

  -Не смей просить прощения. Твоей вины здесь нет. Всё, забудем об этом. Не знаю, зачем я вообще рассказала.

  -Затем, что надо было выговориться,- Ира подошла и обняла её со спины. Как опытный боец психического фронта девушка поняла, что не нужно зацикливаться на этой теме. –Я, пожалуй, поеду на дачу. И пострелят с собой прихвачу. А ты переночуй у меня.

  -Или у нас,- подхватил Серёжа. –Будем рады.

  -Не сомневаюсь,- хмыкнула Аня, вспомнив знакомство с зятем. –Спасибо, но я лучше здесь. Поближе к своей птичке. А завтра на ней рвану на базу.- Девушка взглянула на свой самолёт. Это могло показаться взглядом в никуда. Ничего удивительного, «Ворон-1» сейчас был невидим. Техника на гране фантастики. Не оставлять же на крыше жилого дома сверхсекретный военный самолёт без маскировки.

  -А если его всё-таки кто-нибудь найдёт?- поинтересовался неугомонный Дима.

  -Вряд ли,- Аня машинально потёрла устройство, прикреплённое к запястью левой руки. –А если и так, не завидую этому человеку.

  -А если самолёт всё-таки угонят?- не унимался парень.

  -Димка, утихни. Без моего ведома никто даже не прикоснётся к «Ворону-1». Система безопасности на заоблачном уровне. Ладно, становится прохладно. Пора уходить отсюда.

  С этим трудно было не согласиться. Степановы и Волковичи медленно развернулись и направились к люку, ведущему на чердак дома. Последними на крыше остались Лёля и Аня.

  -Знаешь, меня после того случая,- старшая указала на край крыши,- два дня трясло.

  Это был очень, очень трудный и невероятно долгий день. Мисато казалось, что она спит и видит сон, в котором нет ни логики, ни возможности что-либо изменить. С нападением на NERV всё было более-менее понятно. Но вот случившееся потом заставляло извилины мозга завязываться в узелки. Был момент, когда майор решила, что уже умерла. «На рай, вроде, не похоже,- рассуждала про себя Кацураги, глядя на высокий серый потолок. –До ада тоже не дотягивает. Неужели чистилище?». Рядом послышался глухой стон. Это пришла в себя Рицуко. Две молодые здравомыслящие женщины быстро поняли, что они живы и, что особенно интересно – здоровы. Лежат в Центральной Догме вместе с доброй сотней других сотрудников. Дальше вообще началось что-то невообразимое. Живыми оказались все, кто надо и не надо. За исключением командующего Икари. Тот был однозначно мёртв. Похоже, сердечный приступ. Горе-то какое! Растерянность и общий ступор. Постепенно люди начали разбираться в ситуации. И тут появились пилоты ЕВ в компании русской семейки. Бегло объяснили суть происходящего и почти сразу скрылись. Осталась только Асука. Но и от неё было мало толка, девочка витала где-то. Незадолго до этого она набралась смелости и спросила у Лёли: сам ли Шинджи прекратил тогда душить, или его пришлось насильно оттаскивать. «Когда мы появились, он сидел рядом с тобой. Уже не душил. Правда, выглядел психопатом. Сразу на нас бросился… Но это не важно. Асука, даже в самом невменяемом состоянии Шинджи не причинит тебе вреда». «Значит, попытка меня задушить – это был просто милый знак внимания?!». «Это были сорвавшиеся нервы парня, на плечи которого свалилась слишком тяжёлая ноша». Суета, ор, неразборчивые приказы, новые люди. Одним словом, безумие. Хотя, здесь больше подходит слово «бардак». Кажется, это продлилось целую вечность. Под конец Мисато уже была готова добровольно попросить расстрелять её, только бы прекратилось это сумасшествие. Случилось чудо: сотрудников распустили по домам. Или что-то в таком роде. Короче, появилась возможность смыться, которой Кацураги и Ленгли незамедлительно воспользовались. Они шли пешком, не разговаривали – не имели ни сил, ни желания. Прийти домой и упасть на постель – вот что сейчас было пределом мечтаний.

  С трудом поднялись по лестнице, открыли входную дверь квартиры, скинули обувь в прихожей, едва ли не ползком добрались до гостиной и… разинули рты. Напротив дверного проёма, посреди комнаты, на столе, видимо, притащённом с кухни, стоял Шинджи. Подросток явно поджидал их. Он, не говоря ни слова, долго и внимательно смотрел на соседок сверху вниз.

  -Икари, что ты делаешь?

  -Совсем свихнулся, идиот?- злобно прошипела Асука. Кретин. Стоит, как памятник самому себе.

  -Единственная идиотка здесь - ты,- ровным спокойным тоном дал отпор Шинджи. Это оказалось так просто. Какие же они обе маленькие, далёкие. И почему он раньше их боялся? Заботился об их чувствах, подавляя свои.

  Мисато онемела. Асука рассвирепела:

  -Что?!! А ну повтори!!!

  Подросток спокойно улыбнулся. И что-то в этой улыбке напоминало оскал хищника, вырвавшегося из клетки на свободу.

  -Если у тебя проблемы со слухом, сходи к врачу. Но на твоём месте я бы первым делом навестил психолога. Уши подождут, мозги важнее. Возможно, ещё не всё потеряно.

  Глаза Мисато из круглых сделались квадратными. Другая обитательница квартиры окаменела. Шинджи. Мямля, копуша и трус Шинджи говорит такое?!. Неужели подобное возможно? Да как он смеет?!!

  К Мисато вернулся дар речи.

  -Не перегибай палку. Асуке столько пришлось пережить!

  Парень перевёл взгляд на неё.

  -Что-то за меня ты не так рьяно заступалась. Значит, этой стерве можно издеваться над другими, а мне нет?

  -Кого ты назвал стервой?!- взвизгнула Ленгли.

  -Тебя, дорогая, тебя.- Он опять посмотрел на Мисато, и той захотелось поёжиться. Всё-таки классной штукой оказался этот психологический приём. Он помог освободиться тому Шинджи, который сидел где-то глубоко внутри, но настойчиво стремился на волю. Сегодня он получил желаемое. Это случилось бы и без помощи стола, правда, немного позже. «Если когда-нибудь снова увижусь с той русской, обязательно скажу спасибо». –Как вы обе мне надоели!- парень спрыгнул на пол. Ощущение превосходства и власти над собственной  судьбой не исчезло. –Надеюсь, я вам тоже. Всё. Собираю вещи и ухожу.

  -Куда?- прохрипела Мисато.

  -Куда захочу.

  Не прошло и получаса, как Шинджи выполнил своё намерение. Уже с порога он бросил:

  -Не скучайте. Пишите письма. А к психологу всё-таки сходите, не повредит.

  И он хлопнул дверью. Мисато с Асукой так и остались стоять как вкопанные посреди гостиной.

  Рэй брела вдоль шоссе. Неласковый ночной ветер трепал её волосы. Контактный комбинезон, который чудом удалось отыскать в NERV при всей царящей там неразберихе, плохо защищал от холода. Наверное, скоро пойдёт дождь. Пусть.

  Куда она направляется? Подальше от Токио-3. Зачем? Этот вопрос сложнее, ответ на него не один. Во-первых, больше не хотелось боёв, крови, насилия, боли. Во-вторых, надоело ощущать себя пустышкой. Окружающие относились к ней как к бездушному телу. А ведь если чувства не выставляются напоказ, это вовсе не значит, что их нет. В-третьих, Шинджи. Именно он был главной причиной. Когда Рэй увидела, как Икари смотрит на Второе Дитя, то поняла всё. Он сохнет по Асуке. Странно, учитывая, сколько раз та его унижала. Может, Рэй ему тоже небезразлична, но совсем по-другому. «Наверное, я напоминаю ему мать. Но я так не хочу. Я не она. И не желаю ею быть». В конце концов, Рэй устала. От всего и всех. От того, что нужна только в качестве пилота ЕВЫ-00. Никто не любит Аянами за то, что она – это просто она: не Первое Дитя, не чудо генной инженерии, а лишь замкнутый подросток без друзей, не знающий как правильно общаться с людьми. «Я смогла противиться Гендо, сказала, что я не его кукла. И чуть не стала куклой его сына. Была в шаге от того, чтобы всю себя посвятить Шинджи. И мне бы это нравилось. Я никому не нужна. Никому. И мне никто не нужен. Хочу только, чтоб меня оставили в покое. Больше никаких биомеханических роботов и сражений. Устала. Надоело. Теперь – куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Я сделаю всё, чтоб меня никогда не нашли».

  Порой утром называют не только определённую часть суток, но и время, когда человек пробуждается ото сна. Так что иногда оно может наступать одновременно в разных часовых поясах.

  Для пилотов «Воронов» утро началось в 5:00 по местному времени. Подъём, построение, завтрак, тренировка на стадионе. Пробежать четыре круга по девятьсот метров? Запросто. Пятьдесят раз отжаться от земли?  Легче лёгкого. Столько же подтягиваний на перекладине? Пара пустяков. Шестьдесят отжиманий на пресс? Проще пареной репы. После занятий с командиром все эти задания полковника Петренко для лётчиков были даже не зарядкой, а разрядкой.

  -Вот лафа,- шепнул отжимающийся Игнатенко Демьянову, штурмующему соседнюю перекладину.

  -И не говори.

  -Жалко, что халява недолгая – Аннушка наверняка скоро вернётся.

Аннушкой пилоты называли Степанову, разумеется, только за глаза и вполголоса.

  -Лучше пусть возвращается быстрее, а то с Петренко мигом форму растеряем,- пропыхтел Демьянов.

  -Уж у неё не расслабишься. Умеет людей в ежовых рукавицах держать. Увидел бы её где-нибудь на улице, в обычной одежде, сроду бы не подумал, что она из военных, да ещё с таким званием.- Игнатенко мечтательно вздохнул. –Столкнулся бы я с Аннушкой на гражданке – обязательно бы в кино позвал.

  Демьянов только усмехнулся. Он-то Аннушку даже на прогулку по парку не пригласил бы. Не нравилась ему командирша, ну ни в какую. И не из-за того, как она лютовала, изводя его на стадионе в первый день знакомства. Что-то в Степановой раздражало младшего лейтенанта, но он никак не мог понять, что именно. Конечно, как руководителя её нельзя было не уважать, на как личность… Демьянов не мог этого объяснить, но порой он почти ненавидел Анну.

  Продолжать беседу молодым людям пришлось на бегу, в компании старшего сержанта Сверчкова. Тот против темы не возражал. В конце концов, грех не обсудить единственную на десятки километров вокруг женщину.

  -А всё-таки Аннушка симпатичная,- стараясь не сбить дыхания, заключил Игнатенко.

  -Сестра у неё покрасивее,- заявил Демьянов.

  -Ты про Ольгу или Ирину?- уточнил Сверчков.

  -А что, у неё их две?

  -Ага. И братьев столько же.

  -По-моему, ту Лёлей звали, значит Ольга. А Ирка как, ничего?

  Сверчков с шумом выдохнул:

  -Пф! Ничего – это мягко сказано. Я, правда, только мельком видел, пару лет назад, но запомнил на всю оставшуюся жизнь.

  Игнатенко стоял на своём:

  -Не, ребят, что ни говорите, а Аннушка тоже о-го-го. У неё ж такая…- лейтенант, машинально выгнув спину, пару раз описал ладонями  полукруг от ключиц  до диафрагмы. -…осанка.

  Сверчков и Демьянов вынуждены были согласиться.

  -Очень красивая осанка,- вздохнул первый.

  -…пятого размера,- дополнил второй.

  Сейчас бегом занимались только они трое, остальные, разбившись на группки,  выполняли другие упражнения – методика Петренко. Игнатенко, Сверчков и Демьянов достигли участка дорожки, проходящего возле небольшого насаждения. Лишь несколько деревьев и пара кустиков, но глаза всё равно радовались. За «зелёной полосой» располагалось здание спортзала, рядом находилась казарма, а за ней ангар.

  -Парни, гляньте!- Игнатенко не поверил глазам своим. –У меня галлюцинации?

  -Тогда у меня тоже.

  -И у меня.

  По неширокой асфальтированной дорожке, кокетливо цокая каблучками, торопливо шла девушка, одетая в открытое нежно-бирюзовое платье, доходящее до щиколоток. Светлый тон наряда удачно гармонировал с более чем тёмной кожей. И даже натурально красные волосы, распущенные, прямые, не портили впечатления.

  У Игнатенко округлились глаза и отвисла челюсть.

  -Кто это?

  -Без понятия. Но упускать её нельзя,- и Демьянов, уже полтора месяца не общавшийся с женщинами (бабы при погонах не в счёт), резво рванул к незнакомке. Он никогда не был образцом послушания и дисциплинированности. Молодой человек отлично выполнял приказы, но запросто мог и учудить что-нибудь нехилое.

  Игнатенко собрался последовать примеру сослуживца, но лейтенанта успел удержать старший сержант.

  -Андрюха, стой! Ты чего, не узнал её?-  Сверчков из всей троицы был самым наблюдательным.

  -Нет,- растерялся Андрей.

  -Узнаешь. Смотри, сейчас такое будет!

  Не то чтобы Аня находилась в эйфории, просто настроение у неё было хорошее. Бесспорно, в вечернем платье не слишком удобно управлять самолётом, но это ведь мелочь. Вчера Ира, Дима, Алиса уехали на дачу, а Аня и Лёля проболтали всю ночь, пока Витя с Серёжей деликатно отсиживались в другой комнате. Старшая сестра переоделась в праздничное одеяние, которое, к её глубочайшему удивлению, не только прекрасно сохранилось, но и сидело на хозяйке столь же здорово, как и в тот день, когда она отмечала окончание школы. Под утро младшая уговорила её прихорошиться – уж наряжаться, так наряжаться. Выпрямили Ане волосы, поколдовали над её макияжем, позаимствовали у Иры подходящие туфли. «Точь-в-точь как на Выпускном,- изумилась лётчица, глядя на своё отражение в зеркале. –Даже причёска такая же». «Ты красавица»,- Лёля осторожно поцеловала сестру в макушку. «Не правда, но всё равно приятно,- усмехнулась Аня. –Марафет в аккурат для военной базы. Солдатики оценят». Вообще-то, она никак не ожидала, что окажется права.

  Демьянов выскочил как чёрт из табакерки.

  -Откуда же тебя к нам занесло, красавица?

  От такого хамства Аня застыла на месте.

  Младший лейтенант продолжал:

  -Чай, кофе, потанцуем? Пиво, водка, полежим?- Избитое начало, зато решительное. Не дожидаясь согласия, пилот обнял девушку за талию и резко опрокинул обескураженную Аню назад, держа её за спину. Больше всего это напоминало элемент танго. Тут-то Степанова и поняла, что подчинённый её попросту не узнал. С подлинным удовольствием командир «Воронов» откашлялась и своим обычным ровным тоном произнесла:

  -Младший лейтенант Демьянов, что, в рядовые захотелось?

  Пилот резко разжал объятия. В свои права вступила сила притяжения. От ушибов или даже переломов Аню спасла быстрая реакция: девушка успела подставить руки и удержать тело на весу. Десять секунд полнейшей тишины, нарушаемой лишь покрикиваниями Петренко, доносившимися с другого конца стадиона. «Весёленькая ситуация»,- Аня не спешила подниматься, залюбовавшись выражением лица Демьянова. Тот словно проглотил бомбу и ждал, что она вот-вот взорвётся.

  Девушка подняла бровь и посмотрела на Демьянова. Это был не командирский, а женский взгляд, и в данном случае он оказался эффективнее. Младший лейтенант сразу сообразил, чего от него ждут. Он подал даме руку и помог подняться.

  -Благодарю,- нарочито сладко пропела Аня, отряхивая подол платья. Такой ласковый тон не предвещал ничего хорошего. Демьянову захотелось провалиться сквозь землю, а вместо этого пришлось вытянуться по стойке смирно.

  -Здравья желаю, товарищ командир!- выпалили сразу трое: лётчика поддержали давящиеся от смеха Игнатенко и Сверчков.

  -Вольно,- усмехнулась Аня, продолжая сверлить взором неудачливого Казанову. Демьянову казалось, что она решает вопрос: прикончить ли его сразу, или же сначала помучить для интереса. –Надеюсь, тебе понятно, кто сегодня  собственноручно отдраит все самолёты?

  Шокированный такой небывалой добротой, Демьянов сначала кивнул и только потом ответил как полагается:

  -Так точно!

  Степанова мотнула головой, словно говоря: «Вот и чудненько», и направилась дальше. Она не оглядывалась и не применяла особых способностей, но прекрасно знала, что троица смотрит ей вслед, вместо того чтобы продолжать заниматься физ.подготовкой. Как начальник Аня негодовала. Но как женщине ей было приятно.

  Витя дошёл до больницы пешком – хотелось проветрить голову, подумать. Трудно привыкнуть к тому, что ты теперь – это действительно ты, а не кто-то другой с тобой вперемешку. Ощущение странное, но превосходное. Какими бы сверхспособностями ты не обладал, всё равно тяжело делить с другим своё тело и главное – свою душу.

  У входа в больницу к Вите подбежала какая-то девушка.

  -Виктор Семёнович, здравствуйте!- она немного запыхалась, на щеках выступил румянец.

  -Здравствуйте,- вежливо поздоровался врач, пытаясь вспомнить, с кем, собственно, он разговаривает. Каштановые волосы, нос «уточкой», полупрозрачные веснушки, рассыпанные по всему лицу, небольшие голубые глаза. Наконец, Витя узнал девушку. –Вы Елена Вениаминовна, правильно?

  -Да Боже упаси! Просто Лена, пожалуйста. Когда меня называют по имени-отчеству, я чувствую себя пенсионеркой.

  Вообще-то до пенсии ей было ещё очень далеко.

  -Хорошо, Лена. Вы по поводу отца? Если не ошибаюсь, его выписали неделю назад. Возникли проблемы?

  Девушка замахала руками:

  -Нет-нет-нет! Как раз наоборот. Он прекрасно себя чувствует. Я пришла поблагодарить.- Она застенчиво развела руками. –Я знаю, спасибо не булькает. А вдруг вы не пьёте? Не дарить же вам шоколад или цветы. Давайте я лучше приглашу вас на ужин. Или на обед, или на завтрак – зависит от того, когда у вас свободное время.

  Она протараторила всё это на одном дыхании со скоростью пулемёта. Витя слегка растерялся.

  -Лена, я…

  -Перестаньте, я же вас не на свидание зазываю. Просто поедим где-нибудь. Так когда вы свободны?

  -Послушайте, я лишь сделал то, что положено по работе, выполнял свой долг, и необязательно мне за это отплачивать.

  Но отвязаться от Лены было непросто.

  -Вас кто-то приревнует? Возьмите её с собой, посидим втроём. Можно вообще без меня – устроите себе романтический вечер за мой счёт. Виктор Семёнович, ну пожалуйста! Наша семья действительно вам очень обязана. И я, правда, хочу вас отблагодарить.

  Ошибочка. От Лены отвязаться было не непросто, а невозможно.

  -Ладно,- сдался Витя. –Завтра в семь вечера. Пойдёт?

  -Побежит. А вы будете с дамой или?..

  Витя не удержался от улыбки.

  -Или,- насмешливо ответил врач.

  Личико девушки просияло.

  -Отлично!

  Рот до ушей, взмах рукой на прощание. Лена уже отошла метров на десять, когда Витя её окликнул.

  -А вас не смущает моя оригинальная внешность?- поинтересовался врач. Сегодня все прохожие оглядывались на него с таким настороженным любопытством, будто видели марсианина. А эта девчонка вела себя как ни в чём не бывало.

  -Нет,- просто ответила Лена, засмеялась и скрылась за углом.

  Влюблённые парочки смотрятся так мило. Им кажется, что весь мир создан специально для них, нет никого важнее и дороже друг друга. Восторг в глазах и песня в сердце. Идут, милуются, не обращая внимания ни на что вокруг. Прохожие или игнорируют их, или оборачиваются вслед, смотря либо с растроганностью, либо с неодобрением. Именно к последней категории, то есть к скептикам относилась Марта Григорьевна Чайкина – преподаватель Синедорожинского Государственного Университета, кандидат филологических наук, дама постбальзаковского возраста, которой для того, чтобы разочароваться в любви понадобилось четыре романа и два замужества. С таким солидным опытом можно позволить себе быть циником.  Марта Григорьевна смотрела на молодёжь снисходительно. Вот идут двое, держатся за руки, обнимаются, целуются. Прямо на улице, ни стыда ни совести. Ну полобызаются они так месяцок-другой, а потом розовые очки потрескаются, и добро пожаловать в реальность. Начнутся ссоры, склоки, упрёки, притирания. Марта Григорьевна поглядела на парочку почти жалостливо и пришла к выводу, что эти, пожалуй, расстанутся через пару недель – слишком страстными были их отношения, такие долго не выдерживают. Кандидат наук не знала, что молодые люди уже несколько лет женаты.

  -Хочешь мороженого?- спросил Сергей у супруги.

Девушка засмеялась:

  -Ты мне ещё леденец на палочке предложи!

  Она обвила руками шею мужа. События вчерашнего дня опять пришли на память.

  -Я так испугалась, когда ты исчез…

  -Зато как ты обрадовалась, когда я появился.

 Серёжа игриво чмокнул её в нос. Лёля в долгу не осталась, и вскоре невинные поцелуйчики опять переросли в настоящие глубокие поцелуи.

  «Никакого уважения к окружающим,- возмущалась про себя Марта Григорьевна. –Кругом люди, дети!.. Какой пример для подрастающего поколения! Посреди улицы!».

  Прислонившись спиной к стволу одного из растущих у дороги деревьев, Лёля с трудом отстранилась от мужа.

  -Опоздаем на работу,- полушёпотом напомнила девушка.

  -К чёрту работу.

  -Чертей не трогать!

  Снова смех и поцелуи.

  «До чего дошла молодежь!- рассуждала преподавательница, потихоньку бредя вдоль проезжей части, всё еще не выпуская бесцеремонную пару из виду. –Мало того, что ведут себя, как последние… Так ещё и разукрасятся. Молодой-то человек выглядит вполне прилично, а девка: сделала себе алые волосы и загар такой, что негры позавидуют, жёлтые линзы вставила и думает, что этим выделилась. Ну и нравы нынче. Куда катится мир? Безобразие».

  Мисато не могла понять, удалось ей поспать, или же она просто пролежала несколько часов с закрытыми глазами. Столько всего случилось за последнее время, особенно за вчерашний день, что мозг от переизбытка информации и эмоций, видимо, иногда зависал.

  «Что нашло на Шинджи? Он никогда таким не был. Или был, просто я не замечала? Не зря говорят, чужая душа – потёмки. Как он лихо с Асукой. Она, бедняжка, совсем растерялась. Вот уж ни за что бы не подумала, что настанет день, когда мне придётся защищать Асуку от Шинджи.

  Сколько можно валяться без дела, пора вставать. Новый день, новые хлопоты. И что теперь будет со всеми нами? Что с NERV? Что с ЕВАНГЕЛИОНАМИ? Что с пилотами? Жизнь перевернулась, ничего не ясно. Ещё и командующий приказал долго жить. Странно как-то, вроде, у него не было проблем с сердцем. Надеюсь, мне не поручат организацию похорон. Хм, думаю, Рицуко займётся этим с огромным удовольствием.

  Рицуко. Мы так давно знакомы, я ей доверяла. Смогу ли теперь? А почему бы и нет? Каждый совершает ошибки. В конце концов, я сама немало дров наломала.

  Каджи, Каджи. Если бы ты только был рядом».

  Асука смотрела в окно. Та же картина, что и всегда: серый тротуар, дома, машины, спешащие по своим делам прохожие. Но на самом деле это уже совершенно другой мир. Новый, непривычный. Мир, где всё придётся начинать с начала. Мир, в котором предстоит научиться жить без него.

  Девочка была уверена, что они с Шинджи никогда не помирятся. Он оскорбил её, а она его. И оба они разучились прощать обиды. Там, на берегу океана LCL всё было иначе. Ленгли и Икари  остались одни в целом мире, по крайней мере, так они полагали. У них не было никого и ничего кроме друг друга. «И даже тогда этот припадочный чуть меня не задушил!- вознегодовала Асука. Но гнев на Икари тут же превратился в злость на себя саму. –Впрочем, я тоже была хороша. Такого наговорила. А ведь он передумал в последний момент…».

  Как бы там ни было, теперь всё по-другому. Они оба слишком злы на весь свет и на себя. Возможно, это пройдёт. Но нескоро.

  Шинджи хотелось вопить и прыгать от радости. Наконец-то он свободен от всего! От отца, от этой рыжей злючки, от Ангелов и ЕВ. От гнетущих мыслей, воспоминаний, раскаяний. Того, что случилось, не изменишь при всём желании. Надо думать не о прошлом, а о будущем. Впереди целая жизнь. О которой, кстати, Шинджи теперь имеет весьма смутное представление. Парень знал только, что, во-первых, следует найти жильё (для начала можно временно напроситься к Тоджи или Кенсуке), а во-вторых, нужно обязательно записаться на приём к нормальному психологу. Благо, средства есть – откладывались с зарплаты пилота.

  «Люди ничего не заметили,- размышлял подросток, глядя на прохожих. –Ведут себя, как обычно. Пережили Третий Удар и сами этого не поняли. Забавно». Он потерял счёт времени. Только ноющие от усталости ноги, да болящее от тяжёлой сумки с вещами плечо напомнили Икари о том, что он почти полдня неприкаянно шатается по городу. «Надо закругляться. Пора искать пристанище».

  Удивительно, но об отце мальчик почти не думал. Гендо давно уже умер для своего сына. У Икари-старшего был шанс воскреснуть, но командующий им не воспользовался.

  Всё, больше никаких переживаний и самобичевания. Хватит! Незачем самому портить себе жизнь, с этим и так неплохо справляются другие.

  -Просыпайся, спящая красавица!

  Бодрый голос в сочетании с ароматом крепкого кофе вытянул Рэй из царства снов. Девочка распахнула глаза и улыбнулась сидящему напротив неё парню, тоже подростку, на пару лет старше. Аянами взяла протянутый ей пластиковый стакан и сделала большой глоток. По туловищу разлилось приятное тепло. Рэй поудобнее устроилась на переднем сиденье, потирая шею. Всё-таки спать в машине не очень комфортно.

  Зато компания, кажется, попалась хорошая. Светловолосый пацан с весёлыми тёмно-карими глазами, задорной улыбкой, забавным широким носом; одет в потрёпанные, но чистые джинсовые штаны и серую футболку, на голове бейсболка, нахлобученная задом наперёд. В общем, вид был хулиганский, но добродушный. Именно поэтому Рэй и не побоялась сесть в его машину. Тем более, что в случае чего девочка сумела бы прекрасно защититься. К тому же она дико устала. Вчера ребята даже не поговорили, лишь обмолвились парой слов (кстати, на языке Шекспира, потому что английским Рэй владела лучше, чем незнакомец японским), после чего юная путешественница моментально уснула.

  -Спасибо,- Рэй снова отпила кофе и огляделась по сторонам. Сейчас машина стояла на какой-то автозаправке. –И за напиток, и за то, что предложил подвезти.

  -Не мог же я оставить тебя одну посреди дороги. Кстати, меня зовут Ной Джексон.

  -Рэй. Просто Рэй,- и она полурастерянно-полусмущённо опустила глаза.

  -Приятно познакомиться. Откуда ты?

  -Из Токио-3. А ты?

  -Я из Претории. Это в Южной Африке.

  -Я знаю,- Рэй с удивлением смотрела на молоденького водителя. Теперь понятно, откуда у него такой мощный загар. Каким ветром парня сюда занесло?! –Как ты здесь оказался?

  Ной гордо сообщил:

  -Я путешествую.

  -Один?

  -Конечно.

  -Без родителей? Разве так возможно? Ты же несовершеннолетний.

На смуглом лице возникла широкая белоснежная улыбка.

  -Тебе, вроде, тоже далеко до совершеннолетия, однако и ты одна.

  -У меня особые обстоятельства.

  -У меня тоже,- он положил руки на руль. –Я  вольная птица. Мотаюсь по всему свету. У меня есть семья, но нам хватает встреч раз в полгода. Они к этому уже привыкли, хотя и не одобряют. Я могу сам о себе позаботиться. Я учусь и не ворую, остальное не имеет значения. У меня есть дом, но я не люблю сидеть на одном месте. Даже не не люблю, а просто не могу. Наверное, когда-то это изменится, но не сегодня.- Он завёл машину. –И не завтра. Так что, у тебя то же направление, что и вчера? «Куда угодно, лишь бы подальше»?

  Рэй кивнула и искренно улыбнулась. Определённо, этот человек вызывал у неё симпатию.

  -Мне нравится твой маршрут,- усмехнулся Ной.

  Далеко не новый, зато надёжный легковой автомобиль выехал с территории заправки на шоссе и стремительно помчался к горизонту.

  Алиса не раскачивалась, а просто болтала ногами, но качель всё равно скрипела. Почему-то синеволосой не спалось, и она вышла во двор ни свет не заря. Или просто казалось, что ещё раннее утро, потому что вчера поздно легли. Как бы там ни было, Алиса проснулась раньше всех.

  Мягкий солнечный свет золотил всё вокруг, со стороны озера ветер приносил влажноватую прохладу. Тихо и спокойно.

  Кто-то подошёл сзади и осторожно толкнул качель.

  -Дима, ты меня напугал!

  -Валокординчику плеснуть?

Нет, на этого парня невозможно было злиться.

  -Не надо. Лучше помоги раскачаться.

Дима с удовольствием и, что хуже, - с азартом принялся выполнять просьбу.

  -Покатаемся сегодня на лодке?- предложила Алиса. –Научишь меня грести.

  -Учится будешь, когда вода прогреется.

  -Вредина!- Алиса на секунду повернулась к нему. –Как самочувствие?

Парень сбавил темпы раскачивания.

  -Неплохо. Ново. Но есть и старое. Мы по-прежнему не люди. В нас остались гены бесов. Так что сейчас мы полудемоны. Это не совсем так, как раньше. Наполовину чёрт, наполовину человек. Так или иначе, мы всё равно Бесы. Ими и останемся.

  «И как я покажусь в школе с такой физиономией?»- подумал парень, но тут же направил свои мысли в другое русло:

  -А ты чего печалишься, красна девица?

  -Ничего.- Алиса вздохнула. –Просто вчера со всей этой катавасией пропустила «Титаник». По второму каналу показывали.

  -Из-за какого-то конца Света прозевала любимый фильм!- с глубокой скорбью посочувствовал парень. –Да ты же этот «Титаник» раз двадцать видела, ещё и меня однажды заставила посмотреть. Не надоело постоянно глазеть на то, как тонет несчастный замёрзший мужик? Садизм какой-то, честное слово.

  -Много ты понимаешь,- насупилась Алиса. –Это ж романтика. И, вообще, мой любимый момент не тот, где ДиКаприо тонет, а тот, где они с Розой стоят на носу корабля.

  Дима не удержался от передразнивания. Он замахал руками как крыльями и восторженно пропищал:

  -«Боже мой, мы летим, мы летим, Джек!».

  На Алису сценка впечатления не произвела. Дима понял, что пошутил неудачно. В конце концов, это любимый Алискин фильм, а о вкусах не спорят и тем более их не высмеивают.

  -Ладно,- Дима обошёл качель и оказался перед девочкой. –Не угрюмься. Сейчас организуем тебе это кино в реале.

  Алиса иронически взглянула на него.

  -Что, будешь ДиКаприо?

  -Лучше,- Дима усмехнулся и сел на корточки. –Буду «Титаником». Прошу на борт.

  Через несколько минут вышедшая на крыльцо Ира стала свидетелем удивительного зрелища. По двору как угорелый носился Дима с Алисой на плечах. При этом парень периодически гудел, изображая сигнал парохода, и гнусавил: «Всем айсбергам посторониться!». Голубые волосы пассажирки растрепались, щёчки разрумянились. Её глаза сияли. Широко раскинув руки, Алиса с восторгом кричала:

  -Ура! Я лечу!!! «Титаник» отдыхает!

14 апреля 2016 года

Токио-3, квартира Мисато Кацураги

07:18

  -О Рэй никаких новостей?

  Мисато растерянно заморгала и перевела отстранённый взгляд с пустой чашки из-под кофе на собеседницу.

  -Ничего нового о Рэй?- повторила Асука, слегка нахмурив брови.

Мисато покачала головой:

  -Нет. Будто сквозь землю провалилась.

  Вряд ли сей факт огорчил Ленгли, но открыто торжествовать она не стала. Девушка поковыряла вилкой свою порцию яичницы. Есть не хотелось.

  -А как там Шинджи?

  Мисато почти улыбнулась.

  -Откуда мне знать? Не я учусь с ним в одном классе. А в NERV Шинджи уже очень давно не появлялся, и не думаю, что появится.- Майор немного помолчала. –Почему ты ему не позвонишь? Ты ведь знаешь номер Тоджи.

  Асука гордо вскинула голову, убирая со лба прядь золотисто-рыжих волос.

  -Я? Позвонить этому озабоченному?! Никогда!- она резко встала. –Мне пора. Тебе, кстати, тоже надо поторопиться, а то опоздаешь на работу.

  -Покомандуй мне тут!- полушутливо возмутилась Мисато.

14 апреля 2016 года

Токио-3, парк

15:11

  Не смотря на то, что день был будний, парк отнюдь не пустовал. Кто-то гулял с детьми, кто-то сидел на скамейке, кто-то расположился прямо на траве, кто-то слонялся без дела. К последней категории и относились Шинджи с Тоджи.

  -А Хикари не придёт?

  Тоджи вздохнул:

  -Нет. Засела за какую-то заумную книгу. Ты же знаешь старосту.

  Икари не удержался от улыбки. Всё-таки жизнь прекрасна. Солнце светит, птицы поют. Кругом счастливые люди. И сам Шинджи тоже счастлив… почти. Если б только удалось выбросить из головы эту рыжую. И почему он постоянно думает об этой капризной злой девчонке?!

  -Тоджи, а Хикари случайно не говорила, как там Асука?

  Настала очередь Судзухары улыбнуться.

  -Ты же видишь Асуку в школе каждый день.

Шинджи насупился:

  -Мы не общаемся. Даже близко друг к другу не подходим.

  -Я в курсе. Это вы зря. Ведёте себя как маленькие.

  -Не надо меня поучать,- тон Икари был резким, но не грубым.

Тоджи не обиделся, но всё равно решил съязвить:

  -И в мыслях не было. Тем более, что этим уже занимается твой психолог.

  Шинджи спокойно воспринял шпильку – просто скорчил рожу и несильно толкнул друга в бок.

  -А если серьёзно, от этой тётки хоть есть польза?

  Шинджи сделал неопределённый жест.

  -Я ведь в своём уме, так что результат на лицо. Кажется, что она не делает ничего особенного, но на самом деле это не так. Наука – великая вещь.

  Тоджи не мог не согласиться. Именно науке он был обязан новыми, настоящими рукой и ногой.

  Неподалёку несколько парней играли в некое подобие футбола.

  -Присоединимся к ним?- предложил Тоджи. –Неизвестно, сколько ещё придётся ждать Кенсуке. Он наверняка занят очередной компьютерной программой и потерял счёт времени. Такое у него может длиться сутками.

  Шинджи знал, что это правда. Только он собрался сказать несколько нежных слов о своём помешанном на технике друге, как тот появился в поле зрения.

  Даже издалека было заметно, что Айда чем-то встревожен. Парень быстро подбежал к друзьям.

  -Привет. Не прошло и полгода.

  Кенсуке проигнорировал замечание Тоджи. Первым делом Айде надо было отдышаться. А потом предстояло сообщить неслабую новость.

  -Ребята,- он переводил взгляд с Икари на Судзухару и обратно. –Я только что смотрел телевизор.

  -Увидел какой-нибудь сногсшибательный ноутбук?

  Тоджи подтрунивал, а Шинджи понял, что случилось нечто серьёзное.

  -И?- Икари был краток.

  -Наткнулся на новости… по всем каналам…

  Молчание затянулось. У Тоджи первого лопнуло терпение:

  -И что там?

  Взлохмаченный Кенсуке выдержал театральную паузу и объявил:

  -Говорили о Втором Ударе. Рассказали и про Ангелов, и про ЕВ, и про вас – пилотов. Ещё что-то мямлили про Третий Удар, но как-то невнятно.

14 апреля 2016 года

Токио-3, штаб-квартира NERV

18:14

  Рицуко Акаги с раздражением выключила телевизор и повернулась к майору Мисато Кацураги. Сейчас в кабинете были только они.

  -И что ты думаешь?- Рицуко вопросительно сдвинула брови.

  Мисато шумно выдохнула:

  -Как они узнали? И кто допустил огласку ТАКОЙ информации?!

Рицуко ухмыльнулась:

  -Вот именно.

Кацураги сразу поняла, к чему клонит подруга.

  -Ты права. Сведенья не просочились бы, не будь это кому-то нужно. Кому-то сильному, обладающему огромной властью.

  Доктор Акаги побарабанила пальцами по крышке стола со словами:

  -Меня удивляет ещё одна вещь.

  -Какая же?

  -То, как подавалась информация. Слишком напирали на религию.

  -Тебя это смущает?

  -Пожалуй. Это совершенно не в стиле телевиденья.

16 апреля 2016 года

Авиабаза «Вихрь», жилой корпус

03:05

  Сверчков, зашедший на кухню хлебнуть водички, никак не ожидал увидеть командира. Аня сидела за столом и, держа кружку обеими руками, задумчиво смотрела на стену.

  -Анна Семёновна… Я, наверное, пойду,- замямлил младший лейтенант.

  В который раз Степанова поразилась его застенчивости.

  -Перестань, Сверчков! Что я, мужиков полуголых не видела? Я сама вон тоже не при параде.

  Кухня находилась очень близко от помещения, где спали лётчики. Аня жила в этом же  крыле здания, хотя и этажом выше, так что ей тоже было недалеко добираться до еды и питья.

  Поскольку до кухни было два шага, Сверчков решил не утруждать себя одеванием. Видимо, так же рассудила Аня. Вот и столкнулись двое: он -  в трусах и майке и она – в широкой футболке, доходящей до колен, зато спадающей с плеча.

  -Заходи, не смущайся. Тоже не спится?

  -Никак нет. Просто пить захотелось.

  Младший сержант подошёл к холодильнику, достал и открыл бутылку воды и одним махом опустошил половину. Он собрался уйти, но в последний момент остановился.

  -Разрешите обратиться.

  До чего же забавно это звучало из уст человека в нижнем белье. Аня, с трудом подавив смешок, милостиво кивнула.

  -Вы по поводу чего волнуетесь?

  Вообще-то девушка могла гавкнуть, что его это не касается. Но причина беспокойства была не личная, поэтому не стоило надрывать голосовые связки.

  -Не то чтобы волнуюсь. Скорее насторожена. Ты телевизор смотрел?

  -Так точно. Вы репортаж про Ангелов и Удары имеете в виду?

  -Верно.

  -Так ведь ни вы, ни мы ничего нового не узнали. Нас всех полностью проинформировали при поступлении на службу.

  -Нас – да, а обычных граждан - нет. И спали они спокойно. А тут вдруг как снег на голову. Это огорошило и напугало людей.- Аня сделала глоток из своей кружки, помолчала, снова начав изучать стену, затем добавила: -А теми, кто испуган, очень легко управлять.

27 апреля 2016 года

Синедорожинск, двор школы №11

13:26

  -Ребятушки, а нельзя ли полегче?- Дима упёр руки в бока.

  Он никогда не метил в герои, но видя, как шестеро накинулись на одного, не смог не вмешаться. «Храбрецами» были молодчики из компании Ваньки Девятова – главного несовершеннолетнего уголовника во всей округе и по совместительству ученика Синедорожинской школы №11. Впрочем, учился Ванька от случая к случаю, точнее, от срока к сроку, и был уже многократным второгодником.

  Жертву Девятовской группировки Дима не знал. Щупленький пацан, примерно того же возраста, что и сам Степанов. Наверное, новый ученик. Да какая разница, кто он; главное, что его избивают, полшколы на это смотрит, и ни один человек не пытается помешать. А ведь сейчас во дворе было многолюдно – закончился шестой урок, у большинства учеников второй смены он был последним, так что освободившиеся школьники гурьбой высыпали на свежий воздух.

  -Может, отстанете от него?- предложил Дима.

Естественно, ответ он получил отрицательный и нецензурный. В общем-то, на другое парень и не рассчитывал. Но всё равно стоило попытаться решить вопрос культурно.

  -Что он вам сделал?

  -Слышь, шёл бы ты отсюда, Миротворец, пока и тебе не накостыляли!- пригрозил сам Ваня Девятов.

  Миротворец – это была официальная Димина кличка. И дали ему её не зря. За все годы учёбы он ни разу ни с кем не повздорил по-серьёзному. Не только сам выворачивался из любых конфликтов без помощи кулаков, но и разногласия между другими учениками утрясал быстро, мастерски. Любое дело ему удавалось уладить миром.

  Правда, в последнее время добродушие Димы несколько ослабло. Может, из-за нервозности, типичной для переходного возраста, а может, из-за постоянных насмешек над его новой внешностью. Он не зацикливался на неприятном, но трудно совсем не обращать внимания на то, что повторяется изо дня в день.

  -Дима, пойдём,- робко попросила Ника, пристроившаяся за спиной своего кавалера.

  -Тёлка твоя дело говорит,- одобрил Девятов.

  -Она не тёлка- Дима пока что говорил спокойно, но внутри у него всё начинало закипать. Теперь это было уже личное дело.

27 апреля 2016 года

Синедорожинск, квартира Степановых

19:04

  -Если тебе станет от этого легче,- Дима пристально и раздражённо посмотрел на сестру,- то мне и самому на редкость паршиво.

  -Тебе паршиво?- Ира, нервно расхаживающая по комнате, сложила руки. –А каково, по-твоему, тем ребятам? Особенно тому, которого ты шмякнул о крышу? О крышу!!! А школа ваша, между прочим, трёхэтажная!

  -Я помню!- покривлялся Дима. –Я шмякнул, я же и вылечил. Жить Ванька будет. Поваляется в больнице пару неделек, может, хоть от этого поумнеет.

  Ира устало вздохнула и села на диван рядом с братом.

  -Ты понимаешь, что натворил?

  -Понимаю,- отвернувшись, буркнул парень.

Девушка из последних сил сдерживалась, чтобы не наорать на него.

  -Разве? Ты, мой дорогой, устроил светопреставление на виду у целой школы! Проявил свои способности перед всеми. И как проявил! Одного докинул до крыши, второго отбросил на пятнадцать метров, остальных до смерти перепугал огнём.

  Обвиняемый процедил сквозь зубы:

  -Один из них ударил Нику, и я не сдержался! Простите великодушно! Конечно, надо было позволить избить и бедолагу-новенького, и себя, и свою девушку!

  -Ты прекрасно мог всё это уладить без физического насилия и спецэффектов.

  Дима вскочил.

  -По-моему, спецэффекты всем понравились! Народ жаждет хлеба и зрелищ!

  -Не пори чушь.

  -А что мне делать? Произносить мудрёную речь? Извини, не дорос ещё!

И он пулей вылетел из комнаты, пнув некстати попавшийся на пути стул с такой силой, что тот благополучно долетел до стены, после чего лишился двух ножек.

  -Вы стёрли всем память?- вопрос был обращён к сидящей на подоконнике Алисе. В этот же момент громко хлопнула дверь соседней комнаты.

  -Не уверена.

Ира подскочила на месте.

  -Как это «не уверена»?!

  -Мы обработали всех, кто находился на территории школы и в пределах нашей видимости. Но кто-то мог заметить это, как ты его назвала, светопреставление, например, из окна соседнего дома. Димины возможности теперь меньше, тем более что он потратил много сил, чтобы исцелить Девятова. Насчёт себя я тоже не могу дать стопроцентной гарантии.

  Ира со стоном опустила голову, уткнулась носом в колени и закрыла руками затылок.

  Алиса попробовала отвлечь мать от неприятных мыслей:

  -Ты сегодня больше не пойдёшь на работу?

  При слове «пойдёшь» Ира усмехнулась.

  -Нет, солнышко,- она подняла голову и устало улыбнулась. –Я теперь не в состоянии скакать по миру как раньше. А начальство не может по двадцать раз на дню присылать за мной военный самолёт. Утром – на работу, вечером – обратно, и всё. Это тебе не такси.

  В соседней комнате что-то оглушительно грохнуло. Дима продолжал вымещать свою злость на мебели.

  -Да что с ним?- удивилась Ира. Её младший брат никогда раньше так не свирепствовал. Конечно, случались напряжённые моменты, но длились они не больше двух минут. У Димы ведь был удивительно лёгкий характер.

  Алиса вздохнула и посмотрела в сторону их с Димой комнаты.

  -Он рассказал всё Нике. Устал отшучиваться по поводу красных волос, жёлтых глаз. И вообще, ему надоело ей врать.

  -Подожди, так она помнит?

  -Да, но Нике можно доверять. И я сейчас совсем о другом.- Алиса опять вздохнула, облизала губы и негромко сказала: -Она не захотела больше встречаться с Димой. Ника его бросила.

11 мая 2016 года

Токио-3, квартира Рицуко Акаги

07:18

  Раньше Рицуко не смотрела иностранные передачи, но в последнее время часто делала исключения. Уж очень интересным было Западное преподнесение информации. Вот и сейчас репортёрша с холёным лицом несла откровенную чушь. Из её слов следовало, что Ангелы посылались на Землю, чтобы спасти человечество от Второго и Третьего Ударов. А сами эти Удары, оказывается, были наказанием за ослабшую веру людей. Да-да, Папа Римский лично подтвердил. Ангелы появлялись, чтобы возвратить заблудшие души на путь истинный, но каждый раз уничтожались безбожниками, желающими гибели всему сущему. А за возвращение к бытию после Третьего Удара надо благодарить исключительно Господа, всё-таки решившего дать миру последний шанс.

  -Остаётся только надеяться, что человечество воспользуется этим шансом, учтёт свои предыдущие ошибки и станет вести подобающий образ жизни,- смиренно заключила репортёрша, которая сама никак не производила впечатления богобоязненной христианки.

  Рицуко покачала головой, взяла телефон, набрала номер.

  -Привет, Мисато, это я. Собирай пилотов ЕВ.

11 мая 2016 года

Токио-3, NERV

16:12

  Коридоры. Знакомые и однообразные, больше всего напоминающие лабиринт. Тоджи недовольно пробубнил:

  -Не понимаю, как вам удалось опять уговорить меня на всё это.

Мисато, сопровождающая троицу, развела руками, мол, ничего не поделаешь – необходимость.

  Асука обняла себя за плечи.

  -Не думала, что когда-нибудь сюда вернусь.

  -Я тоже,- произнёс Шинджи не то с обидой, не то с разочарованием.

  Икари и Ленгли посмотрели друг на друга, но тут же отвернулись. Мисато и Тоджи подумали одно и то же: «Детский сад».

11 мая 2016 года

Токио-3, NERV

22:10

  -Что ж, синхро-тесты показали неплохие результаты, тренировка тоже прошла достаточно хорошо,- подвела итог доктор Акаги. –Могло быть и лучше, если б вы двое,- она строго посмотрела на Шинджи, потом на Асуку, -общались во время боя. На будущее: мне плевать, какие у вас там разногласия, обиды и бойкоты; пока пилотируете ЕВ, вы обязаны быть одной командой.

  Ленгли и Икари обиженно промолчали. Зато подал голос Тоджи:

  -Для чего всё это? Ангелы ведь больше не появятся.

  Акаги и Кацураги переглянулись.

  -Ангелы, может, и не появятся,- наконец протянула Мисато, -только это не значит, что не с кем будет воевать.

  Воцарившееся молчание, грозящее превратиться в поток испуганных расспросов, вовремя прервала Рицуко:

  -Успокойтесь, это лишь подстраховка. Опасность теоретическая, я бы даже сказала – гипотетическая.

14 мая 2016 года

Синедорожинск, квартира Волковичей

02:11

  «Если б он только знал, как я за него боюсь».

  Лёля лежала на животе, сцепив руки под подушкой, и смотрела на спящего мужа. Глаза давно привыкли к темноте, девушка хорошо всё видела. На лице супруга застыло безмятежное, почти детское выражение. Он так спокоен. Будто завтра пойдёт расставлять книжки в библиотеке, а не ловить преступников.

  Это для Лёли он Серёжа, для остальных – Сергей, Сергей Николаевич или подполковник Волкович. Профессионал, мастер своего дела. Сильный, смелый, решительный. С таким не пропадёшь. Но ведь всякое бывает. Работа у него опасная, вдобавок командировки… Лёля прекрасно понимала, что тревожиться бесполезно и бессмысленно, этим всё равно ничего не изменишь. Не станет же она требовать, чтобы Серёжа бросил опасную, но столь любимую работу. Ещё лейтенант понимала, что она замужем не за каким-нибудь молокососом, а за офицером, который при необходимости прекрасно сумеет защитить и себя, и других. Сергей Волкович был из тех людей, что дерутся до последнего, мёртвой хваткой вцепляясь в малейшую возможность успеха, превращая её в реальный шанс на победу. И тем не менее, Лёля не могла заставить себя не волноваться за него.

  Как часто бывает, она уснула, сама того не заметив. Подложила руки под голову, свернулась калачиком и отправилась в царство Морфея. Наверное, ей привиделось что-то забавное или, по крайней мере, безобидное, раз она засопела.

  Сергей мог бы и не пробуждаться. У него был очень чуткий сон, как и у большинства военных. Только в отличие от многих подполковник Волкович умел классифицировать раздражители на «опасные» и «безопасные» не просыпаясь. Ясно, что сопящая жена никакой угрозы не представляет, но Сергею захотелось посмотреть на неё. Просто посмотреть.

  Длинные волосы, всё ещё волнистые, разметались по подушке. Даже в темноте явственно различался их насыщенно-красный цвет. Весело шмыгнула носом. До чего же она забавная порой. Смешная как ребёнок и такая же беззащитная. Не важно, какие у неё там гены и суперспособности. В конце концов, теперь она слабее чем раньше, и если Крестоносцы прознают об этом, обязательно попытаются её уничтожить.

  Уничтожить? Как же! Пока он, Сергей, жив, ни один волосок не упадёт с головы его любимой. И это не бравада, а факт.

  «Если бы она только знала, как я за неё боюсь».

15 мая 2016 года

Синедорожинск, 1-я городская больница

20:38

  Смена закончилась больше получаса назад, но Витя не спешил домой. Он внимательно наблюдал за одним из сотрудников. Сегодня они встретились впервые. Познакомились, обменялись парой дежурных любезностей. Новый врач быстро забыл о коллеге, а вот тот крепко призадумался.

  После разъединения с Бесом у Вити остались кое-какие возможности и навыки, весьма не скромные и уж точно не гуманные. Но они были, и Степанов не мог закрыть на это глаза.

  Итак, новый хирург. Окончил медицинский институт в Барнауле больше пяти лет назад. Был женат, сейчас разведён. Детей нет. Живёт один, но есть любовница, даже не одна.

  Всё это не главное. Для Вити важным было то, что этот добрый доктор – убийца. Самый настоящий. Два года назад попытался изнасиловать девушку, та сопротивлялась, за что  и поплатилась жизнью. И никакого раскаяния. Только страх перед разоблачением и тюрьмой.

  Врач не замечал слежки. Всё его внимание поглощала молоденькая медсестричка, с которой он сейчас весело о чём-то болтал.

  Этот фрукт, конечно, не Джек-Потрошитель, но убийство есть убийство. Так что прости-прощай. И без претензий. Сам виноват.

  Вдруг Витин коллега с перекошенным лицом схватился за сердце. Медсестричка испуганно протараторила: «Что с вами? Дать воды? Принести какое-нибудь лекарство? Позвать врача?». Но хирург не ответил. Он упал. Замертво.

  Витя вышел из-за угла и побрёл к выходу, как ни в чём не бывало пройдя мимо теперь уже покойного медика и столпившегося персонала. Дошагав до лестницы, Степанов всё-таки обернулся, но лишь на секунду. Вздохнул. Он не радовался, но и не горевал по поводу содеянного. Правда, Витя не думал, что когда-нибудь добровольно снова этим займётся. Что ж, он ошибся. Ничего не поделаешь – привычка.

15 мая 2016 года

Синедорожинск, квартира Виктора Степанова

21:24

  В квартире было слишком тихо.

  -Лена, ты дома?

  Витя разулся и прошёл в комнату. Там никого не было. На кухне тоже. На обеденном столе лежала записка.

  «Я не сентиментальна, но не хочу жить с человеком, который любит другую. Сегодня ночью ты назвал меня Наташей, и это стало последней каплей. Ты ни разу не заикнулся о бывшей жене, но я чувствую, что ты постоянно меня с ней сравниваешь. Не хочу так больше.

  Не поминай лихом, и я не буду.

  Всё, прощай.

  Лена».

29 мая 2016 года

Токио-3, квартира Хикари Хораки

18:03

  -Мир сошёл с ума,- констатировала Хикари, щёлкая телевизорным пультом. –Особенно Западная Европа и Америка. Шествия, митинги, демонстрации. Требования уничтожить еретиков, принести в мир единоверие, обратить всё человечество в христианство, пока не поздно. У них там что, массовый психоз?

  -Очень похоже на то,- задумчиво протянул Шинджи.

  Асука и Тоджи ничего не сказали.

  Развить мысль дальше Хикари помешал телефонный звонок. Девушка, извинившись, побежала в прихожую.

  Асука смотрела на экран не отрываясь. В новостях рассказывали о беспорядках, разразившихся во многих крупных европейских городах, где начались погромы в арабских, китайских и других азиатских кварталах. Что было тому причиной? Расизм? Испуг? Религиозный фанатизм? Наверное, и первое, и второе, и третье, в придачу с четвёртым, пятым, шестым. Когда человек напуган, он инстинктивно ищет виноватого, которого нужно наказать; это хотя бы ненадолго подавляет чувство страха.

  -И что мне теперь делать?- глухой вопрос был адресован скорее себе самой, нежели Тоджи или Шинджи. –Выбирать между Германией с Америкой и Японией? Между Родиной отца и Родиной матери? Между страной, где я выросла, и государством, в котором живу, в котором живут мои самые близкие люди?

  Тоджи никогда не питал нежных чувств к Асуке, но сейчас ему стало её по-настоящему жаль. Да, девчонке не позавидуешь. Оказаться перед таким выбором…

  Вернулась Хикари.

  -Звонил Айда, велел включить одиннадцатый канал.

  Асука взяла пульт, нажала пару кнопок.

  Демонстрировался переведённый отрывок из иностранных новостей. На экране замелькали фотографии пилотов ЕВ: Рэй, Шинджи, Асуки, Тоджи, даже Каору.

  -«…безжалостно уничтожали одного посланника Божьего за другим, раз за разом лишая человечество очередной надежды на спасение…».

  -ЧТО?!!- в один голос воскликнули все четверо подростков.

  -«…безусловно, знали, чем подобное грозит людскому роду. Но это их не остановило. Они, не задумываясь, ставили под угрозу существование всего живого…».

  -Что за бред они несут?- возмутился Тоджи, глядя то на ошеломлённую Асуку, то на усевшуюся прямо на пол Хикари.

  Девчонки беспомощно переглянулись.

  Шинджи посмотрел на свою коллегу и с каменным выражением лица усмехнулся:

  -Похоже, выбирать тебе и не придётся.

2 июня 2016 года

Синедорожинск, квартира Степановых

11:07

  Конечно, пилотам ЕВ досталось от западной прессы. Но ведро грязи, вылитое на них, не шло ни в какое сравнение с потоком скабрезностей, обвинений и оскорблений в адрес Степановых.

  Витя, Аня, Лёля, Ира, Дима и Алиса сидели на большом диване перед телевизором, пересматривая запись одной из новостных программ иностранного производства. Каждый из них хорошо знал английский язык, поэтому без труда понимал, о чём шла речь.

  Пухленький мужчина средних лет с аккуратной бородкой и круглыми маленькими глазками говорил то, во что несколько месяцев назад не поверил бы ни один здравомыслящий человек. Нечистая сила, демоны и сам Дьявол, живущий среди людей. Надо отдать должное мужчинке – получалось у него увлекательно и убедительно. Потом слово взял какой-то священнослужитель и развил тему. Естественно, не преминули показать фотографии Степановых во весь экран. Ославили на целый мир.

  -Отлично,- Аня убрала с лица прядь непокорных вьющихся волос. –Нас официально предали анафеме.

2 июня 2016 года

Панчево (Сербия и Черногория), окраина города

20:57

  Миляна вжалась в стену, затравленно озираясь по сторонам. Как назло никого вокруг, а ведь час ещё не поздний. На всякий случай девушка крикнула «Помогите!» пару раз. Стоящий перед ней мужик только нагло ухмыльнулся. Здоровенный детина, вдобавок с оружием. Оно нынче не редкость, с ним теперь даже ребятня бегает. Время такое.

  «Если не можешь убежать от насильника, расслабься и получай удовольствие». Наверняка это придумал мужчина. Нормальной женщине такой идиотизм в голову бы не пришёл. Господи, как же страшно смотреть в глаза подонку и ощущать себя полностью беспомощной!

  -Иди отсюда,- вдруг раздался спокойный голос.

2 июня 2016 года

Панчево (Сербия и Черногория), окраина города

20:59 

  Амбал растянулся на земле с безмятежным видом спящего ангела. Миляна ошарашено взглянула на своего избавителя. Высокий мужчина в одежде защитного цвета. Тёмные волосы и, кажется, зелёные глаза.

  -Спасибо,- пролепетала девушка.

  -Не за что,- военный махнул рукой. –Вы в порядке?

  -Вроде бы.

  -Идёте домой?

  -Да…

  -Я провожу. Сейчас опасно. И как только вы не боитесь ходить одна?

  Миляна вздохнула.

  -Боюсь, а что делать? Чтобы жить, надо есть, чтобы есть, надо иметь деньги на еду, чтобы иметь деньги на еду, надо получать зарплату, а чтобы получать зарплату, надо ходить на работу. Всё просто.

  Мужчина невесело улыбнулся.

  -Вы местный?- уже на ходу спросила девушка.

  -Нет, я здесь в командировке. По долгу службы.

  -Миротворец?..- симпатия Миляны начала угасать. Девушка по-прежнему была благодарна, но к этому ощущению резко примешалась неприязнь. Миротворцы – это только название. На деле же они оккупанты. Припёрлись сюда семнадцать лет назад якобы для того, чтобы сохранить стабильность в регионе и не допустить кровопролития. Да сербы с албанцами уже давным-давно помирились и вместе мечтают только об одном – чтоб иноземцы убрались восвояси. Те вместо этого расползлись по всей стране и чувствуют себя как дома. Дошло до того, что для них стали строиться целые поселения. В общем, даже последний ёжик в югославском лесу понял, что так называемым миротворцам мир в регионе до лампочки, им нужна территория, и мнения коренного населения никто не спрашивает.

  -В каком-то смысле. Я милиционер из России. По программе обмена опытом. Это официально. А на деле – сама знаешь. С тех пор, как НАТО выперло с Балкан Российские войска, наши постоянно присылают сюда своих людей под разными предлогами.

  Чувства Миляны опять переменились, однако на сей раз в лучшую сторону. Военные из стран СНГ не были единственным фактором, сдерживающим «миротворческий» беспредел, но во многом именно благодаря им в регионе было более-менее спокойно. А как бесилось западное руководство! И сделать ничего не могло: де-факто СНГшники являлись военным контингентом, но вот де-юре не к чему было придраться. Что вы, что вы, какая несогласованная деятельность?! Мы просто приехали в командировку, чтобы обменяться опытом с югославскими товарищами!

  Миляне захотелось сделать комплимент.

  -Ты отлично освоил наш язык, говоришь без акцента.- Это было чистой правдой.

  -Так ведь это мой второй родной язык. По отцу я серб.

  -Правда? Здорово. Вот мы и пришли.- Они остановились возле небольшого каменного домика, старенького, но не запущенного. –Хочешь зайти?

  -Пожалуй, нет. У меня дела. Рад был познакомиться.

  -Я тоже. Ещё раз огромное спасибо. Я могу что-то для тебя сделать?

  -Не нужно. Всего доброго.

  -И тебе.

  Он поднял руку на прощанье, и Миляна машинально подметила кольцо. На обручальное, вроде не похоже – какая-то дешёвая железка, но надето на безымянный палец.

3 июня 2016 года

Синедорожинск, супермаркет «Тесей»

09:02

  В отличие от большинства девушек Аня не любила походов по магазинам, особенно её угнетали косметические отделы. А вот Ира это дело обожала. Однако сейчас и она с тоской погладывала на прилавок. Аня проследила взгляд сестры, упёршийся в полку, на которой стояли средства для окраски и осветления волос.

  -Собираешься снова стать блондинкой?

  Ира сокрушённо помотала головой.

  -Я уже пыталась. Осветлялась. Цвет восстанавливается за несколько часов.- Она накрутила на палец прядь пунцовых волос и поднесла к глазам.

  -Можно закрасить. Перекрасься в чёрный,- посоветовала Аня.

  Психиатр презрительно фыркнула:

  -Стать брюнеткой? Ни за какие коврижки!- Поймав на себе неприязненный взгляд темноволосой продавщицы, девушка поспешно добавила: -Мне просто не идёт тёмный цвет. Катастрофически.

  Аня сдержала улыбку. Старшая Степанова тоже думала о некоторой модификации внешности, но быстро решила, что это бесполезно. Не станешь же всю жизнь ходить с линзами и вывалянная в пудре. А раз окраску глаз и кожи не замаскировать, то и с волосами что-то делать незачем. Примерно так же рассудила Лёля. Витя вообще не придавал значения своему переменившемуся виду. А Дима гордо заявил: «Не мужское это дело – лохмы красить».

  Ира взяла коробочку с надписью «Индиго», повертела в руках и поставила на место.

  -Лучше уж остаться красноволосой. Да ведь, Ань? Ань? Аня?..

  Аня не слушала. Что-то её отвлекло. В первое мгновенье девушка растерялась, а потом сообразила: это инстинкт. Шестое чувство, особенно хорошо развитое у военных – способность обнаружить опасность, когда нет никаких её признаков. Перед глазами замельтешило алое сияние, затем на миг мир словно исчез, единственное, что Аня успела уловить – это отдалённый звук выстрела и звон разбитого стекла. А через секунду всё снова пришло в норму. Вот только у продавщицы челюсть отвисла, да у Иры глаза округлились.

3 июня 2016 года

Синедорожинск, одна из улиц города

09:24

  -В магазине никто ничего не помнит?- спросила Аня у сестры, нервно и быстро шагая по тротуару. Ира за ней еле успевала.

  -Да, я позаботилась об этом. И вот ещё,- она протянула руку и разжала ладонь. Аня остановилась и посмотрела. –Застряла в стене. А предназначалась тебе.

  На ладони Иры лежала пуля, необычно крупная, серебряная, да ещё и с какими-то проводками и прочими техническими наворотами. Аня выдала несколько крепких словечек. Ирины опасения подтвердились.

  -Крестоносцы?

  Аня кивнула:

  -Мы без Бесов, а значит, слабее. К тому же теперь наша смерть не грозит всемирной катастрофой. Крестоносцы пронюхали. Что ж, это был вопрос времени. Надо предупредить остальных,- и она возобновила шаг. –Я ведь почти догнала того гада! Он улизнул в последний момент!

  -Аня, а ты хоть поняла, что ты сделала в магазине?

  -Конечно,- девушка ухмыльнулась. –Исчезла.

  -Я думала, мы лишились этой способности.

  -Видимо нет. Только сейчас всё не так масштабно. Возможно, нужно время и тренировки. Но пока есть дела поважнее.

5 июня 2016 года

Авиабаза «Вихрь», жилой корпус

05:30

  -Подъём, соколы мои ясные!

  Аню совершенно не смущал тот факт, что она находится в помещении, где спят, точнее, спали, а теперь просыпаются двадцать пять не совсем одетых молодых людей.

  -Через десять минут построение. Не опаздывать.

  Аня удалилась, а пилоты принялись одеваться. Почти у всех на уме была одна мысль. Озвучить её решился лейтенант Савенков:

  -Парни, а как по-вашему, то, что по телику про нашу Аннушку говорили, это правда?

   Первым отозвался Сверчков:

  -Ерунда. Неужели вы в такой бред поверите?

  -А что тогда с её волосами и глазами?- не сдавался Савенков.

  Сверчков тоже упорствовал:

  -Внешность у неё изменилась совсем недавно, а в телевизоре эти больные на голову утверждали, будто она чёрт уже больше пятнадцати лет. Ребята, ну вы только вдумайтесь, как звучит! Бред обкуренного хомячка!

  Дискуссия продолжилась, к ней подключились и остальные пилоты. Но продлилось обсуждение недолго – на построение нельзя было опаздывать. Итог беседы подвёл Демьянов:

  -Не знаю, как насчёт демона, а вот на ведьму она очень даже тянет.

10 июня 2016 года

Токио-3, NERV, кабинет Рицуко Акаги

12:06

  -Думаешь, будет война?- Мисато сложила руки и посмотрела куда-то, словно сквозь Рицуко.

  Доктор, не отрываясь от изучения отчётов, пробубнила:

  -Почему ты спрашиваешь об этом меня? Я не военный, не тактик, не психолог на худой конец. Я учёный, и моя специализация далека от политики.- Она не хотела показывать, насколько напряжена, но Мисато моментально раскусила подругу, однако, не стала заострять на этом внимания.

  -Ты умная женщина, у тебя есть глаза, уши и телевизор. Этого достаточно.

  Рицуко отложила в сторону бумаги, опёрлась локтями на стол и, сцепив пальцы, внимательно взглянула на майора.

  -Мне кажется, это неизбежно. Сама знаешь, что в мире творится. Такое ощущение, что вот-вот объявят Крестовый поход.

  -Кстати о Крестовых походах, точнее о Крестоносцах,- Кацураги поудобнее устроилась на стуле. –Ты в курсе, что они до сих пор существуют?

  -Слышала краем уха.

  -Недавно я разговаривала с Ольгой Волкович, то есть с Лёлей. Она немало знает об этой организации.

  -И что? Они опасны?

  -Да. Ребята хоть и фанатики, но технологии у них серьёзные.

  -Например?- Рицуко вопросительно сдвинула брови.

  -Они могут убить Ангела или Беса, на время лишить аномальных способностей «полукровок», таких как Рэй или Лёля. Но это не самое важное. То, что Крестоносцы научились вытворять с АТ-полем – за гранью фантастики.

  -Они могут создавать АТ-поле?

  -Не создавать, а форсировать. Точнее пока ничего сказать не могу. Но Волкович обещала прислать бумаги – кое-какие схемы и наработки, в своё время позаимствованные у «Воинов Господних».

  -Считаешь, Крестоносцев надо принимать в расчёт?

  -Обязательно. Уверена, они с удовольствие поделятся технологиями с нашими врагами.

    Рицуко устало покачала головой.

  -Ну вот, ты уже используешь термин «враги». Войны пока нет, помнишь?

  -Помню. Только боюсь, что это ненадолго.

29 июня 2016 года

Авиабаза «Вихрь», кабинет Анны Степановой

14:04

  Аня по-прежнему мечтала увидеть Демьянова за решёткой, но сейчас не могла не встать на его сторону.

  -Он поступил правильно. Другого выхода просто не было.

  Оппонент – высокий худощавый дядя, более чем солидный на вид, поправил очки и строго поинтересовался:

  -Вы хоть знаете, сколько стоил этот самолёт?

  -А вы хоть знаете, сколько стоит человеческая жизнь?- парировала Степанова. Она никогда не любила бесед с большими начальниками. –Почему вы так старательно делаете из лейтенанта Демьянова виноватого? Я сама его не люблю, но вынуждена признать, что действовал он профессионально, по высшему разряду.

  -Он мог хотя бы попытаться спасти «Ворон - Двадцать шесть».

  -И поставить под угрозу существование десятков, а то и сотен людей? Демьянов  всё сделал как нужно – увёл неисправный самолёт подальше от населённой территории. Парень, между прочим, рисковал своей жизнью. Мог бы послать всё к чёртовой бабушке, бросить самолёт прямо над городом и катапультироваться. Я вообще не понимаю, как ему удалось не взорваться в воздухе вместе с «Вороном - Двадцать шесть». А вы мне тут про трибунал твердите. Да Демьянова наградить надо!- от последней фразы Аню передёрнуло, девушка решила сменить тему. –Вы лучше разберитесь с этим нападением.

  -Не торопитесь с выводами,- степенно просифонил собеседник. –Ещё не доказано, что это было нападение.

  -Да ну?- Аня чувствовала, что теряет последние капли выдержки. –Самолёт патрулирует границу СВОЕЙ страны, тут подлетают несколько других, неизвестных самолётов и открывают по нему огонь. Как это, по-вашему, называется?!

  Гость проигнорировал вопрос:

  -Значит, вы не хотите подписать рапорт?

  -Ту чушь, которую вы мне сунули под руку? Ещё чего! Это ж отборный бред. Я не позволю сделать из своего подчинённого козла отпущения.- Мысленно Аня добавила: «Даже если этот подчинённый – Демьянов».

  Мужчина демонстративно поправил галстук.

  -Анна Семёновна, по-моему, вы забываетесь. Я-то не ваш подчинённый, и вы не имеете права говорить со мной в подобном тоне.

  -Со своими правами я уж как-нибудь сама разберусь. Выметайтесь из моего кабинета.

  -Думаете, если вы при высоком звании, то на вас нет никакой управы?

  -Вон, а то пристрелю!

  Это была не угроза, а предупреждение. Однако большой начальник оказался не из пугливых.

  -Кстати, не известно, как вы своего поста добились. Наверняка с помощью этих бесовских штучек. Задурили голову кому надо и…

  Аня могла бы сдержаться. Но зачем?

  Дверь кабинета резко открылась, и навязчивый дядька вылетел в проём с весьма приличной скоростью. Причём Аня не применяла никаких сверхспособностей. Воспользовалась она только своим умением драться.

  -Долой с глаз моих!- прорычала девушка, выйдя в коридор, где возле двери её кабинета сидел Демьянов с двумя другими пилотами.

  Гостю пришлось ретироваться. Он умудрился сделать это с таким достойным видом, словно покидал  приём Английской королевы, которая умоляла его остаться.

  Аня повернулась к Демьянову и машинально похлопала его по плечу. И он и она вздрогнули от такого неожиданного для обоих проявления дружественности. Командир первой пришла в себя.

  -Ты молодец. Не переживай, всё будет нормально.

29 июня 2016 года

Авиабаза «Вихрь», кабинет Анны Степановой

19:09

  -Странно, что вы сами приехали, Василий Артёмович,- сказала Аня пожилому человеку среднего роста. –Обычно виновных вызывают на допрос, а не навещают их, чтобы разобраться.

  Василий Артёмович, сидя в кресле, потянулся. В его светлых, но ярких несмотря на возраст голубых глазах не читалось никакой враждебности.

  -Никто тебя не обвиняет, Анюта.- Он мог себе позволить назвать её так, ведь они были знакомы почти двадцать лет, ещё со времён службы в Синедорожинской милиции.

  -Разве? Тот гад накатал неслабую кляузу. И когда только успел? Кстати, как его фамилия?

  -Завьялов.

  -Я запомню.

  Василий Артёмович почесал лысину, окаймлённую седым пушком.

  -Ты права, я здесь именно по этому поводу. Но я на твоей стороне. А жалобу Завьялов настрочил и впрямь солидную. Хорошо, что она попала ко мне. Не беспокойся, ход делу я не дам.

  Аня улыбнулась. Всё-таки классный мужик этот Василий Артёмович.

  Спустя миг выражение её лица опять стало серьёзным. Да и собеседник не долго улыбался.

  -Анечка, он же тебя провоцировал. Неужели не поняла?

  -Поняла.- Она сложила руки и сделала несколько бесцельных шагов по кабинету. –Значит, вам в голову пришло то же, что и мне?

  -Я не умею читать мысли, откуда мне знать, о чём ты подумала?

Аня заложила руки за голову, посмотрела на потолок и выдохнула:

  -Вы ведь в курсе, кто я? Точнее, кем была некоторое время?-  Василий  Артёмович кивнул. –У меня много знаний, пусть и не совсем моих. Могу сказать, что накануне Великой Отечественной войны в нашей стране происходило примерно то же самое, что и сейчас. Хороших военных попросту убирали всеми возможными способами: писали доносы, устраивали подставы и так далее, далее, далее; смещали с должностей, отправляли в лагеря или расстреливали. Короче говоря, делали всё, чтобы к моменту начала войны в армии осталось как можно меньше толковых военных, особенно на высоких постах. Естественно, заказано это было будущими противниками. А выполнялось руками «своих». Вот и теперь так. Ну ладно, о себе промолчу, но взять хотя бы Демьянова. Поверьте, он лётчик высшего разряда, превосходный.- «Мне было бы легче откусить себе язык, чем сказать это». –А Завьялов предложил отдать его под трибунал. Я пока не слышала о других подобных случаях в армии, но уверена, что они есть или скоро будут.

  Спорить, возражать или хотя бы удивляться Василий Артёмович не собирался.

  -Как ты считаешь, из-за чего начнётся война?

Аня ухмыльнулась:

  -Вы имеете в виду, под каким предлогом? Скорее всего, заварят кашу на религиозной почве. А за что на самом деле будут сражаться – это и козлу понятно: за ресурсы, главным образом территориальные и водные. После Второго Удара населения поубавилось, но и земли, пригодной для житья, - тоже, а про пресную воду и говорить нечего: она скоро будет дороже нефти.

  -Мы же по большей части христианская страна,- напомнил Василий Артёмович. Однако говорил он не как человек, старающийся переубедить собеседника, а как учитель, задающий наводящий вопрос. –Какие могут быть разногласия в вере?

  Аня с видом отъявленного скептика принялась загибать пальцы:

  -Во-первых, мы православные, а не католики и не протестанты, к этому можно придраться. Во-вторых, нам обязательно припомнят семьдесят лет атеизма при Советской власти. В-третьих, поставят в укор мою семью: мол, ваша страна дала прибежище Бесовским отродьям. Да много всего можно придумать, было бы желание. А желание у них есть. Один только наш Байкал чего стоит, не говоря уже о Сибири и других землях.

  Василий Артёмович окинул Аню почти отеческим взглядом. Ясно было, что его мнение точно такое же.

  -Да, ты всегда отлично соображала.

  -Тут и соображать нечего. Мало-мальски разумный человек сразу догадается. Кстати, не нам одним достанется: азиатский регион – тоже лакомый кусочек, и с точки зрения захвата новых территорий, и с точки зрения получения чужих разработок и технологий, которыми не хотят добровольно делиться. Так что, у России будут товарищи по несчастью.

  -Ты сейчас так спокойно говорила, будто пересказывала параграф из учебника по истории. Словно всё это было уже давно и тебя не касается.

  Аня пожала плечами.

  -Если я начну биться головой о стену, ситуация к лучшему не изменится.

2 июля 2016 года

Токио-3, квартира Мисато Кацураги

18:00

  Асука с силой захлопнула и хорошенько пнула входную дверь.

  -Проклятые журналисты! От них нигде не спрячешься, не дают прохода!

  -Радуйся, что они просто выспрашивают, а не обвиняют,- меланхолично откликнулась из гостиной Мисато.

  -Это же наши журналисты, а не западные,- хмыкнула девушка, проходя в комнату. –Что читаешь?

  -Просматриваю кое-какие сведенья.

  Асуку бумаги не заинтересовали, поэтому она продолжила говорить о своём:

  -Не стоило рассказывать правду. Нужно было наврать что-нибудь, как Степановы.- Рыжая усмехнулась. –Лёля с такими честными глазами уверяла репортёров, что она и её семья не имеют никакого отношения к нечисти, а пострадали в результате научного эксперимента.

  -А чего ты ждала от Беса?

  -Я не обвиняю. Наоборот, считаю, что и нам всем не надо было откровенничать. Сочинили бы что-нибудь правдоподобное, и пресса мигом бы от нас отстала.

18 июля 2016

Синедорожинск, квартира Марты Чайкиной

11:01

   Профессор Чайкина родилась в 1950 году, ей не довелось пережить все тяготы, лишения и ужасы 1941-1945 годов. Однако Марта Григорьевна обожала фильмы о Великой Отечественной войне и предпочитала их любому другому кино. И вот сейчас у женщины было такое ощущение, будто она смотрит одну из своих любимых картин. На самом же деле по телевизору шли новости.

  -«Неожиданно… без предупреждения… без объявления войны… напали…».

25 июля 2016 года

Синедорожинск, квартира Степановых

02:14

  -Дим, ты спишь?- Алиса приподнялась на локте и посмотрела на занавеску.

  -Нет,- раздался голос, в котором не было ни намёка на сонливость.

  -А почему?

  -Потому что кое-кто болтает.

  -Я только сейчас заговорила, так что не ври.

  -Ладно, ладно, не заводись с пол-оборота. Наверное, у меня старческая бессонница.- Дима сказал это невероятно забавно, Алиса не смогла не засмеяться. –А ты отчего не дрыхнешь?

  -Страшно.

  Послышался скрип кровати, спустя секунду занавеска отодвинулась, появился Дима.

  -Ого,- Алиса почти присвистнула. –Вот это зрелище! Дмитрий Степанов в семейных трусах!

  Дима изобразил даму, стыдливо прикрывающую лицо веером, и пропищал:

  -Ах, ты меня смущаешь!

  -Хоть бы майку надел,- продолжала Алиса.

  -С какой это радости? Всю жизнь так сплю. И вообще, скажи спасибо, что я не в стрингах.

  Парень и девушка пару секунд помолчали, а потом дружно сдавленно захохотали. Дима уселся на кровать соседки. Через какое-то время смех утих.

  -Алиска, бояться нечего.- Они всегда понимали друг друга с полуслова. Сейчас Дима тоже сразу догадался, что конкретно пугает его «племяшку». –Бои идут далеко от нас. Сюда не доберутся.

  -Сегодня нет. Завтра тоже. А послезавтра? Это ведь настоящая война.

  Оба подростка сидели, прислонившись спинами к стенке и вытянув ноги.

  -Всё будет нормально.- Дима говорил решительно и уверенно. Но он ведь был актёром.

  Алиса внимательно посмотрела ему в глаза. Несмотря на полумрак она увидела достаточно. Парень сам не верил в свои слова. «Он тоже боится, хоть ни за что и не признается. Успокаивает меня. Он всегда так. Постоянно обо мне заботится, как будто я маленькая. А я уже выросла. Ну, по крайней мере, подросла».

  -В городе неспокойно,- Алиса откинула голову назад. –Почти паника.

  -Так оно и не удивительно: война.- Дима понял, что не слишком подбодрил девушку. Он взял её за руку и повторил с ещё большей чем в первый раз твёрдостью: -Всё будет нормально.- Затем вскочил с кровати и потянул за собой Алису.

  -Куда?..

  -На кухню, лопать сладкое. Глядишь, настроение поднимется.

26 июля 2016 года

Синедорожинск, 4-е отделение милиции, кабинет полковника Смирнова

08:11                                                                                                      

  -Вызывали, Олег Станиславович?

  -Да, Ольга Семёновна, проходите.

  Лёля поморщилась – ей не слишком нравилось обращение по имени-отчеству, но правила есть правила, даже негласные. В конце концов, она работает не где-нибудь, а в милиции. Девушка зашла, села напротив начальника. Олег Станиславович сразу приступил к делу:

  -Вы ведь знаете японский язык?

  -Да и, смею думать, весьма неплохо.

  -Вот и замечательно. По-моему, Ольга Семёновна, вы засиделись в своём кабинете.

28 июля 2016 года

Где-то над Псковской областью

14:56                            

  Бац, бах, бабах!!! Взрыв получился весьма красочным, можно даже сказать, живописным. Во всяком случае, Ане зрелище понравилось. Это был последний самолёт из вражеской эскадрильи.

  -«Ворон-Четырнадцать», «Ворон – Двадцать два», ответьте! Сверчков, Авдеюк,  как вы там?- Она могла бы и не спрашивать, поскольку прекрасно видела обеих «птичек», они были невредимы, летели рядом.

  -«Ворон – Двадцать два» - никаких повреждений,- протрещало устройство связи. –«Ворон-Четырнадцать» в полном порядке.

  -Пока остаёмся на месте,- скомандовала Аня. Через несколько секунд она связалась с кем нужно. –Говорит Анна Степанова, пилот «Ворона-Один». Ответьте! Повторяю, ответьте, это «Ворон-Один»!

  -Слушаем вас, «Ворон-Один».

  -Воздушный налёт. Мы отбили нападение, противник уничтожен, но скорее всего, сюда ещё вернутся. Прошу выслать подкрепление и усилить оборону. Передаю точные координаты.

29 июля 2016 года

Токио-3, квартира Хикари Хораки

22:20

  Молчание. Асука сидела на диване, обхватив колени руками. Хикари устроилась рядом, возле неё расположился Тоджи. Шинджи оккупировал большое кресло в углу комнаты. Кенсуке стоял, прислонившись к дверному косяку. Взгляды всех пятерых были направлены в никуда.

  -Где твои?- спросила Асука подругу просто для того, чтобы не слушать больше эту противную гнетущую тишину.

  -Сегодня они ночуют у родственников. Меня тоже хотели забрать, но я отказалась,- без каких-либо эмоций отозвалась Хикари. Надо же. Взбунтоваться против родни – это так не похоже на старосту. –Всё так странно… Люди кругом сами не свои.

  Кенсуке вяло оживился:

  -Ничего удивительного. Ждут войны. Все понимают, что она неизбежна. Остаётся только гадать, когда на нас нападут, ждать, что вот-вот прогремят взрывы. Быть готовым в любую минуту…

  -Полный идиотизм,- всхлипнула хозяйка квартиры. –Не верю, что современные цивилизованные люди станут воевать из-за разногласий в вере.

  -Вера тут не при чём,- хмыкнул Айда. –От Азии им нужна территория, а конкретно от Японии – технологии. Мы потенциально опасный противник. Большая часть секретных разработок NERV и SEELE принадлежит нам. Кое-кого это очень не устраивает.

  -Должны же быть в тех странах умные люди, которые понимают, что их правительства просто пользуются религией как предлогом!

  Кенсуке поправил очки, выпрямился.

  -А они есть, их предостаточно. Просто умным людям нужна земля, пригодная для житья, чистая питьевая вода, полезные ископаемые, горючее, чтобы отапливать свои дома и ездить на машинах. В религиозную мотивировку верят только самые наивные, но лучше уж такой повод, чем совсем никакого.

  -Лично мне без разницы, каковы причины,- угрюмо произнесла Асука. –Меня волнует то, что в любой момент чужие войска пересекут границу Японии, а это автоматическое объявление войны.- Тон её голоса неуклонно повышался. –И нам,- она посмотрела на Шинджи и Тоджи,- придётся поехать в NERV или сразу к месту боевых действий, надеть свои контактные комбинезоны, залезть в ЕВ и НАЧАТЬ УБИВАТЬ ЛЮДЕЙ!!!

  -Если тебя порешат сразу, то тебе никого убивать не придётся,- подал голос Шинджи.

Было непонятно - опасение это или же мрачная шутка.

  -Придурок,- прошипела Асука.

  -Истеричка,- спокойно парировал пилот ЕВЫ-02.

  Глаза Асуки налились кровью, её затрясло от гнева. Через мгновение в Шинджи полетела вазочка, до этого спокойно стоящая на журнальном столике. Пущена она была весьма метко, однако цели не достигла – парень ловко уклонился. На звон разбитого фарфора никто не обратил внимания. Ответом на покушение стала кресельная подушка, угодившая Второму Дитя прямиком в лицо. Асука не собиралась оставаться в долгу и вознамерилась вернуть подушку с утроенной силой.

  -Хватит!- не выдержала Хикари. –Хотите разорвать друг друга в клочья – делайте это на улице, а не в моём доме! Вы как маленькие дети! Ведёте себя по-идиотски! И… и… -Она не договорила. Голос сорвался. Девушка закрыла лицо руками и заплакала.

  Тоджи после секундного раздумья обнял её, прижал к себе, не сказав ни слова. Остальные тоже молчали. Опять тишина.

30 июля 2016 года

Окрестности Токио-3, аэродром

15:07

  Даже в военном обмундировании Лёля умудрялась выглядеть женственно. Распущенные и как всегда завитые волосы, аккуратно подкрашенные глаза, изящно расстёгнутый воротник. Да и Мисато отлично смотрелась в недлинной чёрной юбке, красной куртке и тоже при макияже. Неудивительно, что снующие по помещению служащие мужского пола то и дело оглядывались на Кацураги и Волкович.

  -Погрузка почти завершена, скоро вылет,- сообщил один из солдат.

  Мисато и Лёля одновременно кивнули, молодой человёк ушёл.

   -Выходит, ты теперь часто будешь у нас появляться?- Мисато с улыбкой взглянула на старшего лейтенанта.

Лёля ответила тем же, добавив:

  -Ну, не то чтобы очень. Вряд ли обмен технологиями и разработками примет промышленные масштабы. Но пару раз в месяц я буду здесь показываться – забирать что-либо или доставлять.- Девушка помолчала чуть-чуть. –Договор о взаимоподдержке – хорошая идея.

  -Безусловно. Здорово, что наши страны сотрудничают. Вместе будет легче.

14 сентября 2016 года

Синедорожинск, школа №11

18:17

  Два месяца шла война. В конце лета нападениям подверглись Китай, Япония, обе Кореи и несколько других южно-азиатских стран. Аня проводила в воздухе больше времени, чем на земле, ежесекундно рискуя своей жизнью. Ира работала в две смены без выходных, Лёля вкалывала примерно в том же ритме. Серёжа не вылезал из командировок, только теперь любая из них запросто могла закончиться для него гибелью. Витя подался в военные врачи. Немало синедорожинцев уехало добровольцами на фронт. Некоторые уже успели вернуться домой. В цинковых гробах. Начались перебои с питанием; повальный голод не грозил, но и ожирения жители могли не опасаться. В общем, ни у страны в целом, ни у Синедорожинска, ни у семьи Степановых поводов для радости не было.

  В городе царило уныние вперемешку со страхом. А в Синедорожинской средней школе номер одиннадцать решили устроить концерт. Небольшой, всего с десяток номеров, чтобы хоть немного порадовать людей. Кому-то веселье в такой момент показалось бы кощунством, а кому-то добрым знаком. Дима принадлежал ко второй категории. Своим энтузиазмом он заразил и Алису. Девчонка наотрез отказалась выступать, но согласилась прийти на репетицию просто для моральной поддержки.

  На сцене отрабатывал выступление небольшой ансамбль, исполняющий песни в народном стиле. Дима не имел к нему никакого отношения, поэтому спокойно сидел в зале… полторы минуты. Дольше парень не продержался. Он понимал, что обязательно надо соблюдать тишину, поэтому выделывался молча: изображал колбасящегося рок-музыканта – играл на воображаемой гитаре, дрыгая всем телом и тряся волосами; и это под народную музыку! Алиса сдержала хохот героическим усилием воли.

  -А Таня Чаева где?- громко поинтересовался педагог-организатор после окончания выступления.

Дима тут же подхватил его тон.

  -Где Чаня Таева?- с серьёзным видом стал обращаться к окружающим Степанов. –Кто-нибудь видел Чаню Таеву?

  Даже педагог-организатор улыбнулся, не говоря уже об остальных находящихся в зале и на сцене.

  Вскоре Дима повздорил с «коллегой». Ссора была шуточная, но без догонялок не обошлось. «Коллеге» было годиков семь-восемь, однако пацан оказался шустрым, бегал быстро. Но и Димку не лыком шили. Как Степанов гнался за ребятёнком по всему помещению, вспрыгивая на сцену, спрыгивая с неё, перемахивая через зрительские кресла, а иногда и носясь прямо по ним, перескакивая с одной спинки на другую (благо, вес позволял) – это надо было видеть. В конце концов первоклассник был пойман и защекотан.

  Алиса сидела на заднем ряду и старалась не рассмеяться в голос. Получалось плохо, приходилось зажимать рот руками. Когда очередной приступ хохота прошёл, девушка вдруг подумала, спокойно, но почти с торжеством: «Если мы можем так смеяться, значит, надежда есть. Всё будет хорошо. Обязательно».

14 сентября 2016 года

Синедорожинск, школа №11

19:59

  Дима и Алиса вышли из зала последними.

  -Ну как тебе?- спросил парень, явно ожидая комплиментов в свой адрес.

  -Забавно,- улыбнулась Алиса. –Не столько выступления, сколько твои выкрутасы. В тебе погибает великий клоун или, по крайней мере, массовик-затейник.

  Дима показал язык.

  -Значит, тебе было весело?- подвёл итог юный артист. –Видимо, у нас одинаковое чувство юмора.

  Улыбка Алисы потеплела, глаза засияли.

  -Ничего удивительного,- она легонько подтолкнула Диму локтем. –Это ведь ты научил меня смеяться.

16 октября 2016 года

Окрестности Токио-3, аэродром

15:07

  -Товарищ полковник, время поджимает,- нудил младший сержант. –Выбиваемся из графика. Больше ждать нельзя.

  Сергей раздражённо вздохнул.

  -Ещё пять минут.

Младшему сержанту оставалось только сокрушённо и нетерпеливо посматривать на свои часы.

  Взгляд Волковича лихорадочно блуждал по всему терминалу. Столько людей, будто это обычный аэропорт в большом городе, а не военный объект. Ну где же она? Неужели не придёт, не успеет?

  -Серёжа!

  Мелькнула знакомая фигурка. Леля протискивалась сквозь толпу, лихорадочно оглядываясь по сторонам.

  -Лёля!

  Она обернулась на голос, их глаза встретились. На лицах обоих появились не просто радостные, а ликующие улыбки, полные нежности. Младший сержант, наблюдающий эту немую сцену, невольно растрогался. Лёля бросилась на шею мужу. Петров деликатно отошёл в сторонку.

  -Я уж думал, что ты не придёшь,- прошептал Сергей, покрывая лицо жены поцелуями.

  -Вылет задержали, поэтому мы прибыли с опозданием,- Лёля обняла его, крепко прижавшись и закрыв глаза. Вот бы это мгновение остановилось, продлилось вечно! –Я страшно соскучилась!

  -Будто я нет. Я тебя почти два месяца не видел!- Он немного отстранился и, не выпуская Лёлю из объятий, взглянул на неё так, словно хотел как можно подробнее рассмотреть и запомнить до мельчайших деталей её образ. –Красавица моя.

  -Конечно!- засмеялась девушка. –Военная форма на два размера больше нужного, ботинки без каблуков, сама без макияжа после бессонной ночи – хоть сейчас на подиум!

  -Ты прекрасно выглядишь.

  -Ладно, убедил,- она положила руки на плечи Серёжи и потянулась к его губам.

  Младший лейтенант мысленно присвистнул: «Как целуются! Нет, я понимаю, если б они только недавно начали встречаться, или если бы это была не жена, а любовница. Но такие отношения после нескольких лет брака – что-то из области научной фантастики. Может, зря я не женюсь на Светке».

  -Как тебя сюда занесло?- негромко спросила Лёля. –Я когда получила сообщение, сначала даже не поверила.

  Серёжа усмехнулся:

 -Скажем так, пролетали мимо, я уговорил сделать незапланированную остановку на этом аэродроме.

  -Сколько у нас осталось времени?

  -Минус полчаса.

  Лёля раздосадовано цокнула языком. Серёжа ласково приподнял её подбородок.

  -Не расстраивайся. Теперь будем видеться чаще. Меня переводят на Дальний Восток. Сам попросил.

  Старший лейтенант вздрогнула.

  -Там же опасно!

  -Не больше, чем на европейской части.

  -Но и не меньше.

  -Товарищ полковник, время!- напомнил Петров.

  -Сейчас,- огрызнулся Сергей, не отрывая взгляда от жены. –У тебя всё в порядке?

  -Да. А у тебя?

  -Не на что жаловаться. Береги себя.

  -Ты тоже будь осторожен.- Избитая фраза показалась Лёле неестественной, Волкович добавила: -Пожалуйста.

  -Сергей Николаевич, опаздываем безбожно!                                          

  У Лёли на глаза навернулись слёзы. Сергей покрепче обнял её, затем ещё раз поцеловал.

  -Люблю тебя.

  Девушка ничего не сказала, но её взгляд был красноречивее любых слов: «Я тоже тебя люблю, очень-очень. Пожалуйста, выживи!».

  Сергей сделал шаг назад, продолжая держать руки жены. Затем ещё один шаг. Пришлось выпустить её ладони из своих. Застыл.

  -Товарищ полковник!- взмолился младший сержант.

  Сергей коротко кивнул, бросил прощальный взгляд и быстро направился к выходу. Он несколько раз оглянулся. Лёля посылала воздушные поцелуи, прижимала руку к сердцу. Наконец, полковник Волкович в сопровождении младшего сержанта Петрова скрылся из вида.

  «Только бы с ним всё было хорошо, только бы с ним всё было хорошо!»- твердила Лёля про себя как заклинание.

16 октября 2016 года

Окрестности Токио-3, аэродром

15:12

  -Трогательно.

  Лёля только сейчас заметила Мисато, стоящую за её спиной.

  -Ты видела?

  -Наблюдала. Извини, не думала, что это тайна. Вы же были на виду у всех.

  Лёля махнула рукой.

  -О чём ты? Никаких тайн, всё чинно, благородно и законно,- Волкович улыбнулась.

  -Вы хоть когда-нибудь ссоритесь?

  Лёля усмехнулась:

  -Да по пять раз на дню. Я колочу посуду, Серёжа дубасит стены.

  -Я серьёзно.

  -Я тоже. Мы постоянно вздорим, просто не зацикливаемся на разногласиях. А мириться так приятно!

18 октября 2016 года

Авиабаза «Вихрь»

09:04

  «Не так уж всё и плохо,- размышляла Аня, величественно шествуя по коридору. –Витя звонил, у него всё в порядке. Ира с детьми в безопасности. Лёля тоже не жалуется».

  -Здравья желаю, товарищ командир!

  -Демьянов, хорошо, что ты здесь. Мне как раз надо с тобой поговорить.- Аня подошла к подчинённому, весь вид которого вопрошал: «Ну и что я такого натворил?». –Завтра утром на базу доставят «Ворон - Двадцать шесть».

  -Его восстановили?- поразился молодой человек.

  -Восстанавливать было нечего, сам понимаешь. Это новый самолёт, точная копия. Даже нумерацию не изменили. И ещё. Поздравляю с присвоением внеочередного воинского звания. Теперь можете идти, старший лейтенант.

  Всё это Аня выговорила ровно, чётко, без каких-либо эмоций. Демьянов рассеянно захлопал глазами.

  -Спасибо,- наконец выдавил он. Аня пошла дальше, мимо него. –Правда, большое вам спасибо,- уже твёрже сказал парень. –Я знаю, что меня не пихнули под трибунал только благодаря вам. И повышение тоже наверняка с вашей подачи.

  Командир повернулась к нему.

  -Не льсти себе,- спокойно произнесла Аня, и Демьянов сразу почувствовал себя последним олухом. Но рассердиться на неё не смог.

  -Этот выродок Завьялов всё ещё достаёт вас?

  «А тебе какое дело?!»- подумала Аня. Вслух же она выдала другое:

  -Чиркает свои жалобы. Наверно, общим объёмом они уже «Войну и мир» перевесили.

  -И как у него только руки до сих пор не отсохли.

  Аня поймала себя на том, что ей вдруг захотелось улыбнуться. «Ещё чего!». Степанова сохранила каменное выражение лица и равнодушный тон.

  -Теперь он не опасен. Идёт война, и избавляться от такого специалиста как я – непозволительная роскошь для руководства. Завьялов может продолжать переводить бумагу и чернила сколько влезет. Его самого наверняка скоро посадят.- И она возобновила свой поход по коридору, бросив через плечо: -Я вас больше не задерживаю, старший лейтенант.

20 октября 2016 года

Токио-3, квартира Мисато Кацураги

23:08

  Асука понятия не имела, какое чудо заставило Шинджи остаться здесь на ночь. Наверное, парня что-то окончательно выбило из колеи. Сейчас он сидел на кухне за столом, опёршись щекой на одну руку, в другой держа какую-то маленькую железку. Вид у него был совсем потерянный. Асуке стало жаль его больше чем саму себя, хотя они сражались наравне, обоим одинаково досталось опасности, боли, крови, жертв, терзаний.

  -Может, пойдёшь спать?- предложила Асука.

  -А может, я сам решу, когда мне лечь?!- огрызнулся Шинджи.

К своему удивлению девушка даже не разозлилась.

  -Просто я подумала, что ты устал,- её голос звучал миролюбиво. –У тебя было путешествие не из лёгких.- Совершенно не в тему на ум пришла мысль о том, как здорово, что придумали новые способы быстрой и удобной транспортировки ЕВ на большие расстояния. –И на севере, насколько мне известно, ты не бездельничал.

  Шинджи её будто не слушал.

  -Мы были на одном из Новых Курильских островов. Эту территорию Япония и Россия вместе контролируют и защищают.

  -Я в курсе.- Асука не понимала, к чему такое историко-географическое вступление. –Я всё знаю: и про нападение, и про двух ЕВ – твою и Одиннадцатую, посланных в помощь. И вы сумели! Вы помогли отбить нападение на нашу… в смысле на японо-русскую базу.

  -Но мы не смогли спасти всех, кто там был.

  Асука села напротив Третьего Дитя и посмотрела ему прямо в глаза.

  -Шинджи, это война. Жертв не избежать. Ты не можешь спасти всех.

Икари горько усмехнулся.

  -А я и не мечтаю спасти всех. Но был один человек, которого я бы очень хотел уберечь.- Парень положил на стол небольшой предмет, который ранее вертел в руках. Это было кольцо из какого-то дешёвого металла, судя по размеру, мужское. И что-то в этой безделушке Асуку насторожило. Не то чтобы само кольцо показалось знакомым, но оно напомнило о чём-то похожем.

  -Это кольцо – единственное, что осталось от человека, который носил его. Он умер, и его кремировали. На войне с погибшими не особо церемонятся.

  -Чьё оно?- Асука подозревала, что знает ответ.

  Шинджи проигнорировал вопрос, продолжил рассказывать:

  -После боя мне пришлось зайти в госпиталь, точнее, в медицинский пункт. Один из раненых меня узнал. Подозвал к себе. Снял кольцо и попросил отдать его жене. А потом умер.

  На кухне стало так тихо, что окажись здесь муха, было бы слышно не только, как она пролетает, но и как топают её лапки, когда она ползёт по стене.

  Наконец Шинджи набрал в лёгкие побольше воздуха и спросил:

  -Лёля Волкович всё еще в Токио-3?

21 октября 2016 года

Токио-3, отель «Сияющий восход», номер Ольги Волкович

08:06

  Лёля дрожащими пальцами взяла с ладони Шинджи потускневшее металлическое кольцо.

  Асука впервые видела Волкович с прямыми, незавитыми волосами. Лёля была без макияжа, кое-как одета, её лицо стало безжизненным, взгляд потух.

  «Она знала,- поняла Ленгли. –Знала, что он умёр. Ещё до того, как мы пришли. Понятия не имею, откуда. Предчувствие, интуиция, сердце подсказало…».

  Лёля не зарыдала, не закричала. Она сидела на своей постели, почти не шевелилась, разглядывая кольцо мужа. Но ей было так плохо, так больно; Шинджи и Асука ощутили это настолько явственно и остро, что им захотелось плакать.

  Ленгли положила руку на плечо подруги.

  -Мы можем тебе чем-нибудь помочь?

Не глядя на неё, Лёля медленно покачала головой.

  Воздух в комнате как будто загустел, стал спёртым и тяжёлым, а метающиеся в нём Лёлины горечь и отчаяние, казалось можно потрогать, до такой степени они были сильны.

  Волкович подняла голову и впилась взглядом в глаза Шинджи. Она спросила только об одном:

  -Он не мучался? Его смерть не была… страшной?

  Парень сглотнул.

  -Нет. Это случилось быстро. Ему почти не было больно.

Лёля благодарно кивнула и отвернулась.

  Шинджи больше не мог выносить всё это.

  -Мне очень жаль,- поспешно сказал он и направился к двери.

  -Хочешь, я побуду с тобой?- предложила Асука Лёле.

  -Нет, не надо.

  Пилот ЕВЫ-02 последовала за напарником. Когда дверь открылась, и подростки собрались перешагнуть порог, Волкович тихо их окликнула:

  -Ребята.- Икари и Ленгли остановились, обернулись. Лёля судорожно вздохнула. –Нам с Серёжей не о чем жалеть. Мы своих чувств никогда не таили, каждый из нас знал, что у другого на сердце. И теперь…- она перевела дух, -мне хотя бы не придётся убиваться из-за того, что осталось невысказанное. Серёжа знал, насколько  сильно я его люблю, а я знаю, как крепко он любил меня. И вам надо поговорить начистоту. Иначе потом может быть поздно.

  Выйдя в коридор, Шинджи дождался, пока Асука закроет дверь, а потом вдруг ударил кулаком по противоположной стене с такой силой, что покосилась висящая рядом картина.

  -Ты чего?- удивилась рыжая.

  Шинджи прижался лбом к кулаку и сквозь стиснутые зубы прохрипел:

  -Я соврал.

  -О чём ты?- девушка захлопала длинными золотистыми ресницами.

Парень резко повернулся.

  -Я соврал ей!!!- по сути он кричал, только тихо. –Сергей умирал долго и мучительно! У него всё тело обгорело, живого места не было. Он кольцо снял вместе с кожей! Я вообще не понимаю, как он… как он держался…- Шинджи сделал глубокий вдох. –Это было очень страшно, Асука.- Он посмотрел на дверь Лёлиного номера. –Но она имела право знать. Я должен был ей сказать!- его тон понизился до шёпота. –Не смог.

  Асука смотрела на поникшего коллегу не зная, что говорить. Разум отказывался изобретать замысловатые утешительные доводы и фразы. В конце концов, она просто взяла Шинджи за руку.

  -Ты поступил правильно. Сделал так, как лучше для Лёли. Это было верное решение. Ты избавил её от лишних мучений. Я горжусь тобой.- И она приникла к парню, положив голову на его плечо.

  На секунду Шинджи замер. Потом одной рукой обнял Асуку за талию, а другой ласково провёл по роскошным огненно-рыжим волосам.

19 октября 2017 года

Синедорожинск, Набережная

14:02

  Его нет вот уже год. Лёля до сих пор не привыкла. Она почти каждую ночь машинально протягивала руку на другую половину кровати, пытаясь… нет, надеясь коснуться Серёжи.

  Волкович подошла к ограждению, опёрлась на него, уставилась на синюю, искрящуюся от солнечных лучей рябь воды. День выдался тёплым даже по меркам сильно смягчившегося после Второго Удара климата. Большинство людей сегодня обходились без плащей и курток, заменив их пиджаками или кофтами. Лёля тоже не стала разодеваться. На ней были чёрные джинсы и белый свитер с высоким воротом, на ногах как обычно туфли на шпильках. Длинные красные волосы красиво завиты. Их несильно трепал ветер.

  Лёля приложила ладонь к низу воротника. Там, под вязаной тканью была золотая цепочка, на которой теперь висело обручальное кольцо. Его кольцо. Своё Лёля продолжала носить на правой руке. Она пока не готова была его снять.

  Лёля не жила прошлым, не собиралась сокрушаться до конца своих дней. Вдова прекрасно понимала, что надо идти дальше, и шла. Но она так по нему скучала!!!

 Долго-долго после гибели Серёжи Лёля не могла заплакать. Не получалось и все. А слёзы пошли бы ей на пользу, ведь если выплачешься, становится легче. Родные поддерживали её трогательно и заботливо. Первое время практически не оставляли одну, устроили нечто вроде посменного дежурства. Если б не они, Лёля совсем бы угасла.

  Пару месяцев назад Волкович столкнулась на улице с бывшим сослуживцем мужа. Поздоровались, поговорили немного. Напоследок военный сказал:

  -Знаете, Сергей вас очень любил. Я в жизни не видел, что бы кто-то так любил свою жену, да и вообще любого человека. У Сергея при себе всегда была ваша фотография. Он часто на неё смотрел, особенно перед сном. Как будто разговаривал с вами. Он вас очень любил.

Знакомый ушёл своей дорогой, а Лёля так и осталась стоять словно вкопанная. Казалось, раскалённое сердце вот-вот взорвётся. В голове будто что-то щёлкнуло, и в следующее мгновение Лёля почувствовала, как по щекам бегут обжигающие слёзы. Она разревелась прямо посреди улицы. Не обращала внимания на удивлённые взгляды прохожих, вопросы, предложения помощи. Ей уже помогли.

  Лёля сделала глубокий вдох и стала наблюдать за солнечным зайчиком, скользящим по ограждению. Хорошо ли ей? Нет, худо и грустно. Но она знает, что это не продлится вечно.

1 ноября 2017 года

Синедорожинский район, посёлок Дудкино, дача Степановых

23:37

  Алиса сидела на крыльце, вытянув одну ногу, вторую согнув в колене. Рядом появился Дима. Именно появился – возник из ниоткуда, сопровождаемый красным свечением, как в старые добрые времена. Выяснилась, что даже будучи полубесами, можно вытворять фокусы с перемещением. Правда, требуется очень много сил и тренировок, и с большими расстояниями этот трюк пока не проходит. Но Диму оговорки не смущали, он был в восторге.

  -Чего сидишь?

  -Смотрю на звёзды,- Алиса подняла глаза к безоблачному ночному небу.

  -А почему грустная?- Дима присел рядом.

  -Я не грущу. Просто не радуюсь. Нечему.

  -Давай анекдот расскажу.- И не дожидаясь согласия, парень начал: -«В ресторане официант успокаивает посетителя: “Ну тихо-тихо! Не надо так орать. Откуда я знал, что «Дамские пальчики» - это виноград?!”».

  Озвучена история была талантливо и смешно. Но Алиса из принципа, а может, из вредности сдержалась.

  -Садистский анекдот.

  -Могу другой. « “Мам, а правда, что нас кормит Бог?”. “Да, сынок’’. “А подарки дарит Дед Мороз?”. “Да”. “А детей приносит аист?”. “Да, сыночек”. “Мам, а на фига нам тогда папа?”».

  Тут Алиса не утерпела и расхохоталась во всю мощь. Рассказчик остался доволен.

  -Ладно, Алиска, хватит комаров кормить. Пойдём внутрь.

Парень встал, помог подняться девушке и открыл перед ней дверь, при этом раскланявшись на манер средневекового пажа и сняв воображаемую шляпу, наверное, с широкими полями и длинными перьями, как у мушкетёров.

  Алиса засмеялась ещё сильнее и зашла в дом. Дима с улыбкой до ушей последовал за синеволосой.

24 марта 2018 года

Карелия

16:51

  -Демьянов, напомни, как мы здесь оказались,- Аня упёрла руки в бока и огляделась по сторонам. Ничего кроме старшего лейтенанта и леса она не увидела.

  -Нас сбили, мы катапультировались,- невозмутимо сообщил молодой человек. –А зачем вы спросили?

  -Чтобы удостоверится, что не чокнулась и ничего не нафантазировала. Это ведь граница с Финляндией, здесь у нас врагов нет. С финнами мы в мире.- «У Финляндии, Норвегии и Швеции в отличие от многих стран достаточно собственных земель, воды и полезных ископаемых для своего населения».

  -Они в мире и нашими противниками,- напомнил Демьянов, прислонившись спиной к стволу дерева. –Кстати, по-моему, самолёты были не финские.

  -Согласна. Значит, на территории Финляндии есть, так сказать, вражеский контингент. И вряд ли они захотят, чтобы наши об этом узнали.- Мысли  переключились на  другую тему. –Чёрт!- Аня даже топнула ногой от досады. –Я потеряла самолёт!!!

  -Ничего,- попытался утешить парень, слабо улыбнувшись. –Я вон уже второй запорол. Главное, что сами живы.

  -М-да, пора ставить производство «Воронов» на конвейер.

  Демьянов опять улыбнулся, ещё вялее.

  -На нашей же территории!- не утихала Аня. –Ну, на приграничной. Не удивлюсь, если уже послана группа, чтобы нас укокошить.

  -Но мы в России.

  -Граница здесь плохо охраняется – перебегай не хочу. Всё-таки, до чего нелепое было нападение! А самое обидное, что оно стало удачным. Ладно, пора двигать отсюда. До ближайшего пограничного поста километров десять-пятнадцать. Примерно столько же до ближайшего городка. Думаю, лучше направится в город, подальше от границы. Эй, ты меня слушаешь? Демьянов, ты в порядке? Какой-то ты бледный.

 Аня быстро подошла к пилоту. На расстоянии кровавое пятно, расползшееся по тёмной форме, не было заметно, но вблизи легко обнаруживалось.

  -Ранен?

  Демьянов, прижав ладонь к левому боку, неохотно признал:

  -Напоролся на сук при приземлении.

  Аня разозлилась:

  -А чего молчал?! Ждал, что заживёт?!!

  Демьянов тоже не выдержал:

  -Говори не говори, всё равно ничего не изменится!

  Наорав друг на друга, они быстро успокоились. Аня отвернулась и принялась расхаживать, размышляя. Хотя, сколько не думай, выход был только один. Она резко и быстро приблизилась к старшему лейтенанту.

  -Подними рубашку.

  -Зачем?

  -Надо.

  Демьянов нехотя выполнил приказ. «Да, ранка серьёзная,- констатировала Аня. –Четверть туловища всмятку. Ничего не поделаешь, придётся». Она протянула руку и распрямила ладонь над покалеченным боком. От пальцев не исходило никакого света или сияния, но рана вдруг начала затягиваться и заживать с неимоверной скоростью. Спустя тридцать секунд от неё не осталось и следа, не считая кровавых разводов на абсолютно невредимом теле.

  И без того большие синие глаза Демьянова окончательно приняли форму круга. Предвидя вопрос, Аня резко заявила:

  -Без комментариев.

24 марта 2018 года

Карелия

17;52

  -Мы не сбились с пути?- поинтересовался идущий за Аней Демьянов.

  -Нет,- угрюмо ответила лётчица, не соизволив повернуться или остановиться.

  «Нет так нет,- подумал Демьянов. –Ей виднее. Ёжкин кот, что же это всё-таки было? Неужели та хрень, которую болтали по телику, правда? А что, это объясняет многое, в первую очередь Аннушкин характер. Он у неё точно бесовский».

  Аня пребывала в отвратительном настроении.

  Во-первых, из-за потери самолёта. Начальство по головушке не погладит, но упрёки руководства Степанову волновали меньше всего. Её гневил сам факт: какие-то несчастные четыре самолётика смогли уничтожить «Ворон-1», и «Ворон-26» в придачу. Те пилоты явно были профессионалами высочайшего уровня. Но ведь Аня – ас! Или только считает себя им? Может, пора утихомирить самомнение?

  Во-вторых, командира «Воронов» совершенно не вдохновило исцеление подчинённого. Мало того, что она раскрыла себя, так ещё и лечить пришлось не кого-нибудь, а Демьянова. Демьянова, которого она презирала! Этого вора, насильника, отморозка! Тьфу! А она спасла ему жизнь! Стоило ли?

  Шорох за спиной и выстрелы. Мгновенно, с нескольких сторон сразу. Как она могла не услышать преследователей раньше?! Идиотка! За долю секунды Аня сообразила, что сейчас самое лучшее – ретироваться.

  Перед глазами Демьянова промелькнула стая красных огоньков.

24 марта 2018 года

Карелия

22:15

  Раньше с перемещениями всё было просто: мотаешься по свету, и никаких тебе загвоздок и ограничений. Но теперь часто возникали проблемы. Уходит чрезвычайно много сил. Особенно, если переносишь не только себя, но и ещё одного человека, при этом не дотрагиваясь до него. Вдобавок, можно попасть совсем не туда, куда планировала.

  «Я уже второй раз спасла ему жизнь!»- досадовала Аня.

  -Вы уже второй раз спасли мне жизнь. Спасибо.

Аня отмахнулась от благодарностей. Тогда Демьянов решил перейти к насущным вопросам:

  -Это, конечно, было здорово. И все-таки, куда нас забросило? Мы по-прежнему в лесу, но, по-моему, очень далеко от… точки отправления. Идём уже несколько часов…

  Аня окончательно вышла из себя.

  -Да, да, да! Я не справилась с собственной силой! Приятно звучит?! Я перенесла нас леший знает в каком направлении километров на двадцать. Может, на тридцать. А может, и на сорок. И вообще, я устала!!!- «Хм, что-то я слишком нервная». –Всё, привал.

  Попробовал бы Демьянов не согласиться.

  -Надо собрать веток и развести костёр,- резонно предложил молодой человек.

  Ане совершенно не хотелось заниматься всеми этими сборочно-поджигательными работами. Она оценивающе посмотрела на растущие вокруг деревья, остановила выбор на невысокой сосенке. Степанова подняла руку, и дерево тут же разнесло в щепки, точнее, в дрова, которые вместо того, чтобы разлететься в разные стороны, аккуратно сложились. Ещё один короткий жест, и они вспыхнули ярким пламенем.

  Демьянов уже перестал чему-либо удивляться. Он только посмотрел на костёр, потом на командира и проницательно прищурился:

  -Без комментариев?

  -Точно.

24 марта 2018 года

Карелия

23:03

   Выдержки Демьянова хватило не надолго.

  -Вы и правда демон?- он с интересом посмотрел на сидящую возле костра Аню.

Командир усмехнулась:

  -Только наполовину. Раньше была полностью. Но это долгая история.- «И с чего я ему рассказываю?».

  Молодой человек ещё раз окинул командира взглядом и задал по-детски наивный вопрос:

  -А где рога и хвост?

  -Оставила в кладовке вместе с вилами,- Ане стоило большого труда не рассмеяться. –Старший лейтенант, что за мракобесие! Нет у меня этих причиндалов и никогда не было.

  Казалось, молодого человека это разочаровало. Выглядел он словно ребёнок, обнаруживший, что Дед Мороз совсем не такой, как его расписывают.

  -А всё остальное, что про демонов рассказывают, про изгнания всякие – правда?

  -Святой водой меня можно поливать сколько угодно, я не задымлюсь, если ты об этом. И в церковь могу спокойно зайти. И крестом мне в лицо тыкать бесполезно.

  -А вселения, гадания, порча, купля-продажа душ, совращение с пути истинного…

  -Тпру! Демьянов, придержи коней!- Командиру понадобилось время, чтобы побороть рвущийся наружу хохот. –Уважающие себя бесы такой ерундой не занимаются. Разве что от скуки.

  -От скуки? Губить судьбы, чтобы повеселиться?!

  -Кто бы говорил,- строго напомнила Аня, и парень сразу притих.

  -Да, вы истинный демон,- произнёс молодой человек без страха, но с упрёком. –Характер у вас подходящий.

  -Ты что, со многими бесами знаком?

  -Нет.

  -Тогда откуда знаешь, какие у них характеры?

  -Ну…

  -Баранки гну! Насмотрелся по телевизору всякой ахинеи, и возомнил себя знатоком. А мне вот, может, обидно за своих. Нас зря считают источником всех бед. Люди обвиняют нечистую силу, просто чтобы свалить на кого-нибудь вину за свои проступки. Между тем, поверь мне, многие бесы сделали куда больше добра, чем некоторые ангелы.

  -А против ангелов-то, в смысле, настоящих – с нимбами и крылышками, вы что имеете?

  Аня всё-таки не выдержала и покатилась со смеху.

  -Нимбы и крылышки, мать честная! Демьянов, ты меня поражаешь! Да с чего ты взял, что «настоящие ангелы» именно такие?

  -Неважно, как они выглядят. Чем они вам не угодили?

  -Ничем. У бесов и ангелов, кстати, вполне мирные отношения. Ну, я о настоящих бесах, а не об отбросах типа какой-нибудь подзаборной нечисти.

  -Тогда почему вы говорите, что ангелы хуже?

  -Не надо! Я ничего подобного не говорила. Я сказала, что многие демоны сделали добра больше ангелов. Видишь ли, ангелы в первую очередь заботятся о людях, поэтому иногда вынуждены бездействовать, чтобы в конечном итоге спасти душу человека. А демоны над этим не заморачиваются, творят, что хотят. Вот и получается, что иногда они делают добро другим, но ради себя. Сложно объяснить, да тебе и ни к чему забивать этим голову.- Степанова зевнула.

  -А отдых бесам нужен?- весело поинтересовался Демьянов.

  -Бесам нет, а вот полубесам – даже очень,- скрепя сердце признала Аня.

Демьянов посерьёзнел:

  -Сколько вы уже не спали?

Командир пожала плечами.

  -Суток четверо, наверное.

Старший лейтенант даже руками всплеснул.

  -И она ещё удивляется, что проиграла сражение! Давайте-ка поспите. Вздремните, хоть чуток.

  Аня с удовольствием бы огрызнулась, не будь предложение  Демьянова столь разумным и заманчивым. Лётчица молча улеглась, положив руки под голову.

  -Спите спокойно.

  -Ещё скажи «аминь».

Аня сомкнула слипающиеся веки. Блондин улыбнулся.

  -Я не то имел в виду. Засыпайте, и не о чём не волнуйтесь. Я буду вас охранять.

7 июня 2018 года

Авиабаза «Вихрь»

20:46

  Аня только что вернулась на базу, ещё не успела переодеться. У входа в жилой корпус столкнулась с Игнатенко, Демьяновым, Савенковым и Авдеюком. Поздоровались как положено.

  Пилотам непривычно было вместо военной формы видеть на командире платье, пусть и не праздничное: чёрное, немного облегающее, не длинное и не короткое. «А вам идёт,- чуть было не брякнул Демьянов, но вовремя прикусил язык. –Во я болван! Какие уж тут комплименты, она же только что с похорон сестры».

11 августа 2018 года

Синедорожинское кладбище

10:02              

  Аня старалась отвести взор от надгробной плиты, посмотреть на старшего брата или куда-нибудь в сторону, но не получалось.

  -Знаешь,- тихо начала девушка, обращаясь к Вите, однако  по-прежнему не  глядя на него, -у меня в ушах постоянно звучат её слова.

  -Какие?- тоже негромко спросил Витя.

  -Помнишь, мы были на крыше нашего дома, ну, после Третьего Удара?

  -Конечно.

  -Она тогда рассказывала, как в детстве чуть не упала оттуда, как я её вытащила. А потом добавила, что после этого ей никогда не было страшно за себя. «Я знала, что старшая сестра не даст меня в обиду. Даже если она далеко, со мной не случится ничего плохого».- Наконец Аня сумела перевести взгляд на брата. –Выходит, она ошибалась. Я не смогла её защитить. А должна была! Я старшая, это моя обязанность! Как я могла подпустить к ней ту медсестру?! Почему не заподозрила неладное?!!- Подступивший к горлу ком помешал говорить дальше.

  Пилот беспомощно уткнулась лицом в плечо Вити. Тот обнял сестру и проговорил:

  -Во-первых, старший, самый старший – я, и это я должен вас всех оберегать. А во-вторых, ты ни в чём не виновата. Медсестра в больничной палате – это нормально, не было повода что-то подозревать. Кстати, та… девушка… я ей доверял, считал, что на неё можно положиться. Та что, если кто и виноват, то я, а не ты.

  -Хватит!- неожиданно резко отрезала Аня. –Давай не будем заниматься самобичеванием. Лёльке это бы не понравилось.

12 июня 2018 года

Окрестности Наёро (остров Хоккайдо)

16:47

  Шинджи много слышал о «Воронах», но воочию увидел их только сегодня. И это было потрясающее зрелище! Парень понял, почему так назвали эти самолёты, чёрные, стремительные, наглые, не предвещающие ничего хорошего для жертвы. Правда, Шинджи и Асука наблюдали за «Воронами» мельком, так как сами сражались с пятью противниками.

  Численное преимущество не являлось серьёзной проблемой, ведь опыта пилотирования ЕВАНГЕЛИОНОВ у Второго и Третьего Детей имелось гораздо больше, нежели у соперников. Вот только отвлекали снующие вокруг неприятельские самолёты, которые, естественно, не бездействовали. Их было не меньше двух десятков. Да, враги решили ударить по-крупному и не поскупились на средства: пять ЕВАНГЕЛИОНОВ, уйма истребителей, кой-какая бронетехника, и всё это не поленились перебросить сюда в рекордно короткое время.

  Так вот, когда пилоты ЕВ «01» и «02» уже начали всерьёз беспокоиться из-за недружественных мелких, но многочисленных машин, пришла весточка по каналу связи, ранее считавшемуся закрытым.

  -Асука, Шинджи, помощь близко,- продекламировал  вроде  бы знакомый  женский голос. –С этими био-уродцами мы вам, может, и не подсобим, а вот все «чистокровные» железяки возьмём на себя.

  Дальше всё было круче, чем в самом навороченном боевике. В считанные минуты от, как выразилась Аня, «чистокровных» железяк остались груды дымящегося металлолома. А ведь «Воронов» было только три!

  Безвременная кончина постигла и чужеземные ЕВАНГЕЛИОНЫ, но это уже была целиком и полностью заслуга Асуки и Шинджи.

  В общем, грянула безоговорочная победа.

  «Вороны» приземлились метрах в трёхстах от ЕВ «01» и «02», так что уже через минуту все пилоты встретились.

  Аня, стоя возле своего «Ворона», улыбнулась. Подростки ответили тем же.

  -Спасибо,- добавила Асука. –Но почему вы здесь оказались?

  -Граница рядом, а мы не любим, когда у нас под боком безобразничают. Знакомьтесь, это старшие лейтенанты Сверчков, Игнатенко и Демьянов.- Аня обратилась к лётчиком на родном языке: -Мальчики, а это легендарные Шинджи Икари и Асука Сорью Ленгли – Второе и Третье Дитя.

  После взаимных приветственных кивков Икари переключил своё внимание на неодушевлённого гостя:

  -Так вот он какой, знаменитый «Ворон-Один».- Парень окинул взглядом чудо-машину. –Впечатляет.

  -Да,- Аня ласково похлопала ладонью «пузико» самолёта. –Моя птичка.

  Асука решила, что не станет ходить вокруг да около, тем более, что русские могут отбыть в любой момент.

  -Анна, мы слышали о Лёле. Соболезнуем.

12 июня 2018 года

Токио-3, квартира Мисато Кацураги

21:00

  -Так это всё-таки было убийство,- Мисато поставила на стол две миски с лапшой быстрого приготовления.

  Шинджи и Асука обречённо переглянулись, однако отказаться от трапезы не посмели.

  Асука опустила глаза.

  -Лёлю свалило воспаление лёгких, она стала беззащитной. Анна организовала ей охрану в больнице…

  -…но это не помогло. Одну из медсестёр банально подкупили, и она вколола Волкович какой-то яд,- закончил за Асуку её парень.

  Мисато расстроено покачала головой.

  -Жалко девчонку.

  -Медсестру что ли?!.

  -Нет, разумеется. Хотя, убеждена, что эта тварь изрядно помучилась и уже мертва. Вы же знаете Анну. Мне жаль Лёлю, действительно жаль.

  Шинджи усмехнулся:

  -Так ты Волкович назвала девчонкой? Она же старше тебя.

  Мисато деловито кашлянула и назидательно изрекла:

  -Пока человеческая особь женского пола выглядит меньше чем на тридцать лет, её надо величать «девушкой», сколько бы ей на самом деле ни было.

  -Ты сказала «девчонка», а не «девушка».

  -Это был дополнительный комплимент.

  Асука вскочила, ударила кулачками по столу.

  -Что с вами такое?! Умер человек, а вы рассуждаете о какой-то чуши!

  Икари и Кацураги одновременно отвели взгляды в сторону. Шинджи заговорил совсем иным тоном:

  -Извини, милая. На войне люди как хлеб – черствеют и портятся. Ты, наверное, сильно переживаешь. Она ведь была тебе другом.

  -Именно.- Асука устало опустилась обратно на стул. –Другом. Пусть не самым близким, но хорошим,- девушка смахнула слезинку.

20 августа 2018 года

Синедорожинск, квартира Степановых

23:02

  -Мам, можно я полежу с тобой?

  Ира с улыбкой подвинулась, освобождая на кровати место для дочери. Алиса, до этого топтавшаяся на пороге комнаты, моментально заняла предложенное пространство, юркнув под одеяло и прижавшись к маме.

  -Я ведь не помешаю тебе?

  -Конечно нет, солнышко.

  -Всё не привыкну, что та комната теперь только моя. Без Димы как-то так пусто. Я очень по нему скучаю.

  -Я тоже. И боюсь за него.

  -И я. Особенно, зная, что он… что вы теперь... что на вас всё заживает почти как на обычных людях.

  -Ничего не поделаешь, родная. За пятнадцать лет мы слишком привыкли к неуязвимости, а ведь быть уязвимым – нормально. Дима осознавал, на что идёт. А мы с тобой обе понимаем, что не смогли бы его удержать.

  …Он решился из-за смерти Лёли. На следующее утро после похорон собрался и ушёл на фронт, на прощание поцеловав Иру и нежно щёлкнув Алису по носу. Его не остановили ни уговоры, ни слёзы.

  -…И Дима, и Витя…- Ира прерывисто вздохнула.

Красноглазая покрепче обняла мать и прошептала:

  -С ними всё будет в порядке. Я уверена.

  Психиатр погладила Алису по головке как маленького ребёнка.

  -Ты выросла,- теребя голубые волосы дочки, тихо произнесла Ира с грустью, понятной только матерям. –Почти взрослая теперь. Даже не верится.

  -Мам, я очень, очень-очень тебя люблю.

  -А я тебя, родная.  

11 сентября 2019 года

Безымянный островок в Северном ледовитом (впрочем, после Второго Удара не таком уж и ледовитом) океане, подобие военной базы

13:34

  Когда-нибудь это должно было случиться. Аня, как и остальные Степановы, уже больше четырёх лет отражала нападения Крестоносцев, переживая одно покушение за другим. И вот теперь попалась. Неважно, как это случилось, и насколько отчаянно она боролась. Главное, результат – Аня похищена, сидит в специально оборудованном изоляторе, демонические способности напрочь заблокированы. Удивляло только одно – почему её до сих пор не прикончили.

  Аня лишь ухмыльнулась, когда за её спиной щёлкнули наручники. Конвоир грубо толкнул Степанову вперёд, за что она наградила его взглядом, от которого Крестоносцу захотелось провалиться под землю. Он напомнил себе, что сейчас у исчадия Ада нет сверхъестественных сил, успокоился и повёл пленницу по коридору.

  -И куда вы меня?- Аня говорила по-английски, ведь этот язык уже давно является чем-то вроде эсперанто.

  -На смерть.

  Ответ не стал неожиданностью.

  -Сожжение на костре, в лучших церковных традициях?- её голос звучал твёрдо и насмешливо. Она ни за что не покажет своего страха!

  Очередной грубый тычок в спину. Мужчина прорычал:

  -Хотелось бы, но придётся обойтись простым расстрелом.

  Коридор вывел к большому залу, где не было никакой мебели, зато в углу стояла профессиональная видеокамера со всеми соответствующими причиндалами. Да ещё пятеро мужиков с ультрасовременного вида ружьями скрашивали обстановку.

  -Это зачем?- Аня кивком указала на камеру. –Неужели прямой эфир?

  -Угадала,- сопровождающий подвёл её к противоположной стене.

  «Мою смерть будут транслировать в режиме реального времени,- мрачно усмехнулась про себя лётчица. –Эти гады желают, чтобы весь мир видел их триумф».

  -Не хочешь ничего сказать? Покаяться, например?

  Степанова скептически подняла брови.

  -Это спасёт меня?

  -Твою душу.

  -Меня больше волнует жизнь.

  -Покаяние поможет очиститься.

  Пилот презрительно фыркнула:

  -Вы мне сюда ещё попа с кадилом приведите! Хотя… А можно мне священника, лучше католического?

  У всех шестерых Крестоносцев поотвисали челюсти.

  -Нет,- наконец оклемался конвоир. –У нас здесь нет священника.

  -Жаль. Так хотелось плюнуть в лицо какому-нибудь церковнику напоследок.                       

  Мужчина сам не понимал, почему до сих пор не врезал хорошенько этой наглой коротышке.

  -Нельзя ли убрать камеру, а то я смущаюсь.- Анину реплику дружно проигнорировали. –И какой программе вы поднимаете рейтинг? Они не боятся, что канал после этого прикроют?- вопрос был чисто риторический.

  -Хватит болтать. Прислонись спиной к стене и стой смирно.

  «Не дождёшься, гнида!».                                                                                                                

  -Я гляжу, местечко для расстрелов не приспособлено.

  -Не дёргайся, не пытайся сбежать, это ничего не изменит. Хм, а у тебя красивые глаза,- неожиданно даже для самого себя заметил Крестоносец. Всё-таки у Ани было мощное природное обаяние.

  -Да,- согласилась Степанова, понимая, что медлить больше нельзя. Она собрала в кулак волю и призвала на помощь все свои умения и возможности, наработанные годами тренировок. –Но звания мне не за них выдавали.

  В который раз Аню недооценили, посчитав её безвредной низкорослой выпендрёшницей. К тому же, у неё были скованы руки, сей факт так же усыпил бдительность.

  Аня резко присела и ловкой подсечкой свалила конвоира с ног. Один молниеносный удар тяжёлым ботинком по горлу, и всё кончено. Крестоносец не успел ничего сообразить, в его остекленевших глазах навсегда застыли растерянность и изумление. Пара стремительных гибких движений, и наручники уже не за спиной, а спереди. Проворно достала из кобуры убитого давно примеченный пистолет, отчаянно надеясь, что оружие окажется заряженным. Проверять, сбудутся ли упования, пришлось на деле. Повезло. Шесть выстрелов и пять трупов. И на всё про всё ушло четыре секунды. В армии не крестиком вышивать учат.

  Вот только не надо думать, что палачи, пока их не убили, просто стояли и смотрели. У них тоже была славная реакция, хоть и не настолько развитая как у Ани. Ребята успели выпустить немало пуль,  некоторые из которых достигли цели.

  Левые плечо и руку будто ошпарило кипятком. Но это можно было назвать везением: ранение не смертельное, вдобавок задета левая, а не правая рука.

  Аня прекрасно понимала, что надо улепётывать, пока сюда не завалился весь остальной персонал базы, которого, к счастью, видимо, было не так уж много. И всё-таки Степанова не удержалась и подошла к камере.

  -Кина не будет,- объявила красноволосая и с небывалым удовольствием расколотила объектив вдребезги.

11 сентября 2019 года

Островок в Северном ледовитом океане, подобие военной базы

14:11

  Аня рассудила так. Одна она отсюда может и не выбраться, нужна помощь. Надо с кем-то связаться, лучше всего с «Воронами». Устройство, которое Степанова всегда носила на запястье, у неё отобрали сразу же. Искать его бесполезно, тем более что оно наверняка уже неработоспособно, и по нему нельзя вызвать своих. Значит, придётся воспользоваться аппаратурой Крестоносцев.

  Мотаться по всей базе, уворачиваясь от выстрелов, калеча Крестоносце и попутно ища хоть какое-нибудь средство связи, было бы куда веселее, если б не адская боль и кровотечение. И всё-таки Ане повезло. Она не только нашла аппаратную, в которой тут же забаррикадировалась, но и взяла в заложники командующего базой. Найти подходящую частоту и вызвать «Воронов» удалось за десять минут. Теперь оставалось только ждать.

  -Почему бы тебе меня сразу не убить?- спокойно спросил мужчина.

На вид ему было слегка за тридцать. Тёмные волосы и глаза, решительный взгляд. Признаков сумасшедшего фанатизма не наблюдалось, но сразу было понятно, что он предан своему делу.

  -А в заложниках я тогда кого держать буду?- Аня злобно усмехнулась. –Если я тебя пристрелю, твои одержимые тут же высадят дверь и попытаются меня линчевать. Сейчас их сдерживает только страх за твою жизнь.- Она проткнула его взглядом, полным кипучей ненависти. –Но как только я буду в безопасности, я тебя убью, не сомневайся. Так что можешь начинать молиться.

  На его лице не дрогнул ни один мускул, взгляд остался спокойным и жёстким. Странно, Аня всегда полагала, что любой Крестоносец – законченный истерик. А этот держится достойно и гордо, не порет всякую ерунду про противных Богу отродий, то есть бесов. Он вообще из тех, кто предпочитает действия болтовне. Идёт к цели напрямую, сметая все препятствия. Так, кажется, силы начинают понемногу возвращаться, во всяком случае, телепатические.

  -Не ожидал, что ты справишься с шестью моими людьми без бесовских способностей.

  -Не следует недооценивать ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ способностей.

  -И тем не менее, тебе досталось,- он кивнул на побуревший от крови левый рукав Аниной изначально серо-зелёной рубашки. –Ты долго не протянешь при таком кровотечении.

Аня знала, что он прав, к тому же уже давненько ощущала головокружение, становящееся всё более сильным.

  -А мне и не надо долго. Достаточно дождаться, пока за мной прибудут. И лучше вам не мешать моим ребятам, если не хотите, чтоб от этого жалкого подобия военной базы остались одни развалины.

  -Здесь есть аптечка.

  -Спасибо, конечно. Предложение и впрямь заманчивое, вот только если я отвлекусь на перевязку или чего доброго позволю тебе «оказать помощь», ты ж мгновенно воспользуешься моментом.- «А я не в лучшей форме». -Мужик ты крепкий, трудностей с тобой возникнет немало. Придётся тебя порешить. Потеряю заложника, вынуждена буду общаться с теми бешеными фанатиками, которые сейчас за дверью. Нет уж, я потерплю.- «Как же кружится голова. И руки почти не чувствую».

  -Тогда ты рискуешь умереть от потери крови.

  -То-то ты расстроишься! Рыдать по мне будешь!

  Мужчина ухмыльнулся, а потом задал глубокомысленный, но абсолютно идиотский вопрос:

  -Ты ненавидишь нас, да?

Аня даже рот раскрыла от удивления, но быстро пришла в себя.

  -Откуда такие страшные подозрения? Я вас люблю больше жизни!

  -Ненавидишь,- констатировал брюнет. –А мы ведь вовсе не чудовища. Мы избавляем мир от зла.

  -То есть от таких как я и моя семья?- Глаза Ани постепенно наливались кровью. –Не от преступников, террористов или хотя бы олигархов, а от существ, чьё происхождение вас не устраивает?!! Не льстите себе, вы банальные фанатики, а не войны Божьи или что-то в этом роде. Вам просто нравится мнить себя избранными. Вы истребляете нас и даже сами не знаете, за что. Хотите, скажу?- Крестоносец развёл ладонями, мол, попробуйте. –Дело не в религии, не в принципах, даже не в страхе, а в тривиальной зависти! У кого-то есть поразительные способности, а у вас нет – непорядок!

  Мужчина ухмыльнулся:

  -Ты сама прекрасно понимаешь, что это чушь.

  -В каждой чуши есть доля правды.

  -Мы никогда не опустились бы до зависти к демонам! Мы уничтожаем их потому, что они опасны.

  Аня не знала, от чего у неё сильнее мутнеет перед глазами – от потери крови, или от ярости.

  -По-вашему, Лёля была опасна?!! Да она за всю жизнь и мухи не обидела!!!- «Нельзя тратить силы на гнев, а то могу и не продержаться. Так, глубокий вдох, успокоиться. Выдержка, выдержка и ещё раз выдержка». –И чего я с тобой препираюсь? Вы убили мою сестру. Не ждите снисхождения. От тебя я избавлюсь в любом случае, даже если это будет моим последним поступком. Ты фактически уже труп.

14 сентября 2019 года

Синедорожинск, квартира Степановых

09:57

  «У него тот же рост, ну, может, чуть повыше,- размышляла Алиса, глядя на своего бывшего соседа по комнате, -то же телосложение, те же цвета глаз и волос, даже причёска та же. Но это как будто совсем другой человек. Не зря говорят, что война меняет людей. Эх, Димка, Димка. Такое впечатление, что он не просто повзрослел, а постарел. Где его вечная озорная улыбка? Где чёртики в глазах? Где забавные шутки? Господи, ну я и дура! Какие шутки, когда приехал родную сестру хоронить! Так обидно… Дождаться спасения, чтобы умереть от потери крови».

14 сентября 2019 года

Синедорожинск, квартира Степановых

18:33

  Витя сел рядом с братом и сестрой на диван. Какое-то время все трое молчали.

  -Как вы?- наконец спросил старший.

Дима пожал плечами, Ира никак не отреагировала. В её опухших от слез глазах словно зияла пустота.

  -Сначала Лёля, теперь Аня,- голос Димы дрожал от ярости и горя.

В этот момент появилась дочь Ирины.

  -Дим, ты ведь остаёшься на ночь?

  -Да.

  -Хорошо. Я перестелю твою кровать,- она отвернулась и направилась в свою комнату.

  -Спасибо, Алиса.

Девушка вздрогнула и замерла у двери.

  -В чём дело?- не понял Дима.

Синеволосая медленно повернулась.

  -Ты впервые назвал меня Алисой, а не Алиской,- девушка встрепенулась и ушла.

  Ей совсем не нравился ЭТОТ Дима, с потускневшими, грубыми, упрямыми глазами, в которых не было ни намёка на доброту. Где тот парень с бойким, нежным, искрящимся энергичным взглядом, полным сердечности и жизнелюбия? Алиса отдала бы полжизни, чтобы снова его увидеть.

15 сентября 2019 года

Синедорожинск, квартира Степановых

08:33

  Ира как раз закончила готовить завтрак, когда на кухню зашли Дима и Алиса. «Зашли, а не забежали с криками и визгом,- грустно отметила про себя красноволосая. –И зачем они так быстро выросли?».

  -Хорошо, что вы оба уже встали. Мне надо вам кое-что сказать. Я уволилась из Центра. Теперь буду работать в нашей городской больнице.- Нелюбовь к хождению вокруг да около была семейной чертой Степановых. –Сейчас там любая помощь пригодится, а я какой-никакой, но медик. Линия фронта отодвигается. Поговаривают, что скоро бои начнутся и возле Синедорожинска, возможно, и в самом городе. Дочка, я хочу, чтобы ты уехала в Братск к родственнику.

  Голубые ресницы Алисы замельтешили вверх-вниз.

  -Чего? Никуда я не поеду без тебя! Если ты остаёшься, то я тоже! И, кстати, с каких пор у нас завелись родственники в Братске?

  -Не родственники, а родственник. И не совсем наш. Это брат Лёлиного мужа. Алексей.

  -Брат из Братска,- усмехнулась Алиса, сложив руки.

  -Он совсем один,- проигнорировав реплику дочери, продолжила Ира. –У него есть свободная двухкомнатная квартира, так что, Алисонька, тебе даже не придётся ни с кем делить жильё. Да и Дима служит не так уж далеко, будет тебя иногда навещать.

  -Никуда я не поеду, мама!!!

  -Не сегодня-завтра в Синедорожинск придёт война. Так что твой переезд не обсуждается.

  Не хотелось расставаться с дочкой, но это было необходимо. И как бы Алиса не упиралась, ни просила, ни требовала, Ира сумеет настоять на своём.

27 ноября 2019 года

Братск, квартира, принадлежащая Алексею Волковичу

21:48

  Едва увидев на пороге Диму, Алиса сразу поняла: что-то случилось. «Только бы не… Только бы не… Пожалуйста!..».

  Дима смотрел на неё и молчал, долго молчал, не заходя в квартиру и вообще почти не шевелясь. Глаза у него были жуткие. Совсем помертвевшие, полные боли и отчаяния.

  У Алисы стали такие же.

  -Когда?- хрипло спросила девушка, не узнавая собственный голос.

  -Вчера вечером.

  -Как?- она еле-еле произнесла одно слово. Слёзы душили, не давали говорить, застилали глаза.

  -Она была на работе. В здание угодил снаряд, оно стало распадаться как карточный домик. Представляешь, Иришке хватило сил удержать всё это, пока люди не эвакуируются.- У него был странно спокойный тон. -Но на себя ей времени не осталось. Она слишком устала, не дотянула до выхода…

  -Хватит!!!- Алиса зажала уши руками.

Она ринулась в свою комнату, бросилась на кровать, вцепилась в подушку и… нет, не заплакала. Завыла.

  Мама. Самый близкий и родной человечек на всём белом свете! Мама, которая всегда была рядом, любила, баловала, поддерживала, утешала. МАМА.

  Алиса лила слёзы, ревела, царапала стену, пыталась разорвать покрывало. Дима сидел в соседней комнате и ждал, когда девушка утихнет.

  …Она не успокоилась, просто слёзы закончились.

  -Когда едем?- громко спросила Алиса, сев на кровати.

  -На похороны?- уточнил Дима, тоже оставаясь на своём месте. –Ты не поедешь.

  -Что?!- Алиса вскочила и молниеносно перебежала в другую комнату, встала прямо перед Димой. –Что?!!

  -Ты не едешь. Там сейчас опасно. Боевые действия.

  -ЭТО МОЯ МАМА, и плевать я хотела на опасность!!!

Дима поднял голову и спокойно повторил:

  -Ты не поедешь.

  -Ещё как поеду! Ты меня не удержишь!

  -Да я тебя к батарее привяжу, если потребуется.

  -Попробуй,- хмыкнула Алиса, чувствуя, что надвигается новый поток слёз. Она изо всех сил старалась сдержаться.

  -Надо будет – попробую. Неужели ты не понимаешь, что можешь погибнуть?

  -Тебя-то это не останавливает.

  -Я и так рискую жизнью практически круглосуточно.

  -Дима, я не могу не поехать на похороны собственной матери!

  -Её ты не вернёшь, только подвергнешь себя серьёзной опасности. Ира в гробу перевернётся.

   Алиса собралась возразить, да помешали рыдания. Она закрыла лицо руками и прислонилась к стене.

  Дима встал, подошёл к девушке и обнял. Только как-то холодно, будто для галочки.

  -Я понимаю, как тебе сейчас паршиво, мне тоже нелегко. Но так будет лучше. Иди-ка спать, это лучшее, что ты можешь сделать сейчас.

28 ноября 2019 года

Братск, квартира, принадлежащая Алексею Волковичу

02:34

  Тук, тук. Нет, скорее, бах, бах.

  Алиса не думала, что сможет уснуть. Но это случилось, причём незаметно для неё.

  Снова какие-то непонятные звуки.

  Подушка мокрая от слёз. Девушка оплакивала маму даже во сне.

  Бах, бах, бах. Да что же это?

  Алиса встала и подошла к двери. Прислушалась. Вот опять. Бум, бум. Доносилось из соседней комнаты. Синеволосая не долго думая направилась туда. Она постучалась, но не дождалась никакой реакции. А глухие удары продолжали раздаваться. Красноглазая вошла без приглашения. Сначала она ничего не могла рассмотреть в темноте, потом же, когда глаза привыкли, сумела  разглядеть фигуру в дальнем углу. Дима. Он бил стену с такой дикой, всепоглощающей яростью, что Алисе стало жутко, она даже свет побоялась включить.

  -Дима,- негромко позвала напуганная девушка. Никакой реакции. Парень продолжал вымещать свою злобу. Алиса несмело подошла ближе. –Дима.- Тот же результат. Алиса инстинктивно вжала голову в плечи, настолько пугающе сильными были его удары. –Дим.

  Он заметил её с самого начала, но игнорировал. Сейчас всё его внимание сосредотачивалось на стене. А стена, между прочим, была хоть и оклеенная симпатичными голубыми обоями, но бетонная. Подумав об этом, Алиса осмелела, сделала резкий шаг вперёд.

  -Дима! Посмотри на меня! Дима!

  Он не слушал. Алиса пригляделась и поняла, что у него руки разбиты в кровь. Неудивительно, он ведь колошматил со всей дури.

  -Дима!!!- она схватила его за запястья. Силы, конечно, были неравны, и при желании парень лёгко бы избавился от «оков». Но он не сопротивлялся, а замер. Молодые люди не знали, что говорить, просто смотрели друг другу в глаза через темноту. Ощутив на своих ладонях что-то липкое и тёплое, Алиса опомнилась. Она быстро подбежала к шкафу, открыла верхнюю дверцу и достала аптечку. «Я остолопка! Кретинка, себялюбка! Ему же хуже, чем мне! У него умерла уже третья родная сестра! Вдобавок, он столько всего пережил на войне, пока я сидела дома в тепле и безопасности. Я принялась жалеть себя, а о нём даже не подумала».

  Алиса вернулась к Диме.

  -Дай руки.

  Он посмотрел на неё так, будто видел впервые в жизни, прижался спиной к стене и медленно сполз на пол. Алиса опустилась на колени рядом.

  Ира умерла. Ира умерла.

  Дима любил всех своих сестёр, но Ира была для него особенной. Именно она его растила с пелёнок, заменила обоих родителей. Она его воспитывала, защищала. Объясняла, что такое хорошо, а что такое плохо. Заботилась, оберегала. До пяти лет он называл её мамой…

  Из горла вырвался вопль, похожий на рёв раненного зверя. Алиса зажмурилась от боли, не физической, а душевной.

  -Дим, прости меня,- она взяла его левую руку и стала неловко перевязывать. –Я… я… Я должна была понять, что тебе ещё тяжелее, чем мне,- девушка всхлипнула. –Я просто эгоистка! Прости меня!- не закончив перевязку, она обняла парня.

  Плакали оба. Беззвучно, но сильно. И как у них только сердца не разорвались?

  Синеволосая продолжала обнимать Диму. Наконец, он решил ответить тем же. Полуангел снова всхлипнула.

  Рука Димы сильнее сжала её плечо, испачкав кровью молочную кожу. Другой рукой он обхватил Алисину талию.

  Это испугало девушку. Было в этих прикосновениях что-то новое, настораживающее, агрессивное. Дима никогда раньше подобного не делал.

  Парень и сам понимал, что перегнул палку. Он почувствовал, что напугал Алису. «Ты чего это удумал, козёл?!!- прикрикнул на него внутренний голос. –Очнись, это ведь Алиска! Она тебе почти сестра! Вы ж росли вместе! Попробуй только её тронуть!!!». Степанов ослабил хватку. Теперь Алиса могла запросто высвободиться.

  Девчонку парализовал страх. Дима сроду не трогал её настолько… не по-родственному что ли. Разве так можно? И разве нужно?

  Чушь все эти рассуждения о другом человеке. Люди всегда остаются самими собой, просто меняются. И Дима тоже остался Димой, каким бы жёстким его не сделали другие удары жизни. «Он не обидит меня, не причинит вреда или боли. Это же Дима. Тот самый, который держал меня за руку в мой первый школьный день. Который защищал меня от любых насмешек и нападок. Который добывал мне булочки в школьной столовой, если там была очередь – не протолкнуться, и всегда отдавал свои сладости. Дима, который однажды потратил свои полугодовые сбережения, чтобы купить подарок мне на День Рождения». Её руки, уже готовые оттолкнуть парня, снова обняли его, только по-другому: крепче и одновременно женственнее.

  Юноша с удивлением посмотрел на неё. Алиса едва заметно кивнула.

  Сначала в угол полетела Димина футболка, потом Алисина ночнушка, затем штаны (понятно чьи), ну и так далее.

  Бывает, людям так плохо, что они готовы на что угодно, лишь бы заглушить раздирающую их боль. Любой поступок, который раньше бы посчитался преступлением, кажется нормальным. Только бы найти утешение, перестать мучаться, пусть даже на короткий срок.

28 ноября 2019 года

Братск, квартира, принадлежащая Алексею Волковичу

06:59

  На потолке не наблюдалось ничего интересного, сам он тоже был довольно скучным, тем не менее, Дима и Алиса не сводили с него глаз вот уже пару часов. Надо было что-то сказать, но подходящие слова ни в какую не желали подбираться.

  Алиса даже не могла понять, что чувствует. «Мне плохо? Нет. Мне хорошо? Больше да, чем нет. Мне стыдно? Нет. Я рада? Не знаю. Мне страшно? Да. Я жалею о том, что произошло? Ни капельки».

  Основная мысль, вертевшаяся в голове Димы, была куда более лаконичной: «Всё-таки я козёл».

  Наконец, собрался с духом и заговорил.

  -Больно было?- спросил он.

  -Нет,- тихо ответила Алиса, отрицательно повертев головой. –Слушай, я это…- она замолчала.

  -Ты это, я то. Давай не сейчас разбираться.

  Алиса с облегчением кивнула, потом вспомнила, что Дима на неё не смотрит, и подтвердила согласие устно:

  -Хорошо.

  -Вот и ладно,- он сел, стал одеваться.

  Алиса повернулась на бок. Её не смущала ни Димина нагота, ни собственная.

  Было уже почти светло. Комната выглядела не так зловеще, как ночью.

  Дима почему-то решил первым делом надеть носки. Он сидел, выгнув спину, по которой скользнул взгляд Алисы. От увиденного девушка аж подскочила. Сколько шрамов! Пулевые, ножевые, «осколочные»… Полный набор. Алиса прикрыла разинутый рот перекрещенными ладонями.

  -Димка,- сквозь пальцы прошептала она. Затем приподнялась и провела рукой по его изуродованной спине. –Димка…

3 декабря 2019 года

Синедорожинское кладбище

20:24               

Алиса Николаевна                   и                   Семён Семёнович

Степановы

(11/IV 1955 – 2/II 2001)                                 (6/XI 1954 - 2/II 2001)

Помним, любим, скорбим

Ольга Семёносна Волкович (в девичестве Степанова)

(17/XII 1978 – 4/VI 2018)

Любимая и любящая дочь, сестра, жена

Анна Семёновна Степанова

(18/VIII 1974 – 11/IX 2019)

Мы гордимся тобой

Ирина Семёносна Степанова

(22/VI 1983 – 26/XI 2019)

Благодарим Небо за то, что ты была в нашей судьбе

  Наверное, нет места грустнее кладбища, особенно зимним вечером (пускай после Второго Удара зима стала теплее, только от этого она не сделалась веселее) и в дождь. Хотя, для тех, кто здесь покоится, и тех, кто пришёл их навестить, погода, время дня и года – дело десятое.

  Говорят, что мужчины не плачут. Неправда. Случается такое, от чего нельзя не плакать. Невозможно. Витя и Дима стояли перед пятью могилами и не сдерживали слёз.

  Их родители. Мама – добрая, спокойная, всегда улыбающаяся. Отец – сильный, смелый, справедливый. Лучшие на свете. Умерли. Были убиты. Они погибли давно. Но эта рана и не думала заживать. Такое нельзя забыть, с таким нельзя смириться. И исправить тоже ничего нельзя.

  А теперь и сёстры. Одна за другой. Неисправимая оптимистка и просто умничка Лёля. Упрямая Аня, которой и море было по колено, и горы по плечу. Смешливая Ира, непоседливая и порой абсолютно безбашенная.

  -Не верю, что их нет,- с тихим отчаянием произнёс Дима.

Слёзы текли по его щекам, смешиваясь с каплями дождя, больно хлеставшими по лицу. Но юноша ничего этого не замечал.

  Витя, напротив, чувствовал каждую свою слезинку, и это ощущение приносило дополнительную боль. Словно вместе со слезами уходили и последние крохи неверия в то, что девочки мертвы.

  Дима посмотрел не могилу Лёли. Кажется, они лишь вчера похоронили среднюю сестру. До сих пор разум и сердце отказывались это принять. Разве могла она умереть? Лёля, из которой энергия била ключом? Лёля, чья улыбка делала мир прекраснее и могла осветить самый непроглядный мрак?

  Взгляд переместился на плиту с изображением Ани. Эта особа никогда не сдавалась, она умела стоять на своём до последнего, пробивать стены, грызть камни, если нужно. Она была сильной в лучшем смысле этого слова. Ничто не могло заставить Аню отступить. Так как же получилось, что она ушла из жизни?

  Самой свежей была могила Иры. Ира… Если она находилась рядом, на душе всегда было спокойно. Мир словно делался добрее. Стоило просто поговорить с ней, и на сердце сразу становилось легче. Зачастую было достаточно одного её присутствия, чтобы успокоить и поддержать человека, придать ему сил и веры в себя. За годы работы Ира спасла без преувеличения тысячи людей – их разумы, их жизни. Вот только себя не смогла спасти.

  Дима крепко сжал кулаки и процедил сквозь стиснутые зубы:

  -Проклятая погода! В Братске отменили не только вылеты самолётов, но и отправления поездов. Если б не этот ураган, я бы успел на похороны! Проводил бы Иришку в последний путь, простился бы, как положено,- он сочувственно посмотрел на брата. –И тебе не пришлось бы проходить через всё это одному.

  Витя не отрывал взгляда от могил. Он смотрел на своих сестёр. Не на портреты, выбитые на плитах. У него перед глазами стояли Аня, Лёля и Ира, такие, какими они были при жизни: весёлые, шумные, неугомонные, иногда ссорящиеся друг с дружкой, но всегда готовые защищать своих близких до последней капли крови.

  -Эти надписи,- голос Вити был безжизненным, -ужасно глупые. Мне хотелось сказать так много, но не получалось. И в результате вышло вот что,- он указал на нижние надписи на плитах. –Девчонки бы меня придушили за такие надгробные слова. Да и у родителей избитая фраза, они бы не были в восторге.

  Дима вплотную подошёл к брату.

  -Слова замечательные. Никто не смог бы сочинить лучше.

  -Смог бы,- словно в трансе не согласился Витя, в голосе которого появился намёк на нервный смешок. –Я бы мог. Не понимаю, почему у меня не вышло ничего путного. Пора бы уже и научиться. –Намёк превратился в истерический смех. –Практики у меня было до фига! Я столько этих некрологов насочинял! Мама, папа, Лёля, Аня, теперь и Ира… И никак не получается накропать что-нибудь достойное,- он запрокинул голову, продолжая хохотать.

  Дима старался держать себя в руках, а ведь ему очень хотелось тоже упиться безумием, пусть ненадолго. Лишь бы хоть на миг забыть, что его семьи больше нет, ненадолго поверить, что все живы и вот-вот появятся. Юноша схватил старшего брата за плечи и изо всех сил затряс.

  -Витя, перестань!

  Витя замолк, полоумными глазами взглянул на Диму и расхохотался с новой силой.

  -Возможно, для тебя получится лучше? Уж я постараюсь! Ха-ха! Нет, лучше ты напишешь на моей могиле что-нибудь. Ты парень толковый, у тебя получится!

  Удар в челюсть не только заставил Витю замолчать, но и сбил с ног.

  -Придурок!- заорал Дима. –Как у тебя язык повернулся такое брякнуть?! Мало тебе, что девочки погибли, так ещё и сам собрался сдохнуть?!!

  Старший Степанов смотрел на Диму изумлённо. Витя всегда воспринимал младшего брата как ребёнка, несмотря на то, что тому было уже почти двадцать лет. Оказалось, у этого ребёнка тяжёлая рука. И нервы более крепкие, чем у самого Вити.

  Дима сделал несколько глубоких тяжёлых вдохов и присел на корточки.

  -Прекрати,- его голос стал совсем усталым. –Нас и так теперь только двое. Хочешь оставить меня одного?

  Витя приподнялся и со слезами на глазах посмотрел на брата.

  -Не хочу,- он говорил тихо, голос был наполнен болью. –Просто я очень боюсь.

  -Чего?

  -Того, что мне придётся придумывать надгробную надпись и для тебя.

  Дима встал и помог подняться старшему.

  -Я буду осторожен,- пообещал младший Степанов. –Я всё сделаю, чтобы тебе больше не пришлось никого хоронить. Но и ты… Я тоже боюсь за тебя. Если и ты погибнешь… Я не знаю, что со мной будет. Пообещай, что выживешь, что приложишь для этого все силы, что бы не случилось. Пообещай!

  -Обещаю.

  Братья, улыбнувшись, обнялись.

  Человек с оружием притаился, как ни забавно и банально это звучит, в кустах. Сейчас такое укрытие являлось наилучшим вариантом. Снайпер был незаметен, зато, не в последнюю очередь благодаря чудесам военной техники, прекрасно видел свою цель, даже несмотря на приличное расстояние, дождь и сгущающиеся сумерки. Человек знал, что у него будет единственная попытка – он сможет сделать лишь один выстрел и убить только одно исчадье Ада. Второе, наверняка, сразу же убьёт стрелявшего. Но человека это не пугало. Он не сомневался, что совершает богоугодное деяние – избавляет мир от нечисти. Скоро одной тварью станет меньше. И пусть сам стрелок погибнет, поступок его будет жить в веках, о нём сложат стихи, песни, легенды… И мир станет чище, лучше.

  Крестоносец присмотрелся к целям. Вот они, черти во плоти. Обнимаются и плачут совсем как люди. Но они не люди. Они – мерзкие твари, противные и Богу, и любому истинно верующему. Которого же предпочесть? Который представляет наибольшую угрозу? Скорее всего, старший, тот, что выше ростом и крепче телосложением. Что ж, вот решение и принято. Человек был уверен в себе. И, не сомневаясь, не колеблясь, сделал то, для чего был сюда послан. Он выбрал старшего. Он целился в старшего. Он стрелял в старшего. А попал в младшего.

  -ДИМА!!!- не своим голосом заорал Витя, машинально возведя вокруг себя и брата купол из защитного поля. Нашёл и устранил виновного он тоже автоматически. Человек не успел даже ничего подумать. Ему не было больно, просто показалось, что его накрыла какая-то горячая волна. А потом темнота и тишина…

  -Дима,- Витя осторожно опустился на землю, бережно держа младшего брата. По свитеру Димы в области сердца с пугающей скоростью расползалось красное пятно. –Димка, держись! Сейчас переправлю тебя в больницу!.. Сейчас…

  -Бесполезно. Ты ж врач, сам понимаешь,- прохрипел юноша. Ни в его голосе, ни в его взгляде не было страха и паники. Только грусть и невероятная усталость. Ещё сожаление.

  Зато голос Вити дрожал, а руки тряслись, хотя он изо всех сил старался сдержать эти симптомы отчаяния.

  -Нет! Я придумаю что-нибудь, обязательно!

  Дима взял брата за запястье правой руки. Потом с трудом вздохнул и тихо, с непонятной улыбкой проговорил:

  -Можешь написать про… про меня всё, что… захо… зах.. захочешь, как считаешь нужным. Не довер…яй это ник.. никому другому. Придумай сам. Что бы ты не сочин.. сочинил, мне будет пр… пр… мне будет приятно. И п…п… помни: ты обещал…

Дима не договорил. Он захрипел, по его телу прошло несколько судорог, и всё закончилось. Рука, держащая запястье Вити, разжалась и медленно сползла по мокрому свитеру на сырую землю.

  Дождь всё лил и лил. Природе не было никакого дела до кончины одного из её детей. А может, и было, просто она уже привыкла к смертям.

  …Через пару недель на свежей могиле установили памятник, сделанный в том же стиле, что и четыре его предшественника-соседа: тёмно-коричневая плита с выбитыми на ней портретом умершего и надписями.

                                        Дмитрий Семёнович Степанов

                                              (30/III 2000 – 3/XII 2019)

                                                  Лучший в мире брат

  -Нет, нет, нет и ещё раз нет!- Мисато продолжала стоять на своём и не собиралась уступать ни за что на свете. –Это не выход!

  -Почему же?- цинично удивился генерал Тагава. –По-моему, очень даже выход. Я бы сказал, последний шанс на спасение.

  В просторной, хорошо освещённой комнате находилось десять человек. Один из них стоял у окна, сложив руки и бесстрастно наблюдая дневной пейзаж с высоты четырнадцатого этажа. Остальные собрались возле большого стола, на котором были разложены географические карты, какие-то планы и расчёты.

  -Погибнут сотни миллионов людей!- упорствовала полковник Кацураги. –Это бесчеловечно!

  -Жертв не избежать в любом случае,- сухо отозвался представитель Китая. –Вопрос лишь в том, с чьей стороны они будут.

  Мисато закатила глаза.

  -Так нельзя,- устало выдохнула она. –Это неправильно.

  -Война и не может быть правильной,- грустно покачал головой генерал Тагава.

  Кацураги решила зайти с другого бока:

  -А вы уверены, что это будет безопасно для наших стран?

  -Всё просчитано. Наши учёные на основе технологий Крестоносцев сумели создать множество разработок, в том числе и таких, которые смогут сгенерировать гигантское защитное поле над нужными территориями.

  -Нужные территории?- Мисато почти оскалилась. –Вы их уже определили, обозначили.

  -Разумеется.

  -А вас не пугает, что полмиллиметра на карте – тысячи и тысячи человеческих жизней?!

  -Нас это удручает.

  -Удручает! Вычерчивая границы своего драгоценного защитного купола, вы карандашом разделили человечество на тех, кто будет жить, и кто умрёт! У вас мог, например,  дрогнуть палец; вы и не заметили, а тысячи людей это обрекло на смерть!

  -На войне неизбежны потери. Пора бы вам это усвоить.

  -Я давно усвоила! Но потеря потере рознь!

  Генерал Тагава являлся человеком весьма и весьма солидным. Глядя на него, можно было подумать, что он родился сразу тридцатипятилетним, со знанием полного курса военной подготовки и званием как минимум подполковника. Мисато подозревала, что Тагава просто не  умеет смеяться. Ещё полковник не сомневалась, что выглядеть угрюмее, чем он невозможно. Однако генерал сейчас побил собственный рекорд. Его лицо стало серьёзней прежнего.

  -По-вашему, мне всё это доставляет удовольствие? Ошибаетесь, барышня. Я бы жизнь отдал, лишь бы найти другой способ. Но его нет. Мы на грани. Пока Латинская Америка сохраняла нейтралитет, у нас был шанс. Но со дня на день в Содружество вступят Бразилия, Чили, Аргентина, Перу, Гайана, Колумбия, не успеете глазом моргнуть, как инициативу подхватят и их соседи. С Северной Африкой мы активно сотрудничаем, но остальная часть континента не ввязывается в конфликт и вряд ли изменит свою позицию, оттуда ждать помощи не приходится. Баланс сил и так был не в нашу пользу, а после присоединения к Содружеству Южной Америки перевес станет безнадёжно огромен.

  Мисато и сама всё это отлично знала. Но она не могла, не хотела мириться с убийством такого чудовищно огромного числа людей.

  -А вред окружающей среде?- схватилась за последнюю соломинку полковник. –Вы хоть представляете, какие будут последствия для всей планеты? Испарение воды из океана; испепеление земель; пыль, пепел и прочая дрянь, которая взметнётся в небо и неизвестно когда осядет!

  -Всё не так страшно,- холодно отмахнулся Тагава. –Это ведь будет не обычное пламя. А продукты горения можно отфильтровать и спрессовать всё тем же АТ-полем.

  -Вы хоть сами понимаете, как нелепо звучит этот план?! Гигантский АТ-щит, который потом превратиться в гигантское АТ-сито или сачок.

  -Согласен, всё это кажется надуманным и маловероятны. Однако такова действительность и наши реальные возможности.

  Мисато окончательно сорвалась:

  -И вы, вы все готовы оборвать миллионы жизней?! Погибнут те, кто к войне не имеет никакого отношения! Мирные жители, дети, женщины, старики! Они-то нам ничего плохого не сделали!

  -Нам жаль, но другого выхода нет,- вновь вмешался представитель Китая. Делегаты от остальных восьми крупнейших азиатских стран, в том числе и России, явно были с ним согласны.

  Мисато устало и разочарованно покачала головой:

  -Вы просто чудовища.

  Генерал Тагава взглянул на Кацураги, и этот взгляд был красноречивее любых слов: «Полковник, ваше мнение, в общем-то, никого не интересует. Вас, вообще, пригласили только из вежливости».

  Мисато резко повернулась к тому, кто по-прежнему стоял ко всем спиной и смотрел в окно.

  -А ты?- она подошла к нему вплотную. –Метишь в герои?

  -Геройство меня волнует меньше всего,- не оборачиваясь, спокойно ответил мужчина.

  -Думаешь, твои родные это бы одобрили?

  Человек повернулся, взгляд его янтарных глаз словно прожёг Мисато насквозь.

  -Не одобрили бы. Если б были живы.- Витя продолжал испытующе смотреть на полковника. –У меня всю семью перебили! Неужели ты думаешь, что после этого я стану кого-то жалеть?- Затем он оглядел остальных присутствующих. –Полагаю, я вам сейчас здесь не нужен. Своё дело я и так знаю, а вы разбирайтесь с деталями. До встречи,- и он вышел из комнаты. Немного погодя то же самое сделала и Мисато.

  Они поравнялись в коридоре.

  -Это зверство,- угрюмо пробурчала Кацураги, идя рядом со Степановым, но не поворачиваясь к нему.

  -Значит, я зверь,- сухо ответил Витя.

  -В тебе нет ни капли жалости?

  -У меня этой жалости когда-то было хоть отбавляй. Но она не помогла ни мне, ни моим родственникам. Да, у меня есть своего рода последнее желание.

  -Какое?

  -Присматривайте за Алисой. После моей смерти у девочки никого не останется.

  -Где она сейчас?

  -Здесь, в Токио-3.

  -Она знает, что ты собираешься совершить?

  -Да.

  -И как она к этому отнеслась?

  -Какая разница? Её мнение всё равно не повлияет ни на что.

  -Тебе, кажется, совсем наплевать на неё.

  -Было б наплевать, не просил бы позаботиться о ней.

  Впрочем, в чём-то Мисато была права. Витя редко виделся с племянницей, их отношения напоминали дальнеродственные. Если уж на то пошло, то Сергей для Алисы был дядей куда более настоящим, нежели Виктор.

  -Я всё устрою,- пообещала полковник. –Будет несложно выбить для неё пособие и жильё от NERV или от правительства… как для единственной родственницы национального спасителя,- от двух последних слов за версту разило сарказмом, но Витя проигнорировал шпильку. –Кстати, сколько ей официально лет?

  -Исполнится восемнадцать четвёртого августа.

  -Точное число? У неё есть День Рождения?

  -Конечно. Отмечаем дату похищения Алисы из NERV.

  Несколько минут они шли молча. Потом Мисато вновь завела свою пластинку:

  -Наверняка можно найти иной путь. Возможно, придётся немного подождать, но…

  -У нас в России есть поговорка,- всё ещё не глядя на собеседницу, сказал Витя. –«Высоко бог, далёко царь»,- это было произнесено по-русски. Мужчина сразу же перевёл: -Бог высоко, царь далеко. Нечего ждать, что тебе протянут руку. Вряд ли помощь свалится свыше. Всё нужно делать самим и не надо рассчитывать на поддержку или чудо. Иначе можно проворонить свой шанс.

  Кацураги раздосадовано поджала губы. Ей совсем не понравилась трактовка этой народной мудрости применительно к нынешним событиям.

  Но Мисато никак не могла повлиять на происходящее. Кацураги оставалось только в бессильной ярости расхаживать по командному центру, прислушиваясь к разговорам учёных и тактиков.

  «Сколько понадобится ЕВ для регенерации изначального АТ-поля?» - «Чем больше, тем лучше. В нашем распоряжении почти сотня, этого должно хватить»… «Навигация и координация через спутник?» - «Да, как и было условлено»… «Сколько ещё времени на подготовку?» - «Неделя. Как по-твоему, справимся?» - «Должны. Главное, чтоб никто из  посторонних не узнал раньше времени»… «Рванёт так рванёт!.. Никому мало не покажется. Прости, Господи…».

  Алиса поселилась в гостинице. Узнав о приезде той, кто ему в коком-то смысле была родственницей, Шинджи тут же решил её навестить, а Асука вызвалась составить ему компанию. Наверное, пилоты, сами того не осознавая, надеялись встретиться с точной копией Рэй, по которой ОБА соскучились. Однако их ждало разочарование.

  Степанова на Аянами была похожа лишь внешне, да и то не во всём. Синие волосы доходили до лопаток и немного вились (наверное, повлиял другой климат). Кожа, хоть и была светлой, имела отчётливый оттенок загара (девушка часто и подолгу бывала на свежем воздухе, солнце она любила). А уж манера одеваться и вовсе ничем не походила на стиль Рэй. Алиса отдавала предпочтение джинсам или штанам, однотонным футболкам или майкам на бретельках. Ещё ей нравились открытые яркие летние сарафаны. Они шли Алисе, и она об этом прекрасно знала.

  Перед Икари и Ленгли предстала девчонка в обтягивающем ярко-красном топике на тонких лямках, потёртых синих джинсах с заниженной талией, голубых кроссовках. На шее у неё красовался какой-то безделушечный кулончик, а волосы были собраны в высокий хвост.

  -Привет,- Алиса была немного удивлена. –Проходите. У меня тут беспорядок, не обращайте внимания.

  Асука и Шинджи зашли в номер.

  -Мы просто хотели поздороваться…- начал парень, -…узнать, не нужно ли тебе чего.

  -Спасибо за внимание, но у меня всё есть. Хотите пирожных? Их тут полный холодильник, я уже объелась. Может, чаю? Предупреждаю: я не знаю, как правильно проводить церемонию, поэтому просто разолью чай по кружкам; но ведь на его вкус это не повлияет. Так как, будете?

  У ребят глаза вылезли на лоб. Девушка с голубыми волосами и красными глазами абсолютно не напоминала Рэй! Какая-то трещотка.

  -Не хочется,- Асука улыбнулась.

  -Мне тоже,- последовал примеру своей девушка Икари.

  -Ты совсем на неё не похожа,- вырвалось у Ленгли.           

  -На Рэй?- Улыбка Алисы была унылой. Не потому, что затронули больную тему. Степановой вообще было неимоверно грустно, кошки уже заскребли душу до дыр. –Неужели я должна быть точь-в-точь как она лишь потому, что у нас идентичные генетические наборы? Я и Рэй росли в совершенно разных условиях, нам не с чего быть похожими.

  -Мы знаем. Прости.

  -Ничего. Меня это не задевает. Я б на вашем месте себя так же вела. Точно не хотите пирожных?- Говорила она энергично, но глаза всё равно оставались печальными.

  -Ну, если немного. Надо беречь фигуру,- Асука провела ладонями по талии.

  За чаем разговор потёк намного оживлённее. Речь шла о вещах весьма серьёзных.

  -Ты в курсе… насчёт своего дяди?- неловко поинтересовался Шинджи.

  -Да,- Алиса на секунду отвела взгляд.

  -Одобряешь?

  -Мне не хочется, чтоб он умирал. Но остальное меня устраивает.

  -И тебе не жаль людей?

  -Моих родных не пожалели.- Её глаза сверкнули стальным блеском. Визитёры решили сменить тему. Хозяйка номера их опередила. –Я просила посадить меня в одну из ЕВ, когда надо будет генерировать изначальное АТ-поле.

  -И что?

  -Все были только «за». Но оказалось, что у меня трудности с синхронизацией.

  -Шутишь?- изумился Икари. –У Ангела…

  -Полуангела

  -Хорошо, полуангела. Проблемы с синхронизацией? Да ты ведь уже бывала в ЕВЕ, когда притворялась Рэй!- «Счастье, что тогда не напали Ангелы, а то Алиса наломала бы дров. У неё, вроде, неплохо получалось справляться с ЕВОЙ-00, но это были простейшие тренировки».

  -Доктор Акаги сказала, что ЕВА меня отталкивает.

  -Отталкивает? Почему?

  -Самой интересно.- Алиса вздохнула. –Возможно, причина в моём внутреннем мире, нынешних чувствах…

  «Ещё бы,- подумала Асука, с жалостью поглядев на Алису. –У девчонки всю семью перебили, а последний оставшийся в живых родственник решил покончить с собой. При таком душевном состоянии её ни одна ЕВА не примет… Наверное. Или нет? Вообще-то, никогда не слышала, чтоб ЕВА кого-то просто не принимала. Ладно, какая разница. Так, тему надо менять радикально».

  С того дня Асука и Шинджи нередко заходили к Алисе. Все трое не стали лучшими друзьями, но неплохо проводили время, гуляя по городу, ходя в кафе или в кино. Пилоты старались отвлечь Степанову от грустных мыслей, иногда ребятам это удавалось или почти удавалось.

  В один прекрасный день… нет, ничего прекрасного в этом дне не было… Так вот, однажды Икари и Ленгли стали невольными свидетелями семейной сцены, вернее, её концовки. Ребята подошли к двери Алисиного номера и уже собрались постучать, как вдруг услышали громкие голоса. Один принадлежал девушке, другой её дяде.

  -Это же должно было быть только послезавтра,- немного растерянно произнесла Алиса.

  -Перенесли,- бесстрастно объяснил Витя. –Решили, что разумнее и безопаснее сделать всё раньше.

  -Ты обещал взять меня с собой.

  -Тебе там делать нечего. Не надо лишний раз корёжить свою психику. Мне будет спокойнее, если ты останешься здесь. Не хочу, чтоб меня провожали в последний путь ещё живого, а ты, что ни говори, именно этим по сути бы и занималась. Я знаю, у тебя самые добрые помыслы. Но поверь, так будет лучше. Прощай. Береги себя. Ты теперь фактически последняя Степанова.

  -Дядя Витя!..

Судя по всему. Алиса кинулась обнимать родственника.

  -Ну-ну, девочка,- гораздо мягче пробормотал Витя. –Не страшно. Не плачь, не переживай. У тебя целая жизнь впереди. Проживи её за всех нас. Не плачь.

  Ни Второе, ни Третье Дитя подслушивать не собирались. Просто им было неловко прерывать столь личный и драматичный для Степановых момент. Коридор был узким, говорили Витя и Алиса не тихо. Вот и получилось так, что Шинджи с Асукой услышали то, что их не касалось. Впрочем, ребята не знали русского языка, так что получили лишь отдалённое представление о теме разговора. Пилоты переглянулись.

  Дверь распахнулась, появился Витя. Он ничуть не удивился подросткам, коротко поздоровался. И исчез.

  Ленги и Икари неуверенно подошли к порогу Алисиного номера. Девушка стояла, прислонившись к стене и глядя в угол. Она не переводила взгляд к двери, но гостей заметила сразу.

  -Не сейчас,- безжизненно попросила Алиса. –Уйдите, пожалуйста.

  И взгляд, и голос её были пустыми. Почти такими же, как у человека, с которым Витя встретился через несколько часов.

  -Старший лейтенант Демьянов,- представился молодой военный. –Должен доставить вас к месту назначения. Там уже всё готово, нас, вернее, вас ждут. Если возражений нет, отправляемся через сорок минут.

  -Без проблем,- отозвался Витя, всматриваясь в лицо собеседника.

  Степанов сразу узнал этого человека. Демьянов был на похоронах Ани. И не просто присутствовал. Он нёс гроб вместе с Витей и четырьмя другими лётчиками. У многих «Воронов» в глазах стояли слёзы, но у этого парня… даже объяснить трудно. У него взгляд был скорбным и померкшим, каким-то отупевшим. Как будто хоронили самого Демьянова, а не Аню.

  -Узнаёте меня?- спросил старший лейтенант, заметив пристальный взор Вити.

  -Да, конечно. Ты один из «Воронов».

  -«Ворон – Двадцать шесть», если уж быть совсем точным.

  -Я запомнил тебя с… с Аниных похорон.

  -Я вас тоже. Хотя и раньше видел. У неё в кабинете на столе была семейная фотография в рамке.

  -Правда? Вот уж не подумал бы.

  -Аня… То есть Анна Семёновна делала вид, что снимок для неё ничего не значит, но это было не так. Она им дорожила.

  -Что ж. Информация бесполезная, но приятная.

Демьянов даже обижаться не стал. Он равнодушно отвернулся и пошёл заниматься своими делами. Но именно такое равнодушие горше любой истерики.

  «А парень-то в Аньку был влюблён по уши,- сообразил Витя. –И до сих пор любит».

  Одним из немногочисленных приморских районов, пощажённых  бедствием  2000 года, было черноморское побережье на Кавказе. Не то чтоб оно совсем не пострадало, но ущерб был миниатюрным. Горы всё-таки. Была и ещё одна причина. Именно она привела сюда Виктора Степанова и его спутников.

  -Вы уверены, что это здесь?- спросил генерал Тагава, удивлённый наличием неподалёку храма.

  -И в самом деле,- поддержал коллегу Генерал Валерьянов. –Тут немало святынь. Я даже слышал, что где-то здесь похоронен один из апостолов Христа.

  -Одно другому не помеха,- хмыкнул Витя.

  -А этот… кто-нибудь согласиться?

  -Если правильно поуговаривать. Терять Бесу всё равно нечего. Сам по себе он физической формы не имеет. Если соединится с кем-то, и получившееся создание убить, погибнет лишь человек, Демон останется невредим. Но бабахнет, конечно, не по-детски.

  -Почему же у Ангелов не так?- вопрос Тагавы был интересен, хотя и не к месту.

  -С чего вы взяли?- Витя прищурился. Всё-таки  приятно чувствовать себя  самым  умным. –Сущность Ангелов после их физической смерти моментально восстанавливалась. Ладно, нам теперь не до этого. Который час?

  -Почти одиннадцать вечера.

  Их группа из пяти человек ничем не привлекала внимания. Все кроме Вити были одеты в военную форму, но это ни у кого бы не вызвало удивления, ведь всего в двадцати километрах отсюда проходила линия фронта. Мужчины стояли напротив трехэтажного  практически заброшенного каменного здания, на котором красовалась огромная надпись: «Экскурсии по пещерам». Собственно, оно само и являлось входом в пещеры, точнее было построено фактически над главным лазом. Кроме вышеупомянутой группы народу по близости не было.

  -Дайте мне пятнадцать минут,- вздохнул Витя, достал оружие, с виду мало чем отличающееся от обычного пистолета, осмотрел его.  –Потом разворачивайте щит.

  Степанов спокойно посмотрел на море, на горы, на небо. «Красота,- подумал он. –Жаль, что всё это я вижу в последний раз». Витя был не особо огорчён. Он слишком устал.

  Бывший хирург повернулся к сопровождающим спиной, сверкнула красная вспышка...

  -Он… ушёл,- доложил один из военных по рации. -Будьте готовы начать через пятнадцать минут.

  Витя оказался в огромной пещере, где запросто бы поместилось шестидесятиэтажное здание. Никаких отверстий, через которые мог бы проникнуть свет, однако темно не было. Тьму рассеивало голубоватое или светло-оранжевое мерцание сотен и сотен сталактитов (они, конечно, в естественных условиях не светятся). Воздух был на удивление прохладным и свежим.

  Степанов сразу ощутил, что он здесь не один. Хотя, о том, что эта пещера весьма обитаема, он знал уже давно.

  -Привет,- громко крикнул Витя. –Я пришёл.

  -Не слепые, видим,- донёсся со всех сторон многоголосый зловещий шёпот. –И не глухие, так что не ори.

  Десятки существ с любопытством разглядывали Витю. Создания были самые разные. Одни напоминали людей, другие животных, некоторые вообще не имели определённого облика. У многих глаза горели жёлто-зелёным цветом.

  -Где главный?- без особых эмоций осведомился мужчина.

  -Здесь,- раздалось за спиной Вити. Он обернулся.

  На гостя медленно и неумолимо надвигалось чудовище. Отвратительное, жуткое, на вид кровожадное, злобное и беспощадное.

  -Перестань выделываться,- холодно одёрнул мужчина.

  -Скучный ты, Витька, не интересно с тобой,- вздохнул монстр и обернулся тенью, которая метнулась на свод пещеры. –Как тебе тут у нас?

Степанов вновь осмотрелся.

  -Ничего.- Говорил он совершенно искренне, никакого выпендрёжа. –Красиво.

  -Ещё бы,- ухмыльнулась тень. –Место лично мною выбрано. Классно здесь. Пещерка шикарная, природа наверху потрясающая, край оживлённый, народ весёлый. А я веселье люблю, ты же знаешь.

  -Знаю,- ухмыльнулся Витя. –Не боишься, что ваше пристанище обнаружат?

  -Конечно нет. Я ж не Ангел, чтоб людям не мешать. Если б всё было пущено на самотёк, эту пещеру давно бы нашли. Но пока я не захочу, сюда никто не сунется. У меня под боком экскурсии водят уже полвека, и ничего.

  Витя осмотрелся в третий раз.

  -Можно вопрос? Зачем вам вообще это… угодье? Вы ж здесь не живёте, так, бываете иногда.

  -Какой ты интересный! Неужели у нас и у меня в частности не может быть чего-то вроде клуба? Ну нравится мне тут! Всё, светскую беседу провели, теперь давай к делу.

  -Так ты ведь и без того в курсе. Кстати, можешь принять какой-нибудь конкретный образ? Мне не по себе, когда беседую с дымкой.

  -Образ?- хмыкнула тень. –Ладно. Какой лучше?- Она медленно спустилась на землю, стала приобретать очертания. Через секунду перед Витей стояла точная копия его отца. –Этот? Или этот? А может, этот?- Алиса Николаевна, Аня, Лёля, Ира, Дима – тень принимала облик каждого из них, медленно подходя к гостю. –Или такой?- Темные волосы до плеч, лучистые голубые глаза, вздёрнутый носик, пухлые щёчки. Наташа. –Она ведь тоже умерла, правильно? Как и ты подалась врачевать на фронт. Попала под бомбёжку, если не ошибаюсь.

  -Ну ты и тварь,- процедил Витя.

  -И не говори!- согласилась собеседница. –Отъявленная злюка! Ни стыда, ни совести! Просто средоточие пороков! Да, это всё я. А ты, Витюша, святой. Даром, что собрался угробить пол-Земного шарика. Чего ухмыляешься? Эти слова напомнили тебе речи Мисато?- Создание присело на плосковатый серый камень, изящно положив  ногу на  ногу. –Надеюсь, не станешь обвинять меня в плагиате.

  -Хватит болтать попусту. Выдели мне кого-нибудь из высших Бесов.

  -Так разговаривать с самим Дьяволом?.. Ты, Витюха, парень не только смелый, но и наглый. Куда торопиться? И чего ты, нетерпеливый мой, так рвёшься в покойники? Не отвечай, знаю. Родных убили, и ты решил отыграться на половине мира. Ах ты мстительный мой. Обожаю эту черту в людях! Кстати, раньше её у тебя не имелось. Но сама идея идиотская. Этот ваш исполинский АТ-щит долго не протянет, так что от уничтожения не будет застрахован никто. Вдобавок последствия взрыва погубят большую часть оставшейся жизни на Земле. И АТ-полем этого не предотвратишь, проблем не утрясёшь.

  -Я так и думал,- Витя отчаянно старался отвлечься, не обращать внимания на то, что видит жену.

  -И рассчитывал, что я помогу уладить ситуацию?- Её улыбка была точь-в-точь как Наташина. –Разве я «Красный крест»? О!- она подняла указательный палец и на мгновенье замерла. –Они активировали поле. Что-то рановато. Перестраховываются, наверное. Скажи, радикальный мой, тебя совесть не мучает? Столько невинных жертв.

  -Не мучает,- коротко ответил Витя.

  -А ведь всего несколько лет назад ты вместе с сёстрами, братом, ну и со мной за компанию рьяно убеждал Лилит дать человечеству ещё один шанс. Знаю-знаю, многое с тех пор изменилось. К слову, прими мои глубочайшие соболезнования.- Нельзя было понять, сказано это всерьёз или издевательски. Создание с усмешкой поглядело на оружие в Витиных руках. –Если б Крестоносцы знали, что оно в сущности бесполезно, удавились бы.

  -Не так уж оно и никчёмно.

  -Для того, кто мечтает вызвать Удар. Итак, ты твёрдо решил?

  -Да.

  -Что ж,- она встала и подошла к Вите впритык, –тогда я к твоим услугам.

  -ТЫ?!!

  -Я-я. Неужели ты полагал, будто я доверю это кому-то другому и упущу эдакий шанс позабавиться? У меня давно не было славных развлечений. Только давай Гавайи оставим, уж больно там пляжи хороши.

  Витя уже и забыл, насколько эта особа эксцентрична, капризна и вообще непредсказуема. Он поневоле усмехнулся.

  -Гавайи можно, тем более, что после Второго Удара от них и так меньше половины осталось.

  И снова улыбка Наташи. Собеседница обвила руками шею Виктора и прошептала:

  -Сделаем это эффектно.- Она обольстительно улыбнулась и поцеловала Степанова.

   Последним, что успел подумать Витя, будучи только собой, это: «Может, она и скопировала внешность Наташи, но целуется совсем по-другому».

  В следующую секунду посреди пещеры стоял только один человек. Ладно, не совсем человек и не совсем один. Витя медленно посмотрел по сторонам, ухмыляясь каждому попавшемуся на глаза Бесу. Ни один из них, кстати, особо не удивлялся. Как и во время разговора шефа и гостя Демоны не произнесли ни слова, не перебивали. Они, вообще, существа воспитанные… во всяком случае, этикет помнят и чтят… периодически.

  -Не, тут я погрома не хочу,- Витя помахал рукой собратьям и пропал.

  Он оказался далеко-далеко, на необитаемом тропическом островке посреди Атлантического океана. Голубое небо с белоснежными облачками, зелёные горы, ровный песчаный пляж, свежий ласковый ветерок, лазурное море, лениво шуршащие волны, плавно набегающие на берег.

  -Красота. Мир и покой,- выдохнул Степанов, любуясь пейзажем. –Как скучно. Тоска.

  Он посмотрел на оружие в своей руке. Подумать только. Такая маленькая штуковина способно погубить мир. Смехотища

  Витя приставил дуло к виску и без колебаний нажал на курок.

  …Катастрофа, обрушившаяся в этот день на мир,  впоследствии была названа Окончательным Ударом...

  У Алисы всегда было хорошо с математикой и ещё лучше со зрением. Но сейчас она отказывалась верить в увиденное. Раз полосочка, два полосочка. Итого две полосочки. А что это значит? Правильно, беременность. Но это же невозможно! Такие как она не способны к деторождению – доказано наукой! «Не может этого быть!- вихрем металась по мозгу мысль. –Просто не может!».

  Алиса ещё раз пересчитала чёрточки, потом бросила тест на беременность в мусорное ведро, вымыла руки и вышла из туалета.

  По улице она брела как зомби, полностью на автопилоте, не разбирая дороги, периодически наталкиваясь на прохожих. Впрочем, не только Алиса пребывала в прострации. Фактически, весь мир был растерян. Люди вокруг тоже не знали, что делать и как себя вести. Война закончилась, победа за ними. Но погибло чуть ли не полмира. Не слишком ли это высокая цена? Население «выигравших» стран вернуло себе независимость, безопасность, однако из-за Окончательного Удара многие потеряли родственников или друзей, живших за границей. Да и гибель четверти, а то и трети человечества радости не вызывала. Люди не понимали, ликовать им или горевать. Такое чувство испытывает человек, у которого в один день умер отец и родился сын.

  Доктор Акаги приняла Степанову довольно тепло. Усадила на стул, предложила кофе, вежливо поинтересовалась, в чём дело.

  -Я беременна,- выдохнула Алиса.

  -Не думаю, что это возможно,- мягко заметила Рицуко тоном, которым обычно убеждают малышей в том, что приведений нет и быть не может.

  Алиса невозмутимо и скептически взглянула на женщину, подняла правую руку и стала по очереди загибать пальцы.

  -Месячные запаздывают на четыре недели – раз. По утрам тошнит так, что хочется удавиться – два. Теперь моё любимое блюдо – манная каша с мясом – три. Тест на беременность показал положительный результат – четыре. Убедительные доводы?

  Рицуко сняла очки, и посмотрела на собеседницу с плохо скрываемой жалостью.

  -В обычной ситуации да. Но ты не простая девушка. Алиса, мне неприятно это делать, но я вынуждена напомнить: ты не можешь иметь детей. Сто процентов. Тесты зачастую дают неверный ответ.

  Синеволосая упрямо тряхнула шевелюрой, раздосадовано закусив губу.

  -Послушайте, в NERV есть аппарат для УЗИ?

  -Найдётся, и не один. Хочешь, чтобы тебя обследовали?

  -Естественно.

  -Что ж, вреда от этого не будет. Но лично я полагаю, что так называемые симптомы, названные тобой, - результат стресса.

  -Узнаем после осмотра.

  Доктор Акаги вздохнула. До чего упряма эта Степанова! Впрочем, понять её можно. Мало какой женщине хочется быть бесплодной. Вот девчушка и цепляется за любую, даже самую призрачную надежду. Бедняжка, так не хочется её разочаровывать. Но придётся, иначе не отвяжется.

  -Ай, он же ледяной!- взвизгнула Алиса, когда по её животу стали размазывать холодный гель.

  Обследование доктор Акаги проводила лично, ей ассистировали Майя и штатная медсестра.

  В кабинете было светло и просторно, почти уютно. Алиса даже чуть не заснула на кушетке, пока по её пузику Рицуко плавно водила каким-то медицинским прибором, хотя спокойная часть процесса продлилась лишь несколько секунд.

  -Что?!!- доктор Акаги вскочила, не веря глазам своим. Она уставилась на монитор, словно увидела там прямую трансляцию с марса и маленьких зелёных человечков, радостно приветствующих собратьев по разуму. Хотя, встреча с инопланетянином была куда более вероятным событием, нежели беременность полуангела.

  Две другие сотрудницы NERV тоже прильнули к экрану. У всех трёх женщин глаза сделались размером с чайные блюдца.

  -Что там?- полюбопытствовала Алиса, приподняв голову. Степанову никто даже не услышал.

  -Вы тоже видите это?- обратилась к соотечественницам Рицуко, тыча пальцем почти в середину изображения, чуть правее и ниже от центра.

  Алиса тоже посмотрела на экран, но увидела только переливающийся серый фон; на первый взгляд, область, на которую указывала доктор, ничем не выделялась.

  -Неужели это возможно, семпай?

  -Нет,- Акаги с трудом оправилась от шока. Серенькое пятнышко на экране противоречило всем законам генетики. –Но это есть.

  -Так я беременна?- громче спросила Алиса.

Рицуко посмотрела на неё, рассеянно кивнула.

  -Да.

  Театральная пауза.

  Рицуко нервно дёрнула плечом и стала расхаживать по кабинету.

  -Такого не бывает!- бормотала женщина. –У тебя смешанная ДНК, подобные организмы не способны к воспроизведению!

  Алиса показала на свой блестящий от геля живот.

  -Скажите это ему.

  -Невероятно,- растерянно продолжила Рицуко. –Искусственно соединить гены двух видов относительно просто, но получившиеся существа не могут иметь потомства!

  -Вы мне сейчас, небось, ещё про мулов с ишаками расскажете,- Алиса взяла заранее приготовленное полотенце и стала вытирать живот. –Не надо, я этого в детстве наслушалась. И спасибо за «Существо».

  -Я  сказала «существа». Я имела в виду не тебя, а вообще…

  -Неважно,- девушка отбросила полотенце, опустила и застегнула блузку, села, свесив ноги с кушетки. –Я понимаю, вы учёный, и вам интересно. Вот узнаете, кто отец, ещё не так заскачете.

  Акаги замерла.

  -А кстати, кто отец?- в один голос спросили Рицуко и Майя. Штатная медсестра деликатно промолчала, однако и ей было любопытно.

  Алиса вздохнула и развела ладонями.

  -Угадайте с трёх раз.

Реакция была моментальной и для Степановой совершенно неожиданной.

  -Шинджи?!!- к удивлённому возгласу присоединилась даже медсестра, о которой уже все забыли.

  -С какой такой радости?- удивилась Алиса. –Причём здесь Шинджи?

  -Тогда кто?

  Девушка опустила голову, поболтала ногами.

  -Дима.

  Очи Рицуко увеличились от размеров чайных блюдец до габаритов тарелок.

  -Твой приёмный дядя?

  От слова «дядя», даже в сочетании с определением «приёмный», Алиса поёжилась.

  -Он самый.

  -Но Дмитрий ведь тоже был «двухгенным»…

  Последовала тирада на тему «Это невозможно вдвойне».

  А потом череда обследований, тестов. У Алисы на анализ взяли всё что можно, вплоть до пробы ногтей. На свободу будущая мать вырвалась только к вечеру.

  Ничто так не успокаивает и не помогает проветрить мысли, как хороший променад. Алиса, направляясь к своему дому, сделала пару-тройку совсем не нужных крюков. Шла она неторопливо, наслаждаясь опустившейся на город прохладой. Девушка была из тех, кто может одинаково умиротворённо чувствовать себя и в деревенской тиши, и в городской суете. Мчащиеся с бешеной скоростью машины, громко болтающие прохожие, яркие неоновые вывески, многочисленные фонари и прожекторы, ругань, смех, музыка нисколько не раздражали Степанову. Наоборот, ей нравилось, что кругом кипит жизнь.

  По поводу своего положения Алиса не испытывала никаких сопливых восторгов типа «Ах, я беременна, какое счастье!». Честно говоря, она до последнего момента надеялась, что подозрения не подтвердятся. В семнадцать лет мысль о скором материнстве не слишком греет, даже если понимаешь, что случилось чудо. Теперь придётся рожать. И стать матерью-одиночкой, у которой нет ни работы, ни образования (не считая школьного). Есть квартирка, да пособие от NERV, но ещё не известно, долго ли продлится такая щедрость. Алиса не имела привычки врать самой себе, так что сразу признала: не будь этот ребёнок последним из Степановых, она бы, пожалуй, сделала аборт.

  Обиталище Алисы было не бог весть чем; но всё-таки отдельная квартира, пусть и на окраине города, со всеми удобствами. Придя домой, девушка включила свет в прихожей, подошла к большому зеркалу, подняла блузку и стала рассматривать свой пока ещё плоский живот. Подумать только, там внутри кто-то живёт. Странное ощущение.

  Следующие три недели были отвратительными. Мало того, что Рицуко замучила своими осмотрами и исследованиями, так ещё токсикоз просто сводил с ума. Тошнота и не думала проходить, теперь она возникала не только по утрам, но и в любое другое время суток. Начались частые головокружения, была даже парочка кратковременных обмороков. Постоянно болела голова, иногда ломило всё тело. Алисе очень хотелось посмотреть в глаза человеку, который сказал, что беременность – самый прекрасный период в жизни женщины.

  «Когда она уже оставит меня в покое?- бушевала Алиса, явившись на очередной приём к доктору Акаги. –Надо было обратиться к обычному гинекологу. А теперь от меня и ребёнка ещё долго не отвяжутся».

  Кроме Рицуко в кабинете находились ещё двое мужчин с очень умными лицами. Один выглядел лет на тридцать, второй тянул на все шестьдесят. На обоих были белые халаты поверх деловых костюмов.

  -Как твоё самочувствие?- осведомилась Рицуко. Что-то в её голосе заставило Алису нервничать.

  -Не очень,- Алиса покосилась на незнакомцев. –Добрый день. Вы кто?

  Вспомнив об этикете, Акаги поспешно представила посетителей:

  -Алиса, это доктор Сагара, а это профессор Цудзаки.

  -Приятно познакомиться,- она окинула новых знакомых равнодушным взглядом, после чего вновь обратилась к Рицуко: -Я вам не помешала? Или они имеют какое-то отношение ко мне?

  -Ты права. Они учёные, специалисты. Алиса, присядь.

  Девушка насторожилась ещё больше.

  -В чём дело?

  -Присядь,- настаивала Акаги.

Алиса вздохнула и подчинилась.

  -Вот. Что дальше?

  -Нам надо кое-что тебе сообщить, милая.

  «Милая?- Алиса изумлённо подняла брови. –Это уже серьёзно».

  -Так, говорите прямо и, пожалуйста, без вступлений.

  -Хорошо,- Рицуко вздохнула и, взглянув на профессора с доктором, неуверенно начала: -Понимаешь, Алиса, ты ведь наполовину Ангел, а твой.. кхм… отец твоего ребёнка был наполовину Бесом.

  -Я в курсе, спасибо. Я же просила без предисловий. Давайте ближе к делу, я уже нервничаю.

  Слова взял профессор Цудзаки:

  -Природа Ангелов и Бесов в чём-то, во многом схожа, и, тем не менее, эти создания противоположны. При определённых условиях…- мужчина почесал седую бородку, -То есть, в некоторых случаях...-он замялся.

На помощь пришёл доктор Сагара, оказавшийся более толковым собеседником:

  -Тебе придётся сделать аборт, иначе умрёшь.

  Алиса выпучила глаза, раскрыла рот. Ничего себе заявление!

  -Почему?- пролепетала девушка. К своему ужасу она осознала, что жаждет услышать убедительные доводы, чтобы покончить с ЭТИМ и не мучиться потом угрызениями совести.

  -Тебе уже сказали: ангелы и бесы противоположны. Первое время после знакомства с приёмной семьёй ты ведь ощущала некий… дискомфорт.

  -Было дело. Но это быстро прошло.

  -Сейчас все серьёзнее. В тебе частично бес, который медленно уничтожает тебя изнутри.- При этих словах Алиса вся скорчилась, обняла себя руками. –Ты сама жалуешься на плохое состояние. Оно ненормально даже для беременных. Ты погибаешь, Алиса. Твой ребёнок убивает тебя.

  Алиса упрямо сжала губы, отвернулась в сторону и твёрдо спросила:

  -Это точно?

  -Абсолютно.

  -Другого выхода нет?

  -Боюсь, что так.

  -Вы совершенно уверены?

  -На сто процентов.

  Теперь её совесть была чиста и спокойна. Кто посмеет обвинить девушку, которая сделала аборт, чтобы спастись от мучительной медленной смерти? Родные бы поняли. Да они сами бы настояли на прерывании беременности.

  -Тогда вперёд,- Алиса твёрдо посмотрела на учёных. –Когда это можно будет сделать?

  Люди в белых халатах удивлённо переглянулись. Такая даже не готовность, а охота Алисы их слегка обескуражила.

  -Хоть сейчас,- неуверенно ответила Рицуко. –До госпиталя NERV рукой подать, оборудование найдётся, специалисты есть, необходимые вещи мы тебе выдадим.

  В сериалах нередко главные героини решаются на аборт, идут в клинику, терзаются, ложатся на операционный стол, но в последний момент вскакивают как полоумные с воплем «Я не позволю вам убить моего ребёнка!!!» и убегают, твёрдо решив рожать. У Алисы ничего подобного в мыслях не было. Надо значит надо. Она без колебаний села в специальное кресло, позволила себе сделать укол снотворного и стала ждать, когда оно подействует. «Вроде бы всё правильно,- вздохнула совесть. –Но тогда почему мне так паршиво?». «Тебе по статусу положено,- отозвался холодный здравый смысл. –Только много не выступай, а то доведёшь нас до могилы. Лучше заткнись».

  Приятная слабость стала разливаться по всему телу. «Вот так,- с облегчением подумала Алиса. –Скоро всё закончится. Я смогу это пережить, я сильная. Побыстрей бы уснуть»,- она закрыла глаза и повернула голову набок. Вокруг пациентки уже собрались врачи. «Сдаюсь,- обратилась совесть напрямую к своей хозяйке. –Если я была единственным, что удерживало тебя от аборта, то можешь больше обо мне не волноваться. Я умываю руки».

  Алиса открыла глаза и схватила за рукав врача.

  -Стоп машина!- скомандовала Степанова, чувствуя, что ослабела вконец.

Медики, в том числе и Руцуко, присутствующая больше для моральной поддержки, непонимающе уставились на Алису.

  -В чём дело?- поинтересовался главный врач.

  -Я передумала.

  -Откладывать не имеет смысла…

  -Я СОВСЕМ передумала. Не буду делать аборт,- Алиса слезла с кресла и едва не упала, она качалась как берёзка на ветру.

  -Она бредит,- предположил один из докторов, -Лекарство так действует.

  -Лекарство здесь не причём!- из последних сил рявкнула девушка и рухнула как подкошенная. К счастью, её успели подхватить. «Сейчас отключусь». –Если тронете моего ребёнка – поубиваю всех!!!- прошипела Алиса и потеряла сознание.

  Очнулась она в больничной палате, рядом сидела доктор Акаги. Девушка рывком поднялась, положив ладони на живот.

  -Они не ведь не стали?..

  Рицуко ухмыльнулась:

  -Они ничего не сделали. Ты их неплохо припугнула. Знаешь, у тебя были такие глаза, что даже мне стало жутко.

  Алиса вздохнула с облегчением и рухнула обратно на подушку.

  -А теперь объясни, как это понимать,- доктор строго нахмурилась.

  -Очень просто. Я решила оставить ребёнка.

  -Ты плохо уяснила, что тебе сказали? Ты умрешь, если не прервать беременность.

  -Пусть. Главное, чтобы ребёнок жил.

  -Это, кстати, тоже не факт. Вы вполне можете погибнуть оба.

  -Но ведь у него неплохие шансы, если я правильно поняла?

  -В принципе да, но вот у тебя шансов не будет совсем.

Алиса опять села и внимательно, очень серьёзно и проникновенно посмотрела на Акаги.

  -Я же сказала: жизнь ребёнка для меня важнее.

Рицуко пожала плечами:

  -Как знаешь.

  Алиса со смешком поинтересовалась:

  -И это всё? Больше не станешь меня переубеждать?

  -Нет. Говорю же, я видела твои глаза в той палате.

  Они обе улыбнулись.

  Через пару месяцев Алисе пришлось переехать в госпиталь на ПМЖ. Она больше не могла обходиться без медицинской помощи. Обмороки случались с ней по двадцать раз на дню, головокружения практически не проходили. Боль изводила, порой она становилась настолько сильной, что заставляла выть или изо всей силы вцепляться зубами в подушку.

  Однако иногда бывали и периоды затишья. Как правило, они длились по несколько часов. Если б не эти передышки, Алиса, наверное, давно бы уже ополоумела. Когда состояние улучшалось, девушка с удовольствием гуляла в ближайшем парке, упоённо вдыхая свежий воздух, не пропитанный больничными ароматами. Во время одной из таких прогулок её окликнули.

  На скамейке сидела черноволосая, очень коротко постриженная под каре девушка в тёмных очках. Элегантное бежевое платье, изящные туфли на высоких каблуках. Она улыбнулась Степановой и жестом пригласила присоединиться. Алиса приглашение приняла.

  -Здравствуй. Узнаёшь меня?

  -Конечно,- усмехнулась будущая мама. –Рэй.

  Первое Дитя сняла очки, и Алиса словно в зеркальном отражении увидела каревато-красные глаза. Диковинное чувство – сидеть вблизи точной своей копии и притом знать, что вы с ней абсолютно разные.

  -Ух ты,- наконец выдохнула Степанова. –NERV уже с ног сбился, разыскивая тебя.

  -Я была вдали отсюда. И скоро вновь уеду. Просто решила повидать родные места и близких.

  -Я для тебя близкая?- искренне удивилась Алиса. –Мы ведь практически незнакомы.

  -Но мы одинаковые. Мы больше чем сёстры.

  -Только генетически.

  -Знаю. И всё же мне хотелось тебя увидеть.

  Алиса плавно кивнула.

  -Я тоже рада встрече. Это парик?

  -Естественно. Я бы ни за что не сделала себе такую дурацкую причёску.

  -Ты и с ней отлично выглядишь.

  -Спасибо. А вот ты, честно говоря…

  -Не продолжай, сама знаю. А чего ты хотела? Я умираю.

  -Я в курсе… Я всё знаю о твоём положении. Неужели тебе не страшно?

Алиса закатила глаза.

  -Ну сама подумай, как мне может быть не страшно?! Я боюсь до ужаса.

  Рэй слегка прикусила губу.

  -Прости, это был кошмарный вопрос.

  -Да уж, ты оказывается, особа бестактная. Но мне приятно с тобой поговорить, не знаю почему. Как дела?

  -Не на что жаловаться. Я живу далеко, в Южной Африке. У меня есть муж, сын…

  -Сын?- Алиса ошарашено взглянула на «больше чем сестру». –Ты тоже смогла забеременеть?- Рэй кивнула. Алиса прыснула. –Если доктор Акаги узнает – с ума сойдёт, у неё все извилины перепутаются. «Это невозможно с научной точки зрения». Впрочем, ну её ко всем чертям, эту точку. Давно родила?

  -Два года назад.

  -Как зовут сынулю?

  -Адам.

  -В честь дедушки? Логично. И как тебе роль матери?

  Глаза Рэй засияли.

  -Алиса, это не роль, это судьба… У меня нет слов. Не могу объяснить. Но это самое прекрасное, что бывает в жизни.

  Степанова мечтательно улыбнулась, однако моментально погрустнела. Печально, что ей не доведётся побыть матерью. Она, скорее всего, даже не увидит своего ребёнка.

  -Почему ты решила оставить ребёнка?- вдруг спросила Рэй. –Ты могла сделать аборт, никто бы тебя не упрекнул.

  Улыбка вернулась на лицо Алисы.

  -Я сперва тоже так решила. Но в последний момент передумала. Сначала мне казалось, что я ДОЛЖНА родить ребёнка, из любви и уважения к своей семье. А потом поняла, что ХОЧУ его родить. Потому что он будет похож на отца. Ну и на меня, разумеется. Возможно, у этого человечка будет такая же озорная улыбка, как у Димы, такие же глаза. Характер. Или малыш пойдёт в свою красавицу тётю-бабушку. Или в других родственников. Я не могла допустить гибели моего ребёнка… ЕГО ребёнка.- «Фу, как слащаво звучит. Но это ведь правда».

  Рэй понимающе взглянула на «родственницу».

  -Ты его любила, да?

Ясно было, что спрашивает она про Диму.

  Алиса, чуточку сжав губы, обстоятельно кивнула:

  -Очень. Как друга, как брата, как дядю, как мужчину. Он был для меня и первым, и вторым, и третьим, и четвёртым – всем сразу. Я не знаю, как кто он был мне дороже.- Она посмотрела наверх. Небо постепенно заволакивалось свинцовыми тучами. –Чудно.

  Некоторое время девушки молчали. Наконец Рэй оживилась:

  -Я хочу кое о  чём спросить. Можно?

  -Пожалуйста.

  -Теперь, когда у меня самой есть дитя, мне хотелось бы… мне нужно знать: каково это – быть чьим-то сыном или дочкой, иметь маму?

  Алиса удивлённо взглянула на собеседницу. Степановой казалось, что нет ничего проще и понятнее, чем отношения между матерью и ребёнком. Она никогда особо над этим не задумывалась, просто радовалась, что у неё есть такая замечательная мама. Выяснилось, что довольно трудно объяснить всё это на словах.

  -Это… это замечательно,- взгляд и голос Алисы были  пропитаны теплотой и нежностью. –О тебе заботятся, за тебя волнуются, переживают. Тебя защищают. Ты знаешь, что всегда можешь попросить о помощи, что мама поддержит в любом случае, что она любит тебя несмотря на все твои недостатки, что ты для неё дороже всего в мире. Рэй, я не знаю, что ещё сказать. Ты не могла подобрать слов о материнстве. Здесь та же ситуация. Это надо ощутить. Теперь я задам тебе вопрос, не против?

  -Безусловно нет. Спрашивай.

  -Каково умирать? Это действительно жутко?

  Вопрос застал Рэй врасплох. И что прикажете ответить? «Нет, Алиса, это совсем не страшно, как будто комарик укусит»? Врать было бы свинством, а сказать правду – бессердечием. Аянами нашла выход. Она не стала ни обманывать, ни вдаваться в подробности, сообщила лишь самое важное:

  -Смотря за что умираешь.

  Наверное, Алиса давно знала этот ответ.

  В больнице её не часто навещали. В основном приходила Рицуко. Иногда забегала Мисато. Несколько раз появлялся Шинджи, однажды даже в компании Асуки.

  Во время очередного совместного визита доктора Акаги и полковника Кацураги Алиса вдруг спросила:

  -Ни одна из вас, случайно, не хочет усыновить моего ребёнка?

Женщины изумлённо переглянулись.

  -Алиса,- Рицуко подошла к девушке и присела на край кровати. –Это… это неожиданно.

  -Чего уж тут неожиданного? Все знают, что я умру, а значит не смогу воспитывать своего малыша.- Алиса заправила за ухо прядь волос и исподлобья посмотрела на посетительниц. –Слушайте, я понимаю, вы, видимо, не мечтаете о материнстве, во всяком случае, приёмном. Я не имела права вас об этом так нахально спрашивать, простите. У меня к вам просьба.

  -Какая?- Мисато устроилась рядом с Рицуко.

  -После моей смерти не оставляйте его на произвол судьбы. Попробуйте найти для него хороших родителей. Если не получится, тогда…- она сглотнула,- хоть приют какой-нибудь нормальный. Но лучше семью. Обещайте, что попробуйте.

  -Обещаю,- Рицуко взяла девушку за руку.

  -В лепёшку расшибусь,- как всегда своеобразно обязалась Кацураги.

  -Спасибо. Спасибо вам огромное,- Алиса отвернулась, всхлипнув.       

  Спустя пару дней после этого к Степановой зашёл Шинджи. Сразу поговорить с ней ему не удалось – Алиса, скрученная болью, практически не воспринимала реальный мир. Икари горестно было смотреть, как она мучается, но и помочь ничем он ей не мог. Медсёстры выпроводили его из палаты. Парень остался ждать в коридоре. «Ужасно,- размышлял он. –Медленно умирать, да ещё и зная, что можешь спастись, но для этого придётся убить собственного ребёнка. Мало кто бы удержался. Как ей, должно быть, трудно. Так жаль её, бедненькую». Ему пришлось просидеть в ожидании несколько часов. Наконец появилась медсестра и сообщила, что Степановой лучше, и к ней можно зайти.

  -Привет,- Шинджи улыбнулся. –Разрешишь?

  -Конечно проходи.- Алиса попыталась выдавить из себя улыбку.

  «Как ты?»- чуть было не осведомился посетитель, но вовремя понял, что этот вопрос только расстроит пациентку.

  -Как поживаешь?- первой начала беседу Алиса.

  -Хорошо. Спасибо. Э-э-э… Асука передаёт тебе большой привет. Она не смогла прийти, у неё грипп, температура под сорок.

  -Бедняжка. Ты ей тоже передай от меня привет. Пусть поправляется.

  -Да-да, обязательно… Алиса…

  -Что?

  -Мисато рассказала нам о твоей просьбе насчёт усыновления.

  -Считаешь, я поступила глупо, попросив Кацураги и Акаги помочь?

  -Вовсе нет,- он взял стул, поставил его у изголовья Алисиной кровати и сел. –Только меня удивляет, что ты обратилась к Мисато и Рицуко, а не ко мне. Я ведь тебе не чужой.

  Алиса слегка смутилась. И впрямь как-то нехорошо получилось. С другой стороны, у парня наверняка полно своих хлопот. Да и чем он сумеет помочь? Сии мысли девушка немедленно озвучила.

  -Зря ты это,- Шинджи улыбнулся. –Мы с тобой всё-таки родня.

  -Не обижайся, но наличие общих генов ещё не делает нас семьёй. По сути, мы с тобой чужие люди. Извини.

  -Не переживай. Я понимаю такое мнение. Но ведь всё может измениться, верно?- Он придвинул стул ближе. –Нравится нам с тобой или нет, но мы, как ни крути, родственники, хотя бы биологически. Я, кстати говоря, ничего против такой родни не имею.

  -Я вообще-то тоже…

  -Алиса, а ты не думала, что твоего ребёнка можем усыновить мы с Асукой?

  -Чего?- От неожиданности девушка подавилась слюной. –Вы? Но вы ещё слишком молоды, зачем вам чужой ребёнок?

  -Не чужой. Это мой племянник… или племянница.

  -Знаешь, на словах всё кажется простым…

  -Я в курсе, что с детьми бывает чертовски сложно. Но трудностей я не боюсь. Уже давно.

  -Вряд ли Асуке придётся по душе твоя идея.

  -Асука сама об этом заговорила, первая. Так что, это скорее её идея, а не моя.

  -Честно?

  -Мне незачем тебя обманывать.

  Алиса глубоко вдохнула, прикрыв глаза.                              

  -Шинджи, это очень благородный и мужественный поступок. Я тронута и признательна. Но думаю, что вы не до конца представляете себе, на что идёте, точнее, собираетесь пойти.

  Шинджи резко взмахнул рукой и решительно проговорил:

  -Значит так. Я не допущу, чтобы мой племянник воспитывался чужими людьми, и уж тем более не позволю ему поспасть в приют. Ясно?

  -Ясно.

  -Вопросы есть?

  -Вроде нет…

  Как же отличался этот Шинджи от того, которого Алиса впервые увидела несколько лет назад, когда изображала Рэй. Тогда Икари был забитым донельзя, неуверенным в себе и в окружающих подростком, которого пугала и выводила из равновесия любая неудача. Сейчас же перед Алисой был настоящий мужчина, сильный, храбрый, смело идущий вперёд, невзирая на проблемы и преграды, способный позаботиться и о себе, и о своих близких.

  Они ещё долго разговаривали о том о сём. Удивительно, но сегодня боль решила смилостивиться над Алисой, наверно, в честь особого случая. Слабость и другие недомогания остались, но они не сильно мешали.

  -Ты решила… выбрала имя для ребёнка? Кстати, уже известно, кто будет – мальчик или девочка?

  -Пол не удалось определить. Как сказал доктор, «плод в неподходящем положении». А насчёт имени… Я считаю, раз он или она будет жить в Японии, то и назвать нужно по-японски. Я плохо разбираюсь в ваших именах, поэтому предоставляю право выбора тебе и Асуке. Но мне бы хотелось… Ведь можно дать ребёнку двойное имя? Мне бы хотелось, чтобы второе имя было русским. Если мальчик – Роман, если девочка – Надежда.- Она объяснила, что означают эти имена.

  -Это чудесно.- Шинджи несмело погладил её по руке. –Но я думал, ты захочешь назвать в честь…

  -Мамы или Димы? Нет, у человека должно быть по-настоящему собственное имя, а не копия. Я не верну того, чьё имя присвою малышу.

  Шинджи понимающе покачал головой.

  Алиса вдруг замолчала, уставившись не то в окно, но то на стену.

  -Он мне совсем не снится,- прошептала девушка. Шинджи даже не стал спрашивать, о ком речь. –Все снятся: мама, тёти, Витя. А он нет.

  -Возможно, так и должно быть,- нетвёрдо произнёс парень.

Алиса еле слышно щёлкнула языком.

  -Я боюсь, что скоро забуду его лицо. У меня есть фотографии, но они ведь лишь картинки и не могут передать всего.

  -Это пройдёт,- уже увереннее сказал Шинджи. –Через какое-то время… -«Чёрт, да нет у неё этого времени, нет!!!».

  Алиса взглянула на него и слабо улыбнулась.

  -Я бы хотела, чтоб он мне приснился. Хоть разок. … Кстати, на днях я видела Рэй.

  -Знаю. Она приходила и к нам.

  В ночь с двадцатого на двадцать первое июня состояние Алисы стало катастрофическим. Оно уже давненько было полубессознательным и квалифицировалось как стабильно-тяжёлое («стабильно-очень-тяжёлое»- уточняли врачи между собой).

  -Срочно в операционную, будем делать кесарево!- отдал приказ главный врач.

В принципе это было единственно верное решение. К тому же доктор подумал, что девчонку-то, пожалуй, можно будет и спасти. У Ангелов отменное здоровье, и как только мать и ребёнок окажутся порознь, второй перестанет в буквальном смысле отравлять жизнь первой, и девушка сможет оклематься. Подобное развитие событий и раньше рассматривалось, однако, мало кто верил, что всё столь счастливо закончится. Впрочем, многие сомневались и в том, что Степанова протянет хотя бы первый триместр.

  …В комнате было по-утреннему светло, за окном чирикала какая-то птичка. Алиса сидела на кровати, одетая в свой любимый спальный костюм из бледно-зелёной маечки и шортиков изумрудного цвета. Димка, не дожидаясь приглашения, плюхнулся рядом.

  -Доброе утро, спящая красавица.

  -И тебе так же.- Она немного нахмурилась. Нет, просто послышалось.

  -Ирка ещё спит.

  -Сегодня ж выходной.

  -Значит, и нам в школу не надо. Спрашивается, с какого перепугу мы тогда вскочили в эдакую рань?!

  -По привычке наверно,- усмехнулась Алиса. Ей было удивительно хорошо, комфортно и спокойно здесь, в прежней, Синедорожинской квартире. Синеволосая ужасно соскучилась по этому жилищу. Наверное, она не променяла бы его и на самый роскошный в мире дворец. Точно бы не променяла. В соседней комнате спит мама. Скоро она встанет и пойдёт готовить завтрак, а потом позовёт к столу. Рядом Димка. Как всегда у него улыбка до ушей. Всё хорошо. Вот только какой-то неясный шум, доносящийся непонятно откуда.

  То ли писк, то ли рёв. Или плач. Да, плач. Детский.

  -Ты нужна ей,- неожиданно серьёзно сказал Дима.

Алиса бросила на него сердитый взгляд.

  -Да? А что нужно мне, тебя не волнует? Обо мне, вообще, хоть кто-нибудь подумал?!!- она сорвалась на крик. –Поумирали все, а я тут крутись-вертись как хочешь!!! Одна…- и она обиженно отвернулась, чтоб Дима не увидел её слёз.

  Парень мог бы сказать что-нибудь заумное или выдать очередную шуточку в своём стиле, но вместо этого, не говоря ни слова, осторожно развернул Алису лицом к себе, приподнял её подбородок и поцеловал девушку в губы, бережно так, нежно. А потом легонько щёлкнул по носу.

  Суета вокруг, торопливые разговоры, противное пиканье каких-то приборов, и младенческий вопль. Кто-то, стоящий совсем близко к Алисе, с тревогой пробормотал:

  -Она умерла?

  -Не дождётесь,- не открывая глаз, пробурчала Алиса.

  Секундная пауза, а затем опять суматоха, чуть ли не беготня вокруг операционного стола. Швы, уколы, измерения показателей…

  -Ты умница,- слегка дрожащим голосом похвалил главный врач. –Держалась молодцом. Всё прошло отлично. Теперь будешь жить долго и счастливо. Между прочим, у тебя дочь.

  -Я знаю.

  -Всё, я сдаюсь!- самой себе объявила Рицуко Акаги, швырнув в мусорное ведро кипу бумаг и несколько компьютерных дискет. Жаль, что в кабинете она находилась одна, и никто не мог оценить столь мужественного поступка.

  Почти пятнадцать лет трудов и никаких результатов. Вернее, результаты были, но сплошь отрицательные. Абсолютно все эксперименты и исследования однозначно подтверждали и без того уже известный факт: ДНК Ангелов и Бесов несовместимы! При всех попытках искусственного соединения гены просто отталкивали друг друга. На разгадку тайны рождения, точнее самого возникновения Нади были потрачены сотни часов работы, десятки электронных носителей информации, а так же энное количество бумаги. Правда, справедливости ради следует отметить, что все эти изыскания занимали в жизни доктора Акаги не слишком важное место, они скорее являлись чем-то вроде хобби. У Рицуко было полно других дел, куда важнее – на работе, намного приятнее – на личном фронте. Так что, отказ от «хобби» не стал этаким уж подвигом. Конечно, обидно бросать то, чем занималась полтора десятилетия. Но и тратить время впустую тоже не годится.

  Алиса же никогда не ломала голову над появлением дочери. По мнению синеволосой, никакой тайны или научной сенсации здесь не было. «Любовь, знаешь ли, великая сила… Встретишь хорошего парня, полюбишь его до опупения. И не удивлюсь, если у вас будут дети». Эти Димины слова Степанова часто вспоминала. Как в воду глядел. Вот только не знал, что сам и окажется этим «хорошим парнем».

  После рождения Нади Алиса осталась в Токио-3. Полуангел всем сердцем желала вернуться в Синедорожинск, но возвращаться было по сути некуда.  Во время войны город был практически полностью разрушен. Он опустел, поэтому даже от выживших друзей и знакомых Алисы остались в основном воспоминания. А в Токио-3 был хоть кто-то более-менее родной и близкий. NERV предложил Степановой работу, но девушка отказалась. Она, окончив подготовительные курсы, устроилась в школу преподавателем английского и русского языков. Когда Надя немного подросла, Алиса поступила в университет и через пять лет стала дипломированным педагогом. Она и сама не ожидала, что ей настолько понравится эта профессия.

  Что касается личной жизни, то здесь Алиса брала пример с матери: заводила по пять романов одновременно, постоянно меняла ухажёров, бросала надоедливых любовников и сразу обзаводилась новыми. Однажды синеволосая даже закрутила шуры-муры со своим учеником, старшеклассником. Но ей быстро это надоело, и вскоре парень пополнил и без него многочисленные ряды отвергнутых поклонников. Алиса вовсе не пыталась подражать Ирине, просто оказалось, что у дочки те же убеждения и вкусы  что и у мамы. Возможно, и Надя унаследовала эту черту. Судить было рано: младшей Степановой только-только исполнилось четырнадцать лет, никаких отношений с мальчиками, помимо дружеских она пока не заводила.

  Впрочем, Надюша и при отсутствии амурных заморочек не давала матери скучать. А как иначе? Отпрыск, сочетающий в себе и беса, и ангела, и человека вряд ли будет обычным  homo sapiens, Алиса знала это задолго до рождения Нади. Необычные, мягко говоря, способности девочка начала проявлять с двух лет. То телевизор сам собой переключался на канал, по которому шли мультики, то игрушки срывались с полок и прилетали прямо в руки к своей маленькой хозяйке. Дальше - больше. Спецэффектам, которые устраивала девчушка, позавидовала бы любая киностудия. Мама относилась к этому спокойно, в конце концов, она и сама в детстве вытворяла немало сверхъестественного: мастерила фигурки из АТ-поля, например. По-настоящему Алиса испугалась в канун Нового 2024 года. Степановы возвращались домой, дело было к вечеру.

  -Мам, нам воспитательница рассказывала, что раньше зимой шёл снег.

  -Да, солнышко, такое было. Но теперь слишком тепло.

  -А в Новый год ведь со снегом лучше?

Алиса засмеялась:

  -Пожалуй. Тебе нравится снег?

  -Ага.

  -Ты же видела его лишь один раз, когда мы ездили в горы прошлой весной.

  -Было хорошо.- Девчушка потёрла нос и задумчиво почесала щёку. Вид при этом у неё сделался такой глубокомысленный, будто она была не четырёхлетним ребёнком, а кандидатом наук, решающим чрезвычайно сложную задачу. Алиса не удержалась от смешка. –Не,- наконец весело заключила Надя. –В Новый год должен быть снег.

  Малышка, задрав подбородок, посмотрела на небо. И через полминуты первые белые хлопья коснулись земли. Пошёл снег.

  Девочкины силы росли не по дням, а по часам, но она вполне успешно с ними справлялась. Поводов для паники не было.

  Ещё Алису тревожило то, что Надя постоянно болтала о своём брате. Каком? Сначала синеволосая не обращала на это особого внимания, считая, что сие просто плод бурной детской фантазии. Шли годы, а Надя не только не забыла «выдуманного» братца, но и наоборот – её связь с ним усиливалась. Надя могла ни с того ни с сего вздохнуть: «У него сегодня болит живот», или усмехнуться: «Брат только что получил пятёрку по математике», или сказать что-нибудь ещё в таком духе.

  Обеспокоенная мамаша на всякий случай даже деликатно осведомилась у докторов, когда-то принимавших у неё роды, не было ли, случайно, двойни, и не скрыли ли второго ребёнка по каким-либо причинам. Врачи дружно повертели пальцем у виска. Старшая Степанова и сама понимала, насколько нелепо подобное предположение.

  А потом Алису осенило. Дочка говорит об Адаме. Нет, не о том, который Ангел, а о сыне Рэй. Он ведь действительно приходится Наде братом, двоюродным. Это было единственное разумное (хоть в какой-то мере) объяснение.

  Мальчик тоже наверняка чувствовал кузину. Однако родители детей не собирались ничего предпринимать. Пусть чада общаются телепатически или астрально или как там это называется. Рэй ни под каким предлогом не хотела возвращаться в Токио-3, ей пока хватало впечатлений от первого и одновременно последнего визита. Мать Нади тоже не стремилась чесать в Южную Африку, только чтобы устроить встречу в общем-то не столь уж и близких родственников.

  Назвать роднёй Алиса могла лишь Шинджи и Асуку. Они, кстати, поженились в 2021 году, а вот заводить детей до сих пор не спешили. Супруги Икари были просто образцовыми дядей и тётей, Надя их обожала, да и они в девчушке души не чаяли. Наверное, нельзя говорить о выгоде, когда речь идёт о родственных узах, и тем не менее, общение девочки с дядей и тётей приносило пользу всем троим. Асука и Шинджи тренировались в общении с детьми, а Надя получала от дяди почти отеческую заботу. Конечно, папу никто не заменит, но что поделаешь, если девочка его даже не знала.

  Если б Дима был жив, они с дочкой определённо стали бы настоящими друзьями, Алиса это точно знала. Наде передался отцовский характер, а вместе с ним вечная улыбка и  умение легко общаться, быть душой компании. Да и внешне она преимущественно походила на родственников по русской линии. От матери Надя унаследовала глаза да хрупкую фигурку, в остальном же была ближе к другим Степановым, даже если не брать в расчёт красные волосы и сверхсмуглую кожу. Лицом Надя во многом напоминала Иру, однако больше смахивала на Диму, не столько чертами, сколько мимикой, взглядом, задором улыбки. Жаль, что Надюша лишь по рассказам матери ведала о тех, на кого была столь похожа.

  Однажды Надя, перебирая Алисины украшения, наткнулась на любопытную вещицу – завораживающую своей красотой тонкую золотую цепочку, на которой висели два железных кольца, одно простое, на первый взгляд небольшое, но при детальном осмотре оказалось, что оно «раздвигается», другое меньше, с детским узорчиком цветочками.

  -Ну как, нашла те серьги?- поинтересовалась Алиса, заходя в комнату. –Если нет, можешь взять любые другие.

  -Нет, я нашла их. Мам, а что это?- она приподняла цепочку.

  Синеволосая грустно улыбнулась:

  -Цепочка с двумя кольцами.

  -Вижу. Но они такие странные. Цепочка, вроде, дорогая, а кольца грошовые.

Улыбка Алисы стала чуть менее грустной.

  -Это принадлежало твоей тёте, ну или двоюродной бабушке, и её мужу. Кольца – обручальные.

  -Такая дешёвка?!!- вырвалось у Нади. –Ой, блин… Не то хотела сказать.

  Алиса усмехнулась:

  -Для многих это просто железяки, но для Волковичей… История романтичная, я тебе как-нибудь расскажу. В общем, Лёля часто повторяла, что никогда не променяет своё кольцо на всё золото мира. Думаю, Сергей был такого же мнения. Цепочка – его подарок на Лёлин День Рождения.

  Надя снова взглянула на блестящие предметы, которые держала на ладони. Теперь они казались настоящими сокровищами.

  -Скучаешь по ним?- подросток внимательно и сочувственно посмотрела на маму.

  -Безумно,- выдохнула Алиса.

Надя поняла, что ещё чуть-чуть, и мать расплачется. Красноволосая подскочила к Алисе и обняла её за плечи.

  -Мам, всё хорошо.

  -Да, родная, я знаю.

Надя прислонилась лбом к щеке матери.

  -Тебе пора собираться,- вздохнула Алиса. –А то опоздаешь.

  -Хорошо,- засмеялась девочка. –Поможешь с платьем?

  -Неужели сама не справишься?- шутливо поддела старшая Степанова.

  -Справлюсь, но мне хочется, чтобы ты побыла рядом.

  -Так бы сразу и сказала.

  Мать и дочь, обнявшись, направились в комнату последней.

  -А пока буду одеваться,- Надя положила голову на плечо Алисе, -ты расскажешь мне романтичную историю.

  В тот день Надя готовилась к первому в своей жизни школьному балу. И, надо сказать, подготовка была выполнена очень и очень успешно. Младшая Степанова и так была девчонкой более чем симпатичной, а когда надела очаровательное платье, сделала хорошую причёску да ещё и подкрасилась, стала просто куколкой. Вообще-то без помощи мамы она бы не справилась, но это детали.

  -Ты красавица. Совсем как бабушка,- Алиса залюбовалась дочерью.

  -Правда?- Надя видела Иру на снимках, и понимала, что сейчас получила колоссальный комплимент. –Ты действительно считаешь, что я на неё похожа?

  -Не считаю, солнышко, а вижу. Сегодня все мальчики твои.

  Надя усмехнулась и снова посмотрела на своё отражение в зеркале. Красивую, уже практически сформировавшуюся фигуру подчёркивало нежно-розовое, почти белое платье на элегантных лямочках, с широким подолом чуть выше колена; от своей простоты наряд  только выигрывал, и его обладательница тоже. Надины шикарные длинные пунцовые волосы были собраны в затейливую причёску, из которой кокетливо, но изящно выбивались озорные кудряшки. На глазах умело нанесённые мамой тушь и серебристые тени, на губах полупрозрачная перламутровая помада. «Да, пожалуй, я всё-таки ничего»,- довольно подумала школьница.

  Алиса оказалась права: на вечеринке не нашлось ни одного парня, который не посмотрел бы на Надю с восхищением. Девочка была в восторге, а вот остальным её ровесницам такой расклад не нравился. И угораздило же Надежду положить глаз на кавалера самой отъявленной бандитки во всей школе. Однако о том, что красавчик уже занят и занят именно Футабой, Надя узнала несколько позже.

  После вечеринки новый знакомый вызвался проводить Степанову домой. Надя была в восторге. Неужели нагрянула первая любовь? Почему бы и нет? Парень симпатичный, весёлый, она ему нравится, он ей тоже. Эйфория оборвалась в одном из тёмных городских закоулков, в паре кварталов от Надиного дома. В подворотне голубков поджидала обиженная дебоширка со своей компанией. И почему хулиганы всегда наваливаются толпой? Риторический вопрос. Свита состояла из пары девчонок весьма стервозного вида, сверстниц Футабы и Нади, и нескольких парней, причём минимум трое из них уже явно вышли из школьного возраста. Прежде чем красноволосая сообразила, что к чему, её спутник ретировался, точнее, переметнулся к развесёлой шайке и принялся убеждать благоверную в своей невиновности. Ох, неужели все рыцари вымерли? Футаба моментально простила блудного хахаля, а вот «разлучнице» помилование не светило.

  -Ребята, давайте расстанемся мирно,- благоразумно предложила Надя. Если б она только знала, как походила сейчас на отца.

  -Обязательно расстанемся,- сладко прощебетала Футаба, приближаясь к потенциальной жертве. Остальные шли следом.

  -Оставьте её,- робко попросил перебежчик, но никто не собирался его слушаться.

  -Футаба, я не знала, что он твой парень. Забирай его, пожалуйста.- Наде очень не хотелось доводить дело до разборок.

  Один из молодых людей подскочил к Наде и грубо схватил за волосы. Девочка вскрикнула от боли, но и теперь решила попробовать уладить всё по-хорошему.

  -Не боитесь?- прошипела она, сверля взглядом то Футабу, то непосредственного обидчика. –Разве не знаете, кто мои родители?

  Компания дружно рассмеялась. Надо сказать, что после Окончательного Удара (кстати, роль Виктора Степанова в этом событии ни коим образом не афишировалась) историю с Ангелами и Бесами перестали комментировать официальные лица, постепенно она обросла домыслами, сплетнями и теперь приравнивалась к мифам новейшей истории.

  -Не на ту напала, деточка,- Футаба вплотную подошла к несостоявшейся сопернице. –Мы в этот бред не верим. Мы реалисты,- и она наотмашь ударила Надю по лицу, при этом расцарапав ей щёку своим кольцом.

  До сего момента в Степановой говорил ангел. Сейчас его место занял бес, к которому присоединился и просто обозлённый человек. Девочка резко подняла голову и поглядела на членовредительницу.

   -Реалисты, говоришь? Это хорошо.- Был поздний и соответственно тёмный вечер, но благодаря свету уличного фонаря лицо Степановой отлично просматривалось. И все с обалдением увидели, как глубокая длинная царапина, оставленная кольцом Футабы, в два счёта затянулась и полностью зажила. –Я люблю реалистов. Их гораздо интереснее шугать.

  В следующую секунду Футаба встретилась лицом к лицу с фонарным столбом. Надя резко повернулась к тому, кто держал её за волосы, и недобро сузила глаза. Интересно, сколько этому хлыщу? Лет двадцать, наверное, а то и больше. Морда самоуверенная, глазёнки нахальные… были.

  -Не стыдно к малолеткам приставать?- поинтересовалась красноглазая. Отвечать переросток не стал. Всё-таки в полёте не до беседы, да и после столкновения с бетонной стенкой на разговоры не тянет.

  Прочие из сопровождения Футабы бросились врассыпную. Убежать удалось только предмету раздора – парню, провожавшему Надю. «Пусть улепётывает, хрен с ним,- решила полуангел-полубес. –Займусь лучше остальными».

  В течение последующих десяти минут Надежда доходчиво объясняла ребятам, что, во-первых, бить людей – это плохо, во-вторых, нельзя обижать беззащитных и слабых (даже если они таковы лишь с виду), в-третьих, пора бы найти себе какое-нибудь полезное занятие типа починки книг в школьной библиотеке.

  Закончив воспитательную работу, Надя величаво удалилась, решив, что не станет убирать у компании воспоминания, а поставит блок на речь, проще говоря, сделает так, чтоб они всё помнили, но никому не могли рассказать. Пусть не забывают, что на них есть управа.

  «А вообще, неплохо провела время,- подвела итог школьница. –Разочаровалась в парне, конечно, но зато отметелила этих паразитов». Она почувствовала, что брат обо всём знает. Ему смешно, он доволен ею. И ещё сожалеет по поводу неудавшейся влюблённости. «Ничего страшного,- отозвалась Надя. –Не страдать же теперь из-за этого труса». «Ты права».

  «Поскорей бы попасть домой,- подумалось девочке. –Прохладно как-то, а платьице моё не на меху». В глаза ударила красная вспышка, и в следующее мгновение Надя оказалась посредине собственной комнаты. Подросток нисколько не удивилась, она давно предполагала, что обладает подобным умением, и что рано или поздно оно проявится. Что ж, в четырнадцать лет – это, наверное, скорее рано, чем поздно. «УРА!!! А теперь устроим мировое турне!».

  Насчёт турне Надя, пожалуй, погорячилась. Дар требовал опыта и тренировки. Она это поняла практически сразу, как только вместо того, чтобы попасть на Тибет, очутилась где-то в Японском море. Промокла, наглоталась солёной воды, хорошо ещё, что сумела переместиться обратно домой. «Придётся поупражняться,- поняла девочка. –Маме не буду говорить, пока полностью не научусь. Сделаю сюрприз». На самообучение у неё ушла почти неделя. Не то чтобы результат стал совершенным, но были достигнуты крупные успехи. Теперь Надя могла добраться в любой уголок Земли, если уж не с первой, то со второй или, в крайнем случае, третьей попытки.

  Алису сообщение о новых способностях дочери, унаследованных от отца, тоже не повергло в шок.

  -Теперь я могу попасть к брату!- радовалась Надя. –Давай со мной, я вас познакомлю!

И не дожидаясь согласия или отказа мамы, девочка схватила её за руку…

  Алиса уже плохо помнила, каково перемещаться по всему миру. Почти забытые и вновь пережитые ощущения воскресили в памяти детство, раннюю юность. Последний раз её «переносил» Дима, с дачи на квартиру. Как же это было давно.

  На секунду её ослепил яркий солнечный свет. Молодая женщина огляделась кругом. Она стояла перед аккуратным двухэтажным домиком из белого кирпича. По всему периметру озеленённого вдоль и поперёк двора росли статные пышные пальмы. Где-то на заднем плане, ближе к горизонту возвышались величественные горы.

  -И куда ты нас притащила?- Алиса по возможности строго посмотрела на дочь.

Та невозмутимо ответила:

  -В гости к брату,- и побежала, потянув маму за собой.

  Обогнув дом, Степановы оказались на заднем дворе. Здесь тоже было очень красиво, всё дышало опрятностью и одновременно естественностью. Земля, покрытая ровным зелёным травяным ковром, множество пальм и других деревьев, море цветов. Довершал картину небольшой бассейн с прозрачной голубой водой. Возле него расположились три человека. Загорелый блондин средних лет в белой рубашке и серых штанах сидел за небольшим столиком в тени, обнимая синеволосую женщину и о чём-то оживлённо с ней толкуя. Собеседница, кстати, обладала отличной фигурой, что не трудно было определить, ведь весь наряд дамы ограничивался раздельным оранжевым купальником да повязанной на бёдрах золотистой капроновой материей. В нескольких шагах от парочки сидел парень лет шестнадцати-семнадцати, опустив ноги в воду и периодически встревая в разговор взрослых. Именно он раньше всех заметил, вернее, почувствовал гостей. Даже не обернувшись, он вскочил и воскликнул (на английском):

  -Она здесь!- Затем повернулся в сторону Нади и Алисы, быстро подскочил к ним, крепко обнял первую, после чего ошарашено уставился на вторую. У него были большие карие глаза, светлая от природы, но смуглая благодаря солнцу кожа и курчавые почти белые волосы с синеватым отливом. –Ой.- Парень насколько раз по очереди взглянул на Алису и Рэй, после чего решил не разевать рот попусту, а представиться. –Я Адам.

  -Я так и подумала,- усмехнулась Степанова-старшая. –Я Алиса.

  -Моя мама,- гордо дополнила красноволосая девочка. –А меня ты и так знаешь.

  -Разумеется,- Адам опять обнял кузину. –Надя.

  -Кхе-кхе,- демонстративно кашлянул подошедший под руку с женой хозяин дома. –Я не совсем понимаю, что тут происходит,- он, как и его сын несколько раз сравнил Рэй и Алису, -но догадываюсь, кто вы. Добро пожаловать. Меня зовут Ной Джексон.

  -Рада вас видеть,- Рэй искренно улыбнулась.

Годы были добры к Первому Дитя, с возрастом она только похорошела. Ныне её округлившееся личико не имело ничего общего с холодной каменной маской, полные жизни глаза весело блестели. Голубые волосы теперь доходили до лопаток. Вот, собственно, и вся внешняя разница между Аянами Рэй и Рэй Джексон.

  После того, как гости и хозяева перезнакомились, Ной принялся организовывать праздничноё барбекю, Адам с Надей остались болтать у бассейна, а полуангелы решили пройтись по саду, им тоже было о чём поговорить.

  -Давно не виделись,- неловко протянула Рэй. –Хорошо, что вы… появились. Кстати, как?..

  -Надя устроила. Она недавно научилась…

  -Послушай, я знаю, что должна была… надо было… поддерживать связь, но…

  -Успокойся. Ни одна из нас другой ничем не обязана. Тебе не хотелось сталкиваться с прошлым. Не обижайся, но я тоже не пылала желанием видеться с той, чьей копией являюсь.

  -Ты не копия, мы равны, одинаковы.

  -Да, только вот изначально я была лишь одним из запасных тел для тебя.

  -Неужели ты переживаешь из-за этого?

  -Вовсе нет. И никогда не переживала. Просто… как-то…

  -Я догадываюсь,- Рэй понимающе усмехнулась. –Сменим тему.

  -Поддерживаю. Как в целом поживаешь? Хотя, я и так вижу, что всё в порядке.

  -Да. Я счастлива. Муж, сын, любимая работа.

  -Какая?

  -Преподаю в школе.

  -Надо же, я тоже. Русский и английский языки. А ты?

  -Химию.

  -Никогда в ней не разбиралась,- радостно фыркнула Алиса. –У тебя великолепный дом.

Рэй радостно согласилась, добавив:

  -Мы вложили в него всю душу.- Голос Рэй потеплел, её растрогали нахлынувшие воспоминания. –Ной раньше был перелётной птицей, вёл практически кочевую жизнь. Я тоже с ним путешествовала, больше двух лет. А потом вдруг оказалось, что у нас будет ребёнок. Знаешь, я боялась, что Ной скажет: «Мне такое не нужно. Прощай, милая», и исчезнет из моей жизни.

Алиса улыбнулась:

  -Насколько я понимаю, ничего подобного не случилось,- она беззаботно подмигнула.

  -Ной оказался истинным рыцарем. Сразу заявил, что женится на мне, привёз в свою страну. Сначала мы жили у его родителей; когда окрепли, приобрели дом. Знаешь, у меня первоклассные свёкор и свекровь. А Ной настоящий герой.

  -Может, он просто тебя очень любит?- Алиса задорно прищурилась.

  -Одно другому не мешает,- степенно заявила Рэй, и обе синеволосые рассмеялись.

  Смех раздался и со стороны бассейна. Матери моментально переключили внимание на своих чад, которые от простых посиделок у водички уже перешли к взаимному обрызгиванию, при этом продолжая трепаться.

  -Как будто всю жизнь знакомы,- подивилась Алиса. –Адам когда-нибудь упоминал о «сестре»?

  -Частенько. Между ними какая-то особая связь…

  Синеволосые переглянулись и синхронно вздохнули.

  -Нелегко быть матерью,- вздохнула Рэй.

  -Особенно таким детям как наши,- дополнила Алиса. –Моя в четыре года просто чтобы создать новогоднее настроение вызвала снежную бурю.

  -Когда моему было пять лет, он устроил землетрясение. Слава Богу, обошлось без жертв. Представляешь, Адам всего-навсего не хотел идти в детский сад, а в результате по всей округе объявили чрезвычайное положение.

  Проделки детишек оказались неисчерпаемой темой. Последняя натянутость исчезла, и Рэй с Алисой почувствовали себя пусть не сёстрами, но хотя бы подругами.

  -Не станем больше пропадать?- предложила Степанова.

  -Будем поддерживать связь,- согласилась Джексон. –Тем более, что наши дети наверняка продолжат общаться.

  Молодые женщины опять повернулись в сторону бассейна. Подростки уже перестали изображать поливальные машины, и теперь достаточно спокойно сидели за столиком, Адам угощал Надю соком.

  День пролетел незаметно. Неудивительно, он ведь был насыщен столькими событиями. Приятными событиями. К вечеру по местному времени Алиса спохватилась: учитывая различие в часовых поясах, она вот-вот опоздает на работу. Пришлось прикрыть лавочку. Семьи договорились обязательно снова собраться в конце недели.

  С того дня Надя регулярно «заскакивала в гости» к брату. Удивительно, как быстро и крепко сдружились люди, никогда раньше не встречавшиеся.

***

  -Думаешь, сможем?

  -А думаешь, надо?

  Адам и Надя вздохнули и одновременно кивнули друг другу.

  -Надо,- заключил парень.

  -Сможем,- добавила девочка. –Или хоть попытаемся. Как бы ни было тяжело и горько.

***

  Мисато проснулась от смутного, размытого ощущения: на неё кто-то смотрит. Женщина села на кровати, обвела взглядом погружённую в ночной мрак комнату. Никого, вроде бы.

  -Макото, это ты?- Может, муж вернулся из командировки пораньше?

  -Нет, Мисато, это я. Точнее, мы.

  -Надя? Где ты? Я тебя не вижу.

  -Мы не в твоей комнате. Можно нам появиться?

  -Кому - «нам»?

  -Мне и Адаму.

  -Адаму?!- Сонливость как рукой сняло.

  -Не тому Адаму,- засмеялась девочка. –Я говорю о сыне Рэй, его так зовут.

  Чего у Мисато было не отнять, так это выдержки и умения сохранять спокойствие и невозмутимость, или хотя бы делать вид...

  -Дайте мне пять минут, чтоб одеться и привести себя в порядок.

  -Разуметься.

  Спустя указанное время голос Нади снова прозвучал:

  -Теперь можно?

  -Да.

  За пять минут Мисато успела не только одеться, но и накрасится, так что теперь чувствовала себя увереннее некуда. «Поглядим, какой сюрприз мне преподнесут».

  Давненько Кацураги не видела тех самых алых «всполохов», которыми раньше нередко сопровождалось появление кого-нибудь из семейки Степановых.

  -Привет,- поздоровалась Надя.

Её примеру последовал высокий белокурый парнишка:

  -Здравствуйте. Извините, что разбудили.

  -Ничего.

  Горел свет. Хозяйка квартиры внимательно посмотрела на Адама. Подумать только, у Рэй есть сын. Рицуко с ума сойдёт, когда узнает. А парень на мать похож. У шевелюры голубой оттенок, а у глаз красноватый.

  -Чем обязана?- Мисато не удержалась и всё-таки зевнула.

  -Прости, что разбудили.

  -Вы до утра собираетесь извиняться? Пойдёмте лучше на кухню, хлебнём кофейку.

  За столом беседа потекла более-менее оживлённо.

  -У нас к тебе просьба,- Надя, помявшись, достала что-то из нагрудного кармана и положила на стол. Это были два жестяных кольца, подвешенных на золотой цепочке. –Передай это Лёле.

  -Чего?- Спасибо самообладанию, а то бы Мисато упала со стула. –Надя, я мало знаю о русском юморе, но думаю, что и в России такая шутка бы не прокатила.

  -Я не шучу.

  -Тогда получается, что Волкович жива?

  -Нет, она умерла.

  -Стоп! Ты что, хочешь и меня отправить на тот свет, да ещё с посылкой?!!

  Адам и Надя улыбнулись.

  -Нет конечно,- усмехнулась девочка.

Через секунду подростки вновь сделались серьёзными.

  -Тогда я ничего не понимаю.

  -Попробую объяснить,- Надя посмотрела на брата, затем на Кацураги. –Мы с Адамом и по отдельности сильны, а когда объединяем силы, они просто зашкаливают. Это тот случай, когда один плюс один равно не два, а гораздо больше.

  -Рада за вас. И что с того?

  -Видишь ли,- Надя стала водить кистью руки по воздуху, -нет ничего прочнее реальности, но и она не непоколебима.

  И тут Кацураги с изумлением увидела… Воздух, нет, вся картинка, весь образ действительности под пальцами Нади зашевелился, пошёл волнами, будто девочка встревожила водную гладь.

  Пока ошарашенная Мисато приходила в себя, Надя продолжала:

  -Во мне слиты воедино Бес, Ангел и Человек. Последним, кстати, не стоит пренебрегать, это тоже мощнейшая сила. Адам – сын той, кто однажды была, чего скромничать, богом. В нём Ангел, Божество и Человек.

  Мисато была не из глупых. Природные смекалка и понятливость быстро взяли своё:

  -С таким набором вы практически всесильны, можете сотворить что угодно. Собрались воскресить родственников?

  Надя грустно покачала головой:

  -Воскрешение как таковое даже нам не под силу.

  -Тогда что вы намерены сделать?

  -Переменить реальность.

  -Что?!!- «Кофе тут не обойдёшься. Кажется, в холодильнике есть пиво». Кацураги молча достала и залпом осушила баночку спиртного. –А теперь, пожалуйста, поподробнее, чётко и ясно.

  -Куда уж яснее?- заговорил Адам. –Мы можем изменить действительность и изменим её. Второго Удара не случится, не будет ни NERV, ни SEELE, Крестоносцев тоже утихомирим. Адама… ТОГО Адама перепрячем.

  -Есть одна подходящая пещера на Кавказе,- хмыкнула Надя.

  -Случайно не которая?..

  -Не, не она. Та по соседству. Эта не хуже – далёкая, просторная, и хрен кто её найдёт, потому что рядом Бесы, они свою территорию от посторонних оберегают.

  -Сомневаюсь, что Демоны и Ангел обрадуются своему соседству.

  -Не раздерутся. Главное, что глаза друг другу мозолить не будут.

  Кацураги сделала глубокий прерывистый вдох.

  -Так, теперь ещё раз. Вы хотите заменить нашу реальность на другую?

  -Ничего подобного. Мы переделаем нашу реальность, а не подменим её.

  Мисато кивнула. Как ни странно, она всё поняла.

  -Тогда всё пойдет наперекосяк,- Кацураги пристально взглянула на ребят. –Миллионы людей, конкретных людей, не родятся.

  -Зато миллиарды не погибнут.

  -А ваши родители?

  -Мама и Алиса будут двойняшками, родными сёстрами Шинджи. Асука тоже появится на свет.

  -А ВЫ?

  Гости переглянулись.

  -Как получится,- вздохнула Надя. –Если наши мамы и папы в новой жизни будут относится друг к другу как в старой…

  -Но они даже не встретятся, они ведь не будут помнить!

  -Вот зачем нужно это,- Надя указала на цепочку с кольцами. –Твоя память останется не тронутой; точно так же сохранить воспоминания остальных мы не сумеем, но сможем «запечатать» в каком-нибудь предмете. Когда ты почувствуешь, что настало подходящее время, поезжай в Синедорожинск и отдай Лёле её кольцо, ну и остальные вещицы. Воспоминания вернутся, и через неё перейдут ко всем, кому надо. Правда, это касается лишь старших. Дети ничего не вспомнят, пока последний из них по-настоящему не повзрослеет.

  -Разумно,- Мисато попробовала выдавить улыбку. Получилось так себе.

  -И вот ещё что,- Адам немного помолчал. –Даже когда ко всем вернётся память, никто не вспомнит о нас.

  -Почему?

  -Чтобы не получилось так, что родители «состряпают» нас не по любви, а из чувства долга.

  -Но тогда вы рискуете и вовсе не появиться на свет.

  -Это грозит только нашим телам. Мы неосязаемо будем присутствовать в новом мире. Если не дождёмся… сама понимаешь чего, то перейдём.

  -Перейдёте?

  -Проще говоря, родимся у других людей.

  -И ваши матери никогда не узнают?!.

  -О нас вспомнят лишь в одном случае: в момент, когда, узнав о беременности, твёрдо решат оставить ребёнка.

  -Что-то вы, ребята, намудрили,- вздохнула Мисато.

  -Обещай, что никому не расскажешь о нас.

  -Но…

  -Обещай!

  -Хорошо-хорошо, обещаю.

  -Спасибо,- выдохнула Надя. –Нам пора.

Она и Адам встали из-за стола.

  -Зачем вам всё это надо?- быстро спросила Мисато, подняв голову.

  Двоюродные брат и сестра на мгновенье замерли, затем обменялись взглядами. Первым начал Адам:

  -Чтобы не погибло больше половины мира.

Надя подхватила:

  -Чтобы людям не пришлось переживать все эти кошмары.

  -Чтобы у моей мамы было нормальное детство, а не холодная пытка.

  -Чтобы моя мама не просыпалась по ночам с криком, зовя умерших родных. И чтобы мой отец был жив.

  Воцарилась тишина. Наконец, Надя произнесла:

  -Возьми кольца с цепочкой. Они останутся с тобой, когда прочая реальность на миг исчезнет. Очнёшься ты тринадцатилетней девчонкой…

  -Круто!!!

  -…но будешь всё помнить.

  -Переживу.

Надя кивнула на украшения.

  -Не потеряй. Через них к нашим семьям вернётся память, а, возможно, и прежние силы или их часть. Нет, честно говоря, это вряд ли.

  Восторг по поводу возврата юности неожиданно исчез, Мисато посерьёзнела.

  -С чего вы взяли, что имеете право вершить судьбы людей?

  -Ни с чего,- Надя пожала плечами. –Не имеем. Но и не можем бездействовать, зная, что способны исправить сразу несколько величайших катастроф в истории человечества. Не ждать же, пока с неба свалится чудо. Бог высоко, царь далеко, надежда только на нас самих.

  Мисато ухмыльнулась. Что-то ей Надины слова напомнили.

  -Кстати,- девочка весело усмехнулась. –Возможно, у нас получится сделать «помнящим» ещё одного субъекта. Щетинистого такого. Хотя, в четырнадцать лет он вряд ли ещё успел… успеет обрасти. Тебе найдётся с кем поговорить, скучать не будешь.

  Глаза у Мисато вылезли на лоб.

  -Вы правда это сделаете?..

  -Должны же мы как-то тебя отблагодарить. Ладно, нам действительно пора. Прощай.

  -До свидания.

  -Прощайте, ребята.

  -Спасибо за все,- выпалила Надя напоследок, перед тем как вместе с Адамом исчезнуть.

  Кацураги медленно поднесла к губам чашку с остывшим кофе и сделала большой глоток. Ну и дела. «Неужели вся моя жизнь была лишь черновиком? Нет, это неправильно, несправедливо! А остальные люди? Они будто пешки… Да, заварят детки кашу». Она с грустью посмотрела в окно. Там виднелся наползающий на Токио-3 туман. В аккурат под тоскливое настроение Мисато.

  «Не раскисать! К тебе вернётся твоя юность, многие ради такого убить готовы. Сможешь исправить кучу своих ошибок и наделать новых, ещё дурашливее и глупее». Мисато пыталась подбодрить себя. И у неё это отлично получалось.

***

  -Молодцы, что зашли!- Шинджи просто-таки сиял, да и Асука была довольна. –Жаль только, что так быстро уходите.

  Надя виновато поморщилась.

  -Ничего не поделаешь. Простите, что подняли вас посреди ночи, но в другое время никак…

  -Ерунда. Встреча с племянниками,- Икари добродушно похлопал Адама по плечу, -стоит неудобств.

  -Тем более, таких мелких,- голубоглазая улыбнулась. –Передавай привет матери, Адам. Скажи, что мы… что я… в общем, я буду очень рада её увидеть.

  -Знаете, вы лучшие тётя с дядей в мире!- не удержалась Надя и бросилась на шею рыжеволосой женщине. Адам в это время обнял Шинджи.

Супруги Икари слегка опешили.

  -Вы как будто прощаетесь,- удивлённо произнёс мужчина.

  -Ну что ты, дядя,- Надя с трудом сдерживала слёзы. –Просто вдруг… накатило. Бывает.

  Адам обнял Асуку, а Надя Шинджи.

  -Нам надо идти,- выдохнула Степанова. Джексон кивнул.

  После ухода подростков Асука промолвила:

  -Славный парнишка, общительный, шустрый. И действительно похож на свою мать. Я рада, что с ней всё в порядке. У нас ведь не было вестей от Аянами… то есть от Рэй почти пятнадцать лет. А вообще, как-то странно себя детишки вели, не заметил?

  Шинджи широко улыбнулся и притянул жену к себе.

  -Они ведь подростки, глупо ожидать от них нормальности. Вспомни нас в этом возрасте.

  -Не напоминай,- прыснула Асука. –Сколько всего мы тогда вытворяли!

  -Иногда это бывало очень даже весело.

 Бывший пилот ЕВЫ-02 повернула лицо к супругу, откинула с плеч пышные волосы цвета меди.

  -Скажи честно, я сильно изменилась со дня нашей первой встречи?

  -Ничуть.

  -Обманщик.

  -Я говорю чистую правду,- Шинджи нежно погладил её по щеке, затем по шее… -Для меня ты всё та же девчонка, только теперь даже лучше.

  Асука рассмеялась:

  -Ведь знаю, что врёшь, а всё равно приятно.- И вдруг ей почему-то взгрустнулось, трогательно, по-хорошему. Взгляд остановился на ночном городском пейзаже за окном. –Какой густой туман. Смотри, Шинджи.

  -Вижу, милая, вижу,- он по-прежнему обнимал её со спины и отпускать не собирался.

Асуке было по-настоящему тепло. Подумать только, когда-то она презирала его – человека, который сделал её самой счастливой в мире, избавил от ночных кошмаров и заставил ощутить себя настоящей женщиной! Рыжая красавица запрокинула голову на плечо мужа и негромко, но чётко сказала:

  -Я люблю тебя, очень.

  -Я тебя не меньше. Всегда любил и всегда буду.- Почувствовав, что разговор клонится в сентиментально-слезливую сторону, Шинджи решил сменить направление. – Ох уж эти племянники, взяли и разбудили, сбили весь сон. Теперь ну просто ни в одном глазу. А ты хочешь спать?

  Асука моментально поняла, к чему он ведёт.

  -Нет, похоже, у меня тоже развивается бессонница.

  -Ай-ай-ай! Какая неприятность! Как же нам теперь быть, до утра ведь ещё долго!

  -Ничего, что-нибудь придумаем. Найдём достойное занятие.

  -Есть идеи?

  -Имеется парочка…

***

  -Теперь расходимся,- Адам вздохнул. –Ты попрощаешься со своими близкими, я со своими. Времени пока достаточно.

  -Подкинуть до Южной Африки?

  -Нет, попробую сам.

Надя усмехнулась:

  -Рискуешь. У тебя с перемещением плоховато, я тебя только пару дней назад научила, да и то кое-как.

  Адам показал язык.

  -Зато ты не умеешь замедлять и убыстрять время.

  -Сдаюсь-сдаюсь. –Девочка подленько хихикнула: -Сам-то тоже не особенно зазнавайся. У тебя играть со временем получалась в малых масштабах.

  -Хватало, чтобы выкручиваться в школе на контрольных, большего мне и не нужно.

  -Какой непривередливый.

***

  При престижной и вообще важнейшей работе мирового значения можно не иметь ни малейшего представления об элементарной радости, а будучи обычной учительницей – едва ли не летать от счастья. Странная вещь это самое счастье: что-то простое и одновременно редкое.

  Рэй часто задумывалась на эту тему. Но не сейчас. В данный момент она сидела на коленях мужа, обнимая его за шею. Джексоны вместе смотрели семейный альбом.

  -Какая я тут смешная,- Рэй ткнула пальцем в снимок почти двадцатилетней давности. –Спросонья, глаза опухшие, волосы растрёпаны. И зачем ты меня тогда сфотографировал?..

  -Ты была потрясающей, вот и всё.

  -Потрясающей? После всего двух часов сна, да ещё и в кресле?

  -Тогда ты не жаловалась.

  -Я и сейчас не жалуюсь,- она чмокнула мужа в висок. –Наша встреча – самое лучшее, что случилось со мной в жизни.

  -Самое-самое?- лукаво уточнил Ной.

  -Не считая рождения Адама конечно.- Рэй немного помолчала. –Никто раньше не любил меня по-настоящему. И никто не смог показать мне, какой прекрасной и весёлой может быть жизнь. Только ты.

  -Я настоящий герой,- усмехнулся блондин, покрепче прижал к себе жену.

  -Ты – рыцарь. Мой рыцарь,- Рэй немного наклонилась и приникла своими губами к губам Ноя. Тот ответил на поцелуй. Но прежде чем поведение вышло за рамки рыцарства, раздался демонстративный кашель.

  -Хоть бы постучался сначала,- в шутку упрекнул отец сына.

  -Хоть бы дверь заперли,- парировал Адам. –И, вообще, это кабинет, а не спальня.

  -Вырастили хама на свою голову,- притворно вздохнул Ной, обращаясь к жене. Она, стараясь не рассмеяться, согласилась.

  -Что смотрим?- поинтересовался подросток, подходя к родителям, сидящим за письменным столом.

  -Альбом.

Адам тоже заинтересовался снимками.

  -Мам, ты супер!- он показал на снимок, о котором недавно шла речь.

  -Сговорились что ли?- захохотала Рэй и перевернула страницу. –А здесь я и впрямь хорошо получилась. Это снято на Окинаве.

  -Я помню,- улыбнулся Ной.

  За следующие десять минут было просмотрено снимков тридцать-сорок.

  -Наша свадьба,- Супруги одновременно расплылись в улыбке.

  Посмотрев фото, Адам заключил:

  -Красавцы оба, мама, конечно, красивее.

Ной сделал вид, будто обиделся.

  -Не расстраивайся, папа, если б на тебе было такое же замечательное платье, ты бы её обязательно затмил.

  Троица расхохоталась.

  -А это твой первый снимок,- Рэй нежно взглянула на сына. –Господи, каким же ты был крохой.

  -Тут же ничего не видно, только нос из пелёнок торчит.- Адам чуть-чуть помолчал. –Мам, пап, вы у меня классные. Я вас очень люблю.

  Ной и Рэй переглянулись.

  -Ты что-то натворил?- осведомился первый.

  -Нет.

  -Тогда с чего сантименты?

  -Ни с чего. Я действительно безумно рад, что я ваш сын. Я люблю вас и горжусь вами. Хотелось бы, чтоб и вы мной гордились… когда-нибудь.

  -Сын, ты меня пугаешь. Всё хорошо?

  -Да. А скоро будет ещё лучше.

  -О чём ты?

  -Так… о своём.

В разговор вступила Рэй.

  -Адам,- она внимательно и немного тревожно поглядела сыну в глаза, -что с тобой?

  -Говорю же, ничего. Настроение какое-то сентиментальное. Не волнуйся, мама… Я собирался к Эмме, пойду…- он обнял мать с отцом, каждого поцеловал в щёку и ушёл, напоследок дважды оглянувшись и подарив родителям широкую добрую улыбку.

  -Как думаешь, что с ним?- Рэй было немного не по себе.

  -Наверное, с Эммой что-то не ладится. Или наоборот – всё хорошо, он счастлив и любит весь мир.

  Синеволосая успокоилась.

  -А ты?- она плутовски посмотрела на Ноя. –Как к миру относишься?

  -Я его обожаю,- мужчина привлёк её к себе. –Ведь в нём есть ты.

***

  Несмотря на старания заботливых родителей, Эмма редко ложилась спать раньше полуночи. Но сегодня девушка решила сделать исключение и рухнула на кровать сразу после прихода из школы. Однако покемарить вдоволь не удалось – разбудил дверной звонок.

  Вздохнув, негритяночка поднялась с постели и пошлёпала в прихожую открывать дверь.

  -Адам? Привет,- она радостно приобняла его, поцеловала. –Заходи. Почему сегодня в школе не был?- она изобразила миссис Элинор, их преподавательницу английского языка.

  -Прогулял,- сокрушённо признался Адам.

  Эмма засмеялась.

  -А я думала, банально проспал. Я сегодня сама еле-еле на уроках отсидела, глаза просто слипались. Да и погода сонливая – сплошной туман, отродясь такого не видела. Даже моя бабушка не помнит, когда в Претории в последний раз был такой густой туман и был ли вообще.

  Адам зачарованно посмотрел на свою девушку. Никто бы не посмел его за это упрекнуть. Как и у большинства коренных обитательниц Африки, у Эммы была изумительная фигура: длинные строенные ноги, широкие бёдра, осиная талия, красивая грудь; хрупкое телосложение, длинная шея, изящные руки… Хорошенькое личико с тонкими четами, чуть вздёрнутым носиком, огромными чёрными глазами и полными губами идеальной формы, великолепная белозубая улыбка. Густые тёмные волосы, доходящие до пояса. Однако главное заключалось не только и даже не столько во внешности. Эмма была не просто любимой Адама, но и его настоящим другом, верным, одним из лучших. Она обладала замечательным незлопамятным и жизнерадостным характером. Жизнерадостность эта, правда, иногда зашкаливала: гулянки, вечеринки, безумные выходки; но ведь для подростков это нормально.

  «Наверное, я больше никогда её не увижу. Но жить она будет, обязательно. Она будет в том, новом мире».

  -Почему ты так на меня смотришь?

  -Как - «так»?

  -Не знаю… Прощально...

  -Глупости, тебе показалось.- «Милая моя, как же я без тебя?.. Наде легче, у неё никого такого нет».

  Они зашли в комнату Эммы. Адам почему-то первым делом обратил внимание на окно, точнее, вид за ним. Всё заволокло туманом. Казалось, что эта белая мгла прилипла к стеклу и вот-вот вползёт в помещение. А может, и не казалось.

  -Ты одна дома?

  -Да, родители на работе, бабушка уехала к тёте. А почему ты спрашиваешь?- О, она прекрасно знала, почему, но строить из себя недотрогу было весело. –Всё-таки странный туман, мне не по себе.

  -Всё будет хорошо, обещаю,- парень заключил Эмму в объятия.

  -Откуда ты знаешь?- игриво поинтересовалась девушка, хотя уже и думать забыла, о чём шла речь.

  Пока еле заметные ленточки тумана уже просачивались в комнату из всех щелей. Но время ещё было.

  -Знаю, поверь мне,- прошептал Адам, мягко проведя пальцем по молнии на топике Эммы.

  Надя постучалась в дверь Алисиной комнаты, сначала едва слышно, затем сильнее, затем совсем громко. Наконец раздалось сонное «А?..».

  -Мама, можно к тебе?

  -Ага,- просипела Алиса.

  Надя зашла.

  -Что случилось, родная?- вяло спросила молодая женщина, с трудом открыв глаза. Она продолжала лежать на животе, подложив под голову обе руки.

  -Ничего. Зашла пожелать спокойной ночи… На кухне в вазе шикарный букет, розы… Тебе подарили?

  -Угу.

  -Дядька, с которым ты в магазине познакомилась?

Алиса потянулась.

  -Не, тот обычно практичные вещи дарит, то есть дарил. Мы уже расстались. Но кухонный комбайн всегда будет мне о нём напоминать. А розы от другого, ты его не знаешь.

  Надя про себя усмехнулась: «М-да, не каждая дочь может похвастаться мамой с такой богатой личной жизнью».

  Клочья тумана уже проникли в комнату, подбирались к её центру.

  -Мам, я когда-нибудь говорила, что очень сильно тебя люблю?

  -Было дело пару лет назад,- усмехнулась Алиса и невольно зевнула. -Ты, моя дорогая, как и большинство детей в твоём возрасте, не особо сюсюкаешься с родителями… в смысле, с родительницей.- Она улыбнулась. –Но я и так знаю, что у тебя на сердце. Ты своё отношение выказываешь поступками, а не словами.

  -Я люблю тебя, мама.

  -Приятно слышать,- Алиса протянула руку, подзывая к себе дочку. Надя подошла, и мама прижала её к себе. –Я тоже тебя люблю. Больше жизни. Больше всего на свете.

  -Спасибо тебе.

  -За что?

  -За всё. За то, что родила меня, не побоялась. За то, что была рядом, любила, заботилась.

  Тут Алиса окончательно продрала глаза. Она уселась и внимательно посмотрела на дочь. Хорошо, что свет в комнате не был включён, а то старшая Степанова увидела бы водворяющийся в комнату туман.

  -Наденька, ты чего? У тебя что-то случилось?

Надя искусно натянула на лицо улыбку.

  -Нет, всё в полном порядке. Можно я немножко посижу с тобой?

  -Конечно, солнышко. Точно ничего не стряслось?

  Врать родной матери на прощание? Нет, этого Надя сделать не могла.

  -Случилось. Вернее, случится. Но это моё дело. Я не хочу… рассказывать.

Алиса выглядела обеспокоенной.

  -Тебе ничего не грозит?

  -Нет, что ты, мамочка.

  «Не хочет рассказывать. Ладно, если это действительно её личное дело, я не стану вмешиваться. Но буду начеку».

  -Ложись ко мне.

  -Нет, я просто посижу рядом,- Надя уселась на пол, обхватив руками колени, прислонившись спиной к краю кровати.

  -Как знаешь. Извини, я такая сонная. Сегодня очень рано встала, а в школе просто аврал.

  -Ничего, мамочка, спи.

  Туман уже клубился возле кровати, поднимаясь выше и выше, мягко окутывая и постель, и уснувшую Алису, и неподвижно сидящую Надю.

Глава 1

  12 сентября 2007 года. Претория. Школа. Урок рисования. Миссис Кингси – пожилая, но всё ещё красивая женщина с когда-то чёрными, а ныне серебристыми волосами, собранными в пучок, прохаживалась между рядами парт, поглядывая на работы учеников. Задано было нарисовать кого-нибудь из членов семьи или из друзей. Дети рисовали мам или пап, некоторые братьев или сестёр, кое-кто бабушек и дедушек. Один мальчик даже  изобразил  свою кошку. А может,  собаку – разобрать было трудно, всё-таки семилетнему ребёнку ещё далеко до Рембрандта. Конечно, мастерство в данном случае не имело значения. Миссис Кингси все рисунки казались замечательными и трогательными, однако один привлёк её особое внимание.

  -Ной, кто это?- учительница провела ладонью по светлым кучерявым волосам школьника. –Неужели твоя мама?

  -Нет,- кареглазый мальчик, оторвавшись от рисунка, замотал головой.

  -Сестра?

  -Нет.

  -Кто же?

Ной пожал плечами и протянул:

  -Я не знаю кто. Просто выдумал.

  Миссис Кингси улыбнулась. У ребёнка развита фантазия, это хорошо.

  -А почему у неё синие волосы?

Ной совсем по-детски развёл руками:

  -Разве так не красивее?

Учительница засмеялась.

  -Красивее. Только людей с такими волосами не бывает.

  -Бывает,- неожиданно твёрдо и уверенно возразил ученик, потом повторил немного тише: -Бывает.

  Миссис Кингси вновь посмотрела на сделанный цветными карандашами рисунок. Человечек во весь лист - девочка в жёлтом платье, с плохо прорисованными руками и ногами, лицом а-ля «точка-точка-запятая» и голубыми волосами, не доходящими до плеч.

  -Миссис Кингси, а бывают красные глаза?- вдруг спросил мальчик.

  -Нет, Ной. Красных глаз точно не бывает.

  Ребёнок посопел, поболтал ногами, после чего изрёк:

   -У кого-то бывает,- с этими словами он достал из пенала пунцовый карандаш и раскрасил им глаза нарисованной девочки.

  Миссис Кингси не стала спорить. Пусть малыш фантазирует, тренирует воображение.

  -А как её зовут?

  Женщина полагала, что вопрос вызовет у ученика затруднение. Однако к её огромному удивлению мальчик ответил сразу, не раздумывая:

  -Рэй.

  -Рэй? Но это ведь мужское имя… Хотя, иногда, очень редко, его дают и девочкам.- Миссис Кингси опять погладила Ноя по голове.

  Соседняя парта была свободна, точнее, казалась незанятой. На самом же деле она отнюдь не пустовала. Просто сидящих на ней двоих никто не мог видеть и слышать.

  -Всё-таки странно быть старше собственного отца,- вздохнул Адам.

  -Не страннее, чем быть старше своей матери,- вздохнула Надя.

Глава 2

  Быть психологом в детском саду – работа не самая тяжёлая, но и отнюдь не лёгкая, особенно когда дело доходит до бесед с родителями воспитанников.

  -Госпожа Икари, я хочу поговорить о ваших дочерях. О них обеих.

  Юи удивлённо посмотрела на симпатичную девушку, сидящую напротив неё, за большим письменным столом.

  -Разве и у Рэй какие-то проблемы?

  -Нет-нет.- Мико замолчала, обмозговывая своё следующее высказывание. Кто бы мог подумать, что быть детским психологом так сложно. Господи, ей только двадцать три года, она сама ещё ребёнок. Ладно, насчёт ребёнка это, конечно, не совсем правда. Хотя Мико пока помнила, каково это – быть не взрослым, наверное, оттого и выбрала детскую психологию своей специализацией. –У Рэй всё нормально,- наконец протянула девушка. - Даже слишком.

  -Что вы хотите сказать?- Юи поинтересовалась исключительно для приличия, прекрасно понимая, к чему клонит психолог.

Впрочем, Мико тоже была весьма догадлива:

  -Полагаю, вы прекрасно понимаете, о чём я. Ваша дочь –я сейчас имею в виду Рэй- слишком уж спокойна. Разумеется, у любого человека свои особенности, каждый характер индивидуален. И всё же мне кажется, что столь тихое, я бы даже сказала, пассивное поведение, как у Рэй, нетипично для ребёнка. Она может по часу молчать, смотря в одну точку. Не помню, чтобы она когда-нибудь повышала голос. И в общении с остальными детьми у неё тоже трудности.

  Юи, со спокойной улыбкой выслушав психолога, произнесла:

  -Я понимаю ваше недоумение. Мне и самой раньше казалось, что с Рэй что-то не так. Однако, поверьте, она совершенно нормальный ребёнок, может быть, немного замкнутый но всё же. Ей лишь нужно время. Рэй из тех, у кого возникают трудности с общением в начале знакомства. Потом она осваивается и прекрасно чувствует себя в коллективе. В предыдущем детском саду было то же самое.

  Мико покачала головой.

  -Что ж, тогда, наверное, всё в порядке. Знаете, у вас очень смышлёные дети. Все трое.

  Юи засияла. Приятно, когда хвалят твоих чад. Мико продолжала:

  -Девочки вообще умницы. Уже одно то, что их собираются принять в школу на год раньше, говорит о многом. Вы, должно быть, немало с ними занимаетесь.

Юи застенчиво опустила глаза.

  -Вовсе нет. У меня недостаточно свободного времени. Я по горло занята на работе. Хотите верьте, хотите нет, но Рэй и Алиса освоили чтение и простейшую математику самостоятельно. И я решила, раз уж они всё равно овладели азами, то пусть в следующем году идут в школу вместе со старшим братом. Они сами попросились. Рэй и Алиса так привязаны к Шинджи. Наверное, это отчасти потому, что девочки никогда не знали отца.- Юи замолчала.

  Мико решила отвлечь женщину от неприятных мыслей.

  -Ваш сын тоже весьма способный ребёнок. Вот если бы он употреблял свой потенциал на что-то полезное, а не на глупые выходки. Конечно, дети на то они и дети.- Мико вздохнула. –Но… Муравьи в шкафу у одногруппника, клей на стуле воспитательницы, живые лягушки в общей хлебнице, я уже и не вспоминаю про кнопки на сиденьях. И всё это за текущую неделю, а она ведь ещё не закончилась. Госпожа Икари, у вас на редкость непоседливый и проказливый сын.

  Юи виновато улыбнулась и развела руками.

  -Я прошу прощения за его поведение. Я обязательно поговорю с сыном.- Тут женщина усмехнулась. –Хотя я делала это сотню раз. Сомневаюсь, что сто первая попытка окажет на Шинджи иное воздействие. Между нами говоря, я даже рада, что мой мальчик такой шалопай. Это лучше чем быть тихим, замкнутым и забитым. Я ведь права?

  Мико заколебалась:

  -В психологии есть разные точки зрения по этому поводу. Но моё личное мнение, пожалуй, схоже с вашим. В конце концов, я же попросила вас прийти, чтобы поговорить главным образом не о Шинджи, а об Алисе. Кстати, можно спросить, почему вы дали дочери столь необычное, не японское имя?

  О, этот вопрос Юи задавали постоянно, и ей уже до зубного скрежета надоело отвечать на него. Ничего не поделаешь, опять придётся пускаться в объяснения.

  -Если быть честной, то я и сама не до конца понимаю. Когда девочки родились, я уже словно знала, как их зовут, точнее, как их должны звать. Я сразу поняла, что Рэй – это Рэй, а Алиса – это Алиса. Сама удивляюсь. Мне казалось, что назвать их по-другому будет преступлением. Странно, конечно. Наверное, это было следствием нервного потрясения. Понимаете, мой муж погиб незадолго до рождения Рэй и Алисы, буквально за пару дней.

  Мико медленно покивала и задумчиво произнесла:

  -А вы заметили, что ставите Рэй первой? Всегда говорите «Рэй и Алиса», ни разу не сказали «Алиса и Рэй».

  Юи смутилась. Действительно. И почему она сама никогда не обращала на это внимания?

  -Рэй старше…

  Мико пристально посмотрела на женщину:

  -Только поэтому?

  Юи невольно задумалась. Нет, это бред. Она любит обеих дочек одинаково. Просто Алиса… Она такая колючая, будто чужая. Девочка словно злится из-за того, что Юи её мама. Звучит чудаковато, но это так. И с окружающими Алиса зачастую груба, причём  её грубость слишком холодная для пятилетнего ребёнка.

  Беседа с психологом заняла чуть больше часа. Выйдя из кабинета, Юи буквально столкнулась с другой посетительницей.

  -Простите,- извинилась Икари. –Я вас не ушибла?

  -Ничего страшного, я сама виновата.- Женщина внимательно посмотрела на неё. –Вы ведь Юи, мать Шинджи?

  -Верно.- Юи напрягла память. –А вы мама Асуки, Киоко, правильно?

  -Да. Наши дети, кажется, неплохо ладят.

  -Вроде так. Во всяком случае, Шинджи часто говорит о вашей дочери.

  -А она о нём мне все уши прожужжала. Что ж, ещё увидимся.- И Киоко зашла в кабинет психолога.

  «Видимо, у её дочери проблемы из-за того, что приходится жить по полгода: то в Японии, то в Германии, то с матерью, то с отцом. Тяжело, когда родители в разводе, особенно если они при этом ещё и обитают в разных частях света. Бедный ребёнок».

  Поскольку сегодня Юи в кои-то веки ушла с работы вовремя, то смогла сама забрать детей из сада, чему те несказанно обрадовались, особенно Шинджи и Рэй.

  До дома было недалеко, поэтому компания добиралась пешком. Юи держала за руку Рэй и Шинджи. Алиса шла немного в стороне. Она не обижалась, не дулась, не хмурилась, просто ей так хотелось.

  Вдруг девочка резко замерла и встала как вкопанная напротив двери небольшого магазинчика. Какого именно – неважно, потому что Алису привлёк не сам магазин, а именно его стеклянная дверь, точнее, большой плакат-календарь, повешенный на обратной стороне «лицом» наружу.

  -Мне он нужен!- заявила Алиса.

  -Зачем?- усмехнулась Юи. –У нас дома есть календарь и не один.

  -Мне он нужен!- упрямо повторила девочка, сжав кулачки.

  -Хватит капризничать, идём,- Юи, отпустив старшую дочь, попыталась взять младшую за руку, но Алиса отскочила и взвизгнула:

  -Я хочу этот! Он мне нужен!!!

  -Да что в нём такого?!- прикрикнула Юи, но моментально взяла себя в руки и принялась разглядывать предмет раздора.

Совершенно ничего особенного. Обычный рекламный календарь, коих тысячи. Этот восхвалял какую-то марку автомобиля, причём не самым оригинальным способом: на капоте шикарного красного авто лежала, широко раскинув руки, согнув в колене ногу и соблазнительно улыбаясь, белокурая девушка в купальнике под цвет машины. Девица красивая, тут не поспоришь, хотя, что она символизирует и, вообще, каким боком относится к техническим характеристикам автомобиля – неясно.

  Алиса так и не объяснила толком, зачем ей понадобился календарь, но устроила настоящую истерику, и, в конце концов, Юи пришлось зайти в магазин и выкупить у продавца этот злосчастный, к тому же не новый плакат.

  Дома, оставшись одна в своей комнате, самая младшая из Икари осторожно развернула скрученный лист, аккуратно положила на стол и бережно разгладила ладонью. Девочка улыбнулась. Она сама не поняла, почему стало так хорошо. Ей нравилось смотреть на картинку, конкретно – на лицо женщины. Оно почему-то казалось знакомым и родным.

Глава 3

  Ира захлопнула свой телефон-раскладушку, отложила его и вернулась к поглощёнию капустного салата.

  -Кто звонил?- поинтересовалась Алиса Николаевна, ставя перед дочерью кружку с горячим чаем.

  -Маша.

  -Та, которая из агентства?

  -Она самая. Предлагала вернуться. Намечаются съёмки, причём в Японии, и заказчики очень хотят видеть именно меня.

  Алиса Николаевна улыбнулась:

  -Неудивительно.- В конце концов, имеет мать право погордиться родным дитятком. –Ты, насколько я слышала, отказалась.

  -Именно. Я ушла, и точка. Всё равно скоро они сами бы сделали мне ручкой – возраст.

  -Какой возраст, Ириша! Тебе всего двадцать четыре!

  -Для модели это немало.- Ира покончила с салатом и перешла к булочке с изюмом. –Явный плюс моего ухода – теперь могу есть всё, что хочу.

  -Ты и раньше не голодала,- засмеялась женщина. Её лицо светилось добротой и простым счастьем.

  -И чувствовала себя злоумышленницей,- Ира смачно посмотрела на выпечку. –А, вообще, ты, конечно, права. Мне никогда не мечталось быть похожей на воблу.- Она усмехнулась. –Сейчас в фэшн-индустрии помешались либо на худобе, либо на «обычности». Я не вписываюсь ни в то, ни в другое понятие.

  Алиса Николаевна схватилась за голову:

  -Господи, ты считаешь себя полной? Все как сговорились! У меня на работе есть девушка – тростинка, если её комар попытается укусить, то нос о кость сломает; тоже худеть собралась! Неужели и ты туда же?

  -Мамуля, конечно нет! Я знаю, что я стройная. Стройная, а не тощая. Меня никогда не перепутают с вешалкой или шваброй, и я горжусь этим.

  -А что ты там говорила про обычность?

  -Про обычность? А. Не замечала, сейчас пошла мода снимать дамочек неказистой внешности? Чтобы среднестатистическая женщина посмотрела на них и решила: «Ага, они такие же, я ничем не хуже». Весьма эффективный рекламный ход, кстати. Вот только настоящая красота оттого, что стала появляться реже, начала цениться ещё больше.- Ира немного задрала носик. –Красота она и есть красота, не смотря ни на какую моду.

  Алиса Николаевна решила, что смерть от скромности её младшей дочери не грозит. Впрочем, и остальные дети на сей счёт опасения не внушали. А если без шуток, то женщину в серьёз беспокоило завышенное самомнение Иры. Должен же быть предел себялюбию. Впрочем, назвать Иру эгоисткой ни у кого язык бы не повернулся. Она была преданной и любящей дочерью и сестрой, могла бы с лёгкостью отдать свою жизнь за близких, если бы потребовалось. Вот только эта глупая сверхгордость за свою внешность…

  -Доченька, меня смущает твоё отношение к себе.

  -То есть к своей наружности?- Ира усмехнулась. –Я имею на это право. Я до девятнадцати лет просидела в инвалидной коляске и заслуживаю повода гордиться собой, любого.

  -Можно подумать, лицо и фигура – это самое лучшее в тебе.

  -Для окружающих – да. Что бы ни говорили, но люди первым делом обращают внимание на внешность человека. Не я это придумала, не я в этом виновата.- Ира посмотрела на Алису Николаевну и улыбнулась: -Ладно тебе, мама. Я же не целую своё отражение в зеркале, значит, не всё так запущено. Просто иногда мне впрямь кажется, что красота – единственное хорошее, что есть во мне.

  -Дурочка.

Ира вздохнула:

  -Я не жалуюсь. В конце концов, обеспечила себя отдельной квартирой, даже на старость кое-что отложила.

  -Ирочка, я тебя никогда не спрашивала, может и зря… Тебе вообще нравилась твоя работа?

  -Нисколько. Я там держалась только ради денег, чтобы заработать на... А когда выяснилась, что даже самая передовая медицина бессильна, и у меня никогда не будет детей…

  -Ещё не факт.

  -Мама! Этот вердикт мне вынесли не где-нибудь, а в Нью-Йорке, в одном из самых передовых медицинских центров мира.

  Алиса Николаевна украдкой закусила губу. Такая несправедливость. Ира действительно создана для материнства, в этом нет никаких сомнений, но детей она иметь не может. У судьбы очень злое чувство юмора.

  -Ты могла бы кого-нибудь усыновить.

  -Я думала об этом, но от таких мыслей мне почему-то не по себе. Как будто… предаю кого-то. Звучит странно, я понимаю. И потом, я не уверена, смогу ли любить приёмного ребёнка как своего собственного.

  -Если усыновишь, то он и будет твоим собственным.

Ира улыбнулась.

  -Может, ты и права. Знаешь, мам, если б у меня была дочь, я бы обязательно назвала её Алисой.

  Алиса Николаевна растрогалась.

  -Тебе бы ещё мужа…

  -О-о-ох!- Ира закатила глаза. –Опять ты за своё! Ну не хочу я замуж, не хочу!

  -Ты не хочешь, Аня не хочет, Лёля не хочет!- пробурчала женщина. -Ужас! Три дочери и все незамужние.

  -Отрекись от нас, это смоет твой позор.

Алиса Николаевна сурово посмотрела на дочь.

  -Ничего смешного, деточка. Это сейчас тебе кажется, что…

  -«… что всё легко и просто, а когда стукнет сорок лет, будешь рада любому мужику, но всех приличных уже разберут».- Ира хихикнула. Она давно выучила наизусть все лекции матери.

  -Не смешно!

  -Ну хочешь, я всплакну? Или лучше выскочить за того, кого интересует лишь моя хорошенькая мордашка да не менее хорошенькая фигурка, и кто бросит меня, когда появятся первые морщины?

  -Неужели все твои ухажёры такие?

  -Да.

  -Не верю. Хоть один из этого полчища должен быть порядочным.

  -Ежели такой «один» есть, то он успешно маскируется. Нет, если я и выйду замуж, то за слепого, чтоб точно знать, что он любит меня не за внешность.

  Алиса Николаевна мысленно плюнула и отступилась.

  -Что теперь с работой? Куда подашься?- Женщина сменила тему, за что дочь ей была очень благодарна.

  -У меня университет закончен, по образованию я психолог, не забыла?.. А ведь хотела быть психиатром, но не смогла поступить… Обидно, всего чуть-чуть баллов не хватило. Но психология – это тоже здорово, так что займусь ею. Психологов сейчас, конечно, как собак нерезаных, но думаю, что без проблем найду работу. Главное – знать, куда прийти в короткой юбке и кому строить глазки. И не смотри на меня так, это проза жизни.

  От очередной лекции, совершенно правильной, между прочим, Иру спас приход Наташи, приведшей из школы детей – Настю и Диму.

  Настёна, дочь Вити и Наташи, была ребёнком веселым, но немножко застенчивым, видимо, в маму. С виду девочка больше походила на отца – такие же светлые коричневатые волосы и кристально-серые глаза, обрамлённые густыми ресницами. Ну а Дима… Дима был Димой, и этим всё сказано.

  Мальчик влетел на кухню подобно урагану, подбежал к маме, дал себя поцеловать и кинулся к сестре.

  -Ирка!

  Не то чтобы он любил её больше чем остальных, но как-то выделял, точно. Алиса Николаевна полагала, что это из-за того, что с Ирой у Димы наименьшая разница в возрасте. Хотя, шестнадцать лет – тоже не мало. Этот мальчик был ребёнком поздним и неожиданным, но от этого не менее обожаемым.

  Нет, определённо, «последняя» из сестёр была для Димы особенной. Только Иру он добровольно чмокал в щёку и обнимал, хотя, как многие мальчишки, терпеть не мог этих «телячьих нежностей». Алиса Николаевна порой даже слегка ревновала.

  -Привет!- Ира усадила брата к себе на колени. –Как в школе?

  -Нормально.

  -Какие оценки?

  -Никаких.

Ира засмеялась.

  -Ладно, беги мыть руки, сейчас кормить тебя будем. К вам,- она взглянула на золовку и племянницу, -это тоже относится.

  -Я не хочу есть,- заупрямился Дима.

  -Я тоже,- поддержала Настя.

Пока три женщины уговаривали двух детей, на кухню зашёл хозяин квартиры.

  -Что за шум, а драки нет?- поинтересовался Семён Семёнович.

  -Здравствуйте.

  -Здравствуй, дедушка.

  -Привет, пап.

  -Привет, папа. Мы тебя разбудили?

  -Нет, Ириша, я уж давненько проснулся. Просто решил немного полениться и как следует отлежаться в свой выходной.

  Семён Семёнович подхватил на руки внучку.

  -Ну, Настёнка, рассказывай, как дела, как жизнь молодая?

Глава 4

  Материнство смягчает женщину, Аня познала это на собственном опыте. Когда-то она была ярой максималисткой, упрямой, бескомпромиссной, волевой, решительной. Эти черты и сейчас были ей присущи, но в меньшей степени. Всё-таки, если у тебя двоё детей, нужно уметь сглаживать острые углы.

  Старшего Аниного сына звали Артём, младшего – Глеб, разница между ними была всего в год. Как и любые мальчишки они доставляли немало хлопот. Но и радости они приносили больше, чем всё и все остальные в мире. Аня безумно любила сыновей, не могла им ни в чём отказать.

  Несгибаемую твёрдость Степанова проявила только когда выпирала из дома отца мальчиков, своего гражданского мужа – Руслана. А выпроводила она его за дело: оказалось, что у него была дочь на стороне. Мать девочки умерла, и Руслан привёл дочурку домой. Мол, знаю, что сам сволочь, но ребёнок ни в чём не виноват. Пару дней Аня пыталась ужиться с падчерицей, а потом не выдержала.

  -Руслан, или она или я!

  -Не отказываться же мне от собственной дочери!

  -Тогда собирай вещи и уматывай отсюда!

  -Неужели в тебе нет ни капли сострадания? Тебе её совсем не жалко?

  -А тебе меня жалко?

  -Я не могу её бросить.

  -Я уже сказала: тогда проваливай. Помнишь, где дверь?

  -Аня, Лидочка ни в чём не виновата.

  -Я тоже ни в чём не виновата. И терпеть её не обязана. Девчонка, к слову, отвратительная.

  -Просто надо подождать, привыкнуть.

  -Не хочу я ни ждать, ни привыкать! Я не мать Тереза и не собираюсь печься обо всех обездоленных и несчастных! Всё, мне надоело. Вон из моей квартиры, оба. Ты, кстати, – кобель, сволочь и вообще редкостный гад!

  -Я ведь тебе объяснял: всего один раз, по пьяни.

  -Ты мне ещё в подробностях расскажи! Я тут подумала, и поняла, что тебе не верю. Да даже если ты сказал правду, мне плевать! Не прощу. Убирайся.

  Не помогли ни убеждения мужа, ни слёзы мальчиков, умолявших папу остаться.

  Аня понимала, что, выгнав Руслана, сильно испортила свои отношения с детьми. Однако простить измены не могла. Муж несколько раз пытался возобновить отношения, но получал от ворот поворот. Аня не имела ничего против его общения с детьми, но к себе не подпускала ближе чем на метр.

  Хорошо ещё, что обошлось без судебных разбирательств, развода, раздела имущества. Не зря Степанова в своё время наотрез отказывалась ставить печать в паспорте – официально выходить замуж. А ведь Руслан постоянно предлагал. Аня не была романтичной натурой; никогда, даже в детстве и юности, не грезила пышной свадьбой и роскошным белым платьем. Гражданский брак она считала самой удобной формой союза и, как выяснилось, была права.

  В Синедорожинской милиции Степанова была на хорошем счету, но не более, ничем особенно не выделялась. Нет, Аня не ошиблась с выбором профессии, просто в какой-то момент упустила свою нить, потеряла интерес, практически сошла с дистанции. В конце концов, трудно заниматься карьерой и домом одновременно.

  20 сентября 2007 года Аня, как обычно пришла на работу. Голова была занята домашними хлопотами, капитан даже не заметила приветствия коллеги, той пришлось поздороваться снова и громче.

  -А, Инна, здравствуй. Извини, задумалась. Как дела?

  -Как всегда,- младший лейтенант вздохнула. –Опять на меня малолетку нагрузили. Как будто это я виновата в том, что у нас специалист по работе с детьми уволилась. Превратили мой кабинет в детскую комнату!

  -А что за малолетка-то?

  -Да обычный отморозок-недоросток. Демьяновым кличут. Представляешь, парню всего пятнадцать, а у него уже уголовное дело с кирпич толщиной.

  -И чем промышляет?

  -В основном грабежом. Приворовывает по мелочи, зато часто. Вон, глади, ведут красавца.

  Демьянов оказался довольно высоким для своих лет, светловолосым, синеглазым и почему-то неотчетливо знакомым, хотя Аня никак не могла вспомнить, где же видела его раньше. Мальчишка явно был себе на уме, вдобавок, наглый. Его сопровождал милиционер с каменным, непрошибаемым лицом. Двоица подошла к Инне.

  -Ну здравствуй, Саша,- вздохнула девушка и обратилась к конвоиру: -В мой кабинет. До встречи, Аня.

  -Пока.

  Капитан поднялась на второй этаж. Там её встретила секретарша Марина и поведала, что Ане предстоит вести дело Варламова. Вот этого Степановой совсем не хотелось. За Варламовым числилось восемь изнасилований (конечно, в действительности их было больше), его поймали вчера, с того момента перешвыривали от одного следователя к другому. Никто не желал общаться с этим животным. Мало того, что Варламов сам по себе был страшным как помесь крокодила с орангутангом, так ещё и вёл себя как последняя скотина. Женщин доводил до слёз. Мужиков провоцировал так, что немногие из них сумели воздержаться от пары крепких ударов; тут заводился его адвокат, и начиналась катавасия. Видимо, настала и Анина очередь помучаться.

  Адвокат Варламова – молодой мужчина, которого приходилось уважительно величать по имени-отчеству, своё дело знал превосходно. «И откуда у этого подонка деньги на такого классного специалиста?»- грустно подумала Аня.

  Процесс допроса оказался настоящей пыткой. Для Ани. От Варламова невозможно было добиться нормальных ответов, зато оскорбления сыпались как из рога изобилия. Валерий Игоревич старательно делал вид, будто их не замечает. Ане пришлось попросить Марину зайти, чтоб был хоть какой-то свидетель на всякий случай. Не помогло. Варламов только больше распалился. Он говорил такие мерзости, от которых и у сапожника уши свернулись бы в трубочку. Мариночка не выдержала.

  -Анна Семёновна, извините, я пойду.

Аня не имела права её останавливать, да и не хотела. Жалко девочку.

  -Конечно, Марина.

  Ликующий Варламов окончательно ошалел и выдал самое отвратительное и гадкое оскорбление, какое Аня когда-либо слышала. Полную версию сего высказывания ни один приличный человек не позволил бы себе произнести даже мысленно. Суть сводилась к тому, что Варламов обозвал Аню курицей, которой ну просто позарез нужен крепкий петух.

  Капитан почувствовала, что вот-вот навернуться слёзы. Она пыталась остановить рыдания в зачатке и одновременно придумать достойный ответ. Ни того, ни другого не получалось. Валерий Игоревич тактично молчал, Варламов же натурально сиял: на его гнусной роже появилась ещё более гнусная улыбка.

  Аня будто окаменела.

Глава 5

  Из этого наверняка не выйдет ничего хорошего. Точно. Хотя, год прошёл как в сказке. Но нет такой сказки, которая не может превратиться в фильм ужасов. Лёля не любила думать о плохом, однако сейчас неприятные мыслишки просто-таки толпились в головушке.

  Девушка повернулась к тому, кто держал её за руку. И все беспокойства, сомнения, неуверенность на миг пропали. Они могли бы исчезнуть окончательно, если б Лёля позволила. А она не хотела снова взлетать в облака и твёрдо решила остаться на грешной земле. Ну почему всё хорошее должно заканчиваться?!

  Они познакомились чуть больше года назад, в середине июня. Лёля с двумя подругами-коллегами сидела за столиком в кафе и мирно пила кофе. Девушки болтали о какой-то ерунде, время от времени смеялись, иногда громко. Вообще-то, в тот вечер для просто желающих хлебнуть чайку или чего покрепче заведение было закрыто – там отмечали Выпускной теперь уже бывшие студенты Юридического факультета Синедорожинского Государственного Университета. Но трудно было отказать трём очаровательным голодным и уставшим после работы девушкам, тем более что те обещали тихо сидеть в самом дальнем углу. В общем-то, слово своё барышни сдержали. Подумаешь, хихикнули несколько раз, ничего страшного, никто не пожаловался.

  Троица провела в кафе где-то полчаса. Переводчицы уже собрались уходить, как вдруг к их столику подошёл один их выпускников.

  -Добрый вечер.- Голос у него был бархатным, а улыбка смелой, вызывающей, но приятной. Молодой человек, вежливо кивнув Лёлиным спутницам, в упор посмотрел на Степанову. –Можно вас пригласить?

  «Конечно»,- уже собралась ответить девушка. И впрямь, зачем отказывать? Парень симпатичный, танцевать она обожает. Но прежде чем Лёля успела согласиться, нарисовалась размалёванная девица, по-лисьи ласково взяла кавалера под руку и потянула обратно, к «своим».

  -Серёжа, пойдём танцевать. Хватит к тётенькам приставать.

Напоследок окатив обомлевших переводчиц уничижительным взглядом, деваха быстро увела за собой практически не сопротивляющегося однокурсника.

  Лёля злобно скрутила салфетку, пару секунд последила за удаляющейся парой и хмыкнула:

  -Девочки, мне кажется, или нас только что обхамили?

  Коллеги переглянулись и дружно кивнули.

  -Ладно,- выдохнула Лёля, поднимаясь.

Она расстегнула три нижние пуговицы на блузке и завязала края узелком под грудью, после чего слегка взъерошила свою практически белую, с еле заметным золотистым отблеском шевелюру.

  -Лёля, ты чего?

  -Ничего,- ухмыльнулась блондинка, любуясь сладкой парочкой, уже танцующей посреди зала. –Пойду отниму конфетку у ребёнка.

  Одним девушкам умение красиво двигаться дано от природы, другим приходится вырабатывать его, но ни тем, ни другим ещё не вредили занятия танцами. Даже если человек обучался всего месяц, его осанка, походка, движения безвозвратно меняются в лучшую сторону. А уж если он отплясывал три четверти своей жизни…

  Лёля неспешно и царственно, уверенной походкой пантеры направилась на танцпол. К тому моменту, когда она достигла намеченного пункта, не осталось никого, кто бы её не заметил. Обыкновенные чёрные брюки, простая, правда, весьма интересно носимая  белая блузка; зато какая точёная фигурка, не говоря о непередаваемой грации и редкостной пластике, сквозящей в каждом движении.

  Играла быстрая динамичная музыка, мотив периодически разбавлялся чем-то вроде боя барабанов, который то плавно затихал, то резко обрывался, то неожиданно вновь ударял. Оказавшись на площадке, Лёля, не теряя времени, начала танцевать. Она моментально и органично вписалась в мелодию, чувствовала себя как рыба в воде и наслаждалась танцем. Что не мешало делать мелкие пакости оскорбительнице. Впрочем, можно было легко обойтись и без них, Серёжа и так уже позабыл о своей партнёрше, его взгляд был прикован только к Лёле. Ещё бы! Степанова вытворяла такое!.. За рамки приличия она не переходила, но в том-то и была вся прелесть – девушка так легко, непринуждённо и игриво балансировала на границе дозволенного, что всех представителей сильного пола прошиб пот.

  Но вернёмся к пакостям. Как легче всего задеть девушку? Правильно, начать увиваться вокруг её парня, причём делать это красиво. Вот Лёля и принялась ошиваться возле Серёжи, чему тот был лишь рад. Тут справедливости ради нужно отметить две вещи. Во-первых, остальные ребята тоже не пострадали от отсутствия внимания: Лёля то и дело танцевала то с одним, то с другим, то с третьим, то с четвёртым… но всегда возвращалась к Серёже… чтобы в самый статичный и острый момент снова ускользнуть. Она его открыто дразнила, оставалось только ещё начать корчить рожицы и показывать язык. Во-вторых, чем дольше Степанова смотрела на этого высокого, темноволосого, зелёноглазого, тем безразличнее ей становилась реакция нахальной девицы. Лёле нравилось находиться рядом с ним. Ничего удивительного здесь не было: парень видный, весёлый, заводной, уж коли на то пошло, то и танцует он неплохо.

  За свою историю общежитие СГУ, пожалуй, не знало донжуана более отъявленного, чем Серёга Волкович. Сам же себя он считал не бабником, а ценителем (соответственно, и знатоком) прекрасной половины человечества. Скольких он оценил? Серёжа сам давно сбился со счёта. Отношения с противоположным полом никогда не были для Волковича проблемой. Но сегодня он едва ли не впервые в жизни растерялся.

  Она сидела далеко и почти в темноте, поэтому Серёжа сначала не увидел её. Зато услышал. Как можно в помещении, где играет оглушительная музыка и полным-полно отнюдь не молчаливого народу, уловить смех человека, сидящего в двадцати шагах от тебя? Напрашивается ответ «Никак». И тем не менее, среди неимоверного шума Серёжа сумел различить смех. Звонкий, чистый, серебряный смех. ЕЁ смех. На юридический факультет обычно поступают отпетые реалисты, и Волкович относился именно к этой категории. Но сейчас он всерьёз засомневался в том, что не является романтиком. Ему казалось, что этого смеха он ждал всю свою жизнь, да и жил лишь за тем, чтобы его услышать. Серёжа лихорадочно развернулся и всмотрелся. Ничего нельзя было толком разглядеть из-за плохого освещения на «окраине» зала, пришлось встать и подойти ближе. Первое, что бросилось ему в глаза, это солнечная улыбка и сияющие светлые локоны, обрамлявшие лучезарное личико. Весь мир взял и исчез. Осталась только незнакомая девушка с серебристым голосом и потрясающей улыбкой.

  И потрясающим телом, которое Серёга теперь вовсю рассматривал, не смущаясь и не смущая. А как это тело двигалось! Особенно под барабанную дробь… «Интересно, где она такому научилась?»- это была общая мысль, не только Серёжина.

  Лёля снова приблизилась к нему, опалила улыбкой и, невинно хлопая глазками, вытащила из петлицы пиджака ДРУГОГО парня красный цветок, который тут же заложила за ухо. На самом Волковиче пиджака не было, ни с цветком, ни без, только белоснежная рубашка с расстёгнутым воротом. Серёжа пиджаки ненавидел, и они отвечали ему взаимностью – почему-то любой из них смотрелся на нём жутко. Зато во всякой другой одежде (уточнение специально для любителей похихикать: во всякой другой мужской одежде) Серёга был неотразим. Не красив, тем более не смазлив, но чертовски привлекателен.

  «Что-то я увлеклась,- весело подумала Лёля. –Не могу понять, перед кем больше выпендриваюсь – перед нахалкой, или перед этим… Интересно, как его зовут? Ладно, пора закругляться, а то некоторые уже пытаются распускать руки». Музыка закончилась и Лёля остановилась. Потом насмешливо оглядела всех и, гордо подняв подбородок, удалилась. Под аплодисменты, между прочим.

  Выяснилось, что коллеги не стали её дожидаться. «Уже умотали. Подруги называется». Она расплатилась с официантом и вышла на улицу. Но не успела девушка пройти и пяти шагов, как кто-то пьяный но сильный подбежал к ней сзади и схватил за талию. Степанова вскрикнула от неожиданности и повернулась. Нападавшим оказался парень с «обедневшим» пиджаком. «Может, хочет потребовать цветок обратно? Ага, определённо хочет, только не гвоздичку эту несчастную, а меня». Однажды в школе на уроке ОБЖ ученицу 10-го «Б» класса Степанову О.С. преподаватель спросил – что она будет делать, если на неё нападут. Девочка не растерялась и моментально выдала чёткую схему действий: первое – завизжать, второе – убежать. Такой план и сейчас показался разумным, но Лёля не успела выполнить даже первой его части, как проблема ликвидировалась, точнее, была ликвидирована – брюнетом в белой рубашке, выскочившим из кафе как чёрт из табакерки и буквально отшвырнувшим охмелевшего сотоварища от Лёли.

  -Спасибо,- девушка улыбнулась. Она не собиралась рассыпаться в благодарностях или смущаться. Ей почему-то казалось, что так и надо. Этот человек должен защищать её. В принципе, Серёжа и сам был такого же мнения.

  -Всё нормально?

  -У меня-то да,- Лёля со смешком кивнула на нападавшего. Тому тоже не на что было жаловаться: лежал себе на ступеньках, храпел.

  Не валяться же ему на улице. Серёже пришлось затаскивать однокашника обратно в помещение. Вволок, усадил аккуратненько, к стеночке прислонил. Красота.

  Волкович сразу же вернулся на улицу. Лёля никуда не ушла, продолжала стоять и улыбаться.

  -Сергей,- представился молодой человек.

  -Ольга.

  -То бишь Лёля.

  -Странно, обычно меня порываются назвать Олей.

  -«Лёля» тебе больше подходит.

Девушка снова одарила его улыбкой.

  -Ты угадал. Близкие зовут меня именно Лёлей.

  Он подошёл к ней и взял за руку.

  -Торопишься куда-нибудь? Дома ждут муж, дети?..

  -Внуки, правнуки,- Лёля показала правую руку, продемонстрировав отсутствие кольца на безымянном пальце. –Вообще, не самый оригинальный и деликатный способ узнать. Лучше бы прямо спросил – замужем я или нет.

  -Со следующей девушкой именно так и сделаю.- Они оба непринуждённо рассмеялись. –Не хочешь ещё потанцевать?

  -Что, понравилось?- хохотнула Степанова.

Вместо ответа Серёжа демонстративно поправил ворот своей рубашки.

  -Где ты такому научилась?

  -Так ведь я танцами занимаюсь с семи лет.

  -То есть уже лет пятнадцать?

Лёля усмехнулась:

  -Больше. Пытаешься вычислить мой возраст? Не мучайся. Мне двадцать восемь. А тебе?

  -Двадцать один.

Степанова усмехнулась снова:

  -Математика нехитрая.

  «К лешему математику»,- подумал выпускник, и сия мысль отчётливо отразилась на его лице. Он обнял Лёлю за талию и повёл в кафе.

  -Только посмотри на них,- Надя весело покачала головой.

  -Словно давно знакомы,- хмыкнул Адам.

  -Они женаты.

  -Не здесь.

  -Мне кажется, они всё-таки чувствуют что-то.

  -Возможно. По-твоему, у них всё сложится?

  -Почему нет?

  -Тут она старше его на семь лет.

  -Старше она была и там.

  -Но тогда её биологический возраст…

  -Ой, Адам, перестань! Если б ты не знал, по сколько им, сказал бы, что Лёля старше?

Юноша призадумался.

  -Пожалуй, нет,- наконец изрёк он. –На вид ей не больше двадцати – двадцати двух.

  -Вот и всё, вопрос исчерпан.

  Лёля и Серёжа понятия не имели, что за ними наблюдают; естественно, Адам и Надя ведь были невидимы. Но даже если б в помещение ворвалась рота солдат с биноклями, Волкович и Степанова всё равно бы ничего не заметили, они были слишком поглощены друг другом. Дух захватывало от, казалось бы, простейшего разговора.

  -Так ты отныне юрист?

  -Да. Сразу говорю, звездой адвокатуры мне не быть. Я выбрал эту специальность лишь потому, что она наиболее пригодна для милиции. Мне с детства хотелось там служить. Мечта идиота.

  -Ты не идиот.

  Какое-то странное секундное молчание. Они оба словно попытались что-то вспомнить, но тщетно. Преодолевая мимолётную неловкость, Лёля добавила:

  -Идиоты на юридическом факультете долго не задерживаются.

  -А ты откуда знаешь?

  -Здравствуйте! Я сама юрист по первому образованию.

  -Да ну?

  -Ну да. Тоже собиралась служить отечеству. Хотела быть похожей на старшую сестру. Но вовремя одумалась и поняла, что это совсем не моё. Так что поступила на ин. яз, окончила, сейчас работаю переводчиком. Ещё преподаю в школе танцев, но это больше для души. Ты удивлённо смотришь. Что, два высших образования не вяжутся со светлыми волосами? Неужели ты из тех, кто считает блондинок пустышками?- девушка полушутливо нахмурилась.

  Серёжа засмеялся:

  -Вовсе нет. Я очень хорошо отношусь к блондинкам. Особенно к одной, теперь,- Он провёл ладонью по её золотистым кудряшкам. Почему-то Сергею упорно казалось, что Лёлины волосы должны быть гораздо длиннее, доходить не до плеч, а как минимум до поясницы. «Всё-таки у неё необыкновенная улыбка. Никогда такой не видел».

  -Как по-твоему, Адам, что будет дальше?

  -Дальше? Они потанцуют немного, потом поедут к нему или к ней, или в какую-нибудь гостиницу и там будут играть в шахматы.

  -Адам!- Надя притворно рассердилась, но от смешинки не удержалась. –У вас парней одни шахматы на уме! Я не то имела в виду. Как думаешь, они останутся вместе насовсем?

  -Откуда я знаю? Поживём – увидим. Но если судить по тому, как они сейчас друг на друга смотрят…

  В битком набитом людьми помещении Лёле вскоре стало душно. Когда Серёжа отвлёкся на разговор с бывшими однокурсниками, она вышла на свежий воздух, во внутренний дворик кафе. В голове не металось никаких вопросов типа: «Что это со мной?!», на душе было легко.

  -И что мы здесь делаем?- послышалось за спиной.

  -Дышим,- ответила Лёля, не оборачиваясь.

  -Да, внутри действительно очень жарко,- Серёжа подошёл к ней вплотную. –Я подумал, что ты сбежала.

  -Это привилегия Золушки.- Лёля не понимала, почему говорит медленно и тихо, и почему так бешено колотится сердце.

  Серёжа осторожно, будто боясь вспугнуть, положил ладони девушке на плечи, потом наклонился и коснулся губами её шеи.

  Все помнят, что Лёле было двадцать восемь? А все догадываются, что она никогда не стремилась к монашеской жизни? Так что её уже куда только не целовали. Но не один поцелуй раньше не вызывал и десятой доли тех эмоций и ощущений, которые сейчас взбушевались у Лёли внутри. Кровь, и до этого почти кипевшая, теперь взбурлила вулканом. Дышать стало ещё труднее, а последняя здравая мыслишка, чудом схоронившаяся где-то на задворках сознания, приказала долго жить.

  С Серёжей творилось то же самое, с той только разницей, что его последняя здравая мысль скончалась минимум полчаса назад.

  -Поехали ко мне,- хрипло шепнул парень.

  Если во время празднования дело дошло до торта, значит, вечер не удался (народная примета, озвученная Михаилом Задорновым). А если во время секса дело не дошло до кровати, вернее, не дошли до кровати сами партнёры? Значит, ночь удалась.

  Вообще-то, ещё неизвестно, как правильнее было бы окрестить енто самое безобразие. «Секс» - слишком сухо, «занятие любовью» -  слишком вяло. Впрочем, ну её, эту теорию, да здравствует практика!

  …Сергей отродясь не страдал бессонницей и никогда не просыпался по ночам без причины. А тогда проснулся. Правда, не совсем ночью – в 5:59, и не совсем без причины – ему хотелось посмотреть на Лёлю.

  Она спала, свернувшись калачиком, светлые волосы обрамляли ангельское личико, на губах играла полуулыбка. Неужели они лишь вчера познакомились? Серёжа мог бы поклясться, что уже не один, не два, не десять и не двадцать раз вот так смотрел на неё, спящую, беззащитную и прекрасную. Откуда это ощущение? И почему Лёля стала ему столь дорога? Ни одна девушка ещё не значила для него так много. Если б сейчас вдруг кто-то появился и сказал: «Выбирай: твоя жизнь или её», Серёжа, не раздумывая, отдал бы свою. С этими мыслями он и уснул снова.

  Лёля встала около восьми часов утра, что для неё не было ранью. Девушка, кое-как укутавшись в простынь, села, огляделась. Разбросанные по всей комнате вещи, подобие постели на полу, развороченное вдоль и поперёк – видок живописный сам по себе, а если прибавить ещё и лежащего посреди всего этого великолепия Серёжу, то вообще можно смело писать картину. Лёля, наверное, сгорела б от стыда, проведи она эдакую ночку (после двух часов знакомства!) не с Сергеем, а с кем-то другим. А так всё казалось нормальным, естественным.

  Девушка зевнула, взяла валяющуюся неподалёку Серёжину рубашку и отправилась в ванную. Приняла душ, привела себя в порядок. К тому времени, когда она вышла, парень уже проснулся и даже был слегка одет.

  -Доброе утро.

  -Доброе.

Ну никакой неловкости, ни капельки, ни грамма.

  -Собралась уходить?- в его голосе чувствовалось беспокойство.

  -Ага,- засмеялась Лёля. –Вот в твоей рубашке и пойду, прямиком на работу.- Тут она схватилась за голову. –Чёрт!

  Серёжа сразу понял, из-за чего она всполошилась.

  -Позвони и скажи, что заболела.

  -Нет. Не люблю врать. Уволят так уволят.

Почему-то такая честность молодого человека ничуть не удивила.

  -Позавтракаем?- предложил он.

Лёля кивнула, усмехнувшись:

  -А еда хоть есть?

  -Найдём.- Серёга почесал затылок. –Любишь яичницу?

  -Не очень, но я смирюсь,- тем же озорным тоном ответила девушка.

  И приготовление завтрака, и он сам – всё прошло удивительно непринуждённо и весело.

  -Сколько в нашем городе человек?- вдруг спросила Лёля, когда они вернулись в комнату.

  -Около трёхсот двадцати тысяч,- ответил Серёжа. –А что?

  -Ничего.- Лёля начала собирать свои вещи с пола. –Триста двадцать тысяч – это не слишком уж много. Мы с тобой могли раньше видеться, сталкиваться где-то.

  -Я бы запомнил,- уверенно заявил Сергей.

  -Тебе это только кажется.- Лёля начала одеваться. –На самом деле ты мог видеть меня тысячу раз и не обратить внимания.

  -Ты помнишь свою первую любовь?- ни с того ни с сего спросил Сергей.

  -Помню. А что?

  -Расскажи,- попросил вчерашний студент.

  Лёля слегка дёрнула плечиками.

  -Его звали Вовой, он был моим одноклассником. Провстречались полгодика, целовались в подъездах и всё такое. Наверное, ничего особенного.

  -Сколько тебе было лет?

  -Четырнадцать.

Серёжа улыбнулся.

  -А я впервые влюбился, когда мне было восемь.

  -Не рановато ли?- засмеялась Лёля.

  -Кто его знает. Не поверишь, но я был жутко застенчивым ребёнком.

  -И впрямь не верю.

  -А зря. Я иногда разговаривать стеснялся, даже с ровесниками, особенно с незнакомыми.

  -И что же тебя перевоспитало?

  -В День Города отец повёл меня на площадь Победы, там шло представление. Артисты пели, танцевали, некоторые после своих выступлений отправлялись прямиком в толпу, веселились вместе с публикой. Вот меня одна такая артистка лет пятнадцати и вытащила танцевать. Как я упирался! До сих пор не понимаю, как она меня уломала. Короче, я вышел, мы с ней попрыгали, поскакали по кругу, ничего особенного. Потом она, отпустив меня, сделала реверанс и сказала: «Большое спасибо за танец. Ты настоящий кавалер». И убежала.- Он стал медленно подходить к Лёле. –Я в неё влюбился по уши. Неудивительно, она ведь красивая была. Волосы золотые, глазищи огромные, улыбка – сплошной восторг. А ещё на той девчонке был оранжевый костюм: платьице, шапочка, плащик.

  -Ты очень подробно запомнил,- пробормотала Лёля. Её собственный мозг подавал сигналы типа: «дзынь-дзынь, дзынь-дзынь, что-то знакомое!». События тринадцатилетней давности смутно всплыли в памяти.

  Ну да, было дело – выступала на Дне Города, не раз. И с детьми танцевала очень часто. Застенчивые среди них попадались нередко. Оранжевый костюм? Правильно, был такой. И мальчик…

  -Вспомнила?- усмехнулся Серёжа, погладив её по шее.

  -С трудом,- шепнула Лёля, переводя дух. –Ни за что бы тебя не узнала.

  -Да, я подрос с тех пор.- Он плавно привлёк девушку к себе. –Останься.

  -Тогда с работы точно вылечу,- неохотно сказала Степанова.

  -Я не имею в виду сегодняшний день. Останься вообще. Не пропадай.

  -Я и не собиралась.

  «Любовь – это безумие, но такое приятно,- вздохнула про себя Лёля. –У нас с ним ведь нет будущего. Или есть? Ладно, время покажет».

  Время и показало. Серёжа с Лёлей были вместе вот уже больше года. И оба считали этот период лучшим в своей жизни. Они даже не ссорились по-настоящему. Конечно, молодые люди частенько ревновали друг друга, но до серьёзных размолвок дело никогда не доходило.

  Когда Сергей впервые оказался в Лёлиной квартире, ему на глаза сразу же попалась фотография, стоящая на самом почётном и видном месте. На снимке Лёля обнимала какого-то здоровяка, весьма симпатичного, кстати.

  -Это кто?- сурово поинтересовался Волкович, готовый вышвырнуть рамку с фото прямо в окно.

Вместо того, чтобы смутиться или развеселиться, обрадовавшись Серёжиному порыву ревности, Леля резко погрустнела.

  -Кто это?- повторил Сергей и снова взглянул на снимок.

Да, если это соперник, то достойный, по крайней мере, внешне. Парень, кажется, крепкий, к тому же не урод. Волосы цвета соломы, прозрачно-серые глаза, большие и… знакомые… практически как у Лёли. И в лицах у них есть что-то общее.

  Степанова продолжала молчать, тоже всматриваясь в образ светловолосого человека на фотографии.

  -Какой-то родственник?- наконец догадался Серёжа.

Лёля едва заметно кивнула:

  -Мой старший брат. Витя.

По тону девушки Сергей понял, что задел её за больное. Но прежде, чем он успел сменить тему, Лёля проговорила:

  -Он умер четыре года назад. Погиб во время пожара.- Она плавно приблизилась к Серёже и взяла из его рук рамку. –Что меня… что меня бесит, так это то, что полыхала не их квартира, а соседская. Там мужчин не было. Женщина с дочерью выбралась, но младшего сына не смогла вытащить из горящей комнаты. Витя влез через окно.- Девушка быстро поставила фотографию наместо и отвернулась. –Парнишку он спас, а сам не выжил.

  Серёжа обнял её за плечи.

  -Он был хорошим человеком.

  -Ты же его не знал.

  -Плохой не полезет в огонь за чужим ребёнком.

  Лёля повернулась к Волковичу и уткнулась лицом в его плечо. Сергей боялся, что она заплачет, но этого не случилось. Девушка лишь прерывисто вздохнула пару раз. Когда она снова посмотрела ему в глаза, на её лице была улыбка, не весёлая, но почти умиротворённая.

  -Ты похожа на ангела.

В её взгляде засквозило озорство.

  -Мне больше по нраву черти,- блондинка лукаво прищурилась. –Я им почему-то сильнее симпатизирую.

Серёже это показалось забавным.

  -Что-то такое в тебе тоже есть. Буду звать тебя Чертёнком.

  -Чертёнком? Я не против.

И снова их на миг сковало непонятное ощущение повтора.

  Всё шло замечательно.

  Вот только Лёле не давали покоя эти проклятущие семь лет. Ей было глубоко наплевать на мнение окружающих. Её волновал Серёжа. Сейчас он не придаёт разнице в возрасте значения, но со временем…

  -Подумаешь, семь лет!- успокаивала сестру Ира. –Жозефина была старше Наполеона на семь лет – и ничего. Гала была старше Сальвадора Дали на десять лет – а он её боготворил до конца жизни. В конце концов, вспомни наших соседей Куницыных. Тётя Таня была дяди Валеры на десять лет старше, а выглядела, кстати, на десять лет моложе.

  Все эти цифры и постоянно повторяющееся слово «лет» Лёлю раздражали. Она понимала, что Иришка пытается помочь, но легче от этого не становилось.

  Наконец, Леля решилась. Выбор был трудный и грустный, но, на её взгляд, единственно правильный.

  Они гуляли по Хмурому Холму вот уже полчаса, а Лёля всё никак не могла выдавить из себя: «Серёжа, нам надо расстаться».

  «Как трудно. Просто невыносимо. Но надо. Лучше сделать это сейчас самой, чем дожидаться…».

  -Знаешь, мне на днях приснилось, что мы поженились,- сказал Сергей.

  -Да? Странно. Я думала, это женская привилегия – спать и видеть пышный праздник, кучу гостей, белое платье....

  -Там не было ни платья, ни гостей, ни вообще праздника. Нас расписал какой-то старый вояка, и мы сами были в форме, а за окнами шла стрельба.

  -Не свадьба, а мечта.- Про себя же Леля подумала: «Во всяком случае, это лучше моего сна».

  Ей накануне привиделось, что Сережа умер. Надо бы радоваться - если верить приметам, то он будет долго жить, ведь во сне всё наоборот. Но Лёля несколько дней не могла успокоиться, её буквально трясло. Пришлось выхлестать не один пузырёк валерьянки.

  -Чертёнок, а правда, выходи за меня.

Степанова остановилась.

  -Чего?..

  -Говорю: выходи за меня замуж.

«Вот те на»,- лишь и смогла подумать ошарашенная девушка. И это в тот момент, когда она только-только набралась решимости.

  В общем, неизвестно, чем бы всё закончилось, если б к Лёле с Серёжей не подошли двое.

***

  Мисато сама не понимала, как позволила Каджи вытащить её на прогулку, вместо того, чтобы начать искать адрес Ольги Волкович… то есть Ольги Степановой. Возможно, своё взяла женская интуиция.

  -Неплохой город,- вынес вердикт Рёджи. –Небольшой, особенно по сравнению с Токио, но милый. Правда, достопримечательностей тут – раз, два и обчёлся.- Он посмотрел в путеводитель. Наконец-то изучение иностранных языков в колледже хоть для чего-то пригодилось. –Так, я уже понял, что никто не знает, почему Хмурый Холм назвали Хмурым. Лично мне интересно, почему его назвали Холмом. Он тянет на гору, или хотя бы на горушку.

  -А тебе не всё равно?- скептически хмыкнула Мисато.

  -Просто любопытно. Здесь помещаются и церковь, и несколько других зданий и даже парк и скверы. А назвали холмом. Я бы на его месте обиделся.

  -Перестань болтать ерунду. И как я дала себя уговорить?!. Нам нужно найти Лёлю.

  -Никуда она не денется. К слову, отчего ты решила приехать сюда именно сейчас, не раньше, не позже?

  Мисато устало вздохнула.

  -Сама толком не знаю. Просто мне показалось, что уже хватит тянуть.

  -Разумно. О, совсем забыл!..

  -Что?

  -Сказать тебе нечто важное.

  -Что именно?

  -Ты сегодня потрясающе выглядишь!

Мисато хлопнула его по плечу, но при этом довольно улыбнулась. Они немного посмеялись, подурачились, даже устроили догонялки, но Кацураги быстро проиграла – трудно бегать на каблуках.

  -Дорогая, я ведь видел лейтенанта Волкович всего пару раз. Не напомнишь, как она выглядит?

  -Ну, у неё коричневая кожа, красные волосы и жёлтые глаза,- Мисато ухмыльнулась. –Ладно, ладно. Рост примерно метр семьдесят пять, стройная, не смуглая, но румяная, глаза серые, волосы до пояса, очень светлые.

  -Э-э-э, насчёт волос. Она ведь может быть и с другой причёской? С каре, например.

  -Наверно. А почему ты спросил?

  -Просто мне кажется, что я вижу её,- Каджи махнул рукой в сторону прогуливающейся парочки.

Мисато пригляделась.

  -Чёрт!

  -Что, уже окликаешь её?- засмеялся Рёджи. –Давай подойдём. Кольцо у тебя?

  -Оба кольца и цепочка. Я всегда ношу их при себе.

  -Отлично. Вперёд.

  -Ничего себе!

  -Что ещё?

  -Посмотри, кто с ней! А, ты же его не знал. Это её муж! Во всяком случае, в той жизни они были женаты.

  -Похоже, и в этой жизни дело идёт к свадьбе.

  Итак, был чудесный осенний день, солнечный и совсем неветряный, когда на Хмуром Холме к Сергею Волковичу и Ольге Степановой подошли двое людей азиатской внешности: молодой человек с достаточно длинными, собранными в хвост тёмными волосами, слегка небритый, одетый в почти деловой костюм и коричневый плащ нараспашку, и девушка-брюнетка лет двадцати, в экстремально короткой чёрной юбке и синей куртке.

  Мисато решила, что нынешняя Лёля, возможно, не знает японского языка, поэтому сразу заговорила по-английски:

  -Здравствуйте. Вы Ольга Во… То есть, вы Ольга Степанова?

  -Да,- произнесла слегка растерянная Леля. –Мы разве знакомы?- «Может, встречались по работе».

  -Да. То есть, нет, во всяком случае, пока. Меня просили найти вас и кое-что передать.- Мисато протянула девушке кольцо, которое достала из сумки полминуты назад и до этого момента держала в кармане.

  -Что это?- удивилась Лёля, внимательно разглядывая дешёвку-бездёлушку. Впрочем, таковой вещица казалась ей лишь долю секунды.

  -Это твоё. Надень.

  -Простите, вы кажется, ошиблись. Эта вещь не моя. Я никогда раньше её не видела…- Она говорила не так уверенно, как должна была бы.

Самое интересное, что кольцом заинтересовался и Сергей. Оно показалось до боли знакомым.

  -Это твоё,- повторила Мисато.

  -Не моё,- по инерции отнекивалась Лёля.

Дело могла затянуться, а Мисато за восемь лет и так надоело ждать. Кацураги взяла левую руку Лёли, потом отпустила, схватила правую и надела кольцо на безымянный палец Степановой. Весь процесс занял пару секунд.

Глава 6

  -Вы чего?- Дима непонимающе уставился на взрослых. Мама, папа, Ира и тётя Наташа вдруг замерли, вытаращив глаза. Мальчик посмотрел на двоюродную сестрёнку. Та тоже удивлялась. –Ира, мама, папа…

  Не прошло и десяти секунд, как «Большая Четвёрка» отмерла. И кинулась обниматься. «Неужели когда я вырасту, буду таким же ненормальным?»- подумалось Диме.

***

  Слёзы? Какие слёзы?! Да ни в одном глазу!

  Аня недобро прищурилась и окинула арестованного своим фирменным взглядом – взглядом командира «Воронов» и лучшего пилота в стане, а то и во всём мире. «Сейчас я тебе устрою за “курицу”!»,- хотела было выпалить Степанова, а потом подумала – зачем ради такой падали лишний раз напрягать голосовые связки? Так что кареглазка просто схватила эту самую падаль за шиворот, выволокла из-за стола и для начала как следует двинула коленом мужику между ног. Не успевший вовремя среагировать злоумышленник согнулся в три погибели, а застывшая в дверях секретарша и окаменевший адвокат хором охнули.

  «Мне тридцать три года, а я всё ещё КАПИТАН!!!». Эта мысль была весьма некстати. Некстати для преступника, ибо именно на нём Аня принялась вымещать досаду. Валерий Игоревич наконец-то сумел захлопнуть рот, Мариночке же это пока не удавалось. Степанова методично и тщательно околачивала гражданина задержанного, молодые люди молча смотрели на сей мастер-класс. На крик избиваемого сбежались другие сотрудники отделения, скоро в Анином кабинете уже было не протолкнуться. Милиционерша решила расширить масштаб своих действий и вытолкала Варламова за дверь.

  -Капитан Степанова, что вы себе позволяете?!- попытался приструнить Аню начальник. Но, услышав обращение по званию, та только ещё больше рассвирепела, что моментально почувствовал на себе лупимый, получивший порцию особенно жёстких ударов. Он, кстати, кричал и пробовал уворачиваться (после того, как понял, что сдачи дать не получится).

  -Капитан Степанова!

Аня повернулась и глянула на патрона с таким остервенением, что тот подумал: «Да хрен с ней, пусть тузит кого угодно».

  Вот, немного пар выпустила, теперь можно и поговорить.

  -Что ты там про курицу болтал?

Съежившийся Варламов зажался в угол, беспомощно озираясь по сторонам. Этот подонок почувствовал, каково быть жертвой. Он пытался что-то тараторить про права, не то конкретно свои, не то человека вообще, но Аня не больно вслушивалась.

  -Повтори про курицу,- потребовала Степанова таким тоном, что будь у Варламова под рукой что-нибудь острое, он непременно сделал бы себе харакири. –Последний раз прошу добром: повтори!

  -Я ск… сказал… сказ… ал…

  -Ну!

  -…что… что ты… в-в-вы…

  -Живее, Цицерон.

  -что вы… что вы…

  Через пару минут желаемую фразу из него всё-таки удалось вытянуть.

  -Слышали?- обратилась Аня к коллегам. –И кто теперь посмеет обвинить меня в этом?- Прежде чем народ успел поинтересоваться: «в этом» - это в чём?, Аня пояснила: -Даю урок хороших манер.

  Интересно, у каких народов тяжкое членовредительство считается хорошей манерой? Аня продемонстрировала на Варламове серию бойцовских приёмов, половину из которых знали только мастера спорта, а четверть была незнакома даже им. Завершила воспитательную работу капитан контрольным ударом ногой в пах. Не факт, что после выхода из тюрьмы Варламов завяжет с преступностью, но насильничать он точно больше не будет, по той простой причине, что уже не сможет.

  Полуживой арестант скрючился на полу и, кажется, отключился. Аня обвела всех остальных бронебойным взглядом.

  -Все видели, как задержанный Варламов упал с лестницы?

  Общий ступор.

  -Я спрашиваю, все видели, как этот неуклюжий споткнулся и упас с лестницы, сам?- Она не повышала голоса, но тон её был по-настоящему страшен. –Мне повторить ещё раз? Или подойти к каждому и персонально спросить?

  Все присутствующие, независимо от ранга, почувствовали себя мышами перед удавом. Ощущеньице было не из приятных, поэтому люди стали дружно кивать и тихо дакать.

  -Вот и чудненько.- Аня величаво удалилась обратно в кабинет.

  Схватила телефон и принялась звонить родителям. Занято. Сёстрам на мобильные. У Лёли отключён, у Иры занято. «Чёрт, как назло мой сотовый утром сломался. Они, может, тоже пытаются со мной связаться». Повторные звонки привели к повторным результатам. Аня вызвала такси. Вообще-то можно было попросить, чтоб свои довезли, но сегодня она уже достаточно злоупотребила служебным положением.

  По пути на первый этаж Аня натолкнулась на очухавшегося Варламова, ведомого двумя конвоирами.

  -В общую камеру его,- скомандовала Аня.

  -Ему в одиночную положено.

  -Я сказала - в общую!- рявкнула Степанова.

  Никто не посмел ей возразить.

  «Какая-то я нервная».

  -Давно я расстрелом не командовала,- уперев руки в бока, пробормотала себе под нос Аня. Потом спохватилась: -Блин, у нас же теперь мораторий на смертную казнь. Какая досада.- Последняя фраза произнеслась голосом домомучительницы из мультфильма «Карлсон».        –Кстати, о расстрелах. Катя, какой там у Инны кабинет?

  -Одиннадцатый.

  -Я такси вызвала, как увидишь из окна – крикни мне. Погромче.

  -Ладно.

  Видимо, слухи о сегодняшнем зверском настрое капитана Степановой уже дошли до «детской комнаты», поскольку как только Аня попросила Инну удалиться, та сделала это незамедлительно и без вопросов.

  Демьянов сидел на стуле и ухмылялся. Аня быстро заняла место Инны за столом, уставилась несовершеннолетнему преступному элементу в глаза и заговорила:

  -Значит так, времени у меня мало, поэтому буду вещать быстро. Расскажу тебе сказку.- Ухмылка Демьянова стала шире, но если он и собирался что-то сказать, у него не вышло. В Анин сверхскоростной монолог невозможно было вставить ни слова. –Жил-был мальчик. Хреновенько так жил: родители алкоголики, младший брат умер по недосмотру. Связался пацан с плохой компанией. Сначала просто приворовывал, потом разошёлся. Потом и вовсе оборзел – на людей полез: разборки, драки, изнасилования. А закончилось тем, что всю их шайку переловили, осудили и расстреляли.

  -У нас не расстреливают.

  -Демьянов, это сказка. В ней только намёк, она не обязана быть основана на реальных событиях.

  Блондин усмехнулся, но скорее неприязненно, чем весело.

  -Думаете исправить меня одной басней?

  -Считай, что это не басня, а предсказание. Или предупреждение.

  -Вот я прям сразу возьму и вскочу на путь праведный. Вы мне ещё в церковную школу записаться посоветуйте.

  Аня скуксилась.

  -Ну, с церковью ты переборщил.

  Демьянов рассмеялся.

  -Так и думал. Ты по-прежнему не любишь церковь.-  «”По-прежнему “?»- удивилась Аня.   –Я её тоже не жалую,- Демьянов поднялся и неспешно направился к ней. –Но однажды я молился. Единственный раз в жизни.- Он подошёл впритык. –Когда нёс тебя на руках к «Ворону – Двадцать шесть», когда вёл самолёт. Ты истекала кровью, а я повторял про себя: «Господи, пусть она выживет! Пожалуйста! Пусть она дотянет до больницы, пусть я успею!». Перебрал всех святых, каких только знал.

  -Видимо, их было не много.

Аня была не просто удивлена, а ошарашена, но успешно это скрыла. Демьнов-то почему всё вспомнил?!. Между прочим, не мешало бы узнать, почему она сама вдруг опамятовалась и сколько ещё народу «прозрело».

  На долю секунды Демьянов вновь ощутил себя двадцатипятилетним пилотом, изводимым тираном-командиршей.

  -Ты всё та же язва. Умудряешься меня подколоть даже собственной смертью.

Аня пожала плечами.

  -В конце концов, это моя смерть, имею право над ней подтрунить. Похороны мне хоть приличные устроили?

  -По высшему разряду. Речи, почести, залп из ружей. Почти все наши… плакали или чуть не плакали.

  -Надо же, я всегда думала, что на моих похоронах вы ламбаду станцуете от радости.

  -Товарищ командир!.. Тьфу ты, то есть Анна… Семёновна. Тебя… вас…- Парень окончательно запутался в субординации. С одной стороны, Степанова теперь просто милиционерша, а дерзить милиционерам Демьянов обожал. С другой – он отлично помнил, чем было чревато неподчинение Ане, да и уважал он её, не говоря уже о том, что любил. «Мазохист я что ли?». –Тебя все наши очень уважали и любили. Ты, конечно, частенько нас гоняла и изводила тренировками, но никто на это не обижался. Любой из нас отдал бы за тебя жизнь, ты же знаешь.

  -Да, знаю…- Аня опустила голову. Эх, когда-то она командовала самым мощным авиационным отрядом, а ныне прозябает в милиции при должности капитана. Зато дети есть. Если б всё случилось… как случилось, то Артём бы не родился, а Глеба бы и вовсе в проекте не было.

  -Что вообще происходит?- задал отличный вопрос юный хулиган. –Что стряслось? Почему всё переменилось? Слышь, а может, у нас массовый психоз?

  -Может,- сквозь зубы процедила Аня, и Демьянов сразу пожалел о своём вальяжном «Слышь». –Ты ВСЁ помнишь?

  -Да.

  -Абсолютно?

  -Абсолютно.

  -И про расстрел?

  Казалось, Демьянов моментально повзрослел лет на десять.

  -Помню. Ты сама мне память вернула перед смертью, забыла?

  -Забыла. Я, наверное, уже в бреду была.

  -Жаль. Хотел спросить, зачем ты это сделала.

«Да затем, что б ты не убивался по мне, дурачок; потому что чувствовала, что вот-вот откину копыта». Аня прекрасно помнила тот момент и своё решение. Но Демьянову об этом знать ни к чему.

  -Аня, я люблю тебя…

  От этого признания Степанова настолько опешила, что забыла, как нужно язвить.

  -После всего?..

  -Да.- его голос звучал глухо и горячо. -Только не спрашивай, почему да отчего. Сам не знаю. Люблю и всё.

  «Приехали. Он хоть помнит, сколько ему сейчас лет? И как теперь отвадить этого Ромео? Грубить не хочется, он же жизнью ради меня рисковал, спасти пытался».

  Пока капитан размышляла, Демьянов наклонился к ней. Жаркое дыхание приятно обожгло лицо и шею. Ещё немного, и он бы поцеловал Аню. Но кареглазая вовремя накрыла его губы своей ладонью и отрицательно цокнула, добавив:

  -А то мне придётся саму себя арестовать за растление несовершеннолетних.

  Даже если б она намеренно хотела его унизить, лучше бы у неё не получилось. На Демьянова стало жалко смотреть, он теперь напоминал обиженного, задетого за живое мальчишку, коим, впрочем, и являлся. «Ну вот, обеспечила ребёнку комплекс неполноценности»,- мысленно отругала себя Аня.

  -Саша,- она старалась, чтобы голос был как можно мягче. –Извини, но нет. Сам понимаешь, почему.- Она встала. –Но спасибо тебе за всё. Я действительно очень тронута.

  -Чем именно?- Демьянов горько усмехнулся. –Признанием или тем, что было перед твоей смертью?

  -И тем, и тем. Не знаю, чем больше.- Аня осторожно поцеловала его в щёку. Пусть порадуется.

  -Аня, такси приехало!- раздалось из коридора.

  -Иду!- крикнула капитан и снова обратилась к Демьянову: -Береги себя. И хорошенько подумай о своём будущем. Я похлопочу за тебя, но это в первый и последний раз.

  -Вы… ты… вы правда мне поможете?

  -Помогу,- Аня остановилась у двери. –Попытаюсь сделать так, чтоб нынешнее твоё дело прикрыли. И уж точно не стану настаивать на расстреле.- Шутка была довольно жестокая, но оба улыбнулись. –В конце концов, «Ворон» «Ворону» глаз не выклюет.

Глава 7

  -Лёль. Лёля, слышишь меня? Ты как?

  Степанова с трудом разомкнула веки и, поморгав, огляделась. Выяснилось, что она по-прежнему в сквере на Хмуром Холме, полулежит на скамейке. Её осторожно поддерживал Серёжа, рядом стояли Каджи и Мисато.

  -С тобой всё в порядке?- спросила Кацураги.

Лёля кивнула. Потом набросилась на Сергея. Нет, не с объятьями, а чуть ли не с кулаками.

  -Сволочь! Какого черта ты полез на эту Дальневосточную передовую?! Каким местом ты думал?! Ещё и мне наврал, что это не опаснее, чем в Европе!

  Серёжа имел полное право привести пару доводов в свою защиту. Во-первых, он перевёлся на Дальневосточный фронт потому, что там катастрофически не хватало людей, и Волкович просто не мог оставаться в стороне, да и к жене, как-никак, ближе. Во-вторых, он умер, так что с ним следует вести себя поделикатнее. Но Сергей не стал спорить, он вообще ничего не сказал. Просто подождал, пока Лёля успокоится.

  Это случилось быстро, всего после одной минуты истерики и обвинений. Лёля затихла так же неожиданно как и разбушевалась. Девушка вскочила со скамейки, сделала несколько быстрых шагов в сторону, остановилась.

  -Прости. Я… я…

  -Понимаю,- Серёжа подошёл. В следующее мгновения Лёля почувствовала, как что-то лёгкое и тонкое сомкнулось вокруг её шеи. –Это тоже твоё.

  Лёля машинально потрогала цепочку, которую Серёжа только что ей надел.

  -Тебе не кажется, что мы здесь лишние?- негромко спросил Каджи у своей спутницы.

  -Кажется,- Мисато легонько вздохнула. –Но думаю, мы им ещё понадобимся. Они наверняка захотят от нас о многом узнать.

  Тем временем разговор Волковича и Степановой продолжался.

  -Я больше года жила в аду. Хуже, чем в аду…

  -Между прочим, я не очень-то хотел погибать. Но так вышло, ничего не поделаешь.

Согласитесь, собственная смерть – не самая приятная тема для беседы. Серёжа решил больше не говорить и не думать об этом. Он взял Лёлю за руку и куда-то потянул, жестом приглашая следовать за собой Мисато и Каджи.

  -Куда мы?..- пролепетало белокурое создание, которому было ещё очень и очень далеко до прихода в себя. Если честно, Степанова с трудом соображала. На неё ведь только что свалились события, мысли, чувства и переживания почти двух десятков лет, которых, в сущности, не было. Но они были… Голова кругом, мозги закипают, извилины заплетаются одна за другую!

  -В загс,- ответил Серёжа так просто, словно речь шла о кафешке. –У меня там родная тётка работает, так что нас распишут без проблем.

  Лёля резко затормозила, в буквальном смысле – она остановилась и застыла.

  -Какой загс?! Какое «распишут»?!.

В её голосе перемешались и волнение, и смущение, и сомнение, и растерянность. Серёжа понял, что слишком лихо гонит коней.

  Молодой человек встал напротив своей избранницы, взял её и за вторую руку. Лёля заметила, что он надел своё кольцо.

  -Чертёнок,- Серёжа смотрел на неё с нежностью, с заботой, со страстью. О подобном взгляде мечтает любая женщина. –Я люблю тебя, ты знаешь. Ни в этой, ни в той жизни для меня не было и нет человека ближе и дороже. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.- Пауза в секунду показалось обоим вечностью. –А ты хочешь? Устраивает такой муженёк?

  -Дурачок,- прошептала Лёля. –Ещё спрашиваешь.

Серёжа обхватил её талию.

  -В чём тогда проблема?- О, теперь, когда у них за плечами был опыт трёх лет брака, Серёжа и Лёля вновь понимали друг друга без слов. –Считаешь, слишком спешим?

  Девушка пожала плечами.

  -Интересно, о чём они говорят?- Мисато выразительно посмотрела на Каджи и несильно толкнула его локтем.

Рёджи намёк понял.

  -О свадьбе. Сергей уговаривает Лёлю пожениться прямо сейчас. Признаётся в любви и всё такое.

  «Ох уж эти мужчины,- подумала Кацураги. –Даже если объявится романтик, тут же найдётся тот, кто всю романтику приземлит».

  Серёжа продолжал пристально смотреть на любимую.

  -Хочешь настоящий праздник, с шикарным платьем и кучей гостей, как положено?- Он перевёл дух. –Да. Говорят, об этом мечтает каждая женщина.

  Лёля кивнула.

  -Верно. Я с самого детства грезила. Представляла себе церемонию и конечно свой наряд. Мечтала… Лет до двенадцати. А потом поняла, что главное не как выходишь замуж, а за кого.

  -То есть…

Лёля засмеялась:

  -Мне не нужен ни дорогущий наряд, который я надену всего один раз в жизни, ни застолье на триста человек, с песнями и пьяными драками.

  Поразительно, но это было правдой. Всё-таки Лёля приходилась сестрой Ане, а родственники, особенно близкие, как правило, хоть в чём-то да похожи. Средняя Степанова обладала лёгким и нежным характером, однако редко занималась строительством воздушных замков.

  Лёля и Серёжа одновременно вспомнили свою свадьбу и предшествовавшее ей предложение. «Выходи за меня». «В смысле, замуж?». «А куда ж ещё?». «Серёж, давай позже об этом поговорим, когда выберемся из этой переделки». «Мы можем из неё и не выбраться, по крайней мере, я». «Не говори ерунды!». «А ты не уходи от темы. Выйдешь за меня?». «Что, прямо сейчас?!». «Почему нет? Попросим Андрея Станиславовича расписать нас». «Серёжа, это… это… ты сам-то уверен, что потом не пожалеешь? Помнишь, кто я?». «Мне давно уже на это наплевать. Я люблю тебя, и точка. Будешь моей женой?». «Да».

  -Будешь моей женой?

  -Да.

  На другом конце города большая часть семьи Степановых, в том числе и примчавшаяся на такси Аня, пыталась прийти в себя. Взрослые обнимались, плакали, сбивчиво что-то рассказывая друг другу, и на ходу придумывали объяснения для растерявшихся детей.

  -Чего случилось-то?- Дима рассеянно хлопал ресницами.

  Алиса Николаевна, Семён Семёнович, Ира и Наташа переглянулись.

  -Ты не помнишь?

  -Чего?

  -Не помнишь…

  Мама мальчика присела перед ним и внимательно-внимательно оглядела его с ног до головы.

  -Димочка. Какой ты большой!

Ребёнок расцвёл и важно изрёк:

  -Я давно уже большой.

Алиса Николаевна обняла его так крепко, что чуть не задушила, Семён Семёнович присоединился к жене. Тем временем Наташа прижимала к себе дочь.

  Когда страсти немного улеглись, Алиса Николаевна отвела Иру в сторонку и негромко спросила, указав на сына:

  -Ты его вырастила?

Она и сама не понимала, как догадалась об этом, но была твёрдо уверена: после их с мужем смерти Диму воспитывала именно младшая дочка.

  Ира кивнула, добавив:

  -И не только его.- Девушка вернулась к столу, взяла свой сотовый, набрала номер и принялась ждать ответа. –Ало, Маша, это я. Что ты там насчёт Японии говорила?

  Едва Степановы оправились от первого шока, как грянул второй. Лёля, с которой никак не получалось связаться, сама позвонила и протараторила:

  -Я выхожу замуж! Подъезжайте к Дворцу Бракосочетаний, церемония через пятьдесят минут!

***

  Жениться в спешке – дело хлопотное, не говоря уже о том, что нервное, причём не столько для счастливой пары, сколько для их родни. Во всяком случае, у Степановых и Волковичей было именно так.

  -Нас смогли втиснуть только на это время,- оправдывалась Лёля, пока сёстры натягивали на неё белое платье. Не свадебное, а вечернее, купленное в ближайшем магазине. –Обычно люди своей очереди по несколько недель ждут, в лучшем случае, так что нам повезло.

  -Не надо путать везение с блатом,- не удержалась Аня.

  -О-о-о,- протянула самая младшая из сестёр. –Узнаю генерал-полковника Степанову.

  Капитан скрипнула зубами:

  -Не трави душу.

  -Девчонки, спасибо за платье,- пискнула невеста откуда-то из наряда, пытаясь просунуть голову между хитросплетением шести тончайших перекрещенных лямок.

  -А ты думала, мы тебе позволим замуж в чём попало выйти? Или на военную форму надеялась?..- хихикнула Ира. –Жаль, конечно, что не смогли свадебное купить, но до ближайшего такого магазина сорок минут добираться, не успели бы.

  -Глупости. Это неважно,- Лёля взглянула на своё отражение в зеркале, которое каким-то чудом оказалось в подсобном помещении Дворца Бракосочетаний.

  Облегающее блестящее платье с «косым» подолом средней длины сидело на ней практически идеально, подчёркивая достоинства стройной гармоничной фигуры. К тому же белый цвет отлично сочетался с загаром, приобретённым летом. На замысловатую причёску времени не было, так что волосы пришлось расчесать и уложить наскоро. Зато букет, который Лёля держала в руках, был роскошным – одиннадцать великолепных белых роз.

  Удивительно, но Лёлю не волновал её внешний вид. Естественно, хотелось быть красивой, но одежда, причёска и прочее – это всё такая мелочь…

  «А пару часов назад я чуть не испохабила себе жизнь,- про себя ужаснулась невеста. –Вот дура. Что бы я делала, оставшись без него?! Какие-то несчастные семь лет разницы! Ерунда. Семь – не семьдесят. Я вообще больше не стану об этом думать».

  -Готово,- заключила Алиса Николаевна, осторожно погладив светлые локоны Лёли. Женщина окинула дочь восхищённым взглядом. –Красавица моя. Лёлечка.

  Лёля улыбнулась сначала матери, потом сёстрам и тихо произнесла:

  -Идём.

  Снаружи их ждала целая толпа: Сергей, тоже переодевшийся (брюки и белая рубашка, никакого пиджака, несмотря на все уговоры), его отец и брат, Мисато с Каджи, Наташа с Настенной, Семён Семёнович с Димой, а так же Артёмом и Глебом, которых Аня по пути во Дворец забрала из школы.

  -Кстати, а кто будет свидетелями?- шёпотом спросила Ира.

  -Мы решили попросить Каджи и Мисато,- негромко ответила Лёля.

  Церемония получилась скромной, но искренней и очень трогательной. Работница загса весьма удивилась, увидев кольца новобрачных, но ничего не сказала, хоть и скривила губы. В остальном всё прошло просто замечательно.

  -Может, всё-таки купим настоящие, золотые?- предложил Серёжа уже в такси.

Реакция Лели была точно такой же, как и раньше:

  -Сколько раз повторять: я своё кольцо не променяю на всё золото мира.

  Мало кто мечтает провести первую брачную ночь в компании друзей и родственников. Но эта свадьба и эти люди были особенным случаем.

  Арендовали маленькое  кафе, расположились в небольшом, но уютном зальчике, и разговаривали, разговаривали, разговаривали… В основном, на английском, что ни для кого из взрослых проблемой не являлось, а детям, играющим в отдельном уголке было всё равно. К вечеру порядком подуставшие, утомлённые суетой и впечатлениями супруги Степановы отправились домой, забрав с собой младшего сына и внуков. Николай Васильевич и Алексей Волковичи тоже ушли.

  Ира уже успела расспросить Мисато об Алисе. Оказалось, что Кацураги неплохо знает семью Икари и даже готова дать их адрес, хотя не уверена, что это хорошая идея. На Иришу больно было смотреть. Аня и Леля старались поддержать младшую сестрёнку, но выходило у них неважно.

  -Зато вы всё живы. То есть… почти все,- Мисато прикусила язык.

Повисло молчание. Его нарушила новобрачная:

  -По крайней мере в одном та жизнь была лучше – Витя был жив.

  -Там он тоже умер.- Кацураги не хотелось рассказывать о смерти Виктора и Окончательном Ударе, но пришлось.

  Степановы и Волковичи слушали, затаив дыхание. Лёля прижималась к крепко обнимавшему её мужу, Аня и Ира замерли, Наташа же тихонько плакала. Подумать только, Витя сделал такое. С другой стороны, на его месте абсолютно каждый из присутствующих, наверное, поступил бы точно так же. Витя… Не просто старший брат, к которому всегда можно было обратиться за советом, но и верный, близкий друг, защитник, опора. Заботливый и любящий муж. Не просто хороший, а превосходный отец. Первоклассный хирург, всецело преданный своему делу. Витя…

  Когда Мисато завершила рассказ, слушатели словно впали в оцепенение. И вновь первой заговорила Лёля.

  -Что ж,- её голос был тихим, слегка дрожал. –Здесь Витя погиб, спасая жизнь, а не отнимая её. И для него… для него так лучше, я знаю. Все вы знаете. Там он наверняка ненавидел себя, хоть и не подавал виду. А здесь… умер, зная, что совершает доброе дело.- Она хотела ещё что-то добавить, но не смогла.

  Серёжа осторожно убрал с её лица прядь волос, прошептал:

  -Всё хорошо, я с тобой,- и нежно поцеловал.

  Аня решила сменить тему и разрядить обстановку:

  -Я одного не пойму: видимо, воспоминания вернулись к нам и нашим близким, при чём здесь Демьянов?

  -Демьянов?

  -Демьянов?- Ира задумалась. –Это такой синеглазый, со светлыми волосами? Высокий, крепкий?

  -Сейчас он пятнадцатилетний хлюпик. Но вообще ты верно расписала.

  -Ань, а у вас с ним ничего не было?

  -Откуда такие подозрения?!

  -Ну, просто я видела его на твоих похоронах. Парень был убит горем. Он плакал. Для Демьянова, по-моему, его жизнь закончилась вместе с твоей.

  -Между нами ничего не было.

  -Может и так, но он тебя любил, очень сильно. Поэтому и вспомнил вместе с нами.

  -Кто его знает,- неохотно протянула Аня. –Эх, до чего обидно: мне ж там всего три шага до генералиссимуса оставалось!

  Ира кашлянула:

  -Два. Тебе «генерала армии» дали посмертно.

От досады Аня так хлопнула ладонями по крышке стола, что в радиусе метра дружно звякнули стопки и бокалы.

  -Ладно,- Ира погладила её по плечу. –В конце концов, какой толк от званий, если ты мертва?

  Аня понимала, что сестра права, но предпочла угрюмо промолчать.

  -Что ж, милый семейный праздник,- заключил Адам. -Твоя тётя Анна редкий экземпляр.

  -Я-то думала, что мама преувеличивала, когда рассказывала о ней.

  Надя и Адам одновременно усмехнулись и переключили внимание на виновников торжества. Те выглядели сказочно счастливыми, достаточно было одного взгляда, чтобы понять – эти двое созданы друг для друга.

  -Не считая моих родителей, это самая красивая пара, которую я когда-либо видел.

  -А я своих родителей в паре не видела… Ты прав, Сергей и Леля чудесно смотрятся. Они так любят друг друга.

  -Слушай,- юноша указал на новоиспечённую Волкович, -а она хоть знает, что беременна?

  Надя ухмыльнулась:

  -Откуда? Срок всего две недели, её ещё даже не тошнит по утрам.

Глава 8

  -Когда ты уезжаешь в Японию?

  -Послезавтра, вместе с Машей и съёмочной группой.

  -Хм. Каджи и Мисато отчаливают сегодня, ты могла бы присоединиться к ним.

  Ира нервно побарабанила пальцами по карманам своих джинсов.

  -Мне… мне страшно. Нужно какое-то время, чтобы успокоиться. Честно говоря, я боюсь встречи с Алисой. Она же теперь меня не знает. Если разобраться, то и не знала никогда.

  -Рано или поздно она вспомнит.

  -Но пока это «рано или поздно» не настало. Ей же всего пять лет. Я вообще не понимаю, зачем туда еду.

  Аня на ходу обняла сестру.

  -Во-первых, ты едешь по работе – сниматься. Во-вторых, чтобы увидеть свою дочь.

  -Ты перепутала второе и первое места. И раз уж мы заговорили о местах. Что бы ты сделала на моём?

  Аня ответила сразу:

  -Наведалась к семейству Икари и поговорила с Юи начистоту.

Ира невесело хохотнула:

  -Как ты себе это представляешь: «Здравствуйте Юи-сан, меня зовут Ирина Степанова и я мать вашей дочери»? Мне повезёт, если она вызовет полицию, а не сдаст меня в психушку.

  -Думаю, она тебе поверит. К Юи наверняка тоже вернулись воспоминания.

  -Даже если поверит, Алису она не отдаст, близко меня к девочке не подпустит. Это понятно, я сама так же бы поступила. Да и для Алисы я чужая, она меня просто-напросто не узнает.

  -По крайней мере, ты её повидаешь. Это уже хорошо. Дальше ориентируйся по обстановке.

  -Спасибо, совет ценный.

  -Ты это в серьёз или подкалываешь?

  -И то и то. Вроде, всё правильно, но выглядеть будет абсурдно.

  -Ириша, ты себе не простишь, если не попытаешься.

  -Попытаюсь что?

  -Говорю же: для начала просто увидеть Алису, а там как получится.

Ира вздохнула.

  Сёстры шли по асфальтовой дорожке в городском парке культуры и отдыха. Аттракционы всё ещё работали, посетителей было немало. Кроме детишек с родителями, здесь тусовалась молодёжь, облюбовавшая скамейки в центре парка. Карусели урчали, проезжающие неподалёку машины шумели. Погода была славная, настоящее бабье лето. В общем, живи и радуйся. Но Анна Семёновна Степанова без приключений не могла.

  -Оп!

  -Что такое?- спросила Ира.

  Аня кивнула в сторону центральной площадки.

  -Видишь четырёх бугаёв на скамейке? Сидят пиво пьют.

  -Вижу, и что? Развлекаются ребята, никого не трогают. Восемнадцать им, наверно, уже есть, так что пиво им можно.

  -Во-первых, спиртные напитки официально продаются тем, кто достиг двадцати одного года. Во-вторых, это они сейчас никого не трогают. Ребятушки уже две недели в розыске за ограбления и причинения тяжких телесных повреждений. Погляди, оттягиваются, как ни в чём не бывало, совсем страх потеряли.

  -Аня, не надо.

  -Надо, Ириша, надо.

  Ира схватилась за голову, а Аня двинулась вперёд, преспокойно подошла к амбалам и показала удостоверение.

  -Капитан Степанова. Пройдёмте со мной.

  -Конечно-конечно,- хором согласились ребята, подняли руки и ровным строем направились в сторону отделения.

  Нет, вообще-то, всё произошло не так.

  Возле решётчатого забора, которым была обнесена территория парка, со стороны дороги стоял чёрный джип марки «Навореченнее Некуда». Обычно в таких машинах за рулём шофёр, хозяин восседает на заднем сиденье, ещё и парочка охранников где-то ютится. Но конкретно в этом автомобиле расклад был другой: единственный подчинённый занимал место рядом с водителем, которым являлся сам начальник.

  -Ну и где они?- нервничал главный. –На полчаса опаздывают.

  -Терпение, терпение и ещё раз терпение,- воззвал сосед по тачке. –Им эта сделка позарез нужна, никуда не денутся, приедут. Успокойся. Вон народ кругом расслабляется, оттягивается по полной программе, бери с них пример. Все спокойные, радостные.

  -Потому что они не на работе.

  -О, гляди: к четырём детинам девка подкатила. Маленькая какая, а, видать, наглая, права качает. Смотри-смотри, сейчас они её отошьют.

  -И чего ты радуешься? Девушка в беде.

  -Да какая беда? Они ей скажут пару ласковых, гаркнут, как следует, она испугается и сгинет. Не, ты глянь, эта больная руки распускает, драться пытается.

  -Они ж её на портянки порвут…

  -Уже начали.

  -Придётся помочь.

  -Чего? Из-за какой-то драки спустить всё дело? Тем более, эта коротышка сама начала.

  -Ну не будем же мы смотреть, как её калечат. За мной.- Товарищ твёрдо вознамерился спасти опрометчивую дамочку, и это вовсе не было связано с тем, что ему нравились миниатюрные блондинки.

  Мужчины выскочили из джипа, перемахнули через ограду так ловко, будто всю жизнь занимались исключительно перепрыгиванием заборов, и молниеносно подбежали к месту драки. Вот только никакой драки уже не было. Все ребята, от которых герои собирались спасти хрупкое беззащитное создание, тихо-мирно лежали на земле, постанывали. Само создание как раз добивало последнего из четвёрки.

  Аня рассудила, что если преступники разбегутся в разные стороны, всех она поймать не сумеет (всё-таки давно не тренировалась по-настоящему), поэтому нужно как можно скорее уложить их на лопатки; и желательно обойтись без переломов, а то потом с объяснительными долго возиться. Уложить на лопатки удалось лишь половину, остальные валялись на животе. Степанова немного завелась после выслушанных оскорблений, к тому же снова пришлось вспомнить о своём «капитанстве». В общем, так увлеклась, что когда подлетели двое мужчин, приняла их за вражеское подкрепление и, недолго думая, мигом свалила с ног первого и пару раз огрела по рёбрам. К счастью, пока она это делала, второй успел втолковать, что они хотели помочь ей, а не ребятам. Правда, объяснять ему пришлось в процессе обороны товарища и себя, впрочем, он отлично с этим справился.

  Аня отступила, перевела дух и серьёзно спросила:

  -Есть сотовый?

Пока битый тихо матерился, небитый передал драчунье свой мобильный телефон.

  -Ало, это капитан Степанова. С кем я говорю? А, Коля, привет. Помнишь тех красавцев, которые у нас полмесяца на «доске почёта» висят за три ювелирных магазина? Я их нашла, пришли кого-нибудь забрать. Да, просто забрать. Лежи и не рыпайся, а то ноги переломаю для профилактики! Нет, Коленька, это я не тебе. Почему сама не доставлю? Потому что у меня выходной!!! Парк культуры и отдыха. Всё, жду.- И уже отключив связь, она, глядя на «трубку», добавила: -Люблю, целую.- Затем обратилась к защитникам слабых и угнетённых: -Спасибо за помощь… э-э-э, за попытку оказания помощи. Весьма признательна. Извините за рукоприкладство.

  -«Извините»?!!- взвыл пострадавший за добрые намерения. –И это всё?!!

  -Что же мне, на колени упасть? Может, ещё лбом об асфальт побиться?

  -Ладно тебе, Андрюха, не горячись,- уцелевший примирительно похлопал по плечу потерпевшего.

Андрюха скрипнул зубами, но кивнул. Оба отвернулись и зашагали обратно.

  Аня пронзительно свистнула, мужчины оглянулись.

  -Телефон,- напомнила Степанова и бросила агрегат законному владельцу. Хозяин ловко поймал аппарат, улыбнулся и двинулся дальше.

  Аня оглядела солидную толпу зевак и объявила:

  -Всё интересное закончилось. Расходимся. Расходимся-расходимся. Или хотим свидетелями по делу проходить?

  Скопление моментально растаяло. Люди продолжали глазеть на Аню и жертв правосудия, но каждый, так сказать, из своего угла, интеллигентненько.

  -Между прочим, неприлично свистеть мужчинам вслед,- заметила подошедшая к сестре Ира.

  -Скакать по заборам тоже не очень-то благопристойно,- ухмыльнулась Аня. –Незнакомые мужики решили помочь, а родная сестра стояла в сторонке!- Упрёк, безусловно, был шутливым.

  Ира с нарочито виноватым видом оправдалась:

  -Я боялась подвернуться тебе под горячую руку. Не переживай, если б я увидела, что эти хулиганы побеждают, обязательно бы пришла на выручку.- Окинув взглядом вышеупомянутых, Ира произнесла: -А ты не переусердствовала? Видок у них аховый, как будто вырубились.

  -Не волнуйся, с ними полный порядок. Лежат себе, отдыхают. Да, мальчики?

  После отъезда милиционеров, забравших изрядно помятых воров, пара часов была потрачена на моральную поддержку Иры, затем сёстры разошлись.

  Аня направилась домой. Медленная прогулка успокаивала, навевала мирные мысли. Вот, например, пора бы сделать ремонт в прихожей. Но важнее прикупить себе что-нибудь из одежды. Аня снова, как могла, осмотрела свой костюм: черныё брюки с пиджаком и игриво выглядывающую кипенно-белую кружевную маечку. Вроде, ничего не порвано и не испачкано, даже майка.

  Раздалось наглое бибиканье, и Степанова сразу поняла, что оно адресовано именно ей. Она обернулась и увидела знакомый чёрный джип, медленно подъезжающий к тротуару. Рулил тот, кому удалось отбиться от Ани, Андрюха сидел рядом и действий водителя явно не одобрял.

  -Подвезти?- предложил спасшийся.

  -Подвези.

  -Садись.

  Капитан быстро открыла заднюю дверцу и забралась в автомобиль с такой уверенностью, будто он был её собственным.

  -Тебе куда?

  -Для начала прямо.- Потом она решила, что её, пожалуй, могут неправильно понять. –Улица Комсомольская, дом номер четырнадцать. Это недалеко.

  -Высади меня здесь,- попросил Андрюха. –Пройдусь, заодно сигарет куплю.

  -Он на меня в обиде,- констатировала Аня, после того как в машине осталось два человека.

  -Мстить не будет,- усмехнулся водитель. –Не волнуйся.

  -О, гора с плеч, камень с души.

  -Ты всегда ехидничаешь?

  -В основном.- Аня повела бровью. Не то чтобы хотелось приключений, но без них скучно.

  -Не знал, что у нас в милиции такие отважные девушки работают.

Слово «девушка» было, может и непреднамеренным, но комплиментом.

  -А ты много знаешь про милицию? Сам-то кто по профессии?

  -Бизнесмен,- гордо заявил брюнет.               

  Аня прислонилась к спинке сиденья, посмотрела в зеркало над лобовым стеклом, через отражение заглянула в глаза собеседнику и пропела:

  -Ой врёшь, ой врёшь.

  -Почему это вру?- насупился мужчина.

Аня ухмыльнулась:

  -Во-первых, для бизнесмена у тебя глаза слишком честные.- «Хорошие такие глазки, карие… или серые».

  -Может, я порядочный бизнесмен.

  -Тогда ты в жизни бы не заработал на такую машину. И уж тем более не стал бы устанавливать мини-камеру вон в том углу и это гениа-а-ально закамуфлированное под декоративный магнитик подслушивающее устройство.

  Взвизгнули тормоза, автомобиль остановился, водитель повернулся к Ане.

  -Как ты узнала?

  -Увидела.

  -Даже профессионалы не способны разглядеть…

  -Значит, это плохие профессионалы.

  -Ты кто такая?

  -Я? Скромная служительница правосудия.

  -Ха. Я видел, как ты раскидала тех амбалов в парке. Скромностью там и не пахло.

  -Ну было у дамы плохое настроение.- Тут Аня поняла, что у неё начинают побаливать мышцы. «К завтрашнему дню совсем разноются. Это с непривычки. Надо начать активно заниматься, тренироваться». –Если собрался учинять допрос, я лучше выйду.

  -Да ладно, чего уж, поехали. Комсомольская - четырнадцать?

Аня кивнула.

  Через некоторое время она не удержалась и сама полезла с расспросами:

  -А брали-то кого?

  -Мужика одного, наркотиками ворочал, по-крупному,- пробурчал рассекреченный.

  -И как, успешно взяли?

  -Очень.

  Полсекунды Аня недоумевала: зачем ключевые фигуры операции сами побежали выручать «попавшую в беду девушку», в то время как где-нибудь в кустах наверняка сидела целая группа захвата. «Я прямо как салага. Чего тут думать? Тот ворочающий наркотиками мог подъехать в любой момент и если б увидел свору мужиков в камуфляже, мигом бы смотал удочки и залёг на дно».

  -Я так понимаю, ты изображал главаря, а твой подчинённый подручного?

  Честные каре-серые глаза расширились.

  -С чего ты взяла, что он мой подчинённый, а не наоборот?

  Аня засмеялась:

  -Понимаешь, у вас обоих лица тянут на пару звёздочек, только у Андрюхи - с одним просветом, а у тебя – с двумя.

  Мужчина взглянул на неё вконец подозрительно, но предъявлять обвинений в контршпионаже не стал. Лишь подивился:

  -И почему ты не генерал?

  -А почему я не генерал-полковник или даже генерал армии?-   печально   вздохнула   Аня. –Не сыпь соль на рану.

  -Давай к нам. Нам резвые и сообразительные нужны.

  -Нетушки. Лучше в политику подамся, попробую стать мэром. У меня и предвыборный лозунг уже есть: «Не дам никому из депутатов воровать и вообще свободно дышать». Что-то в этом роде.

  Обладатель лица на два просвета оценил слоган:

  -Оригинально. Я бы проголосовал за тебя.

  -Как знать, может, у тебя будет такой шанс,- Аня широко улыбнулась.

  Мужчина наблюдал за ней через зеркало. «Крохотная, волосики кудрявые, глазки круглые… хорошие такие глазки, карие… грудь вообще – отпад… Потерял нить мысли. О чём я? А, да. Её и детсадовец не испугается, она ж на вид безобиднее золотой рыбки. Ха, не завидую я той акуле, которая на эту рыбку разинет пасть». 

  Аня заправила за ухо выбившуюся из причёски кудряшку.

  -Приехали, вот мой дом. Спасибо за доставку,- она быстро выскочила из автомобиля, подошла к передней левой дверце, немного наклонилась и спросила: -А тебе можно на казённой машине разъезжать?

«Вот язва».

  -Мы с ней как раз в гараж едем, там и расстанемся,- нехотя признался мужчина.

  -Удачи!

  Аня подошла к своему подъезду, открыла дверь. Оглянулась, снова улыбнулась, помахала рукой новому знакомому. Потом зашла в здание.

  Он знает её фамилию, звание, место работы; в конце концов, он знает, где она живёт. Если захочет, добудет координаты.

  Его, кстати, Анатолием звали.

Глава 9

  Ира запросто могла бы приобрести приличную машину, но автомобиль был последним, о чём мечтала младшая из сестёр Степановых. Водить она до сих пор не умела, да и не хотела учиться. Девушка предпочитала пользоваться такси, в крайнем случае, общественным транспортом. Как раз сегодня ей взбрело в голову поехать домой на автобусе. Дожидаться нужного пришлось долго. Сначала Ира просто стояла на остановке, затем нервно расхаживала, наконец села на деревянную скамейку под навесом и продолжила ждать. «Если через десять минут не подъедет, вызову такси. Столько времени потеряла».

  Словно по закону подлости на остановке побывали автобусы всех маршрутов, кроме надобного Ире. И теперь девушка осталась в гордом одиночестве. Впрочем, оно продлилось недолго.

  Появился молодой человек с собакой на поводке и уселся рядом с Ирой.

  -Не подскажете, сколько времени?- вежливо спросил субъект.

Ира взглянула на свои наручные часики.

  -Без трёх минут восемь.

  -Спасибо.

  -На здоровье.- «Только бы не полез приставать, мне сейчас не до этого».

  Незнакомец приставать и не собирался. Он с равнодушным видом уставился куда-то вперёд. Пёс к Ире проявил гораздо больше интереса, нежели его владелец: осмотрел своими умными глазками, принюхался, встал на дыбы как разъярённая кошка и угрожающе зарычал.

  -Шарик, сидеть,- прикрикнул хозяин.

  -Шарик?- Ира улыбнулась. –Не думала, что в наше время кто-то так назовёт свою собаку.

  -А я вот назвал.- Видимо, он не осознавал, какой чести удостоился (Ира первой завела с ним беседу!), ибо в голосе его не было ни восторга, ни элементарной радости.

  «Не очень и хотелось»,- обиделась девушка и отвернулась от неблагодарного собачника и его переполошённой псины.

  Снова мозг наводнился грустными мыслями и страхами. В сущности, Ира понимала, что максимум, на что она может рассчитывать - лишь повидать Алису. Вероятно, даже издалека. Они никогда не смогут снова стать мамой и дочкой. Ира отчаянно вздохнула.

  -У вас всё в порядке?- поинтересовался сидящий рядом.

  -Нет,- честно призналась блондинка. –Послезавтра я еду к дочери, которая понятия не имеет о моём существовании.- «Кто меня за язык тянул?!».

  -Извините, конечно, но вы сами виноваты – не надо было бросать ребёнка,- без обиняков заявил молодой человек.

  -Бросать?- взвилась Иры. –Бросать?!! Я её не бросала! Я сама узнала о ней только вчера!

Шатен озадаченно почесал макушку.

  -Мексиканский сериал какой-то.

  Ира моментально успокоилась. Ладно, он ведь не хотел ничего плохого, всего лишь высказал собственное мнение. Сама хороша – нечего изливать душу первому встречному.

  -Простите, что наорала.

  -Простите, что поспешил с выводами. Шарик, спокойно! Не знаю, что с ним. Обычно он мирно реагирует на людей.

  Ира ухмыльнулась.

  -Меня все животные не любят, особенно собаки и лошади.

  -Вы случаем не ведьма?- Если б он знал, насколько был близок к истине, то не стал бы улыбаться.

  -Нет. Я психолог.

  -А я ветеринар.

  -Вот вроде и познакомились. Ирина.

  -Игорь. Не знаю, что у тебя произошло с дочерью, но надеюсь, что всё уладится.

  -А уж я-то как надеюсь,- Ира опять вздохнула.

  -С детьми не бывает легко,- Игорь усмехнулся. –Говорят, что чем они взрослее, тем проблемы больше. Даже подумать боюсь, что будет, когда мой разбойник вырастет.

  Ира машинально бросила взгляд на его правую руку – это рефлекс всех женщин в подобных ситуациях. Кольца нет. Значит, разведён или вдовец.

  -У тебя есть сын?

  -Да. Семь лет, уже первоклассник.

  -Моей только пять…

  Подъехал очередной автобус.

  -Какой у него номер?- спросил Игорь.

  -Шестой,- ответила Ира. –Ты что, сам не видишь?

  -Представь себе,- он снял тёмные очки. Большие глаза светло-голубого с зеленоватым оттенком цвета выглядели нормальными, но отстранённый, бесцельный взгляд в никуда выдавал слепоту.

  -Ой!- Ира прикусила свой длинный язык. –Во я дура!..

  -Не надо извиняться. Не представляешь, как я рад, что ты этого не заметила.

  Ира нервно хихикнула.

  -Что смешного?- собрался обидеться Игорь.

  -Ничего конечно. Совсем ничего. Прости, это… просто одна моя знакомая… ладно, я сама не далее как вчера заявила, что если и выйду замуж, то лишь за слепого.- «Я сегодня будто пьяная: что на уме, то и на языке».

  -Почему, если не секрет?                                 

  -Уж больно я страшненькая.- Степанова не хотела лгать, как-то само получилось.

  Игорь немного помолчал, затем отложил трость (и почему девушка сразу её не заметила?), придвинулся ближе и осторожно дотронулся до лица Иры, провёл по нему ладонью, пальцами

  -По-моему, твои черты лица красивые.

  -Тебе кажется. Наверное, я на ощупь приятнее, чем на вид.

  -Ты покраснела?- спросил Игорь прежде чем убрал руку.

  -Откуда ты знаешь?

  -У тебя щёки погорячели.

  Ира и правда была немного смущена, поэтому решила кардинально сменить тему:

  -Какой автобус тебе нужен?

  -Одиннадцатый.

  -Мне тоже. И я жду почти час. Может, лучше прогуляемся… если ты… если тебе не трудно.

  -У меня проблемы с глазами, а не с ногами. Идём.

Глава 10

  -Икари Юи? Здравствуйте, меня зовут Ирина Степанова. Понимаю, это покажется странным, но я мать вашей дочери.

  Да, действительно прозвучало абсурдно. Однако Юи не стала вызывать ни полицию, ни наряд психиатров, позволила Ире войти, выслушала её.

  -Напомните, как ваше имя.

  -Ирина. Можно Ира.

  -Вот что, Ирина. Я вам верю. Я тоже всё вспомнила, включая тот период, который провела в ЕВЕ… или будучи ЕВОЙ… сложно объяснить.

  -Можете не стараться, я не хуже вас понимаю, что значит быть одним целым с кем-то ещё.

  -Это сейчас неважно. Скажите, зачем вы приехали? Неужели надеетесь, что я отдам вам Алису?

  -Конечно нет.- Ира помолчала. –А вы на моём месте разве не поступили бы точно так же?

  -Пожалуй, поступила бы, но при этом чётко осознавала, что надеяться не на что.

  -Я осознаю. И ничего не требую. Позвольте мне её увидеть. Хоть один раз, пусть даже издали. Пожалуйста.

  Юи вздохнула. С одной стороны, она прекрасно понимала чувства Ирины и жалела девушку, с другой – не собиралась «делиться» дочерью. Пытаясь на мгновение отвлечься от неприятной дилеммы, женщина попробовала вспомнить, где же она встречала эту Степанову. В том, что ей было знакомо лицо Иры, Икари не сомневалась, причём была уверена, что видела его совсем недавно. «Точно. Это девушка с календаря, из-за которого Алиса устроила скандал. Или просто похожа».

  -Вы нигде не снимались?

Ира усмехнулась:

  -Бывало. А что?

  -Ничего. Я, кажется, видела вас на каком-то плакате.

  -Вполне возможно. Но не уходите от темы. Что насчёт моей… насчёт Алисы?

  Юи была мягким и чутким человеком, но сейчас решила не церемониться, не сюсюкаться и не уступать. Ира сказала «моей». Потом осеклась, однако слово не воробей. В душе, где-то в глубине, а может, и у самой поверхности эта девчонка считает Алису по-прежнему своей. Ничего хорошего не выйдет из встречи девочки с бывшей матерью. Забавно, оказывается, мать может быть бывшей.

  -Вам нечего здесь делать.,- твёрдо произнесла Юи. –Вы не нужны Алисе. Не пугайте её зря. Уходите.- Шатенка украдкой взглянула на настенные часы. «Почти шесть вечера. Няня должна вот-вот привести детей с прогулки». –И побыстрее, у меня ещё много дел.

  Ира, понурив голову, сжала губы. Вдох-выдох, вдох-выдох. Только бы не расплакаться. Несмотря на все усилия, по щекам побежали предательские слёзы. Ира всхлипнула.

  -Как скажете,- она подняла лицо и в упор поглядела на Юи, которая в тот момент почувствовала себя как минимум Нероном. –Но я имею право увидеть её.

  -Алисы сейчас нет дома.

  -Я уже догадалась.

  -Могу дать вам её фотографию, если хотите.

  -Хочу. Но это не значит, что я предпочту снимок…

  -…живому взгляду,- закончила за неё женщина. –Понимаю. Сейчас принесу фото, потом будем думать дальше.

  Юи ушла в другую комнату, Ира осталась в гостиной. Взгляд Степановой упал на журнальный столик, где стояла семейная фотография в рамке. Девушка подошла к ней, взяла. На снимке были Юи и дети, все четверо обнимались и смеялись в объектив. Ира моментально, не прилагая ни малейших умственных усилий, определила, какая из двух совершенно одинаковых девчушек Алиса. «Девочка моя. Изменилась. Волосики теперь каштановые, глазки карие, личико немного другое, хотя всё равно почти копия лица Юи. Милая моя. Выглядишь счастливой. Значит, и я счастлива».

  Вернулась Юи и протянула гостье снимок, на котором Алиса была запечатлена одна, если, конечно, не брать в расчёт плюшевого медвежонка, обнимаемого девочкой.

  -Дети гуляют с няней, с минуты на минуту должны прийти. Только я бы не хотела…

  -Можете не продолжать. Я понимаю.- Ира взглянула на подаренную ей фотографию и улыбнулась сквозь слёзы. –Я подожду у подъезда. Если хотите, могу даже спрятаться за дерево. Обещаю, я не подойду к ней и не попытаюсь заговорить. Просто посмотрю и уйду.

  Юи нехотя кивнула.

  -Спасибо,- почти прошептала Ира.

  Обещание она сдержала.

***

  -И ты это сделала?- Аня не удивлялась, а возмущалась. –Позволила ей пройти мимо, не подошла, не окликнула?!

  Ира вяло пожала плечами.

  -А что мне надо было сделать? Подбежать к ней, обнять и перепугать до заикания?

  -Уж лучше так, чем уйти ни с чем.

Ира улыбнулась, грустно, но искренно.

  -Анюта, я не ушла ни с чем. Я увидела свою дочку. У неё всё хорошо, это самое главное.

Старшая сестра неохотно признала:

  -Вот умом понимаю, что ты права.

  -А сердце протестует? У меня то же самое.

  -У тебя не может быть того же самого. Ты её мать, а я лишь тётя, так что твои чувства намного сильнее. И тебе гораздо больнее.- Аня пристально взглянула на Иру.

Та опустила голову, но только на мгновение.

  -Так лучше для Алисы.

  -А она с тобой потом согласится? Мисато сказала, что дети вспомнят обо всём, когда будут к этому готовы. Думаешь, твоей дочери понравится, что ты от неё отказалась?

  -Аня, хватит! Я знаю, что ты на моём месте взяла бы квартиру Икари штурмом, забрала Алису, и тебя бы не остановили ни Юи, ни полиция, ни вся Японская армия.

  -Во-первых, у Японии нет армии, по крайней мере, официально. Во-вторых, ты сейчас расписала неплохую версию развития событий. Впрочем, понимаю, почему ты не поступила «по-моему».- Последовала короткая, но тяжёлая и выразительная пауза. Аня осознавала, что Ирин выбор был наилучшим из всех возможных вариантов. Сестра терзается, так что её нужно поддержать, а не учить уму-разуму, тем более что поступок Иры был мудрым.- Солнышко, что ты хочешь услышать? Что поступила правильно? Да, это так. Больше того, твоё решение – настоящий подвиг, я бы так не смогла.- Аня подошла к сестре и обняла. –Всё наладится, обязательно.

  -Знаю. Точнее, надеюсь.

  -Вот и умничка.- капитан поцеловала Иру в висок и ободрительно потрепала по щеке.      

Глава 11

  -Алиса, мне иногда кажется, что ты бываешь в моём кабинете чаще, чем я сама,- Мико попыталась замаскировать своё беспокойство шуткой.

  Девочка-подросток развела руками и ухмыльнулась:

  -Попросите учителя и Юи, чтобы они прекратили постоянно меня сюда отсылать, и я перестану мозолить вам глаза.

  -Пойми, они заботятся о тебе.

  -Не хочу я ничего понимать! Заботятся они! Считают меня чуть ли не сумасшедшей, того и гляди в психушку отправят – хороша забота!- Алиса медленно, но верно переходила на крик.

  -Ты преувеличиваешь,- женщина миролюбиво улыбнулась.

  -Возможно,- неожиданно согласилась юная посетительница. –Давайте побыстрее обсудим мои комплексы, страхи, мании и разойдёмся.

  Психологи любят цепляться к словам, вот и сейчас Мико ухватилась за высказывание Алисы:

  -Считаешь, у тебя есть комплексы и мании?

Девочка мысленно чертыхнулась, но из себя не вышла.

  -Вам виднее, у вас ведь должен быть нюх на тараканов в голове.

  Мико улыбнулась. Всё-таки забавная девчонка эта Икари, с ней весело и даже интересно. Психолог уже привязалась к бунтарке, в конце концов, они ведь были знакомы с тех пор, когда Алиса ходила в детский сад, в котором трудилась Мико. Обе практически одновременно попали в эту школу – девочка отправилась в первый класс, а женщина просто перешла на более высокооплачиваемую работу.

  -Знаешь, не будь ты моей постоянной клиенткой последние девять лет, я бы решила, что сейчас у тебя обычный подростковый кризис. Не исключено, что так оно и есть. Ты взрослеешь, трудности неизбежны. Через это проходят все подростки, поверь мне.

  -Я верю, верю,- иронично произнесла Алиса. –Можно мне уже идти?

  -Думаю, нам всё-таки стоит поговорить.                    

Девочка раздражённо вздохнула, однако не стала бурно протестовать, понимая, что легче пять минут покалякать, чем десять проспорить.

  -Итак,- Мико окинула её немного официальным взором, -расскажи, что тебя беспокоит.

  -Ничего.

  -Совсем? А отношения в семье?

  -А что отношения в семье? Мы живём дружно, никто ни за кем с ножами не гоняется.

  -Как насчёт тебя и твоей матери?

  -У нас с Юи тоже всё спокойно.

  -Напомни, как давно ты обращаешься к ней по имени.

  -В смысле, когда я перестала называть её мамой? Лет с шести, кажется. Не знаю почему, или просто не помню.

  -Тебе не нравится слово «мама»?

  -Очень нравится, только мне почему-то кажется, что Юи оно не подходит.

  -Она плохая мать?

  -Нет, она отличная мать. Именно мать, а не мама. Разницу чувствуете?

Мико кивнула и возобновила допрос:

  -Юи-сан чем-то тебя обидела или задела? Она обделяет тебя вниманием?

  -Ничего такого.

  -Тогда что же заставляет тебя отчуждаться от матери?

  -Не знаю. Мне просто не нравится сама мысль…- Алиса осеклась.

  -Продолжай,- попросила Мико.

Алиса несколько секунд поизучала пейзаж за окном, затем медленно проговорила:

  -Мне не нравится сама мысль о том, что моя мать – Юи. И не спрашивайте, почему! Я ничего против неё не имею, честное слово. Она хорошая, но какая-то чужая. Я бы не удивилась, если б выяснилось, что меня удочерили. Дело не в отношении, а в ощущениях. Мне трудно объяснить. Давайте сменим тему.

  -Что ж. Как у тебя с сестрой и братом? Нормально общаетесь?

  -Очень даже.

  Мико поняла, что ничего больше из Алисы не вытянет.

  -Сдаюсь,- вздохнула психолог. –Если хочешь, иди.- При этих словах девочка молниеносно вскочила со стула и накинула на плечо школьную сумку. Однако Мико предприняла последнюю попытку вызвать Икари на откровенность: -Тебя точно НИЧЕГО не беспокоит? Ты можешь рассказать мне обо всём, о любых мелочах.

  На мгновение школьница призадумалась, с сомнением поглядывая на собеседницу, но, наконец, решилась.

  -Я скучаю,- тихо и медленно призналась Алиса, облизав губы. –Мне не хватает кого-то.

  -Кого именно?

  -Понятия не имею. Но у меня это странное ощущение очень давно, сколько себя помню. Раньше оно было слабым, а в последнее время окрепло и продолжает усиливаться.

  -Тебе не приходило в голову, что ты, возможно, тоскуешь по отцу?

  -Как я могу по нему тосковать, если я его никогда не знала?

  -Вдруг тебе просто не хватает отцовской заботы?

  -Вряд ли. Честно говоря, мне никогда не хотелось иметь отца, я сроду не завидовала сверстникам, у которых полные семьи. Я скучаю вовсе не по Гендо.

  -По ком же тогда? Неужели нет никаких предположений?

Алиса сделала длинный и шумный выдох.     

  -Никаких. Хотя… Только не считайте меня двинутой, ладно?

  -Договорились,- Мико с трудом подавила смешок.

  -Мне теперь снятся странные сны. Я их почти не запоминаю, но когда просыпаюсь, хочется плакать, потому что это был лишь сон.

  -Ты совсем ничего не помнишь?

  -Какие-то смутные образы остаются, но они расплывчатые.

  -И всё же попробуй их обрисовать.

Алиса неопределённо покачала головой, возведя взгляд к потолку, и напрягла память.

  -Семья, большая, но детей всего двое: я и какой-то мальчик.

  -И что ты чувствуешь, когда думаешь о них?

  -Мне кажется, по ним я и тоскую.

  -Этот мальчик для тебя что-то значит?

  -Наверное. Я знаю, что с ним очень весело, и он смешит меня до слёз.

  -Как вы относитесь друг к другу?

Алиса непонимающе посмотрела на психолога.

  -То есть?

  -Вы как брат с сестрой, как друзья или как кто-то ещё?

Почему-то школьница оказалась застигнутой врасплох и не на шутку растерялась.

  -Я… мне трудно ответить.  Столько разных чувств намешано. Честное слово, я не знаю.

  -Хорошо, оставим это. Так ты видишь себя частью этой семьи?

  -Да.

  -А твоя мама там есть?

  -Есть, но это не Юи.

  -А кто же?

  -Не Юи,- упрямо повторила девочка. –Я не могу описать ту женщину, потому что забываю её сразу после того, как просыпаюсь,- она, сама того не замечая, повышала тон.

  -Не нервничай,- мягко попросила Мико.

  -Извините,- спохватилась Алиса. –Я не хотела орать.

  -Ничего страшного.

После полуминутного молчания, школьница спросила:

  -Ну, и какой вердикт? Я чокнутая?

Мико засмеялась.

  -Алиса, мы знакомы без малого десять лет, всё это время видимся в среднем один-два раза в неделю. Я много чего о тебе могу сказать, могу назвать тебя странноватой, чуть капризной, неординарной, но никак не сумасшедшей. Не знаю объективной причины твоих странностей, но уверена, что она есть. С тобой всё нормально, не беспокойся.

  -А я уже представила себя в смирительной рубашке,- усмехнулась ученица, направившись к выходу. –До свидания, Мико-сан. И спасибо за разговор.

  -До свидания, Алиса. И не за что.

  В коридоре девочку поджидала целая ватага.

  -Почему так долго?- возмутился Тоджи. Хикари легонько ткнула его локтем в бок, дабы напомнить о тактичности.

  -Это ещё не долго,- заверил друзей Шинджи. Рэй кивнула, подтверждая слова брата. –Однажды она там два часа просидела, наверное, каждую извилину анализировала по отдельности.

  -Отвяжитесь от девчонки!- вступилась Асука. –Скажите спасибо, что вас самих в этот кабинет каждый день не таскают.

  -С какой стати нас должны туда таскать, а?- не понял Тоджи.

  -Так ведь извращенцам там самое место,- усмехнулась рыжая.

Видя, что назревает склока, Шинджи поторопился разрулить ситуацию.

  -Ребята, пойдёмте скорее, мне уже осточертело здесь стоять.

Все, кроме Рэй и Хикари, выразили свою солидарность. Дружная компания направилась к выходу.

  Шинджи как всегда обнимал Асуку, периодически что-то шепча ей на ушко. Никто не мог бы сказать точно, когда эти двоё начали встречаться, поскольку ещё с детского сада они ходили, держась за руки.

  Тоджи тоже был не прочь приобнять свою подругу, но сделать это на людях не решался, не столько потому, что стеснялся сам, сколько потому, что боялся смутить или скомпрометировать старосту.

  А вот Кенсуке проявлять чувства пока не собирался. Он, разумеется, не раз задумывался на эту тему, но понимал, что Рэй не готова. Они не были парой, ни де-юре, ни де-факто. Младшая сестрёнка Шинджи ценила Айду как верного друга, не более. Естественно она знала, что будущий компьютерный гений к ней неровно дышит, однако взаимностью отвечать не спешила, просто позволяла ему быть её верным рыцарем.

  Алиса же была без пары. Одиночество её не беспокоило и не тяготило, хотя иногда немного раздражало. Она постоянно ощущала себя чужой – в этом городе, в этой школе, в собственной семье.

  Подростки вышли на улицу и направились к своему дому. Все они жили в одной многоэтажке и, кстати, были знакомы с раннего детства. День выдался тёплым и солнечным, погода радовала.

  Взглянув на безоблачное синее небо, Алиса внезапно спросила:

  -Ребята, а вы не чувствуете, что взрослеете?

  -Ты это к чему?- удивился её брат.

Самая младшая из Икари пожала плечами.

  -Даже не знаю. Просто вдруг в голову пришло. Нельзя же всю жизнь быть ребёнком.

  -Никто и не собирается,- усмехнулся Шинджи.

  -Так чувствуете или нет?

Вопрос если и не поставил всех в тупик, то заставил крепко призадуматься.

  -Иногда,- наконец ответила Асука.

  -Временами,- поддержал её Шинджи.

  -Чувствую,- вздохнула Хикари. –Порой меня это пугает.

  -И у меня бывает,- поспешил заявить Тоджи. Асука громко  хмыкнула, но от комментариев воздержалась.

  -Я не задумывался об этом,- признался Кенсуке. –А ты, Рэй?                 

  Рэй посмотрела своими тёмно-карими глазами на всю компанию и изрекла:

  -Не имеет значения, задумываемся мы или нет. Мы можем почувствовать, можем не заметить, но это всё равно случится.

                                     Глава 12     

  Дима точно знал, что лишён писательского дара, поэтому терпеть не мог строчить сочинения. Но сегодня дело было сносное: свободная работа, то есть форму, стиль, и главное - объём текста ученикам разрешили выбрать на своё усмотрение. А вот тему определили чётко и ясно: «Событие, которое заставило меня повзрослеть».

  Погрызя ручку, Дима принялся творить. Через несколько минут эссе было готово.

  «Может, я пока и не повзрослел, но я в процессе. И начался этот процесс год тому назад.

  Я курю, вернее, курил с четырнадцати лет. Родители, конечно, ругались, читали лекции, короче, полоскали мозги, но на меня это не действовало. В прошлом году сигаретами стал баловаться и племянничек, сын сестры. А у  моей сестры Ани на семь бед один  ответ – шоковая терапия. Она взяла и отвела нас (меня и обоих своих сыновей – младшего, видимо, прихватила заодно) в городскую больницу, в онкологическое отделение, в палату, где лежали больные раком лёгких. Мы пообщались минут десять.

  С тех пор не курю, а племянники даже смотреть рекламу сигарет не могут.

  P.S.: А вообще, я не верю, что человек взрослеет в один присест. По-моему, это происходит постепенно, и нет чёткой границы между детством и взрослостью».

  Вряд ли сие творение было ценным вкладом в мировую литературу, однако Дима ничего переделывать не собирался. Он начал снова грызть ручку и стал ждать окончания урока, старательно делая вид, будто обдумывает очередную строчку своего шедевра. На самом же деле его мысли витали далеко от сочинения. «Странно, когда дядя почти ровесник своим племянникам. Ну с Витькой и Алёнкой у меня разница восемь лет – ещё куда не шло. А вот с Глебом – три года, с Настей и Тёмой – всего два. С ней тоже было только два года разницы. Стоп! С кем - «с ней»?- Неожиданная мысль так всполошила Диму, что он отгрыз колпачок ручки. –Как же её звали? Алеся? Алина? Алиса? Да, наверно, Алиса. Теперь вопрос посложнее: кто она. Мы, наверное, дружили в детстве, очень давно, раз я её почти не помню. Надо будет спросить у Иры».

  Время тянулось медленно и скучно, однако всё же не стояло на месте, и, в конце концов, прозвёнел звонок.

  -Ур-ра!- Дима просиял. Прежде чем встать с места, он совершил то, о чём мечтал последние десять минут – схватил за длинные русые косы сидящую впереди одноклассницу и тряхнул ими как уздечкой. –Но, пошла!

  Любая другая девчонка обиделась бы, однако Люда Сидоренко – серьёзная не погодам, ответственная и равнодушная к окружающим круглая отличница не считала нужным тратить свои нервы и внимание на каких-то хулиганов. Она лишь повернулась к Диме и с насмешливо-надменным видом повертела пальцем у виска. Парень скорчил рожу, и инцидент исчерпался.

  Поскольку литература была последним уроком, то Степанов рванул на свободу сразу после того, как положил свою тетрадь на стол учителя. Обычно Дима уходил из школы в компании друзей, коих у него имелся не один десяток, но сегодня дело обстояло по-другому.

  Парню вдруг захотелось поговорить с сестрой. С Ирой, разумеется. Почему-то именно с ней он предпочитал говорить по душам, делиться своими секретами и проблемами, каковых, впрочем, было немного. Наверное, из всей семьи Ира была для него самым близким человеком. Дима понятия не имел, почему это так, но даже с родителями он не бывал порой настолько откровенен, как с младшей из сестёр.

  Сегодня пятница. Значит, короткий рабочий день. Ира, наверное, уже дома.

  -Какие признаки у сумасшествия?- с порога огорошил парень сестру.

Ира ничуть не удивилась, ибо для её младшего брата странноватое поведение было нормой.

  -Каждый случай особенный, строгих симптомов нет. Кстати, проходи. С чего это ты заговорил о сумасшествии?                                                             

  -Мне кажется, у меня едет крыша.

  -Милый мой, она у тебя, по-моему, с рождения едет. Ты только сейчас заметил?

  -Ира, я серьёзно говорю.

  -Это что-то новенькое. Ладно, рассказывай. Есть хочешь?

  -Нет.

  -Точно? У меня полный набор: первое, второе, третье.

  -Честное слово, Ириша, иногда ты будто ты моя мама. А ну-ка признавайся, нет ли в нашей семье какой страшной тайны?- он озорно прищурился.

Однако Ира ничего весёлого в этом не усмотрела и поспешила повернуть разговор в прежнее русло.

  -Так что там с твоей крышей?

  -А. Я либо сбрендил, либо просто вспомнил что-то из глубокого детства. Скажи, я никогда не дружил с девчонкой по имени Алиса?

  Ира остолбенела, но сумела не подать виду и не дать челюсти отвиснуть.

  -Дима, с чего ты решил? Откуда ты это взял?

  -Сам не знаю. Сегодня в школе вдруг пришло в голову, и теперь никак не могу успокоиться. Ты помнишь какую-нибудь Алису?

  Ира очутилась в незавидном положении. С одной стороны, ей было противно от одной мысли о том, что придётся соврать брату; с другой – пока парень сам всего не вспомнит, вряд ли надо раскрывать карты.

  Спасение пришло, причём в буквальном смысле – с работы вернулся Игорь.

  -Привет,- улыбнулся мужчина и поцеловал жену. –Здорово, Димка.

  -И тебе не болеть. Ира, ты помнишь или нет?

Собрав волю в кулак, сквозь стиснутые зубы Ира процедила:

  -Не припоминаю, извини.

Дима разочарованно вздохнул, но спустя полсекунды вновь повеселел.

  -Ладно, будем искать. Или лечиться. Я пойду.

  -А…

  -Нет-нет, даже не уговаривайте,- парень раскланялся. –Оставляю вас вдвоём. Торопитесь, а то Макс скоро из школы вернётся.

  -Димка!- Ира тщетно пыталась изобразить оскорбление. –Когда-нибудь я куплю для тебя розги!

  -Игорёк, тебе не жена, досталась, а мегера. Успокаивай её, а я пошёл. Счастливо оставаться.

  Едва за подростком захлопнулась дверь, как Ира со стоном медленно и аккуратно сползла по стенке на пол.

  -Ириша, что случилось?- хоть у Игоря и остались некоторые проблемы со зрением, теперь он видел вполне сносно, поэтому понял, что с женой что-то не то, как только зашёл в квартиру. Впрочем, если бы он и был до сих пор слепым, заметил бы неладное по её напряжённому и встревоженному голосу.

  -Мой брат начинает вспоминать.

  -Вспоминать?- Игорь нахмурился. –То самое?

Ира кивнула.

  -Он вспомнил Алису. Пока только имя, но это лишь начало. Дальше – больше.

  Игорь присел радом.

  -Это ведь хорошо. Во-первых, дети узнают правду. А во-вторых, если к Диме возвращаются воспоминания, то возвращаются они и к твоей дочке.

Ира улыбнулась и тяжело вздохнула.

  -Знаю. И я боюсь.

  -Понимаю,- Игорь придвинулся ближе. –У меня на твоем месте коленки бы тряслись. Но ведь не зря говорят: что ни случается, всё к лучшему. Ты, наконец, перестанешь мучаться и гадать.

  Ира прислонилась к нему и прикрыла глаза. Порой ей и не вверилась, что нашёлся-таки мужчина, который действительно ей полюбил, которого она сама полюбила. Она рассказала Игорю о своём бесовском прошлом, и он всё равно принял её такой, какой она была, не испугался, не смутился. Хотя, сначала решил, что у Иры, мягко говоря, не все дома. Она сумела его переубедить, представив несколько неоспоримых доказательств.

  -Позвони сёстрам и родителям.

  -Ты прав.

Сначала Ира предупредила отца и мать, затем Лёлю с Сергеем, потом позвонила Ане.

  -Она занята,- монотонно сообщила секретарша. –Хотите оставить сообщение?

  -Нет, мне нужно поговорить с ней лично.

  -Боюсь, сейчас это невозможно.

  -Возможно. Я её сестра. Передайте, что звонит Ира, по срочному делу.

Через минуту в трубке раздался голос Ани.

  -Привет.- Чувствовалось, что она устала, но не сдаётся. –Что стряслось?

  -Дима начинает вспоминать, остальные дети, наверное, тоже.

  -Вот и славно, давно пора. Это быстро случается?

  -Видимо, не очень, постепенно.

  -Хм. Может, так даже лучше. Будут ещё новости – звони. Прости, мне надо бежать.

  -Руководить и наводить страх?

  -Устраивать диктатуру,- усмехнулась Аня. –Ох, нелёгкая это работа – из болота тащить бегемота. А мэром быть ещё труднее.

  -Только не говори, что тебе разонравилось,- усмехнулась Ира.

  -Шутишь? Я в восторге. Ты же знаешь, как я люблю командовать. Родная, до связи.

  -Пока.

  Только-только Ира положила трубку, как раздался стук. Кто-то сильно и настойчиво барабанил в дверь. Этим кем-то оказался Дима.

  -Забыл что-нибудь?

Парень сверкнул глазами.

  -Да нет, наоборот, вспомнил!

  -Что?- тихо спросила Ира, понимая, что тон брата ничего хорошего не предвещает.

  -ВСЁ!- выпалил Дима. –А ты – врунья!

Вмешался Игорь:

  -Следи за языком!

Дима его проигнорировал.

  -Почему ты обманула?!

  -Дима, ты уверен, что вспомнил всё?

  -Да. Всё.- Подросток стал мрачнее грозовой тучи. –Даже то, чего не хотел бы вспоминать ни за какие коврижки.

  Ира участливо и внимательно посмотрела на брата. Странное дело, тот внешне ничуть не изменился и был точно таким же, как и десять минут назад. Но теперь перед Ирой словно стоял другой, взрослый человек.

  -Сильно злишься на меня?- тихо спросила белокурая красавица.

Дима взглянул на неё и неожиданно улыбнулся:

  -Злюсь? На тебя? Не смог бы при всём желании.

***

  Первой отошла от шока Алиса, и как отошла! Она вихрем влетела в комнату матери. Юи ещё не спала.

  -Ты знала?!- набросилась девочка на биологическую мать. –Ты не могла не знать!

  -О чём ты?- растерялась бедная женщина.

  -Я же не твоя дочка!

В этот момент подоспели и Шинджи с Рэй.

  -Алиса, перестань, будь мягче. Возможно, она не знает,- сказал парень, кротко, но настойчиво.

  -Знает-знает! Правда ведь, Юи?

  -Вы вспомнили,- прошептала женщина и села на кровать.

Её сын и старшая дочь пристроились рядом, по бокам. Алиса осталась на месте, в позе инквизитора. Пока Шинджи и Рэй обнимали мать, их младшая сестрёнка ухмылялась и дулась одновременно. Наконец, Алиса не выдержала.

  -Наобнимались? Теперь можно минутку внимания? Спасибо.

  -Чего ты так злишься?- недоумевал парень. –Разве ты не рада?

  -Рада? Чему тут радоваться? Я не в своей семье, не со своими близкими.

  -Не говори так! Она,- он указал на Юи, -твоя мама, а мы…

  -Вы мне, по сути, никто.- Видимо на шок наложился подростковый максимализм. -А она мама вам, не мне. Мою маму зовут Ирина Степанова, и она далеко отсюда.

  -Как ты можешь такое говорить?- Даже Рэй ужаснулась. –Я твоя родная сестра, а Шинджи – твой старший брат.

  -Но Юи мне не мама. Я хочу домой.

  -Ты дома.

  -Нет.

  -Собираешься вернуться в Россию?

  -Да.

  -С ума сошла?!- взвилась Юи. -Я никуда тебя не отпущу!

Алису такое заявление нисколько не напугало.

  -Замечательно. Держи меня взаперти до двадцати лет. Но потом я уйду, и ты меня никогда больше не увидишь.

  Рэй и Шинджи одновременно бросили на сестру злобные, полные упрёка взгляды. Алиса и сама уже поняла, что переборщила. Буря эмоций немного затихла, и девочка вспомнила о такте, милосердии и, наконец, благодарности. Подросток присела на корточки перед Юи и совсем по-другому, не враждебно, а понимающе и почти ласково проговорила:

  -Я всегда чувствовала, что моё место не здесь, ещё задолго до того, как начала что-то вспоминать.

  -Но Я твоя мать!- глотая слёзы, вымолвила женщина. –Я родила тебя!

  -Не спорю. Моё тело создано тобой. А вот за душу я должна благодарить Степановых, в первую очередь маму и Диму…- Она затихла, её мысли унеслись куда-то, однако ненадолго. –Без них меня как таковой не было бы. Они пожалели, приютили и согрели не просто девочку, а никому ненужную болванку без мыслей, чувств, желаний.

  Юи и рада была бы что-нибудь возразить, да не могла.

  Алиса на миг взяла женщину за руку, потом встала и, ни произнеся ни слова, ушла в гостиную.

  Секунду-другую Юи крепилась, а потом не выдержала и расплакалась. Шинджи и Рэй обняли маму.

  -Не надо, мамочка,- попросила дочь. –Мы с тобой. Мы никогда тебя не оставим.

  -Никогда,- подтвердил Шинджи.

Женщина разрыдалась ещё сильнее, но каким-то образом сквозь слёзы улыбнулась и прижала к себе детей.

  Тем временем Алиса оккупировала телефон. К счастью, она прекрасно помнила свой Синедорожинский номер,  знала код города и страны.

  -Слушаю,- донёсся из трубки неизвестный мужской голос.

  -Здравствуйте. Это квартира Степановых?- Алиса заговорила по-русски без малейших усилий и акцента, машинально. Она вдруг поняла, что и думает теперь тоже на русском. Всё же довольно странно – всю жизнь считать родным один язык и в мгновение сменить его другим.

  -Да,- подтвердил мужчина.

  -А ма… То есть, можно Ирину к телефону?

  -Ира давно здесь не живёт.

  -Простите, не могли бы вы мне дать её новый номер? Это очень-очень важно!

  -Конечно. Записывайте.

  -Подождите, возьму ручку. Готово. Диктуйте.- Записав номер, девочка радостно поблагодарила: -Спасибо огромное!

  -Не за что. Всего доброго.

  -И вам так же.

Дозвониться удалось со второй попытки.

  -Ало,- ответил до боли знакомый голос.

Алиса набрала в лёгкие побольше воздуха и сказала едва ли не шёпотом:

  -Мама, это я. Я хочу домой, забери меня.

Глава 13

  Девушка при отменном макияже, в ультракоротком красном платье и высоких блестящих чёрных сапогах на шпильках беззаботно танцевала посреди зала. Она была весьма недурна собой, наслаждалась жизнью и не думала о плохом. Хорошенькое круглое личико светилось задором и легкомыслием. Тёмные волосы, прямые, но густые, немного растрепались.

  К барной стойке подошла пара: мужчина и женщина – брюнет и блондинка, обоим на вид было лет по тридцать. Они улыбались друг другу, что-то оживлённо обсуждали и смеялись. Заказали напитки, стали ждать.

  Дивчина в красном платье прервала свой танец и, приподнявшись на цыпочках, помахала рукой. Лёля махнула в ответ, наклонилась к мужу, шепнула: «Я не надолго» и направилась к своей знакомой. Та тоже двинулась навстречу Волкович.

  -Привет.

  -Здравствуй, Лёлечка.

  -Давно не виделись.

  -Неужели ты скучала?

  -Немного, совсем чуть-чуть.

  -Приятно слышать. Может, пойдём на улочку, поболтаем, а то здесь гул как на поле боя.

  Лёля согласилась, они вышли.

  Свежий воздух, прохлада сентябрьской ночи и уличный шум, казавшийся шёпотом в сравнении с гамом бара, – психике и барабанным перепонкам сразу стало гораздо легче. Брюнетка засмеялась:

  -Я, конечно, люблю бары и танцы, но иногда вся эта катавасия раздражает. Ну, давай рассказывай, как твои дела?

  -Будто ты не в курсе.

  -В курсе, само собой, но я не прочь тебя послушать.

Лёля усмехнулась и быстро проговорила:

  -Я замужем за Серёжей, у нас двое детей – Витя и Алёна, близнецы. Работаю переводчицей и преподаю танцы.

  Темноволосая потянулась и весело заметила:

  -Ты, оказывается, поклонница сестры таланта.

Лёля развела ладонями и лукаво поморщилась.

  -Кстати, хочу кое-что спросить.

  -Валяй,- великодушно разрешила голубоглазая.

  -Мы пытали Мисато и Каджи, но они так и не раскололись: что всё-таки произошло, отчего реальность переменилась.

  -Пытали?- девушка притворно ужаснулась. –Надеюсь, в переносном смысле.

  -Естественно. И прекрати паясничать.

Собеседница Лели хохотнула, после чего стала чуть-чуть серьёзнее.

  -Лёль, я понимаю, что вам всем безумно интересно, но рассказать не могу. Точнее, могу, но не буду.

  -Из вредности?

  -Не только. Это не моя тайна, и я не имею права её разглашать.

Незримые для Лёли подростки облегчённо вздохнули и с благодарностью посмотрели на черноволосую девицу.

  -Ты мне ещё семь заповедей процитируй!- не удержалась от подковырки Волкович.

  -Их, вообще-то, десять… вроде. Не помню точно, давно не перечитывала.

  -Короче, ничего ты мне не скажешь,- подытожила Лёля.

  -Именно.- Хохотушка крутанулась вокруг своей оси. –Ну, вроде пообщались. Пойду, пожалуй. И ты возвращайся к семье. Передавай всем привет.

  Лицо Лели не то чтобы омрачилось, скорее, на нём явственно проявилась настороженность.

  -Держись от них подальше,- угрюмо проговорила Волкович. –Я знаю тебя: ты обычно кажешься белой и пушистой, но с тобой лучше не иметь дел.

  -Это верно. Не надо насчёт меня обольщаться.- Приятельница подмигнула Лёле, развернулась к ней спиной и зашагала долой.

  Блондинка посмотрела вслед ушедшей знакомой, затем вернулась в бар, где ждал муж.

  А брюнетка продолжила в гордом одиночестве шествовать по тёмной улице, размышляя, чем заняться и как развлечься.

  «Может, где-нибудь землятресеньице устроить, небольшое, баллов эдак на пять? Нет, скучно. Эпидемию наслать? Примитивно и не оригинально. Вселяться уже надоело. Сатанистов что ли попугать? Эти паршивцы мне весь имидж портят. Да ещё и животных обижают. А животных я как раз люблю». Она остановилась, запрокинула голову и ухмыльнулась в небо:

  -Не скучаешь по динозаврам? Животные не знают подлости, зависти, ненависти. Они намного лучше людей, не считаешь? Чего? Хм, тоже верно. Если б всё человечество состояло сплошь из отморозков, мы бы его давно уничтожили. На счастье людей, среди них есть и достойные. Тьфу, что я несу! От тебя набралась, между прочим. Что? Не понимаешь, почему до сих пор меня терпишь? Ну, как поймёшь, дай знать, мне тоже интересно.

  Беседа была прервана самым наглым образом: откуда не возьмись появился некто, с виду напоминающий человека, хватанул девушку за плечо и поинтересовался:

  -И не страшно такой красавице бродить одной по ночам? Тебя проводить домой?

Намерения у него явно были не благие. Настроение девицы резко подскочило.

  -Проводи. Тем более, что таким как ты у меня дома самое место.

Душегуб не почувствовал неладного, его бескровные губы растянулись в злобной усмешке. В одно мгновение он заключил девушку в железные объятия. Правда, на неё это не произвело никакого впечатления.

  -И кто ты у нас?- Темноволосая без тени страха взглянула в глаза-угольки, горящие от жестокости и голода. –Упырь, вампир, вурдалак? Впрочем, какая разница.- Она не обращала никакого внимания на приближающиеся к её шее бритвенно-острые клыки. –Главное, что ты реально нарвался, зубастенький мой.

  Одно движение, и удалены сразу четыре зуба, без шума и пыли. Нет, шум-то, конечно, был – согнувшийся пополам кровосос взвыл как пожарная сирена, а потом сдуру начал ещё и возмущаться, угрожать.

  -Ты хоть понял, на кого пасть разинул?- Полное боли и ненависти урчание вполне можно было принять за отрицательный ответ. Брюнетка схватила скорчившегося от боли кровопийцу за волосы и заставила посмотреть ей в лицо. –Я бы могла разъяснить, но зачем?

  В следующую секунду отродья уже не было, оно отправился туда, куда напрашивалось – домой к девушке в красном платье. В Ад.

Глава 14

  Мама совсем не изменилась. Она осталась точь-в-точь такой же, какой её запомнила Алиса: длинные кудрявые волосы почти белого цвета, ослепительно-красивое круглое личико с безупречными чертами, огромные серые глаза, лучащиеся добротой; фигура, которая заставляет мужчин сходить с ума, а женщин кусать локти от зависти. Ира была одета в простые синие джинсы и тёплый голубой свитер, на плече у неё висела дорожная сумка. Едва оказавшись на территории аэропорта, бывшая модель стала так интенсивно оглядываться по сторонам, что в серьёз рисковала свернуть себе шею.

  -Мама, я здесь!

  -Алиса!

  Столько эмоций, переживаний, чувств. Смех сквозь слёзы, слёзы сквозь смех. Объятия, снова счастливые слёзы.

  Прохожие посматривали на них с удивлением, почти с опаской, но матери и дочери не было никакого дела до остальных людей.

  -Мамочка, как же я по тебе скучала!

  -Девочка моя…

  -Мам…

  -Алисонька…

***

  -Юи мне рассказала.

  -О чём, милая?

  -Ты была в Токио девять лет назад, приходила увидеть меня.

Ира прикусила губу и с опаской взглянула на дочь. И почему та завела этот разговор именно сейчас, при выходе из самолёта, буквально на трапе?

  -Ты ведь видела меня у подъезда?- продолжала Алиса.

Ира кивнула и негромко спросила:

  -Думаешь, я поступила неправильно?

Девочка собралась пожать плечами, но в последний момент прервала этот жест.

  -Я бы так хотела, чтобы все эти годы ты была со мной, мама. Мне не хватало тебя, даже когда я о тебе не знала.

  -Поверь, мне было труднее.

  -Я верю. И понимаю, почему ты тогда ушла. Наверное, это было верно.

С Ириной души свалился камень. Она обняла дочку на ходу.

  -Даже не могу представить, каково сейчас Юи.

  -Думаю, прекрасно можешь. Не мучай себя, с ней все в порядке,- девочка ободряюще погладила маму по руке. –Она и сама всегда чувствовала, что я не её, как бы не сопротивлялась этому. Юи, конечно, расстроена, но переживёт это благополучно. Тем более, что я ведь буду туда ездить, навещать её и, главным образом, Шинджи и Рэй.

  -Юи совершила настоящий подвиг, разрешив мне забрать тебя в Синедорожинск.

  -Домой. А как насчёт полного удочерения?

  -До этого пока далеко, я сейчас всего лишь твой опекун.

  -Мам, это только на бумаге.

  -Знаю, Алисонька. Мне до лампочки бюрократия. Ты моя дочь, и точка.

  -Ох, я почему-то волнуюсь. Думаешь, остальные будут мне рады?

  -Она ещё спрашивает! Даже не сомневайся, глупенькая! Все очень хотят тебя увидеть. У тебя теперь есть бабушка с дедушкой и куча двоюродных братьев и сестёр.

  -Кажется, у меня и сводный братец завёлся,- Алисе плохо удалось скрыть тревогу, разбавленную ревностью.

  -Тебя мне никто не заменит,- коротко и с улыбкой сказала Ира. –Гляди-ка, нас встречает целая делегация.

  -Это всё наши?! Да, вон Лёля, Аня, Серёжа… но половины я не знаю.

  -Поправимо,- Ира сжала ладонь дочери в своей.

Они ускорили шаг.

  -Алиса!- Аня первой подбежала к племяннице и обняла, секундой позже примеру мэра последовали супруги Волковичи.

Алиса очень растерялась, но гораздо больше обрадовалась. Девочка рассмеялась во весь голос.

  -Ну-ка, дай на тебя глянуть,- Аня сделала шаг назад и внимательно осмотрела подростка с ног до головы. –Просто красавица. Ты немного изменилась, но осталась прежней.

  -Не грузи ребёнка мудрёностями,- вмешался Сергей.

  Алиса вдруг вспомнила, как когда-то давным-давно, буквально в другой жизни, этот человек рассказывал ей сказки. Правда, они у Сергея получались истинно военными: мачеха, например, пыталась разделаться с Белоснежкой, используя «нервно-паралитический газ стандартного образца», а волка, сожравшего бабушку и Красную Шапочку, охотники засекли с помощью теплового датчика. Зато подводить мораль у Сергея получалось превосходно: «Нечего общаться с подозрительными типами. Почуяла что-то неладное – беги сразу». Его сказки были намного лучше Аниных. Старшая Степанова повествовала по всем правилам: «В некотором царстве, в некотором государстве…» или «жили-были»; ровно и драматично пересказывала, но как только ей надоедало (а случалась такое нередко), она тут же прекращала, обрубая сюжет на манер: «но тем временем царство, в котором происходило дело, поссорилось с соседним королевством, началась ядерная война, и все погибли под бомбёжками». А чего можно было ожидать от бездетных военных?

  Все, кого Алиса знала, выглядели почти такими же, какими она их запомнила, некоторые, правда, смотрелись немного старше, зато намного счастливее.

  -Алиса, это мои сыновья – Артем и Глеб.

  -Привет,- почти синхронно сказали двое парней, выступая немного вперёд.

Оба они были достаточно высокими для своих лет, с соломенными волосами, с полупрозрачными веснушками на щеках. У старшего глаза были серо-голубые, а вот младший унаследовал мамин светло-карий цвет. Лица обоих казались открытыми и простодушными.

  -А это Витя и Алёна,- представила своих чад Лёля.

  -Малолетние бандиты,- усмехнулся Сергей.

Бойкая девчушка лет восьми на вид смело выбежала и протянула Алисе руку. «Как похожа на отца,- подумалось вновь прибывшей. –От Лёли только губки и ямочки на щеках. Да и сын тоже… Хотя, у него глаза и взгляд Лёлины и цвет волос …».

  -Я Витя,- мальчик повторил манёвр сестрёнки.

  -Приятно познакомиться.                                                              

Парень немногим старше Алисы неуверенно кашлянул и заговорил:

  -Максим… Макс.

Девочка прищурилась, но не враждебно, скорее, задорно.

  -Братец?

  -Типа того.

  -Думаю, не раздерёмся.

  -Поддерживаю.

  -Я Игорь.

Вот тут Алиса почему-то насторожилась.

  -Папой я тебя называть не стану.

  -Я и не прошу.

Они обменялись взглядами, и этот первый контакт можно было смело считать началом хороших, минимум добрососедских отношений. «У него глаза добрые, даже сквозь очки. Наверное, и впрямь маму очень любит. А раз так, мы с ним подружимся».

  -Ну,- Ира взяла дочку за плечи и немного развернула в сторону пожилой пары, -а это твои бабушка и дедушка.

До сего момента первые шаги делали новые знакомые, Алиса лишь отвечала. Но теперь… Интересно, что родители мамы думают о новоиспечённой внучке? Не каждому понравится, что его ребёнок взял на воспитание кого-то чужого. Но в глазах супругов Алиса не заметила никакой враждебности, только интерес и немного скованности.

  -Здравствуйте,- девочка улыбнулась, но улыбка не заполнила возникшую паузу. Алиса, сделав глубокий вдох, обратилась к тёзке. –Знаете, а меня ведь назвали в вашу честь.

  Наивное детское высказывание разрядило обстановку. Алиса Николаевна обняла внучку, а Семён Семёнович искренне поприветствовал:

  -Добро пожаловать.

  Что ж, встреча с роднёй прошла более чем удачно. Алиса продержалась молодцом, не каждому взрослому было бы под силу справиться с такой лавиной новых знакомств, эмоций и впечатлений.

  -Прямо консилиум,- девочка оглядела всех своих родственников.

Не хватало как минимум одного человека, причём именно того, кого Алиса хотела увидеть больше всех.

  -Все отложили свои дела, чтобы встретить тебя.- Ира не могла не догадаться, кого её дочь так отчаянно ищет взглядом. –Дима должен вот-вот подойти, у него сегодня контрольная.

  «Контрольная? Контрольная?!!- Алиса закипела от гнева. –Какая-то контрольная ему важнее меня?!!».

  Но стоило ей его увидеть, и злость, вся, до последней капельки, испарилась.

  Дима влетел в зал подобно баллистической ракете. Парня невозможно было не заметить. Он нёсся так, будто за ним гнались голодные волки. Завидев своих, спринтер устремился к ним напрямую, перепрыгивая через препятствия, то есть попадающиеся на пути ряды пустующих, а иногда и занятых вокзальных кресел. И как он умудрялся?.. Этот номер сделал бы честь любой цирковой программе. Бегун еле-еле успел вовремя затормозить и едва не сшиб Алису с ног.

  -Привет,- выдохнул он из последних сил.

  -Привет,- пробормотала обескураженная девочка.

Никто не сомневался, что ребята сейчас обнимутся, ведь они же были лучшими друзьями, «не разлей вода», практически братом и сестрой… ой. А Дима и Алиса просто стояли и смотрели...

  «Когда-то мне было не жалко полжизни, чтобы увидеть его вновь таким. И вот я вижу. Господи, да я счастлива! Глупо. Интересно, что он обо мне думает, после той ночи? И как мы теперь будем общаться?».

  «У неё другие волосы и глаза, лицо тоже немного другое. Но это всё равно она. Как же я скучал, Алиска!.. А если она меня теперь боится?».

  Затянувшееся молчание уже начало тревожить семью, Дима и Алиса это почувствовали. Они, будто встрепенувшись, обменялись дежурными улыбками и пожали друг другу руки.

***

  -Надя, я только что видел отца и маму!

  -И как они там?

  -Здорово! Нашли друг друга по Интернету…

  -Адам, ты это уже сто раз рассказывал.

  -Ты не поняла. Они сегодня встретились!

  -Да?! Как?

  -Папа всё-таки уломал своих родителей приехать в Токио!

  -И?

  -Что «и»? Ты бы это видела! Они так радовались!..

  -Родители?- попробовала пошутить Надя.

  -Ной и Рэй! Это было так трогательно… Ещё б чуть-чуть, и я бы прослезился.

  -Поздравляю,- вздохнула девочка.

По голосу кузины Адам понял, что у её родителей, видимо, дела идут не столь гладко.

   -А что у твоих?

   -Всё то же. Вот уже два месяца друг от друга шарахаются. Ну, не совсем шарахаются, между ними словно стена.

  -Не расстраивайся, со временем…

  -Время тут не при чём. Просто ни у одного из них не хватает смелости сделать первый шаг. Я переживу, если они не будут парой, но мне будет очень обидно, если разрушится их дружба. Они были настолько близки, были лучшими в мире друзьями, мама мне рассказывала. Неужели сейчас они это упустят?- Надя вздохнула.

  Они с Адамом сидели в актовом зале Одиннадцатой Синедорожинской школы и наблюдали репетицию «Ромео и Джульетты». Угадайте, кто играл Ромео. Хотя, Дима мог в любой момент остаться без роли, постановщик уже неоднократно угрожал исключением. А всё потому, что у Степанова не получалось вести себя спокойно, и он постоянно смешил труппу до колик.

  -Папуля, я бы на твоём месте обязательно с ней поговорила,- вздохнула Надя, с сожалением осознавая, что отец её не слышит. –Ты ведь ничего не теряешь. А вот если пустишь дело на самотёк, рискуешь лишиться самого близкого друга.

  Случается, что великие умы мыслят одинаково. Вероятность совпадения гораздо больше, если умы эти не только великие, но ещё и родственные.

Глава 15

  -Привет. Остальные дома?

  -Нет, все разбежались, так что я одна. Ты к маме?

  -Вообще-то к тебе.

  -Ну заходи.

  Алиса посторонилась, впуская Диму, затем закрыла за ним входную дверь. Парень скинул обувь, снял и повесил на крючок свою куртку, прошёл в центральную комнату. Девушка молча проследовала за ним. Очутившись в гостиной, Дима резко повернулся и оказался лицом к лицу с Алисой. Он неловко дёрнулся, отошёл на пару шагов и предложил:

  -Давай поговорим.

Шатенка пожала плечами.

  -Давай. Начинай.

  -Я?

  -Не я же. Предложение было твоё.

Дима шумно выдохнул, сел на диван.

  -Наверно, я всё-таки зря пришёл.

Алиса продолжала стоять и из последних сил сохранять бесстрастный вид.

  -Но ты ведь хотел что-то сказать. Говори, я слушаю.

  -Ладно. Когда мы виделись в последний раз, я имею в виду…

  -Ночь, когда мы переспали.- Алиса сказала это спокойно и чётко, просто озвучила факт. Правда внутри всё дрожало, но с виду кареглазая была само спокойствие. Она от себя не ожидала такой невозмутимости.

  -Да,- Дима с облегчением перевёл дух. «Здорово, что она не устраивает из этого мелодраму». –Мне кажется, я тогда тебя напугал, почти изнасиловал.

  «Во дурак»,- про себя вздохнула Алиса. Она сделала пару кругов по комнате, потом круто развернулась и взглянула на него.

  -Дим, ты хоть представляешь, каково быть четырнадцатилетним подростком с воспоминаниями и опытом взрослой женщины?

Парень не удержался от подковырки:

  -Наверное, это примерно так же, как быть шестнадцатилетним подростком с воспоминаниями и опытом  мужчины.

  -Я всё-таки прожила дольше.

  -Надеюсь, и веселее тоже,- хмыкнул Дима. Уж если он начинать ехидствовать, то останавливался с трудом. –К чему ты завела этот разговор? Я всего лишь хотел узнать, злишься ты на меня или нет.

  Алиса надула губки и вновь отвернулась, но лишь на секунду.

  -Не злюсь,- наконец тихо сказала девушка. –И никогда не злилась. А насчёт «изнасилования» ты перегнул палку, это точно. Я, конечно, испугалась, но только на полминуты, может, на минуту. Если не забыл, я потом сама тебя обняла. И вообще, всё было хорошо. Так что перестань заниматься самобичеванием.

Это была слишком… слишком взрослая речь.

  -Да я, в общем-то, и не занимался,- Дима усмехнулся. –Но совесть грызла крепко.

Он встал и подошёл к ней.

  -Значит, без обид?

  -Без обид.

  -Друзья?

  -Друзья.

  -Прекрати попугайничать!

Они оба расхохотались. Под конец смеха Дима слегка щёлкнул Алису по носу. Зря. Та моментально взвилась.

  -Да сколько можно!- она оттолкнула от себя Степанова.

  -Чего?- не понял парень.

  -Ненавижу!

  -Меня?

  -Нет, эту твою дурацкую привычку щёлкать меня по носу!

  -Прости, я понятия не имел, что тебя это раздражает. Раньше тебе было смешно.

  -Ага, лет до тринадцати. А потом… потом…

  -Что потом?- вкрадчиво спросил Дима.

  -Не знаю.- Алиса вздохнула. –Хотя нет, знаю. Или не знаю.

  -Ты давай всё-таки определись.

Его ухмылка опять вывела девушку из равновесия.

  -Когда ты так делал, я ощущала себя ребёнком!

  -И чем это плохо?

  -Тем, что чувствовать себя я хотела девушкой, а не девочкой!

  -У-у,- протянул Дима, окончательно убедившись в своём полном незнании женской психологии. –Ну ежели так – извиняй.

  Почему-то Алиса разозлилась ещё больше. Она буквально зарычала от ярости.

  -ПЕРЕСТАНЬ!!!

  -Теперь-то что не так?- Степанов начал понимать, каково быть пациентом психбольницы.

  -Всё!- Алиса дёрнула плечиками, нервно провела ладонью по волосам, посмотрела сначала на потолок, потом на Диму. –Ты снова обращаешься со мной как с ребёнком.

  -Знаешь, в четырнадцать лет человек ещё не совсем взрослый. Но если хочешь, начну говорить тебе «вы» и  величать по имени-отчеству.

  Ну почему он не может вести себя нормально?!! Хоть иногда!

  -Терпеть тебя не могу!

  -Вот и не терпи! Сейчас возьму и уйду!- Трудно было понять, грозится он серьёзно или в шутку.

  -Скатертью дорожка!

  И тут Алиса сделала то, чего совсем не собиралась делать. Села на диван, отвернулась к стене и расплакалась.

  «Хочу в дурдом»,- подумал Дима.

  Он присел рядом и нерешительно погладил её по затылку.

  -Алиска… Алиса, ты чего?

Девушка не ответила. Она бы конечно могла снова сказать: «Не знаю»; но он бы опять высмеял. Алиса уткнулась носом в спинку дивана.

  -Алиса, посмотри на меня…

  -Не хочу.

  -Почему?

  -Не хочу и всё. Отстань.

  «Так, пора с этим заканчивать, пока я не ополоумел». Дима взял её за плечи и мягко, но настойчиво повернул в свою сторону.

  -Это что за выкрутасы?- ласково спросил юноша.

  Алиса смогла только пожать плечами и беспомощно всхлипнуть. После секундного раздумья, Дима прижал девушку к себе, крепко-крепко. Она и не думала сопротивляться, сама обняла парня, положив голову ему на грудь.

  Через некоторое время Алиса почувствовала, что Дима собирается что-то сказать. Она предугадала его вопрос:

  -Вот как хочешь, так и понимай.

***

  -Кто дома?- с порога весело крикнула Ира.

  -Я,- почти сразу донеслось из Алисиной комнаты. Причём донеслось как-то нервно.

  -Всё в порядке?

  -Да. Вот только… Мам, я не одна… И мы не одеты.

  Ира не упала только благодаря стене, к которой вовремя прислонилась. Но хозяйка квартиры быстро взяла себя в руки. Всё нормально, всё нормально… Дети растут и взрослеют, это естественно.

  -Мне сходить в магазин?- говоря, Ира не удержалась от улыбки.

  -Ага,- застенчиво пропищала Алиса.

Ира хмыкнула:

  -Вернусь через полчаса.

Спустя секунду хлопнула входная, а в данном случае выходная дверь.

  -Классная у меня всё-таки мама.

  -А у меня сестра.

  Рёбята одновременно поёжились от мысли о своём пусть не кровном, но родстве. Алиса натянула на себя одеяло по самый нос. Дима придвинулся к ней ближе и обнял одной рукой.

  -Она тебе допрос не учинит?

Девушка улыбнулась.

  -Ты что, не помнишь её воспитательных принципов? «Не хочешь рассказывать – не рассказывай, главное – не ври». Но рано или поздно придётся рассказать.

  Дима задумчиво почесал затылок.

  -Лучше раньше, не надо тянуть. Все будут в шоке. Нужно сообразить, как бы это преподнести поаккуратнее.

  -Слушай, а может, сделать так, чтоб они сами догадались? Только намекнуть не открыто, а как-нибудь туманно. Всё время ходить в обнимку, например. Тогда они наверняка сами подумают что-нибудь такое…

Дима расхохотался:

  -Алиса, они ничего такого не подумают, даже если ты вскочишь на меня и заставишь прыгать галопом.

  Алиса представила себе эту картинку, и её звонкий смех присоединился к Диминому хохоту.

Глава 16

  Свой День Рождения Алиса Николаевна решила отметить дома, в узком семейном кругу. Впрочем, узким этот круг можно было назвать лишь условно – ближайших родственников набралось полтора десятка.

  Всё прошло весело, мило, и как обычно закончилось перепалкой между Алисой Николаевной и Аней из-за очередной ерунды. Ничего не поделаешь, они постоянно сорились, хорошо хоть, мирились быстро.

  -Может, сейчас им расскажем?- шепнула Алиса Диме, отведя его в сторону.

  -По-твоему, момент подходящий?

  -Сойдёт. Заодно отвлечём от перебранки.

  -Тогда вперёд, на мины,- Дима ободряюще улыбнулся, взял Алису за руку и повёл за собой в центр комнаты. –Народ, внимание! У нас объявление,- продекламировал своим отлично поставленным сценическим тоном парень.

В обычной ситуации его бы сразу услышали, но сейчас все были заняты, так сказать, урегулированием конфликта.

  -Мама, Аня, перестаньте!- взывала к разуму Ира, остальные поддержали её в один голос. –И охота вам из-за такой мелочи ссориться!

  -Люди, мы вообще-то пытаемся сообщить важную новость!- Как о стенку горох.

  -Не ведите себя как дети, помиритесь,- продолжала уговаривать Ира.

Дима и Алиса переглянулись и одновременно вздохнули.

  -Лично я ни с кем не ссорилась,- Алиса Николаевна гордо задрала подбородок.

  -Значит, во всём виновата я, как обычно. Удивляюсь, почему вы до сих пор Вторую Мировую войну на меня не повесили!

  -Аня! Мама!

  -Мама! Аня!

  -Алиса, Анюта!

  -Алё! Приём! Нас тут кто-нибудь слышит?!

  -Димуля, потом,- наскоро отмахнулась Лёля.

  -Нет, сейчас!

Но никто уже не обращал на подростка внимания, все, даже племянники, были поглощены примирением Ани и Алисы Николаевны.

  -Ужас какой-то,- усмехнулась Алиса.

Дима не собирался сдаваться.

  -Ничего-ничего, сейчас мы о себе живо напомним. Отчаянные времена требуют отчаянных мер.

  Ещё до того, как юноша договорил, его девушка поняла, к чему он клонит. Она улыбнулась, обвила руками шею парня. Дима обхватил Алису за талию и поцеловал, не в щёчку и не в лобик. Поцелуй был долгим и отнюдь не целомудренным.

  По наступившей гробовой тишине ребята поняли, что достигли желаемого эффекта, с лихвой. Оторвавшись друг от друга, юные Ромео и Джульетта встретились взглядами с роднёй. Алиса смотрела чуть застенчиво, немного боязливо прижимаясь к Диме. А у того уверенности было хоть отбавляй.

  -Вот, собственно, и всё, что мы имели вам сказать,- подытожил юноша, демонстративно обняв любимую.

  Минутный ступор.

  -И давно вы?- наконец, спросил Семён Семёнович.

  -Пару недель,- ответил ему сын. - Но это у нас ещё там началось, в смысле, тогда.

  -Когда?- не понял пожилой мужчина.

  -После смерти Иры,- неохотно пояснил молодой человек.

  Семейство разделилось на тех, кто покивал, кто почесал затылок, и кто попробовал придать лицу умное выражение. Но в общем и целом новость приняли хорошо. По крайней мере, никто не стал закатывать скандал и читать нотаций.

  Когда страсти улеглись, пара подошла к Ире, которая, кстати, вела себя вполне спокойно и шокированной не казалась.

  -Мы думали, ты удивишься больше всех,- сказал Дима.

Ира посмотрела на него и усмехнулась:

  -А я и удивилась, очень удивилась, в тот день, когда Алиса заявила, что не одна, а у порога стояли твои ботинки.

  -Так ты знала?!- в один голос воскликнули подростки.

  -Конечно знала,- Ира положила руки им на плечи. –Не могу сказать: «Благословляю вас, дети мои», вы ещё маловаты для этого. Но ничего против ваших отношений я не имею и никогда не имела.

  -В смысле, «никогда»?

  -Ну,- неопределённо протянула психолог, -я почему-то всегда допускала мысль, что у вас может что-то подобное начаться. Не знаю, вероятно, это была женская интуиция.

  Надя едва не захлопала в ладоши от радости.

  -Наконец-то всё хорошо!

  -Я рад за тебя и твоих родителей. Выходит, что мы, видимо, родимся у кого полагается.

  -Надеюсь.

  -Чего тут надеяться? Ты посмотри на своих стариков… э-э-э, то есть отца и мать! И мои выглядят точно такими же: счастливые – дальше некуда.

  Недолго помолчав, девочка спросила:

  -А ты хочешь оставить себе свои способности?

Адам задумался.

  -Не знаю. С одной стороны, это здорово, весело. С другой – осточертело. Хочу нормального детства, обычных подростковых проблем: девчонки, школа, прыщи. Посмотрим, у нас ещё ведь есть время подумать.

  Около одиннадцати часов вечера Аня начала собираться.

  -Хорошо с вами, но завтра мне вставать ни свет ни заря, к совещанию готовиться.

  -Давай я тебя провожу,- предложил Сергей. –Мэру опасно бродить по ночам без охраны. Почему ты не на машине?

  -Потому что мне уже опротивело ездить, хочу пройтись. Перестань, Серёга, ты же знаешь – я прекрасно могу о себе любимой позаботиться.

  -Но…

  -Отставить, товарищ майор! Всё, всем пока, я пошла.

  Ночная прогулка действительно была не слишком удачной идеей, особенно учитывая, сколько врагов Аня нажила, занимаясь политикой. Степанова давным-давно потеряла счёт покушениям на себя. Однако ни одна попытка устранения не закончилась ничем даже отдалённо напоминающим успех. В последнее время на Аню стали посматривать почти с ужасом, словно на проклятую, вернее, заговорённую. Ничего удивительного: ни один киллер не выжил после встречи с ней; и если те, кто пытались уничтожить саму Аню умирали посредственно, то наёмники, пытавшиеся причинить вред её семье погибали по-настоящему страшно. И при всём при этом ни один волосок не упал ни с головы Ани, ни с голов её близких.

  На улице было темно и малолюдно. Изредка попадались гуляющие парочки или подвыпившие компании, встречались и одинокие прохожие. Аня шагала быстро, не глядя по сторонам, кутаясь в тёплый коричневый плащ.

  То, что за ней идут, она поняла практически сразу, но решила дать следящему шанс одуматься и отстать. Но тот возможностью не воспользовался. Что ж, теперь пусть пеняет на себя.

  Хлоп, бам, хрясь, и преследователь мигом принял горизонтальное положение. Наличествовал в боевой технике бывшего командира «Воронов» один серьёзный изъян – Аня била сразу, не глядя, то есть сперва колошматила и только затем разбиралась, с кем имеет дело.

  -Никогда не пробовала сначала смотреть, а потом бить?- лёжа поинтересовался Демьянов.

  -Так не интересно,- усмехнулась Аня и подала ему руку, помогая подняться. –Зачем ты шёл за мной?

  -Увидел, решил сделать сюрприз.

  -Забыл, чем со мной заканчиваются сюрпризы?

  -Да, подзабыл малость,- признал бывший подчинённый, ощупывая челюсть. –Разве так можно с избирателями? Я, между прочим, за тебя голосовал!

  -Сейчас начну о стенку биться в порыве благодарности.

Демьянов посмотрел на неё и улыбнулся.

  -Ты никогда не чувствуешь себя обязанной.

  -Что поделать, такой уж уродилась. А ты сам виноват – нечего было из себя великого детектива строить.

  -Говорю же, не удержался.

  Аня внимательнее присмотрелась к нему. Надо же, теперь совсем прежний, то есть взрослый – таким был пилот «Ворона-26», старший лейтенант Александр Демьянов. Верзила за метр восемьдесят, немного худощавый, с колоритными синими глазами и упрямым взглядом.

  -Ты изменился за эти девять лет.

  -А ты точно такая же.

  -Знаю, что льстишь, но всё равно приятно. Я рада, что ты больше не «отмечался» в милиции. Как ты?- Она провела рукой по эмблеме на форменной зимней куртке. –Подался-таки в пилоты?

  -Тянет к небу. Только я теперь в гражданской авиации.

  -В военной не понравилось?

  -Как-то там не очень. После «Ворона» управлять нынешним самолётам – это как после «Тойоты» перейти на самокат.

  -Я тебя понимаю. Что ещё хорошего расскажешь?

  -Женат. Есть дочка.

  -Как зовут?- машинально спросила Степанова.

  -Анечка.

«Могла бы догадаться»,- мелькнуло у мэра в голове.

  -Поздравляю. Приятно слышать, что ты счастлив.

  «Кто тебе сказал?»- чётко отобразилось на лице Демьянова. Иногда не нужно слов, чтобы говорить.

  «Ох, нет!- мысленно Аня схватилась за голову. –Опять этот взгляд! Неужели Демьянов до сих пор по мне сохнет?! Дурдом. Нет, скорее, детский сад».

  -Саша, я…

  -Да ладно, я всё понимаю. Я и не собирался навязываться.- Он подошёл ближе, но Аня сделала шаг назад. Демьянов усмехнулся, совсем не весело. -Просто знай: если когда-нибудь, то как только, так сразу.

  -Спасибо.- Как ни странно, Аня прекрасно поняла, что хотел сказать Демьянов.

  Синеглазый кивнул, отвернулся и направился на другую сторону улицы.

  -Саша!

Демьянов обернулся. Аня медленно подошла к нему.

  -Наверное, надо это сказать,- Степанова на секунду примолкла, обдумывая слова. –Когда ты нёс меня на руках, я впервые в жизни по-настоящему почувствовала себя женщиной. Женщиной, о которой заботятся, за которую переживают.

  -Которую любят.

  -Да. Это были последние в моей жизни, но замечательные минуты. Я вдруг поняла, что мне нравится, когда меня носят на руках. Не представляешь, насколько я благодарна тебе за это.

  Она могла бы ещё что-нибудь сказать, а он – ответить, завязался бы новый разговор. Но к чему? Аня и Демьянов улыбнулись друг другу в последний раз и разошлись.

  Больше приключений по дороге мэру не выпадало, она благополучно добралась до дома.

  У подъезда сидела пушистая тёмная кошка и с самым что ни на есть деловитым видом тщательно умывалась, вылизывая лапку и мордочку. Завидев Аню, животное прервало сию важную процедуру и с интересом уставилось на женщину. Кошка медленно выгнула спину, затем потянулась и величаво мяукнула, глаза её были выразительны: «Так-так, кто тут у нас?».

  Аня засмеялась и подошла к кошке.

  -Привет, красотка,- кареглазая погладила зверушку по голове, почесала ей за ухом. Пушистое создание благодушно заурчало.

  В этот самый момент кто-то схватил Аню сзади. Хотя, почему «кто-то»? Был только один человек, которому удавалось подкрасться к Ане незамеченным.

  -Не бей меня, я хороший,- заранее жалобно прошептал шутник.

  -Хорошие не пугают по ночам беззащитных женщин,- резонно подметила Степанова.

  -Я исправлюсь.

  -Даже не вздумай, Толя,- Аня повернулась к нему лицом и обняла. Само собой, они ещё и поцеловались. –Я тебя ждала к следующим выходным.

  -Любовника спрятать не успела?

  -Почему же? Он в шкафу, на своём обычном месте.

Толя в очередной раз подивился тому, какая особенная ему досталась женщина. Другая бы обиделась на шутку о любовнике или, по крайней мере, сделала вид. Впрочем, человек с лицом на два просвета уже давно привык к уникальности своей спутницы. Он любил Аню за многое, в том числе и за её непохожесть на остальных.

  Чего стоила их третья встреча (на следующий день после стычки в парке и поездки на автомобиле), когда Анатолий заявился к Ане с роскошным букетом, а она без обиняков заявила:

  -Я розы терпеть не могу, но за внимание спасибо.

  А позднее Аня наповал сразила своего кавалера во время разговора об оружии и стрельбе.

  -В тебя когда-нибудь стреляли?- спросила она тогда.

  -Да, несколько раз даже попадали.

  -Сколько?

Анатолий слегка посерьёзнел, решил не отшучиваться.

  -У меня семь пулевых ранений, ножевых я давно не считаю. Почему ты спросила?

  -Считай, что это профессиональное любопытство.

  -Лицо у тебя в данный момент совсем не любопытное, скорее, мрачное.

  -Вспомнилось кое-что неприятное.

  -В тебя тоже когда-то стреляли?

Аня не понимала почему, но ей страшно не хотелось обманывать Толю.

  -Ещё как. Однажды меня пытались расстрелять, причём в прямом эфире.- «И, по сути, им это удалось.- Она с трудом отогнала от себя нахлынувшую злость. –Спокойно. Это уже неважно, этого не было». На миг перед ней промелькнула мрачная комната с видеокамерой в углу, шестеро Крестоносцев, мечтающих увидеть Анину смерть. Степанова тряхнула головой, отгоняя мрачные воспоминания. Однако убрать с лица болезненно-угрюмое выражение ей удалось не сразу. Именно благодаря этому выражению Анатолий и не усомнился в том, что Аня говорила правду, хотя подлинную и полную историю расстрела он узнал значительно позже.

  Впрочем, этот человек любил Аню отнюдь не за её богатый военный опыт, у неё была уйма других достоинств: удивительный характер, живой ум, потрясающее чувство юмора и много-много чего ещё, в том числе и невероятное обаяние, данное природой.

  -Мне надо заехать кое-куда по одному делу, но это быстро, полчаса, не больше,- Толя снова поцеловал её. –Я скоро, обещаю.

  Он сел в машину, припаркованную неподалёку, помахал рукой и был таков.

  -Ну-ну, и так всегда,- кареглазка притворно вздохнула. На самом деле она нисколько не ревновала мужа к работе, он Аню - тоже, и это было здорово. Они практически не говорили о своих службах, посвящая свободное время друг другу, а не профессиям.

  Аня продолжала стоять у подъезда, на холодном ветру. Степанова не замёрзла, спать не хотелось, вот она и не спешила заходить в помещение. В конце концов, в последнее время ей редко удаётся бывать на свежем воздухе, так что надо использовать любую возможность.

  Вспомнился Витя. Как же сильно, невыносимо хочется, чтобы он был рядом. Раньше ей казалось, что она прекрасно знает, каково быть старшей и отвечать за всех, но после смерти брата выяснилось, что Аня ошибалась. Ей не удалось заменить Витю, хотя она, в сущности, и не стремилась сделать этого, а лишь пыталась смягчить потерю. Не получилось.

  -Витя, Витя. Как бы я… как бы мы все хотели, чтобы ты был рядом. Нам так плохо без тебя. Конечно, ты это знаешь, где бы ты ни был. Уверена, ты меня сейчас слышишь. Я скучаю по тебе, братишка.

  Вздохнув, Аня направилась к подъезду. Она сделала пару шагов и замерла. Ну надо же, прямо за спиной наёмный убийца. Возмутительно! Они подослали любителя, сопляка! Наверное, с отчаяния решили, что если профессионалы провалились, то дилетанту, возможно, повезёт. Какое вопиющее неуважение! Так, кто там у нас главный заказчик? Ага. Опять этот фрукт. Прости, голубчик, всякому терпению есть предел, ты уже не жилец, завтра с тобой произойдёт несчастный случай. А что непосредственно с киллером? Пф, да никакой он не киллер. Это его первое дело, пацан ещё никого никогда не умерщвлял. Аня ненавидела выносить оправдательные приговоры, но в данном случае не могла не признать: парень не злодей, а просто придурок, поэтому ликвидировать его не надо, следует лишь припугнуть хорошенько, чтобы мозги наместо встали.

  Аня «по-строгому» сложила руки и взглянула на паренька лет двадцати, практически не поворачивая туловища, через плечо. Редкий олух. Держит пистолет в кармане, до сих пор не снял с предохранителя, это в пяти-то шагах от потенциальной жертвы! Пока он возится с оружием, можно запросто успеть свернуть ему шею, или, на худой конец, сбежать.

  Степанова, слегка приподняв правую бровь, продолжала смотреть на горе-наёмника. Парень заметил, что у неё глаза карие-прекарие, очень яркие. Он сумел разглядеть их насыщенный цвет в ночной темноте. Такие карие, даже немного желтоватые… или много?.. Господи-Боже!!! Они светятся, действительно светятся!.. Два насыщенных, слепящих янтарных огонька! Этот горящий, бесовский взгляд проникает в разум,  в душу, обжигает, опаляет, вызывает не страх, а слепой панический ужас! Нет, нет! Пусть это прекратится, пусть это прекратится! Он больше никогда не возьмёт в руки оружия, восстановится в институте, найдёт нормальную работу!

  Истошно заорав, парень бросился наутёк. Аня довольно ухмыльнулась и снова пошла к подъезду.