В тени истребителя by poruchik
Summary:

Заложив руки за голову, я лежал на склоне невысокого холма и смотрел в небо: сегодня не было ни облаков, ни Луны, и ничто не мешало впитывать картину сияющей вселенной. Чтобы ни случилось у нас, здесь – этот мир будет существовать ещё долго. Быть может, вечно. И будет таким же прекрасным. Правда, тогда мы уже не сможем оценить его красоту . Но кто-нибудь другой, наверное, всё- таки найдётся.


Categories: Neon Genesis Evangelion Characters: Many
Жанр: Боевик
Challenges:
Series: Нет
Chapters: 17 Completed: Нет Word count: 20522 Read: 170183 Published: 01.09.2013 Updated: 04.04.2016
Story Notes:

Попытка написать что то интересное. Чем больше тапков, тем лучше

1. В тени истребителя by poruchik

2. �лава 3 by poruchik

3. 3 by poruchik

4. 4 by poruchik

5. 5 by poruchik

6. �лава 6 by poruchik

7. 7 by poruchik

8. 8 by poruchik

9. 9 by poruchik

10. 10 by poruchik

11. Глава 11 by poruchik

12. Глава 12 by poruchik

13. Глава 13 by poruchik

14. Глава 14 by poruchik

15. Глава 15 by poruchik

16. Глава 16 by poruchik

17. Глава 17 by poruchik

В тени истребителя by poruchik

Заложив руки за голову, я лежал на склоне невысокого холма и смотрел в небо: сегодня не было ни облаков, ни Луны, и ничто не мешало впитывать картину сияющей вселенной. Чтобы ни случилось у нас, здесь – этот мир будет существовать ещё долго. Быть может, вечно. И будет таким же прекрасным. Правда, тогда мы уже не сможем оценить его красоту . Но кто-нибудь другой, наверное, всё- таки найдётся.


Я выбирался за город нечасто: несмотря на полное равнодушие опекунов, дел всегда было много: нудная необходимость посещать школу, работа, не приносящая ничего, кроме раздражения и небольшого дохода, выполнение бессмысленных домашних заданий… К тому же, нельзя превращать праздник в повседневность. Здесь я мог быть в одиночестве, не опасаясь взглядов одноклассников, опекунов, да и просто посторонних людей. Проблема не в социофобии: просто, за одним- единственным исключением, я не был никому интересен как человек, а не как средство для выполнения контрольной, домашнего задания, получения пособия или подмены на работе. В помощи я почти никогда не отказывал: так было проще – намного лучше, чем тратить время на бессмысленные разборки. Меня терпели – я был полезен. А мне было наплевать, потому что я всегда помнил о главном – у меня есть цель. Всё остальное – может быть важным. Но наплевать на это остальное его важность мешать не должна.


Становилось прохладно, откуда то с северо-востока подуло прохладным потоком: ещё не ветер, но пора уже задуматься о палатке. Тем более, что прекрасное вселенское далёко уже начало закрываться тучами: пока ещё, только на горизонте, но сдаётся мне, что зря я поверил синоптикам: вряд ли я ещё раз сегодня увижу звёзды.


Прежде чем полезть в тесноту одноместной палатки, я попрощался со звёздным великолепием: кто знает, когда я ещё раз останусь наедине с небом?


Глава1.


В вербовочном пункте было пусто – если не считать, конечно, пожилого поджарого капрала за столом, на котором стоял старый элт монитор и несколько папок устрашающих размеров. По стенам висели плакаты, изображающие прелести службы в Силах Самообороны: военная техника, солдаты с фотогеничными лицами, элементы показушно-рукопашного боя. Непосредственно за капралом располагался флаг и портрет Императора.


- Что тебе, парень? –добродушно спросил он, не отрываясь от монитора: сильно сомневаюсь, что на экране отображался какой нибудь отчёт.


Я молча подошёл к столу и положил на него сертификат. Капрал также молча открыл его, и, едва прочитав первые строчки, уже с интересом уставился на меня.


- Тебе сколько лет? – поинтересовался он. В документе были эти сведения, но я решил не лишним их продублировать:


- Почти пятнадцать.


- Ты хорошо подумал? Продолжал банальничать капрал.


- Так точно.


- Ну что ж, иди на медкомиссию – порядок ты знаешь, если пришел сюда,-вербовщик  протянул мне мой сертификат и стандартное направление на медобследование.


- Так точно. Разрешите идти?


- Подожди. Зачем тебе это? – спросил капрал, - у тебя есть ещё время, чтобы всё обдумать. Тем более, с такими результатами.


- Надоело учиться в школе, кроме того, не могу остаться в стороне, когда наши доблестные Силы Самообороны испытывают такую нехватку ценных кадров, сэр - я обвёл рукой настенную агитацию.


- Иди... Ценный кадр. – пробурчал капрал. –Просто… Мой сын чуть младше тебя. И ему и в голову бы не пришло…


Кажется, настала моя очередь говорить банальности.


- Я хочу послужить Империи, сэр. И мне кажется, каждый должен сам понять, в чём заключается его служба.


Медосмотр проводился в обычной гражданской поликлинике, и мало чем отличался от ежегодного обязательного мероприятия, проводимого школой. Вся разница заключалась в грозном штампе на моей папке «Силы самообороны» и настороженных взглядов врачей.


Серые стены, очереди… В конце дня я ждал заключения. Заподозрят или нет?- этот вопрос крутился в моей голове последние полгода- а может, и больше. С тех самых пор, когда  узнал о требованиях. Способ обмануть медиков был, но его эффективность предстояло проверить практикой.


Икари, - раздалось в динамике. Я вцепился в ручку (ксо, неудобная), и рванул дверь на себя. И чуть не сбил с ног стоящего зачем- то у самых дверей врача.


- Врач как то странно мялась, задумчиво изучая мою изрядно выросшую в размерах карточку.


- Здравствуйте, Икарии. По вашим медицинским показателям мы не можем направить вас в экспериментальную группу ВВС.


Заметив моё позеленевшее лицо, врач торопливо произнесла:


- Но вы представляете интерес для специального отдела ВВС НЕРВ. Насколько я понимаю, специфика у них почти не отличается от выбранной вами, но медицинское требование там только одно. И вы ему полностью соответствуете.


- Что это за требование?- ошарашенно поинтересовался я.


- А вот это вам объяснят уже там.- улыбнулась врач, протягивая мне документы.


Когда я вышел из поликлиники, был уже вечер. Возвращаться домой не хотелось- не хотелось выслушивать лживо – заинтересованные вопросы опекунов о школе, о выполненных домашних заданиях. Всегда одно и то же, они даже не потрудились как то разнообразить свой арсенал. Я не рассказал им ни о чём: ни о том, что закончил школу экстерном, ни о том, что оказался в «счастливой десятке» вирпилов и получил возможность поступления на ускоренный курс обучения ВВС, ни о том, что вот уже три года я живу небом. Я оставил им небольшое письмо, чтобы они не поднимали шум. Вариант, что меня не примут, я учитывал, но не принимал. Чтобы  делал в этом случае? Не знаю, но возврата назад для меня не было. Я проверил содержимое рюкзака и направился к вокзалу: при наличии билета всегда можно переночевать, заодно и посмотрю в сети, что это за НЕРВ. Странно, несмотря на километры прочитанных книг, упоминаний о отношении военизированного института при ООН к авиации я не припоминаю. Вроде, они договаривались о какой то электронике с F35 локхидовского пару месяцев назад… И всё. Зачем она им – трудно сказать, ведь разработкой пятого поколения заняты «мицубиси»…


Как я и ожидал, информации был самый минимум – таковая организация действительно есть, обладает широкими полномочиями… И всё. Удалось установить также наличие научного отдела во главе с доктором Р. Акаги (хм, авианосец?). Запись её доклада на научной конференции об актуальных проблемах нейросистем в токио 3 прилагалась.


Попытка спросить у своих коллег – вирпилов также оказалось бесполезной: большинство из них, как и я, никогда не слышали об интересах НЕРВ в области ВВС, а остальные строили предположения, исходя из наличия летающих тарелочек и базы 51 в статьях жёлтой прессы об этом институте. Ладно, в конце концов, не всё ли равно – завтра я получу ответы на большинство вопросов. И если они меня не устроят – кто меня удержит?


Устраиваясь в металлическом сиденье зала ожидания, я привычно проверил куртку, лежащую, гм, подо мной: допустить потери предметов, в ней находящихся, нельзя. Хорошо, что на вокзалах имеются только классические металлоискатели и не слишком старательные охранники.


Синкансен – удовольствие не из дешёвых, особенно после Второго удара, но карточка НЕРВ, выданная в поликлинике, творила чудеса- я ехал с комфортом, первым классом, наблюдая пейзажи, проносящиеся мимо на скорости 300 километров в час. Всё таки нашей стране повезло – мы почти не пострадали. По сравнению, конечно, с той же Англией или восточным побережьем США- вот там пострадало вообще всё. И все. Хотя количество погибших в войнах в Европе и Азии ненамного меньше. Несмотря на все прелести постапокалипсиса, уровень жизни в большинстве европейских стран и даже в России не сильно изменился – всё таки они свои войны выиграли, хотя и с большим трудом. То же, что творится в Азии и Китае, лучше не представлять – фантазии не хватит. В наушниках плеера заиграл реквием Моцарта – отличное сопровождение для раздумий о конце света.


Меня должны были встретить на вокзале- так следовало из сообщения, пришедшего на телефон ещё вчера. Постояв для приличия на перроне пару десятков минут, я направился к зданию вокзала. И вздрогнул от удара, на несколько секунд лишившего меня слуха и бросившего к стене: над вокзалом прошло звено F15- картина сколь красивая, настолько же и невероятная. Сверху медленно и беззвучно падали осколки стёкол. Падали на меня. Вот наиболее крупный осколок коснулся перрона, медленно разлетелся радугой брызг…


Я откатился в сторону – и на месте моего падения расцвело ещё два стеклянных взрыва.


Учения? Какие то странные учения, с полётами на сверхзвуке… Слух вернулся с резким щелчком в ушах: по всему городу выли сирены, чей то унылый голос сообщал о введении чрезвычайного положения и требовал спуститься в убежище. Подхватив рюкзак, я спрыгнул на рельсы и побежал вдоль путей: пользоваться убежищем под вокзалом я не собирался- хотелось понять, что происходит, и это перевешивало возможный риск.


Обогнув здание вокзала, я прошёл около квартала вдоль наиболее широкой улицы и замер: сирены умолкли, наступила тишина, нарушаемая только далёким гулом реактивной авиации. Я обернулся и пожалел о решении не спускаться в убежище: удар головой при падении даром не прошёл: низко над городом плыло нечто, больше всего похожее на золотистый шар. Внутри прослеживалась какая-то фигура, меньше всего напоминающая механизм. Шар вдруг изменил траекторию и поплыл прямо на меня. Расстояние – около километра, скорость- под пятьдесят… Скоро будет здесь. Шар дважды плюнул чем-то вверх, далёкий взрыв… И исчез в разрывах крупнокалиберных снарядов. Осколки завыли на рикошетах от стен и асфальта. Я развернулся и побежал за угол ближайшего магазина.


И тут, оказавшись в укрытии, понял, что телефон надрывается, пытаясь докричаться до меня. И, похоже, не первый раз. Номер не знаком. Впрочем, номеров знакомых у меня не так уж и много…


-Да!


-Синдзи?


-Да, это я.


-Стой на месте, никуда не уходи! Я найду тебя по пеленгу!


Стой на месте? Через несколько минут я точно никуда отсюда не смогу уйти…


Красная машина вылетела из-за поворота, резко развернулась. Водитель открыла дверь и требовательно махнула мне рукой. Я рванулся к дверце, близкий разрыв придал ускорение, и в машину я буквально влетел… Врезавшись головой в колени водителя. Форменная юбка, стандарт для военнослужащих ООН- всплыло в памяти. Машина резко рванулась с места, так что встать я не мог – при всём желании. Оставалось только удивляться абсолютной нелепости ситуации. Ещё полчаса назад я ехал в синкансене… И теперь удираю от непонятной угрозы в компании с …Кстати…


- С кем имею…- прохрипел я, поднимаясь с колен водителя и занимая нормальное положение в сиденье. Ничего себе! Скорость под 200!


- Мисато Кацураги, капитан,- представилась девушка. Что?!


- Та самая?- не самая лучшая реплика, но другого не пришло в голову.


Мисато Кацураги, одна из первых женщин в ВВС. 47 побед, участник 3 войн и кавалер орденов Императора, служит в НЕРВ?! Я видел её фотографии в Сети, и не мог поверить: красивая девушка с открытым весёлым взглядом – и 47 сбитых. Больше ста вылетов на штурмовки… Капитан сдёрнула очки, закрывавшие поллица, и я понял – в кресле водителя действительно сидит прославленный ас.


- Та самая. Приятно познакомиться, Синдзи. 

�лава 3 by poruchik

Глава2.

Машина, сбросив скорость, свернула на широкое шоссе... И с резким визгом покрышек, резанувшим по ушам, пошла как то юзом, в какой то момент оказавшись на 2 колёсах вместо четырёх: впереди был естественный завал из легковушек, оставался только небольшой проезд метра в 3 шириной, которым капитан и воспользовалась.

- … … … …! – Кацураги восстановила контроль над машиной, снова разгоняясь.

- Капитан, простите, но при чём здесь ангел?- поинтересовался я. Всё остальное, сказанное, девушкой, было понятно и абсолютно недвусмысленно. Кроме самого объекта приложения специфических усилий. В салоне зашипело, и чей то скрипучий голос сообщил – с очевидным восторгом:

- Всем подразделениям – код 3, буфер – 25. Код 3, буфер – 23! И отключился.

- Симатта! – Кацураги лихорадочно закрутила головой, видимо, выискивая что-то, затем, резко сбросила скорость, развернула машину поперёк дороги, и вынеся часть ограждения, сдала под откос.

 - Синдзи, держись!- скомандовала капитан, и я послушно ухватился за сиденье.

Задать вопрос о происходящем я не успел: небо выцвело, потеряла разом все краски зелень посадок, затем последовал удар, мир крутанулся в стёклах… И встал на привычное место. Метрах в ста от нас, красиво вращаясь, врубилась в кусты стрела башенного крана.

Тишина…

- Сколько килотонн? – спросил я, аккуратно отцепляя пальцы от дверцы машины.

- Около полутора. Максимальная мощность, достижимая без делящегося компонента на сегодня. Надеюсь, у них получилось…

- Что происходит, Кацураги-сан?- спросил я.- С кем мы воюем?

- Мы зовём их Ангелами. – Капитан задумчиво достала коммуникатор. – И они – те самые пришельцы, контакта с которыми мы ждали столько лет.. И не смотри на меня так - я пока ещё в своём уме. Хотя свихнуться у нас в НЕРВ труда не составит. Кстати, как – не раздумал служить у нас? – Кацураги пристально уставилась на меня.

- Я так до сих пор и не узнал, в чём будет заключаться моя служба, и не могу судить, справлюсь ли.. –начал я.

- Тебе не рассказали? – Капитан озадаченно покрутила головой. – Идиоты. Если вкратце – ты должен воевать против этих, - кивок в сторону вокзала. – Я в курсе, что ты до этого управлял только виртуальной игрушкой. Почему именно ты – это пусть лучше Рицко расскажет, она куда больше соображает в этом. И помни – ты можешь отказаться.

 Мисато запустила двигатель, и мы выехали на шоссе. Капитан принялась связываться с кем то по коммуникатору, мне же оставалось любоваться пейзажем. Вернее, его остатками. Мы отъехали достаточно далеко, энергии взрывной волны не хватило на разрушение небоскрёбов. Но её оказалось вполне достаточно, чтобы превратить здания в подобия гнилых шатающихся зубов, грозящих рухнуть от порыва ветра.

Минуты через две машина остановилась перед здоровенными воротами постройки непонятного назначения: не то гараж, не то въезд в метро… Последнее предположение оказалось близким к истине: ворота раскрылись перед нами, и капитан загнала машину на небольшую ограждённую площадку, оказавшуюся вагоном подземной транспортной системы.

- Куда мы едем? – спросил я, когда странный вагон тронулся, постепенно набирая скорость под становящийся заметным уклон.

- В Геофронт – последнюю крепость и надежду человечества, созданную, кстати, нашими противниками. – Кацураги внезапно рассмеялась. – Сама никак не привыкну, настолько бредово.. Но это правда, Синдзи.

За окнами машины стены туннеля сменились фантастическим пейзажем подземной долины здесь даже росли деревья, виднелась какие то постройки. Всё было залито мягким рассеянным светом, не режущим глаз и делающим краски спокойными и домашними.

Мы въехали в здоровенную пирамиду, находящуюся примерно посредине подземного мирка. Снова стены тоннеля…

Нас уже ждали.

- Быстрее, господин капитан, господин э.. Икари. – Вытянулся и козырнул один из встречающих, с погонами пехотного лейтенанта.- Командующий приказал немедленно прибыть на КНП.

Мисато недоумённо пожала плечами, и мы резво, почти бегом, направились куда то по одинаковым коридорам НЕРВа, время от времени пользуясь лифтами, лестницами и транспортными капсулами. Перед очередными дверями наши сопровождающие посторонились и пропустили нас вперёд. Мисато шагнула в проём, я за ней. Обвёл взглядом приличный набор аппаратуры, гигантские настенные экраны, техников за пультами.. И остолбенел. В противоположенном конце зала, в компании нескольких человек, одним из которых являлась Акаги(в белом халате), стоял мундир генерал лейтенанта объединённых сил ООН. И стоял, к сожалению, не сам. В него был упакован мой отец - Гендо Икарии, человек, которого я не ожидал здесь увидеть. Которого я старался забыть. И которого ненавидел всю свою сознательную жизнь.

Он бросил меня, когда мне было 4 года. Ни разу не посещал меня за те годы, что я провёл у опекунов. Сначала я ждал, что однажды отец придёт, и заберёт меня из моего одиночества. Я был бы послушным, я бы ждал его с работы, готовил бы обед. Я специально учился готовить, я бы сумел.. Потом, что хотя бы позвонит и всё объяснит. Потом я перестал ждать и стал убегать из дома. Сверстников я не понимал – у них были нормальные семьи. Жизнь казалась непрекращающейся чередой чёрных, бессмысленных дней, перемежающихся вялыми побоями одноклассников и выговорами опекунов за плохую учёбу. Мне тогда было всё равно – я просто не догадывался о том, что кроме серых потолков существует ещё и небо. Всё настоящее началось в моей жизни, когда я встретил Сакаи..

Пока я предавался размышлениям, Мисато подошла к Гендо и вскинув руку к виску, доложила о прибытии. Тот вместо ответа повернулся ко мне и без всяких интонаций распорядился:

- Подойди сюда.

Я подошёл. Отец почти не постарел, разве что борода стала гуще и темнее. Да и волос прибавилось.

- Ты мне нужен. Ангела там, наверху, уничтожить не удалось. Для противодействия Ангелам мы содали боевую машину – Евангелион. Прототип потерпел аварию при попытке старта- его пилот пострадал, и его использование во второй машине затруднительно. Ты подходишь. Твоя задача – занть место в истребителе и уничтожить Ангела. Как – тебе объяснят.

Я помолчал.

- Ваши документы?

- Что? – генерал-лейтенант на секунду удивлённо дёрнулся. Сзади я почувствовал настороженное шевеление – часть техников развернулась в нашу сторону.

 - На вас погоны генерал – лейтенанта армии ООН. Вы не представились, я не имею чести знать вас лично. Почему  должен выполнять ваши указания?

 - У меня нет времени выслушивать твой бред. Решай – либо ты будешь пилотом, либо тебя отсюда вышвырнут.

- Мои требования соответствуют Уставу Внутренней службы Сил Самообороны Империи.

Кроме того, я в данный момент не являюсь военнослужащим..- Сверху послышался гул, бункер качнуло. – И вы правы, времени у нас мало.

Держаться!-крутилось в голове. Только бы они ничего не поняли.

Гендо хмыкнул, достал из кармана кителя удостоверение, протянул мне. Я его внимательно изучил – всё в порядке, естественно… А вот это уже интересно.

- Господин генерал – лейтенант! Я выполню вашу просьбу. Но у меня есть условия.

-Я слушаю тебя. – Гендо уставился на меня блёклыми пятнами очков.

- Как командующий самостоятельным военизированным научным ведомством, вы имеете право на присвоение офицерского звания от имени Императора. Кроме того, мне нужны полная дееспособность и деньги на этот счёт – я протянул Гендо бумагу. – В размере вашего тройного оклада.

- Это всё? – Гендо обернулся к кому то в форме генерал- майора. – Фуюцки, оформите приказ и всё, что необходимо, господину лейтенанту.

Куда идти, сэр? – вытянувшись, поинтересовался я.

- Доктор Акаги, капитан – он в вашем распоряжении. Через пять минут я буду на мостике. Гендо развернулся и, окруженный телохранителями, вышел через неприметную дверь в конце зала.

- Рицко, что с Аянами? Ты думаешь, можно научить человека пилотированию за пару минут? – Кацураги выглядела растерянной.

-  Аянами жива, но сильно пострадала. Произошёл срыв генерации АТ поля в момент старта. Что же до него, - Акаги качнула сигаретой в мою сторону – шанс, конечно, невелик. Но он не равен нулю. Тем более.. Икари, сколько у тебя виртуального налёта?

- Более 1500 часов, мэм.
- В любом случае, мы обязаны попытаться.

В стене открылись двери лифта. Акаги шагнула в него, я последовал за ней.

- Постойте! – Кацураги потянула меня за рукав куртки. – Синдзи, на пару слов. –Акаги нехотя кивнула.

- Ты понимаешь, что вряд ли вернёшься? – понизив голос, быстро заговорила Мисато.

- Ты просто предоставишь им данные для последующих экспериментов, и оправдание использования ядерного оружия: дескать, использовали всё, что смогли. Ты несовершеннолетний, и ничего не подписывал. Подумай ещё раз.

- Капитан, у меня есть хоть какой-то шанс?

- Очень небольшой. Неизвестно даже, удастся ли тебе синхронизироваться.

- Госпожа капитан, сэр, там наверху люди. Много людей. В случае ядерного удара шансов у них ещё меньше. И потом-  читал о вашем первом бое над Сиамом. Ваш самолёт был единственным.

- Зато была возможность катапультироваться. Тебе прыгать будет некуда.

- Зато умру лейтенантом. – Я улыбнулся.- Спасибо, госпожа капитан.

И шагнул в лифт к уже стремительно теряющей терпение Акаги.

 - Это- Евангелион 01. Аэрокосмический истребитель шестого поколения. Оснащён 2 генераторами ат поля – защитным и ходовым. Вооружение – одна 35мм пушка, 2НУРСа.

Управление – комбинированное ручное и мысленным интерфейсом. – Акаги подошла к длинному, 50 метровому стрелообразному телу машины. Под ним виднелась небольшая выдвижная капсула. – Садись и ничего не бойся.

Я последовал приказу, хотя меня не оставляло ощущение иллюзорности всего происходящего: инопланетное вторжение, Мисато Кацураги, отец, чтоб ему, шестое поколение… А ведь ещё 2 часа назад я ехал в синкансене.

Люк за мной закрылся. Капсула представляла собой тускло освещённый цилиндр, с двумя небольшими дисплеями впереди кресла, находящегося посредине. Перед креслом гордо покачивалась простенькая РУД. И всё? Маловато для шестого поколения.

Я сел в кресло, пристегнулся. Капсулу качнуло, она дернулась пару раз и замерла- видимо, занимая в недрах истребителя нужное положение. И вдруг стремительно начала заполняться мутной жидкостью.

- Что за!? Меня захлестнуло с головой.

- Не бойся, Это ЛСЛ, ей можно дышать.- Раздался в голове голос Акаги. – Кроме того, она, собственно, и служит интерфейсом управления.

- Ксо!- задыхаясь, я вдохнул и.. С удивлением почувствовал, что удушье уходит. Правда, не видно ни хрена…

- Начать первую стадию синхронизации!

Лсл вокруг меня внезапно посветлела, и вдруг стенки капсулы стали прозрачными. Возникло впечатление, что я парю над полом ангара на высоте десяти метров.

- Первая стадия успешно завершена. Начать вторую.. Подключение к нерву А10…

Голову пробило болью, в глазах всплыла муть, позвоночник выгнуло дугой- и отпустило.

Я почувствовал присутствие рядом чьего- то сознания – по другому и не скажешь. В пространстве передо мной развернулась приборная доска, большинство индикаторов были непонятны, но стоило вглядеться – и в голове сами всплывали нужные сведения. Так, это индикатор напряжённости поля ходовых генераторов, эта диаграмма – распределение плотности защиты вокруг истребителя, эта полоска показывает энерговооружённость машины…

- Вторая стадия синхронизации прошла успешно, коэффициент 42.5 процентов. Евангелион 01 активирован!

- Пилот Икари, сейчас мы запустим вашу машину с помощью катапульты. Как только окажетесь в воздухе, включайте ходовые генераторы. Просто представьте, что некая сила толкает вас вверх. Вооружением управляйте с помощью РУД. У вас имеется не более пяти минут на действия со включенной защитой, на большее не хватит энергии. Вы всё поняли?

Я понял, что мне сниться компьютерная игра. И не из самых логичных. Скоро я проснусь, в семь в школу… Ни разу во сне не думал о школе. Или просто этого не помню?

- Пилот, вы нас слышите?- голос Кацураги.

- Так точно.

- Старт!

Я ожидал перегрузки, но её не было. «И не будет, пока включено АТ поле» всплыло в голове. Даже не речь, а скорее образы – откуда они берутся? Бортовой компьютер с продвинутым ИИ?

Машина подобно стреле, вонзилась в небо.

Огромный голубой простор рванулся мне навстречу, окружил со всех сторон –  пятый океан приветствовал нас. Меня и «Еву». Всё таки это сон… Так не бывает. Не со мной. Хотя, если этот сон – последний.. Как там – представить, что взлетаешь? С этим проблем точно не будет – за моей спиной оставались виртуальные кокпиты десятков машин, сотни сражений в виртуальном небе с реальными противниками.

Я пошёл в набор, скорость росла сказочно быстро, на высоте 4500 метров – уже 2 маха, и это на пятнадцатой секунде полёта. Вираж влево… Вместо виража «ноль-первый» перевернулся кверху килем и потянул к земле. Попытка восстановить контроль привела к  потере горизонтальной скорости и резкой вспышке головной боли.

- Синдзи, успокойся! Не делай ничего вообще, машина сама выправится! Просто поставь поле на максимум! – голос Кацураги.

- Падение коффициента синхронизации, снижение интенсивности АТ поля ходовых генераторов, 172 единицы!- это уже кто то из техников.

- Ангел обнаружил «Евангелион 01»,  фиксирую перемещение в направлении квадрата 126-85.

Высота уменьшалась. «Прогнозирование полётной ситуации – провести расчёт?»- всплыло в голове. «Чёрт, конечно да!». Передо мной развернулся ещё один виртуальный экран, на котором отображался «Евангелион», небоскрёбно – городской пейзаж под ним и пунктир, обозначающий линию курса машины. Вот фигурка дёрнулась, двинулась вперёд и вниз под углом – и замерла над каким- то зданием. «Через 17 секунд машина достигнет земли, при условии включения внешних АТ- генераторов повреждения исключены». Как включить защиту? Молчание. Голова немного отошла, вернулась способность кое как соображать. Ещё одна попытка как то стабилизировать полёт – и горизонт неожиданно занял привычное место.

«Внимание! Обнаружена цель, низколетящая, координаты 146723-15, скорость 55, защита АТ поле, интенсивность неизвестна, вооружение неизвестно». Что ж, капитан не зря предупреждала… С шансами действительно…

Причину происходящего я понял достаточно быстро – я привык к джойстику, к педалям, имитирующим обычный истребитель, мысленно же одновременно прокручивал последующие маневры. Так и сейчас, я представил последующие фигуры – нисходящую бочку, петлю Нестерова – что, скорее всего и послужило причиной сбоя… Ладно, попробуем так… «Управляющую информацию считывать только при движении мысленных органов управления». «Задайте алгоритмы управления». Чего? Вместо ответа – снова ролик: отклонение ручки управления – наклон машины. Увеличение отклонения – увеличение наклона. « Пропорция линейная, кубическая, иной закон?». «Даю настройку». И я добросовестно начал представлять желаемое мне поведение машины. Успеть, надо успеть…

«Противник ведёт огонь!». Успел. Вираж, сложный, с рваным радиусом, ещё один вираж, теперь уже восходящий, размазанная по горизонту бочка. Невдалеке мелькнули какие – то трассы. Явно не самонаводящиеся боеприпасы – больше всего похоже на плазму.. Маневренность на сверхзвуке – выше всяких похвал. Состояние оружия? «35 мм пушка готова к действию, боекомплект – 120 снарядов, НУРСы снаряжены БЧ N2, 500 тонн каждый, программируемые».

- …кари, ответьте центру, Икари, ..ём, Икари, ответьте.. – уныло забубнило в голове.

- Лейтенант Икари на связи.

- ..ндзи, молодец! Попробуй поставить защитное АТ поле, ну.. просто представь плотное одеяло вокруг машины, что ли! –  Кацураги радостно прорезалась в эфире.

Цель находилась внизу – невдалеке от многострадального вокзала Окутанное желто-голубым сиянием антроподобное тело, здоровенный котлован рядом, разрушенные N2 ударом здания. Поле Ангела мигнуло, и в мою сторону рванулся плевок непонятного состава. Судя по тому, что расстояние в 4730 метров (как уверял лазерный дальномер), разделяющее нас, плевок уверенно преодолел за пару секунд – противник обладал подавляющим превосходством в огневой мощи. Я, конечно, увернулся..  Последующие два выстрела также не принесли проблем – и Ангел прекратил огонь, начав какие – то трансформации собственного тела.

- Госпожа капитан, установить защитное поле не удаётся. Энергоресурсов – на 12 минут полёта. Прошу инструкций о преодолении защиты противника.

Раз уж Евангелион создавался для войны с Ангелами, какой то вариант должен был существовать, иначе во всём этом не было никакого смысла. Кстати, почему я не спросил об этом раньше? А, ну да, это же сон…Нисходящая спираль, сближение с Геофронтом – мне нужна хотя бы минута нормальной связи. Похоже, у Ангела неплохая РЭБ…

- Синдзи, видишь ли, - голос доктора Акаги, - предполагалось, что поле будет нейтрализовываться твоим собственным. В противном случае, атака будет малоэффективной…

Симатта! Так, ещё раз – покрытие вокруг истребителя, пытаюсь представить как можно ярче. Ещё  одна вспышка головной боли, потеря управления и связи. Я вывел

Еву из пике в 20 метрах от крыши какой то школы. Мелькают кварталы. Обхожу Ангела по широкой дуге, прикрываясь высотными зданиями центра города. Эй, бортовой ИИ! Как ставить защиту? Ответа нет. Проклятье! Слева мелькнули силуэты двух звеньев F16, барражирующих на сверхмалых – оказывается, в небе я не один. Как ни странно, это ободрило, хотя толку от драконов, скорее всего, не больше, чем от моей Евы без АТ поля.

10 минут в запасе. Без толку крутится на расстоянии от врага, пока не иссякнет энергия?

Неизбежный ядерный удар, гибель гражданских, да и существование Геофронта – под очень большим вопросом. В конце концов, что я теряю?

Свеча вверх, форсаж ходовых генераторов. Которые почему-то меня слушаются, в отличие от защитных. 5500метров, 6500 метров… На скорости в 3, 5 маха я повёл машину вниз – по прямой, в лоб на противника. 4 маха – и предупреждение, прозвучавшее набатом в висках: «критический перегрев обшивки, включите защиту!». Как, блин? Ладно, больше разгоняться не будем. Земля, несущаяся мне навстречу, была красива – даже несмотря на разрушения, вызванные бомбардировкой и стрельбой Ангела, город сохранял геометрически правильные очертания, а окружающие его озеро и горы казались нереальными, слишком уж чистыми красками нарисовал их неведомый художник. 2100 метров, иллюзия полёта настолько совершенна, что кажется, будто моё тело начинает обдувать ветер… «Защита включена». Чего?! Похоже, представлять надо было совсем не одеяло. Ангел, казавшийся сначала незначительной букашкой, стремительно рос в размерах. Почему он не стреляет? Удар! Столкновение полей, чудовищная боль в висках, нажатая до упора гашетка. Успеваю увидеть, как очередь пропарывает в амёбоподобном теле аккуратный ряд круглых отверстий. Прохожу между двумя небоскрёбами. Удар слева – сзади. «Повреждение ходового генератора, потеря 27 процентов мощности, повреждение корпуса – деформация, атака лучевым оружием, внимание! Время функционирования – менее 2 минут!» - взорвался в моей голове целый каскад тревожных сообщений. Вираж влево с переворотом, практически на пятке, змейка. Насколько вообще возможна змейка на высоте 15 метров в условиях города? Ну, если очень постараться.. Противник снова выстрелил – на это раз действительно луч, по крайней мере в атмосфере он был еле заметен – просто блёклая дорожка. Упёршаяся моей Еве в кок. Взрыв. Потеря части обзора, боль почти лишила желания хоть что- то сделать… Почти – значит не полностью. Пуск НУРСа и ещё одно попадание произошли почти одновременно. Мир развалился на удивительно правильные, шестиугольные, с тупыми гранями, куски…

 

 

 

3 by poruchik
Author's Notes:

К вопросу о критике - прошу тапков не жалеть, очень важно знать свои ошибки. Спасибо, очень рад положительным отзывам.

Сквозь веки слабо пробивался розоватый свет. Голова ощущалась сосудом, наполненным до краёв. Простая попытка поднять руку вызвала такую волну мути, что я оставил всякие мысли о необдуманных действиях – лучше просто полежать. Подождать. И попробовать открыть глаза. Ну что ж… Ещё один незнакомый потолок – подвесной, видны следы недавнего ремонта. И видеокамера, кое как скрытая под датчиком пожарной сигнализации – тоже видна. Интересно – это хитрость (отвлечь внимание от других замаскированных средств наблюдения), или обычное раздолбайство? Похоже, я в госпитале – скосив глаза, удалось разглядеть гору какой – то аппаратуры рядом, к тому же характерный запах… Дурнота немного отступила – если не двигаться и дышать осторожно – жизнь вполне терпима. Итак, я в госпитале. И меня так качественно приложило, что приходы были – наркоманам на зависть. Всё по Фрейду, все комплексы – наружу. Отец, Мисато Кацураги, аэрокосмические истребители с мутно – религиозным названием, подземные укрепления, ядерные заряды, счастливо обретённое звание лейтенанта – налицо все признаки. Что же случилось на самом деле? Последнее, что помню уверенно – как включил реквием Моцарта, перед тем как задремать. Вот и дослушался – железнодорожная катастрофа. Отделался вроде достаточно легко – кроме контузии, никаких серьёзных повреждений не ощущаю. Надеюсь, в загадочный отдел ВВС при этом институте всё – таки окажусь годен, хотя, конечно, карьера как то сразу не задалась…

 

Шорох двери, стук каблуков. Повеяло духами - едва уловимо, на грани восприятия.

 

- Доброе утро, Синдзи. Как ты себя чувствуешь? – голос был знакомым. Не может.. Я резко повернул голову. Палата завертелась вокруг меня, но цель уже была захвачена – я резко склонился над пластиковым тазом, стоящим сбоку от кровати, и на какое то время ничем, кроме него, не интересовался. После того, как меня пару раз вывернуло наизнанку и выжало до капли, стало неожиданно лучше. Настолько, что я смог разговаривать и даже двигаться.

 

- Здравия желаю, госпожа капитан. Спасибо, не очень, мэм..

 

- Синдзи, оставь этот официоз. Не в строю можешь называть меня просто Мисато, - капитан хмыкнула,- а то начинаю себя чувствовать старой развалиной, с которой надо говорить вежливо и предельно аккуратно, чтобы из неё пыль не просыпалась. Идёт?

 

- Как скажете… скажешь, Мисато. Что вчера произошло?

 

- А ты что, не помнишь? – хитро взглянула на меня черноволосая девушка. – Потребовать у Командующего что то в виде ультиматума – не каждый день такое увидишь. Смотри, незаменимых у нас нет – не переусердствуй.

 

- Я… не уверен, что всё, что я помню, мне не привиделось. И что я помню всё, что было. Слишком много бреда..

 

- Если ты об Ангелах – это правда. Твой «Евангелион» теперь разве что слепые не узнают – и то потому, что тактильные приёмники ещё в разработке. О тебе информация засекречена, но слухами Сеть полнится…

 

Кто то снимал бой? Сколько вообще гражданских успело уйти?

 

- Мисато. Много людей погибло? Я кого то .. задел?

 

- Непосредственно из – за твоих действий – никто не пострадал. Всего из – за атаки Ангела погибло больше 170, ранено больше 300, данные постоянно уточняются. Погибли также 240 военнослужащих. Ты ни в чём не виноват, Синдзи. – жёстко сказала Мисато, внимательно вглядываясь в меня. – Ни в чём. Никто не ожидал, что вообще что то получится – после провала операции с Аянами. Все планы полетели к чертям, заготовки оказались бесполезными… Твоя победа – сродни фантастике. Сейчас сюда придёт Рицко, будет тебя допрашивать – как и что ты делал вчера. Нам предстоит много работы – буду тебя учить тому, что сама знаю. Летать ты умеешь неплохо – но надо лучше.

 

- Чем кончился бой? Я вроде бы запустил НУРС, затем попадание в район кокпита – и всё. И вообще, мне хотелось бы получить ответы – например, что за АТ поле? Откуда взялись Ангелы – что нам, талибов мало? И…

 

- Синдзи, Синдзи, успокойся, половины я сама не знаю, да и вредно тебе сейчас много разговаривать. Ракета уничтожила ядро Ангела – ни ты, ни он не успели восстановить защитное АТ поле. Его выстрел повредил защитный генератор и часть аппаратуры жизнеобеспечения, авионики и А10 – ты отключился, а автоматика отстрелила капсулу. Взрывом НУРСа тебя вместе с истребителем отбросило на пару километров в сторону, машина серьёзно повреждена, тебя нашли только через полчаса. Да, Синдзи, твоя куртка у меня. И об этом у нас будет отдельный разговор. У меня с тобой. – Капитан выразительно посмотрела по сторонам. - Ладно, я побегу – работа, как и Ангел, ждать не будет. – Мисато обернулась у дверей, подмигнула. – Выздоравливай, лейтенант. И ..спасибо. Ты молодец, правда молодец.

 

В палате распространялся аромат от тазика. Лейтенанта неудержимо потянуло в сон.. Где здесь кнопка вызова медсестры? Что то нигде не видно пресловутой утки.

 

 Значит, капитан ничего никому не сказала – что ж, другого ожидать от аса Империи было трудно. Слава богам, может, получиться договориться. Хотя плеер могла бы вернуть и сейчас. О, чёрт, ЛСЛ…Придётся покупать новый. Ладно. Бой окончен, противник уничтожен. Я жив. Здоров (относительно). Я лейтенант, и я буду летать. Что ещё нужно? Знаю, многое. Очень многое. Засыпаю, забив на вонь, гудящую голову и доктора Акаги, которая никак не найдёт дороги к моей палате.

Снова проснулся уже вечером – потолок окрасился красноватым светом заходящего солнца. Тошнота и боль окончательно ушли, я чувствовал себя практически здоровым – можно попробовать встать и поискать одежду. Собственно, кроме трусов, на мне не было ничего, и поскольку обнаружить какую – нибудь одежду, как и средства коммуникации, не удалось, оставалось только ждать. Лейтенант, разгуливающий по госпиталю в трусах, да ещё и четырнадцатилетний – это слишком. Ждать в этот раз долго не пришлось: дверь исчезла в стене, и в палату вошла доктор Акаги.

- Здравствуй, Синдзи. Я вижу, ты в порядке? – тон участливый. Доктор – очень красива, её облик нарочито немного небрежен, но лишь в той степени, чтобы подчеркнуть его природное совершенство…  Стоп. Глаза – очень спокойные и очень холодные. Лицо улыбается, а они смотрят так, будто их хозяйка решает: препарировать сейчас или сначала попить кофе?

- Здравствуйте, Акаги-сан. По ощущениям – со мной всё нормально.

- Синдзи, твою одежду сейчас принесут. Сегодня тебе отведут комнату здесь, а завтра будет решаться вопрос о порядке твоей дальнейшей службы, оформление документов…

А сейчас я бы хотела получить от тебя несколько ответов.

- Акаги-сан, у меня тоже есть вопросы. Разумеется, после того, как попытаюсь ответить на ваши.

- Хорошо. В момент синхронизации были какие-нибудь видения, странные ощущения?

- Помимо боли в нервных центрах – ничего.

- Как выглядел диалог с … бортовой нейросетью?

- Как будто я слышал… видел… скорее, воспринимал, образы, обращённые ко мне – не слова. В некоторых случаях истребитель сам предлагал какие – то действия, в некоторых не отвечал на прямые вопросы. Кстати, почему, имея такие возможности, вы вообще создали Евангелион пилотируемым?

- Потому что без пилота невозможно функционирование комплекса А10. Синдзи, давай обсудим это позднее. – Акаги взмахнула рукой, отсекая возможные возражения. – Как ты производил включение защитных генераторов, манипуляции с АТ полем?

- А я им манипулировал?

- Да, незадолго до столкновения с защитой Ангела конфигурация поля изменилась.

- Не представляю. Включить получилось, представив, как ветер обдувает моё тело. Как то очень ярко представить, что ли. Вообще, сознание после синхронизации несколько изменяется – все как то ярче, насыщеннее, в голове ясно, думается легче. Но некоторые попытки напрягаться, добиваясь нужного результата, вызывают болевые ощущения и потерю управления. Доктор Акаги, у вас же есть чёрные ящики, мои впечатления очень субъективны.

- Твои впечатления очень важны – в ящиках пишется далеко не всё. Почему ты решил пойти в ВВС?

- Это личное, Акаги-сан. Никакого отношения к прошедшему бою это не имеет.

- Ты ошибаешься- имеет. И самое прямое. Знаешь, сколько людей способны синхронизироваться с Евой? На данный момент – всего трое. Чем объясняется эта способность – нам самим до конца не ясно. И важна любая деталь. – на меня уставился детектор лжи, по совместительству являющийся главой научного отдела. Соврать? Наверняка поймёт.

- У каждого имеется свой собственный ад. Простите, доктор, но… Я не смогу ответить.- Ну и зачем я это сказал? Пожаловаться, что ли, захотелось? Или впечатление произвести? Чёрт! Лучше лишний раз промолчать, чем что-нибудь ляпнуть без дела – так однажды сказал Сабуро. Я запомнил, как и многое другое. Вот только применять на практике, видимо, не очень выходит…

- Синдзи, ты говоришь слишком правильно, построение фраз и твои действия – не похожи на подростка. По отзывам из школы – ты стал отлично учиться, изменил поведение, стал замкнутым – примерно в 11 лет. Опекуны ничего не заметили, но произошло это после очередного побега из дома. В чём причина? – Близко, доктор. Вы хорошо подготовились. Вот только толку…

- Значит, такие книги я в детстве читал. Больше я ничего не могу добавить, доктор.

- Что ж, спасибо и на этом. Что ты хотел узнать? Только учти – есть закрытые данные. И личный ад у меня тоже имеется, - в глазах блондинки промелькнуло что-то неприятное – боль, сожаление… И тут же исчезло.

Шорох двери, затянутый в чёрную форму охранник козырнул Акаги, передал пакет с вещами и, спросив разрешение, испарился.

- Причины войны, устройство «Евангелионов», максимум информации о противнике и наших военных возможностях – то, что мне необходимо знать, Акаги – сан.

- В двух словах этого не рассказать, а времени у меня немного. Завтра я предоставлю тебе необходимые подборки материалов. Там будет минимум истории, современное положение дел, ТТХ истребителя и его чертежи,  что же касается Проекта, то… Он был начат давно, более 10 лет назад. Сразу после Второго удара. К нам в руки попали технологии другой цивилизации, позволившие нам сделать даже не шаг – прыжок вперёд. Синдзи, я понимаю твой скепсис, но не всё так просто. Если бы это был инопланетный высокотехнологичный металлолом, мы могли бы копаться в нём десятилетиями без результата – но нам повезло: при определённых условиях чужие технологии были способны к самовоспроизводству. До сих пор изучено очень мало, непростительно мало – например, мы можем задать и получить генератор АТ поля требуемой мощности и характеристик, но использовать его без комплекса А10 невозможно. Создать нечто подобное на основе наших технологий пока не получается – хотя общие принципы ясны. Также комплекс А10 без человека имеет крайне ограниченный круг возможностей – и пока преодолеть это тоже не удаётся.

   Акаги замолчала, продолжая покалывать меня льдинками своих глаз.

- Вы упоминали второго пилота – кто он, и что с ним?

- С ней. Её зовут Аянами Рей. Вчера из-за проблем с психикой она не смогла взлететь, в результате – перелом руки, ключицы, сотрясение и множественные ушибы. Через месяц вернётся в строй. Ладно, мне пора, Синдзи – до завтра. – Акаги встала, давая понять, что разговор окончен.

- Ещё вопрос, госпожа Акаги. Сколько имеется времени до следующей атаки?

- Я не знаю – и никто не знает. – Мне показалась, или доктор поторопилась выйти из палаты?

Так, что мне прислали? Просто моя старая одежда, правда, постиранная. Куртки нет, плеера нет, документов тоже нет – после ЛСЛ неудивительно. Восстановят, куда денутся. Вот только надолго ли они мне понадобятся? До следующей атаки? Чудеса ведь дважды не повторяются. А может, и не было чуда. Просто малая вероятность стала реальностью.  Интересно получается – от стремления к суициду меня излечила профессия, которая довольно часто приводит к смерти – тебя или других. Или, может, стремление умереть никуда не исчезло, просто приняло новые формы?

Да, Акаги не ошиблась -  всё началось именно тогда – 4 года назад. Тогда я бродил в окрестностях Осаки, питаясь в пунктах приёма беженцев (тогда ещё были такие) всякой

дрянью, и сочиняя более или менее правдоподобные истории. Меня оставляли для выяснения, кормили, а затем я сбегал. Я почти решился – смерти не боялся уже давно, пугал лишь сам процесс, надо было уйти без боли и риска остаться инвалидом.

И ещё, почему – то не хотелось, чтобы кто то видел то, что от меня останется. Море подходило для этой цели лучше всего, план был готов к исполнению. Рано утром на самопальном плоту из трёх криво связанных коряг я отправился  в Тихий океан.

Со мной был сок, несколько упаковок снотворного, ржавый снаряд и бикфордов шнур из петарды. Снаряд был подобран полгода назад, на полигоне, и приведён в более – менее взрывоспособное состояние благодаря нашему учителю химии – майору запаса Йосиме. Он, наверное, и не подозревал, зачем ученику младшей школы нужно знать устройство артиллерийских 75 мм фугасных боеприпасов. Впрочем, рассказал и объяснил он всё очень подробно – этого хватило, чтобы выкрутить неисправный взрыватель и вставить вместо него самоделку из нескольких петард.

Всё было тихо – даже ветер, тихонько подталкивающий в спину мой плот, замер. За день удалось отойти от берега километров на семь – я посчитал это достаточным. Аккуратно положил мамину фотографию на снаряд – всегда носил с собой, потому и решил не оставлять ни опекунам, ни тем более её мужу. Какой он мне отец? Мама не соглашалась.

Она гладила по взъерошенной голове ребёнка (меня!) и улыбка освещала её красивое и открытое лицо. «Всё будет хорошо, Синдзи» - я хорошо помнил этот голос. И чувство заботы, безопасности и тепла, а так же само собой разумеющейся уверенности, что меня любят, что я не одинок. «Прости, мама, но я так больше не могу. Никому я не нужен. И вдруг мы будем вместе?». Сколько таблеток я сожрал, не помню. Подождал, пока чёрная тяжесть навалится сверху, и негнущимися пальцами поджёг фитиль. Его должно было хватить на 15 минут - немало петард  пришлось изуродовать. Даже если что-то найдут, что навряд ли, опознать ничего будет нельзя. Огонёк бодро бежал по фитилю. «Вот и всё».

        Оказалось, не всё. Когда я очнулся, мне было плохо – плохо настолько, что и сравнить не с чем. Сил не было, страшно хотелось спать, но меня выворачивало наизнанку, непрерывно выкачивая из желудка какую – то дрянь. И, похоже, я висел кверху ногами. Дышать было нечем. Из горла вырвался хрип. Кто-то перевернул меня и вдарил по спине –  я снова смог дышать. А потом провалился в бред. Я видел маму, которая была страшно сердита на меня и ругалась, а потом вдруг улыбнулась и погладила по голове – совсем, как тогда. Мелькал отец, голубоволосая красивая девушка, какие – то люди в форме, маленький самолёт, отделяющийся от большого и исчезающий в облаке, бестолково мечущихся в панике по палубе стремительно приближающегося корабля людей, огненные трассы, летящие навстречу… Отлетающее в сторону крыло самолёта, провалившегося в прицеле куда – то вниз и влево… Разбитая приборная доска,

дыры в фонаре… Опекун, что-то обсуждающий с моим отцом.

Выпрыгнул я из этого состояния как то резко, рывком. Лежал в маленькой, светлой комнате, а у кровати в кресле сидел одноглазый человек. И несмотря на явно немалый возраст, что – то мешало назвать его стариком. В его руках была газета – архаичная привычка, ну кто сейчас читает газеты?  Заметив, что я очнулся, человек быстро подошёл ко мне.

- Как ты себя чувствуешь? – вроде обычная фраза, но как давно меня никто об этом не спрашивал… Тем более, участливо. Ему не всё равно – неожиданно пришло понимание.

- Нормально, спасибо. Только слабость.

- И неудивительно, ты ведь успел уйти очень далеко. Как твоё имя?

- Синдзи. Почему?

- Пролетал мимо на гидроплане, увидел твоё средство передвижения. Сначала подумал, заигрался пацан в пиратов, унесло в море.. Потом, когда увидел твой снаряд, понял, что не всё так просто, да и у тебя уже лицо посинело – еле успел. Повезло тебе, парень.

Я рассмеялся.

- Ты чего? Тошнит? –Смех перешел в истерику.

- Это вы называете повезло? Да это просто невероятная непруха! Наткнуться в океане на спасателя перед тем, как отбросить ласты – это надо суметь…

- Да, действительно, что-то в этом есть. Но можно мне узнать, в чём причина твоего… эээ желания покинуть нас? Да, кстати, все колюще – режущие предметы я убрал, а выпрыгивать из окна бесполезно – первый этаж, как никак. – развёл руками пилот. – Разве что об стену попробовать – но ведь отрубишься раньше, чем убьёшься…

Мне стало интересно. Наверное, впервые за много лет.

- Почему вы меня спасли?

- Вообще-то, это моя работа. – Заметив мой пристальный взгляд, моргнул и добавил – уже без улыбки: - Умирать просто так, ни за чем, идиотизм – это значит быть и уйти не человеком, а амёбой. То ли был, то ли нет – какая разница? Или ты думаешь, кто то о тебе будет жалеть? Раз дошел до такого, значит, жалеть некому. Вроде ты не дурак – взрыватель совсем неплохо сделал, да и продумал всё тоже.

- Судя по результату… А как же «никто не умирает напрасно»?

- Это так. Но заметь – никто. То есть речь идёт о человеке.

Он помолчал.

- Твои родители погибли?

- Да. Отец жив, но лучше бы тоже…

Незаметно я рассказал ему всё, чувствуя, как напряжение покидает меня, и всё больше клонит в сон. Обычный, нормальный сон.

- Да, не повезло тебе. Если хочешь, поживи пока у меня – сейчас каникулы, с опекунами как-нибудь договорюсь. Тут море, загорай, купайся, покатаю на гидроплане – хочешь полетать?

Я подумал. Смысла ему врать мне не было. И я чувствовал, что он по-настоящему дружелюбно смотрит на меня. Возможно, стоит попробовать?

-Хочу. Как вас зовут?

- Капитан Сабуро Сакаи. Отдыхай, Синдзи.

Через полтора года гидроплан одноглазого капитана, преследуя наркоторговцев, был подбит. Горящая машина врезалась точно в рубку небольшого катера. «Никто не умирает напрасно».

 

4 by poruchik

На следущее утро, после короткого медосмотра, началась бюрократия. Началась и закончилась – всё прошло на удивление быстро: никаких очередей, все служащие на местах, вежливый и молчаливый провожатый хорошо ориентировался в местных лабиринтах. Вряд ли эти катакомбы оставили загадочные инопланетяне – впечатление такое, что здесь поработали китайские кули. Людей попадалось навстречу мало – насколько я знал, большинство персонала было задействовано в восстановительных мероприятиях Токио-3, в Геофронте оставались в основном дежурные. Без электронного маршрутизатора, или провожатого, заблудиться здесь было вполне реально. Форму и документы я уже получил, оставалось выяснить место своего будущего проживания и получить личное оружие, затем доложиться командиру… И дальше – в её распоряжение.


- К командиру, господин лейтенант?


- Нет, сначала я хотел бы получить оружие.


- Ношение оружия вне строя – только добровольно. В вашем же случае – явно излишне. Это опасно прежде всего для вас самого – мы не можем допустить несчастных случаев…- Судя по манере разговора и подозрительно интеллектуальному лицу, сопровождающий меня сержант вряд ли начинал карьеру в армии, скорее в каком – нибудь гуманитарном вузе, или колледже. Мисато ведь тоже пошла в авиацию с первого курса колледжа…


- Господин сержант, вы получили какие-то инструкции на этот случай?


Сопровождающий (он так и не представился), достал служебный коммуникатор.


- Пока ещё нет, но это поправимо. Госпожа капитан! Разрешите…


- Говорите, Макото. Что там у вас? – голос усталый, похоже, что Кацураги пришлось ночевать на работе.


- Младший Икари… Лейтенант Икари собрался получать личное оружие. Я счёл необходимым доложить вам.


- Дайте мне его, сержант.


Макото протянул коммуникатор мне. Кацураги, судя по мешкам под глазами, действительно не спала. Об этом также говорила початая банка энергетика, стоящая в поле зрения камеры на краю заваленного бумагами стола.


- Лейтенант Икари, зачем вам пушка? Евангелиона мало?


- Простите, но и вы тоже не бенто в кобуре носите. И, гм, не дыроколом бумаги прижимаете, госпожа капитан, мэм. – Я покосился на хорошо узнаваемую рукоять Хеклер – коха, лежащего поверх какой – то груды бумаг рядом с энергетиком. Видимо, без пресса мятые бумаги пружинили, и банка норовила перевернуться… А места на столе больше не оставалось.


- Если ты заметил, Синдзи, я несколько старше тебя. И у меня нет ни малейшего желания отвечать за дырки в твоих одноклассниках, прохожих, или тебе самом.  Особенно в последнем случае. Ты слишком ценен, и, к сожалению, это осознаёшь. Но учти – это не означает, что тебе всё позволено. - Кацураги скривилась. – У меня куча дел, полгорода в руинах, а я должна возиться с пацаном, играющим в солдатиков.


- Госпожа капитан, прошу вас указать основание, по которому я не могу получить пистолет.


- Лейтенант, решил поиграть в знание уставов? Хорошо, ты получишь оружие, но учти: первое нарушение Устава, правил безопасности – и я лишу тебя игрушки. Докопаться при желании можно и до столба, Синдзи. А армия многократно увеличивает эффективность воспитательного процесса… - капитан зловеще улыбнулась.


- Макото, проводите лейтенанта в арсенал, и проследите, чтобы он не отстрелил себе что нибудь нужное для пилотирования.


Макото, стоящий во время всего разговора с отсутствующим выражением лица, вздохнул, убирая коммуникатор в карман:


- Пойдёмте, господин лейтенант… Всё таки вы это зря.


 Пожилой старшина без каких – либо эмоций уставился в мои документы, проверил подлинность электронной карточки. Ненужная формальность – на входе мы миновали два поста охраны и открытых детектора, каждый раз проходя полную проверку допуска.


- Что именно вас интересует, господин лейтенант? – проскрипел оружейник.


- «Файв – севен», если, конечно, есть в наличии.


- В наличии есть, только берут их мало. – Старшина ушёл куда – то вглубь стеллажей. – Обычно предпочитают что нибудь крупнокалиберное.


Передо мной на стол легла небольшая пластиковая коробка, кобура, пачки патронов. – Распишитесь и забирайте. – Подумал и добавил: - Сэр.


Вернувшись в комнату, я переоделся в форму. Строгий китель, брюки, фуражка… Погоны на плечах – две звезды. Кобура на поясе. Сабуро, у меня получилось. И даже раньше, чем рассчитывал. Правда, лейтенантом, скорее всего, мне быть недолго. Стоп. Хватит. Недолго так недолго, зато будут полёты. На машине, о какой я не смел и мечтать. Человек, возьми то, что хочешь, но заплати за это настоящую цену – ведь так? И я согласен – заплатить.


Макото проводил меня до кабинета командира и удалился, оставив наедине с дверью, оснащенной новенькой табличкой: «капитан Кацураги, начальник оперативно – боевой группы». Похоже, она недавно здесь работает – рядом надписи сделаны значительно раньше. Ну конечно, ещё полгода назад Кацураги летала над Пакистаном…


- Госпожа капитан, лейтенант Икари прибыл для дальнейшего прохождения службы. – Я убрал руку от козырька и встал смирно. Начальство на моё появление отреагировало вяло и как то странно: Мисато, подпирая голову одной рукой, другой полезла в стол, чем то щёлкнула в его недрах, а затем неторопливо отхлебнула из банки. И наконец обратила на меня внимание.


-Вольно, Синдзи. Я правильно поняла, что с основами военной службы ты знаком? Ну вот и ладно. Восстановление Евы 01 идёт с максимальной скоростью, боевую подготовку с тобой начнём уже завтра – никто не знает, когда ждать следующего Ангела. Поскольку в Еву посадить тебя нельзя, будем изучать тактику. Сейчас разберёмся с твоим местом проживания, и свободен. Но сначала объясни мне, зачем ты носил с собой вот это? – Мисато вытащила из недр стола P38 и положила его передо мной. – Вариант «нашел на улице» не прокатит, лейтенант. Проблемы с законом в прошлом моих подчинённых меня не интересуют. Кроме тех, которые могут сказаться на службе.


- Госпожа капитан, это подарок. От одного человека. И я прошу вас его вернуть. Это никак не связано с криминалом. Если, конечно, не считать криминалом войну.


Тёмноволосая девушка задумчиво крутила в руках мой вальтер. Выщелкнула магазин, по одному извлекла потемневшие от времени патроны.


- Если не считать…  Почему только четыре? Синдзи, ты ставишь меня в идиотское положение. Если отдам тебе ещё и эту пушку и ты натворишь что-нибудь… Но, с другой стороны, ты заслужил доверие –  тем, что сделал. Поэтому больше ни о чём не спрашиваю. Захочешь – сам расскажешь. Ладно, держи. – Кацураги протянула пистолет рукоятью вперёд. – Но сейчас ты мне дашь слово: без крайней необходимости – не применять! Всё понял?


- Так точно, мэм!


- Квартиру тебе выделили рядом с квартирой Аянами – так будет удобнее забирать вас в случае тревоги. Это недалеко отсюда. Кстати… - На стол лёг коммуникатор, ноутбук и часы. – Всё это, кроме ноутбука, ты должен постоянно иметь при себе. Коммуникатор работает независимо от сотовой сети, в часах аварийный приёмопередатчик. Через них передаётся оперативная информация, сигналы тревоги, вызов охраны. Вот ключи от квартиры. Там ни фига нет, поэтому первое тебе задание – обустраивайся сам. Я приду – проверю. Как спать хочется, и пойло это не помогает… - Мисато сладко зевнула. – Да хватит уже тянуться, правда, что ли, в солдатиков не наигрался? Да, ещё… Когда ты пикировал на Ангела, на что ты рассчитывал? Ты ведь не смог включить это чёртово изобретение Акаги?


- Я уже ни на что не рассчитывал, госпожа капитан. Надеялся, что взрыв двух НУРСов нанесёт хоть какой-то вред. Всё таки, N2 бомбардировка ведь нанесла Ангелу ущерб- я читал в сводке Акаги – сан. – Я пожал плечами.


- Синдзи… Это, конечно, не моё дело… Почему отец не взял тебя к себе? Если тебе неприятно, можешь не отвечать. – торопливо добавила Мисато.


- У меня нет отца, Мисато-сан. И мне лучше одному.


- Действительно лучше?


- Я привык. – Это правда. Почти. Одиночество, снова окружившее меня после гибели Сабуро,  сначала жгло… А потом я начал даже находить в этом какое то мазохистское утешение. Девушка внимательно смотрит на меня. Несмотря на уставший вид, оторвать от неё взгляд было трудно… Чёртовы подростковые процессы… Я отвёл взгляд. Мисато хмыкнула.


- Кстати, тебе послезавтра в школу. – голос аса наполнился ехидством. – Решено, что это необходимо для поддержания твоей психики в нормальном состоянии.


- Но ведь я закончил учёбу…- Со слабой надеждой произнёс я.


- Вы собираетесь обсуждать приказы командования, лейтенант?


- Никак нет, мэм!


- Я вас больше не задерживаю.


Прикладываю руку к виску. Капитан вдруг широко улыбается, встаёт и козыряет в ответ.


- Проваливай, Синдзи. Если вдруг что, не стесняйся звонить.


Добирался с трудом – метро, используемое в качестве убежища (глубина – до 150 метров), ещё не запустили, а наземный транспорт ходил плохо. Слёжка за мной даже особо не скрывалась- интересно, всё таки больше контроль или охрана? От Гендо всего можно ожидать. После разговора во время атаки мы больше не виделись, и это радовало. Настораживало другое – сам факт того, что мой отец… генерал – лейтенант Икари – большая шишка, и, похоже, уже давно. Неизвестно, какие у него цели, но вряд ли они совпадают с моими. Я служу Империи. Каковы бы ни были мотивы. Звучит пафосно, но это правда. А вот чему или кому служит Гендо? И каковы воэможности лейтенанта Икари выяснить это? Зато возможности НЕРВа огромны. И, следовательно, потенциальная угроза тоже велика. Но в данный момент… В данный момент надо, наконец, найти дом в этом долбанном полуразрушенном районе…


Остановившись перед своим будущим жильём, я всерьёз усомнился в возможностях НЕРВа. Или, скорее, в честности его чиновников. Конечно, я не рассчитывал на элитное жильё, но изрядно облезшая многоэтажка совершенно не внушала доверия. Итак, разбитый вдребезги этаж. Выбитая взрывной волной рама весело помахала мне уцелевшими остатками стекла – ветер слегка покачивал её, разбрасывая блики на строительный хлам. Подошёл к двери своей будущей личной квартиры. Хорошо, хоть дверь на месте и даже замок работает. Внутри – достаточно чисто, стёкла всё таки заменили и мусор убрали, но этим дело похоже и ограничилось. Ладно. Значит, мне нужно… Да не так и много пока. Футон, стол, стул, холодильник, компьютер… В первую очередь, компьютер. Набросав список, вышел в коридор. И увидел девушку со странными голубыми волосами, закрывающую соседнюю дверь. Делать ей это было неудобно, одна рука и часть корпуса были плотно забинтованы. Похоже, пилотирование Евы имеет последствия. Серьёзные. Начинаются видения… Девушка скользнула по мне глазами. Как по стене, или куску штукатурки, что валялся у нас под ногами. Взгляд был обжигающе холодным и ничего не выражающим – как у статуи, на таком же неестественно спокойном лице. Красивом, кстати, лице моей ровесницы. Она двинулась к выходу, я – за ней. Когда я подошёл к лестнице, затихающие шаги раздавались уже где то далеко наверху… Наверху? Там – то моя галлюцинация что забыла? Стараясь идти тихо, поднимаюсь следом. Мысль, что решение сделать упор на развитие интеллектуальных навыков была, возможно, не такой уж верной, пришла где то на 8 этаже. К 16 она превратилась в уверенность, как и то, что синевласка просто издевается. Выйдя на крышу, я отдышался… Где прекрасная незнакомка? И вообще, какого я за ней попёрся? Прошёл немного по крыше.. И замер. Метрах в пятнадцати от меня, на самом краю, вернее, на какой – то деревянной лавке, оставленной монтажниками, спокойно стояла и вглядывалась вниз моя галлюцинация. А может, призрак? Учитывая, что лавка выполняла роль парапета… Губы на мраморном лице чуть шевельнулись. Голубые волосы развевал ветер, нечаянный порыв мог…


 - Отойди от края! Слышишь?!!


Девушка, будто не слыша меня, наклонилась вниз, в пронизанный потоками воздуха провал.  Лавка под ней ощутимо зашаталась. Чёрт! Только бы попасть… Вальтер дважды подбросил руку вверх, снизу донеслись какие – то крики, девушка рухнула на крышу, отправив вниз скамью, в опору которой я, собственно, и целился… Пистолет – на крышу, бегом… Успел. Красноватые глаза уставились на меня, затем в провал в метре от нас. Тихий, сквозь зубы, стон. Ксо, она же вся в бинтах…


- Прыгать не дам. – Я крепко держал её за руки. Чёрт, если будет сопротивляться, как коммуникатор то доставать?


- Почему? – голос ровный, уверенный. Как будто не она сейчас собиралась преодолеть в свободном падении 16 этажей. – Я – брак… Меня нужно заменить.


 - Может, лечить? Какой на фиг брак? – Я наконец нащупал коммуникатор.


На крышу выскочили несколько человек и рванули к нам. Оружие! «Файв – севен» - в сторону переднего, с «инграмом».


- Не стрелять! Лейтенант Икари!- Истошно заорал кто то сзади. И уже своим:


- Опустить оружие!


Неизвестные молча послушались.


- Всё на землю, руки за голову. – Я продолжал выцеливать головного. Второго тоже успеваю, а вот третий своим МР5 сбросит меня с крыши.. Я сглотнул. Как всё просто…


Я знал, что так часто ловили военных Империи в последние дни войны. Никто не хотел лишних потерь. И опустившего винтовку тотчас же дырявили.


Нападающие недоумённо обернулись к своему командиру.


- Выполнять. Свои, Икари. Вызывай начальство, или дай это сделать нам  – Он первым выполнил мои требования. Остальные так же разоружились. Кажется, я ошибся, и пришли сюда отнюдь не неведомые ликвидаторы, а собственная группа наружки. К тому же, что мешало разместить на соседней крыше снайпера? Видимо, просто сбежались на стрельбу… Я идиот. Мисато разоружит меня, и будет права.


Как бы то ни было, дело нужно доводить до конца.


- Всем повернуться, руки чтоб я видел, отойти к тому краю крыши! – голос дал петуха. Продолжая удерживать на всякий случай корпусом девушку, флегматично наблюдающую за происходящим, набрал номер капитана.


После долгих гудков:         


- Кацураги слушает, какого чёрта?!!


- Госпожа капитан, это Икари, у меня ЧП. Попытка суицида какой-то голубоволосой, напали какие – то неустановленные личности…


- Рей жива? Ты в порядке? – голос быстро стал деловым, сосредоточенным. Значит, вот ты какая, Рей. Я наконец – то понял, что, вообще, произошло.


- Удерживаю её в метре от края. Буквально. Неизвестные разоружены.


- Мисато, это Накамура! – рявкнул предводитель «боевиков».


- Синдзи, это ваша охрана. А девушка под тобой… Хм… Пилот, Первое дитя Рей Аянами.


Синдзи, проводи Рей вниз до комнаты и никуда не уходи, я сейчас буду.


- Понял, госпожа капитан.


- Прошу прощения, господин Накамура.- Я вернул пистолет в кобуру.


Тот хмуро глянул на меня, распорядился своим:


-Помогите доставить девушку вниз. Вы всё сделали правильно, лейтенант.


Рей смотрела в небо, одетое лёгкими перистыми облаками. Оно как вседа – прекрасно. И нам кажется, что ему всё равно…


- Зачем? Всё равно… И ещё что – то, но дальше я не разобрал – один из охранников сделал укол, и красные глаза закрылись.

5 by poruchik
Author's Notes:

Судя по статистике, кто то таки читает сей опус. Прошу, если не сложно, всё таки покритиковать.

Через несколько часов, вымотанный донельзя, я опустился на пол своей квартиры. Кацураги в компании Накамуры и врача – психотерапевта, представившейся доктором Миоко, выпытывали у меня подробности произошедшего, по многу раз заставляя повторять ключевые моменты. Зачем вы пошли вслед за ней? Вы были уверены, что ваши выстрелы приведут к нужному результату? Что вам сказала Аянами?, Как вы думаете, что она имела в виду? Я по возможности точно описал свои действия – всё равно наверняка имеется видеозапись всего произошедшего ( видеокамеры, в отличие от окон, были уже заменены). Аянами не сказала практически ничего, что бы объяснило её поведение, но именно этот вопрос вызывал наибольший интерес Затем приехала доктор Акаги, и бесчувственную Аянами куда – то увезли. Блондинка тоже интересовалась репликами моей коллеги, помрачнела, буркнула что то вроде «ну вот, опять» и уехала обратно.

 

На мой вопрос о причинах подобного поведения девушки последовал вежливый завуалированный совет не лезть куда не просят. В конце концов меня оставили в покое, и вот я снова в один – в четырёх облезших стенах, без единой табуретки. Видимо, до атаки Ангела здание  было вполне приличным, и не таким уж старым  (откуда взяться старому зданию в мегаполисе, которому от силы лет десять?), но сейчас решение поселить меня сюда и оставить здесь Аянами и сотрудников НЕРВа , которые сейчас либо в Геофронте, либо в городе, было нелогичным. Таковых в серьёзной организации быть не может, значит, есть причины. Налаженная аппаратура наблюдения, например Я задумчиво оглядел очередной потрескавшийся потолок. Можно, конечно, поискать скрытую электронику, но вряд ли получиться обезвредить её всю. Хотя… ЭМИ должен был выжечь здесь всё, а заменить сложную скрытую аппаратуру невозможно за короткий срок. Значит, либо дело не в этом, либо аппаратура сродни Евангелиону, что проверить в принципе не получится. А может не только наблюдения, но и контроля? Я вспомнил каменную маску синевласки. Возможно, произошёл сбой, вот и результат…  Тогда почему со мной ничего не происходит? Или происходит, но я этого не замечаю? Так, хватит, я и так в одном шаге от весёлого дома… Или уже? И мне всё происходящее всё-таки кажется? А на самом деле где то меня пеленают санитары, или и вовсе я всё ещё лежу на плоту посреди моря, догорает фитиль, а в умирающем мозгу стремительно проносятся видения… Отставить! Кажется, кто то собирался за покупками? А то ночевать придётся на полу.

 

Как ни странно, гипермаркет работал в обычном режиме – потому, наверное, что находился в противоположенном конце города. Попытка самостоятельно приобрести оружейный сейф вылилась в длительную процедуру проверки моей дееспособности – оказывается, до совершеннолетия запрещено самостоятельно совершать операции со средствами больше определённой суммы. Когда же выяснилась моя личность, процесс поиска необходимых вещей пошел с головокружительной быстротой, а отношение персонала разительно переменилось. Не прошло и часа, как я вышел из сверкающего здания гипермаркета, изрядно потратившись, достигнув двух целей разом: отвлечься и как то начать налаживать быт. Возвращаться сразу не хотелось. Не торопясь, направился куда- то в центр. Кругом сновали люди – только что избежавший гибели город возвращался к нормальной жизни. Мы всё время куда то торопимся, часто подгоняем время – эти пожелания варьируются от « скорей бы стать взрослым» и «подошла бы уже моя очередь» в какой нибудь конторе до «выплатить кредит» или получить следующее звание, очередную должность, и в то же время панически боимся стареть. И, может быть, именно по этому стареем. Странные иногда мысли приходят в голову – какая на фиг старость? Да и какие это «мы»? Им всем, в общем то, наплевать на отдельно взятого Икари Синдзи, вирпила с единственным боевым вылетом, не имеющего ни семьи, ни друзей. Им подавай пилота Евангелиона… И мне тоже было бы плевать, если бы… Если бы не слова Сакаи: «Тебе может показаться, что кругом обыватели, которым важно лишь собственное благополучие, что защищать их – дело бессмысленное. И, действительно, таких немало. Но если кто то где то ещё пишет книги, стихи, а кто – то их читает – смысл есть. Империя – это не только территория, культура, история и экономика. И не только люди. Толпа, даже составленная из гениев, останется толпой. Империя - это то настоящее, что делает нас людьми. Где пролегает грань между добром и злом? Трудно сформулировать, но ведь почувствовать можно? Вот это чувство – и есть то единственное, что как то оправдывает наше существование.».

 

Когда я в первый раз сел в кабину гидроплана, он, как и полёт, волновали меня в последнюю очередь. Куда больший интерес вызывал пилот, сидящий в кресле слева от меня. Сплошные странности: судя по упоминаниям в различных разговорах, участвовал ещё во второй мировой. К тому же одноглазый. Тем не менее, выглядит значительно моложе своих лет (да ему должно быть около 95!), находится на действительной службе, и, несмотря на звание капитана, обладает большими полномочиями. Что следует хотя бы из того, что на базу меня с ним пропустили без разговоров. Да и на полёт он разрешения не запрашивал… К тому же, о происшествии со мной Сакаи даже не составил рапорта, и никто на это не обратил внимания, хотя врача, как выяснилось, он вызывал. Мы оторвались от воды, звенящий от напряжения на взлёте мотор перешёл на ровный, спокойный гул. Сабуро обернулся, и я поразился яркой, искренней радости полёта в его глазах. Сквозь лицо пожилого, много повидавшего человека на секунду проступил совсем молодой, жизнерадостный парень.

 

- Здорово, Синдзи, а? Сколько лет летаю, а привыкнуть не могу.

 

Я хотел было сказать, что, к сожалению, никогда не интересовался авиацией… Бросил взгляд вниз. И замер. Сверху мир был совсем иным. Строгие, правильные очертания строений базы. Аккуратные дорожки, как по нитке высаженные деревья… Изумрудная, сказочная вода в бухте, белая полоска прибоя, воздух, слегка дрожащий в солнечных лучах. Обдувающий лицо поток воздуха и лёгкая дрожь корпуса давали ощущение скорости. Внезапно море встало стеной, солнце ударило по глазам, перегрузка вдавила в кресло: капитан начал воздушную акробатику. И тут я почувствовал, что действительно лечу, а не просто сижу в кресле.  Желудок напомнил об этом совершенно недвусмысленно… Небо и море сменяли друг друга, машина стала центром Вселенной, а я понял, что на плоту действительно поторопился. Тогда мы летали почти три часа, а я, как ребёнок, просил капитана «ещё немного». Позднее я узнал, что Сабуро хотел оформить опекунство, но ему запретили. Мне было очень трудно уезжать…

 

Задумавшись, я вышел к краю смотровой площадки, находящейся на гребне небольшой горы. Токио – 3 был красив. По светящимся ниткам дорог струились ручейки автомобилей, празднично сияли небоскрёбы… Да, город быстро восстановили. Как то незаметно я пробродил до ночи… Шаги со спины. Оборачиваюсь, рука невольно дёргается к кобуре.

 

- Свои, Синдзи. – голос Кацураги. Капитан в своей форменной куртке, волосы рассыпаны по плечам  «Не по Уставу»- ехидно мелькает в мыслях.

 

Мисато встала рядом, несколько минут мы молчали, глядя на ночной город внизу.

 

- Красиво, лейтенант? Можешь гордиться – этот город тебе обязан.

 

- Что с Аянами, Мисато-сан?

 

- Акаги утверждает, что это последствия психологической травмы, и они вполне преодолимы. Но вообще – я здесь недавно, и всё это время она производила странное впечатление. Мне казалось, что и раньше Аянами была… Какой – то неестественной, что ли. Думала – мало ли, может, тяжёлое детство… Я и сама… -Мисато осеклась.- Синдзи, ты покупки на ту квартиру отправил?

 

- Естественно. Столько унести нереально.

 

- А зря. Решением Высшего совета НЕРВ принято решение о дислокации пилотов вместе с непосредственным командованием. А ввиду дефицита площадей жить тебе пока придётся в соседней со мной  комнате.

 

Ну и ладно, всё равно мне это бунгало не нра… Чего?!

 

- В смысле, госпожа капитан?

 

- В прямом. Чтобы избежать ситуаций, подобных сегодняшней. Синдзи, твою дееспособность никто не оспаривает, но так будет лучше. Или тебе зачитать официальный приказ?

 

- Симатта…

 

- Ты что-то сказал, лейтенант? Не понимаю, что ты так скривился? Да большинство пацанов твоего возраста только мечтали бы о таком… - Кацураги игриво взглянула на меня, встряхнула головой. Волосы иссиня – чёрным водопадом заструились по плечам.

 

Я шарахнулся в сторону, споткнулся о парапет и едва не загремел вниз. Кацураги рассмеялась.

 

- Ладно, Синдзи, я и сама не в восторге. Но так сложилось… Переубедить Командующего не удалось. Сначала он вообще хотел поселить тебя в Геофронте. Как и меня. Нашли компромиссный вариант.

 

- Но, Мисато – сан, согласитесь, это несколько неудобно…

 

- Отставить, лейтенант. Официально – моя квартира приравнена к казарме. И я там нахожусь как твой командир. Всё ясно?

 

- Так точно.

 

- И учти, лейтенант, без пошлостей. Ты наверняка читал.. Знаешь. Не посмотрю, что ты единственный пилот…

 

Читал. Знаю. Мисато год назад застрелила пристававшего к ней полковника из Генштаба на дуэли. Дуэли разрешены, а Кацураги – ас Империи. Конечно, ей ничего за это не было, скорее, только добавило популярности… Это самый громкий, но не первый эпизод в её карьере.

 

- Ну что, поехали домой?

 

Домой? У меня уже давно не было дома. Только потолки… И кокпиты виртуальных истребителей.

 

- Как скажете, госпожа капитан.

Когда я ехал с Мисато прошлый раз, то посчитал, что экстремальный стиль вождения капитан применяет в соответствующих ситуациях. Оказалось, я сильно ошибался. Поток встречных авто слился в одну светящуюся линию. Машина обходила движущихся в одном направлении с нами так, будто они стояли на месте. И это на скоростном шоссе. Войдя в поворот, мы некоторое время ехали на двух колёсах, под аккомпанемент визга шин и раздражённых сигналов водителей. Несмотря на явное превышение скорости, полицейские машины не оказывали нам ни малейшего внимания – будто нас и не существовало. Значит, полномочия НЕРВа доходят и сюда… Мисато искоса поглядывала на меня, ожидая, наверно, каких – то комментариев происходящего. Не дождётесь, капитан, я просто смотрю на приборную панель, а не на дорогу… На приборную панель, а не на чёртов грузовик перед нами! Симатта!.. Визг шин, резкий рывок – мы разошлись в считанных сантиметрах с тентованным бортом. В который раз убеждаюсь, что холодный пот – это совсем не иносказание.

- Правда, здорово?- повернулась ко мне Кацураги. В глазах – искорки веселья и отблеск фар. -  Люблю ездить ночью, жаль только, редко удаётся поколесить по городу – до дома всего десять минут, а служба отбирает слишком много времени…

- Госпожа капитан… - Всё таки попрошу ехать потише. Она, конечно, ас, но я-то ещё нет и всё таки хочу успеть им стать…

- Синдзи, я же сказала – не на службе обращайся по имени. – Мисато, не глядя вперёд, затормозила перед светофором. – Так что ты хотел?

- Вы не могли бы…

- Лейтенант, чтобы обратиться к девушке на ты, тебе нужен приказ? – Кацураги откровенно веселилась. - Кстати, ты вообще с девушками как?

- В смысле, госпожа ка… Мисато? – чего она несёт? И куда так несётся, это же не истребитель! – Причём здесь вообще девушки?

- При том, что мне нужно знать, чем живёт мой подчинённый. В твоём личном деле сведения на эту тему отсутствуют. Так вот, у тебя сейчас может возникнуть лёгкое головокружение от успехов, нуждающееся в лечении…

- Головокружение у меня – от вашей езды, Мисато. Я понял – водить к себе никого и не собирался, да и …

- Что «и»?

- Мы, кажется, уже приехали, госпожа капитан. То есть Мисато…

- А когда то мне пришлось очень постараться, чтобы ко мне всерьёз обращались по званию, не подразумевая при этом… Впрочем, тебе ещё рано. Вылезай.

Чистая, аккуратная высотка. Пункт охраны у входа. Охранники молча козыряют, когда мы проходим мимо, документы никто не спрашивает. Поднимаемся на девятый этаж. Перед дверью Мисато приостанавливается.

- Синдзи, у меня в квартире немного не убрано. Ты не обращай внимания, ладно?- голос смущённый. Чего это она? Как будто это важно – сколько мусора в твоей квартире. Это, конечно, не значит, что не надо убираться. Но куда важнее – сколько мусора в твоей жизни.

Кацураги открыла дверь, приглашающе махнула рукой.

- Ну, вот мы и дома. Заходи, Синдзи. – Я всё понял. По крайней мере, стало ясно, почему Мисато настояла на моём переселении: денщиков всё-таки Устав иметь не разрешает.

- Где у вас ведро и тряпка, госпожа капитан? – Мисато вздохнула – как мне показалось, с облегчением.

- Возьми в кладовке, слева по коридору. Только ведро… ээ… В общем, оно забито. Под завязку, вроде. – Задумчиво пнув банку из-под энергетика, не разуваясь (смысла не было), я отправился выполнять помывочные работы. Вроде бы, у древних греков это считалось подвигом среди конюшенных самураев. Вот только речки рядом не было. Если только использовать сантехнику… Через час мы сидели за столом перед вскрытыми упаковками еды быстрого приготовления. Задумчиво пялимся друг на друга. Кацураги, сменившая форму на простое открытое летнее платье (может, и не платье, но в видах женской одежды я не понимаю ничего), абсолютно потеряла воинственный образ сурового капитана и сейчас напоминает девушку не намного старше меня самого. Очень усталую, грустную и задумчивую.

Мисато поковыряла вилкой вермишель, протяжно зевнула.

- Синдзи, я не самый лучший сосед. Да и многим вещам мне учиться уже поздно, да и бессмысленно. И главное – нет никакого желания что то менять Давай договоримся так, лейтенант: если тебя что то будет серьёзно напрягать, просто скажи мне об этом – посмотрим, что можно сделать. Хорошо?

- Договорились, командир. – Ну да, буду я делать замечания своему начальству… То есть буду, конечно. Но по принципиальным вопросам. Убраться лишний раз не сложно. - Мисато, я никак не могу понять: почему Аянами так странно себя повела? Ведь можно было застрелиться, повеситься, отравиться… Вариантов до фига. Почему она пошла на крышу?

- Я сама мало что понимаю, Синдзи. Эта информация для меня закрыта – так же, как от тебя большинство данных по Евам. Причин я не знаю – ни в первом, ни во втором случае. Но застрелиться Аянами точно не могла – она не военнослужащая.

- Ещё хотел уточнить… К вопросу о Евах. То, что мне выдала Акаги – рекламный проспект. Единственное, что я обнаружил в нём из адекватной информации – это ТТХ. И то, явно купированное. Мне необходимо больше. Просто для того, чтобы понять, чем АТ – поле генераторов отличается от защитного, и почему первое возможно аннигилировать, а второе нет. Также…

- Стой, Синдзи, погоди… Я тоже считаю, что тебе можно доверить больше. И обещаю поговорить с Акаги. Завтра проведу с тобой занятие, где, в том числе, расскажу, что смогу. На сегодня всё, у меня мысли путаются. У нас сегодня был тяжёлый день… И вряд ли завтра будет легче. Скажи, почему ты выражаешься так… казённо? Расслабься, мы дома, никаких посвящений в духе традиций первого курса военных училищ не будет. Да ты и сам должен был это понять.

Как то незаметно мы доели вермишель. Вообще, лапша быстрого приготовления и общая запущенность обстановки кухни странно гармонировали с явно недешёвыми предметами обихода. Одна только грязная немецкая плита чего стоит – недавно случайно видел в рекламе.

- Я просто стараюсь говорить точно. Не всегда получается…

- Ладно.- Девушка снова зевнула, прикрыв рот ладонью. – Тебе завтра в школу, так что умывайся – и отбой. Я, пожалуй, тоже.

Тщательно умывшись, я потянулся за полотенцем, которое повесил при входе на вешалку. Его мне одолжила Кацураги, поскольку за моими вещами поедут только завтра. Полотенце было на ощупь не пушистым, а каким то мягко-тёплым, упругим… И дёрнулось у меня в руках! В удивлении я открыл глаза… и отпрыгнул в сторону, ошалело тряся головой: вместо полотенца я пожал ласт пингвину. С небольшим ранцем на спине, кстати. Пингвин флегматично посмотрел на меня, фыркнул и вышел. Мда… Торопливо приведя себя в порядок, вышел в коридор. Птица спокойно ждала, пока ванная освободится. Ну и питомцы у моего командира. Невольно пожав плечами, двинулся в очередную комнату, в которой мне предстояло жить. Интересно, сколько?

Приятная неожиданность: из широкого окна моей комнаты видно звёзды. Хорошо, что высотных зданий нет рядом. Если Евангелион – аэрокосмический истребитель, означает ли это, что на нём можно летать в космос? Не думал, что мои даже не мечты - фантазии получат возможность осуществиться.

- Синдзи?- осторожный голос из-за двери выдёргивает из дремотно-расслабленного состояния предсна. Вскакиваю. Кобура, коммуникатор… Никаких сообщений. Что могло произойти? Всё неожиданное редко бывает приятным.

- Командир? Сейчас буду готов.

За дверью рассмеялись.

-Отбой тревоги. Спокойной ночи, Синдзи. –Удаляющиеся шаги.

Твою мать… Первый раз за боги знают сколько лет мне пожелали спокойной ночи. Хоть и разбудили при этом. «Слишком поздно» - мелькает в голове. Что именно поздно? Впрочем, не важно. Тяжелые, мутные образы перед глазами. Говорят, сон похож на смерть. Так ли это, узнать не смог никто. Но если это правда… Интересно, какие сны видятся там, за пределом? А может, весь наш мир – не слишком логичный сон депрессивного подростка? Обуреваемый бредом, снова погружаюсь в сонное оцепенение.

Мама, если ты там видишь сны, давай сегодня приснимся друг другу. Мне нужно многое спросить. Вот только за все эти годы ты мне не снилась – ни разу. Почему?

 

�лава 6 by poruchik

Негромко звенит будильник. Кажется, только закрыл глаза… Снов не было. Больше всего хотелось полежать ещё немного, ещё чуть-чуть побыть в блаженном небытии.  Хотелось не мне – моему телу. Что ж, процедура отлажена. Встать! На автомате двигаюсь в ванную. Надеюсь, пингвин не встаёт так рано… В себя прихожу минут через пять, облитый ледяной хлорированной водой. Так. Привести себя в порядок. Одеться. Жаль, форма запрещена к ношению в школе…Приготовить завтрак. Открываю холодильник. Здравствуй, Антарктида, белоснежная бескрайняя равнина, пустынная, как стол моего командира… Где – то же она хранит БП, пиво и закуску? Я огляделся. И понял, что на кухне есть второй холодильник, значительно больше первого, старательно закамуфлированный под стенной шкаф. Неужели – пиво? Открываю. Минуту мы с пингвином смотрим в глаза друг другу. Затем протягивается ласт с мелкими коготками на конце, и дверь закрывается. Пингвин молчал, но почему-то я был совершенно уверен в том, что мне только что посоветовали стучаться перед тем, как открыть незнакомую дверь. Блин, где же еда? Ладно. Сколько времени? Успеваю, подъём я провёл, как всегда, с запасом… Пистолеты – вальтер в рюкзак, файв-севен – в карман куртки. Про оружие мне Мисато сказать забыла, наверное… Я и не напомнил. Быстро и тихо собираюсь, выскальзываю из квартиры. Охрана молча пропускает меня. Наверняка где то следует наружка… Плевать. На улице легко и свежо, людей и машин нет, воздух замер, и кажется, что в нём повисла звенящая, радостная нота летнего утра. Поднимаю голову и молча приветствую небо. Ритуал? Да, наверное. Один из многих. Пусть глупо, но правда, до чего здорово вместо чёртовых трещин потолка увидеть инверсионные следы в бескрайней синеве. Правда, сейчас они здорово расплываются в моих глазах. Но мне сегодня на комиссию и в полёты отправляться не нужно. К тому же, подозреваю, Евангелионом может управлять и слепой. Ладно, хватит удивлять охрану, таращась в пустое небо. Для них пустое, конечно. Так, вчера я видел ближайший супермаркет метрах в пятиста отсюда…


Перед тем, как уйти на учёбу, тихо стучу в дверь комнаты Кацураги. Тишина. Громче. Результат тот же. Проблема в том, что я даже не знаю, надо ли ей в НЕРВ, и к какому сроку. Разбудить человека в выходной – дело паскудное, но не разбудить опаздывающего на службу… Мои сомнения прерывает дикий, леденящий душу вой воздушной тревоги. Из комнаты Мисато. Через несколько секунд вой прекращается, доносится невнятное мычание и ругань. Шаркающие шаги, дверь распахивается.


- Вам сегодня нужно на службу, госпожа капитан? – вопрос явно запоздал. Передо мной стоит Кацураги, в растрёпанном халате, с спутанными волосами и совершенно осоловелым взглядом. Квинтессенция несвоевременного подъёма.


- Синдзи. Ты. Уже. Уходишь? Подожди, подвезу… - Мисато прошествовала мимо меня в ванную. Спасибо, госпожа капитан, но ногами как-то привычнее. Летать надо в небе, а не по дорогам.


Взгляд на часы – время истекает. Что ж, пора в школу.


Быстро иду по утреннему городу, ориентируясь по коммуникатору. До будущего места учёбы недалеко, в общем-то, всего около трёх километров. Интересно, зачем меня отправили учиться? Возможно, действительно психологи могли посоветовать такое – типа, для адаптации в социуме. Но – нерационально. Времени, вроде как, дефицит. И никто не знает, чем занять пилота Евангелиона? Конечно, тренировки наверняка будут, но как то начальство не торопится. Либо они знают что то, чего не знаю я, либо убеждены в превосходстве Евы над последующими противниками и без пилота – аса, либо целью является отнюдь не победа в войне. Измена? Я сбился с шага. Конечно, в ООН работают отнюдь не идиоты, а про нашу Имперскую  безопасность вообще молчу. И то, что выглядит как измена, вполне может объясняться объективными причинами. Но они не знают Гендо. Вернее, думают, что знают. И это – самое страшное. Я ведь помнил раннее детство. Некоторые моменты – слишком хорошо. Отец изменился настолько сильно после смерти матери, что возникли сомнения- а был ли он настоящим при её жизни? Какой он – настоящий? И зачем мама тогда связалась с этим чёртовым американским проектом… Я даже помню толстые папки на её столе, но названия… Мне было 4 года. Что бы я сделал на месте отца? Не знаю, не хватает информации об обстановке… Одно знаю точно: никогда не бросил бы близких.


Вот и школа. Дверь открывается и мне навстречу вместе с диким гамом вылетает какой – то парень, вслед ему летит портфель. Что ж, я снова школьник… Твою мать…


Класс встречает меня ровным гулом. Похоже, заметили, но пока не обратили внимания. Будут смотреть, выжидать, изучать, смотреть за реакцией на различные раздражители… Например, на вон того рослого накачанного парня с кулаками размером чуть меньше моей головы. Прислушиваюсь, стараясь вычленить из забитого воздушного эфира осмысленные фразы, попутно отыскивая не занятое место.


- …Когда объявили тревогу, я как раз шла из магазина. Заставили спустится в убежище, когда начались взрывы, очень боялась за маму, она как раз Кико встречала из школы…


- Как долбанёт, аж бункер зашатался, и свет вырубился, блин, часа два просидели в темноте, и у всех телефоны сдохли…


- Так нам же рассказывали, ЭМИ.


- Да помню я… Обидно просто, там столько полезного, не успел фотки распечатать, помнишь, с озера Асино?


-… А у меня резервист камеру отобрал и утащил в бункер, на самом интересном…


- Это там, где мы с Харухи…


- Да. Завтра придёшь?


- Конечно. Как странно, ещё в тот понедельник я ей в сумку подложил мышь. А завтра – похороны…


- Император выступал с обращением. Показывали этот истребитель. Даже не верится, что его создавали всё это время…


- Да хорош, и так хреново…


- Жаль, что я не видел боя вживую. На записи ничего не понять.


- Бегу по улице, а над головой – истребители…


- Не истребители, беспилотники…


Прохожу между рядами, сажусь на свободное место у окна.


- Эй, парень, это место занято. – На плечо мне легла рука того самого спортсмена.


- Насколько я понял, ты сидишь вон там.- я мотнул головой влево, одновременно сбрасывая его руку. – Ничьих вещей я здесь не вижу. Если кто попросит – нормально попросит – пересяду.


Сзади подходит ещё один парень – в очках и с цифровиком в руках.


- Да ладно тебе, Тодзи, чего докопался… Пусть сидит, пока Рей нет. Вы из какого города приехали? Кстати, Айда, - парень протянул руку. Я пожал её, с интересом разглядывая сумку у него на боку, такую же, как и моя собственная. Военного образца, тип 146. Я-то выбрал её потому, что там кобура встроена, вообще же стиль милитари сейчас не популярен… И, похоже, у него сумка тоже тяжеловатая. Учебники? Или? Качок улыбнулся.


- Да ладно, мне не жалко. Просто здесь обычно сидит Рей. Ты откуда? Все отсюда уезжают, ты приехал… Тодзи. – Представился он. Чёрт, чуть пальцы не вывернул.


- Отец военный. Приказали – и он здесь. – И даже врать не надо, всё так и есть.


До этого жил в Орисиме, это недалеко от Сасебо.


- Как ты пережил атаку Ангела? Или приехал уже позже?


- Пересидел в Геофронте, как раз приехал в город перед началом…


- А нам повезло. В бункере, где мама и сестра сидели, обрушилась стена, из-за попытки Ангела дорыться до Геофронта, если бы не атака истребителя, там бы вообще всё завалило.. Этот, - он ткнул пальцем в Айду, - вообще пытался всё заснять на камеру, хорошо это дежурный просёк и в бункер утащил. А то он сам бы в фотографию на стене превратился.


- Зато это был бы кадр… А вот от тебя только отпечатки кроссовок остались бы да рентгеновский снимок черепа. Пустого.


- Ну, ты влип, очкарик…


Парни уносятся, как вихрь, исчезают в коридоре. Вот и звонок…


В класс входит учительница. Совсем молодая – практикантка, что ли?


- Добрый день. Меня зовут Мана Киришима, я буду вести у вас предметы гуманитарного цикла: историю, социологию, географию и биологию. Поскольку некоторые учителя покинули наш город, произошли изменения в расписании, и, скорее всего, я буду вести у вас эти предметы в обозримом будущем.


Странный набор. Биология, география и история – принципиально разные направления. Настолько не хватает преподов?


- … А сейчас давайте знакомиться. Пусть каждый встанет и расскажет о себе, свои увлечения.


А вот это интересно. Здесь важно даже не то, что именно кто скажет, а то, как это будет произнесено.


- Хикари Хораки. Староста класса. – Поднялась с первой парты крайнего левого ряда светловолосая симпатичная девушка. – Интересуюсь историей.


- Юки Мисима. Люблю слушать музыку…


Очередь дошла и до двух моих новых знакомых, сидящих вместе в мёртвой зоне класса – хуже всех просматриваемой с места преподавателя и оттого особенно удобной.


- Тодзи Судзухара. Спорт.


- Айда Кенске. Война. – В тон ему откликнулся сосед. Лаконично…


- Кенске, а может, Камера?- класс грохнул.


- А вы, молодой человек, чего там жмётесь у окна?


Задумавшись, не понял, что очередь дошла до меня.


- Икари Синдзи. Военная авиация. – Приказа врать не поступало, да и смысла я не видел. Всё равно по улицам уже разгуливал в мундире…


- О, Кенске, ты теперь не один…


- Парень, а где твой цифровик?


- Да чё ты гонишь, он ВВС, камеры только на беспилотниках…


- Тихо!! – Киришима выглядит растерянной. Похоже, сегодня у неё первое занятие. - Так,  ты перевелся из школы №2379… Почему – то больше никаких документов на тебя нет. Видимо, забыли переслать… Подойди ко мне после уроков, нужно узнать, что вы там изучали.


- Хорошо, Киришима –сан.


-Тихо! Сегодня мы должны разобраться в причинах революции 1868 года, в том, была ли она революцией, и какое значение для нашей Империи имели эти события…


Всё это было мне знакомо, но Мана оказалась талантливой рассказчицей, слушать было интересно. К сожалению, не все уроки были такими. Под унылое бухтение пожилого физика и математика я успешно продремал все последовавшие за историей четыре урока. Одноклассники подкалывали меня, но никто особо не задевал. Что ж, хоть что-то …


Встревать в бесполезные конфликты не хотелось. Моя война и так поглотила мою жизнь полностью. Хм, моя война – почти «Майн кампф». На выходе из школы ко мне подошли двое.


- Икари, проследуйте с  нами. Вас вызывают в НЕРВ.- Вообще то, я и так туда направлялся… На всякий случай набираю номер Мисато.


- Синдзи? – на экране коммуникатора появляется Кацураги.


- Госпожа капитан, за мной пришли какие-то люди…


- Всё нормально, это свои, приезжай, лейтенант. Посмотрю, чего стоят современные вирпилы…


Не ожидал. Кацураги что, тоже начинала с виртуалки? Надо будет уточнить у знакомых старожилов авиафорумов, некоторые из них налетали больше десяти лет и застали ещё такие симуляторы, как «Локк Он» и «Фланкер»…


По моей просьбе заехали переодеться в форму. Увидев меня в форме, мордовороты обменялись улыбками. Мне плевать, ребята, честно… Но на кого следует плевать, нужно помнить – и вспоминать при удобном случае. Я помню, Сабуро. Всё. Но так хочется забыть… Разумеется, я не о функционерах из второго отдела.


Занятия Мисато решила проводить в конференц-зале, оборудованном здоровенным трёхмерным голопроектором. Также присутствовал уже знакомый мне сержант Макото и девушка-техник, тонким голосом представившаяся:


- Младший лейтенант Ибуки. – И порозовела. Я мысленно пожал плечами и козырнул:


- Лейтенант Икари. – Ибуки попыталась поднести руку к голове, но тут у неё из под мышки начал выпадать ноутбук, она неловко перехватила его и покраснела ещё сильнее.


- Майя, Синдзи не кусается. И не хамит. И вообще разговаривает, как какой-то юрист-бюрократ, внезапно поражённый военно-уставной паранойей. Но парень вроде неплохой, несмотря на все вышесказанное. Так что, думаю, вы сработаетесь. – Это уже подключилась Кацураги, ехидно посматривающая на всё происходящее. – Ладно, хватит. Включай, Майя.


В центре зала возникла двухметровая 3D модель Евангелиона, медленно поворачивающаяся вокруг оси.

7 by poruchik
Author's Notes:

Продолжение. Всех - с Новым Годом!

-Итак, АТ-поле. Представляет собой область искусственной гравитации с изменяемым вектором направленности, по интенсивности в несколько десятков раз превышающей земное притяжение. Собственно, этим и обеспечивается высокая степень защищённости Ангелов. Снаряды теряют энергию и детонируют, низкоскоростные ракеты тем более. Кроме того, столь высокая гравитационная плотность искажает пространство, распределяя и отклоняя в стороны ударные волны, значительно ослабляя все виды излучений, и обеспечивая полную радионезаметность. Пробитие высокоскоростным снарядом возможно, но при условии, что эта скорость будет измеряться десятками километров в секунду. Также возможно нейтрализация полем с противоположенными параметрами. Возможно есть ещё какие то аспекты, но на данный момент они ещё не изучены. Соответственно, защитное АТ поле формируется обтеканием корпуса машины в верхней части и некоторым выступом – в районе шасси. Как было выяснено недавно, форма обтекания не стационарна и может подвергаться целенаправленным изменениям. – Голос Кацураги сух и деловит, из него пропал малейший намёк на эмоции.- Ходовой генератор формирует АТ поле слоистой структуры, обеспечивающей ускорения до 55 g и компенсаторное поле, распространяющееся на большую часть механизмов истребителя. Лейтенант, особое внимание обратите на то, что компенсируются перегрузки только до 29g. Затем всё, как с обычной машиной. Принцип перемещения – неравномерное искривление пространства в различных плоскостях, обеспечивающее движение с ускорением без реактивной силы. Лейтенант, - Капитан увидела мой безмолвный вопрос.- Эти сведения проверены, может быть, они неточны, но верны в целом, как бы фантастично не звучали. Акаги своё дело знает. Так… На чём я остановилась?


Аппаратура А10 является комплексом, включающим в себя Фотонно-электронный ИИ, а также биопреобразователь, обеспечивающий подключение к нему человека. Без человека его функционирование невозможно, работа возможна только с очень узким кругом людей. Известны только трое, что объясняется особенностями структуры головного мозга. Конечно, имеются дополнительные узлы: обычные компьютеры, датчики, система жизнеобеспечения и т.п. Вооружение на подвески может устанавливаться любое из авиационного современного. Самый серьёзный недостаток машины – малое время функционирования, что связано с необходимостью в очень мощной энергетической установке. На Евангелионе 01 используется турбореактивная ЭУ, функционирующая на высотах до 25-27 километров. Без генерации защитного поля время активного полёта на предельных режимах – около 15 минут, с включенным полем – 5 минут. Существует также проект замены ТЭУ на ядерный реактор – в космическом варианте применения, но он пока в разработке. Если коротко – это всё. Вопросы?


До хрена, капитан. Только вы всё равно не ответите…


- Я правильно понимаю, что используется чужая система управления, даже принцип действия которой не очень ясен? Фотоэлектронные процессоры до сих пор в разработке. Что если эта А-10 выйдет из –под контроля? Что ещё про неё известно?


Мисато посмотрела куда то в сторону. Слегка дрогнули погоны на стройных плечах.


- Ты понимаешь правильно, Синдзи. Её программную часть вообще получается изучать только методом тыка, в процессе синхронизации с пилотом. Тебе это предстоит в ближайшем будущем, как только Акаги закончит с ангельской некрофилией… Система выйти из под контроля… может. Именно так погибла твоя мать, Синдзи. И не только она.


В принципе, я предполагал что то такое. Значит, этот проект и был Евангелионом?


- Проектом руководил генерал – лейтенант Икари?


- Да, твой… он. – Кацураги сделала жест рукой, и на месте модели ноль первого возникла масштабная панорама Токио – 3. – Твоё обучение будет состоять из трёх частей: лётные тренировки на симуляторах, тактическая подготовка и изучение возможностей ПВО и ПРО во взаимодействии с Евангелионом, испытательные полёты и отработка отдельных моментов предстоящих военных действий. Сегодня ты должен ознакомиться со схемой ПВО нижнего эшелона города, расположением основных узлов и секторов перекрытия.


С учётом радионевидимости противника, а также сложности наведения любых ракет в непосредственной близости к нему основными элементами обороны являются автоматические 127- и 30-мм пушки, расположенные на крышах зданий специальной постройки. Их огонь будет эффективен только в том случае, если тебе удастся нейтрализовать поле Ангела и подставить его под их выстрелы. Также имеются батареи НУРСов, обеспечивающие большую плотность огня, гарантированно уничтожающую противника. Если АТ-поле деактивировано, конечно. Но их применение очень затруднено, прежде всего тем, что Евангелиону будет угрожать не меньшая опасность. Также имеются лазерные системы, но их эффективность вызывает большие сомнения… Неизвестно, заметил ли даже предыдущий ангел их работу. Кстати, штабные назвали его Сакиилом. Ангел располагал двумя видами оружия.: плазменный излучатель, обеспечивающий разгон сгустков плазмы до примерно 3-5 километров в секунду, и гамма- лазер. Последний использовался только на малых расстояниях. Скорострельность у него достаточно высокая, и поражающее действие действительно поражает… Впрочем, Рицко в ближайшее время нам ничего подобного не обещает, жаль. – Оказывается, Кацураги мечтает о лазерах и бластерах? А мне намного ближе обычные системы вооружения. Да и если придать обычному снаряду достаточную скорость, вряд ли он уступит плазме…


- Для борьбы с противником в нижнем эшелоне были признаны целесообразными следующие варианты подвесок вооружения…


Через полчаса Кацураги отправила меня на тренажёры. Кабина полностью имитировала европейский «тайфун», жаль, нельзя такую же поставить дома – просто места не хватит, не говоря уже о стоимости. Хотя теперь, вроде, по карману. Нет, ломать смежные квартиры не разрешат всё равно. Примерно за час я освоился с управлением, и боты перестали казаться тупыми мишенями, превратившись в мишени резвые. Внезапно все экраны погасли.


- Ну что, подготовился? – голос Мисато в наушниках.


- Так точно.


- Лейтенант, твоя задача – продержаться хотя бы секунд 40.


Посмотрим, госпожа капитан. Экраны снова осветились, ожил ИЛС, аппаратура контроля машины. Высота 2200 метров, переменная облачность. Пищит датчик облучения радаром. Набираю скорость, кручусь как белка, пытаясь сорвать захват. Да где же она? Пуск ракеты! AIM 9, сайдвиндер, чтоб её… Вторая! Кручу нисходящий кленовый лист, отстреливаю диполи, ловушки. Одна ракета повелась, вторая взрывается, натолкнувшись на гребень горы над островом, над которым я прошёл в 2-3 метрах. Последнее, что вижу – предупреждения приборов и третья ракета – прямо в лоб. Чёрные эраны. «Всеракурсная»- мелькает в голове абсолютно банальная мысль.


- Поздравляю, лейтенант, задание выполнено. 47 секунд. Я ожидала худшего.


- Госпожа капитан, где вы прятались? Я вас не видел – ни на приборах, ни визуально.


- Следующее задание – заметить меня и подтвердить контакт. Как поняли?


- Вас понял.


Теперь я над горами. Наученный опытом, прижимаюсь к ним как можно ниже, ползу на брюхе. Отцепляюсь от двух ракет. Потом ещё от двух, выпущенных очень коварно – как раз из того ущелья, которым собирался воспользоваться. В последний момент решил рискнуть и пройти по кромке над ним. Пересекая расселину по диагонали, успеваю заметить камуфлированный силуэт истребителя, несущегося вдоль самого дна. Очень рискованно… Вираж, разворачиваюсь. Запускаю вслед две тепловых ракеты и, с промежутком, всё тот же сайдвиндер. Иду к выходу из ущелья. Машина Мисато выскакивает чуть ниже и сзади меня. Чёрт, видеть, куда я направлюсь, она не могла… Как догадалась? Уворачиваюсь от тепловой ракеты… и попадаю под очередь её 20 мм пушки. «Приехали».


- Неплохо, неплохо…Ещё разок – и будем разбирать твои ошибки. Готов?- похоже, капитану тренировка доставляет удовольствие. Мне тоже… Но я уже весь в поту, а для неё это просто разминка. Боги, мне действительно невероятно повезло – сразиться с асом.


- Готов, госпожа капитан.


  В кабинете Командующего, залитом красноватым светом, стояли двое. Сам командующий сидел пред ними за массивным дубовым письменным столом, задумчиво сложив руки перед собой. Казалось, он смотрел куда то в пространство, и не замечал никого из присутствующих. И говорил он тоже – в пустоту.


- Удалось стабилизировать состояние Аянами?


- Без серьёзных транквилизаторов это представляется затруднительным. Общение с психологами бесполезно – она просто не идёт на контакт. Замкнулась в себе. Попыток самоубийства больше не предпринимала.


- Используйте всё. Необходимо вернуть её в строй в кратчайший срок.


- Если применять серьёзную химию, синхронизация также станет невозможной. Есть ли необходимость торопится? Ведь у нас есть пилот…


- Я приказал готовить к боевым действиям тестовый образец. Если не ошибаюсь, с ним у Аянами проблем было меньше?


- Да, Командующий. Но ведь он предназначался только для обкатки, там очень много проблем…


- Большинство из них будут решены, в том числе с вашей помощью, доктор Акаги. Фуюцки, а вы поможете доктору. Если кто то будет мешать или чего то будет не хватать – можете обращаться ко мне.


«Да» и «есть» прозвучали одновременно.


- Фуюцки, что вам удалось узнать по Третьему дитя?


- Мы проверили его, Командующий. Почти ничего – обычный комнатный вундеркинд. Помешан на самолётах и их военном применении – но умело это скрывал. Опекуны считали, что он зависает в обычном популярном танковом симуляторе… Впрочем, они вообще им не интересовались. Парень был предоставлен сам себе. Во время одного из побегов из дома парень попал на авиабазу береговой охраны Фукуока. Имел контакты с заместителем её командира. Поддерживал с ним какие то отношения. Когда мы попытались навести справки об этом человеке, нам было отказано в допуске.


- Кем?- Гендо не изменяя позы, смотрел сквозь генерал – майора.


-СИБ, проект «Сияние». Очень старый. Затем парень неожиданно нажимает на учёбу, и начинает активно участвовать во всевозможных турнирах виртуальных пилотов. Участвует в проекте по подбору кадров для ВВС ускоренных курсов обучения с момента его возникновения. И побеждает в первом же этапе отбора. При прохождении медкомиссии выявляется его способность к синхронизации, и в соответствии с инструкциями его направляют сюда. Собственно, это всё, что удалось узнать. – Фуюцки положил на стол тонкую папку.


- Удалось узнать, почему Мардук прохлопал его во время школьных медосмотров?


- Сейчас это уже трудно установить, Командующий. Возможно, посылал кого-то вместо себя.


Генерал – лейтенант достал из стола карточку, протянул её вытянувшемуся Фуюцки.


- Это мой личный допуск. Мне нужны все материалы по этому «Сиянию». Приступайте.


Фуюцки покинул кабинет, коротко поклонившись Рицко Акаги и откозыряв Командующему.


- Акаги, возможно, с Аянами предпочтительнее нулевой вариант? – Очки уставились на Рицко, и она невольно вздрогнула. Глаза Командующего даже сквозь стёкла затягивали, как чёрные дыры.


- Это уже было, Гендо. И ни к чему хорошему не привело. К тому же, после прямой гипнотрансляции в чистый мозг она сможет пилотировать только через полтора месяца. Я думаю, рациональнее попытаться решить проблему по стабилизации именно с этим вариантом, а перезагрузку оставить на крайний случай.


- Решать вам, доктор. Но мне нужен способный к синхронизации пилот не позднее, чем через три недели. Вам удалось проверить связь между способностью Третьего дитя к синхронизации и его матерью?


- Пока сам процесс синхронизации неясен. Общие принципы понятны, но ни одна из разработанных моделей не работает. Данные по Ангелу… - Акаги положила пухлую папку поверх папки Фуюцки.- Вместо того, чтобы всё прояснить, они ещё больше всё запутали. По крайней мере, пока.


- Хорошо, я просмотрю их. Вы придёте ко мне сегодня вечером, Рицко?


Акаги покраснела, что совершенно не соответствовало её обычно холодному лицу.


- Да, я… приду.


Домой я вернулся поздно – задержался в тире. Получить добро на тренировки оказалось непросто – пришлось опять дёргать Кацураги, чтобы слишком юному пилоту разрешили поупражняться. Получалось неплохо. Намного лучше, чем с каким либо другим видом спорта. Ничего не поделаешь – надо было выбирать: виртуальные полёты и учёба или совершенствование своего тела. Стрелять – то можно и дома – из пневматики. На пневмопистолет я потратил свою зарплату за вторые полгода работы… За первые полгода – ушла на нормальный джойстик (впоследствии я его серьёзно модернизировал, для обеспечения максимальной идентичности реальному) и плеер. Приличный компьютер мне купил Сакаи – поняв, что моё увлечение действительно серьёзно. Как раз незадолго перед последним полётом.


У самых дверей стояли мои купленные недавно предметы быта, перевезённые с несостоявшейся квартиры. Ну и зачем мне теперь холодильник, если  у Кацураги их аж два? Один, правда, с пингвином. Может, завести моржа? Зная командира, я захватил по дороге всё необходимое для ужина. Мисато была дома, из её комнаты доносились отзвуки включенного телевизора. Какой-то сериал… Кацураги вышла в коридор, радостно посмотрела на четыре огромные сумки, составленные к стенке. Я прыгал на одной ноге, снимая форменный ботинок – после вчерашней помывки в коридоре стало значительно чище.


- Там то, о чём я думаю? Кстати, спасибо за завтрак – давно нормально не ела утром…


Да вы вообще нормально питались только в НЕРВовской столовой, госпожа капитан. В которой я ни разу ещё не был, просто слышал отзывы… Ну, ещё, может быть, в каких нибудь ресторанах. Судя по отсутствию провизии как таковой и запущенному холодильнику…


- Да, там наш ужин. Спасибо, Мисато –сан.


- Зачем тебе такое количество стрелковых тренировок, Синдзи? – Кацураги сидела на стуле, беззаботно покачивая ногой. С бутылкой пива в небрежно отставленной правой руке. Я стоял у плиты и присматривался к стоящей в духовке курице – будущему ужину. Вроде, рано пока…


- А зачем вы пьёте пиво, госпожа капи…


- Синдзи, ты слышал о китайских предупреждениях?


- Так точно. Термин возник в ходе вьетнамской кампании, когда правительство КНР сделало больше 400 предупреждений США…


- Отлично. Так вот, я не китаянка. Ещё раз в домашней обстановке обратишься по званию без необходимости – вспомню методы воспитания старой императорской армии. Их ты тоже наверняка знаешь, ведь так? И где только нахватался.


- Мисато-сан, рукоприкладство запрещено Уставом Внутренней службы ООН.


- Тааак. А кому ты должен подавать рапорт об этом? – Кацураги от души веселилась.


- Непосредственному командиру, то есть вам, или командиру части… то есть… генерал-лейтенанту Икари. – Куда клонит девушка, было ясно с самого начала.


- Так что радуйся, лейтенант, что я пока добрая. Кстати, не пора? Пахнет замечательно.


Мы сидели друг против друга, сосредоточенно поглощая курицу с рисом. Повар из меня так себе. Но на что нибудь простое, вроде этого, вполне хватает. Утолившая первый голод ас воздела надетый на палочку кусочек хлеба вверх, взмахнула им.


- Синдзи, а на мой вопрос ты так и не ответил. Будешь, как и Акаги, рассказывать про ад и Фрейда? – Ксо, и почему я не держал язык за зубами? Но, боги, откуда? Акаги вроде не из разговорчивых. Да и при чём здесь озабоченный психоаналитик?


- Какого Фрейда? Стрелять я учусь, потому что мне это нравится. Так же, как и летать. Кроме того, офицер обязан владеть своим оружием как минимум отлично.


- А как максимум? – Мисато доела свою порцию и довольно откинулась на стуле. Поскольку была она в футболке… Я отвернулся. До меня донеслось довольное хихиканье.


- Как максимум – чувствовать его.


- Твоё оружие – истребитель. Вот его и … чувствуй. Интересно, кто тебе рассказал?.. Ладно, тренируйся, если тебя это развлекает.


- Разрешите вопрос…


- Валяй.


- Вы же любите летать, капитан. И вам нравится воевать. Мне так кажется. Почему вы ушли с лётной работы?- Мисато поперхнулась, наклонилась ко мне через стол.


- Кто тебе сказал, что я не летаю? А сюда я перевелась, потому что меня попросил Император. И потому, что всегда мечтала летать на чём то вроде Евангелиона… Твоей машины. Если Рицко всё таки решит вопрос с синхронизацией…


- Вы замените меня в кокпите?


- Да. Не обижайся, Синдзи, но подростки в четырнадцать лет в самом крайнем случае могут становиться кадетами, но никак не участвовать в боевых действиях. Но даже из крайностей бывают исключения. Сейчас, когда я тебя немного знаю, считаю, что тебе действительно можно многое доверить, ты серьёзнее, чем большинство моих бывших стажёров. И всё же… То, до чего мы дошли с этими экспериментами… Это на самой грани. Может быть, уже и за ней.- Хотелось бы знать, это она о чём?- Всё, отдыхаем. Завтра у нас по плану синхротест. Так что готовься, завтра ты снова сядешь в Еву… Хм. Мне нравится воевать – надо ж такое сказать..


Мы разошлись по комнатам. Я закончил у себя размещение мебели и техники, сел за стол. Достал небольшой контейнер, положил перед собой зеркало. Аккуратно достал из контейнера линзу. Правый глаз. Поморгать. Левый… Теперь капли. Подождать, пока глаза перестанут слезиться. Зрение у меня начало портится уже давно – но это было незначительным, пока я не стал много времени проводить за компьютером. Когда встал вопрос об очках, я испугался. Очки – это значит, что мне не летать. Никогда. Разве что законодательство изменят. Что ж – я нашёл обходной путь. Одной ночи в специальных линзах было достаточно, чтобы обмануть невзыскательных медиков. По крайней мере я на это надеялся. А отличное зрение сохранялось два-три дня после применения. Сегодня в тире я был в тёмных очках вовсе не из желания покрасоваться, как проворчал старшина..


Кстати, надо почистить оружие. Хорошо, что состав инициатора в капсюле неагрессивный- иначе пришлось бы отчищать стволы сразу после каждой стрельбы.


Мисато снова проспала. Или она специально так ставит свой будильник, он же ведь мёртвого пилота поднимет… Кажется, теперь понятна её манера вождения. Оставив завтрак на столе и пожелав доброго утра, спускаюсь вниз… и сталкиваюсь с голубоволосой девушкой, идущей в одном со мной направлении. На плечах – школьный рюкзак. Ну зачем так краситься? Хотя, надо признать, этот синий цвет какой-то естественный, что ли, и очень даже идёт ей. Как то нехорошо получилось в прошлый раз, надо извиниться, что ли.


- Доброе утро, Аянами. Я… хотел извиниться за тот раз. Я наверно очень больно тебе сделал… Просто по-другому было никак. – Аянами даже не повернула головы. Так же спокойно шла вперёд, глядя перед собой. Никакой реакции. Ладно. Я извинился – а дальше – как получится. Осторожно обгоняю Аянами и иду к школе…


День как день. Класс присматривается ко мне. Я – к нему. Несколько неожиданным оказалось то, что я – сосед по парте Аянами. Я про это просто забыл, и когда она подошла перед самым звонком, немного удивился, увидев её перед собой.


- Это моё место, Икари-кун.


- Извини, конечно… - пересаживаться было лень, и я просто отодвинулся от окна, пропуская свою соседку. Если наше соседство и было ей неприятно, она ничем не показала этого.


За весь день она только один раз заговорила – когда её попросили выйти к доске и решить простенькое уравнение. Сухо, спокойно, ровным голосом… Как робот. Мне невольно вспомнилось: «Зачем? Всё равно… Я брак…». Тогда это спокойствие было совсем другим. Насыщенным какими то внутренними конфликтами, болью. Самой настоящей – уж больно знакомое состояние… может, не стоило её останавливать? Иногда бывает, что действительно лучше уйти… хотя Сабуро когда то мне не дал этого сделать. Сам он не отрицал права человека распорядиться своей жизнью – просто утверждал, что иногда можно дать ему ещё время подумать… Тогда он и подарил мне пистолет. Это было оружие его погибшего друга – перед полётом к Окинаве он отдал его ему – на память. Меч он оставил себе.


На перемене я пошёл на крышу школы – не сидеть же под этими чёртовыми потолками, в шуме и гаме… На крыше сидела Аянами, свесив ноги в пустоту внизу. Второй этаж – не убьётся… Ну и Ангелы с ней. Крышка люка приподнялась – и показалась чья то ехидная физиономия.


- Ну робот здесь, как всегда… - снизу послышалось что то вроде «да отстань ты от неё, всё равно бесполезно».- О, да здесь новые люди? Парень, а ты то что здесь забыл?- за ним на крышу выбрались ещё двое. Нехилые ребята – отметил мимоходом. Один – скорее всего, боксёр… - Да это новенький, с параллельного…


- Новенький, значит? И откуда ты такой взялся? Что, решил к роботу клинья подбить? Так к ней разве что другой робот подойти сможет. Или ты такой и есть? Уж больно ты на …… похож. – Так, оскорбление, прощать нельзя. Социализация, мать вашу… Я не умею драться, и раньше почти всегда был бит. Был – но больше не буду. Здесь ближе к небу. Хер вам, твари. Я стоял на самом краю, а качок приближался ко мне. Позиция удачная. В обычной драке не было бы и тени шанса.


- Молчишь? Что, зассал? Не стесняйся, все свои… Парень быстро оглделся и шагнул ко мне. – А ну… - Я как мог быстро шагнул в сторону и изо всей силы ударил по ногам. Одновременно толкая корпусом противника вперёд. И сам чуть удержал равновесие на краю. Снизу донёсся вопль, полный дикой боли. Орёт – значит, жить будет. Двое в некотором обалдении смотрели на меня. Аянами спокойно достала коммуникатор. Похоже, собирается куда то докладывать…


- Ты что, ох…л? - Поинтересовался один из них.


- Спускайтесь вниз, идиоты. Может, ему помощь нужна. – я кивнул вниз.


Ровный голос Аянами:


- Нападение на Третьего дитя, угроза здоровью. – Она отключила коммуникатор.


-Ребята, кто следующий – честно, меня немного трясло. А ведь тогда в Еве было совсем не так… Страшен не бой, не драка – страшна беспомощность… Всё равно лейтенант Икари вряд ли здесь надолго. Но я стараюсь смотреть нагло – удивил, значит победил, а если уверен в себе, значит есть основания. Секунд десять играем в гляделки. На лестнице топот, двери распахиваются, и на крышу вбегают люди в чёрном. Накамура, старый знакомый… За ними – директор школы. Доносятся звуки сирены скорой. Оперативно они… Двоих растерянных парней быстро оттесняют от меня.


- Что здесь произошло, лейтенант?- Накамура в стильных чёрных очках. Агент Смит из древнего фильма, блин. Что там у него в очках, интересно – устройство для видеозаписи, ноктовизор или лазерный дальномер?


- Обычная школьная стычка, лейтенант. Мне пришлось ввязаться , иначе бы я потерял лицо. Что там психологи говорили о социализации?


- Обязательно было сбрасывать его с крыши? – Накамура покосился вниз.


- Обязательно было победить. Это – единственный выход. Был.


- Оружие при вас?


- Да. Но в данном случае… Его применение это уже было бы… Вы понимаете?


- Вполне. Вопросов не имею. Все с крыши! – это он обращался уже к своим сотрудникам. – А с родителями этих ребят мы побеседуем. И потом ещё раз побеседуем. Поверь – очень доходчиво. А ты неглупый парень, - Накмура неожиданно подмигнул мне и последним скрылся в люке. Мы снова вдвоём на крыше. Внизу шумно – грузят в машину моего противника. Надеюсь, ничего серьёзного. Хотя вообще то- всё равно…


- Аянами, зачем ты позвонила? – синевласка спокойно смотрела вверх. Видимо, ей всё глубоко фиолетово, как волосы Кацураги…


- Кстати, мы на урок опоздали. – Аянами спокойно встала, отряхнулась, и двинулась к люку. По сравнению с ней, любой индеец из старого вестерна – просто болтун… Да уж.


После урока мы поехали в НЕРВ – я на синхротест, Аянами – Акаги знает куда… Класс толком не успел обсудить происшествие, и Кенске делал мне отчанные знаки – требовал информации из первых уст. Завтра придётся что то всё же ему рассказать – ведь не отвяжется.


- Лейтенант Икари, объясните, что вы там натворили?- Мисато расхаживала взад и вперёд, сложив руки на груди.- Когда я запрещала вам делать дырки в прохожих, я имела в виду, что и другими способами вы тоже постараетесь не наносить вред окружающим. Второй день в школе – и четыре перелома, из них два открытых. Хорошо, позвоночник цел. Конечно, официально никто к вам не имеет претензий, и Накамура подтвердил самооборону, но если вы так начинаете – что будет дальше?


- Госпожа капитан, так ведь действительно – второй день. Необходимо было поставить себя, а этот нарывался больше других… Вы ведь тоже дрались на дуэли… вечером первого дня в Академии, если не ошибаюсь?


- Не ошибаешься, лейтенант… Смирно! Кругом! Бегом вокруг Штаба Геофронта – один круг! Выполнять! Ладно, будем считать, что на этот раз ты отбрехался.


- Есть!


Примерно на середине круга ко мне подбежал какой – то охранник.


- Доктор Акаги приказывает немедленно подойти к ней, сэр.


- Я… вы… полняю… приказ непосредственного… - дыхание окончательно сбилось. Немаленький у нас штаб.


- Капитан Кацураги также приказала вам подойти к доктору Акаги – они обе у выхода.


Обе девушки действительно стояли у КПП и ехидно смотрели на одного запарившегося лейтенанта.


- Десять минут двадцать секунд. Вы в отвратительной форме, лейтенант.

8 by poruchik

Я шёл вслед за Акаги по направлению к ангарам. Чем ближе к ним, тем проходы становились шире и выше, а посты досмотра чаще. Интересно, как Евангелион восстановили в такой срок после всего произошедшего? На снимках после боя стрелообразный корпус был изрядно исковеркан – процентов на 30. Тут даже если в три смены… Разве что, пресловутые инопланетные технологии, позволившие быстро вырастить ему всё недостающее или регенерировать повреждённое.

 

После того, как Кацураги передала меня доктору и ушла куда то по своим делам, Акаги устроила мне короткий инструктаж, который сводился к следующему: меня засунут в не до конца восстановленный истребитель, и я буду сидеть там часа три; всё, кроме системы связи и А10 будет отключено; обо всех ощущениях, галлюцинациях и прочих неприятностях докладывать незамедлительно; немедленно по окончании составить подробный отчёт, в котором рассказать как можно подробнее всё произошедшее. Плавание в жидкости в течение трёх часов меня не слишком радовало – бесцельная трата времени на фоне полной загрузки последних лет.  Я сознательно старался занять себя, в первую очередь голову, по-максимуму, чтобы не оставалось времени на рефлексии. Тем более, только так можно чего –то добиться – по крайней мере, хотелось бы на это надеяться…

 

Мы вошли в ангар. Евангелионов было два, в противоположенных концах помещения. Один выглядел полностью готовым – насколько понимаю, это машина Аянами – Ева 00. Ноль первый стоял у стены, частично разобранный, окружённый оборудованием неясного назначения на подвижных стойках – я опознал только сварочный агрегат и здоровенный 15-метровый литограф. Вокруг, похожие на муравьёв на фоне гиганта, сновали техники. Похоже, процесс ремонта процедура синхротеста прерывать не будет. К нам подбежал высокий, чёрный от смазки настолько, что граница между кожей и комбинезоном не ощущалась, парень.

 

- Мэм! Разрешите доложить! Работы продвигаются по графику, за время моей смены никаких происшествий не…

 

- Вольно, Аоба, хорошо. Вы отлично справляетесь. Знакомьтесь – Аоба Сигеру, командир техников и ответственный за состояние Евангелиона 01. Икари Синдзи – его пилот.

 

- Лейтенант Икари. – Я козырнул. Не знаю, сознательно ли Акаги опустила звания, но это то немногое, что важно лично для меня. И отлично устанавливает нужную дистанцию при общении.

 

- Старший лейтенант Аоба. – Чёрная рука взлетела у такому же чёрному виску, сверкнули ослепительно белые зубы на лице негра с чертами подозрительно японского происхождения. Кто-то у борта истребителя включил какой-то аппарат, и мои уши заложило  от зубодробительного визга. Акаги страдальчески скривилась и махнула рукой в сторону – к выдвинутой капсуле и каким то кабинам рядом с ней. Мы двинулись туда. Когда разговаривать стало возможным, блондинка повернулась ко мне:

 

- Синдзи, переодевайся. Существует специальный контактый комбинезон, обеспечивающий синхронизацию на 2-3 процента выше. Он там – она показала на ближайшую кабинку. –Там же душ, для отмывания от ЛСЛ после синхронизации. Аоба, на пару слов.. – Они отошли в сторону, а я полез в кабинку. Комбинезон был серым, и не очень- то удобным… Ладно, посмотрим,  какой он будет в капсуле. Перед выходом оглядел себя в зеркале. Чего то очень не хватало… Еще один взгляд в зеркало –пустые плечи. Что ж, погоны прикреплю в следующий раз – хотя бы скрепками. Пусть считают хоть идиотом, хоть заигравшимся пацаном…

 

Начальник научного отдела ждала меня возле капсулы.

 

- Я – на мостик, Синдзи. Наиболее опасны первые минуты – то, что ты удачно синхронизировался один раз, совсем не гарантия… - Блондинка холодно блеснула глазами. – Ещё раз напоминаю – при первых странных ощущениях – немедленно докладывай. Всё понятно?

 

- Так точно.

 

В капсуле – всё уже знакомое. Рассеянный свет, пилотское кресло… Ты здесь сидела до меня, мама? Или в другой такой же капсуле? И точно также тянулась к ремням, пристёгиваясь в последний раз… Всё. Отставить. Что ж, поехали.

 

Снова меня захлёстывает с головой, резкий приступ головной боли, отдавшийся в спине, потеря ориентации…

 

- …вторая стадия сихронизации завершена, подключение к А10 произведено. Уровень синхронизации – 43 %.

 

 И вот я парю над полом ангара. Где то совсем рядом суетятся техники, и вдруг приходит понимание, что, для чего и в каком порядке они делают. Видимо, где то имеются банки данных, автоматически отвечающие на запрос.

 

- Лейтенант, как вы там? – голос Мисато.

 

- Самочувствие в пределах нормы, госпожа капитан, мэм. – Есть что то в таком общении – не раскрывая рта. Может, в будущем это станет нормой?

 

- Отлично, Синдзи. Бултыхайся там, отдыхай. Знал бы ты, как я тебе завидую…

 

Полчаса прошли в изучении устройства Ноль первого: заложено в него было не так уж и много, но информация вряд ли будет лишней. Я запрашивал о состоянии какого либо устройства – например, контроллера тяги отклонения генератора АТ –поля двигателя – и наблюдал его полупрозрачную схему, принцип устройства, тестовые таблицы  и их значение. Опасения безделья оказались преждевременными – изучение матчасти не только полезное, но и увлекательное занятие. Я пытался так же задавать Евангелиону более абстрактные вопросы, но система, в отличие от выполнения несложных прямых приказов и пояснений, в основном хранила молчание. Я убедился, что главный двигатель уже исправен, но отключен; также подтвердилось предположение о наличие как минимум двух независимых контролирующих систем, обеспечивающих блокировку двигателя, вооружения и защиты. Отец не слишком доверяет пилотам… Как только появится возможность, необходимо от всего этого избавится. В особенности – проверить капсулу. Я не Пауэрс, выпрыгнуть с парашютом отсюда не получится… Может существовать система, вообще не подключенная в общую сеть Евы. «Такая система существует» - снова прорезался ИИ. На вопросы он, блин, отвечать не желает, но самовольно в контакт входит… Её параметры? Молчание. Так, схему А10, кокпит, крупным планом… Что интересно, такие вот операции выполняются моментально. 3д графика тут просто идеальная. Где же? Занят буквально каждый квадратный сантиметр. Подсветить устройства, неопознанные системой – осенило меня. Так, теперь выбор значительно сузился… Остаётся один – и самый актуальный вопрос – как мне до них добраться?

 

   В полупустом командном центре Акаги с азартом изучала поступающие сплошным потоком данные. Синхронизация Третьего дитя росла быстрее, чем у Аянами, но этот процесс шёл не непрерывно и плавно, как это было в первом и втором случаях, а небольшими скачками. Попробовать провести эксперимент сегодня, не откладывая?

 

С Аянами он ничего не дал, а у Сорью вызвал такую реакцию, что глава НЕРВ-Германия раз и навсегда зарёкся подвергать Второе дитя каким бы то ни было экспериментам без крайней необходимости. Попробовать?

 

- Майя?

 

- Да, сенсей? – Ибуки отстранилась от своего монитора, за которым она разбиралась с накладными на ремонт Ноль Первого.

 

- Погрузите Третье дитя в сон, чередуйте фазы быстрого сна и полного подавления.

 

- Слушаюсь, Акаги –сан. Но, вы говорили, что это позднее…

 

- Всё получается лучше, чем я ожидала, Майя. Зачем откладывать то , что можно сделать сегодня.

 

- Я предупрежу его.. – Майя потянулась к кнопке включении микрофона.

 

- Не нужно. Мы должны получить максимум информации, условия должны быть чистыми…

 

- Выполняю.- И, спустя несколько секунд – он спит.

 

- Хорошо.- Доктор наклонилась над монитором… Сирена затопила своим низким, тоскливым воем командный пункт.

 

- Включено защитное АТ-поле! Запуск двигателя! – удивлённо уставилась Майя на экран.- но ведь..

 

- Отключить подачу энергии на Евангелион, блокировка!

 

- МАГи не дают подтверждения! Чёрт, он готовится к взлёту! Он же полуразобран!

 

Экраны показывали ангар, где, в отличие от командного центра, всё было относительно спокойно. Над застывшими техниками монотонно звучал голос автоинформатора.

 

- Внимание персоналу, производится взлёт в автоматическом режиме. Вы должны покинуть ангар через 18… 17…

 

- Аоба! – на экране возникло удивлённое лицо старшего лейтенанта. – Немедленно прекратите подачу энергии на Евангелион! Он может взлететь?

 

- Разве что на пару метров, мэм. Силовая установка разобрана, питание только от кабелей.

 

Я уже послал техника, мэм. Пилот в порядке?

 

- Он спит. – Констатировала Майя. – Но его мозговая активность скачет, как сумасшедшая! Нужно немедленно …

 

- Предстартовая подготовка завершена. Катапульта №17 подготовлена. Выполняется процедура старта. – С радостью идиота сообщили динамики.

 

Акаги лихорадочно пыталась вернуть контроль над МАГи, но компьютеры игнорировали все запросы.

 

Ноль первый действительно двинулся в сторону катапульты… но вместо того, чтобы плавно въехать на пандус стартовой площадки, он внезапно резко прыгнул вперёд, оборвав питающие кабели и опрокинув оборудование, и влетел в прогнувшуюся внутрь и лопнувшую, как пузырь, бетонную стену ангара. Снаружи осталось только хвостовое оперение. Штаб Геофронта содрогнулся от тяжёлого удара. Тишина… Даже сирены умолкли.

 

- Похоже, весь ремонт придётся начинать заново… - угрюмо проворчал Аоба, задумчиво разглядывая учинённый разгром.

Ксо, как же болит голова. Боль пульсировала, с упорством дрели вгрызаясь в измученный мозг, но это было ничто по сравнению с тем, откуда я вынырнул. Главное, я могу соображать. Где я? С трудом открываю глаза. Потолок… Знакомый на этот раз. Плохо замаскированная камера под датчиком пожарной сигнализации. Ровный свет ламп дневного освещения. Попытка повернуть голову… Так, лучше не пытаться. В прошлый раз было легче. То, что я видел… Последствия синхронизации, какой-то сбой? Я не могу пилотировать? Эта мысль показалась даже хуже головной боли. Вот как, оказывается, начинаю к чему то привыкать. И всё же… Старые машины. Солнце над океаном. Алые круги на исцарапанных плоскостях. Дрожь корпуса самолёта, темень в глазах на виражах, неровный рёв изношенного двигателя, блёклые при дневном свете трассы. Стремительно вырастающие рукотворные облака разрывов. В памяти провалы, мне кажется, что я помню далеко не всё. Вернее, почти ничего. Какие – то люди в старой форме за сколоченным из досок столом прямо под открытым небом – мы что-то обсуждали. Мы? Да, я сидел рядом с ними. Дальше – какой- то туман… Просто галлюцинации? Что-то слишком часто я думаю о галлюцинациях и собственной ненормальности. Вроде бы, сумасшедшие уверены в собственном здравомыслии. Или не все?

- Наконец – то, вы очнулись! Сейчас я позову доктора Акаги… - Голос где- то рядом со мной, похоже, в палате кто то дежурил… Скорее всего медсестра.- Как вы себя чувствуете? Вы слышите меня?

- Слы-шу вас хорошо. Пожалуйста… Потише.- Каждое её слово отдавалось в голове, как в колоколе. Говорить тяжело, язык неуклюжей палкой ворочается во рту.

- Да, конечно, простите… - Дверь открылась, дробный стук двух пар каблуков по полу.

- Чёрт, Синдзи, ты в порядке?- Я невольно застонал. Капитан привыкла говорить громко и чётко…

- Что, совсем хреново? Что с ним? – В голосе появились тревожные нотки.

- Не знаю, Кацураги-сан. Он очнулся, просил пока только разговаривать потише. Видимо, ему трудно говорить. – Почти шёпотом пояснила медсестра.

Закрыв собой потолок, надо мной склонилось лицо доктора Акаги. Похоже, она чем – то серьёзно озабочена… И, наверное, причина её головной боли – я. Знать бы, кто причина моей головной боли…

- Ты видишь меня, Синдзи? Сколько пальцев?

- Я… в порядке, просто… голова болит. – подумал и добавил. – Очень.

- Придётся потерпеть, - она облегчённо вздохнула, уступая место перед потолком Кацураги. Та неожиданно весело подмигнула и скорчила рожицу. Я зажмурился. Сверху донеслось весёлое хмыканье.- В процессе синхронизации, после того как ты уснул… Видимо, во сне ты подсознательно активировал какие то операции, при их выполнении А10 использовал часть ресурсов твоего мозга. Значительную часть. Нам повезло, что ты не сошёл с ума. Давать тебе обезболивающее мы не можем – некоторые введённые тебе средства несовместимы с купирующими боль препаратами. Так что попытайся поспать. Тебе нужно выдержать пару дней, потом ты придёшь в норму.

- Из-за чего я уснул? Это повлияет на пилотирование?

- Не должно. Это… Моя ошибка. Я решилась на эксперимент, мы проводили синхротесты во сне со всеми пилотами – есть определённые теоретические ожидания. Они, правда, ни разу не оправдались… Или пилоты были не до конца откровенны. Ты помнишь что нибудь, Синдзи? – Снова отчётливое ощущение, что я прохожу тест на полиграфе. Вполне может быть, что это так и есть. Интересно, чего именно они ожидали?

- Рицко, отстань от парня. Ему и так фигово. Когда будет получше чувствовать себя, расскажет и напишет отчёт.

- Но время…

- Выйдем, на минуту? – Что это Мисато задумала?

Обе девушки покинули палату. Через минуту Кацураги вернулась. Одна.

- Слушай, лейтенант. Ближайшие два дня она оставит тебя в покое. Приходи в норму, не беспокойся ни о чём. Мои подчинённые никогда не были подопытными кроликами. Ты необходим… Да и я не последний человек в НЕРВ. Так что не парься.

- Госпожа капитан. Спасибо.- Не ожидал. Или это игра в хорошего и плохого полицейского? Хотя вряд ли ас Империи будет играть в такие игры. Не тот человек.

- Не за что, Синдзи.

- Долго я провалялся?

- Ты здесь третий день. Врачи уже опасались, что ты впал в кому. Командующий такую головомойку Рицко устроил, что любо-дорого… Она не такой уж плохой человек, просто иногда не видит границ. – Головная боль постепенно отступала, и я немного повернул голову. Мисато, одетая в привычную форменную куртку, сидела на краю стула, обняв обеими руками его спинку, и положив голову на неё же. – Переброска Ноль второго опять откладывается. Мне иногда кажется, что немцы специально тянут время, чтобы ослабить нас. Кретины. От нашей гибели они потеряют намного больше, чем выиграют.

- Я видел вторую машину. Она боеспособна?

- Там полностью заменили А10, на ту, с которой Аянами начинала работать. Экспериментальная. Впрочем, они у нас все такие… Короче, синхроуровень там меньше, а весит она на порядок больше. Зато Аянами входила с ней в контакт без особых проблем. Как только она выздоровеет, будете работать в паре.

Вместе с откатом головной боли начала подступать сонливость. Проваляться три дня, и не выспаться? Или мне через капельницу чего то влили?

- Да, в школе можешь больше не маскироваться. Общественность хочет видеть пилота нашей самой засекреченной и распиаренной машины в мире – куда там F35… Так что готовься, будешь выступать. Эй, Синдзи, тебе хуже? Да не бойся ты, мне тоже было страшно, поначалу… Зато с девушками у тебя проблем не будет. Так и быть, учитывая твои заслуги, я, как твой командир, буду смотреть сквозь пальцы… Точнее, выйду погулять… О, Боги! Никогда не думала, что можно так краснеть… - Мисато звонко расхохоталась. Звон отдавался у меня где то под сводом черепа.

- Мисато-сан…- простонал я. – Какие девушки, на фиг? Вы же сами запрещали, и потом… После второй синхронизации я снова в госпитале. После первой – вообще выжил чудом. Что будет после третьей- боюсь предположить…

- Вот именно! – Кацураги выставила в мою сторону, как пистолет, указательный палец.- Бери от жизни всё, пока можешь! Кажется, так говорят янки? Ладно. Теперь серьёзно. Хотела в торжественной обстановке, но Рицко всё испортила… - Мисато старательно изобразила туш. – От имени Империи. За отвагу в бою лейтенант Икари Синдзи награждается медалью «За заслуги» 2й степени с мечами. Держи. На подушку перед глазами легла небольшая коробочка. Носи. Да не надо вытягиваться… И не вздумай орать! Ты же раненый… или больной на голову?

- Служу Империи. – Всё таки выдохнул я. Никогда даже не мечтал. И вот… А вдруг, это очередной ход отца? Холодная, расчётливая мысль. Любая мелочь может быть им использована для достижения своих целей. Знать бы, каких… Хотя, какой смысл ему в награждении пилота? Подмазаться, усыпить бдительность? Он прекрасно знает, что ни о каком общении, кроме служебного, между нами не может быть и речи. Ксо, опять слишком мало информации. Но откуда взять её источники?

- Служи, - разрешила Кацураги.- Приходи в норму. Я буду проведывать тебя. Да, чуть не забыла- она извлекла из кармана куртки мой плеер. Ты его только купил, твои вкусы я не знаю… Так что вот тебе твой коммуникатор, сетка больницы настроена. Качай что угодно, скорость хорошая.

- Спасибо, Мисато-сан. – Палата закачалась перед глазами. – Извините, я, кажется, засыпаю… - Кажется, она мне что то ответила. Но что? Мягкие волны небытия захлестнули, закружили, подавляя сознание. Слишком быстро. Значит, всё же снотворное…

Мисато задумчиво постояла перед койкой, на которой спал подросток. Тело даже под одеялом казалось неестественно худым. «За то время, пока ты валялся в Еве, твой синхроуровень поднялся  на 7,5 пунктов. Но это едва не стоило тебе рассудка, и едва не создало серьёзные проблемы. Если бы ты очнулся и стал пускать слюни… Никогда бы не простила Рицко. Как бы то ни было, больше таких экспериментов не будет. До тех пор, пока я – твой командир.» Мисато поправила одеяло, и стремительно вышла из палаты.

 

9 by poruchik

-Синдзи, знаешь, у тебя только два выхода,- задумчиво сообщил Кенске, присев на парту передо мной. Позицию перед проходом к двери занял Тодзи. Аянами, несмотря на то, что была моей соседкой, не обращала ни малейшего внимания на происходящее и задумчиво смотрела в окно. Кстати, отметил для себя, раз она что то там для себя находит, значит, не всё потеряно…


- Да я не спорю – выходов действительно два: дверь и окно. – Правда, можно считать их входами, но это уже философский вопрос. Тодзи хмыкнул.


- Ты же прекрасно понимаешь, о чём мы… Либо ты рассказываешь, что произошло тогда на крыше и где ты пропадал всё это время, причём так, что тебе простили контрольную, либо…


- Либо что?- это становилось интересным.


- Либо я буду ходить за тобой и просить всё рассказать. Дооолго. – Протянул Айда.- Пока не расскажешь.


Да, угроза действительно серьёзная. Я уже убедился, что Кенске невероятно настойчив в достижении цели. Несмотря на невероятно раздолбайский характер, он умудрялся учиться на отлично. И не только. Я слышал, что будут созданы в виде эксперимента курсы ускоренного обучения специалистов для войск РЭБ, космического сегмента ПРО и Флота – в аналогичном проекте для ВВС участвовал и я. Зачем было привлекать подростков, пусть даже небольшую часть лучших из них – для обучения по программам военного времени – я раньше понять не мог. Теперь начал подозревать, что Ангелы нарушили устоявшееся равновесие в мире посильнее Второго удара. Рицко так и не дала ознакомиться с документами о реальной истории, кстати… То, что столкновение с метеоритом – бред, понимают, наверное, даже младшекласники… Само существование технологии, позволяющей создание Евангелионов, в руках ограниченного круга лиц очень опасно. Возможность создания почти абсолютной ПРО при некотором совершенствовании технологии, идеальное средство прорыва ПВО противника, ведения войны с очень малыми потерями в конфликте любой степени интенсивности. Очень низкая вероятность пропустить удар по своей территории. Насколько можно быть уверенным в возможности ООН удержать ситуацию под контролем? Несмотря на то, что официально исследования проводились только под эгидой ООН, я не сомневался, что в других странах они шли с не меньшим размахом – зависящим лишь от бюджета конкретного государства. Да и вообще, забавна ситуация – юридически мы являемся одновременно военнослужащими Японии и Объединённых Сил ООН, Империя просто обязала Гендо выполнять приказы, исходящие из штаба Объединённых Сил. И может также просто снять с него эту обязанность. Если, конечно, Гендо не снимет её с себя сам.


И эту возможность нужно свести к минимуму… Знать бы, как?


- Икари, ты от Аянами заразился? Она хотя бы в окно смотрит, а ты прямо перед собой, и выражение лица такое, что Ангела испугать можно. – Срочный возврат к теме. Этих ребят волнуют пока совсем другие вопросы… Счастливцы.


- Ладно, забей на этого идиота, Синдзи. – Подал голос Тодзи. -Если что то серьёзное… Не рассказывай. – Похоже, действительно я не контролировал мимику. А поскольку думал об отце… - Пойдём, Айда.- Он развернул Кенске за плечо и подтолкнул к выходу в вопящий коридор: перемена близилась к концу, и школьный народ стремился получить максимум удовольствия от регулярного буйства. Почему бы кое-что не рассказать? Мисато наоборот советовала…


- Идёмте на крышу- там народу поменьше. На следующей перемене – как раз обед… Вот и совместим.- Айда радостно обернулся – сверкнули очки на худом лице.


- Я же говорил, Тодзи, что старая добрая игра в двух полицейских обязательно… Ксо!- Увернуться от шутливого подзатыльника Судзухары он не смог.


- Если ты его сбросишь с крыши, как того … … Йиро, я могу помочь… Ты ведь не будешь сильно брыкаться, Кенске? Всё равно не поможет…- В класс зашла Киришима, за ней торопливо забежала пара отставших одноклассников. Только по лицам и различаю, даже имена не запомнились – слишком мало времени я здесь, слишком забита голова. Да и одноклассников всё меньше – люди начинают потихоньку переезжать из Токио-3. Понять их можно – кому охота жить под угрозой ядерного удара.


- Встать! Смирно! – Гаркнул Айда, и улетел к своей парте, сопровождаемый сразу двумя дружескими тумаками – от Судзухары и подошедшей старосты – кажется, Хораки.


Я непроизвольно вытянулся по швам, чем вызвал сдержанные смешки класса.


- Поклон! Сесть!


Киришима оглядела нас, посмотрела на доску, вздохнула.


- Кто сегодня дежурный?


Староста гневно оглянулась на Кенске и зашипела:


- Чёртов маньяк, протрепался всю перемену, доску за тебя кто будет вытирать?


- Виноват, мэм! Разрешите исправить свою оплошность, мэм! Рядовой Кенске, мэм! – Айда козырнул и умчался за тряпкой под иронические комментарии класса.


Интересно, я также выгляжу со стороны, как он? От души надеюсь, что мои попытки вести себя соответственно званию не превращаются вот в такую клоунаду. Правда, Кенске ведь только придуривался… Последние два дня меня действительно никто не беспокоил. Несколько раз заходила Мисато, приносила фрукты, какие то соки. Кормили в госпитале совсем неплохо, но… В общем, спасибо ей. Вчера я переехал назад в квартиру, и вот она, школа… С Акаги я буду беседовать сегодня. И рапорт писать тоже. А вот лётные тренировки на Евангелионе неизвестно когда будут – и это называется ускоренное обучение. Хорошо, если хватит времени после всех медобследований на виртуальный спарринг – почувствовать в руках РУС, ощутить полную свободу машины, когда всё зависит от тебя, врага, истребителя и Неба. Никаких склок, недопонимания, запутанных отношений, сложностей, бюрократии. В полёте мы в большей степени люди, чем на земле – даже в виртуальном небе это ощущается. Мама любила смотреть на звёзды – помню, как она выходила на балкон вместе со мной, и подолгу мне рассказывала истории – далеко не все были предназначены для детей, тем более четырёхлетних, но мне всё равно нравилось сидеть у неё на коленях, слушать мамин родной голос и смотреть на далёкие мигающие огоньки в чёрном великолепном покрывале ночи. Странно – после последней синхронизации память резко обострилась – другого слова подобрать не могу. Если раньше я помнил в основном свои переживания и смутно, сквозь призму времени, картины прошлого, то теперь как будто кто то обновил мои воспоминания. Я видел маму как живую – и от этого хотелось стиснуть зубы, достать пистолет и послать этот мир в ад, куда он движется и без моего участия…


- … Просила подготовить доклады по русско-японской войне и послевоенному периоду, относящемуся к эпохе Мэйдзи. Икари, вы с нами? В таком случае прошу вас выйти к доске и поделиться с нами своими знаниями. Хотя вы и отсутствовали по уважительной причине, от выполнения домашнего задания это вас не освобождает. Икари, вы меня слушаете?- Мана Киришима стояла перед моей партой. Смотрит с лёгким недоумением. Конечно, у неё урок, просто урок в школе города, недавно едва не сожжённого в невесомую радиоактивную пыль…


Отставить, всё – потом… Что то я часто стал терять контроль над собой. Последствия синхронизации? И эти странные не то видения, не то воспоминания…


- Я готов, Киришима-сан. Разрешите?- Выхожу к доске, дождавшись её кивка, обвожу взглядом класс. – Существуют два подхода к оценке любого конфликта: рассматривать его с точки зрения обоих сторон, либо пытаться дать его картину со стороны некого абстрактного беспристрастного наблюдателя. Чаще всего пытаются использовать именно последнюю модель.


- Из вашего выступления следует, что она неверна? – Сдвинула брови учительница.


- Да. Представьте, как видит русско – японскую войну какой- нибудь абстрактный искусственный интеллект. Особи одного вида, ввиду социального расслоения, обусловленного их сознанием, вступили в конфликт из – за экономических интересов, в данном случае, концессий на реке Ялу и понесли значительные потери в людях и экономике, вместо того, чтобы использовать эти ресурсы для более результативных дел. Вот, собственно, и всё. В мировом масштабе не такое уж и значительное событие. ИИ ведь не может представить себе существование таких ценностей, ради которых солдаты нашей Империи и Империи русских отказывались сдаваться в самых безнадёжных ситуациях. А ведь именно это – главное. Не так важно даже, кто вышел победителем. Русские сумели проиграть нам так, что вызывали уважение. Так же, как и мы им во Вторую мировую войну.


- Синдзи, вообще-то мы проиграли янки. – Сообщил мне парень с первой парты. – Ты где так шпарить научился?


- Тихо! – Прикрикнула на него Хораки. – Извините, пожалуйста, Киришима-сан.


- Да ничего.- Улыбнулась Мана. – Изложение, действительно, своеобразное, как и мысли. Икари, я бы всё таки попросила вас подробнее осветить именно исторические события – у нас всё же история. Вашу позицию я поняла.


- Итак, причинами войны 37-38 гг эпохи Мейдзи послужили резкий рост влияния Японии в регионе, обусловленный её промышленным переворотом. К началу века было заказано в Европе, а также куплено у Чили значительное количество боевых кораблей, создана соответствующая инфраструктура в самой Японии, а отношение Европы к нашей стране было благожелательным по причине стремления к ограничению влияния Российской Империи. Её император Николай Второй был очень слабой политической фигурой…


 Рассказывал я долго. Большая часть класса откровенно скучала, Кенске показывал большой палец, кто то на задней парте выразительно покрутил пальцем у виска. Оно и понятно: столь пафосного изложения собственных мыслей в рамках доклада сам от себя не ожидал. Ну и фиг с ним. Какая, по большому счёту, разница? История войн двадцатого века одна из немногих тем, которая меня по-настоящему увлекала, проигрывая разве что интересу к авиации. Впрочем, одно вполне логично вытекало из другого…


Когда я дошёл до Рожественского и Цусимы, Киришима меня остановила:


-Хватит, Синдзи. Садитесь. Оставьте время и другим докладчикам. –Класс как то сжался, пауза заполнилась зловещей тишиной. Предмет вы знаете, в общем, на отлично… Даже не ожидала. Я поняла из вашего доклада, что вас очень интересует проблема… моральной стороны необходимости решения вопросов военным путём. И вы не находите войну чем-то аморальным. Это не может не беспокоить. Наша нация уже шла по этому пути, и вы, возможно, даже лучше меня можете рассказать, чем это закончилось. Подумайте об этом.


Продолжать пойдёт… - Тишина стала звенящей. Кто то судорожно вздохнул.- Пойдёт Юки Мисима.


Отчётливо услышал шёпот Судзухары сзади: «Пронесло». Действительно, рассказывать Мисима начала довольно бойко, если продержится ещё минут десять, ребята могут быть спокойны…


Аянами сидела на крыше, свесив ноги в пустоту. Когда мы вылезли на крышу, она даже не обернулась.


- Она так постоянно?- Я мотнул головой в сторону голубоволосой девушки, гипнотизирующей горизонт. Тёплый бетон крыши, нагревшейся за день, отдавал тепло потокам воздуха, и казалось, что пространство вокруг нас слегка колеблется.


- Каждый день. Пробовали её гонять, запирали крышу… И наша администрация, и парни из НЕРВ. На следующий день она забиралась сюда через пожарную лестницу, или начинала бродить по городу где ни попадя… В общем, махнули рукой. Ну, рассказывай, что ты за человек, что за тобой люди в чёрном следят, как и за ней. Ну, с ней то понятно – дочь Командующего НЕРВ, как никак. Он её усыновил, по этому разные фамилии…


-Что?!- Не может быть. У Гендо есть дочь, и это – Аянами? Бред. Спокойно, это, скорее всего, прикрытие. Хоть и какое-то странное. Можно было придумать что-нибудь попроще.


- Да мы сами были в шоке, когда узнали… Может, потому она такая и есть. И волосы так чудно красит…- Тодзи улыбнулся. – Её дело.


- В общем, я… Парни, я – тоже его сын. Только о том, что он Командующий, узнал пару недель назад. – Кенске скис от хохота, очки подпрыгивали на длинном носу. Надо будет посоветовать ему линзы… Тодзи сдержанно улыбнулся.


- Я оценил. А серьёзно?


- Серьёзнее некуда. И, просто для информации – я его отцом не считаю. Поэтому – вопрос исчерпан. Могу показать документы.


Судзухара длинно присвистнул.


- Ни фига себе… Мы здесь, конечно, все дети родителей из НЕРВ, кое-кто весьма высокопоставленных… Он покосился на Айду. Тот сделал непонимающее лицо.


- Слушай! – Кенске, озарённый какой- то идеей, уставился на меня. – Ты ведь неплохо осведомлён о делах в НЕРВе, ведь так?


- Ну, в общем… Да.


- Ты видел того, кто летает на Евангелионе? Что он за человек? И он вообще – человек? Тут разное болтают – кто то утверждает, что он продукт генетических экспериментов, кто то – что он подросток, вроде нас, вчера прочитал в журнале, что этим пилотом стала Мисато Кацураги- ты ведь наверняка слышал про неё, у тебя ведь тоже мозги на войне повернуты?


И что им сказать? Правду говорить не запрещено, но…


-Я его видел. – В зеркале.- Он – обычный парень. Нормальным я бы его не назвал, хотя у каждого в голове свои тараканы… Это всё, что могу сказать. Подписка…


Парни синхронно кивнули головами. Похоже, родители успели просветить их в отношении того, что такое секретность и насколько это серьёзно.


- Кенске, а кто у тебя…


У меня и у Аянами одновременно заиграли коммуникаторы. У неё – обычный звонок, у меня «Doku no sakura». Симатта! Это могло означать только одно… Я уныло ткнул в кнопку приёма. Второй раз идти в бой почти без подготовки… Неплохая традиция.


- Лейтенант Икари.


- Лейтенант, боевая тревога. Вам и Аянами немедленно выйти к воротам школы, вас сейчас заберут. Общая тревога будет объявлена в ближайшее время.- Мисато явно взволнована- я уже заметил, когда она волнуется, обычно мягкая, спокойная речь становится рубленой, чеканной.


- Принял, выполняю. – Краем глаза увидел, как Аянами не торопясь спускается вниз.


- Парни, скоро объявят тревогу. Идите к убежищу.


- Погоди, Синдзи, ты куда…- Я нырнул в люк.


Когда я выбегал из школы, низкий, нагоняющий тоску вой сирен затопил город. Звук, сопровождающий жизнь каждого пилота. Сверкающий небоскрёб администрации невдалеке вздрогнул и медленно пополз вниз. На соседнем здании происходила какая – то суета: видимо, приводился в действие автофорт. Город готовился к бою. Прямо перед нами остановился хаммер, из него выскочил Накамура:


- Лейтенант, быстрее, быстрее… - Аянами вслед за мной забралась внутрь – и мы сразу рванули с места, шины завизжали, прокручиваемые мощным двигателем.


- Будем через пять минут, готовьте ворота, - проговорил кто то на переднем сиденье в микрофон рации. Ладно, в конце концов, чего я волнуюсь? Сегодня я опять буду летать. По – настоящему, никаких тестов. Обломитесь, Акаги… Всё так, как и должно быть, лейтенант. Рей спокойно смотрела на проносящиеся за окном пейзажи. И не поверишь, что недавно пыталась прыгнуть без парашюта со сверхмалой. Что же они всё-таки с ней сделали?

10 by poruchik

В командном пункте нас встретила суета: похоже, одновременно с нами прибыли командиры подразделений НЕРВ –поверхность, приданные ВВС контингента ООН, представители Имперских Сил Самообороны, и ещё десяток человек, военная форма которых мне ни о чём не говорила. Проклятье! Я-то переодеться уже не успею – разве что в контактный комбинезон… Чувствую удивлённые взгляды всей этой толпы… Раньше я бы посчитал свои собственные переживания подростковой блажью, глупостью; на первый взгляд так оно и есть – внешняя атрибутика не меняет содержания, а генерал-лейтенантский китель не делает моего отца человеком. Когда то Сабуро объяснил мне, что дело не в этом – ритуалы необходимы, также как и простые пожелания здоровья при встрече, слова благодарности, рукопожатия, праздники Нового года и дней рождения. Это те подпорки, которые поддерживают в нас лучшее. Конечно, в тех, у кого есть что поддерживать. Лишённый содержания, ритуал превращается в пустую формальность. Главный критерий здесь – просто ощущение правильности происходящего, его внутренней красоты. Поэтому я и жалею, что на мне нет формы…Ладно, ближе к делу: надо доложить о прибытии.  Судя по мрачному виду Мисато, и нервно потягивающей у монитора кофе Акаги, ситуация не намного лучше, чем в прошлый раз. Командир как раз заканчивала беседу с каким – то полковником ЗРВ, когда я протолкался к ней и доложил о прибытии.


- Вольно, лейтенант.- Без тени юмора говорит Кацураги, дослушав рапорт. – Сейчас подойдут отставшие и Командующий, и мы будем обсуждать сложившуюся ситуацию. На выработку плана у нас есть около двух часов – если Ангел не прибавит скорость, конечно – сейчас он подлетает к побережью… Подробности потом , Синдзи, извини. Да, полковник Мисима, командир зенитчиков Токио-3 – лейтенант Икари, пилот Евангелиона.- Мисато отвлекается на какой-то вызов по коммуникатору…


- Значит, это правда? – С интересом уставился на меня полковник.


- Что именно, сэр?


- Ты управляешь этой хреновиной? Пацан?


- Да, если вы имеете в виду Евангелион, господин полковник, сэр. - Ответить полковник не успел –на КП вошёл Командующий. Неорганизованная суета тут же превратилась некое подобие настороженно замершего строя. Не слушая положенных докладов, Гендо тяжело уронил в пустоту:


- Вольно. Начинаем. Ибуки, Шигеру, приступайте. – И сел в появившееся откуда то из пустоты кресло, скрестив перед собой руки. Смущённая и розовая от волнения Майя включает голографический проектор. В воздухе возникает панорама бескрайнего океана, стремительно проносящегося под летательным аппаратом. В правом нижнем углу какие-то цифры… А, понятно. Примерно 100 километров на восток от побережья Хонсю.


- 50 минут назад патрульным беспилотником береговой охраны был обнаружен противник класса «Ангел».  Нам повезло, что он на него попросту натолкнулся – в буквальном смысле. Оказывается, Ангелы неплохо маскируются, возможно, используя АТ-поле. Этим и объясняется позднее обнаружение Третьего Ангела. Оператор бепилотника обнаружил неестественно низко летящее облако правильной формы, попробовал подлететь поближе, утратил контроль над машиной и она врезалась в Ангела, что тот, видимо, принял за атаку…-  Изображение облачной массы надвинулось вплотную и пропало, сменившись картинкой из космоса: с большой высоты было отчётливо видно светящееся веретено, медленно смещающееся к краю экрана. – Объект задействовал АТ-поле мощностью не менее 150 единиц.. В 11.42 противник был атакован эсминцем «Тикинами», управляемыми ракетами с расстояния в 27 миль. – Рядом с веретеном на экране расцвели четыре небольших всплеска. Взрывов не произошло. Ангел даже не изменил направления полёта. – Противник уничтожил ракеты до контакта с АТ –полем. Никаких энергетических выбросов при этом зафиксировано не было. Так как на борту эсминца отсутствовало ядерное оружие, он получил приказ отходить. Попытка атаки беспилотников оказалась безуспешной – так как стрелять пришлось НУРСами с больших расстояний, Ангел просто уклонился от большинства снарядов, оставшиеся сбил. Следующая атака проводилась штурмовиками Су-25 с авиабазы Йокота а 12.05. За это время объект приблизился к побережью на 20 миль, и его цель окончательно определилась – Токио- 3. Вот кадры с камер штурмовиков.- Казалось, Ангел несётся прямо на нас. Внешне равнодушная безликая громада. Он был похож на веретено только издали, вблизи же под бело-золотистым свечением поля виднелась какая то фигура, больше всего похожая на серую гусеницу с несимметрично выступающими сегментами корпуса и двумя конечностями, напоминающими клешни, впереди.


- Включите звук,- попросила Мисато, вольно расположившаяся на столе рядом с Акаги. Очень странно – мелькнула в голове совершенно несвоевременная мысль, - как два таких разных человека могут быть подругами?


- Переговоры на русском – предупредил Шигеру, колдовавший у проекционной аппаратуры.


- Неважно, я понимаю их… Немного. Приходилось встречаться… -Как то болезненно усмехнулась Мисато.


- Нет проблемы, сейчас включу синхронный перевод через Маги. Общий смысл должен быть понятен… - Майя, дождавшись кивка Командующего, набрала какие-то команды на планшете. Съёмка велась с замыкающего самолёта последней тройки, и было прекрасно видно, как строй летящих впереди машин чётко распался на звенья.


- …Ни х… себе, летающая сосиска! Ярик, ты кетчуп захватил?


- Не, я с сыром как то привык…- Ответил ему чей-то низкий бас.- Да и не похоже это на сосиску, скорее на саранчу… А я не китаец.


-Отставить, развели тут…  Делаем так. Фролов и Семенко подходите на 500 метров, выпускаете всё, что у вас под крыльями, и уходите. Через десять секунд остальные звенья атакуют по схеме «лепестки». Независимо от результатов все уходят. У нас задание – только прощупать его. Последним выпускает ракету Филатов. Всё, выполняем, начало по команде.- Две машины начали сближение, остальные принялись занимать места по разные стороны Ангела на приличной дистанции, образуя своеобразную корону.


- Поехали!- Две серебристые стрелки, дымя форсируемыми двигателями, стремительно рванулись к низко летящей туше. От каждой отделились по восемь ракет , белыми следами упершиеся в Ат-поле. Всё таки они не долетели. Шигеру резко прибавил увеличение, и стало видно, что блестящие иглы ракет разлетелись на мелкие обломки, как под ударом исполинской кувалды. Последовал залп с остальных штурмовиков, белые росчерки рванулись к веретену, образуя своими следами подобие сужающегося конуса. Одинокий след, значительно крупнее и медленнее, потянулся от отставшего самолёта где-то внизу.


- Отходим!- Веретено вышло из зоны охвата камеры.


- Дальнейшее – со спутников.- Зелёными треугольниками компьютер подсветил свои удаляющиеся машины. Белая вспышка. Отчётливо виден белый овал ударной волны, разбегающийся от взрыва, как волна от брошенного камня. Веретено ощутимо сбавило в скорости и рыскает на курсе. Неужели удалось?.. Прошло секунд десять. Вот оно стабилизировалось, свечение стало ярче… Концевая машина ярко вспыхнула крошечной звёздочкой. Ещё три штурмовика сгорели через секунду. Остальные летели, как ни в чём ни бывало.


- Что за …


- Серый! – Чей то вопль.


- Все – противозенитный маневр! Быстро, б…!


Самолёты отдалялись от Ангела, крутя фигуры высшего пилотажа и отстреливая ловушки. Вот вспыхнул ещё один… Картинка потухла, снова всё пространство экрана занял Ангел, пересекающий береговую линию.


- Остальные машины вернулись на базу.- Голос Майи подрагивал. – Атака достигла большинства поставленных целей: интенсивность АТ поля на пике достигла 320 единиц, что вполне может быть нейтрализовано АТ-полем Евангелиона. Или 15 килотоннами. Он перемещается со скоростью от 70 до 150 узлов – возможно, ему просто не было необходимости лететь быстрее, средняя высота полёта – 700 метров. Оружие, которым он уничтожал ракеты, не установлено, действует в ближней зоне – около 300 метров. Все радиопакеты полностью глушаться в зоне около 800 метров от АТ-поля. Против штурмовиков он применил что то вроде плазменной картечи – в одном залпе было до 70 плазменных сгустков, размерами значительно уступающими аналогичным снарядам Третьего Ангела. Штурмовики просто не успели уйти из поражающего конуса, да и заметить их непросто… Скорость перезарядки- порядка семи секунд. Пока это всё.


В КП установилась тишина. На карте побережья золотистая точка помаргивала где-то в районе береговой полосы, медленно двигаясь к зелёному овалу, который огибали аккуратные буквы: «BASE TOKYO-3».


Командующий механически повернул голову к Кацураги.


- Капитан, ваши предложения. – И снова вернулся к созерцанию противоположенной стены. Мисато встала, и её расслабленность моментально куда-то исчезла: перед нами стоял офицер, уверенный в том, что он делает и несущий за это полную ответственность. Строгий китель только подчёркивал её тонкую фигуру, и я услышал, как сзади кто-то восхищённо присвистнул, несмотря на всю серьёзность положения.


- Собственно, вариантов всего два: или мы уничтожаем Ангела обычными средствами, либо используем ядерное оружие. Последний вариант будет использован в самом крайнем случае, по понятным причинам. Прежде чем озвучить свои соображения, я прошу ответить вас Акаги-сан, могу ли я рассчитывать на два Евангелиона или только на не восстановленный до конца Ноль первый? – В словах Мисато не было упрёка, она просто уточняла свои возможности. Присутствующие синхронно повернули головы к сидящей с пустой чашкой в руке блондинке в строгом официальном костюме – пожалуй, единственный человек, кроме нас с Аянами, одетый по гражданке.


- Евангелион 00 полностью исправен и готов к вылету. Но состояние пилота не позволяет мне…


- Позволяет. Я в состоянии управлять машиной. Прошу разрешить мне участвовать, командующий.- За это время я потерял Рей из вида, синевласка замаскировалась где- то сзади, да как-то и позабыл о её присутствии. Тем сильнее было удивление от услышанного. Аянами способна самостоятельна начинать диалог?! То, что в голосе отсутствовал намёк на эмоции, неудивительно, удивителен сам факт, того, что она вмешалась в разговор старших по званию. А я-то считал, что Рей максимум может отвечать на прямо поставленные вопросы, и всерьёз подозревал в ней первый относительно удачный эксперимент по созданию биоробота. Впрочем, мои подозрения никуда не делись – может, отец просто обновил ПО…


- Я против. Твой организм ещё не оправился от повреждений, и … есть ещё причины. – Доктор отрицательно качнула головой.


- Вы можете рассчитывать на участие второго Евангелиона в операции, капитан Кацураги,- равнодушно сообщил Гендо.- С учётом его возможной небоеспособности.


Рей вздрогнула, и, кажется, покраснела.


- Хорошо. Акаги-сан, у вас есть какие-то предположения по оружию, которым Ангел сбивает ракеты?


- Вариантов несколько: неизвестное нам поле, сфокусированная ударная волна или пучковое оружие… К сожалению, у меня слишком мало информации. Одно могу сказать точно: это нечто новое, у предыдущего Ангела ничего подобного не было. Если это возможно, я бы попросила вас обойтись зарядами малой мощности, желательно получить его наименее повреждённым… - Глаза доктора на секунду стали мечтательно-отсутствующими.


- Не обещаю, Рицко. Нам бы самим сохранить собственные тушки хотя бы относительно целыми. – Улыбнулась Кацураги.- Каждому Евангелиону придаётся эскадрилья истребителей «Еврофайтер», вооружённых ракетами с N2 частями 100 тонн по 4 ракеты каждый. Ещё одна эскадрилья будет дежурить на сверхмалых в стороне- на всякий случай. Встречать Ангела будем перед самым городом, с восточной стороны –вот здесь, Кацураги ткнула указкой в послушно приблизившийся участок карты.- Задача Евангелионов – на минимальном расстоянии нейтрализовать АТ-поле цели одновременной атакой с двух сторон. В образовавшиеся прорывы следующие за ними «Тайфуны» выпускают НУРСы и уходят. При отходе применять энергичное маневрирование с целью уменьшения вероятности попадания. Как показала атака штурмовиков, возможности противника по перехвату ракет ограничены. Сосредоточившись на отражение атаки по периметру, он пропустил одиночную ракету с N2 частью, сдетонировавшую от контакта с АТ-полем. Следовательно, одновременной атакой мы забьём ему системы наведения… Или что там у него вместо них. Это самая общая схема, конкретные задачи придётся решать уже там. Я лечу в качестве командира операции с одной из групп…


- Вы никуда не летите, капитан. Руководить боем вы будете отсюда.- Всё так же не меняя позы, произнёс командующий.


- Но, господин генерал-лейтенант, обрыв связи сделает какое-либо управление ситуацией невозможным, и мне необходимо быть вместе с моими людьми. Отсиживаться в бункере бессмысленно,- Мисато холодно сверкнула глазами в сторону очков генерал-лейтенанта. Теперь понятно, что кое-что общее у них с Акаги есть…


 – Это приказ. Вы теперь отвечаете не только за свою эскадрилью, капитан. Привыкайте.- Скрип зубов Кацураги был слышен, наверное, и за пределами КП. Девушка всё же сдержалась, но это, похоже, стоило ей немалых трудов.


- Слушаюсь, сэр. Вопросы?


- Какова роль ПВО?- Встал с места уже знакомый мне полковник.


- Периодический обстрел противника с целью отвлечения внимания до вступления в город, затем – по обстановке.


Поднялся ещё один человек в форме майора ВВС.


- Госпожа капитан, какие именно эскадрильи вы планируете задействовать?


- 14ю из 82го авиакрыла, и любые две из 65го гвардейского…


Ко мне подошла Акаги.


- Пойдём, Синдзи, пора начинать. Техники сделали всё, что смогли.


- Есть.


В ангаре нас встретил Аоба. Если в прошлый раз он выглядел как негр, то сейчас он больше всего походил на зелёно-серого представителя инопланетной цивилизации. Хм, гидравлика? А может, одна из поддерживающих жидкостей в А10- там ведь не только ЛСЛ.


- Госпожа подполковник, мэм, ремонт Евагелиона 01 произведён в минимальном объёме, часть систем ограниченно функциональна, не проведена масс-центровка. Евангелион 00 полностью готов к вылету. - А вот это уже серьёзно. Маневренность терять совсем не хочется.


- Вольно, я знаю, что вы сделали всё возможное, Аоба-сан. Тестировщик ещё подключен?- Акаги махнула рукой в сторону небольшого грузовика у борта Прототипа. – Тогда я проверю ещё кое-что… Можешь садиться,- кивнула она мне, напоследок уколов льдинками глаз.- Рей, идём.


- Аянами,- окликнул я её. Не ожидал, но она обернулась. Красные глаза глядели сквозь меня. Если не знать, можно действительно заподозрить в ней дочь Гендо… – Это… Удачи, в общем.


Девушка плавно повернулась, чуть встряхнув синими волосами, и пошла вслед за Акаги к своей машине. Мы с Аобой синхронно пожали плечами.


- До скольки G я могу теперь давать на двигатели, господин старший лейтенант, сэр?


- Не более 10. Забей на формальности, парень. Не в строю – просто Шигеру, или, если тебе так нравиться, старлей. Идёт? – Он протянул мне свою серо-зелёную инопланетную клешню.


- Идёт.- Я крепко пожал заскорузлые в неведомом веществе пальцы. Хорошие отношения с механиком – первое дело. Надо будет проставиться ему как нибудь… Хороший он парень, вроде. Если вернусь, конечно. И если он не работает на твоего отца – подсказала паранойя. Я запинал её подальше в угол и двинулся к контактной капсуле.


Первая стадия синхронизации, вторая… Всё таки это здорово – почувствовать, как машина послушно отзывается даже не на твоё движение, а просто на едва оформившееся желание… Перед глазами развернулась целая панорама полупрозрачных виртуальных приборов, некоторые тревожно помаргивали алым. Да, ремонт был на скорую руку…


-… Вторая стадия синхронизации завершена, все гармоники в норме, коэффециент 51 процент. Евангелион 01 активирован!- Знакомый доклад Майи в голове.«Приветствую на борту, лейтенант». Не понял? Евангелион решил поговорить? Тишина в ответ. Что ж, всё по прежнему, ИИ играет в загадки… Лишь бы не мешал летать, остальное неважно.


- Говорит лейтенант Икари. Машина готова к полёту и бою.


- Добро. Синдзи, оставайся в готовности. Операция начнётся минут через десять. Ваше сопровождение готовиться к вылету. Твоя эскадрилья – 14я. Моя бывшая. Командир – капитан Свенссон. Его позывной – Альфа Первый, координироваться будешь с ним. Остальные – также Альфа с соответствующим тактическим номером. Группа Аянами- Браво. Дельта будет в стороне, на сверхмалых. В случае потери связи командование переходит к Свенссону, далее – по команде.


У тебя было непростительно мало практики… Ты был прав, это хождение в школу – идея действительно идиотская. Главное – не горячись. Когда подойдёшь к Ангелу, постарайся понять, что это за хрень, которой он сбивает ракеты. Постарайся вывести её из строя или ослабить – при запуске в упор у вас почти нет шансов уйти от собственного взрыва. Да ты и сам это понимаешь… Мне не нужны камикадзе, Синдзи. Что? – Кацураги на что то отвлеклась. – Передайте ему, что если через пять минут он не будет в воздухе, то вазелин его не спасёт… Извини, Синдзи, тут саботажники, оказывается, завелись…


Вслед за мной подключилась Аянами, вроде пока всё в порядке – синхронизация 44 процента. Жаль, что видеосигнал пока принять невозможно – восстанавливались в первую очередь узлы, жизненно необходимые для пилотирования. До чего же это неприятное занятие – ждать. От нечего делать проверил вооружение – под крыльями у меня 8 ракет по сто тонн эквивалента, а вот с пушкой появилась интересная возможность – выбирать обычные боеприпасы либо N2 – эквивалентом в 300-400 кг обычной взрывчатки каждый. Не может не радовать… С энергией всё то же самое – 15 минут полёта без защиты и семь минут с ней… На форсаже, разумеется. Реальное время будет побольше. Ненамного.


- Икари, Аянами, старт через 20 секунд. Готовность. – Ровный голос оператора. Не Ибуки. Впрочем, какая разница?


- Принял.


- Поняла.


Обе серебристо стальные крылатые стрелы, одна с бело-голубой окантовкой, другая с тёмно-зелёной, плавно двинулись к катапультам – каждая к своей. Перед тем, как встать на пандус, передаю управление автоматике створа – не хватало ещё грохнуть машину по неопытности… Три щелчка в наушниках – минутная готовность. Запуск ГТД от внешнего источника. Есть.Полоска мощности генератора бодро добралась до верхней отметки шкалы. Отстыковка питающих кабелей. Всё, Ева 01 автономна. На ближайшие четверть часа максимум… Может, не просто так тянут с разработкой мощного компактного реактора?


- Евангелион 01, старт! – Стенки тоннеля моментально размазались в одну сплошную чёрную воронку. Свет в конце тоннеля… Ну, здравствуй наконец, небо. Я крутанул бочку, проверяя машину. Сияющая синь плавно обернулась вокруг меня. Так, быстро пока не пойдём, держу дозвуковую скорость. Мои должны быть где – то с западной оконечности огромного сверкающего бетонно-стального острова, именуемого Токио-3.


Немного левее из здоровенных шлюзовых ворот выскочила машина Аянами. Без всяких затей свернула куда то влево. Похоже, на этот раз всё обошлось.


- Лейтенант, встречайте своих. Пойдёте клином, вы впереди.- Врубаю навигацию. Чётко подсвечиваются тонкие стремительные силуэты моих подопечных «Еврофайтеров», слева –вверху. Доворачиваю к ним.


- Альфа1, здесь ноль первый. Присоединяюсь к вам.- Осторожно сближаюсь, покачивая крыльями.


- Добро пожаловать, ноль первый. Мы размещаемся за вами. Не дёргайтесь по возможности, пойдём очень плотно. Не толкайтесь, девочки.  – За мной, буквально в нескольких метрах, пристроились сразу три истребителя. За ними  - следующий ряд, только уже в пять машин… Своеобразный перелётный треугольник стальных птиц, несущихся на 0.8 маха.


- Альфа 1, Браво построены. Что то вы замешкались.


- Мы просто обсуждали, кому идти за пивом после ужина…- Чей- то голос в голове. Хм, а звучание, как в наушниках.


- Вот ты и будешь первым кандидатом. Здесь Альфа1, мы построены. – Капитан Свенссон, кажется, раздражён. Я его понимаю: перед боем шутить не стоит. Суеверие или нет, но не стоит… Тем более бездарно.


- По команде разворот влево, курс 252, тангаж 0.5. – И, не дожидаясь подтверждения.- Начали! Кажется,  повернулся довольно удачно. Расстояние между мной и машинами первой линии практически не изменилось, они висели как приклеенные. Как то не уютно- неприятное ощущение, когда на хвосте кто то сидит. Даже если точно знаешь, что это свои.


- Скорость меньше на полсотни.


- Приняли, скорость меньше. – Это наши действия координируют с действиями группы Браво. Мы должны подойти к Ангелу одновременно.


«Внимание! Обнаружена цель, низколетящая, координаты 151827-15, скорость 125, защита АТ поле, интенсивность неизвестна, вооружение неизвестно». Спасибо. Только по каким критериям Ева определяет интенсивность АТ-поля? «Воздействие на окружающие объекты». Впереди чётко выделился рамкой противник – тускло светящееся в солнечном свете веретено. Ангел, не обращая на нас ни малейшего внимания, шёл вперёд.


- Сейчас его обработают ракетчики и артиллеристы. Потом атакуете вы.- Приказала Кацураги. Туша постепенно вырастала, и становились очевидными её немалые размеры. Воздух прочертили дымные следы. Вниз посыпались какие-то обломки… Затем пришелец из неведомого мира исчез в облаках разрывов. Снаряды перехватить Ангел, похоже, не смог. Или смог, но не все.


- Энергетические всплески!- выкрикнул оператор. «Противник ведёт огонь»- любезно сообщил Евангелион. «Определено направление залпа. Истребитель в конусе поражения. Рекомендовано включить защиту. До контакта 4…3… Пространство передо мной расчертилось вероятностными траекториями залпа.


- … … …!


- Держитесь за мной! – я чуть подправил курс, прикрывая немного выступающие за мной машины. Ну, где ты, ветер? «Защита включена.» «Время функционирования- пять минут тридцать секунд». «Контакт». Четыре яркие вспышки перечертили обзор перед машиной, Еву ощутимо качнуло. И всё? До Ангела ещё секунд тридцать полёта. При таком темпе стрельбы он ещё раза 4 выстрелить успеет. Ангел не стрелял. Чего он ждёт?20 секунд. 15. 10. На этот раз предупреждения оператора и Евы прозвучали синхронно. Ещё через пару секунд Евангелион будто налетел на стену. Белая вспышка, казалось, затопила всё окружающее. Ангел не стал стрелять картечью, просто увеличив мощность плазменного сгустка. Ударная волна зацепила пять машин из последнего ряда «клина». Две в виде обломков уже падали к земле, ещё два «Тайфуна» кое как отворачивали в сторону, одиночная машина кувыркалась, лишившись одной плоскости. Всё это я успел охватить максимум за несколько десятых секунды.


- Токидзиро, прыгай! Прыгай!!! – Чей то истошный вопль перекрыл матерные эмоции других пилотов. Ангел приближался.


- Форсаж! Не отвлекаться!- В соответствии с планом, мы перешли на 1.5 маха – максимальную скорость, на которой «Тайфуны» сохраняли приемлемую маневренность.


Воздух срывался жгутами с охваченных желтоватым сиянием крыльев моей Евы. Левее я увидел сходящийся с нами такой же клин – с Нулевым Аянами в качестве вожака. Мы должны были атаковать крест –накрест: они – снизу, мы – сверху. Впрочем, Ангел не стал ждать этого знаменательного момента, и резко увеличил высоту полёта, проявив отличную маневренность и перечеркнув все планы командования. Поле засияло ослепительно ярко, полностью скрыв его фигуру. Тишина… Ангел задействовал РЭБ. Сейчас станции лазерной связи пытаются нащупать такие же хотя бы на соседних машинах… Симатта! Я покачал крыльями – «Делай, как я»- надеюсь, поймут. И рванул на сближение, задирая нос машины. Плавная тяжесть несимметрично навалилась на левую часть моего тела, прижимая к креслу. Руку вывернуло назад нескомпенсированным ускорением, что то хрустнуло, боль пронзила пальцы… Больше 8 G. Чёрт! Как там сопровождение? Молодцы, держатся. А им точно не сладко. Терпеть, ксо! Удар! Ангел снова хлестнул очередью. Я постарался увеличить защиту, насколько смог. Противник рывком ушёл от контакта, я прошёл под ним на расстоянии сотни метров. И понял, что сбило ракеты. Ангел мгновенно выбросил в нашу сторону какие-то тонкие прозрачные нити, напоминающие стрекательные щупальца медуз. Они мгновенно перерубили замыкающие строй самолёты, уцелели только летящие в непосредственной близости от меня. Ударившиеся в Ат-поле нити сломались… и прошли сквозь него, вращаясь как винты! Концовку правого крыла – как корова языком… Ладно. Я же знал, чем всё это наконец закончится. Лазерная станция наконец то показала контакт с замыкающими машинами.


- Отходите. Я атакую.- Им просто не выдержать такие перегрузки. Рывок вверх.15G. Руку как будто пилят ножом. Это точно перегрузка? «Спокойно, это только начало. Ведь ты же хотел быть пилотом? Вот оно, твоё небо. Примешь его таким?» Конечно. Ведь оно – моё! Красное из-за перегрузки, отливающее багровым в залитых кровью глазах веретено Ангела попробовало было дёрнуться в сторону, затем, поняв, что не успевает, он выставил частокол нитей – не в меня, просто ощетинился ими, как ёж. Я перерубил из пушки один жгут, уклонился от второго… Я не успеваю. Не успеваю! Лучше бы Аянами повернула назад. Пусть хоть она…  «Экстренная ситуация, доступен режим «берсерк». Включить?» Да. Всё вокруг замедляется – как в компьютерной игре. Я даже вижу, как стремительно прочерчивает снаряд из моей пушки еле заметную трассу вскипающего воздуха… Я отстреливаюсь, уворачиваюсь, проклятые щупальца разлетаются, перерубленные очередями, и мой истребитель совмещается с сияющей стеной защиты противника. Добавляется боль в висках. Надо терпеть. Терпеть! О том, что ты размазня, будешь думать потом… Если выживешь, конечно. Звон в ушах. Я разрушил его Ат- поле! Правда, и сам его лишился. Машина ушла в разрастающуюся дыру, обнажающую тёмно-серый, какой-то хитиновый бок Ангела. Выпускаю все ракеты. Взрыватели выставлены на оттяжку в 12 секунд после контакта. Обезвредить их все Ангел не успеет. Вижу, как стальные цилиндры впиваются в броню пришельца. Ангел дёргается вниз и в сторону, я чувствую дурноту – мой враг пытается восстановить защиту… Откуда-то сверху падает Евангелион Аянами. Ракет под крыльями у нее нет. Как и самих крыльев, и части корпуса… Симатта, да она же таранит его! Боль в висках становится чудовищной. Истребитель снова покрывает АТ-поле – слабое, но сгодится и такое. Пересекаю её курс. Мда, а руку то ещё ощущаю… не может болеть то, чего нет. Или может? Мы сталкиваемся и отлетаем друг от друга – я сосредоточился не на прорыве защиты, а, наоборот, взаимооталкивании. Всё таки кое-что запомнил из малопонятных буклетиков Акаги… Ева Аянами расходится с Ангелом в каких-то сантиметрах. Я форсирую генератор - за шесть секунд надо успеть отойти подальше. Темнота в глазах. Вот всё, теперь руки не чувствую… «Введено обезболиващее. Режим «Берсерк» деактивирован». Скорость – 7, 5 маха. Гиперзвук. Сзади разрастается белёсая сфера ударной волны. «Противник уничтожен».


Что с Аянами, с остальными парнями из сопровождения? У Рей оставалось Ат-поле… Самоубийца. Впрочем,  не имею права её судить – сам недалеко ушёл. Как же больно… Что то плохо помогает обезболивающее. «Оставшееся время функционирования – менее 2 минут». В Геофронт уже не успеваю. Попробую сесть где нибудь поближе… 

Глава 11 by poruchik

АТ-поле убирать нельзя- аэродинамика, которая у тяжёлой машины и так не очень, с повреждённым крылом неизбежно приведёт к срыву в штопор при переходе на дозвук. На борту ожила после ЭМ-шока электроника дальнего обнаружения и связи. Так, всё совсем не так уж и плохо – я быстро просмотрел тактическую информацию. Аянами развернулась к Геофронту, из пилотов «Тайфунов» работают аварийные маячки одиннадцати из шестнадцати потерянных машин. Остатки моей группы в три истребителя сейчас как раз над Токио-3. Который на сей раз отделался выбитыми стёклами. Наверное.

- Цель уничтожена, фиксирую высотный N2 взрыв. – Чей-то голос на общей волне. В эфире воцаряется разноголосица с общим радостно-победным смыслом. Первым в себя приходит, конечно, командование.

- Спасатели, группа Гамма-Один, х… вы там копаетесь?! – Голос Кацураги.- Бой закончился? Я должна вам отдельно приказывать, что ли?!

- Ноль первый, ответьте центру. Икари, мы вас видим на радаре, идёт телеметрия… Вы в состоянии сесть?- Справа внизу появляется надпись «Только звук».

- Слышу Вас, центр. Буду садиться на шоссе М411, участок 13-15 ориентировочно.-Я сверился с картой.- Прошу обеспечить отсутствие гражданских.

- Синдзи, мы всё сделаем,- голос Кацураги. – Ты в состоянии продержаться это время?- По медконтролю, у тебя болевой шок и серьёзно повреждена левая рука. И какая-то хрень с давлением…

Я выполняю сваливание на крыло и нацеливаясь на кажущийся сверху идеально ровной стальной полоской участок трассы. Разноцветные многоугольники города уходят влево. В принципе, Ева может сесть почти по вертолётному, необходимость короткого, всего в пятьдесят метров, пробега обусловлена просто расположением и особенностями движителя. «Оставшееся время активного полёта – 55 секунд.».

- Я в порядке, госпожа капитан. С Аянами всё в норме? Что с остальными?

- Она уже села. Погибли семеро.  Я вылетаю к тебе.

- Но маячки…- Замолкаю, не договорив. Если по каким-то причинам маячок оторвало от комбинезона, медконтроль, естественно, ничего не покажет.

Высота пятьдесят метров, скорость 120… 100…80… Магистраль ровной полосой уходила под крылья. По сторонам мелькают брошенные машины – к счастью, водители при объявлении тревоги оставили их на обочине. Хочется верить, что все проявили гражданскую сознательность и дисциплинированность- только ДТП с участием Евы ещё не хватало. На семидесяти я выпускаю шасси и отключаю АТ-поле. Истребитель дергается, просаживается на правый борт и встаёт на два спаренных колеса, проезжает с десяток метров и одновременно с торможением заваливается вправо – на отсутствующую плоскость, корпус разворачивается вокруг оси и замирает. Ползёт вниз мощность генератора- горючее почти выработано. Спасибо, Ноль первый. «Не стоит благодарности, лейтенант». Новая волна боли полностью гасит удивление. Нажимаю на красный рычаг – без помощи нейроинтерфейса, просто правой рукой. Мельком отмечаю, что делаю это впервые. Первая реальная посадка.  Капсула вздрагивает, гаснут все виртуальные панели, обзор и вокруг остаются только серебристые стенки. Мягкий толчок. Транспарант «Сброс ЛСЛ». Меня выворачивает наизнанку. Наклонившись к днищу капсулы, случайно задеваю локтем кресло, и меня скручивает волна резкой боли – как током пробивает руку. Когда немного прихожу в себя, люк открыт, в нём виден участок голубого неба, частью которого я был всего несколько минут назад. Выбираюсь из капсулы на спаленный солнцем участок шоссе.

Лёгкий ветер обдувает гудящую руку, делая боль почти терпимой. Далёкий стрёкот винтов.

Капитан молча смотрит на меня. Я пытаюсь стоять по возможности ровно, но приходится бросить это безнадёжное занятие. Громада Евы тяжело нависает над нами.

- Госпожа капитан, задание выполнено. Противник уничтожен. – Как-то пафосно выходит… Но больше ничего в мою гудящую голову не пришло. Не знаешь, что делать – поступай по уставу.

- Синдзи… Ты чего это?– Я сел прямо на шоссе, в центр немаленькой лужи стекающей ЛСЛ, баюкая руку. Мисато подходит, аккуратно поддерживает за плечи. Вслед за ней подбегает незнакомый мне японец в форме медслужбы ООН, требовательно что-то спрашивает. Окружающее закутывается тёмной дымкой, а в ушах нарастает звон.  - Госпожа капитан… Мисато. Если вы снова отправите меня в госпиталь, я там всё разнесу на хрен. Их идиотский потолок… Пожалуйста…- Понимаю, что несу бред, но остановиться не выходит. Она со странным выражением смотрит на меня.

- Ладно. Но врачи всё равно тебя осмотрят. Твоей рукой необходимо заняться прямо сейчас, похоже на перелом. Как это вообще произошло?- Ко мне подбегают двое солдат нехилого сложения, и вместе с Мисато вносят меня в «Оспрей». Врач неловко суетится рядом. Как ни странно, здесь есть кресла, и даже удобные…

- Евангелион… Не завершил масс-центровку. Компенсаторное Ат-поле неравномерно

распределялось по пространству машины.  Перегрузки не гасились полностью… Что-то хреново мне, Мисато. – За нами захлопнулась створка двери, и мир окончательно погрузился в темноту. – Ничего не вижу.

- Синдзи, потерпи, сейчас взлетим. Синдзи, ты слышишь меня?! Кадзуми, твою мать, так и будешь сидеть?! – Кажется, меня встряхнули за плечи. Гул двигателя и голоса быстро растворились в обступившей со всех сторон темноте.

 

Дождь. Струи воды полосовали замершую авиагруппу, превращая в мокрые тряпки ветхое обмундирование, разбиваясь о погоны и козырьки кепи. Невдалеке мокли самолёты, так и не заведённые техниками в укрытия после утреннего вылета на разведку. Невысокий человек медленно, слегка приволакивая ногу, подошёл и замер перед строем. Козырнул в ответ на доклад дежурного. Немного постоял и заговорил, глядя куда-то поверх, в серую дождевую пелену:

- Я приказал построить вас, чтобы поблагодарить за службу. Вы все слышали обращение Императора. Мне тяжело это говорить. Наша страна исчерпала все возможности к сопротивлению. Чуда не произойдёт.- Он, казалось, выталкивал из себя чёткие, короткие фразы, тонущие в шелесте влаги.- Поэтому. Я должен сказать. Во всём этом нет вашей вины. Вы сделали всё, что смогли. Это могут подтвердить наши товарищи, те, чьи души сейчас в храме Ясукуни. Те, кто осознанно выбрал свою гибель вместо смерти тех, кто нам дорог. Те, кто навсегда останется с нами. Отныне вы решаете свою судьбу сами. Но помните. Империя должна существовать. Смертей было и так слишком много. Самоубийство – запрещаю. Я горд, что командовал вами. – Рука взлетела к козырьку фуражки, с тонкой струйкой сбегающей воды. Командир чётко развернулся и пропал  в пелене ещё более усилившегося дождя. Какое-то время мы ещё стояли. Наверное, потому, что каждый знал – это последний раз, и старался запомнить то ощущение, которое так старательно вколачивала в нас Императорская армия и которое по-настоящему я почувствовал на войне – ощущение товарища рядом. Неужели вот так вот всё закончится? Прозвучала команда, тоже - последняя. Строй распался, люди вяло расходились. Кто-то вполголоса выругался.

- Подожди, Фудзито.-  Я окликнул своего соседа по строю, уныло повернувшегося было к казарме.- Что теперь?

- А что может быть теперь?- Зло откликнулся он. – Мы разъедемся. И будем работать на тех, кого вчера называли врагами. Если, конечно, никого не упекут в концлагерь. Тут уж как повезёт. Должны же быть военные преступники. Вот кого-нибудь и назначат. А наши дети будут старательно учить все наши преступления. И проклинать нас. Правда, прекрасное будущее, да? Наш командир красиво говорит… Но мы не смогли. Не сумели! Я не сумел, Син! – Лицо младшего лейтенанта передёрнулось.- Когда меня спросят, как так получилось, что мой «Сиден» исправен, я жив и цел, а от нашего квартала даже руин не осталось, что я скажу? Что приложил все усилия?!

- Это если будет кому спрашивать, Фудзито. У тебя кто-нибудь там... есть, в общем?- Такие вопросы задавать было не принято. Любые разговоры о прошлом обезличивались, все следовали принципу :  захочет человек-сам расскажет. Я, например, не хотел. Командир был прав – слишком много смертей уже было. Но сейчас – спросить было можно. Этот проклятый дождь, напоминающий шорох помех из радиоприёмника… Голос Императора. Я впервые его услышал, как, наверное, и вся наша страна. Приказ. Капитуляция. Разоружение. И это – борьба до последнего?  Тогда – ради чего всё это было? Горящие кварталы. Поле, покрытое телами наших людей на Окинаве настолько плотно, что с воздуха не было видно земли. Вылеты на сопровождение. Парни ещё моложе нас – хотя куда ещё младше-то, лихо козыряли, усаживаясь в свои Ки-43, несущие 250 кг аммонала и ещё сотню в фюзеляже. Они ни чёрта не боялись – и это было страшно. Они атаковали, а мы пытались их прикрыть от атак истребителей. Даже это получалось далеко не всегда. Но кто-то всё-таки долетал. Я видел огромные чёрные столбы посреди океана. Они выполнили свой приказ. Три рапорта о переводе в токкотай – последний порвали прямо при мне. И теперь я должен просто сдаться?

- Теперь – никого, Син. А у тебя? – Фудзито молчал так долго, что я думал, он просто проигнорировал вопрос.

- У меня – тоже. Нам некуда возвращаться. – Да и стоит ли? Окончание фразы повисло в воздухе. Сатору всё понял – он из бывших студентов Императорского университета. Как и я.

К нам подошёл Киоси – пилот из моего звена. Пожалуй, самый жизнелюбивый парень в авиагруппе – несмотря на все произошедшее за последнее время, он умудрялся вызывать смех даже на наших унылых вечерних посиделках – и начинало казаться, что всё не так безнадёжно, что есть выход. Впрочем, сегодня он был мрачен.

- Парни! У меня есть немного, сберёг на самый крайний… А позвать некого.- Двоих его приятелей сбили два дня назад, на перехвате.- Не молодёжь же звать. Посидим?

Тоже мне, старик. Недавно в эскадрилье отмечали 20-летие Киоси. Я этого не застал, так как попал в 352-ю авиагруппу неделю назад, после госпиталя.  Моей предыдущей части не существовало. Насколько мне известно, из всего её лётного состава остался в строю только один человек. И я наблюдаю его в зеркале каждое утро. Возможно, поэтому всё чаще появляется дикое желание высадить из пистолета в проклятое стекло весь магазин.

- Пожалуй.

Обмундирование просушивалось над печкой. Видел нечто подобное на фотографиях из репортажей об осаждённом русском городе – там такие приспособления горожане сооружали прямо в квартирах. Похоже, видел не один я, или кто-то самостоятельно додумался… Не важно. Важно, что тепло. Что отблески огня отплясывают на наших лицах, отбрасывая тени на стенки палатки, и кажется, что проклятый внешний мир отступил, спрятался за границей немудрёного уюта небольшого мирка. Саке выпито, но мы ничего не ощущаем – каждый рассказывает о том, как жил до войны. Это «до войны» у каждого разное – мы с Фудзито не из самых бедных семей, и наши рассказы Киоси слушает с нескрываемым интересом. Также, как и мы его повествование о жизни в деревне. Мы ни в чём не лжём друг другу – в этот вечер врать невозможно. Просто стремимся понять чужую жизнь. Возможно, европейцы это и называют – исповедью? Из соседней палатки доносится знакомая песня, мы подхватываем.

Открывается полог, к нам заглядывает радист – его я не знаю, видел при штабе.

- Господин младший лейтенант…- Обращается он к Фудзито.- Вы приказали сообщить вам…

Сатору выскальзывает из палатки. После недолгого разговора возвращается, натягивает недосохшую форму.

- Летят. Больше пятидесяти машин. Сообщила наша чудом уцелевшая РЛС на островах. Как мы и предполагали, перемирия ещё нет. Или есть, но оно не действует.

- Я с тобой. – Решение приходит сразу, и моментально становится легче. Не хочу видеть, что будет потом. Не могу смотреть на то, как нашу страну будут переделывать под себя враги. Они, возможно, даже сделают нам уступки. Будут развивать экономику – им не нужна слабая страна под боком у их союзника-гиганта. Но отнимут у нас то, что превозносят сами – свободу выбора. Может быть, я не прав. Может быть, мы действительно виноваты. Но мне – плевать. Потому что это от моих родных не осталось даже пепла. Правда, жив и здравствует отец… Вот уж кто – действительно за многое ответственен. Вот только с приходом новых хозяев жить ему вряд ли станет хуже. Скорее – наоборот. Пусть. Надо сделать то, что я должен, и дальше пусть будет, как будет. Перемирия ещё нет? Хорошо. Значит, лейтенант Кадзама Син ещё нужен. Влажная форма противно прилипает к телу. Я давно уже летаю в парадном обмундировании – вернее, в том, что от него осталось. Традиции… И небольшая дань памяти мне-прежнему, которому ещё было ради кого одеваться в увольнение.

Киоси собирается было с нами, но ему не на чем лететь: та груда металлолома, на которой он вчера сел, оторваться от земли неспособна в принципе, к тому же налёт у него совсем небольшой.

- Киоси… Пойми. У тебя есть мать и две младшие сестры. Их кто-то должен кормить. И кто-то должен помнить всё это! Нам же некуда возвращаться. Прошу, оставайся и расскажи когда-нибудь, как всё это было. Поступи в Императорский, в конце концов, чем не цель?- Уговаривал я порывавшегося бежать к тентам, в которых были замаскированы истребители, младшего лейтенанта. Не думал, что окажусь способен на такие речи в высоком стиле. - Тебе будут нужны средства – всё моё в твоём распоряжении. Сатору?

- Сейчас принесу свои карточки, Син.- Кивнул он мне. - И растолкаю кого-нибудь из технарей.

Киоси нервно сглатывает, вцепившись в рукоять вакидзаси. Лицо дёргается, и он кивает.

- И у меня будет небольшая просьба. Когда – нибудь, если будешь в Токио… Передай это.

Достаю из кармана небольшой конверт.- Адрес здесь указан.

- Ты же говорил, что у тебя никого нет?- Киоси недоумённо смотрит на меня.

- У меня действительно никого нет. Просто хочу отдать все долги.

- Хорошо.

Мы выкатываем наши машины в компании двух техников – самых неразговорчивых и угрюмых, из списанных по ранению солдат. Списанных, но пожелавших служить дальше. Они не станут ничего никому докладывать и помогут нам – свой собственный ад есть и у них. Самолёты полностью снаряжены. Козыряем друг другу – традиции… С рёвом запускается двигатель моего «Сидена», затем оживает машина Фудзито. Со стороны лагеря доносятся крики, кто-то машет фонариком. Поздно, не успеют. Если вообще будут торопиться. Выкидываю из кабины парашют – давно хотел это сделать, он мешает в тесной кабине, но не мог нарушить прямой запрет командира. Теперь запрещать некому – командир улетел в сторону Окинавы ещё утром, сразу после построения. Двигатель прогрет. Взгляд обегает приборы, руки привычно пристёгивают ремнями тело к жесткому сиденью. Вроде всё в порядке. Машу руками Фудзито, дожидаюсь ответа и захлопываю фонарь. Гаснет подсветка приборной доски. Теперь – полный газ и убрать тормоза. Кажется, что самолёт не взлетает, а погружается в воду. Тьма снаружи. Иду по приборам, и надеюсь, что мы сумеем найти друг друга после того, как пробьём облачность. Когда мне уже начинает казаться, что полёт в чёрную бездну будет длиться вечно, машина выходит из толщи облаков.  И небо снова обступает меня, подмигивая точками звёзд быстро наступающей ночи. Над горизонтом встаёт половинка луны – наша надежда рассмотреть противника. «Сиден» выныривает ниже и левее метров на пятьсот. Быстро сориентировавшись, пристраивается за мной следом. Главное – держать курс, поворачивать в строго рассчитанный момент. И тогда мы выйдем на них лоб в лоб. Начинает слабо кружиться голова – растёт высота. Надеваю кислородную маску. Кажется, что истребитель висит в пустоте. Никаких ориентиров. Только звёзды, серебряный свет луны, рокот мотора и секундомер, отсчитывающий время до маневра. Оглядываюсь – машина Сатору висит чётко слева-сзади, её силуэт едва заметен на фоне светлого неба. Проходит полчаса. Ещё час, и горючее закончится. Было бы обидно просто упасть в океан…

Вспоминаю про подарок Профессора. Достаю небольшой флакон, отламываю верхнюю часть, проглатываю ледяную студенистую жидкость. Раз уж неожиданно появилась возможность проверить его предположения, почему бы не попробовать? Никаких изменений в состоянии организма не чувствую. Впрочем, их и не должно быть…

Ещё четверть часа проходит, как песок сквозь пальцы. Фосфоресцирующие стрелки приборов показывают высоту в 9000 метров. Холодно, пальцы на штурвале в кожаных перчатках еле сгибаются. Фудзито покачивает крыльями, сближается со мной, указывает вниз. Всматриваюсь до рези в глазах, и замечаю ниже и впереди нас облако правильных очертаний, движущееся под углом к нашему курсу. Нам всё-таки повезло… Максимальный газ… Малый шаг винта… Замёрзший штурвал с трудом сдвигается вперёд. Ничего, сейчас всё оттает. Они ниже нас на 2000 метров. Идут правильным клином, на кабрирование, поэтому скорость около 400, охранение пока не обращает на нас внимания. Проходим над ними на высоте. Боевой разворот. Снижение. Снимаю оружие с предохранителя. Силуэты – B-29. Наверняка попадём в зону обстрела какой-нибудь оборонительной точки, их как игл у ежа. Атакуем концевую машину с кормового ракурса. Ага, вот и истребители из прикрытия. Поздно, не успеете. Даже на ваших F4U – не успеете. К «Сидену» тянутся искрящиеся нити трасс – прекрасное зрелище в ночном небе. Четыреста метров… Триста пятьдесят… Раскачиваю истребитель, затрудняя прицеливание. Пора. Выравниваюсь, пытаюсь навестись в кормовую турель. Добавляю красоты в ночное безумие. Сто метров… Попадание. Стрелок затыкается, давая возможность моему ведомому подойти чуть ближе. Несколько долей секунды Фудзито поливают огнём бортовые турели, но он упорно пытается попасть в плоскость летающей крепости. Попал. Двигатель начинает тлеть и внезапно взрывается, отрывая крыло, и гигантская туша бомбовоза, тяжело переворачиваясь, летит вниз.  Мы проскакиваем вперёд, летя фактически в строю армады, и стреляя в нас, стрелки попадают в соседние машины. Весь боекомплект вылетает одной длинной строчкой в борт летящей чуть правее громадины. Ведомого больше нет – горящий истребитель вспыхивает ослепительным шаром, на секунду ослепляя стрелков и даря мне ешё немного времени. Спасибо, младший лейтенант. Кажется, пришло и моё время? Разрешаю себе вспомнить. Мама… Каору-кун, младший брат, сестрёнка Айко… Вас убили такие же бомбардировщики. Но эти никого не убьют… Против воли знакомое лицо всплывает перед глазами, озорно улыбается. И ты прощай, Йоко. Пусть у тебя всё будет хорошо. В суете два впереди идущих бомбёра слишком сблизились. Этим я и собираюсь воспользоваться. Вспышки перед глазами, удар, ветер в пробитом фонаре не даёт дышать, по лицу растекается что-то тёплое. Приборная доска разбита в хлам. Газ-до упора. Я вижу их. Надо довернуть, руки с трудом проворачивают ставшую тугой рукоятку. Ещё попадания! Машина будто налетела на стену. Мотор работает, а значит… Борт перед глазами. Наша относительная скорость невелика, полторы сотни километров в час, но и этого достаточно. Вспышки, поглотившей обе летающих крепости, я уже не увидел. Великое Небо…

А ведь это совсем не похоже на тоннель. Это… Мысль схлопывается в точку и гаснет, как луч на экране выключенного осциллографа. И обретённое понимание тут же растворяется, исчезает в расслабленной отрешённости. Я пытаюсь вернуть его, вспомнить что-то очень важное… Я… Кто я?... «Икари Синдзи».  Цепляюсь за эту мысль, пытаясь вырваться из мутного, тошнотворного состояния небытия… «Икари Синдзи»… Эта мысль медленно, с трудом тянет за собой другую. «Пилот». Я пилот? Тьма расступается. Жёлтые волны накатываются из безграничной пустоты, закручиваются в воронку. Падаю вниз. Трассы, стремительные силуэты, тускло блестящая туша в прицеле. «Сиден»? «Нет». Люди отжимаются от вытоптанной поверхности плаца, небольшой человечек с дубиной подбегает и бьёт по спине за недостаточное усердие. «Это не твоё. Торопись. Время уходит». Не моё? А чьё же? Может, и не нужно напрягаться? Тут так хорошо, спокойно, если не сопротивляться… Надо просто дать утащить себя на дно. Назад. Небольшой конверт. Аккуратные строчки. «Мне жаль, лейтенант». Лейтенант? Слово гулко отдаётся в сознании, оно почему-то также важно, как собственное имя, как имя матери… Матери? Как её звали? Женщина в голубом кимоно наклоняется надо мной. Черты знакомые, но мне кажется, что это не она… «Ты не узнаёшь меня, Синдзи?» Черты лица плавятся, как воск, текут, и на меня смотрит мать – Икари Юй. «Синдзи?» Мама. Сознание мгновенно высветляется, и воспоминания обрушиваются на меня, как водопад. Ледяной. Столбик с небольшой серебристой табличкой. Отец, спокойно уходящий от меня по перрону вокзала. Опекуны. Запертая изнутри комната, плач в подушку. Плот, горящий фитиль. Образы меняются всё быстрее, каждый несёт с собой новую волну боли. Я хочу вернуться туда, где только что был… Это несложно. Но не могу, заставляю себя этого не делать. Потому что… Одноглазая ухмылка пожилого пилота. Виртуальные полёты. Огромный мир с высоты. Прибытие в НЕРВ, бой, школа, снова бой… Ева. Странная девушка с голубыми волосами. С каждым мгновением я обретаю себя, заполняю пустоту в памяти. Стоп. Что же было в начале? Это - не моё. Мне никогда не приходилось сидеть в кокпите N1K. Даже виртуальном. И испытывать на себе такие воспитательные методы – тоже, даже от опекунов. «Это моё. Я помог тебе… Немного». Почему? «Меня попросили». Кто? «Достойные люди». Мне чудится улыбка неведомого собеседника. «Мы с тобой похожи. Это и есть причина. Мы уже разговаривали, только ты этого не помнишь. Но то, что ты увидел сегодня, останется с тобой. Ладно, время истекает… Бывай, лейтенант».   Явственно чувствую дружеский хлопок по плечу. Подожди. Кто ты? Мне нужно узнать… Тянусь вслед за собеседником, ещё один только вопрос… Мгла расступается, ещё усилие, и я смогу… Один вопрос. Рывок- пространство звенит оборванной струной и проваливается куда-то вниз. Возвращается ощущение собственного тела. Пытаюсь вернуться назад… Но вместо этого окончательно прихожу в себя. И всё же - ответ я услышал. «Твоя мать – здесь. Она беспокоится за тебя».

- …Время смерти – 15:46. – Рядом какое-то копошение, я, похоже, лежу без одежды на чём-то жёстком. Где я? А, да… Всплывает в памяти бой, посадка, закрывающаяся дверь конвертоплана. Скорее всего, всё-таки в госпитале. - Ничего нельзя сделать, Мисато. – Знакомый голос блондинки-доктора. – Восемь минут отсутствует биоэлектрическая активность… Он умер.- Наступает тишина. Хм, кто это умер?  Прислушиваюсь к ощущениям. На удивление неплохо себя ощущаю – лёгкая боль в левой руке, ноют помятые перегрузками рёбра. И всё. После посадки было намного хуже. Самое главное – голова совершенно не болит. И усталость – будто грузчиком всю ночь проработал – как-то попробовал, потом весь день отлёживался, и понял, что такая подработка не для меня… Даже глаза открывать тяжело. Но надо. Сейчас соберусь…

- Пилотов осталось только двое. Это создаёт нам большие проблемы… Жаль, что полное сканирование я провести не успела – анатомические исследования дадут намного меньше…

- Рицко, заткнись. – Зло произносит Кацураги.

- Извини, Мисато. Я, конечно, старая циничная дура…

Кто-то подходит ко мне, шаги замирают рядом. Каблуки.

- Счастливой Дороги, Синдзи. – Еле слышно прошептал знакомый голос совсем рядом. Лёгкий запах духов.

- В смысле, госпожа капитан?- Открываю глаза и вижу совершенно обалдевшее, бледное и измученное лицо Мисато. Рядом что-то с грохотом разбивается. По привычке смотрю вверх – знакомый потолок.

 Мгновенная вспышка злости встряхивает и заставляет сесть. Из тела торчат какие-то страшно выглядящие иголки, присоски – к черту их. Начинаю искать, чем бы запустить в видеодатчик на потолке… И понимаю абсурдность своих действий. Так, надо успокоиться. Такого со мной раньше не было – я всегда контролировал свои желания  - по крайней мере, последние годы. Причина в видениях? На секунду снова оказываюсь там, среди желтоватой мглы безвременья. Кажется, я хотел узнать, какие сны видятся за пределом? Что ж, не зря говорят, что своих желаний надо опасаться. Мисато застыла надо мной в напряженной позе. За ней, в другом конце палаты – целое отделение медиков во главе с Акаги. По-видимому, они только что завершили какую-то работу и я уже догадываюсь, что это была за работа. Восемь минут? Ничего себе..

- Госпожа капитан! – Тёмные глаза смотрят на меня в каком-то ступоре. Кацураги пытается что-то сказать, но тут же умолкает, поперхнувшись.

- Синдзи… Синдзи, ты как себя чувствуешь? – Вопрос задан с непонятной интонацией. Неверяще-удивлённой. А она, похоже, загружена под завязку. Под глазами такие тени- никакой косметики не надо. Интересно, как Мисато потом приводит себя в обычное сногсшибательное состояние?

- В пределах нормы, мэм. Разрешите вопрос?- Кацураги внимательно вглядывается в моё лицо. Становится неуютно. Что она там нашла? Украдкой оглядываюсь в поисках хоть какого-нибудь зеркала. Ничего. Мисато вдруг встряхивает меня за плечи и радостно констатирует:

- Живой, сукин сын! Живой…

- Мисато-сан, рёбра, симатта! Виноват, мэм!

- Мисато, отпусти его!- Это вышла из ступора Акаги.- Но как… Ты же умер, сердце запустить не удалось, никакой активности… Включайте всё обратно. – Медики засуетились, ко мне подбежала медсестра и принялась прилаживать датчики на место.

- Госпожа капитан. Вы обещали меня избавить от этого. Простите, но я действительно чувствую себя нормально.

- От чего ты его обещала избавить, Мисато?

- Наш Синдзи не хочет валяться в госпитале. – Кацураги вернулась к своей обычной манере разговора.- И я ему действительно обещала… Так что извини, Рицко. Выглядит он вполне бодро, и не скажешь, что десять минут как умер… Поэтому если сможет – пойдёт домой.

- Но надо хотя бы пару дней убедиться, что он здоров, обследования…- Акаги смотрела на меня с азартом безумного исследователя. – Это невозможно. Столь быстрая ремиссия… Такой материал…

- Лейтенант, вы уверены в своём состоянии? – осведомилась Мисато.

- Вполне, госпожа капитан, мэм. Простите, а что вообще произошло?

- Если соблюдать хронологию…- Акаги хмыкнула, извлекла сигарету, щёлкнула зажигалкой... Нервно затянулась.- Ты использовал «берсерка» более полуминуты – при предельно допустимом лимите в пятнадцать секунд. Как ты умудрился сесть и оставаться в сознании какое-то время – вообще непонятно… Потом ты умер. С гарантией. А сейчас спокойно разговариваешь с нами. Ничего странного, как считаешь? Тебе лучше побыть несколько дней под наблюдением – так будет лучше для тебя же…

- Не вижу оснований для задержки моего подчинённого, Акаги-сан. – Официальным тоном произнесла Кацураги. – У вас есть два часа на контрольные  обследования, как это предусмотрено регламентом. Затем пилот Икари должен присутствовать на разборе прошедшей операции. Как и вы, кстати.

- Мисато, я вижу, ты хочешь о чём-то поговорить?- Акаги пристально посмотрела на свою подругу.

- Да, нам есть о чём.- Обе девушки вышли за дверь.

Следующие два часа состояли из одного непрерывного медобследования. Кацураги ушла почти сразу, ободряюще подмигнув мне на прощание. В ходе терзаний моего хилого тела я узнал следующее: «берсерком» до меня владела только Ленгли – пилот из Германии; его использование при коэффициенте синхронизации ниже шестидесяти процентов считалось невозможным; я стопроцентный труп, по непонятным причинам имитирующий здорового человека.

- Ты здоров.- Резюмировала Акаги, задумчиво тыча пальцем с зажжённой сигаретой в клавиатуру.- Начальник оперативной группы требовала отпустить тебя, и у меня нет оснований для отказа. Назначаю дополнительные обследования в течение месяца, дальше посмотрим. А теперь… - Блондинка щелчком отправила сигарету в сторону, наклонилась ко мне. Вглядываясь в глаза и четко разделяя слова, сказала: - Что ты видел? Все, кто оттуда возвращается, что-нибудь запоминают. Ты не первый. Это очень важно. Что. Ты. Там. Видел?

Против воли перед глазами снова замелькали силуэты самолётов, серебристое сияние ночи над океаном, песни в палатке… Чёрт, да она гипнозом владеет, что ли? Заставляю себя смотреть в сторону. Это непросто, оказывается.

- Не понимаю, о чём вы, Акаги-сан. – Ну да, поверит она. Акаги вздохнула, откинулась назад. Поправила сбившиеся волосы и вдруг улыбнулась. «Как удав» - мелькнула аналогия.

- Ты же ведь считаешь себя офицером? То есть извини, ты и есть офицер. Ты можешь думать обо мне что хочешь. И не поручусь, что это неправда. Но наукой в НЕРВ занимаюсь именно я. Больше почему-то некому. И моя работа служит Империи в том числе. Это надо не мне. Вернее, не только мне. Чем быстрее мы сможем понять, как функционирует чужая техника, тем быстрее она станет нашей. Всё, что с тобой происходит, связано с Евой. Поэтому, как бы там ни было… Прошу помочь. – Это Акаги сказала? Смена тактики, значит. Но ведь она права, симатта! Назвался военным – будь добр соответствовать.

- Только то, что смогу, Акаги – сан. Не личное. Я как будто прожил часть жизни другого человека. Так, будто на самом деле был им. Но сейчас помню только то, о чем я… то есть он… думал в тот момент, который я видел. Это Вторая мировая, август 45-го. В момент его гибели я снова вернулся сюда и ощутил себя тем, кто я есть.

- Отлично!- Неожиданно радостно воскликнула блондинка.- Значит, всё подтверждается… Спасибо, Синдзи, ты нам помог. Не меньше, чем когда завалил Ангела… Можешь отправляться  в душ. Форму сейчас принесут… Наверное. Не знаю, куда её задевали… Эй, Фумико! Помоги ему разобраться с одеждой. Душ прямо по коридору и направо.

После того, как я кое-как оделся (гипс в рукав кителя не влезал, поэтому пришлось одеть его на гусарский манер – на одну руку), выяснилось, что Акаги таки порядком задержала меня, и на разбор полётов отправился чуть ли не бегом – на ходу поражаясь, куда девалась усталость. Неожиданно появился зверский аппетит… С тоской подумалось, что совещания никогда меньше нескольких часов не занимают… Сзади пыхтел провожатый – знакомый сержант Макото. Он, похоже, на подхвате у Акаги… Что-то вроде офицера по особым поручениям. Вернее, сержанта.

Глава 12 by poruchik

Я прибыл в числе последних. Здесь были все, кого  видел утром, добавились ещё несколько человек в пиджаках с бейджами – какие-то чиновники. Отсутствовал только Командующий – и здесь можно было только строить догадки. О причинах отсутствия начальства простым смертным знать не положено… Рей сидела в заднем ряду конференц-зала, и всё окружающее как обычно ничуть её не волновало.  Камикадзе-флегматик, блин.

- Все собрались? – Фуюцки обежал взглядом разномастное собрание.

- Господин генерал-майор, присутствуют… – начала было Мисато, вставшая было из-за стола в центре зала, служащего своеобразным президиумом, но заместитель Командующего жестом прервал её.

- Да, я вижу, все собрались… Господа! Сегодня мы отбили нападение противника. Противника самого опасного из всех, с которыми приходилось сталкиваться человечеству. Первого общего для всех нас врага. Это был тяжёлый день… Погибли семь наших товарищей, принадлежащих к интернациональному контингенту ООН. Такова цена победы. Эти люди своими жизнями оплатили возможность дальнейшего существования Токио-3. Не погиб ни один гражданский, чего в прошлый раз избежать не удалось. Прежде, чем приступить к анализу наших действий… Господа! Я прошу минуту тишины.- А Фуюцки, оказывается, оратор. Говорящая тень Командующего. Шорох сдвигаемых кресел.

А ведь в прошлый раз никаких торжественных мероприятий не было. А людей погибло намного больше… Некомбатантов. Или я просто ничего не знаю? Всё-таки в госпитале долго провалялся, да и больше собой был занят, чем окружающим… Тем временем на 3D проекторе разворачивались панорамы съёмок прошедшего боя.

- Итак, операция шла по плану до момента ближнего контакта  с противником – удаление от цели в пятнадцать километров. Ангел совершил вертикальный маневр, который МАГи сочли невозможным. Энерговооружённость объекта превысила расчётную в десятки раз. Напомню, господа, что даже ядерный реактор не в состоянии обеспечить такие характеристики. Более подробно можно будет говорить об этом после изучения останков Ангела… - Акаги хмыкнула.- Немного от него осталось, да…Так вот: за полторы секунды он «подпрыгнул» на 550 метров. Что сделало бессмысленным и опасным применение обычных машин, неспособных маневрировать с такими перегрузками. Затем Евангелион 01, в связи с подтверждённой потерей связи, самостоятельно предпринял попытку атаки с приданной эскадрильей. Его пилот присутствует здесь. Поскольку записи не полны, и не дают исчерпывающей картины, а также для общего понимания ситуации прошу его пояснить свои действия. Пилот Евангелиона 00, группа «Браво», сразу же распустил приданные машины.  – Все присутствующие обернулись в мою сторону. Кроме Рей, конечно. В недоумении оглядываюсь на Мисато. Капитан копирует поведение Аянами. Ну что ж…

Встаю с места.

- Во-первых, потеря связи была достаточно продолжительной, и лазерные станции обеспечили уверенный контакт далеко не сразу… Возможно, сказалась неполная исправность Евангелиона после… - Я замялся. О секретности меня никто не предупреждал, но ведь авиация начинается там, где кончается порядок…

- После неудачных испытаний нового оборудования, - пришла мне на помощь Кацураги.

 Во-вторых, я предположил, что противник не способен к повторению таких рывков на малом промежутке времени, иначе что ему мешало добраться до Токио-3 на гиперзвуковых скоростях? Это предположение было ошибочным - Ангел смог повторить свой маневр, и от атаки силами эскадрильи пришлось отказаться.

- Спасибо, но подождите садиться, лейтенант. Затем вы, как следует из бортовых записей, предприняли попытку прорыва искусственно созданного заслона…  неясного устройства.

Прошу вас прокомментировать свои действия.

- Ну, сначала я попробовал просто отстреливать щупальца. Насколько я понял, они сами были окружены АТ-полем, которое в ближней зоне разрушалось от контакта с моим. Соответственно, они становились уязвимы на дистанции не более 70-80 метров от Евангелиона, что делало сложным прорыв к самому Ангелу… - Я рассказал о произошедшем, опустив живописные подробности «божественного ветра» в исполнении Аянами. К моему удивлению, никаких вопросов не последовало, да и сам бой был продемонстрирован в записи с расстояния в несколько километров и с такого ракурса, что понять что-либо было затруднительно. Фуюцки коротко завершил доклад пояснением, что Евангелион 00 при прорыве заслона был серьёзно повреждён и был вынужден отойти. НЕРВ не хочет себя дискредитировать? Поднялся с места один из чиновников, бульдожьи щёки раздались в складках, пропуская наружу слова:

- Следует ли считать, что в дальнейшем мы можем рассчитывать на столь же впечатляющие результаты? Успех очевиден, но при средствах, затраченных на проект, мы не можем ожидать другого. В прошлый раз вас выручил только счастливый случай, и вы не сумели это скрыть от Императорской комиссии.  Сегодня НЕРВ доказал свою состоятельность, но не случайность ли это снова?

- Никакой гарантии победы над противником мы не можем дать, господин Курода. Потому что мы с ним воюем и имеем о нём минимум информации – подробный отчет наша организация представляет каждый месяц. Да, на проект затрачены немалые средства. А сколько получила наша промышленность от изучения наследия Геофронта? Стереолитография – самый известный пример применения чужих технологий. Теперь на предприятии, где раньше трудились тысячи человек, достаточно нескольких десятков… Не вижу смысла рассказывать очевидные вещи…

- Очевидная вещь – это провал первой же вашей операции. И такая же сомнительная победа во второй.

- Сомнительная? – Это не выдержала уже Мисато.- Что вы вообще способны понять в чужом для вас деле? Знаете, если бы я также сомнительно воевала раньше…

 Кажется, разбор операции остался в стороне, и начинался обычный срач – почти как на интернет-форумах. Вроде серьёзные люди, военные, политики, а туда же… Ксо, как же есть хочется… Увы, я был прав относительно продолжительности и результативности таких собраний. В общем, загипсованный, голодный и недавно воскресший пилот был наконец отпущен домой только ещё через два часа. Несколько напрягало только отсутствие кобуры на поясе – оружие в суете мне так и не вернули. Я ожидал каких-то организационных мероприятий – но Мисато отправила меня домой: «Всё завтра. Сегодня отдыхай». Советы заглянуть в бар и оттянуться я пропустил мимо ушей – находит иногда на командира. Кстати, надо бы докупить продуктов… С удивлением обнаруживаю в себе чувство, квалифицируемое как радость возвращения домой. Это что, мне не всё равно, где жить? Выходит, что так. «Ну и дела, лейтенант» - как сказала бы Ева. Ладно, тогда надо поторопиться – ещё убраться…

Пингвин флегматично поздоровался, козырнув ластом, и снова закрылся в холодильнике. Выкладывая продукты, я запнулся взглядом о стройные ряды банок пива. Да сколько же можно?! Только вчера утром их количество было вполовину больше. С этим надо что-то делать. Потому что Мисато – как там говорил тот мой глюк? «Достойный человек».

Кацураги вернулась поздно. Не переодеваясь, рухнула на диван в гостиной. Банку энергетика хотела было бросить на пол… Но, не обнаружив там никаких следов мусора, со вздохом прицелилась и отправила болид в стоящую рядом мусорницу.

- Госпожа капитан. – Осторожно начал я.- Простите, но это обязательно – столько пить? Предполётный осмотр…

- А кто тебе сказал, что я прохожу медосмотры?- Кацураги остановила закрывающиеся глаза на мне.- Ха. Это я решаю, кто в состоянии летать, а кто… нет.

- Мисато, так нельзя. Это ведь всё быстро развивается. В моей старой школе я видел такое – у моего одноклассника спилась мать. Тихая, вежливая женщина превратилась в… даже не знаю как назвать. Она просто потеряла себя. Вам так нельзя. Госпожа капитан. Со всем уважением.- Произнёс я на одном дыхании, сам удивляясь собственной наглости.

- Синдзи? – Голова Кацураги завершила заторможенный поворот в мою сторону.- Это точно ты? Тебе же всё равно? Да не бойся ты, спиться мне не светит. У Акаги есть хорошие нейтрализаторы. Просто не каждый день отправляешь воевать детей, а сама сидишь в бункере. Думаешь, приятно? К тому же, я тут подумала. Ты ведь прав. Мне нравится воевать. А не сидеть и смотреть, как воюют другие. Если командующий ещё раз отстранит меня от прямого руководства на месте операции – я подам рапорт о списании. К черту. Назад в Пакистан. Или куда пошлют.

- И всё же не надо так, Мисато. Прошу вас.

- Ты хочешь, чтобы я не пила? Вообще? Думаешь, это возможно на военной службе? – ехидно поинтересовалась темноволосая девушка.

- Просто дайте слово офицера Империи.

- Ни фига себе, как пафосно. Наврали в твоём личном деле, Синдзи. Ты ещё и моралист, оказывается. А по праздникам хоть можно?

- Немного и только по поводу.

- Хм… А знаешь – ладно. Если так – согласна. Потому что обычно так и делаю, эти энергетики – не в счет… Да и проще, если слово даёшь не себе… - Хмыкнула девушка. -  Но и ты мне сейчас дашь такое же слово. Честно рассказывать всё, что тебе кажется странным или неясным. На службе. В Еве. В НЕРВ. Что говорит Устав о приоритете интересов Империи, помнишь? Мне здесь многое не нравится, как и тебе. Рицко мне подруга… Но она мне не союзник. У неё свои приоритеты. В свою очередь, буду делиться всем, чем смогу… Не знаю, поймёшь ли ты… Да и рано тебе ещё… - Мисато предлагает мне союз? Почему бы и нет?

- Хорошо, Мисато-сан. Я… понял вас. А обещание?

- Ладно… Формалист хренов. Я, капитан ВВС Сил Самообороны Японской Империи

Кацураги Мисато клянусь, что не выпью без серьёзного повода или разрешения лейтенанта Икари, мелкого и вредного зануды, спиртное крепче пятнадцати..

- Пяти!

- Десяти градусов, а как дальше?

-  И буду ограничивать его количество разумными пределами.

- А теперь – рассказывай. И не бойся, у меня в кармане – глушилка, а в комнате- МВТ. Всю чужую электронику выжигает к чертям. Терпеть не могу СИБ. Крысы.- Всё таки девушка-ас была нетрезва. Но это не значило, что её слова можно не воспринимать всерьёз. Совсем не значило.

- Рассказывать.. Откуда?

- Сначала, конечно.- Девушка устроилась поудобнее, давая понять, что настраивается на долгий разговор.

- Сначала было слово, и слово это было…

- Синдзи, это ты сейчас пошутил? Слушай, я начинаю сомневаться, ты это или в тебя что-то вселилось в Еве. Ладно, развивайся.

В общем, я рассказал почти всё, начиная с того злосчастного плота и заканчивая последним вылетом Кадзамы Сина. Как ни странно, чем больше я рассказывал, тем легче мне становилось. Как будто груз, лежащий на спине настолько долго, что я его перестал замечать, кто-то переложил к себе. И удивляясь тому, что я, оказывается, доверяю Мисато. Я ведь её почти не знаю. Но почему-то ей хочется верить. Пнув паранойю, я закончил:

- В общем, последний месяц события развиваются настолько быстро, что я не успеваю их анализировать. Но я не верю командующему. Не из-за личного отношения. Не может человек с его психотипом защищать интересы страны или тем более ООН. У него наверняка есть какие-то свои интересы. Я помню те надписи на папках мамы – «только для глаз» на английском языке. Если человек имел доступ к секретам чужой страны, ему доверяли. А они доверяют, если могут держать человека на поводке. Это или заложник, или компромат. В любом случае, здесь слишком много непонятного. – Мисато покачала носком туфли.

- Спасибо за откровенность, Синдзи. Мда… Досталось тебе. В твоём деле нет почти ничего об этом. Раздолбаи. А этот Сакаи… Это же знаменитый ас, летал с одним глазом… Как он мог быть жив и находится в строю несколько лет назад? Хотя я уже готова поверить хоть в китайских драконов. Может, это и есть Ангелы.

- Он мне объяснил, Мисато. Но это – его тайна, и я не имею права рассказывать. Но понял достаточно, чтобы догадаться, что с теми наркоторговцами не так всё просто. Что мешало послать на перехват беспилотник, например? Их там как грязи.

- Ты прав, это действительно странно… Я попробую пробить по своим каналам – может, что-то и выйдет. Знаешь, когда я на тебя не смотрю, у меня иногда такое чувство, что беседую с ровесником. Повёрнутым на имперской идее, правда… Хотя иногда – дитя дитём…

- Госпожа капитан!

- Ну всё, доигрался…

- Мисато, я сегодня руку сломал! И рёбра! Уй-я…

- Ага! Заметь, ничего из перечисленного тобой не пострадало. А голова – это кость, и болеть она не может…

- Мисато-сан…

- Без «сан», лейтенант. Привыкай наконец. И, глядишь, лет через десять сможешь подойти к девушке и спросить телефон…

Командир изволила дурачиться и подкалывать своего подчиненного. Отсмеявшись, она отправила меня в приказном порядке спать. Пока действует обезболивающее, перелом и рука не будут беспокоить… Надеюсь, хотя бы до утра. В тёмном провале окна дружески помаргивали знакомые созвездия. Вроде бы, всё не так уж и плохо закончилось сегодня… Ты ведь думал, что сломаешь меня, отец? Когда оставил тогда? Или вообще ни о чём не думал, кроме каких-то своих планов? Как бы то ни было… Я вырос. И теперь у меня тоже появились свои планы… Ком стал в горле, и вместо смеха вырвался какой-то кашель. Я рад, что вы можете искренне смеяться, Мисато. Это прекрасная способность. Боюсь, я ей так долго не пользовался, что разучился…

 Жить – это значит, что иногда наступает утро. Такое, как сегодня. Лучи восходящего солнца весело отражались, дробились в сверкающих боках небоскрёбов, после ночной темноты воздух кажется необычайно, до синевы, прозрачным. Машин мало. Тишина… Утро после боя. Вдыхаю полной грудью прохладный воздух. Слегка постреливает болью растревоженная бегом рука. Жить – это ещё и больно. Только забудь – сразу об этом напомнят. Но это даже здорово. Потому что жить – значит ещё и не забывать. Для этого и нужна боль. Жить… Для кого-то это главное. Кто-то цепляется за всё и всех на своём пути, идёт по головам, потому что перед этим словом ставит какое-нибудь уточнение – хорошо, достойно, не хуже других… Иногда – просто выжить. Они ошибаются, перепутав средство и цель. Только тогда, когда это слово перестаёт быть приоритетом,  оно наполняется подлинным смыслом. И ты стоишь на парапете площадки, ощущая на коже рассветные лучи, и тебе плевать на боль в руке – потому что город внизу живёт. Потому что где- то стоит твой истребитель, готовый доставить тебя на границу жизни и смерти – и снова научить жить. И, если повезёт, снова увидеть рассвет над спящим городом.

 За спиной шорох шагов – ну конечно, охрана. Заставил я их побегать – зарядку совместил с философическими рассуждениями… С завистью смотрю на крепких парней – даже не запыхались. Далеко мне до такой формы… Теперь обратно – и надо всё-таки разбудить командира. С утра нам приказали быть в НЕРВе…

Встречные военнослужащие НЕРВа старательно козыряли, я механически отвечал на приветствия, и поэтому, когда встречный лейтенант спокойно прошел мимо, даже не повернув головы, я невольно вгляделся в него. Не может быть.

- Аянами?!- Девушка ( а теперь я уже был уверен в том, что это именно она – просто волосы собраны в пучок и частично под берет – оттого и не видны) остановилась, красные глаза смотрели сквозь меня.

- Я слушаю.

- Ты лейтенант? Но мне говорили, ты не военная?..

- Мне приказали одеть эту одежду. Проинформировали о том, что я военнослужащая.

Также мне приказано изучить некоторые книги.

- Поздравляю. – Улыбнулся я. Чётко вскинул руку к виску. – С производством вас, госпожа лейтенант.

- Что это значит? – Спокойно поинтересовалась синевласка.

- То есть? – Или я тупой, или лыжи не едут…

- Этот жест и поздравление – что они означают? – Рей с едва заметным раздражением посмотрела на часы – видимо, куда-то торопилась. Мда. И как, действительно, это объяснить?

- Этот жест – воинское приветствие. Ты же не раз видела его?

-Ранее он не был обращён ко мне лично,- Пояснила Аянами. Красные глаза выжидательно смотрели на меня.

 -Означает уважение к званию другого военнослужащего. Или к нему лично. Или к погибшим солдатам… Может быть много ситуаций, когда этот жест необходим. Подробнее в Уставе, хотя и там далеко не всё… В общем, традиция и выражение эмоций, отношения… Поздравление – это значит, что я… ну, разделяю с тобой… Рад за тебя, в общем. Потому что присвоение звания – праздник… Считается праздником. – Я чувствовал, что разговор приобретает законченно-идиотский характер. Но как, блин, с ней вообще нормально разговаривать?

- О чём это вы? – Из-за поворота коридора вышла Кацураги. И резко остановилась, наткнувшись на Рей взглядом. – Аянами, тебе присвоили звание? Переводят в мою группу?

- Нет, я нахожусь под командованием доктора Акаги. В вашу группу я прикомандирована.

- Вот как… Гм, поздравляю.

- Спасибо. – Рей развернулась ко мне. – Спасибо, Икари. – Ладонь неумело взлетела к виску. Повернувшись через правое плечо, Аянами удалилась.

Мисато ошалело мотнула головой.

- Это чего сейчас было? Синдзи?

- Аянами присвоили звание лейтенанта. Вот вроде и всё… - Недоуменно откликнулся я.

- Первый раз вижу, чтобы она кому-то сказала спасибо. А сам факт, что она с тобой общалась… Не знаю, что и думать… Надо будет организовать вам парные тренировки… Без посторонних…

- Мисато-сан, нас ждут, вообще-то.

- Конечно-конечно… - Ехидно подмигнула мне девушка.- А идея действительно неплоха, надо обдумать… Только тебе придётся тоже над своим словарным запасом поработать, а то, пока вы раскачаетесь, Ангелы закончатся…

- Госпожа капитан!..

Фуюцки мрачно взирал на нас с Мисато из глубин своего шикарного кожаного кресла. Мы стояли перед ним – я навытяжку, Кацураги – расхлябанно-вяло, всем своим видом показывая, какой ерундой ей приходится заниматься вместо действительно важных дел.

- Я пригласил вас, господа… и дамы, чтобы сообщить о некоторых вынужденных переделках в служебном расписании на ближайшее время…

- Господин генерал-майор, мы ведь, кажется, условились… - сразу начала заводится девушка. – Никаких перерывов в обучении пилотов. Никаких вообще – даже со скидкой на ранения. Вы ведь сами вчера настояли на этом. И теперь предлагаете…

- Да ничего я не предлагаю, - Заместитель Командующего грузно встал и опёрся о стол. – Правительство Японии и Штаб ООН вынуждены широко осветить деятельность НЕРВа. Это необходимо для того, чтобы объяснить, куда уходят средства налогоплательщиков, какую войну ведёт наша планета и откуда появляются новые технологии в нашем раздолбанном мире. Ситуация слишком накалена, многие горячие головы ратуют за полную мобилизацию перед угрозой инопланетного вторжения, не понимая, что наш технологический потенциал пока не позволяет… Впрочем, вы и сами всё это знаете. Короче. Сегодня будет пресс-конференция – после обращения к нациям президентов, диктаторов, императоров и генеральных секретарей в каждой стране – члене ООН. Мы помимо прочего должны будем ясно и чётко объяснить необходимость участия в боевых действиях… - Фуюцки чуть замялся. – Лиц, не достигших совершеннолетия. Мы вынуждены будем показать тебя и Аянами. С сегодняшнего дня – она лейтенант, как и ты. – Ну наконец-то, до начальства дошло… Или, скорее, начальство взяли за живое. Посылать в бой гражданских девочек – для аниме такое сойдёт, а в реальности за такое и в отставку можно. К счастью, пределы дозволенного всё же есть. По крайней мере, для широкой огласки.- Ваши ответы на вопросы будут составлены специалистами – не перепутайте ничего, лейтенант.

- То есть мне придётся лгать, господин генерал-майор, сэр? – Смотрю на него честными глазами. Знание уставов – очень полезная штука. Как он будет выкручиваться?

- Намекаете на пункт третий  второго параграфа общих положений? – Скептически поинтересовался замком. И что же там написано?

- «Воин Империи не может позволить себе лжи, иначе как перед врагом, или в иных критических обстоятельствах, в случае, когда от этого зависят жизни людей либо интересы страны. Искажение истины в докладах, при общении с представителями СМИ, дружественным населением недопустимо и является воинским преступлением. В случае невозможности или нежелания сообщать какую-либо информацию надлежит сообщить о её закрытом характере, или неприемлемости разглашения для конкретного военнослужащего». Что значит, промолчать я могу. А врать – Уставом не предусмотрено.

- Ну что ж… - Блеснул очками Фуюцки. – Я это предвидел. Поэтому когда будут рассказывать о вас, будете помалкивать. Вам же будут задавать вопросы, допускающие в ответах многозначность… Исключение составят журналисты некоторых стран, которых мы не контролируем. Но они получат слово в самом конце, когда всё основное уже будет сказано… Да, каковы ваши навыки в строевой подготовке?

- Минимальны, сэр.- Фуюцки вздохнул.

- У вас есть три часа, чтобы научиться подходить и отходить от начальства. Ну и изобразить что-то, похожее на строевой шаг. На плацу вас уже ждут. А вас, капитан, я попрошу остаться…

На плацу я встретил уже знакомого Хьюгу, который переминался перед неподвижно стоящей Аянами. Сам плац находился метрах в трёхстах от штабной пирамиды, и представлял собой идеально ровный пластолитовый участок поверхности, аккуратно размеченный, как в учебнике. Собственно, о строевой подготовке представление я имел в основном из фильмов. Ну и Устав, конечно… В повседневной службе вполне достаточно по возможности четко выполнять воинское приветствие – да и то не всегда.

- Господа офицеры,- слегка смущённо начал Макото, - В процессе обучения мне придётся отдавать вам команды… Разрешите…

- Командуйте, сержант, вы знаете и умеете намного больше нашего, - Я понял причину заминки. Видимо, после двух удачно проведённых боёв и благодаря атмосфере секретности наш авторитет таки поднялся и нас действительно стали считать за офицеров, забывая при этом о почти нулевых практических познаниях в большинстве сфер жизни и службы…

- Тогда начнём с самого простого. Повороты. Выполняются так…

Три часа пролетели незаметно. С неожиданным азартом я топтал ногами пластолит, слушал критику разошедшегося Макото в свой адрес (Аянами команды выполняла удивительно чётко и правильно – как будто занималась на плацу с детства) и отдыхал от боли – мне сделали инъекцию перед занятиями. Услышав, что я собираюсь маршировать, врач только покачала головой, но ещё больше она удивилась состоянию руки – по её словам, перелом произошёл минимум пять-шесть суток назад. Рёбра также внушали оптимизм… У пилотирования Евы намечались вполне определённые преимущества. Впрочем, на фоне бесед неизвестно с кем и воскрешения чем-то особенным они уже не казались. Акаги порывалась было с утра снова увлечь меня на медосмотр – проверить какую-то теорию, но после предупредительного рыка Мисато вынуждена была уступить.

Меня самого изменения в организме не волновали. Пока я человек – и буду человеком. И им умру. Благо, в обойме файв-севена имеется аж 20 помощников. И про Р38 забывать не стоит. Это если допустить тот маловероятный вариант, что война закончится раньше, чем моё везение.

- Лейтенант Икари! – Рявкнул подошедший Фуюцки.

- Я!

- Ко мне!

- Есть!

Фуюцки задумчиво покачался с пятки на носок, выслушав мой доклад, затем проделал то же самое с Аянами.

- Ладно, сойдёт, - Вынес он свой вердикт. – Собирайте всё необходимое – вылет через час. Там мы проведём около суток.

- Разрешите уточнить, господин генерал-майор?.. Куда мы летим?

- В Токио.

Делегация НЕРВа вылетела на военно-транспортном Кавасаки, переоборудованном под специфические нужды военизированного института. Тревожный чемоданчик был собран давно, так что каких-то затруднений внезапная поездка не вызвала. Аянами также обошлась небольшим кейсом, а вот Акаги, судя по габаритам перевозимого имущества, решила захватить с собой переносную лабораторию…

Суть предстоящего мероприятия сводилась к следующему: каждый год военизированные институты ООН, разбросанные по всему миру, делали своеобразные доклады о проделанной работе, сообщая о своих достижениях, в основном это касалось работы с Наследием наших незваных гостей. Изначально система была продумана неплохо – институты хорошо контролировались как технически, так и целой армией официальных и неофициальных агентов, комиссаров и спецпредставителей, с целью исключить получение тотального превосходства какой-либо одной страны. Теневые исследования велись, конечно – но потихоньку, и, как правило, паритет всё же старались соблюдать. Уроки Второго удара даром не прошли. Центром силы, вокруг которого балансировали интересы стран, корпораций, промышленных и военных блоков, являлось ООН – и это устраивало большинство. До поры до времени, конечно, устраивало… Я слишком мало знал об этой кухне – да особо и не стремился. Технологии Второго удара позволяли очень многое. Фактически произошел промышленный переворот – производство стало практически полностью автоматизированным, себестоимость продукции упала по сравнению с промышленностью конца 20го века в десятки раз. Как только пищевые синтезаторы будут доведены до ума, проблема голода закроется раз и навсегда… Проблема перенаселения уже закрылась сама собой. Сколько там нас осталось после Второго удара и Трёхдневной войны, Войны Залива, Индусского, Русско-китайской, Второй корейской и десятков других, менее масштабных столкновений? Полтора миллиарда? Или меньше? Переписи только недавно провели в уцелевших государствах – но они не дают полной картины…

Без чужих технологий мы бы поднимались из этой ямы десятки лет. Теперь же квартира в том самом Токио, столице Империи, куда мы летим, стоит столько же, сколько подержанный автомобиль. И на пособие по безработице действительно можно кое-как просуществовать. Впрочем, мне грех жаловаться – теперь смогу купить дом в любой незаражённой точке планеты, наверное. Вот только зачем он мне? В наушниках сменился трек – уже шестой за сегодня. Значит, скоро начнём снижаться… Мисато дремлет впереди, голова смешно свалилась на плечо, рот приоткрыт… Аянами что-то читает. Интересно, какие у ней вкусы? Почему бы не спросить?

- Аянами… - Она подняла глаза.

- Что ты читаешь? Если не секрет, конечно.

Девушка повернула ко мне обложку книги.

Я ожидал как минимум «Сумму технологий» или «Государя», и поэтому с удивлением прочитал: «Джен Эйр», Шарлотта Бронте. Абсолютно незнакомо.

- Это о чём?

- Этот жанр принято называть романом. – Пожала плечами Аянами. Видимо, на моём лице отразилась напряжённая работа мозгового процессора, поскольку она добавила:

- Это наше задание по иностранной литературе к следующему сочинению. Ты пропустил распределение. – Рей снова вернулась к книге.

Привычно подавив желание извиниться за своё любопытство, я уставился в иллюминатор. Там было только небо – и где-то далеко внизу, над неразличимой землёй – плотные белые облака.

Командующий НЕРВ крайне редко присутствовал на официальных мероприятиях. Дел было слишком много, а людей, которым он мог бы их доверить – слишком мало. Кадры решают всё – диктатор ушедшего века был прав. Также, как и во многом другом. Например, в том, что незаменимых людей нет, а с исчезновением конкретного человека могут решится вполне конкретные проблемы… Эту конференцию он пропустить не мог. Поэтому Икари Гендо не торопясь, спокойно вчитывался в доклады подчинённых на борту своего личного самолёта. Он всегда читал доклады полностью – короткие отписки Кацураги, многостраничные, изобилующие обратными ссылками и научными терминами труды Акаги, сводки Второго отдела, сообщения агентов, информлисты Отдела оповещения… И ничего не пропускал. Четвёртый Ангел оказался неожиданно мощным – и в то же время, уничтожить его удалось малой ценой. Практически – без потерь. И это настораживало. За всё, абсолютно за всё – надо платить. И, если цена не была названа сейчас, она может удвоится или утроится завтра. Нападение произошло на две недели раньше срока. Когда будет следующее? Работы по восстановлению Евангелионов велись в авральном порядке,  машины будут готовы максимум через пять суток. Евангелион из Германии будет отправлен в недельный срок. Ведутся работы по оснащению Евы-4 экспериментальным реактором на антиматерии – следствие исследований Акаги по Третьему Ангелу. Но там даже до испытаний не менее нескольких месяцев… Ева-3 будет достроена в ближайшем месяце. Итого – три машины, из них лишь одна полностью исправна. Теперь – пилоты. Аянами… Удивляла. Её психическое состояние, несмотря на попытки суицида в недавнем прошлом, значительно улучшилось. Соответственно, возросла степень её синхронизации с А-10, да и в бою с Четвёртым Ангелом она действовала уверенно и грамотно – даже её последняя попытка протаранить противника в целом укладывалась в логическую схему «уничтожить любой ценой». Она знала, что её гибель хоть и болезненна, но некритична для НЕРВа и в первую очередь для него – Гендо. Эти ограничения вшиты в неё куда глубже, чем пресловутые законы робототехники Азимова… Главное, она сама уверена в том, что это её убеждения – а не внушенные барьеры сознания. Вывод – пока продолжать наблюдение, пусть всё идёт, как идёт. А вот его сын стал полной неожиданностью. Он был уверен, что после гибели Юй  Синдзи выведен из игры. Пусть он будет сопляком, рохлей, хулиганом – кем угодно. У него не должно было быть ничего общего с НЕРВ. С их проклятой работой – которая отняла у него всё. Юй не простила бы ему. Вернее, уже не простит. Их сын пришел сам – вероятность, что коэффициент синхронизации именно у него будет подходящим, была не выше одной трёхмиллионной процента – и он её даже не рассматривал – и зря. Значит, он что-то упустил, дело в другом. Времени оставалось совсем немного – и это тоже было следствием неизвестного просчета. Какого? От ответа зависело очень многое. И сама Цель тоже. Сын, судя по отчетам, не просто увлекался войной – он ею жил. Киришима – отличный специалист по психологии, утверждала, что Синдзи, образно говоря, загнал своё сознание в чёткие рамки представлений о мире и своём месте в нём – и не позволял никаким внешним событиям расшатывать этот внутренний островок спокойствия. Гештальт – психология с параноидальным уклоном в милитаризм, плюс множество скрытых комплексов неполноценности… Очень странное сочетание. Он оказался неожиданно хорошим пилотом – слишком хорошим. Кацураги тогда, во время второго боя, сказала, что настолько быстро выучится неплохо летать на обычной машине невозможно. Она заблуждалась. На Евангелионе это тоже было невозможно. Однако Синдзи крутился вокруг Ангела настолько уверенно, что Гендо ещё раз поднял все исходники на А-10. И лично просмотрел все записи бортконтроля машины. Похоже, их сыну удалось частично разбудить Еву – то чего опасалась Акаги и добивался он. А-10 – не просто фотонный компьютер с большими возможностями. То, что сумела настроить Акаги – это операционная система. А БИОС они сумели только нащупать. По сложности он ничуть не уступал основным заложенным программам поведения, а при малейшей попытке изменения или даже прочтения отдельных областей памяти нарушалась тончайшая регулировка фотоэлектроники, что приводило к фатальным сбоям и выходу всей дорогостоящей системы из строя. При изучении зародыша они с Юй когда-то пришли к выводу, что инопланетная техника может обеспечивать устойчивый канал связи через пространство с иной размерностью. Юй предполагала тогда, что это не только канал, но и место существования энергетических сущностей- душ. Ноосфера Вернадского. Ад и Рай. Небеса. Гендо только смеялся – подтверждений не было никаких. Кто мог знать тогда, что их сын будет одним из этих подтверждений? Чью жизнь ты увидел т а м, Синдзи? Юй была пацифисткой. Конечно, она знала, куда пойдут результаты их исследований. Правда, она не догадывалась, с кем пришлось договариваться Гендо об их осуществлении… Но тогда это казалось не таким важным, а сейчас – и вовсе несущественным. После всего того, что он сделал… Она была святой – она бы не одобрила. Очень многое не одобрила. Возможно, всё. Как бы она удивилась, узнав, что их сын дорожит званием лейтенанта, бредит войной и ненавидит своего отца – и что отец несколько раз посылал его на смерть. У меня нет другого выхода, другого пути, Юй… Нет. Я просто хочу увидеть тебя ещё раз… Ещё раз. Прости. Командующий устало уронил голову на сцепленные руки, сдавленно застонал. Самолёт заходил на посадочную глиссаду, и турбины резко сменили тональность. Надо было ехать на встречу с вице-президентом, затем – аудиенция у Императора… Небольшая передышка кончалась. Юй, даже если я неправ, я доведу всё до конца. Ради тебя.

Первые часы после приземления в аэропорту были наполнены суетой – мы куда-то ехали, кому-то докладывались, снова куда-то опаздывали – центр мегаполиса перед конференцией напоминал разворошенный муравейник. В конце концов мы погрузились в несколько микроавтобусов и двинулись по направлению к императорскому дворцу. Токио был похож на Токио-3, как брат-близнец – те же типовые высотки, нить монорельса, арки подвесных дорог, сверкающий хаос реклам. Видно, что города возводились одновременно – один восстанавливался из руин, второй на пустом месте. Если бы не чужие технологии, этих городов бы не было… На восстановление потребовались бы десятилетия. Дома теперь строятся за несколько недель – выращиваемыми блоками. Хм, по официальной версии вследствие катаклизмов Второго удара, вызванных метеоритом, были обнаружены следы давнего посещения Земли инопланетными разумными созданиями, и всем Наследием мы обязаны просто случайности. По версии НЕРВа, сам Второй удар – просто пришествие Второго Ангела, который, по неясным причинам сблизившись с Землёй, принялся крушить всё подряд, причём настолько радикально, что успокаивать его пришлось ядерными боеприпасами. Сразу успокоить не получилось, и вследствие взаимного обмена ударами, собственно, Второй удар и случился. Как было на самом деле –сказать трудно, ведь в точке попадания четырнадцати термоядерных боеприпасов мощностью от десяти килотонн до пяти мегатонн археологических свидетельств обычно не остаётся…

После прохождения многоуровневого контроля – пришлось сдать все боеприпасы- наш НЕРВовский микроавтобус подкатил к ряду своих собратьев разных размеров, марок, претензий на представительно-хамоватый вид и государственных флагов. Мы припарковались между немецкой и южноамериканской машинами. Кацураги вылезла из своего Мицубиси L300, довольно сощурилась на солнце, грациозно потянувшись всем телом. Я сглотнул – командир всегда умудрялась выглядеть хорошо, но когда она старалась произвести впечатление… А сегодня она старалась. Чёрная парадная форма капитана имперских ВВС в женском варианте, со всеми регалиями Аса Империи, орденами и коротким офицерским мечом в подчёркнуто потрёпанных ножнах смотрелись на идеальной фигуре моего командира совершенно сногсшибательно. Мда… Вышедшая вслед за ней Акаги произвела не меньший фурор- Макото только тихонько присвистнул. Я привык видеть её либо в халате, либо в гражданской офисной одежде, и поэтому её вид в форме военно-исследовательской службы – бело-зелёной, с золотыми погонами подполковника – заставил остолбенеть. Заметив наши взгляды – выбиравшийся последним Аоба так и застрял в дверях – обе подруги переглянулись и дружно расхохотались.

- Давно я здесь не была… Полгода, наверное, - Задумчиво произнесла Кацураги.- Ничего не изменилось, только левое крыло наконец достроили… Синдзи, ты чего там зажался в углу? А ну-ка, ко мне! Кру-гом! – Капитан обошла меня, придирчиво осматривая обмундирование. – Неплохо, неплохо, так бы и съела – офицер с обложки… Так, а Феникса (отличительный знак, означающий участие в реальных боевых действиях) надо перевесить вот сюда – вот так вот.- Тонкие пальцы аккуратно перекололи блеснувшую на солнце медяшку. – Я невольно дёрнулся в сторону.- Спокойно, не волнуйся так, Синдзи. Всё нормально, бывают иногда и парады. Эх ты, лейтенант,- Мисато надвинула мне берет на глаза.

- Лейтенант Аянами! Встаньте рядом. Да не шарахайся ты в сторону каждый раз, Синдзи, что за парень… Значит, так. Сейчас мы заходим и садимся в первый ряд, я покажу где, сидим тихо, время от времени хлопаем, улыбаемся и машем, когда скажут – выйдете. Спокойно, Синдзи, обрати внимание – выйдете и ответите на те вопросы, которые вам зададут. Аянами, постарайся отвечать… Более развёрнуто, и вообще – не допускай длительных пауз. Ты помнишь правила?

- Да, в дороге я прочитала необходимые выдержки из уставов. – Кацураги вздохнула, и уничтожающе посмотрела на Рицко. Та притворилась, что усердно разглядывает группу англичан, с азартом распаковывающих какую-то аппаратуру на стоянке.

- Ориентируйся по Синдзи, что делает он – делай и ты. В сомнительных ситуациях, конечно. Не подведите, ребята. - Она ещё раз окинула нас взглядом и ехидно усмехнулась.- А вы хорошо смотритесь вместе. Как считаешь, Рицко?

- Я считаю, что нам пора наконец двигаться дальше. А смотритесь вы действительно… Гармонично.

- Хватит подкалывать парня, если вы хотите, чтобы он действительно был в норме. Не отсвечивай, Син, всё путём,- Аоба дружески хлопнул меня по плечу.

- Акаги-сан, нас просят проследовать в конференц-зал, начинается вводная часть, – из заднего микроавтобуса деловито выпрыгнула Майя, голову которой украшала гарнитура, а из подмыщки торчал непомерно огромный ноутбук.

Дворец полностью соответствовал своему названию. Здесь был максимум того, что могла позволить себе Империя. А позволить она могла многое. Каждый зал, который мы проходили, символизировал эпоху в истории нашей страны. Племенной союз Ямато. Феодальная раздробленность, время изоляции и самураев, революция и прыжок вперёд, закончившийся военным поражением и оккупацией, поколения, поднявшие нашу страну из руин, катаклизмы, Второй удар, новые войны и возрождение Империи – всё это было здесь. В последнем зале голограммы, напоминающие обзор из Евы по качеству изображения, показывали историю последних десяти лет – панорамы разрушенных городов, освобождение нашей территории от чужих войск после Трёхдневной войны, труд учёных и рабочих, воссоздание армии и победа в войне против Кореи.

- Впечатляет? – Поинтересовался Аоба. – Пять лет строили.

- Да, это… здорово. Сколько бы ни потратили, оно того стоило.

Размерами дворец соперничал с Геофронтом. К счастью, строили его всё же земные инженеры, поэтому спустя минимум коридоров, сканеров и поворотов мы вышли в конференц-зал, больше всего напоминающий стадион. Похоже, мы пришли одни из последних – здесь присутствовало уже больше тысячи человек. Военные, учёные, чиновники, безопасники, и целая армия пока держащихся вместе, но уже хищно оглядывающихся в поисках добычи журналистов. Под любопытствующими взглядами коллег и грозным – Фуюцки наша оперативно-научная группа прокралась на свои места.

Наконец откуда-то из боковых коридоров вышел Командующий, и не спеша направился к нам. У каждого человека есть то, что принято называть харизмой – способность оказывать своим присутствием влияние на других. Гендо, надо отдать ему должное, обладал этим даром в полной мере – там, где он проходил, тишина устанавливалась моментально, и вокруг него образовывалась «зона отчуждения» в несколько метров – при том, что он единственный из высоких лиц, кого я видел здесь, был без охраны. Явной, конечно. А может, она просто не была ему нужна – если и здесь, в стенах символа Империи, что-то произойдёт, то охрана уже вряд ли сможет помочь… Тем временем на сцене появился премьер – министр – и разговоры сразу стихли. Над нами возникло объёмное изображение происходящего, свет пригас.

- От имени нашей страны я приветствую вас здесь –  наших гостей, коллег, партнёров по сотрудничеству ООН и друзей. Вы знаете, что Япония была выбрана для этой конференции не случайно. Институт НЕРВ, базирующийся здесь, занимается военными разработками, основанными на чужих технологиях в сфере воздух-космос. В свете открывшихся перед нами угроз он получает безусловный приоритет над всеми другими организациями, что налагает на его руководство дополнительную ответственность. Мы знаем их, как достойных и умелых людей, отлично проявивших себя в тяжелейших условиях после Второго удара и доказавших свою преданность Империи. В двух последних боях с совершившим внезапное нападение противником НЕРВ сумел победить с небольшими потерями, что доказывает их компетентность в решении оборонных вопросов. В связи с этим структура института не будет реформироваться, а он сам не перейдёт в непосредственное подчинение Генштабу ООН или Империи, как планировалось изначально согласно директиве «О мобилизации и военном положении». Боеспособность необходимо поддерживать на должном уровне, а этого сложно добиться при постоянных кадровых перестановках. Начиная с этого момента, остальные военно-исследовательские институты подчиняются непосредственно руководству НЕРВ в пределах его полномочий и действуют в первую очередь в его интересах, за исключением АМАН (военно-научный институт обеспечения безопасности, контроля и прогнозирования будущего при ООН). Необходимый пакет постановлений был рассмотрен и принят нашим правительством вчера, по поручении Верховного совета ООН…- То, о чём говорил премьер, было мне известно – не знаю, специально или нет, но мой коммуникатор имел доступ к рассылкам информбюллетеней с пометкой «для высшего командного состава». Естественно, сообщать об этом и прояснять ситуацию я счёл излишним, пользуясь возможностью быть в курсе хотя бы официальных событий. Тем временем, премьер уступил место генсеку ООН, и по рядам прокатился сдержанный шум – этот политик был способен часами говорить ни о чём, создавая впечатление разумного человека во время речи и ощущение полной пустоты в голове после неё…

- Ну, это надолго,- Шепнула Мисато, наклонившись к нам,- До нашего Императора ему далеко.

- За это его там и держат, - Хмыкнул Аоба.- Не можешь головой или руками, так хоть языком. Главное, он боится ответственности, поэтому без гарантий не будет делать ничего. Выход из подчинения здесь исключен, поэтому он и держится второй срок…

Фуюцки обернулся к нам из своего кресла и с красноречивым выражением лица проскрипел:

- Господа офицеры, соблюдайте тишину. Проявите уважение если не к окружающим, то к собственному начальству!

- Ладно, всё равно я не выспался, - Старший лейтенант демонстративно отвернулся в сторону. Акаги и Майя сосредоточенно ковырялись в ноутбуках, время от времени перешёптываясь. Мисато достала планшет и начала разматывать гарнитуру. Симатта! Мой плеер остался в кармане лётной куртки вместе с наушниками. В отличие от Аобы, я имел несчастье выспаться. Что ж… Казённый ноут с тихим шелестом открылся. Я им почти не пользовался – понимаю, что и в обычный компьютер совсем несложно насовать жучков, но всё же – со своим как-то спокойнее. Но тут выбирать не приходилось… «У вас недостаточно прав для доступа в сеть. Обратитесь к своему командованию либо совершите экстренный вызов.»  Понятно. Фильмов нет. Музыки нет. Книг нет, кроме вороха инструкций, которые уже читаны вдоль и поперёк. Хотя, не всё. Кое-что есть и по Еве, а здесь никакие подробности не будут лишними. Открываю компоновку Евангелиона в области основания правого крыла и пытаюсь понять, как именно управляющие команды А-10 взаимодействуют с процессором управления механизацией крыла… После генсека доклад делала Акаги. Рассказывать доктор-подполковник умела и любила. Куда только подевались холодность и равнодушный цинизм учёного! Я мало что понимал из её речи, уравнения и схемы за редким исключением ничего мне не говорили, как и большинству присутствующих военных – я это видел по задумчиво-восхищённым взглядам, устремлённым на блондинку-доктора, но то, как она говорила… У любого завершенного уравнения, у любой совершенной конструкции есть внутренняя гармония, которую Акаги сумела передать через скупые строчки формул, звучащих, как заклинания. Если она и лгала, а я был уверен в том, что НЕРВ открывает далеко не всю доступную информацию по Евам, то делала она это мастерски. Когда она закончила, зал разразился аплодисментами. Кто-то аплодировал учёному, кто-то – красивой и умной женщине, но равнодушным её выступление не оставило никого.

- Я готова ответить на ваши вопросы, если таковые возникли.  – Акаги снова превратилась в холодно-вежливую стерву. Поднялось несколько рук. – Прошу вас.

- Профессор Сноубридж, Гарвардский университет. Я уже имел честь дискутировать с вами, и остаюсь по-прежнему несогласным с вашей позицией по природе АТ-поля, при всём уважении лично к вам, доктор. К сожалению, эти вопросы не входят в формат встречи… Я просто хотел бы обратить внимание уважаемых коллег, что если выводы из уравнения Фёдорова, предложенные сейчас доктором Акаги, верны, то их следствия – лежат в области фантастики. Коллега, - Он сделал знак Майе,- пожалуйста, предпоследний слайд. Здесь изображено математическое описание того, что используется в Евангелионе в качестве двигательной установки. При достаточно большой интенсивности поля вот эти составляющие будут равны бесконечности. Самая близкая физическая интерпретация, которую можно представить, будет означать, что произойдёт изменение самого пространства – времени в ближней зоне макрообъекта. Добавится ещё несколько измерений. Требуемая для этого интенсивность воздействия не так уж велика, и в ходе работы ваших созданий наверняка была не раз достигнута. Вы наблюдали достигаемую «многомерность»? Спасибо. – Тучный профессор сел на место. Акаги чуть заметно поморщилась, как будто прогоняла надоедливую муху.

- Уважаемый профессор, коллеги, для того, чтобы зафиксировать такие изменения, нужно иметь соответствующие приборы. Вы можете представить себе пространство с одиннадцатью измерениями? Я-нет. Наше восприятие ограничено, как и технические возможности, поэтому я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть выводы профессора, безусловно, логически обоснованные. Напомню, что ещё недавно сама возможность нереактивного движения также «лежала в области фантастики». Я изложила вам своё видение проблемы. Ещё вопросы?- Из ложи с американской делегацией поднялся генерал-лейтенант с отличительными значками Генштаба ООН.

- Доктор, после вашей речи первый вопрос, который вертится у меня на языке – это «что вы делаете сегодня вечером?»,- По конференц-залу пронесся сдержанный смех. – Но увы, мы здесь собрались по очень серьёзным причинам. Поэтому я коснусь стороны вашего доклада о наших противниках. Вы справедливо указали, что социальное устройство, да и сама разумность наших оппонентов под вопросом, поэтому просчитать их дальнейшие действия невозможно. Но я хотел бы услышать ваши – лично ваши предположения, почему их поведение настолько нелогично. Примитивные прикидки показывают, что для нашего уничтожения – вернее, самоуничтожения – вполне достаточно четырёх-пяти так называемых Ангелов, при грамотном тактическом применении. Как военный, я не понимаю, что им мешает просто собраться вместе? Если это связано просто со временем подлёта, что мешает подождать своих товарищей? Наши аналитки подготовили несколько гипотез, даже писателей-фантастов привлекли. Одна из версий в кратком изложении звучала как «Побег из инопланетного зоопарка», другая – «Восстание на планете обезьян». Меня не устроила ни одна из них. Спасибо.

- Знаете, генерал, по вечерам я имею обыкновение проводить опыты… Над различными объектами. Возможности нашей организации многое позволяют…Так что, если вы настаиваете…- Рицко холодно улыбнулась. – Мои предположения вас также разочаруют, господин генерал. Над нами просто проводят опыт. Если вы читали русскую книгу «Трудно быть богом», вы поймёте, о чём я говорю. Да, слушаю вас, господин премьер-министр.

- К сожалению, мы ограничены во времени. Генерал-лейтенант Дитрих фон Раушенбах представит вам наработки института ГЕРЦ в области раннего обнаружения Ангелов и преодоления средств их РЭБ…

Негромко пискнул ноутбук. «Получен информбюллетень, допуск 0. Открыть?» Судя по допуску, доступно всем, даже гражданским… А, всё понятно. Состоялось обещанное обращение Императора к нации. Просматриваю сводку. Обращение, как всегда, лаконичное – не любит наш Император длинных речей. Зато говорит всегда по делу, за что и уважаем… Ни разу не был уличен во лжи – что признаётся и его противниками, кто-то расценивает это как недостаток для политика, кто-то – как его единственный плюс… Мне всё равно. Мой Император не лжёт и держит слово – этого достаточно. Остальное – не моя компетенция. Так, «граждане Империи. Тяжелое время, которое, как мы надеялись, осталось позади и больше не повторится, возможно, не самое страшное из испытаний, выпавших на долю нашего народа. Последние столкновения с Чужими являются, возможно, только предвестником настоящего вторжения. Если мы проиграем эту войну, человечество просто перестанет существовать, или откатится в своём развитии на сотни лет назад, возможно, уже навсегда. В последнее время часто звучат упрёки, что мы сами идём на конфронтацию, не пытаясь договориться. Это не так. Попытки связаться с ними и понять, чего они хотят от нас, обменяться хоть какой-то информацией были и продолжаются. Нас просто игнорируют. Мобилизация объявлена не будет, военное положение – только во время боевых действий. Это связано с полной бессмысленностью этих мер при тотальном техническом превосходстве врага. Мы делаем всё возможное, и ожидаем от вас того же. Я распорядился раскрыть максимум информации о Чужих и наших средствах борьбы с ними. Положение очень серьёзное, и скрывать от вас истинное состояние дел считаю излишним. Пусть каждый делает, что должен, и да поможет нам Великое Небо…»

Конференция продолжалась ещё четыре часа. Я уже слабо понимал, что же, собственно, происходит и о чем идёт дискуссия. Собственно, в конце всё скатилось к финансированию и чисто экономическим вопросам обеспечения строительства Евангелионов и новых систем вооружения… В завершение дали добро журналистам. И началось… вопрос о личностях пилотов прозвучал одним из первых. Твою дивизию, а я всё же надеялся, что как-то без нас обойдутся… Премьер снова вышел чуть вперед. Сегодня ему пришлось играть роль своеобразного администратора – никуда не денешься, слишком тут высокие гости с серьёзными интересами…

- Здесь уже упоминали работу системы А-10, но не раскрыли некоторые её особенности. Сегодня, в соответствии с распоряжением правительства и по согласованию с Верховным Советом ООН мы представим вам пилотов этих машин – людей отважных и умелых. Само пилотирование такого оружия небезопасно, как и любой экспериментальной машины, они же на них вели бой и побеждали… Они были к нашему противнику ближе всех. Они ответят на ваши вопросы – возможно, правильно заданный вопрос поможет всем нам. Прошу вас, господа офицеры.

- Давай, Синдзи, - Шепнула Кацураги. – Не волнуйся. Рей не забывай, что я тебе сказала.

Я вздохнул и шагнул в проход, ощушая на своей спине сотни любопытствующих взглядов.

- Дело в том, что синхронизироваться с А-10 по не до конца изученным причинам удаётся лишь малому числу людей. Очень малому. Сам процесс контакта фотонного компьютера и нейрорецепторов изучен в мельчайших деталях и у всех протекает одинаково. Но операционная система большинство людей просто не принимает. Пока обнаружить такую аномалию удалось только у нескольких подростков. Этим и объясняется наше крайнее, на первый взгляд, решение… Они прошли специальную подготовку и были аттестованы на офицерское звание, без каких бы то ни было поблажек. В данном случае из наших законов было допущено исключение – особым указом они получили полную дееспособность. Лейтенант Икари, лейтенант Аянами, прошу вас.

Я подошел к микрофону, козырнул, вытянувшись. Рей повторила мои действия – молодец… Так… Сглотнув, я начал:

- Господа…Я – пилот Евангелиона 01. Лейтенант Аянами – пилот Евангелиона 00. От наших соображений вряд ли будет много толку – нам явно недостаточно квалификации. Из доклада Акаги-сан я понял разве что название… Но я хотел бы сказать следующее: кем бы ни являлись Ангелы, какой бы опыт они над нами не ставили – гибнут вполне реальные люди. Их можно сбивать, хотя это и нелегко… Очень нелегко. Поэтому, в любом случае, пока будет необходимость, мы будем сражаться. Это всё.

- Вы добровольно пришли в НЕРВ?- Вперед выступила миловидная девушка с заплетёнными в хвост светлыми волосами – где-то я её видел… Блин, в новостях!

- Так точно.

- Да.

- Вы можете что-то добавить к сказанному о нашем противнике? Какие-нибудь личные ощущения, наблюдения?

- Ангелы большие… Даже очень.- Поняв, что несу хрень, я заставил себя остановится. Ещё бы сказал, «и страшные»… По залу прокатилось сдержанное веселье. – Они маневренны, мгновенно принимают решения и пользуются любой прорехой в защите. В фантастических фильмах такими обычно изображают машины с искусственным интеллектом.

- Вам страшно?

- Иногда – очень. Когда я представляю, какой втык сделает мне командование за проваленную операцию…- Кацураги сделала мне страшные глаза.

- Вас часто наказывают?

- Да, вызывают родителей и ставят нули за поведение.

- Я хотела бы получить серьёзный ответ.

- Извольте. В Уставе Внутренней Службы чётко описаны возможные нарушения и меры наказания за них. Пока я им ещё не подвергался, но моя служба началась недавно.

- Вы учитесь в школе?

- Я вынужден посещать занятия в соответствии с приказом командования…

- Почему вы так печально об этом говорите?

- А если бы школу приказали посещать вам?

- Вы довольны вашей службой?

- Да, полностью. Я люблю летать, а Евангелион – отличная машина.

- Ваша подготовка действительно велась давно? Сложно было сдавать экзамен на офицера?

- Вся моя подготовка заключалась в умении летать в авиасимуляторе. Звание мне было присвоено в день нападения Третьего Ангела без всякой аттестации, мне просто сказали: «Эй, парень, сядь в кокпит и завали Ангела». Что я и сделал. В принципе, это может сойти за аттестацию… - Фуюцки испепелил меня взглядом. Кацураги демонстративно взялась за голову, а отец продолжал сверлить взглядом пространство перед собой. Ему всё пофиг, видимо…

- Я рада, что у вас хорошее настроение, но мы хотели бы услышать серьёзные ответы на свои вопросы.

- Вы их услышали.

- Хорошо. Совпадение вашей фамилии и фамилии Командующего институтом- случайность?

- Без комментариев.

- Прошу прощения, я хотела бы спросить девушку… Лейтенанта Аянами. – Сзади поднялась ещё одна корреспондентка.- Что вас, как девушку, привлекло в армии?

- Это был мой долг. Я должна пилотировать Еву.

- Кому должны?

- Всем. – Аянами помялась. – Человечеству.

- Вы также посещаете школу, как и лейтенант Икари?

- Я его соседка по парте.

- Вас связывают какие-то отношения?

- Да. – Что она несёт? Какие, на фиг, отношения? Из зала раздался чей-то выкрик «А парень не промах», утонувший в хохоте и почему-то в аплодисментах.

- Это не то, о чём вы подумали…- Пытаюсь я как-то исправить идиотскую ситуацию, но мои возражения тонут в шуме. Кацураги происходящее явно начинает нравится, и она показывает мне большой палец. Мужская часть нашей делегации, исключая, пожалуй, Гендо и Фуюцки, тихо угарает.

Кажется, конференция начала превращаться в балаган, а её участники уже морально настроились на банкет… Фуюцки тоже это понял:

- Дамы и господа, вы будете иметь возможность задать вопрос любому представителю НЕРВ после встречи – нам даны соответствующие инструкции. Сейчас же прошу вас больше не смущать пилотов – взгляните на лейтенанта Икари… - Это что, я покраснел? Да они что, издеваются?

 - Простите, ещё пара вопросов девушке. Чем вы займетесь после окончания войны?

- Я не думала об этом.

- Ваш цвет волос… Вы являетесь поклонником какой-то субкультуры, или аниме?

- Я не смотрю аниме и интересуюсь субкультурами.

- Вы довольны своей службой?

- Да.

- Спасибо за ответы. Я рад, что мы все сохранили чувство юмора и способность смеяться. Как видите, наши пилоты не производят впечатление несчастных детей, силой загнанных на войну, как это наверняка попытается изобразить пресса некоторых наших партнёров… Мне, как и вам всем, не по душе использовать детей в боевых действиях. Но иного выхода у нас нет. Поэтому – спасибо вам, ребята, от нас всех и от меня лично. Вы – не только будущее нашей страны, вы её настоящее. Империя гордится вами. Тенно хейка банзай!

Уже много лет, как это выражение перекочевало из фильмов и учебников истории обратно в жизнь. Те, кого премьер деликатно назвал «партнёрами», смирились. Никуда не делись. Правда, звучало оно редко, но уже никого не удивляло. Положив руку на рукоять вакидзаси, кричу – вместе со всеми присутствующими в зале японцами:

- Банзай!

Банкет начался сразу после окончания конференции. Но не для нас. Фуюцки построил всю оперативно-боевую группу в боковом коридоре, отпустив остальных – безопасников, обеспечение и, конечно, Акаги и её подчинённых – радостно унёсшихся «доводить до логического завершения» споры с коллегами, и принялся задумчиво прохаживаться вдоль строя.

- Итак, мероприятие завершилось. Не скажу, что совсем без накладок, - Замком остановился напротив меня, - Но в целом – очень даже ничего. А вы, лейтенант, оказывается, обладаете чувством юмора… Но вы ошибаетесь, если полагаете, что командование им не обладает. Переночуете в гостинице. В шесть самолёт. От участия в банкете я вас освобождаю – вас, господа лейтенанты, потому что вам рановато… Молчать! Вашу чертову дееспособность, Икари, никто не оспаривает, но нам не нужен демотиватор в соцсетях с подписью «Лейтенант Икари вхлам после банкета у Императора. Вступайте в ряды Сил Самообороны!». Вы, госпожа капитан, освобождаетесь от банкета по той же причине – ваши фото у газетчиков, увы, уже есть… И даже СИБ выковырять их оттуда не в силах… В Токио-3 – ладно, но это не значит, что я позволю вам устроить попойку и здесь.

- Сэр! При всём уважении! – Наши с Кацураги голоса прозвучали практически синхронно.

- Я ещё не закончил, господа. Вас, Аоба, я освобождаю просто за компанию – если ваше начальство не гуляет, почему должны гулять вы? – Старший лейтенант тихо вздохнул. – Теперь вопросы.

- Сэр, при всём уважении, но почему вы решили, что всё будет… именно так? – Кацураги закипала, явно с трудом сдерживаясь. – Я понимаю, где я нахожусь, и в состоянии контролировать себя. – Фуюцки вдруг усмехнулся.

- Капитан, я верю вам, но там будут делегации от двух русских институтов. Напомнить, чем в прошлый раз закончилось ваше соревнование с майором Во-ро-па… Чёрт побери русские фамилии!

Мисато как-то сразу сникла, пробурчала что-то вроде «да не больно и надо» и отступила назад.

- А что за соревнование?- Поинтересовался Аоба.

- Я как-нибудь потом расскажу, - Процедила капитан. Оглянулась на Фуюцки. – Разрешите, сэр? Личный состав – к машинам!

У меня в голове моментально возникла картинка разбегающихся к своим «Райзенам» пилотов. Помотав головой, двинулся вслед за Рей… Кстати. Всё это время девушка не проронила ни слова, молча глядя в противоположенную стену. Как кукла. Кажется, её странности набирают критическую массу. По крайней мере, лично для меня. Конечно, в чужую жизнь я предпочитаю не влезать – у каждого свои тараканы, и их размеры, количество, окраска и вооружение никого со стороны не касаются. У самого немало… Хочет прыгать с крыши – пожалуйста. Я обязан удержать, но причины меня не волнуют. Хочет таранить противника – её дело. Я обязан помочь напарнику… Не более. Прочие странности – её странности. И точка. Но какого надо говорить о каких-то отношениях? Если так хорошо выходит молчать, Рей? Девушка вдруг обернулась. Я от неожиданности чуть не налетел на неё, красноватые( да что у ней с глазами?) радужки оказались совсем близко. Слишком близко.

- Извини, Икари. Я не подумала о том, что мои слова можно понять по-иному.

- Откуда ты?..

Рей молча смотрела мне в глаза. Моргнула неловко. Когда-то в какой-то фантастической книге я читал о полётах в подпространстве, прыжках от звезды к звезде… Справедливом и совершенном мире без войн, посылающем свои корабли на войну с Неведомым. Красивое и невозможное будущее. Так вот, красные глаза затягивали, как чёрная дыра. Меня закрутило и утянуло куда – то в пустоту, в невесомость, а в голове образовалось то самое подпространство – без чётких границ и внятного физического обоснования. И вовсе она не кукла… Это единственная мысль, которую удалось извлечь помимо банального «я ни хрена не понял». Из этого странного состояния меня (нас?) вывела Кацураги, вернувшаяся за отставшими подчинёнными.

- Что вы, до дома подождать не може… Так. Ничего себе…Да тут всё куда серьёзней… - Я торопливо шагнул в сторону. Кажется, от моих щёк могла сработать пожарная сигнализация… Что-то внутри меня с радостью заметило, что и Аянами покраснела – чуть-чуть, еле заметно. Но, ксо, что происходит?! Со мной, в первую очередь? Какие-то выверты подростковой психики? А ведь считал, что знаю себя достаточно хорошо…

- Синдзи, потом поговорим. Ну, ты даёшь… - Капитан со странным выражением смотрела на нас.- Идём, нас ждут.

- Госпожа капитан, вы всё не так…

- Да-да, конечно… На свадьбу позовёте? Раз уж Фуюцки халявную выпивку зажал, потому что кто-то слишком разговорился, этот кто-то должен выставить какую-то компенсацию.

- Госпожа капитан, разрешите обратится?

- Что, уже нужно разрешение на свадьбу? Так это не ко мне – рапорт на имя Командующего, порядок сам знаешь…

- Мисато-сан, мне нужно увольнение в город. – Мы прошли последний пост охраны. Снаружи моросил дождь, веяло прохладой. Вечер…

- Зачем? Куда ты собрался?

- Отдать кое-какие долги. Личные. – Капитан в задумчивости пощёлкала по рукояти меча аккуратно постриженными ногтями, смерила взглядом с ног до головы.

- Отойдём.- Когда мы отошли от микроавтобуса, девушка аккуратно взяла меня за плечи, развернула, чуть встряхнув. Вгляделась в лицо.

- Синдзи, ты сам на себя не похож. Что-то случилось?

- Всё, что случилось, случилось уже давно. То, что сегодня… - Кажется, я снова покраснел. – Отношения к делу не имеет. Мне надо проверить кое-что. Помнишь Кадзаму Сина? Я хочу убедится… И сделать это сам. Ну, и ещё кое-что…

- Надеюсь, не дуэль. Ладно. У тебя время до двадцати трёх. Затем тебя ожидает гауптвахта, а меня – серьёзные проблемы… Группы наружки здесь нет. Предполагалось, что вы никуда не будете отлучаться.

Мы залезли в машину. С парадных кителей стекала вода, в носу засвербило… Ну вот, только заболеть не хватало. Ангел бы взял эту погоду, то жарит вовсю, то осень внезапно начинается… Мисато показала, что доверяет мне. Видимо, хочет проверить, насколько я могу отвечать за себя… Ведь наверняка, если что случится, по голове её не погладят. Микроавтобус плавно тронулся с места, салон наполнился теплом.

- Где тебя лучше высадить? У метро?

- Вы это серьёзно? – Аоба с удивлением посмотрел на меня, на Кацураги, снова на меня. – Я с тобой, лейтенант. Куда ты там собрался?

- Не надо. У Синдзи личные дела.- Покачала головой Кацураги.

- Да, у метро будет лучше всего…

Я был здесь два года назад – с тех пор ничего не изменилось. Те же вековые деревья, уцелевшие даже после Второго удара. Та же тишина в центре мегаполиса. Тот же нарочито-просто оформленный вход на мощёную дорожку. Людей было немного – сюда не ходят без нужды. Поправив фуражку, я шагнул вперед. Широкая аллея. Ветер шелестит листвой вишен. Запах… Оказывается, я по нему соскучился. Запах прелой листвы, влаги и древесины. По сторонам встают монументы – лётчик, вглядывающийся в небо, и солдат ополчения, тяжело опирающийся на Тип-89. Чуть дальше – матрос, сидящий на кнехте (дискуссия об этом памятнике в своё время вызвала своеобразный разрыв шаблона у флотских, но скульптору удалось отстоять свою позицию), за ним  - ещё фигуры… Загородившиеся ладонями от ослепительного света близкого взрыва школьницы. Человек в костюме высшей радиохимической защиты. Разгребающий обломки дома старик. Девочка с куклой…  Прохожу мимо, приложив руку к виску. Здесь так положено. Ещё несколько десятков шагов – и впереди из листвы возникает храм, окруженный цветами. В общем-то, морем цветов, по которому пробегают волны от порывов ветра. Перед ним сакура – очень старая, с узловатыми ветвями. Именно отсюда начинается Новый год – не европейский, а наш, старый. Когда расцветёт первая вишня… Подхожу вслед за пожилой женщиной, касаюсь рукой вытертого до блеска участка на её стволе. Входим в храм. Изнутри он кажется больше, чем снаружи – просторное помещение со скромной отделкой, наполненное тихой музыкой. В отличие от дворца, тут минимум техники – обычные картины на бамбуковых стенах, доспехи и оружие, статуэтки богов и воинов. Отсюда можно пройти к музейным экспозициям, в просмотровый зал, к Стене. У неё много названий, но обычно называют именно так. Низкий, сумрачный переход, подъём… Тот, кто строил, знал, как воздействовать на психику. Я читал, что по похожему принципу построено одно из самых известных святилищ русских – Мамаев курган. У самого конца подъёма начинается стена, разворачивающаяся по спирали – обычная, из кирпича. Длиной в несколько сотен метров. На ней таблички. Много. Очень много. Когда я спросил у Сакаи, он ответил, что около двух с половиной миллионов. Сейчас, я думаю, уже больше. Иду вдоль монумента. Самые старые – девятнадцатый век… Хорошо, что они сгруппированы не только по годам и месяцам, а даже по дням, иначе шансов у меня было бы немного… 1945. 08. 15. Вглядываюсь в ряды фамилий. Самые верхние еле видно… В глазах начинает рябить. Да сколько же их… Кто-то трогает меня за плечо.

- Молодой человек… Вы ищете кого-то конкретного?- Ничего себе… Подошел совершенно бесшумно. Или я так увлёкся?

- Да. Меня интересует лейтенант Кадзама Син, он погиб пятнадцатого августа.

- Он вон там – правее, у самого пола.- Человек поворачивается, чтобы уйти.

- Постойте! Откуда вы?..

- Недавно его спрашивали – помогать в таких поисках моя обязанность.- Кажется, я недооценил НЕРВ. Они догадались и храм Ясукуни проверить в том числе…

- Простите, а кто спрашивал?- Человек улыбается, разглядывая меня. Понимаю, что ответа не услышу, но он вдруг произносит:

- Молодая девушка. Она сюда приходит последние полвека.

- В смысле? - Вроде не псих. А шутить здесь не принято…

- В прямом. Имени я у неё не спрашивал, извините.  Видел её здесь, ещё будучи мальчиком – примерно как вы.- Ну, спасибо за сравнение.

- Если она так часто приходила, почему спрашивала у вас?

- Недавно была реставрация, к тому же не хватает места там, у выхода… Многое поменялось. - Он кивнул головой вдоль прохода.

- Теперь места хватает?

- Теперь – хватает, лейтенант. – Он коротко поклонился и растаял в полумраке коридора.

Я присел на колени, притронулся к потемневшей бронзовой табличке. «Лейтенант ВВС Кадзама Син. 1923-1945. Верность и честь». Стандартные слова, стандартная надпись. Значит, всё было, мне ничего не привиделось. Всё - правда. Чуть ниже таблички – небольшая, в сантиметр, полочка для подношений. На ней- огарок свечи. Смотритель (или кто он там) не соврал – здесь были, и были недавно.

- Ну что ж, Син… Спасибо, что вытащил. И за то, что ты сделал тогда – тоже спасибо. Я не взял свечки… Может, это сойдёт?- Аккуратно отцепляю Феникса, кладу на полку. Это, конечно, глупо и пафосно… Ну и пускай. Иду вдоль стены. Здесь Сакаи, дальше блестят ряды новеньких табличек. Где-то там – капитан Свенссон и его пилоты. Одноглазому асу я оставляю заранее взятую с собой кокарду, однополчанам – лётные нашивки, как принято. Много у нас ритуалов – даже очень. Неудивительно – ведь ритуалы возникают в основном на похоронах… В конце место ещё было – несколько десятков метров кладки ждали новых табличек. Я прислонился к прохладной стене. Интересно, сколько из тех, чьи имена на оттиснуты на бронзовых пластинках, вот также бродили здесь, всматриваясь в лица прошлого? «Места хватит, лейтенант» - прозвучало в голове ещё раз. И недосказанное: « И тебе». Что ж, в такой кампании… Я не против.

НЕРВ наверняка сунулся в военные архивы – после моих откровений Акаги. И наверняка получил отворот поворот – архивов по Второй мировой не существовало, испарились в пламени десятикилотонной боевой части Трёхдневной войны. А про старый храм – я почему-то был уверен – никто и не вспомнит, ведь официально он никаких сведений не хранит, кроме имени, звания и даты смерти, зачастую – неверных. Мне же было достаточно и этого. Выхожу на свет дня, кажущийся ослепительным после полумрака мемориала, часовые у вечного огня – скопированная у русских традиция – привычно козыряют. Надо ехать, времени не так много, а гостиница далеко… Не дело подводить Мисато. Оглядываюсь назад, на громаду храма, возвышающуюся над кронами деревьев.

- Спасибо.

Быстрыми шагами ухожу.

В гостиницу я успел вовремя – времени оставалось ещё достаточно. Здесь размещались делегации нашего и ещё двух институтов. Было тихо – кто ещё на банкете, кто-то уже не в состоянии шуметь… Осторожно стучу в номер Мисато. Надеюсь, она ещё не начала компенсировать себе потерянное на банкете… Девушка открыла дверь, и я невольно сглотнул – как всегда, капитан ходит по дому в вызывающе-полураздетом виде…

- Молодец, Синдзи, не опоздал, - За шутливым тоном Кацураги скрывается облегчение.- Как сходил, успешно?

- В общем, да, госпожа капитан… Вот только вопросов не убавилось, а добавилось.

- Это нормально. Главное – не париться. – Задумчиво изрекла Мисато. – И всё решится само собой. А не решится – так и хрен с ним… А где?

- Что – где?

- Мы с вами договаривались, лейтенант, что без повода я не пью?

- Так точно…

- Ладно, учитывая твою неопытность, я предусмотрела такой вариант… Просто спустимся вниз – тут неплохой ресторан раньше был.

- Госпожа капитан, простите, а повод достаточно весомый?

- Достаточно. – Кацураги подняла со столика распечатанный пухлый конверт. – Оригинально теперь командование организует раздачу слонов – по почте… Читай.

В конверте лежали погоны полковника и приказ о присвоении звания через две ступени. Не может быть… Такое право имеет только Император. Лично.

- Подпись настоящая – сама в шоке. Пробила по базе – ошибки нет…Ну как, есть повод?

- Так точно! Госпожа полковник! Мои поздравления! Госпожа полковник!

- Да не ори ты, люди сбегутся… Спасибо, Синдзи. Пойдёшь отмечать? Наши как раз через полчаса внизу собираются – кто ещё после банкета передвигаться может. Так что, в узком кругу, после прилёта в Токио-3 повторим – один хрен, полноценные тренировки завтра провести не получится. Вообще-то тебе не надо бы, но учитывая…  В общем, решай сам.

- Госпожа полковник, дело в том, что… раньше мне пробовать алкоголесодержащие напитки не приходилось, и я не могу судить…

- Ага! Вот теперь я уверена, что тебе уже можно. Когда не сможешь выговорить «алкоголесодержащие» - будет нельзя. Приказ ясен? Пошли за Рей.

- Как, она тоже?

- Даже если не тоже, будет даже… Заодно и её звание отметим.

 

 

 

 

Глава 13 by poruchik

 

-Всё, хватит на сегодня. Работай возвращение и на этом закончим.

- Разрешите ещё раз? Госпожа полковник?

- На сегодня дров достаточно. Садись и будем разбираться, в чём причина. Аянами, на посадку. – Голос Мисато был чуть хриплым и звучал устало – неудивительно, после вчерашнего завершения конференции…

Естественно, Кацураги оказалась грознее на словах, чем на деле. Нам с Рей позволили выпить немного вина, торжественно угостится за командирским столом и немного послушать воспоминания Аобы о службе в Ираке, рассказанные исключительно в юмористическом ключе. Не подозревал за механиком таких талантов… Так вот, после этого нас отправили спать, что дальше было – остаётся только догадываться… Мисато в самолёт грузили, как посылку, она вяло отбрыкивалась и ругалась, вызывая удивлённые взгляды пришедших на проводы коллег Акаги. Та же явно злорадствовала, но пообещала, что через пару часов свежеиспечённая полковник будет на ногах. Аоба был бледен и шел так, будто на плечах у него вместо головы была хрустальная ваза… Макото, сбежавший вчера с банкета научников и попавший прямо в лапы Кацураги, выглядел не лучше, и с ужасом поглядывал на самолёт – сержант страдал морской болезнью, что в сочетании с похмельем давало совершенно убийственный результат. Рей, как обычно, всё по фигу – трезвое начальство, не трезвое… Вчера она также сидела за столом, не вступая ни в какие споры, и не сказав за вечер ни слова… А, нет, спокойной ночи всё-таки пожелала. И то ладно. В общем, обратный рейс напоминал чем-то пресловутую «чёрную хризантему» - транспорт для эвакуации раненых и трупов.  Потом нас загнали на синхротесты – одновременно с Аянами. Через пару часов – я как раз боролся с подступающей дремотой, в очередной раз пытаясь освоить примитивное программирование – на КЦ поднялась Кацураги, трезвая и злая. И началось… С синхротестами Акаги была вынуждена закончить, и нас посадили в яйцеобразные кабины симуляторов, долженствующих изображать кабину Евы… Внешне они справлялись неплохо, но, по моему, сама идея была ущербной – ручки и педали не заменят мысленного интерфейса. Возможно, поэтому у меня ничего не получалось. Сначала мы гоняли вдвоём с Аянами Третьего Ангела... Моё участие было минимальным – Ангел сбил Ноль Первого в первой же атаке. Я просто не успел увернуться от залпа его пушек. Аянами же довольно быстро разобралась и с этим, и с последующими порождениями компьютерной симуляции.  Моё участие по-прежнему выражалось в создании фона в виде столба дыма где-то на заднем плане битвы, но это не раздражало, а только веселило.  Симулятор есть симулятор, а степень соответствия реальности здесь даже меньше, чем в моей домашней игрушке.

С визгом сервопривода колпак «яйца» пошел вверх, открывая безликий потолок. Я тяжело выбрался наружу, разминая затекшее тело, рядом из своего симулятора, сделанного, кстати, явно на скорую руку – отовсюду торчали какие-то провода, наспех замотанные изолентой – вылезла Аянами.

- Рей.

- Икари?- Синевласка подошла ближе.

- Ты… Давно летаешь?

- Ты имеешь в виду – в симуляции? – Странная это всё же манера – непрерывно смотреть собеседнику в глаза. Напрягает, это мягко сказано…

- По-настоящему. В машине.

- Нет, недавно. – Заметив мой вопросительный взгляд, продолжила:

- Первый полёт – полгода назад. Пятнадцать вылетов.

- Аянами, разреши ещё вопрос? – Я помялся, собираясь с мыслями.- Зачем ты пыталась… э-э… Уподобиться божественному ветру? Ведь ситуация не была безнадёжной. И тогда, на крыше… Смысл?

- Я не могу тебе сказать, Икари. Ты не поймёшь.

- Это да… Я многого не понимаю. Но я хочу знать – на тебя можно рассчитывать? Ну, в небе? Что ты больше не будешь развлекаться таранами без причины?

- На всё есть причины, Икари. – Красноглазка повернулась с явным намерением закончить разговор.

- Погоди, Аянами… Пожалуйста. Так всё таки?

- Да. Можешь рассчитывать.

«Мы –две вишни, цветущие во дворе военно-морского училища…» -Мой коммуникатор огласил гулкие своды ангара чистым девичьим голосом…

- Синдзи, Рей, где вас носит? Я тут вас ещё ждать должна? Может, провожатых выслать? Ааа.. – Голос Кацураги вдруг оживился – видимо, она узрела на экране коммуникатора мою смущённую морду лица. – Мои извинения… Можете продолжать, я не хотела вам мешать… Рей, как тебе он? Не слишком груб? Если что, не стесняйтесь, я подскажу, как правильно…

- Госпожа полковник!!! Мэм! Я не понял вас! Мы следуем к вам!- Я прервал связь.

- Идём, Рей.- Девушка чуть заметно кивнула своими голубоватыми волосами, в полумраке ангара казавшиеся седыми…

 

«Капитану ВР АМАН Рёдзи К. от Командующего ВНИ АМАН генерал-лейтенанта Лоренца К.

Приказ. С получением настоящего документа Вы назначаетесь специальным уполномоченным инспектором ООН при ВНИ НЕРВ. Уровень полномочий – нулевой(А). Необходимые подтверждающие документы Вы можете получить в отделе кадров ВНИ НЕРВ Германия.» Буквы на экране коммуникатора превратились в кракозябры и с противным писком исчезли. Недоумение осталось. Кадзи задумчиво почесал переносицу. Минуту назад приносившая лёгкое расслабление музыка и шум кафе стали раздражать, а улыбчивая официантка уже не казалась такой манящей и доступной. Чёртова работа, нигде покоя нет… Ну что стоило испортить настроение не сегодня, а завтра с утра, например? Один хрен, никакой разницы… В НЕРВ – Япония возвращаться ему не хотелось. Совсем не хотелось. И маленькое рыжее чудовище, которое он был вынужден терпеть и обучать каждый день, пожалуй, самая ничтожная часть этого нежелания…

Коммуникатор снова пискнул. Так… Ключ, сканирование сетчатки, снова ключ…

«Клаусу от Старика. Обернись.».  

За соседним столиком сидел пожилой европеец. Он, в свою очередь, повернул голову и приветливо кивнул долговязому капитану. Тот, тяжело вздохнув, поднялся и подошел к материализовавшемуся из эфира соседу.

- Вы позволите?

- Да, присаживайся, конечно. – Он с интересом разглядывал лицо новоявленного инспектора, будто видел его впервые. Кадзи ожидал вопросов, но их не было. Молчание затягивалось.

- Простите, Лоренц-сан, - первым не выдержал всё таки Рёдзи, - Могу я поинтересоваться, что заставило Командующего крупнейшим разведывательным институтом на Земле перелететь полмира для встречи со скромным капитаном?

- Не прибедняйся, Кадзи. – Лоренц усмехнулся, чуть качнул головой.- Есть капитаны, значащие больше, чем иные полковники. Тем более, засиделся ты в капитанах. Приказ уже подписан, жди повышения.

- Чем дальше, тем хуже, Шеф. Ещё больше меня насторожило бы только повышение зарплаты…

- В таком случае, имей в виду, что она уже повышена до максимума, предусмотренного коэффициентом дела с литерой А. Ну и сопутствующие расходы, обусловленные служебной необходимостью, будут оплачены полностью. Чеки и прочие подтверждения не понадобятся. – Лоренц весело блеснул глазами, пытливо всматриваясь в собеседника. Тот слегка вздрогнул, в упор взглянув на Старика – когда-то опытнейшего оперативника, начинавшего карьеру в незапамятные времена противостояния двух Империй.

- Если вы хотели меня удивить, Шеф, вы этого добились. Какова моя задача?

- Необходимо вычислить агента пришельцев в высшем эшелоне НЕРВ…

- Простите? – Невольно вырвалось у Кадзи. – Вы серьёзно?

Лоренц расхохотался. Отсмеявшись, он произнес:

- Ну разумеется, нет. Хотя в любой шутке… Просто в то время, когда я… В общем, никто и подумать не мог, что пришельцы действительно будут входить в одну из наших задач в качестве реальной силы. Хотя мы о них знали, конечно… Но они нас не трогали… Как выяснилось, до поры до времени.

Он задумчиво пощёлкал пальцами, подзывая официантку.

- Пожалуйста, кофе. Покрепче.

- Знаешь, Кадзи, что-то начинаешь ценить по-настоящему, только когда теряешь. Мысль банальная, но когда ты испытываешь эту истину на себе, тебе не до банальности… Например, представь, что ты можешь выпить не больше одной кружки кофе в месяц…

- Благодарю вас, - Девушка поставила чашку с дымящимся напитком на стол, бросила украдкой взгляд на капитана. Тот подмигнул ей – больше по привычке, чем из расчета – и это неожиданно успокоило. Япония, так Япония…

- Итак, твоя инспекция- прикрытие. Но не формальность. Залезь во все щели НЕРВа. Перерой всю его отчетность. Снабженцев, второй отдел, финчасть, управленцев, научников. Здесь на тебя особая надежда – ты начинал вместе с Акаги и имеешь хотя бы начальные знания о Евангелионах.

- Шеф, но ведь там, на месте, имеются агенты куда более серьёзные? Их ведь не может не быть. Инспектор с официальными полномочиями неизбежно привлечёт к себе подозрения, всё самое интересное утопят в Марианской впадине ещё до моего приезда. Это настолько непрофессионально, что…

- Я не закончил. Вся верхушка местной агентуры погибла в одном из бункеров во время атаки Третьего Ангела. Случайность, действительно случайность… Осталась разная мелочь… Твоя задача создать новую сеть в максимально сжатые сроки. Нам сейчас жизненно необходима подробная информация оттуда. Достаточно сказать, что наши коллеги из СИБ тоже обеспокоены. Происходящее у них там – это даже не бардак, это абсурд. По крайней мере, таким видится. Тем не менее, воюют они вполне успешно, что плохо согласуется с предыдущим утверждением, не находишь? Вот и я так думаю. Итак. Первое – Командующий НЕРВ Икари Гендо. На него нет ничего компрометирующего, вообще, кроме связи с доктором Акаги… Но это, строго говоря, даже не компромат. Он чист. И это уже очень странно – идеальных людей не бывает, а пообщавшись с Гендо, идейным фанатиком его точно не назовёшь. У него какая-то своя игра… По крайней мере, так считают наши психологи. В принципе, я с ними согласен… Есть и ещё кое-что, что я сообщать не буду, проверю, так сказать, свои подозрения. Второе. Пилоты. Информации по одному пилоту нам недостаточно. Неясно, насколько Сорью типичный случай, нужна выборка. НЕРВ предоставляет минимум информации, а после недавнего перераспределения полномочий они и вовсе вышли из-под контроля…

- Их можно понять, - Вставил Кадзи,  - Всем нужны результаты, они их дают… Пока не до аппаратных игр.

- Аянами представлена как неизлечимо больной ребёнок, подвергшийся воздействию радиации в младенчестве, которую НЕРВ вылечил, подвергнув генным экспериментам. Не склонна к контактам, и думаю, с ней работать бесполезно. Третье дитя представляет значительно больший интерес. – Старик отхлебнул кофе, морщины сложились в очевидную гримасу удовольствия.- Появился, фактически, из пустоты. Хотя, первичная проверка подтвердила, что он именно тот, за кого себя выдаёт. Вёл достаточно активную жизнь в Сети. Занял третье место в соревнованиях симмеров по профилю… Кто занял первое, кстати, капитан?

- Это случайно не…

- Именно, капитан. Такой симулятор всего один. И первое место заняла там Красная Королева. Амбиции у девочки…

- Если бы её амбиции распространялись только на службу…

- Не пойму, Кадзи, чем ты недоволен? Подожди три года… Где ты ещё найдёшь такую красавицу? 

- Шеф, не ожидал от вас…

- А почему, собственно?.. Ладно, времени у нас немного… Значит, так. Парень не на шутку одержим имперской идеей, это пожалуй единственное, что представляет для него ценность. С одной стороны, это усложняет дело, с другой – у нас есть точка опоры. У него должно быть больное место – отец бросил его в раннем детстве. Учти это. Он, в принципе, единственный из пилотов, способный к более-менее адекватному диалогу… Не забывай, Кадзи, что пилотов на данный момент трое. А МАРДУК перелопатил более полумиллиарда человек. Кто будет владеть Евангелионами после победы над пришельцами, тот и будет определять послевоенное мироустройство… Потому что владеть Евой – значит владеть Наследием.

- А если мы не победим?

- Мы скорее всего не победим. Но тогда любые наши действия бессмысленны… Но не сидеть же просто так? Шансы у нас всё-таки есть. Предполагалось, что Третьего Ангела будут останавливать ядерным ударом, попутно уничтожив Токио-3 и Геофронт заодно. Как видишь, худшие прогнозы не оправдались. И мы таки очень близки к получению синтетической пшеницы… Это вопрос уже даже не месяцев, а недель. Мир меняется настолько быстро, что мы – даже мы, капитан! Не успеваем… - Лоренц задумчиво поставил чашку на стол, улыбнулся. – Я завидую тебе, ты ещё увидишь, быть может, новый мир… Третье. Насчет Кацураги… Мои извинения.

- Мне начхать на ваши извинения, Шеф…

- Я в курсе. И у меня ещё один неприятный приказ… Последний. Действуй по обстановке. Нам отсюда ни черта не понятно. Всю возможную поддержку мы тебе предоставим. Здесь вся информация, которая может быть хоть как-то полезной и которая есть у нас. – Старик щелчком отправил небольшой прямоугольник флеш-карты собеседнику. Будут вопросы – задавай в любое время. Контакты тоже здесь.

- По обстановке… Это значит, что в случае чего – я крайний, Шеф?

- Вы не зря один из лучших наших сотрудников, Клаус.- Улыбнулся Лоренц. – Отрадно видеть, что вы всё правильно понимаете…

 

Командующий НЕРВ стоял перед Ноль-Первой. Восстановительные работы с этой стороны истребителя были завершены, и машина отсюда казалась неповреждённой и грозной… С опаской посматривая на высокое начальство, мимо сновали техники. Гендо закрыл окно удалённой диагностики, выключил планшет. Пока – никаких изменений… Не то Ева пробуждается только с эмоциональным напряжением пилота, не то слишком мало времени прошло… Ядро спокойно, что в активном – во время синхротеста, что в пассивном – во время гибернации – режимах. С Нулевой картина та же самая… Прямо говорить с сыном бесполезно. Не поверит. Канал просто так не открыть… Гендо в задумчивости продолжал сверлить взглядом обшивку.

- Господин генерал-лейтенант? – Рядом материализовался лощёный старлей-порученец. Фельдъегерь, явно из Генштаба…

- Слушаю вас.

- Распишитесь. Пакет, приказано лично…

Печать, считав узор папилляров, распалась, пакет послушно раскрылся.

«Командующему НЕРВ генерал-лейтенанту Икари от Начальника департамента СИБ вице-адмирала Итихаро. Срочно. ВС3. Уведомляю Вас, что проект «Сияние» не имеет никакого касательства к Вашей деятельности, не входит в сферу интересов НЕРВ, и относится к категории сведений «Зеро». На основании этих данных вынужден сообщить Вам, что не имею права предоставить Вам интересующие Вас данные. Любые попытки получения информации по данной теме будут трактоваться как измена Империи. Прошу понять, что данный ответ продиктован исключительной необходимостью сохранения тайны в этом конкретном вопросе и не является проявлением недоверия по отношению к Вам лично. Примите мои самые искренние пожелания успеха вашему делу и глубочайшее уважение к Вам лично. Мы молимся за ваш успех.» Икари коснулся ещё одной печати внизу страницы, и лист рассыпался белым прахом. Что ж… Если они хотели всерьёз его заинтересовать, они этого добились.

- Фуюцки? Прошу вас подняться ко мне. Срочно.

 

- Знаешь, Синдзи, я начинаю думать, что твоё подселение ко мне – идея неплохая. Пожалуй, теперь я не стала бы отказываться. – Мисато задумчиво посмотрела в свою опустевшую тарелку. – Это что вообще было?

- Вроде бы, якитори… - Неуверенно отозвался я. Неуверенно – потому, что рецепт брал из Сети по принципу проще и вкуснее. Ну и безвреднее, разумеется. Вроде, в названии было упоминание пресловутой японской курицы, хотя она была неосновным компонентом… Или нет? Блин, мысли другим заняты…

- Не рассказывай мне, что это такое. Что я, не покупала их никогда, что ли? Что-то совсем другое, но охрененное. Завтра хочу то же самое.

- Мисато-сан, вообще-то вредно есть одно и то же, нужно разнообразие рациона.

- Вот тебе вредно, ты и разнообразь. То есть разнообразуй… Тьфу, короче, готовь себе что хочешь, а мне – что  скажу. Приказ ясен? – Мисато посмеивалась.

- Ладно, будут вам завтра якитори… Кстати… Я вот давно хотел вас спросить… Разрешите?

- Икари, как ты достал… Знаешь, я уже не надеюсь, что когда-нибудь от тебя слово «можно» услышу. Это ты от Сакаи набрался, что ли? Ладно, спрашивай. – В глазах девушки на секунду промелькнуло что-то холодное, и сама она резко подобралась – будто ожидала какой-то каверзы. Вообще за всё время, что я её знаю, а это не много, но и немало – почти неделя, я уже не раз замечал, что полковник на меня внимательно и с каким-то странным выражением поглядывает, когда думает, что я этого не вижу. Подозревает в чём-то, что ли? То есть, договор договором, а я всё равно под наблюдением… Хотя, с чего ей мне абсолютно доверять? Вот тебе и союзники…

- Мисато-сан, как вам удаётся… Вы извините… Так потрясающе выглядеть? При вашем образе жизни…

Мисато расслабилась, и внезапно мне подмигнула. Я почувствовал, что краснею, и постарался убраться в тень от единственного кухонного окна – где мы, собственно, и обедали. Мне было всё равно, а Кацураги почему-то предпочитала есть именно на кухне.

- Интересно… Ты кроме меня вообще с противоположным полом общался? Хоть с кем-нибудь? Не знаешь, что спрашивать девушку о внешнем виде по меньшей мере невежливо? И вообще, что ты знаешь про мой образ жизни?

- Извините, Мисато-сан. Виноват, впредь подобное…

- Так, лейтенант. Отвечай в том порядке, в каком я задала тебе вопросы. Если ты их помнишь, конечно.

- Слушаюсь. Да. Нет. Достаточно. – Девушка помотала головой, видимо, вспоминая собственные слова.

- Ммм… Так. Пойдём по пунктам.  И с кем это ты общался, что до сих пор краснеешь, как… Блин, не помню, как зовут того пацана из модного мультика…

- С мамой. – Ну, не считать же пожелания приятного аппетита тётки, или «дай списать» одноклассниц за общение.

- Чёрт, Синдзи, извини… Ладно. Тебе не приходило в голову,  что в НЕРВе не один спортзал, где ты занимаешься, а несколько? Кстати, так себе пока у тебя выходит… Вот и весь секрет, в армии поддерживать фигуру несложно. Сложно, скорее, найти свободное время…

Я поднялся из-за стола. Так, надо убрать и сразу помыть посуду, от полковника всё равно помощи ноль, а всё неприятное лучше делать сразу…

- Синдзи, тебе нравятся тренировки? –  Ну вот, кажется, у командира прорезалось желание поговорить о службе. Не к добру…

- Эээ… Нет. Они бесполезны.

- Это ты так говоришь потому, что паршиво летаешь?

- Потому, что толку от симулятора, в котором от Евы одна капсула, практически нет. Можно, конечно, научиться сбивать в нём виртуальных Ангелов, но на реальный полёт это не похоже. Не понимаю, почему нельзя к настоящей А10 подключить этот же имитатор? Было бы куда лучше.

- Думаешь, не пробовали? Ага, как же. Ева не симулирует полёт. А10 просто отказывается работать с фантомными сигналами. Почему, чем нули и единицы, генерируемые МАГИ, отличаются от точно таких же от внешних датчиков, я не знаю. И Акаги не знает. Датчики то вполне наши, отечественные… То есть земные. Но результата нет.

- Жаль…

- Насчет бесполезности – ты глубоко не прав. Но… А не хочешь полетать по-старинке?- Девушка сощурилась, подмигнула. – Могу организовать.

Странный вопрос. Конечно, хочу… Но зачем Мисато это надо? Хотя, какая разница…

Не дождавшись ответа, Кацураги извлекла из моих пальцев тарелку.

- Да брось ты это дело… Вот, блин, чистоплюй, лучше ведь подождать, пока накопится побольше, и вымыть всё сразу. Не возражать! Собирайся, поехали.  Я специально себе пару часов в обед разгребла…

Ну и черт с ней, посудой, вечером вымою…

Учебно-боевой аэродром располагался в десятке километров от города, здесь проходили практику курсанты Академии ВВС, тренировались «безлошадные», вышедшие из запаса или госпиталя пилоты. Попутно авиабаза служила аэродромом подскока для перехватчиков третьей сферы ПРО – недавно закупленных у русских очередных модификаций заслуженного и единственного пока стратосферника МиГ 25 – который они по неясным до конца причинам переименовали в МиГ 31 с зубодробительными аббревиатурами. Предполагалось, что лёгкие ракеты SMR-09, доставляемые ими в точку запуска на высоту в 20-30 километров, послужат дополнительной защитой от боевых частей ракет кого-то из потенциальных противников. Действовать они должны были в очень плотной связке с наземными службами, вычленяющими из облаков ложных целей реальные боевые блоки. Если, конечно, те прорвутся через космический сегмент ПРО и мощные стационарные наземные системы…

В конце одной из полос поднимался чёрный столб дыма. Неподалёку валялось покорябанное крыло с эмблемой британских ВВС. Союзнички…

- И кого это угораздило? – В пространство вопросила Кацураги, остановив машину  перед КПП.

- Совсем распустились, ЧП в зоне ответственности, а я ни сном, ни духом…

Часовой, увидев полковника за рулём, заученно козырнул и махнул рукой напарнику – Мисато здесь, видимо, знали в лицо, а по новому уставу в этом случае проверка документов необязательна.

Девушка вытащила свой коммуникатор и с полминуты сосредоточенно копалась в нём, непрерывно ворча на «новомодные штучки» и с ностальгией вспоминая «нормальные рации». В конце концов её усилия увенчались успехом.

- Вышка? Здесь Кацураги. Какого хрена там у вас происходит?

Пару минут в эфире царила растерянная тишина. Видимо, полковника так скоро не ждали. Кацураги повторила запрос.

- Оперативный дежурный по аэродрому майор Хори, мэм. Небольшое ЧП, столкнулись патрульный БПЛА и проводящий тренировку «Игл» из союзных ВВС. Пилот катапультировался, всё нормально.

- Почему нет доклада? Сколько прошло времени?

- Виноват, мэм. – Откликнулся хриплый голос. – Не успел, очень много вылетов. Мы не прерывали взлётно-посадочные операции.

- Ладно… Говоришь, не прерывали? У меня сегодня на пару часов выход в зону на спарке.

- Всё готово, мы вас ждём, мэм.

- Добро. - Мисато прервала связь. – Всё, поехали на полосу. Вообще-то на частных машинах туда нельзя, но… - Мисато сдула с погона воображаемые пылинки.- Воспользуюсь служебным положением.

Спорткар лихо рванул мимо шлагбаума с застывшими по стойке «смирно» часовыми. Те преданно поедали глазами машину начальства. Хм, Мисато и большая шишка – совершенно не стыкующиеся понятия… Но это так. Ей подчинены даже некоторые генерал-майоры округа. Вряд ли им это нравится, но приказы Императора обсуждать не принято. И слава богам, что не принято…

- На чём мы полетим, Кацураги-сан?

- А ты на чём хотел бы?

- Ну, вообще-то чаще всего летал на «Игле» версии 2002, как-то привычнее… Но в принципе всё равно, в целом знаком с управлением всех истребителей на вооружении JSSDF. Думаю, оторваться от полосы смогу.

- Ну, посмотрим… Полетим на Доре.

«Супра» осторожно подъехала к стоявшему в «загородке» истребителю. Видимо, машина уже была заправлена, под крыльями висела пара ПТБ и угадывались знакомые очертания AAM – 5. Ракеты вешают и для учебных вылетов? Или это Кацураги пострелять захотелось?

- Давай, лейтенант, залезай. Чего ты там застрял?

Полковник уже сидела в кокпите, и приглашающее махала рукой в сторону задней кабины. Чуть не сорвавшись с неудобной лестницы, неуклюже залезаю в кабину. Странное ощущение. Всё знакомо и незнакомо одновременно. Всё какое-то… Чуть другое, что ли? Натянуть шлемофон, подключиться, кислородная маска, врубить проектор… Почему не работает? А, да, нужно же ещё личный жетон воткнуть в панель… Картинка окружающего дополняется привычной уже полётной информацией. Собственно, приборная доска как таковая давно уже не нужна – необходимая информация проецируется непосредственно на сетчатку. Разве что дополнительное оповещение, да дублирование на случай выхода из строя бортового компьютера. Но пока – используется. РУС под рукой от джоя также почти не отличается. С умом у нас в Японии игрушки делают…

- Ну как ты там, разобрался? – Прорезался голос Мисато в наушниках.

- Так точно, мэм!

- Добро. Взлетай.

- Мэм?! – Я поперхнулся. Она издевается? Симулятор – это же не самолёт. Угробиться по неопытности – как нефиг делать. Вон, обломки союзничка с полосы ещё не убрали.

- Лейтенант, приказываю начать процедуру. Синдзи, какого хрена? Я в соседней кабине, если ты не забыл. Чего ты боишься? Позывной – «Сигма-3». Действуй.

Ага, если я на взлёте ступлю – никакой инструктор скорректировать не успеет. Не так ведь учат, точно знаю! Хотя, если бы Мисато хотела меня угробить, нашла бы другие способы, и не стала бы садиться в один самолёт. Так, надо вспомнить, что делать-то вообще… Вроде, так… Так. И так?! Сначала чуть заметно, потом всё увереннее и громче засвистели турбины. Деревянную медаль «за запуск двигателя» можно смело цеплять рядом с «Фениксом». Надо начинать потихоньку рулить… А, черт.

- Вышка, я Сигма-3. Прошу взлёт.

- Сигма-3, полковник Кацураги, кто управляет истребителем?

- Вышка… Машиной управляет лейтенант Икари под моим командованием. Майор… Хори, если не ошибаюсь? Вы хотите меня разозлить сегодня? – Вклинилась Кацураги.

- Сигма-3, взлёт разрешаю. Третья рулёжка, ВПП два. Эшелон сорок семь два нуля. – Быстро оттарабанил майор в микрофон и тут же отключился.

- Совсем страх потеряли… Надо всё-таки будет их взгреть как-нибудь… Никогда не давай подчинённым расслабляться. На шею сядут и ноги свесят.  - Поделилась Мисато своими соображениями. – Ты взлетать-то будешь сегодня? Третья рулёжка – это вторая отсюда. Поворот видишь?

- Есть.

Я потихоньку двинул вперед. Машина слушалась плохо, Ева даже на земле куда маневренней, и управление проще… И где тут вторая ВПП?

Судя по тому, что по ближайшей ко мне полосе разгонялся «тандерболт», а за ним готовился ещё один, точно не она…

- Вторая – это следующая, - сжалилась полковник.

Ну, ладно. Всё вроде правильно включено… По крайней мере, было бы это не так, Мисато бы уже ругалась. А она помалкивает. Ох, не кончится это добром… Снять тормоза, газ, заслонки, закрылки… Поехали!

Отличие от полётов на Еве проявилось сразу же: перегрузки. Там, как бы резко я не тянул рукоять (воображаемую), тело ничего не чувствовало. Здесь же, едва я оторвался от полосы и собрался набрать высоту привычным маневром – тупо газ вперед до упора и рукоять на себя – как навалилась душная тяжесть, в глазах начало темнеть. Пришлось сбавить скорость. Высота… Так, четыре семьсот. Всё, можно в горизонталку. Только плавно, плавно, это не «Ева».

- Вышка, я «Сигма-3». Эшелон занял.

- Сигма-3, я вышка. Программа произвольная, чистого неба.

- Молодец, лейтенант, а ты сомневался… Для первого раза сойдёт - Донеслось спереди. – Продолжай в том же духе.

Тихонько поводил машину из стороны в сторону. Слушается хорошо, даже очень… А ещё говорят, что рельс в воздухе нет. Сколько раз слышал… Ни хрена, есть. И ещё какие мощные. Можно сказать, железобетонные. Вот только резко рулить – себе дороже. Ладно, попробуем виражи…

- Лейтенант, выводи в горизонтальный полёт. Скорость минимум.

- Есть. Госпожа полковник, где я накосячил?

- Беру на себя управление. Слушай внимательно. Вводи на панели код…- Мисато проговорила последовательность букв и цифр.- Ввёл?

- Внимание. Все бортовые записывающие устройства отключены.-  Пискнув, сообщила СБО. Насколько знаю, подобное используется при передаче сведений, содержащих государственную тайну. И без необходимости является наказуемым. Хотя, чего Кацураги опасаться…

- Так, хорошо. Теперь бери всю свою электронику – и часы снять не забудь – спрячь в ящик сзади себя. Проверь одежду.

Похоже, разговор предстоит серьёзный. Если уж Кацураги решила меня вытащить в небеса ради этого…

- Сделал?

- Так точно.

- А теперь… Знаешь, когда ты мне рассказывал про своего Сакаи, я это воспринимала… Ты только не обижайся, хорошо? Как личное, хотя и очень важное, в общем-то… Тем более, ты так и говорил. Но ты не сказал, с каким дерьмом это связано. Как ты умудрился в пятнадцать неполных лет вляпаться в большую политику? Объясни, пожалуйста, своему командиру. Ко мне сегодня сначала приходил Фуюцки, а затем очень интересные люди из СИБ. Из пятого отдела, мать его! И интересовал их один и тот же вопрос: не рассказывал ли ты чего о своей жизни, и особенно о контактах, до армии.  Я помню, ты говорил, что тайна не твоя. Но мне кажется, что все вокруг знают что-то, а я ни хрена не знаю. Не думаешь, что надо как-то разрешить ситуацию?

Мисато помолчала. Пока я собирался с мыслями, она, видимо превратно истолковав паузу, добавила:

- Не считай, что я тебе не доверяю. Просто… Терпеть не могу, когда чего-то не понимаю. Но если это вопрос чести… Скажем, ты дал слово кому-то… Ладно. Но тогда скажи, что мне говорить и чего лучше не говорить, чтобы прикрыть твою задницу. И свою тоже, кстати, - хмыкнула она.

- Госпожа полковник… Мисато. Это действительно… Очень серьёзно. Всё я действительно не смогу, но… Как вы считаете, сколько лет главе СИБ? И Генштаба?

- По-моему, лет по тридцать восемь –сорок обоим… А что?

- Насколько знаю, им более века. И не только им.

Самолёт чуть дрогнул – видимо, полковник не сразу справилась с замешательством.

- Ты серьёзно?

- Это и есть тот самый проект… «Сияние». Вернее, его составляющая. Перед концом войны пытались использовать любую возможность, любой шанс… Насколько я понял, идея состояла в том, чтобы сохранить людей, помнящих Империю до войны и преданных ей, до того момента, когда переворот и выход из-под контроля победителей будет возможен. И, в общем-то, получилось… Сакаи тоже в этом участвовал. И в проекте, и в перевороте. Просто не захотел по каким-то причинам оставаться у власти. Знаю, звучит фантастично… Но это явление того же порядка, что и «Ева». И с теми же корнями. Некоторые геофронты открыли раньше, совсем не двадцать лет назад.

- То есть… Можно не стареть? Вообще?

- Насколько понял, да. Билогически они бессмертны. Я имею в виду от внутренних факторов. Но работает не на всех, и работает по-разному. Тот же Сабуро… Он, почему-то, остановился на пятидесяти годах. Причем вначале считали, что с ним ничего не вышло. Кто-то – даже помолодел. На кого-то не подействовало… Я не знаю, существует ли технология сейчас. Но то, что она существовала – это безусловно. Вы же видели жизнь до войны… До Удара. Я знаю, многие стараются не говорить об этом. Но поменялось очень многое. Произошедшее – это милитаризация страны, похожая на тотальную. Возврат к почти абсолютной монархии. Такого даже в Британии не происходило. Вы думаете, мы способны были на такое сами? В смысле, те, кто жил в Японии до этого?

- Да, интересно… Ты прав, наверное. Про события того времени вообще мало известно, к тому же война… знаешь, я как-то встречала одного полковника, который засадил бомбу в наш парламент перед Трёхдневной войной. Точнее, это тогда он был полковник, сейчас в Академии тактику преподаёт, генерал-лейтенант уже. В общем, как-то встретились случайно в баре, он попытался доказать мне, что я не умею пить… В общем, мне пришлось отвозить его домой потом. Забавные вещи он рассказывал. Я тогда не поверила… Зря не поверила. Что ж… Спасибо, что поделился. Я не рискнула говорить дома… Там защита хорошая, даже очень. Детище Акаги. Но не знаю, пятый отдел… Сам понимаешь. Лучше не связываться.

Мисато помолчала. Всё это время мы выполняли простую, хотя и очень большую коробочку, крутясь в заданном эшелоне. Глупо со стороны смотрелось, наверное…

- Ты, как, полетать-то хочешь? Или с перегрузками вообще беда?

- Хочу. Но потихоньку, чуть посильней поверну – в глазах темнеет.

- Говорила я тебе, надо больше есть…

- Я сильный, но лёгкий.

- Ага. Ну давай, ас, забавляйся. Только ниже двух тысяч не проваливайся и с форсажем не балуй. Садиться, извини, буду я сама – это посложнее. Врубай запись.

- Есть!

Ещё минут десять я честно осваивал стандартный пилотажный комплекс. Даже петля Нестерова получилась, хотя и пришлось изрядно размазаться по вертикали – еле отдышался. Как Мисато вообще это всё выдерживает? Она же девушка, они вроде более восприимчивы к перегрузкам… Вообще же – «Ева» намного легче в управлении, быстрее, мощнее, а ощущения абсолютно несравнимы. Будто я на трактор пересел…

- Неплохо, неплохо… Беру управление. Хочешь понять, зачем я гоняю на машине? Держись, сейчас увидишь. Вышка, я «Сигма-3». Разрешите прохождение полигона?

- «Сигма-3», разрешаю. Предупреждение, на полигоне сейчас находятся русские «Финисты».

- Вот дерьмо. Этим русским всё неймётся, что ли?

- А что за полигон, Мисато-сан?

- Сейчас всё увидишь.

Мы резко пошли на снижение. На маневрах я видел нечто, напоминающее здоровенный бетонный лабиринт где-то внизу в стороне, но не придавал значения. Мало ли что тут понастроили, один из крупнейших военно-учебных объектов как-никак. Похоже, построили по наши души. Вернее, по мою. Блин, это же надо додуматься – строить лабиринт для самолётов! Мисато, что-то азартно напевая, снизилась до пятидесяти метров (мама!) и влетела в нагромождение высоченных бетонных блоков. Местами они напоминали городские высотки, местами – горы… Но маневрировать между ними – это, мягко говоря, небезопасно, особенно на скорости в 900 километров… Когда мы разминулись с очередным макетом башен-близнецов в полуметре примерно, как мне показалось, я искренне порадовался, что почти ничего не пил за обедом. И ел мало… На мой полузадушенный писк Кацураги отреагировала восторженным «здорово, правда?» и довольно расхохоталась. Валькирия, блин… В стороне мелькнули искры советских МиГов. Мисато радостно развернулась в их сторону, пролетев под каким-то порождением больной фантазии футуриста, долженствующим изображать мост.

- Икари, смотри и учись.

Русский, обнаружив сзади наш истребитель, покачал крыльями, принимая вызов. Потом я понял, что до этого Кацураги просто разминалась. Оба пилота, похоже, окончательно рехнулись, перейдя на бреющий полёт. До земли была хорошо если пара метров… Русский попытался сделать свечку, чтобы зайти сзади, Мисато также подняла своего «коня» на дыбы… Теперь кроме нагромождений бетона, по бортам постоянно мелькал силуэт русского «финиста». Справа, слева-впереди, между «скалами», сзади-снизу… Впрочем, видел это я уже плохо – глаза застилала непроглядная пелена. Черт, надо сказать Мисато… Язык не слушался, вышел только какой-то хрип. Снова перегрузка, сквозь черноту перед глазами я отчетливо видел несущийся рядом бетон и красную цифру лазерного высотомера – 0,3. Снова перегрузка… Кажется, я ненадолго потерял сознание. Очнулся от резкого рывка и довольного вопля Мисато:

- Всё, спёкся! Но неплохо, неплохо... Синдзи, ты видел? Синдзи?! Ой… Ты там как, вообще? В порядке? Чёрт, я увлеклась… Синдзи, ты меня слышишь?! Отзовись…

- Слышу… Хреново мне что-то, Мисато-сан…

- Спокойно, сейчас сядем… Извини, блин, я забыла… Чёрт! Дыши глубже, спокойно…

- Да ничего,  сейчас прочухаюсь… Слабость просто, как будто весь день мешки таскал. – Я попытался пошутить. Главное, особо не дёргаться. Хорошо ещё. Что не стошнило… Повезло. Эта долбаная гонщица кого хочешь в гроб загонит… Впрочем, сейчас она вела самолёт очень бережно, перегрузки не ощущались вообще. Захода на посадку я даже не заметил, как и самого касания. Более-менее пришел в себя как раз тогда, когда по шлему осторожно постучали сверху.

- Ты сможешь сам вылезти? Или помочь? Не стесняйся, в этом нет ничего такого…

- Смогу. Наверное. Госпожа полковник, чувствую себя, как после драки с Ангелом. Может, вы тоже? В некотором роде? Внешне, если не знать, можно ведь предположить…

Хрясь! Это, кажется, подзатыльник. Хорошо, что я в шлеме, мне по фигу… Но ведь его сейчас снимать надо!

- Шутить можешь, значит, в порядке. Давай, вылезай, поехали. Мне ещё в НЕРВе бумажки писать, но до дома я тебя подкину, так и быть…

После истребителя езда на машине казалась медлительной и совершенно безопасной. Воистину, всё познаётся в сравнении.

 

Глава 14 by poruchik
Author's Notes:

 

 

- Это была очень плохая затея, Айда, - В который уже раз озвучивал одну и ту же мысль Судзухара, заглядывая в темноту колодца. – Признай это, и валим отсюда. На рабочих мы ни разу не тянем, на нас вон уже коситься начинают.

Снизу доносилось приглушенное позвякивание и невнятная ругань уронившего что-то Кенске, где-то что-то капало… Убедившись, что друг так легко сдаваться не собирается, Тодзи разогнулся и  задумчиво проводил глазами стройные девичьи ноги в туфлях на каблуке, процокавшие по асфальту мимо. Взгляд невольно поехал вверх…

- Извращенец! – Прозвучал возмущенный девичий голос. Тодзи покраснел и хотел было извиниться, но девушка уже стремительно удалялась от них, поминутно оглядываясь.

 Спортсмен с минуту просидел в задумчивости, затем снова наклонился к канализационному люку.

- Эй! Кенске! Кроме шуток, у нас минут пять от силы! Серьёзно говорю, тут девка сейчас одна прошла, она наверняка полицию вызовет!

- Да слышу я, - Гулко донеслось снизу. – Я почти закончил… Сейчас закреплю модуль, и вылезу. Следи за обстановкой.

- Твою мать, и какого я в это ввязался? – Горестно простенал Судзухара. Строго говоря, в произошедшем отчасти был виноват он сам. Вот знал же, что не стоит спорить с Кенске, тем более на желание. И уж точно не следовало спорить на то, что он сможет ответить этот гребаный второй закон Ньютона в дифференциальной форме, чтоб его контузило тем яблоком…. Однако, захотелось показать, что и он может не только руками. Даже самому себе не хотелось признаваться, что немалую роль здесь сыграла Хораки, наблюдавшая за ними со стороны – дело происходило на перемене. Затем был урок физики, Судзухара вызвался к доске под недоумевающее молчание класса и… Провал был ожидаем и закономерен. Не помогла ни заранее подготовленная шпаргалка, ни отчаянная жестикуляция Айды. А ведь он учил и честно полагал, что верно понял изучаемый материал. Ну почему мозги нельзя прокачать также просто, как мышцы – многократным повторением одного и того же комплекса упражнений? Спортсмен тяжело вздохнул, обводя взглядом подходы к месту проведения операции. Вроде, все чисто… К тому же, поздний вечер. Достаточно позднее время, чтобы прохожих был минимум, и недостаточно позднее для военных патрулей, контролировавших улицы города с введением угрожаемого положения. Полицейские разъезды, правда, тоже существуют, но Айда утверждал, что изучил их график и у них есть в запасе по меньшей мере минут двадцать.

- Хей, там наверху, я закончил! – Донеслось из люка, где-то внизу блеснул отраженный сырыми стенками луч фонарика. – Вылезаю.

- Ну наконец-то… - Радостно отозвался Судзухара, помогая другу выкарабкаться из мрачного канализационного зева вместе со здоровенным кофром с инструментами. – Давай быстрей, и ва…

- Эй, парни вы там что делаете?  - Раздался совсем рядом чей-то спокойный голос. Как в дурном фильме, Тодзи с трудом заставил себя обернуться и замер, увидев свой кошмар наяву: рядом стояли двое патрульных, похоже, только что вышедших из проулка и с интересом осматривавших картину преступления.

- Никак, диггеры попались? – Обратился один из них к другому. – Как раз разнарядка пришла, что какие-то сукины сыны нарушили систему электросвязи в метро…

- Хьюстон, у нас проблемы, - Задумчиво сообщил Кенске. И легонько постучал по плечу застывшего в позе жены Лота Судзухару:

- Ты, же, кажется, говорил, что пора валить?

Тодзи гипнотизировал взглядом одного из патрульных, тот отвечал тем же. Второй, являющийся, вроде бы, старшим, сделал шаг к Айде…

Кенске, видя, что его усилия пропадают втуне, резко наклонился к уху друга и заорал во всю силу лёгких:

- Валим!!!

После чего последовал собственному совету. Вышедший из ступора Тодзи рванул за ним. Сзади раздались топот и крики, затем свистки.

- Эй, Кенске, они стрелять не станут? – Озабоченно поинтересовался спортсмен. – Может, лучше сдаться?

- Не, стрелять не будут, они же видят, что мы несовершеннолетние. – Айда на ходу поправил сползающие очки. – Вот если… мы… Сами попробуем стрелять – дело… другое.

Забег по ночным улицам – занятие сложное. Необходимо избегать тупиков, высоких заборов, достаточно длинных прямых… Друзей пока выручала неплохая физическая форма и отличная мотивация – попасть на учет в полицию не улыбалось никому, к тому же, у Кенске это был бы далеко не первый случай, что грозило вполне конкретными последствиями… Начинала сказываться одышка и объемный кофр – который хорошо бы выбросить, но нельзя…

Отставшие было поначалу полицейские стали нагонять, в ночной тишине отчетливо различался приближающийся вой сирены – копы вызвали подмогу. «Влипли» - пронеслась в голове у начинающего милитариста паническая мысль. «Что делать? Что, блин, делать?» Силы были уже на исходе, долго такого темпа он не выдержит. Он – не Тодзи. Тот уже на два корпуса впереди и периодически оглядывается назад, с беспокойством отыскивая друга взглядом.

- Брось ты этот гребаный кофр! – Дошло наконец до сознания то, что уже в который раз пытался донести до него Судзухара. – Бросай!!! Иначе хер уйдем!

- Мы… И так… Не оторвемся… Места мало… - Они свернули за угол очередного здания, продрались через какие-то кусты, невысокий забор был вовремя замечен и удачно преодолен... – Как… я… скажу… Закрой глаза… А потом… беги… и не оглядывайся! Могут… стрелять… Направо!

Подростки свернули в какую-то арку, ведущую к супермаркету, построенному между двух высосток. Второго выхода отсюда не просматривалось, а магазин был уже закрыт, как и большинство заведений перед наступлением комендантского часа…

- Стоять!!! – В очередной раз донеслось сзади. Кричавший явно запыхался, но в голосе слышался азарт. – Отсюда вам все равно бежать некуда!

- Ага, счаз, - Отозвался Кенске. – Империя не сдается! Тодзи, давай!

Спортсмен, смутно догадываясь, что ничего хорошего за этим не последует, плотно закрыл глаза руками и остановился. Последнее, что он успел заметить, как Кенске, несильно размахнувшись, отправляет назад  какой-то небольшой предмет.

Белое сияние на секунду пробило глаза даже сквозь прижатые к лицу пальцы рук, по ушам ударил грохот взрыва, вопли и ругань несчастных полицейских, где-то сработала сигнализация…

- Не стой, сказал же, бежим! – Милитарист подтолкнул его к выходу. Оба преследователя стояли в одинаковой позе – прижав обе ладони к ослепленным глазам – и явно были неспособны к дальнейшим действиям. Сирена выла где-то уже совсем рядом.

- Твою мать! – Выдохнул Судзухара через два квартала, остановившись наконец, чтобы Кенске смог отдышаться. Он мог бы бежать и дальше, но другу с его кофром приходилось совсем нелегко. Тот помотал головой и потянул друга под ближайший крытый переход, и только здесь остановился, тяжело переводя дыхание.

- Чтоб я… С тобой… Ещё хоть куда-то ввязался… Твою мать, Айда, ты рехнулся? Совсем на своей войне сдвинулся?! Граната против полиции? Это ж тюрьма с гарантией. А о родителях ты подумал?

- Выхода другого не было, - Мрачно откликнулся тот. – Нельзя нам было попадаться.

- Кенске, не тупи. У них же жетоны, на нас светили… фонариками. Наши морды на записи, найдут по базам в пять минут. Какого мы вообще бежали?- Спортсменом начинала овладевать паника.

- Да не, не найдут. – Айда полез за пазуху, достал небольшой странного вида прибор с характерной короткой антенной. – Это глушилка. Специально для таких случаев. У них на матрицы в жетонах шли такие наводки, что там хрен чего разберешь теперь. А сами они наверняка мало что запомнили. Вот если бы у них военная техника была, иное дело…  - Парень мечтательно прищурился.

- Кенске, мы дальше-то пойдем? – Поинтересовался Судзухара. – Сейчас вот на военный патруль наткнемся, и амба.

- Нельзя дальше. Они сейчас наверняка задействовали беспилотники. Пока мы стоим под мостом,- Он мотнул головой вверх,- нас просто тупо не видно. Как только попробуем куда-то добраться – запалят минут за пять. Район уже наверняка оцеплен, иначе можно было бы попробовать разделиться и по одному попробовать… Всех примерно похожих будут брать. Тем более, до комендантского часа всего ничего, все уже по домам сидят. Кроме нас.

- Бл…! И что делать?!

- Погоди, есть одна идея… - Кенске достал свой телефон.

 

Еще один день, можно сказать, прошел почти впустую. Разве что проведенные в симуляторе последние несколько часов немного скрашивали картину, но оптимизма это ничуть не добавляло. Летать-то мне предстоит на Еве. Починят её, вроде как, завтра, значит, послезавтра будет первый тренировочный вылет. Ева Аянами будет восстановлена ещё позже – ей досталось капитально. Обе плоскости восстановить вместе со всей механизацией – задача не самая простая, учитывая их размеры. Аоба буквально не вылезает из ангаров, на мою просьбу подключить меня как-то к процессу ремонта он ничего не ответил, но посмотрел так выразительно, что я счел за лучшее ретироваться. Расспросить Акаги снова не получилось – после синхротеста она закопалась в недрах своего компьютера настолько глубоко, что выдрать её оттуда было по силам разве что очередному Ангелу. В результате после тира ничего не оставалось, кроме как ехать домой – на метро. Кацураги пришлось в этот раз застрять в НЕРВе до ночи, а возможно, и до утра – ожидалась очередная комиссия из Токио, и в институте срочно красилась в очередной раз трава, квадратное каталось и круглое носилось. Скромному лейтенанту, даже если он пилот Евы, медийная фигура и вообще обласкан начальством, лучше всего сидеть и не высовываться, пока не вспомнят о его существовании… И лучше бы они о нем и не вспомнили.

- Привет, Пен-пен. Я дома! – Поздоровался я, открыв привычно тугую дверь командирской квартиры.

- Уарк! – Донеслось откуда-то из кухни. Послышалось шлепание, и пигвин показался в коридоре. Вид он имел бледный и недовольный.

- Уарк! – Взмах ласта в сторону пакета, затем демонстративное изображение поглощения пищи.

- Уарк! – На этот раз с возмущением.

- Да понял я, понял, сейчас покормлю. Я и сам голодный. Тебе рыбу пожарить?

Пингвин утвердительно кивнул.

- И как ты раньше с Кацураги жил? – Риторически поинтересовался я.

Пен-пен продемонстрировал удушение самого себя ластами, сокрушенно помотал головой и скрылся на кухне.

Мда… И кто тут полуразумный? Вообще, чем дальше я наблюдаю существование этого пернатого в квартире Кацураги, тем больше у меня интерес к тем экспериментам, которые НЕРВ когда-то ставил. Если этот эксперимент с Пен-пеном был неудачным, боюсь даже предположить, что же они хотели получить на выходе.

Ужин прошел в тишине – ни я, ни тем более Пен-пен к склонностью к пустым разговорам не страдали, и были поглощены каждый своими проблемами. О чем думал пингвин – боги его знают, возможно, о перспективах рыбного лова в связи с изменившимся после Второго Удара климатом… Я же, как ни старался, все равно сбивался на мысли о своем… О Гендо, будь он неладен, и о Рей. Мне ясно, что ни черта не ясно. Зачем он её удочерил? От сына отказался, типа слишком перегружен работой, а дочь себе завел? Зная Гендо, какой-то смысл должен быть. Видя Рей, соображения об экспериментах с геномом прямо-таки напрашиваются. Якобы, пострадала в ходе войны, и её лечили… Но для этого кого-то удочерять совсем необязательно. НЕРВ уже тогда был серьёзной организацией, и вполне мог позволить себе содержание одного ребенка. Тем более, Гендо по слухам и тогда с ней толком и не жил и воспитанием точно не занимался… Мда, девушке нормального детства явно не хватило. Почему же именно так? Даже не опекунство, удочерение? Не ясно, слишком мало информации. И сама Рей… Умна. С психикой у неё проблемы и явно не меньшие, чем у меня самого. Вспомнилось её неестественное спокойствие, странные заявления… «Я брак. Меня нужно заменить». Брак? Браком может быть только продукция на заводе, но никак не человек. Я представил себе конвейер по производству Аянами, строгое ОТК… Да нет, бред. Никому не под силу сейчас вырастить человека… Ну, или не совсем человека искусственно. Даже с пресловутыми технологиями Наследия. Они ведь в основном касаются именно техники… Стоп. Если бессмертие возможно, кто тебе сказал, что невозможно и такое? Тот, погибший в далеком 1945м, вспоминал ведь что-то подобное. Только в памяти это толком не сохранилось, все мутно и неопределенно. Он хотел что-то проверить, когда выпивал тот пузырек в своем последнем полете. Что? Ведь когда  это видел, я все прекрасно помнил… Твою мать, до чего же это все-таки неприятная штука – память. То, что забыть хотелось бы, помнится, наоборот, во всех подробностях…

    Через некоторое время я обнаружил, что уже довольно давно пялюсь в пустую тарелку. Всё, пора мыть посуду, прибраться, почистить оружие после тира и спать… Удивительно, насколько быстро это все стало почти привычным – дурацкий симулятор, стрельбы, даже Кацураги и Ева. Или это защитная реакция психики – что бы ни произошло, воспринимается уже как рутина?

Завтра наверняка без меня не обойдётся – показуха она и в НЕРВе показуха. Новости, честно говоря, уже включать боюсь… Как и просматривать новостные сайты. Вспомнился увиденный вчера броский заголовок – «ООН использует детей на войне». С фото Рей крупным планом – и где только нашли… Рядом – «Игрушки лейтенанта Икари, или ядерная бомба под ёлкой». Ну его все на хрен!

    «Выйдешь на море – трупы на волнах…» - Радостно заорал мой коммуникатор. Если «Уми Юкаба» - значит, номер не определен. Кто там и какого черта? Предчувствуя, что планам отоспаться не суждено сбыться, я нажал клавишу приема.

- Синдзи? Это Айда. Я тебя не отвлекаю? – На заднем плане какой-то шум… И кажется, вой сирен? Откуда у него мой номер вообще? Его же только в НЕРВ знают?

- Нет, не отвлекаешь. Внимательно.

- Знаешь, мог бы хоть намекнуть, что ты пилот Евы…- Раздалась какая-то невнятная возня, перебранка…

- Это Тодзи. Синдзи, этот кретин… Короче, мы в полном дерьме.

Снова возня… «Дай сюда, идиот» - Доносится голос Кенске.

- В общем, мы задержались у друзей… Сильно задержались. И скоро будет комендантский час. И так дурацки совпало, что кого-то ловят рядом. И, скорее всего, вместо этого кого-то поймают нас. – Залпом выговорил Кенске.

- И? – Поинтересовался я.

- Синдзи, помоги, а? Ты же лейтенант и вообще тебя все знают… Прикрой, а?

Да, блин… Интересно, что они такого натворили? Что разговоры наверняка прослушиваются, Кенске, похоже, знает. Поэтому и не сказал ничего лишнего, придраться практически не к чему. С одной стороны, мне они никто, а риск определенный есть. С другой… Вот размажет меня завтра Ангел по всей Японии, или Ева откажет в учебном полете. Чем я, собственно, таким уж значимым рискую? Тут даже на выговор не факт, что наберется. Да теперь навряд ли вообще кто-то будет со мной связываться…

Эй, лейтенант, полегче, полегче. Не зазнавайся. Пока – да, связываться не будут, но на будущее отложат и запомнят… Как оно все повернется?

- Ну как, не сможешь помочь?- Обреченно выдохнул Кенске. Судя по интонации, натворил он что-то серьезное.

- Вы где находитесь?

- Я тебе скинул точку, посмотри по карте.

Я прикинул – от дома не так и далеко, минут десять быстрым шагом. Так, а что там вообще происходит? Коммуникатор подключен к военной сети, а моих полномочий для информации о полицейской операции точно хватит… Так, ищут двух парней, возможно, диггеров, вооружены и опасны… Ни хрена себе – вооружены?! А, написано, двое сотрудников незначительно пострадали от воздействия светошумовой гранаты. Основное внимание – на подземные магистрали, задействованы подразделения полиции метро… Район прочесывают БПЛА. У Кенске хватило ума от них укрыться… Но, к сожалению, не хватило не вляпаться. До комендантского часа – двадцать минут. Успею, наверное…

- Оставайтесь там, сейчас подойду. Буфер – пятнадцать минут.

- Принято, - Радостно отозвался Айда.

Я быстро оделся и вышел в ночной город. Угрожаемое положение ввели совсем недавно, и улицы, которые в день моего приезда я видел как сверкающие потоками света реки машин, теперь неприятно удивляли тишиной. Рекламы и витрины магазинов были отключены, только тускло перемигивались огоньки сигнализации. Всё же они переборщили с этими мерами, Ангелу ведь пофиг, освещен город или нет. Порядок нужен, конечно, никто не спорит… Но ведь паники как таковой даже в день атаки не возникло, когда никто ничего не ожидал. Теперь, когда большинство самых опасливых покинуло Токио-3, все это тем более бессмысленно. Правда, Кацураги говорила, что начальство отсутствие привычных радостей жизни тоже раздражает, так что это ненадолго… Что ж, будем надеяться.

Наружки что-то не видно: не то расслабились ребята, не то просто не хотят обнаруживать свое присутствие на ночных улицах. Оно и неудивительно: попробуй идти за кем-то незаметно, когда просто шум шагов разносится чуть ли не нас сотню метров. Ох, и ругают же они одного пилота, которому вздумалось побродить на ночь глядя, наверно…

Двух раздолбаев я нашел быстро: прятаться, увы, им было особо негде. Сверху не видно, и то ладно. Правда, меня-то сверху видно очень даже неплохо, а для реализации плана необходимо было оставаться незамеченным. К счастью, БПЛА над районом в интересах полиции работало всего два, а с моего коммуникатора можно было в реальном времени следить за их местонахождением, как и полицейских патрулей, и двигаться перебежками в мертвых зонах. Похоже, полиция была уверена в подземном маршруте следования предполагаемых «диггеров», оцепление и прочесывание района было организовано спустя рукава и относительно небольшими силами. Видимо, копы уже смирились с тем, что добыча ускользнула, и действовали скорее по инерции.

Две сутулые фигуры отделились от одной из опор пешеходного перехода, замерли, настороженно вглядываясь в темноту улицы, а затем разразились приветственными воплями.

- Чувак, как же я рад тебя видеть, - Стиснул мне руку Тодзи. – Понимаешь, из-за одного раздолбая, у которого мозги совсем закоротило…

- Эй, полегче, спортпит. Если бы не я, сидели бы мы сейчас в аквариуме. Здравия желаю, господин лейтенант! – Кенске завистливо пожирал взглядом мою форму. Блин, заварил такую кашу, а с него как с гуся вода…

- Айда, погоди. Может, ты сначала расскажешь, что у вас тут произошло?

Кенске выразительно изобразил стену, имеющую уши.

- Один карман кителя изнутри обшит полисембром. И когда мне надо поговорить, складываю туда всю электронику. – Я выразительно похлопал по карману.

- Так что давай, колись. И учти, я броски в полицейских светошумовыми гранатами не одобряю, так что причина должна быть веской.

 Шорох шин, коротко пиликнула сирена. Из полицейской машины выскочили двое и направились к нам, ещё один, с укороченным Тип-89, небрежно облокотился о дверцу своего «субару».

- Стоять, пацаны! Спокойно, руки чтобы я видел, - Скомандовал нам один из них, с нашивками сержанта гражданской полиции.

Второй быстро зашел сзади, сержант приблизился и осветил нашу троицу фонариком. И отскочил назад, вытаскивая табельный М1911. Не понял…

- Ты! – Ткнул он в меня. – Руки в стороны! Матсуо, сними с него кобуру.

А, понятно, кобуру он увидел, а на форму не посмотрел. Хрен тебе, а не моё оружие. Но выводить конфликт на новый уровень все же не стоит.

- Сержант, прошу вас проверить мои документы, я… - Этот, который Матсуо, попытался схватить меня сзади за плечи и обездвижить. Это у него, конечно, получилось бы, если бы не Тодзи, резко толкнувший меня в сторону. В результате второй коп схватил руками воздух, а мы с сержантом сосредоточенно изучали друг друга поверх стволов.

- Пацан, не дури, опусти пушку. – Преувеличенно спокойно произнес тот. – Не бойся, ничего плохого мы тебе не сделаем, подведем под административное. У тебя же это первый раз? А у нас претензий не будет, к тому же и ты несовершеннолетний… Опусти игрушку, и где только достать умудрился?

Нет, кого они в полицию набирают? Контуженных или близоруких? Он что, моей формы не видит? Нет, определенно мне везет, как утопленнику – одна ситуация глупее другой, и все на ровном месте. Кенске, ты идиот… Но опускать оружие – не буду. Из принципа. Все равно Кацураги, чувствую, обо всем доложат. Анекдот лучше позора. Пилот Евы разоружен полицейским… Нет, это ни в какие ворота. Другое дело, чтобы этот анекдот не кончился чем-нибудь совсем не смешным. Надо бы вызвать Накамуру, который совсем не торопится появляться. Но часы – в кармане, и кнопку просто так не нажать.

- Сержант, отставить. Силы самообороны! – Попытался представиться я.- Вы что, формы не видите? – И тут меня понесло куда-то не туда. – Как вы разговариваете с офицером?

- Парень, ты, видать, совсем дурной. – Хмыкнул полицейский. – Незаконное ношение формы – уже глупость, ну понимаю, сам пацаном был, но думать, что кто-то тебя за офицера примет… Ещё скажи, что ты пилот Евангелиона.

Сержант постепенно смещался назад и вбок, думая, что я этого не замечаю. А тот парень у машины притаился, толком и не видно… Ещё чуть-чуть, и линия стрельбы будет открыта. Вообще-то стрелять не должны, но, учитывая общий идиотизм ситуации, все возможно. Могут попробовать по ногам.

- Вообще-то, это так и есть, - Подал голос Кенске. – Вы наконец удосужитесь хоть документы посмотреть?

Тодзи крутил головой по сторонам, вид у спортсмена был совершенно ошарашенный.

- Извините, но это ведь правда… Это Синдзи! Вы его в новостях не видели, что ли?

Матсуо медленно поднял фонарик и осветил мне лицо. Рука чуть дернулась.

- Сэр, это и правда он!

- Ты уверен? Ты же знаешь, я терпеть ненавижу смотреть новости. – Сержант внимательно всматривался, профессионально пытаясь сличить имеющееся изображение с теми, что были в его памяти. Поскольку, уверен, там были одни ориентировки, результат получился отрицательный…

- Айда, напомни, что у нас за неспровоцированное нападение на военнослужащего? С оружием?

- До десяти лет рудников, вроде, - Не слишком уверенно отозвался тот. – В военное время – расстрел…

- Сержант, если вы немедленно не опустите оружие и не принесете извинения, я подам рапорт.- Устало заявил я. – Повезло вам, что сейчас – не военное время.

Полицейский, подумав секунду, кивнул своему напарнику.

- Проверь.

Свободной рукой кое-как извлек из кармана удостоверение, протянул его копу. Прежде чем отдать, нажал мизинцем на угол пластикового прямоугольника. Карточка неярко засветилась – узор папилляров совпал с зашитыми в неё данными. Тот отошел на шаг, поднес к сканеру. Аппарат коротко пискнул, подтверждая подлинность.

- Сэр, виноват, сэр! – Патрульный сделал под козырек. – Господин сержант, это лейтенант Икари! Он не врет!

Сержант секунду колебался, затем неуверенно опустил ствол. Я последовал его примеру.

- Матсуо, дай-ка мне сканер и его корочки. – С минуту он тщательно сверял фотографию на экране с моим лицом.

- Сэр… Господин лейтенант, приношу… Свои извинения. Простите за недоразумение. Понимаете, тут несколько подростков напали на один из наших патрулей…

Из переулка послышался топот, через секунду оттуда выскочила троица людей в черной форме и бегом направилась к нам.

- Что здесь происходит?! Сержант, немедленно уберите оружие! Внутренняя безопасность НЕРВ! – Представился один из них. – Лейтенант Икари, с вами все в порядке?

Ну вот и появилась кавалерия из-за холмов. Только несколько минут назад, парни, толку от вас было бы куда больше… Теперь же излишняя огласка совершенно ни к чему – подставлять патрульных не хотелось. Их понять можно. А все из-за одного очкарика с светошумовыми  гранатами. И чего я во все это влез? А собственно, какая разница? Захотел, и влез. Пришлось в очередной раз придушить в себе того Синдзи, который стремился извиниться перед всеми и чертовски жалел о том, что направил пистолет на человека. Дай ему волю, и можно вообще опустить руки и плыть по течению. И истерить по поводу и без. Не будет этого. Он сидит на своем плоту посреди океана, с догорающим фитилем – и пусть сидит… И для того, чтобы он там остался, я и не опускал оружие. Не ради Кенске, не ради принципов – ради себя. Я чертов эгоист и псих…

- Лейтенант?

- Да, конечно, все нормально. У нас случилось небольшое недоразумение, но мы как раз вернулись в правовое поле. Просто мы задержались с товарищами, и мне пришлось проводить их домой – у них нет пропусков для прогулок в ночное время. А здесь как раз проводилась полицейская операция, и нас приняли не за тех. Я верно излагаю ситуацию, сержант?

- Да, конечно, сэр.  – Взбледнувший было патрульный просветлел лицом.

- Сержант как раз предлагал подвезти нас до дома, сэр, когда вы появились. – Встрял Кенске. Наглость – второе счастье…

Неизвестный мне безопасник с нашивками лейтенанта (куда Накамуру девали?) скептически посмотрел на то, как мы убираем пистолеты на их законные места, и пробурчал:

- Я буду вынужден доложить, лейтенант.

Конечно, он будет вынужден. Но поскольку рапортов ни от меня, ни от сержанта не поступит, этот доклад приведет разве что к разговору с Кацураги. И это, пожалуй, похуже официального взыскания будет…

- Как вам угодно, лейтенант, - Мы откозыряли друг другу. – Инцидент исчерпан? Так вы нас подвезете?

- Да, конечно, - Через силу улыбнулся патрульный.

Когда мы сели на заднее сиденье, Кенске тихо шепнул:

- Ты бы хоть с предохранителя пистолет снимал перед стрельбой.

- У меня и патрона в стволе не было. Ну, не стрелять же в родную полицию… - Откликнулся я. Кенске присвистнул. Что же им все-таки было надо в коммуникациях Токио-3?  Жаль, сегодня устроить допрос с пристрастием этим двум террористам не получится. Придется подождать хотя бы до завтра. Втык от Кацураги неизбежен…

- Ты чего морщишься? – Поинтересовался Тодзи. – Зацепил тот коп? Я его вроде успел отбросить…

- Да нет, все хуже… Лучше б зацепил, - Честно ответил я.

 

Глава 15 by poruchik

Она знала, что он где-то рядом. Несмотря на то, что радар был чист. Несмотря на пятнадцать тысяч метров под фюзеляжем и отсутствие облачности. Несмотря даже на то, что бой уже закончился, и то, что совсем недавно было друзьями и врагами, чадно горело где-то внизу, среди мутно-зеленого гаоляна. Он был где-то здесь, потому что она чувствовала его присутствие. Он ждал.

Поворот. Переворот через крыло, широкий вираж… Целей не было, но уверенность не исчезала. Топливо подходило к порогу невозврата, но она не собиралась уходить и подставляться. Она не умела отступать. Он был здесь, и она намеревалась ждать столько, сколько потребуется. Она ждала предупреждающих воплей БИС о ракетной угрозе, стремительной тени сзади – как облегчения, как желанной разрядки. Но ничего не было. Ничего не было. А он – ждал.

Кажется, по связи требовали возвращения. Обещали помощь, говорили, что задание выполнено. Они просто не могли понять – все это ничего не значит, пока он в воздухе. Всё это не имело значения. А имело только одно: она – одна в пустом небе, и где-то рядом невидимая черная машина. Которой нет, которую считают глупой легендой. Она знала, что это не так. Потому что она чувствовала его присутствие. Вираж, снова вираж. Боевой разворот… Нельзя допускать мертвых зон в обзоре. Иначе он выскочит из-за плеча, и будет поздно что-то делать. Вот, сейчас… ничего не было. Радар чист – нет целей.

И все-таки она знала – он здесь и ждет. Ждет её ошибки.

Противный звук змеей заполз в виски, мягко сжал их, вызывая противную дурноту. Какой странный звук у БИС… Значит, она не ошиблась. Он здесь! Звук нарастал, заполняя собой все пространство, не давая свободы. Она с ужасом поняла, что истребитель не слушается. Ей не уйти от ракеты. Никак! Ну же, давай… Давай, будь ты все проклято!.. Звон в голове взорвался ослепительным шаром боли.

Кацураги с трудом подняла затекшую голову со стола. Потревоженный сдвинутой мышкой, на экране замерцал недописанный отчет. Рядом надрывался в истерике служебный коммуникатор. «Проклятье, как же болит голова…» Вроде бы, в ящике стола должны были остаться таблетки. Или они вчера закончились?. Коммуникатор никак не хотел успокаиваться, и полковник с размаху вдавила клавишу ответа.

- Кацураги слушает.

- Это Акаги. Ты можешь подойти? – Произнес голос подруги.

- Рицко, ты другого времени выбрать не могла? Ты знаешь, который час?

- Э… -Растерянно отозвалась доктор. – Черт, четвертый час ночи! Не поверишь, почему-то была уверена, что ещё вечер…

- Почему же, поверю… - Отозвалась Кацураги. – Дело-то срочное?

- Не очень. Это по результатам исследований Четвертого Ангела. Хотела обсудить…

- Ты же знаешь, что толку от меня обычно не много. Я и школьный курс физики-то плохо уже помню. – Хмыкнула полковник. – Сказала бы прямо, что надо с кем-то поговорить, чтобы собственную гипотезу обкатать на одном доверчивом полковнике… А у меня до сих пор от твоего антипохмельного зелья голова раскалывается.

- Голова у тебя раскалывается от твоего образа жизни и недосыпа. Но в целом… Ты права. Так зайдешь? У меня тут таблетки хорошие есть, все как рукой снимет…

- Всё-таки с приятно иметь дело с доктором. Готовь свою отраву.

 

Коридоры НЕРВа не знали разницы между днем и ночью. То же мягкое свечение светодиодных ламп, разноцветье цветных панелей у дверей и терминалов местного управления и связи. Но ночь все же чувствовалась – в безлюдности переходов, в замерших в ожидании утра лифтовых кабинах, в дремлющей и тут же вскакивающей с показным рвением при виде начальства охране. Кацураги не любила бункеры – с тех пор, как подземный аэродром в Пешаваре накрыло ядерным ударом, и уцелевшие три дня пытались найти выход на поверхность, задыхаясь в кромешной тьме старых выработок, экономя каждый глоток воды. Им тогда повезло, один из запасных и давно забытых выходов из подземного комплекса оказался цел. Они набрели на него случайно. Когда батареи фонарей почти разрядились, и она уже несколько раз на привалах пробовала на ощупь мягкий спуск «Хеклер-Коха».

    - Привет, подруга. Ну как ты тут?

Дверь за спиной Кацураги зашипела, плавно закрываясь. Когда-то она слышала странное русское выражение – «накурено, хоть топор вешай», и теперь поняла его смысл. Повесить тут можно было что угодно, не только топор. Сигаретный дым сизым мраком застилал кабинет, сквозь него слабо пробивался свет от потолочных светильников и синеватое мерцание монитора. У монитора угадывалась пепельница, под самую завязку забитая окурками, и здоровенный термос. Один из туманных лоскутов сместился в сторону, и неясное лицо фигуры в белом халате, сидящей в кресле и раскуривающей очередную сигарету, приобрело знакомые очертания.

- Проходи, не стой в дверях. Да не смотри ты так, это последняя… На сегодня. Это было необходимо, чтобы немного подумать. – Акаги резко затушила недокуренную сигарету. Достала из стола небольшой флакон.

- Вот, выпей… Это не таблетки, это лучше. Подействует почти сразу. И… Извини ещё раз, что разбудила. Хоть пару часов поспать удалось?

Мисато залпом проглотила горьковатую жидкость, попутно пытаясь вспомнить, как в кабинетах комсостава НЕРВа настраивается вентиляция. Бесполезно – один раз настроив режим «Южный бриз» в собственном кабинете, она больше к панели климат-контроля не притрагивалась.

- Нижняя кнопка – вызов меню, - Подсказала Акаги.

- Ужасно выглядишь. – Задумчиво сообщила Мисато, садясь в кресло напротив докторши.- Ты бы хоть как-то отдыхала, что ли.

- Аналогично, - Отозвалась та. – Тебе зеркало одолжить? Ты, надеюсь, не старым способом усталость сегодня снимала?

- Нет. – Усмехнулась Кацураги. – Я с этим завязала. Хочу полетать подольше.

- И в какой раз ты это собираешься сделать? Только на моей памяти – в третий. Что было с тобой в армии – боюсь предположить. – Рицко скептически вгляделась в бледное лицо подруги. – Как ты вообще умудряешься так держаться?

- Секрет прост, Рицко. Там было не до этого. Это только здесь, в Японии… Не помню, третий раз это или нет, но это – последний. У нас вроде как опять война? Мне надо быть в форме. К тому же я дала обещание одному мелкому засранцу…

- Это кому же?.. Дай угадаю… Неужели… Да ладно? Он от тебя это потребовал? Надо же, какой правильный, – Докторша с явным интересом наклонилась вперед. – А что же взамен?

-  Ничего.Так, поговорили, поспорили в шутку…

- И о чем же поспорили?

- О политике, Рицко. О политике, мать её. – Боль отпускала, её будто стирали невидимым ластиком – слой за слоем. Мисато облегченно расслабилась в кресле. «Вот приду домой завтра – отосплюсь наконец» - мысленно пообещала она себе. В какой уже раз…

- Как тебе вообще живется с пацаном в одной квартире? Дурацкое решение, если честно.

- Так ты же на нем настояла. В числе прочих… решений. – Кацураги выразительно качнула термосом, и, получив утвердительный наклон головы, отхлебнула дымящийся кофе прямо из горлышка.

- Знаешь, нормально живется. Он чудной на всю голову, но… Ничего парень. И не скажешь, что ему пятнадцать… И готовит хорошо… - При мысли о пропущенном ужине лицо полковника заметно помрачнело.

- Так вот, почему ты домой стала последнее время чаще ездить. Я уж думала, что ты скоро совсем в НЕРВ переселишься. Ну, или в бар, - Не преминула подколоть блондинка.

- Рицко, ты, кажется, хотела поговорить об Ангелах? Ну так давай. Всё равно у нас не больше часа, потом опять начнется… Гребаные политики. Чего им там в Токио не сидится?

Акаги откинулась в кресле. Потянулась, было, за сигаретой, но вовремя спохватилась и лишь досадливо щёлкнула пальцами.

- Понятно, почему не сидится. Помнишь Абэ?

- Абэ? – Кацураги недоуменно нахмурилась.

- Из старого парламента. – Пояснила Акаги, внимательно вглядываясь в лицо подруги.

- А, точно, был такой когда-то… Кажется, в другой жизни. – Усмехнулась Мисато. – Даже приезжал к нам в колледж, был каким-то депутатом, что ли… Толково говорил. Многословно так…

- А вот этого лучше никому не говори. И даже не вспоминай. Его нашли с неделю назад. Думали, он у заклятых союзников, а он, оказывается, все это время в под боком Империи прятался, в Корее… Красные его нашли и выслали нам.

- И?

- Расстреляли позавчера. За коллаборационизм и измену Империи. Новости иногда полезно смотреть, Мисато.

- Не вижу особой пользы. Как и трагедии. Ну расстреляли – туда и дорога…

- Дело не в трагедии. Он был последний… из старой администрации. Из… старого мира. Нашего с тобой мира, кстати. Ты же знаешь, что меня трудно отнести к гуманным людям… Издержки профессии. – Акаги нервно дернула плечом. – Но людей стали убирать слишком легко. И быстро. Это стало нормальным, будто так и надо. Как началось тогда – переворот, война, опять война… Магазины нормально работать стали всего-то пять лет назад. А, ты же не помнишь… Ты вообще давно тут не была, Мисато. Ты, наверное, думаешь, что блондинистая стерва закопалась в пробирках и света белого за монитором не видит? Видит, и все это… И то, что я делаю… Мне не нравится. И как ученому – в том числе. Нас вынуждают – именно вынуждают! Идти по проторенной другими дороге. Мы ведь не создаем ничего своего. Мы как дети, радостно разбирающие компьютер, чтобы использовать моторчик от привода для своей машинки. На нормальные исследования, создание по-настоящему своей техники, но по чужим идеям, нужны десятилетия. А у нас нет выхода, кроме как штамповать чужую технику вместе с чужим ПО, которое даже удалить не можем, только поставить своё собственное поверх… И от меня требуют конкретный результат, чтобы я выдрала из чужого компьютера как можно больше. Безотносительно затрат. Ведь даже теоретическое обоснование некоторых доставшихся нам устройств отсутствует. Не говоря о главном вопросе – зачем вообще было создавать такие хранилища, которые достались нам. Всё это сделано, безусловно, специально… Я начинаю думать, что все эти желтожурналистские аналогии с Франкенштейном не лишены смысла. Мы ведь идем по той самой дороге, которая выстлана благими намерениями, Мисато. Искусственная халявная еда, техника с ничтожной стоимостью, сытое и устроенное будущее впереди…

Акаги устало потерла виски. Помолчала, будто решаясь на что-то.

- Если вдруг… Есть такой вариант, что мы уцелеем. Его вероятность из-за алогичности действий Ангелов просчитать невозможно. Зато после победы за нами могут прийти, как за Абе, Мисато. И здесь вероятность уже посчитать можно – она примерно процентов семьдесят. Ты… уверена, что мы идем нужной дорогой?

Кацураги с минуту внимательно изучала лицо подруги. «Значит, вот зачем ты на самом деле меня позвала, подруга? А я ещё хотела осторожно насчет «Сияния» поспрашивать. А тут, оказывается, все намного сложнее.»

- Знаешь, Рицко… А мне по… на все это. Я понимаю, ты намекаешь на «охоту на ведьм»? Даже если её начнут… Мне просто все равно. Ты права – я очень давно не была в Японии. Но я ведь вернулась. А остальные? Сколько человек уцелело из моего выпуска? Весь мой выпуск… Весь, Рицко! Здесь, перед тобой сидит. Эти Ангелы… Это странная война – практически с удобствами. Но войной быть не перестает. Знаешь, что на войне убивает лучше любого оружия? Мысли о том, что будет после победы. Я не хочу думать о дорогах, которые мы выбираем, и которые выбирают за нас. И без того проблем хватает. Если я правильно поняла тебя… Ответ – нет. Я служу Империи и только ей. И считаю происходящее необходимостью. За исключением некоторых вещей, имеющих место у нас в НЕРВ. И делаю вид, что ничего не вижу, только по той причине, что я только что назвала.

Акаги тяжело вздохнула.

- Ты меня поняла правильно… Армия пошла на пользу сообразительности, даже странно.- Доктор криво усмехнулась. – Что ж, будем считать, что этого разговора не было? Или?..

- Рицко, ты меня удивляешь. Я что, хоть когда-то кого-то закладывала? И потом… Блин, с кем я ещё посижу вот так и кофе попью? Политика политикой, а … Короче, подруга, давай замнем? Я просто не хочу, чтобы это все плохо кончилось. Для тебя. Для нас всех.

- Я тоже, Мисато, я тоже… Жаль, что ты не понимаешь…  Ладно,- Улыбнулась блондинка, - Замнем.

- Теперь собственно о том, что  раскопала. Источник энергии Ангелов. Помнишь, мы не могли найти остатки реактора? Его не было. Ангелы используют нечто вроде ионистора, заряжаемого явно от внешнего источника.

- Ионистора?

Акаги горестно вздохнула.

- Это… разновидность конденсатора. Огромной ёмкости. Только в отличие от того, что есть у нас, ангельский конденсатор обладает ёмкостью примерно в десятки терафарад. И способен сохранять эту энергию неограниченно долго, за счет использования эффекта все того же АТ-поля.  И на создание этого АТ-поля тратится энергия из того же конденсатора. Без этого он саморазрушается. То есть полный саморазряд – это то же самое для него, что самоуничтожение. Кластеры не могут существовать вне АТ-поля особой структуры. Поэтому так долго и не могли понять, где же энергетическая установка Ангелов, от неё после действий наших юных пилотов ничего не оставалось. Заодно стало ясно, почему при уничтожении Четвертого Ангела наблюдаемая энергия взрыва превышала энергию уничтожившей его ядерной БЧ в семь раз. Такая вот интересная история. Из которой следует, что раз мы имеем дело с, по сути, аккумулятором, то где-то его Ангелы подзаряжают…

- Ты уверена, что все обстоит именно так, Рицко?

- Конечно. Смотри.

Доктор развернула монитор к полковнику, набрала несколько команд. На экране появилось какое-то помещение, единственным предметом мебели которого являлся стол со стоящим на нем прозрачным ящиком. Из его центра исходило слабое свечение.

Изображение приблизилось, и Кацураги удивленно выругалась: в центре ящика, ни на что не опираясь, неподвижно висела шаровая молния.

- Это в пяти километрах отсюда, в специальной лаборатории под землей. Всё управление – дистанционно, людей там нет. Перед тобой- модель ядра Ангела. Упрощенная, конечно. Но энергии, закачанной в неё, хватит, чтобы сутки снабжать электричеством Геофронт.

- Эту штуку можно поставить на «Еву»?

- Можно. Наверное. Через какое-то время. Мне нужен хотя бы месяц.

- Уже через месяц?! Акаги, я тебя люблю! Если б ты ещё нашла способ засунуть меня в кокпит…

- Э, Мисато, спокойно, не надо оваций. Пока ничем не могу тебя порадовать. Про синхронизацию нам как будто специально не дали вообще ничего, просто уведомив, что кто-то способен, а кто-то – нет…

По кабинету звонко разнеслась трель коммуникатора.

-Ты специально с колледжа свою полифонию не меняешь? – Поморщилась Акаги.

- Все ж не марши, как у Синдзи, - Улыбнулась девушка.

- Полковник Кацураги. Да, сейчас буду. – Кацураги убрала телефон, попыталась сделать ещё один глоток из термоса. – Ну вот, началось… И кофе закончился.

Утро начиналось погано – другого слова подобрать не получалось. Во-первых, я проспал. Ненамного, но обязательную утреннюю пробежку пришлось сократить, и это здорово раздражало. Во-вторых, Мисато дома так и не появилась. Что вызывало вполне логичные опасения – полковник будет невыспавшейся и злой. А когда почитает о неадекватном ночном поведении своего подчиненного… Вряд ли она дружески улыбнется и скажет «Все отлично, Синдзи, продолжай в том же духе стволами размахивать». В-третьих… И это было самое неприятное. Помимо лёгкой дурноты и головной боли после пробуждения – что само по себе фигня, в общем-то, бывает иногда – просто организм халтурно сделан… Помимо этого я никак не мог вспомнить, что же мне снилось. Глупо, наверно… Но это казалось там – по другую, идеалистическую, сторону бытия – настолько важным, что собственно и привело к тому, что я впервые за много лет даже не услышал будильника. К счастью, пробежка и холодный душ все же возымели свое действие, и на службу я собирался уже почти в приемлемом состоянии.

С Аянами я столкнулся на улице – у служебной машины. Девушка по своему обыкновению смотрела сквозь хмурое токийское утро куда-то во вселенскую бесконечность. Аккуратно причесанные голубоватые волосы слегка раздувал ветер, форма плотно облегала тонкую (даже слишком тонкую) фигуру… Удивительно, но красноватые глаза общее впечатление совершенно не портили. И все-таки – зачем так краситься? Не может же этот цвет волос быть природным? Или-может?  Так… Стоп. А мне-то какая разница? Пока нет дополнительной информации, гадать можно сколько угодно – результат все равно будет нулевым. И все-таки… Почему-то вдруг захотелось понять, о чем же Аянами размышляет все время. Что сделало её такой, какая она есть. К чему стремится, зачем ей НЕРВ, отец, Евы и война… Чем увлекается. Должны же быть у неё какие-то увлечения?

Я помотал головой, стряхивая наваждение. Что за хрень? Вместо одного из объектов окружающего мира Аянами как-то незаметно сместилась в моем сознании туда, где находились мама, Сакаи, Мисато, небо и самолеты. И отец, N2 БЧ ему на голову вместе с императорской комиссией… Те, кто мне совершенно не безразличен. А ведь мы с ней толком и не разговаривали, я её практически не знаю…

- Доброе утро, Икари. – Поздоровалась Рей, привычно глядя сквозь меня.

- Доброе, Аянами, - Я откозырял. Девушка повторила мой жест и повернулась, распахивая дверцу машины.

Вот и поговорили…

Геофронт встретил суетой и шумом. У Штаба собралось необычно много гражданской техники – какие-то незнакомые мне, но явно недешевые марки машин, микроавтобусы с характерными, скрывающими вооружение и аппаратуру формами. В самом Штабе на первом уровне творилось нечто непонятное - мимо нас стремительно пробегали группы техников и охраны  - все с одинаково загнанными лицами. Куда-то, бодро стуча каблуками, пронеслась Ибуки со здоровенным ноутбуком под мышкой, лишь буркнув что-то вроде «не до того» на мою попытку выяснить причину кипеша. Я уже давно порывался набрать Кацураги, но чувство субординации и здравый смысл этого сделать не давали – кто знает, от чего я её могу отвлечь? Явно, не нападение Ангела. Ожидалась, правда, какая-то очередная проверка… Но именно что очередная – дело уже достаточно привычное и такого ажиотажа не вызывающее.

По расписанию я должен был быть в ангаре – ожидался первый учебный вылет на свежеотремонтированной Еве. Аянами сегодня шла вместе со мной – у неё планировались синхротесты. Её, похоже, суета вокруг совершенно не напрягала – идет все с тем же отстраненным выражением на лице. Как всегда – ей все по фигу. По крайней мере, внешне. Она ведь точно человек, не может же быть… По крайней мере, я в этом практически убежден. А раз человек, что надо пережить, чтобы стать такой вот? Что с ней сделали?

- Рей… - Произнес я раньше, чем успел осознать, что, собственно, хотел спросить. А ведь чуть не сказал: «Рей, что с тобой?» Идиотский вопрос. Глупый, неуместный и лишний. Какого, собственно? С чего это я решил, что имею право спрашивать, почему лейтенант Аянами ведет себя так, а не иначе? Это её дело. Не касающееся совершенно никого. Тебе ведь не нравится, когда пытаются сунуть нос куда не надо, по отношению к себе самому? Вот и нефиг к другим лезть. Со своими бы тараканами разобраться… Или хотя бы мирно ужиться. И почему именно сейчас? Что со мной происходит вообще? Мисато права, и виноваты гормоны?

Пока я ругался сам с собой, девушка чуть замедлила шаг и повернулась ко мне.

- Икари?

И что сказать? Вот идиот… И опять это «Икари». Прямо официоз какой-то.

- Извини…- На секунду высунулся изнутри тот самый Синдзи. Я задвинул его подальше, чтобы не мешал, и попросил:

- Если не возражаешь… Давай по имени? Мы же в равных званиях… - Нет, с бредом надо заканчивать. Вот чего я опять ляпнул? При чем здесь звания?

Рей, неожиданно изменив своей привычке смотреть сквозь предметы, внимательно вгляделась в меня. Почувствовав знакомое уже ощущение затягивания в водоворот, я быстро отвел глаза в сторону. Гипноз? Почему-то вдруг очень захотелось знать, показалось мне всё или правда что-то было – тогда, в старом Токио. Кажется, я опять покраснел.

- Хорошо… Синдзи. – Синевласка снова смотрела прямо перед собой. – Вопрос?

- В смысле? – Не понял я.

- Ты хотел задать вопрос, - Откликнулась она. Блин, я только и делаю, что хочу задать кому-нибудь вопросы. Вот только ответов мало, а те, что есть, только делают все ещё хуже. Воистину, во многих знаниях – многие печали. Так, надо как-то выкручиваться…

- Скажи, ты не жалеешь, что в школу больше не ходим?

- Нет.

Я ждал пояснений, но их не последовало.

- Почему?

- Принято решение. Нет смысла обсуждать уже состоявшееся.

А может, насчет человека я таки погорячился…

- Я не говорю об обсуждении. Просто… У вас же хороший класс. Не скучаешь?

- Это не имеет смысла.

- Что не имеет смысла?

- Этот разговор. Ты ведь хотел узнать не это?

Она читает мысли, что ли? И что, блин, делать? А, была не была… Вчера ведь помог Кенске. Неделю назад вроде как даже умер… постоянно забываю, насколько все теперь условно. И насколько все шатко – тоже забываю…

- Что с тобой, Рей? – И тут же поспешно добавил.- Я не имею права это спрашивать. Сдуру ляпнул. Просто не отвечай ничего, если не хочешь. Если бы я опять соврал, ты бы почувствовала? Так?

- Да. – Ответила девушка. И все – больше ни слова. Она продолжала также спокойно идти чуть впереди, будто разговора и не было.

В молчании лифт доставил нас на нулевой уровень – к ангарам.

 

- Машина исправна, заправлена и готова к учебному полету, боекомплект на борту отсутствует. - Доложил Аоба. Техник имел вид бледный и невыспавшийся, хотя и непривычно опрятный. Построившиеся перед нами его подчиненные также выглядели совершенно нетипично – в чистой форме, без обычных фартуков с десятками карманов для множества инструментов. Что же это за проверка такая сегодня приехала, что даже в царстве Аобы навели порядок? Ангар носил следы торопливой и тщательной уборки, валяющийся где попало хлам убрали, техника была аккуратно расставлена по своим местам, даже плакаты с юмористически – нецензурным содержанием куда-то исчезли вместе с аналогичными надписями на стенах.

Спросить, в чем же все-таки дело я так и не смог: сразу по прибытии в ангар позвонила наконец Кацураги и приказала «Как можно быстрее засунуть свою тушку в кокпит и не отсвечивать», после чего отключилась. У кабинки для упаковки в комбинезон меня уже ждал Аоба – который тоже толком ничего не знал, ибо после завершения ремонта в три часа ночи завалился спать и был варварски разбужен Кацураги двадцать минут назад. Последовал приказ срочно привести себя в пригодное к употреблению состояние, помыться и одеться как положено. Пока Шигеру соображал, что происходит, Мисато уже отключилась. Приступив к выполнению своих обязанностей, старлей выяснил, что очередная смена техников была вздрючена и припахана к аварийной уборке вместе с охраной и свободными от вахты связистами, которые имели несчастье обитать в бункере неподалеку от ангара. Что случилось, не понимал никто, но кипеш в виде разноречивых приказаний от разношерстного начальства разрастался и принимал форму легкой паники.

   Привычно уже забрался в капсулу, приветственно провел рукой по РУС. Перетерпел первые, самые противные секунды синхронизации. Затем – ничуть не притупляющееся от раза к разу чувство легкой эйфории от объединения сознания с… Фиг знает чем. «Ну здравствуй, Ноль Первый».

«Приветствую на борту» - знакомо отозвалось в голове. «Сегодня наконец полетаем. Ты рад?» Ева промолчала. Склонность Ноль Первого к самостоятельному спорадическому общению – пожалуй, единственное, что я решил Акаги не сообщать. Почему? Сам не знаю. Подсознательно ИИ (или имитирующая его управляющая программа) воспринималась, пожалуй, как товарищ. Штаб – это где-то далеко и внизу. А Ноль Первый – здесь, всегда рядом. Без него я – ноль без палочки, как и он без меня. По сути, именно ему я обязан всем. И тем, что летаю, и тем, что жив. Понимаю, что речь идет о машине, но пилот, не верящий в душу своего самолета – не пилот…

-  …вторая стадия сихронизации завершена, подключение к А10 произведено. Уровень синхронизации – 52,7 %.

- Ноль Первый к полету готов.

Здоровенная «стрела» истребителя поползла над плитами ангара к проему стартовой катапульты, разматывая за собой толстый кабель внешнего питания. Остановилась на месте, задрав острый нос к потолку. Створки катапульты начали медленно закрываться.

-… Начинаем запуск основного генератора. ГТД в работе.

- Набор мощности штатно.

- ГТД в режиме.

- Переключение питания, сброс кабелей.

-Выполнено.

Кацураги поправила на голове гарнитуру, взглянула на Акаги. Та кивнула.

- Ноль Первый, старт.

- Запуск катапульты.

Вибрация была заметна даже на командном пункте – в полукилометре от места запуска. Катапульта разгоняла «Евангелион» с ускорением порядка 12g – и откат от многотонной машины был способен заставить слегка завибрировать даже Геофронт. Интересно, а есть что-нибудь, что способно заставить завибрировать Командующего? Кацураги скосила глаза на сидящего перед центральной консолью генерал-лейтенанта. Гендо как обычно уставился куда-то в экран и неплохо имитировал собственное отсутствие на мостике. Она даже почувствовала что-то вроде легкой зависти. События прошедшей ночи, а под конец то, что представляла собой очередная проверка, здорово выбивали из колеи. Поэтому сегодня все в КП и держались подчеркнуто официально…

- Евангелион 01 в воздухе.

Серебристо-фиолетовая стрела на экранах слегка качнулась и плавно пошла в набор – пилот не торопился, проверяя машину на небольших виражах и горках.

- Ноль Первый, здесь Центр, доклад.

- Здесь Ноль Первый. – Донесся из динамиков голос Синдзи. Звук был абсолютно чистым, какого никогда не услышишь при обычной связи – аудиоряд формировался А10 непосредственно из импульсов соответствующих отделов коры головного мозга, распознанных ЛСЛ. – Системы в норме, готов к выполнению летной программы.

Командующий расцепил сжатые перед подбородком руки, коротко бросил:

- Пусть приступает.

- Есть! – Отозвалась Мисато. – Ноль первый, здесь Центр. Выполнение программы разрешаю.

- Принято.

Истребитель, стремительно набирая скорость, направился к полигону. Над которым, по идее, небо должно быть сегодня расчищено и предоставлено одной только «Еве»… Что за на …?! Кацураги уставилась в экран радара, на котором отчетливо отображались отметки двух машин, распознающихся как «союзные истребители». Боги, ну почему никак нельзя было обойтись хотя бы сегодня без косяков?! Куда операторы смотрели?! Поймала виноватый взгляд моментально покрасневшей Майи, которая тут же отвела в глаза сторону. … … … !Мисато подавила желание высказать все, что она думала, вслух.

Ещё раз подавила. Не сейчас. И что делать? Ругаться с аэродромным начальством? В другой ситуации она бы так и сделала… Они свое ещё получат. И как получат. Но… Она оглянулась на сидящих в центре зала управления «проверяющих». На любую проверку, в общем-то, ей наплевать. Она делает, что обязана – не более. На любую. Кроме представленной одним-единственным человеком, который сидел сзади в кресле, с интересом пытаясь вникнуть в происходящее и еле слышно переговаривался с учтиво склонившимся к нему генералом.

«Ладно, пусть летают, «Еве» они не помеха. Но на этом аэродроме вконец охамели, пора делать выводы. Синдзи поучала, что подчиненных нельзя расслаблять, а сама развела бардак…»

- Ноль Первый, здесь Центр. Будьте внимательны – в зоне присутствуют союзные истребители.

Икари, конечно, их наблюдает на радаре, и скорее, всего, с момента старта – но напомнить лишним не будет.

- Принято.

«Евангелион» начал выполнение стандартных фигур пилотажа – виражи, небольшие полубочки… Синдзи управлялся уверенно, но очень осторожно – будто проверял собственные силы. С тем, как он осваивал «Игл», не сравнить. Хотя и то, что вчерашний вирпил смог вполне грамотно, на уровне курсанта с десятком часов налета, управляться с не самой простой в управлении машиной, было абсолютно ненормально. То, что он вполне способен летать на обычном истребителе, она поняла ещё в симуляторе. Единственный момент, когда она немного заволновалась – когда он отрывался от полосы. Нет, все было сделано правильно – скорость соответствовала взлетной, угол не превышал предельный… Просто РУС немного задрожала, как только перегрузка привычно вжала тело в сиденье, и эта чуть заметная вибрация передалась машине. Икари справился, уменьшив угол атаки и тягу, и тогда она в полной мере ощутила – в передней кабине сидит не обычный курсант, а хлипкий подросток. Пускай и способный не в меру. Полученная от него информация несколько ошарашила, хотя она полагала, что после всего, что с ней произошло за последние полгода, удивить чем-то её уже невозможно. Теперь ещё и Акаги со своими откровениями… Ей бы не научным отделом руководить, а пятым СИБ. Или кемпейтай…

«Ева» была абсолютно несравнима с F15 – послушно отзываясь на малейшие мысленные команды, с идеальным обзором я уверенно рассекал все над тем же аэродромом, что и несколько дней назад. Было даже как-то странно летать просто так, без Ангела где-то в ближайшей перспективе. Приборы успокаивающе помаргивали зеленым, «Ева» помалкивала, и ничто не мешало просто получать удовольствие от тренировки. Закончив комплекс стандартных упражнений, полез в высоту – проверить работоспособность систем в стратосфере. Небо быстро потеряло голубизну, налившись блестящей чернотой с проблесками искр – как вода ночью. Земля, напротив, стремительно превращалась в некое подобие голубоватого океана с белесыми спиралями циклонов и четкими очертаниями побережья… Да это почти космос! Ослепительно сияющее солнце над правым бортом, и одновременно видимый над горизонтом серп Луны придавали панораме какой-то сюрреалистический вид. Эх, забраться бы ещё повыше… «Предупреждение, достигнута предельная разрешенная высота полета» - прозвучало сообщение «Евы».

- Ноль первый, сбавьте скорость! Снижайтесь, немедленно!- В тон ей отозвался Центр голосом Мисато. Э… Я настолько увлекся?

Скорость – 7,5 М, высота - 27550… Да, блин. Чуть не долетался. ГТД работает на тех крохах атмосферы, которые попадают в воздухозаборники изменяемой геометрии и за счет скорости их хватает, чтобы на такой высоте обеспечивать окислителем двигатель. Но и их возможности ограничены. И высотой, и предельной скоростью. И я сейчас забрался почти на самый потолок возможностей Евы. Ладно, начну потихоньку снижаться. Да и время за половину полета уже перевалило… Всё-таки пятнадцать минут – это очень мало. Только вроде начал – пора возвращаться… «Предупреждение – опасный курс». Так… Они там что, побаловаться решили? Пара истребителей, болтающихся на 15 тысячах над аэродромом, шли на пересечку курса передо мной – на глиссаде снижения. Я должен был их нагнать через 20-30 секунд. Опознаются как «союзные», идентификационные номера читаются…

- Синдзи, у тебя на курсе помеха. Корректируйся. -Донесся озабоченный голос командира.

- Выполняю.

Что они мне сделают, даже если бы хотели? Но… Всё же паранойя взяла верх, и я резко набираю высоту, намереваясь выполнить горку. От истребителей одновременно отделяются ракеты – вертикально , фейерверком, как ЛТЦ. Рефлекс сработал даже раньше, чем Ноль Первый сообщил о «множественных  ракетных запусках по курсу, 16 целей предположительно» - резко вниз и в сторону. С одновременным включением АТ-поля. В принципе, противоракетный маневр на «Еве» делать смысла нет… Ракеты брали меня в своеобразную полусферу, часть уже отстала, другие – вопрос ближайших секунд. Ни одна на истребитель не наводилась – это с помощью БИС «Евы» я осознал безошибочно. Да и сложновато наводиться на АТ-поле. «Если ты не понимаешь врага - остерегись» - утверждал Сакаи. Я и остерегся, дав максимально возможное ускорение – максимально возможное для ГТД в нижних слоях атмосферы. Вынужденная задержка при смене конфигурации воздухозаборников для перехода на гиперзвук (боевой режим работы) была невелика – всего около полусекунды, но её мне как раз и не хватило. Одна из ракет чуть ниже и впереди взорвалась белёсым цветком, мгновенно обратившимся в подобие облака.  «Внимание! Сбой правого генератора, критическое падение мощности, срыв генерации защитного поля». Ксо! Скорость упала – мощности одного генератора не хватало для поддержания работы А10 и движителя в прежнем режиме одновременно. Ещё одна ракета сработала где-то под самым коком. Я попытался уйти в сторону, одновременно задействовав «берсерка», но добился только того, что во всех подробностях пронаблюдал разрыв неизвестной мне БЧ с чем-то вроде газового наполнителя с огромной скоростью диффузии. Вот мельчайшие нити тумана догнали вставший почти вертикально Ноль Первый, обогнали его, уплотнились… Мне и нужна-то была максимум секунда, чтобы выбраться из зоны поражения. И её снова не хватило. «Внимание! Сбой левого ге…». Огромный мир, неестественно резкий и такой яркий, погас. Мама, неужели это все? Так глупо?..

Как же это называется? Когда есть множество разных геометрических фигур, и из них никак не получается ничего сложить? Из всех этих цветных треугольников, ромбов, тетраэдров… А должно получиться? Разве может быть в этом какой-то смысл? Он должен быть, этот смысл. Каждый кусок, смещаясь, срывал целый пласт боли, но смысл был – и я упорно отыскивал шестиугольники, составляя из них… Что? Как же это называется? Калейдоскоп? Да, точно, калейдоскоп… А шестиугольник – это октаэдр? Сложенная с чудовищными усилиями фигура не принесла облегчения – напротив, вся Вселенная напиталась болью, и не было от неё спасения… Боль, боль… Всё вокруг состоит из боли. Кричи, не кричи… От неё невозможно отвлечься. И терпеть её тоже невозможно. Где я?! Кто я?! Когда это прекратится?! Сложенная с таким трудом фигура взрывается водопадом кроваво-красного стекла, и осыпается с тихим звоном. Где-то я уже видел это – мельтешащие перед глазами удивительно правильные шестиугольники…

 

Глава 16 by poruchik

Главное – не потерять ведущего. Единственное средство навигации – компас и карта, которую так и хочется назвать контурной. И голова ведущего – опытного морского лётчика, знающего, куда и как лететь. Поскольку он такой один на три десятка юных недопилотов и недоофицеров, как нас справедливо назвал начальник Школы перед выпуском, удержаться в строю - единственная надежда прилететь, куда мы и планировали – на Иводзиму.

Лететь впервые над морем было как-то… Странно. Странно осознавать, что любой перебой в моторе – и садится некуда. Не поможет ни способность к планированию А6М2, ни парашют. Подбирать тут некому. Никто за тобой не вернется. И совсем не потому, что твои товарищи тебе не будут сочувствовать…

Честно говоря, даже радовался, что все позади. Лётная школа, где нас били значительно больше, чем учили. Императорский Университет, где нас учили, но, наверное, чему-то не тому… Эксперименты, которых лучше бы не было, и экспедиция, давшая несравнимо больше, чем от неё ожидалось. Скажи мне пару лет назад, молодому студенту из богатой семьи, что он сам, добровольно запишется в армию, что Империя проиграет важнейшую в своей истории войну, в которую ввяжется по глупости – я бы только посмеялся. И вот теперь я болтаюсь между небом и землей – и считаю часы до того момента, когда, быть может, мы увидим последний аэродром для большинства из нас. Странно – все это время не было ни одной свободной минуты, а то время, что все же удавалось выкроить – без оглядки тратилось на сон, а теперь я не знаю, куда девать эти часы полета. Прошло полтора. «Зеро» может держаться в воздухе до восьми. Лететь ещё часа три…

Когда всё это началось? Трудно так сразу сказать. Когда пятнадцатилетний подросток впервые ступил на землю своей Родины и с удивлением рассматривал странные наряды прохожих и тонкие хибарки на окраине Сасебо? Или когда он согласился на заманчивое предложение Профессора? Или позднее, там, в предгорьях Тянь-Шаня? Нет, наверное, все же в тот далекий уже весенний день последнего предвоенного года. Один из лучших в жизни, наверное. Когда кажется, что все самые тяжелые этапы пройдены и остается только интересная работа и ждущая тебя дома семья – в скором и надежном будущем. Даже не верится, что это правда было… Я помнил все так, будто это происходило не годы назад, а вчера…

- Привет, Син! – Смеющаяся девушка ловко сбежала по ступенькам парадной лестницы Университета, в щёку на секунду ткнулись теплые губы. Нет, так просто не отделаешься! Прижимаю гибкое тело к себе, жадно нахожу полуоткрытый рот… Отрываемся друг от друга через несколько минут, тяжело дыша, ошалело глядя друг на друга.

- Вот теперь здравствуй, Йоко. – Я глупо и счастливо улыбаюсь.

- Ты б хоть подождал немного, пока подальше отойдем. Зачем так людей шокировать?- Девушка весело указала взглядом на неодобрительно косящихся прохожих.

- Да и черт с ними со всеми. – Отмахнулся я. – Я тебя со вчерашнего вечера не видел, думаешь, легко удержаться?

- Я вообще-то тоже.- Немного покраснела Йоко. – Просто тебе надо всё же привыкать к Японии. Мне ведь тоже нелегко, ты только на кимоно это посмотри! Но я помалкиваю.

- Ага, помалкиваешь. Кто вчера жаловался весь вечер на «этот чудовищный балахон»?

- Весь вечер?! Лжец! Всё, теперь придется очень серьёзно поразмыслить над твоим сегодняшним приглашением…

- Просто, я хотел сказать, что мне привычнее европейское платье, какое было у тебя в Германии. – Поспешил оправдаться я. - Но смотрится на тебе идеально абсолютно все. Потому что когда я на тебя смотрю, вижу не платье, а тебя. Глаза. Улыбку. Веришь?

Йоко смущенно улыбнулась, немного помолчала.

- Спасибо, Син. Верю.   – В глазах заплясали знакомые чертенята.- Здорово выкрутился, теперь ведь и отказаться неудобно… Ладно, жди. Приду, и будем посмотреть на проекторе, что вы там наснимали со своими югендами-добровольцами. Жаль, что в вашу лабораторию женщинам путь заказан… Ладно. Ками с ними со всеми. Что-то я проголодалась… Накормишь голодную меня?

- Как пожелает прекрасная Тодороки-сан.

Мы подходили к последнему кварталу Каменного Токио – центра города, отличающегося от европейских столиц только одеждой и говором населяющих его людей. Трезвоня без всякого повода, нас обогнал переполненный трамвай... Тут и машины – обыкновение, а отнюдь не редкость, как в любом другом городе Японии. Так, где-то здесь было почти европейское кафе…

Сзади послышались команды, затем четкие слитные удары сотен армейских сапог о брусчатку. Я обернулся – нас нагонял строй курсантов. Наверное, возвращались с занятий в Академии… Грянула песня.

 

Во дворе военной школы

Вишни расцвели весной.

Срок цветам, увы, недолог,

Так же, как и нам с тобой.

 

Если уцелеет вишня

Под бомбежками врага

Значит, не была напрасной

Эта краткая весна.

 

На плацу военной школы

Роты на исходе дня

Наши судьбы нераздельны

Хоть у каждого своя…

 

Они маршировали мимо нас, не поворачивая голов, отлично отобранные и подготовленные двадцатилетние парни, на солнце сверкали надраенные до блеска пряжки ремней и пуговицы, рукояти курсантских палашей…

 

…Нам не будет ближе брата

Чем товарищи в строю.

Друг за друга ощущая

Боль чужую как свою.

 

Мы стоим на летном поле

Небо Родины темно.

Пусть назад нам не вернуться…

Знаю точно я одно:

 

Где бы ни остались кости

Эскадрилий и полков

Мы в строю навечно вместе-

В Ясукуни средь цветов…

 

Йоко растерянно проводила глазами строй.

- Что здесь, что в Германии… Одно и то же. Куда все идет, Син? Как думаешь, у них хватит глупости?..

- У этих? – Я махнул рукой вслед ушедшим курсантам.

- Да нет, - Девушка досадливо мотнула тёмными волосами. – Не придуривайся, Син, ты же понимаешь, о чем я.

- Йоко, извини, просто не хочу я о политике сейчас… С тобой. Мы же только неделю как можем нормально встречаться… Но… Думаю, машина уже набрала обороты, и немцы не остановятся. Мы – пока ещё можем. Но, боюсь, не захотим. Ты же рассказывала, как общалась с местными девушками. Как, они сильно настроены на мирное решение вопроса?

Девушка остановилась, взглянула мне в глаза – прямо, серьёзно.

- Син, пока не поздно… Может, уедем? Черт с ним, с обучением, с карьерой… Да и с родителями. Хотят играть в эти игры – пусть играют. Мою сестру заберем с собой… Ты хороший инженер, с европейским дипломом, я тоже кое-что умею… И не говори мне, что это затронет весь мир. Сам знаешь – не затронет.

- Предлагаешь пересидеть?- Я отвел взгляд.

- Именно. То, что будет – не наша война. Эту страну я увидела месяц назад. Ты – полтора года здесь, но своим так и не стал. Мы жили в Париже, Берлине, я даже в Лондоне… Ты… Чувствуешь себя здесь дома?

- Какая разница? Это – моя страна, Йоко. Извини, но я не уеду отсюда. Так нельзя. Я сейчас скажу жутко пафосную и выспренную вещь… Ты… не смейся только, ладно? Я серьёзен.

- Мне сейчас совсем не до смеха, Син. Я тоже – серьёзно.

 - Надо разделять со своей Родиной и её победы, и её ошибки. Каковы бы они ни были. К тому же… Представь, что будет, если мы… Империя выиграет?  

- Ничего хорошего, Син, ты же знаешь. В любом случае – ничего хорошего… Извини, ты был прав. Не стоит о политике. Ты меня покормишь в конце концов или нет?..

Йоко снова смотрела весело, щурясь от яркого солнца. И кимоно ей очень даже идет… Её переходы иногда забавляли, иногда удивляли. От серьёзного и очень умного, немного усталого циника – до беззаботной девушки…

Внешне все было нормально, но я почувствовал тогда, что между нами впервые возникла какая-то преграда – впервые за более чем десяток лет, которые мы знали друг друга. Мы были детьми японских дипломатов – из тех, что в начале века в аккуратных европейских смокингах прочно обосновались во всех европейских столицах. Детей поначалу оставляли дома – в Японии, но затем вышел императорский рескрипт… Были нужны люди, владеющие европейскими языками, как своими. Были нужны военные с европейским образованием, инженеры, архитекторы, шпионы. Нас учили в закрытых школах, с пяти лет, японские и европейские учителя. Мы носили европейскую одежду, ходили по европейским улицам и говорили на местных языках – французском, немецком, английском. Нас заставляли думать, как европейцев, понимать их культуру, их традиции. Быть среди них настолько своим, насколько возможно. И никогда не забывать, кто мы на самом деле. Тогда, в школе при посольстве в Берлине, я и познакомился с Йоко. Девочки обучались отдельно от нас, в другом крыле здания, и мы их практически не видели – разве что во время совместных трапез в общей столовой. У старших ребят считалось особым шиком суметь незаметно пролезть в запретное крыло через окно, пользуясь узким бордюром в полкирпича на высоте пятого этажа. Мы, не понимая смысла сего действа, решили доказать, что ничуть не хуже их… Я, стараясь не смотреть вниз, пролез первым. А вот у второго товарища дело не заладилось, он как-то неловко поскользнулся, едва ступив на узкий парапет, и въехал локтем в стекло. На жуткий грохот сбежалась, наверно, половина воспитателей пантеона. Мои незадачливые товарищи рванули от заслуженного возмездия в одну сторону, а я – в виду того, что уже перелез и обратной дороги не было – в другую. В полутьме влетел в какую-то хламовку под лестницей, захлопнул за собой дверь… И услышал чьи-то всхлипы. Это оказалась девочка лет восьми, размазывающая слезы по лицу и упорно отказывающаяся объяснить в чем, собственно, дело. Мы оба прятались – и прятались достаточно долго для того, чтобы мне, как ни странно, удалось её успокоить. «Как тебя зовут?» «Йоко». Так с тех пор и пошло… Мы росли, играли, учились, переезжали, но ко мне упорно приходили письма, исписанные аккуратным мелким почерком. При первой возможности я срывался туда, где была возможность пусть недолго, но повидать её. Но я никогда не забывал, кто я. И кому я обязан всем, что имею. Йоко имела на это счет другое мнение, и не раз его высказывала. Но вот так – впрямую – предложить сбежать… Значит, что-то её и впрямь заставило пойти на такие крайние меры. Что-то, чего я не знаю и чего она рассказывать не хочет…

 

Перебой?!! Мне показалось, или двигатель чихнул? Нет, вроде бы работает нормально… Мы летим на самом экономном режиме – 220 км/ч, и он хорош всем, кроме того, что мотор, работающий едва ли не на двадцать процентов своих возможностей, при некоторых неисправностях склонен к остановке. А на моей машине барахлило левое магнето… Перед вылетом я сумел добиться его замены, но… Машина стара. Полтора года войны – это много. Минут пять я вслушивался в монотонный гул двигателя – ничего…

Я огляделся – строй истребителей изрядно растянулся и деформировался – радио ни у кого на борту не было, включая ведущего, и навести порядок было некому. Раздолбаи… Есть ли у меня кто-нибудь ближе них? И будет ли? Разве что мама… Йоко – это прошлое. Светлое, прекрасное и недосягаемое. Дай боги, чтобы у неё все сложилось… Но думать об этом – не стоит. Да и ни мама, ни Йоко не поймут, к счастью, каково это – беспрестанные побои днем и ночью вперемешку с бесполезными тренировками, глухая безысходность и отчаяние, боль, которая, кажется, никогда не кончится, вечное чувство голода и чудовищной усталости… Они просто этого всего не видели. А мои товарищи – видели и терпели. И молчали, когда трижды долбанный сержант допытывался «Кто это сделал?!», хлеща нас по лицам почем зря столько же раз долбанными сапожищами. Оно и неудивительно – в оба сапога оправился наш единственный любимец – кот Рузвельт… Конечно, оставшуюся неделю до выпуска нам было совсем не смешно, но все же – мы не жалели. Мы, вчерашние студенты, инженеры и преподаватели, собирались сражаться за свою страну. Не благодаря, а вопреки. Вопреки всему.

И вот это, боюсь, там, дома, не поймут. Главное, чтобы он остался, этот дом…

Спустя неделю после того вечера Профессор попросил меня задержаться после работы…

- Кадзама, из тех, кто сейчас у нас работает, я могу отправить только тебя. – Профессор тяжело вздохнул, протер зачем-то свои очки. – Я пытался отказаться, но когда позвонили из имперской канцелярии… Нам нужен каждый человек, они нас далеко опередили с радарами – ты сам знаешь… Специалистов мало, каждый -  на вес золота. Особенно хороших, вроде тебя.

Я попытался скромно возразить, но он жестом прервал меня.

- Но ты – единственный, кто более-менее сносно владеет и немецким, и английским сразу. К тому же, они хотели заполучить по каким-то причинам именно тебя… В общем, слушай. Наши союзники нуждаются в пропаганде своих идей. И они решили организовать для подтверждения каких-то своих бредовых теорий научную… - Ученый хмыкнул. – Миссию куда-то в Гималаи. Их дело… Но они не хотят тратится. Военные заказы съедают весь бюджет. А нам очень нужны союзники… И экспедиция будет частично за наш счет. И частично с нашими представителями. И одним из этих представителей будешь ты. Поедешь?

- А что мне остается? – Я пожал плечами. Уезжать не хотелось, очень не хотелось, тем более я позавчера наконец-то осмелился предложить Йоко строить будущее вместе… И она не возражала. Значит, теперь после этой экспедиции?

- Не переживай, это хорошие деньги, и мы здесь тебя очень ждем… Ну, удачи тебе.

Я пожал Профессору руку, не догадываясь тогда, что удача для всех не будет удачей для меня. Когда я вернулся в Империю, уже шла война. 

 

То, что мы нашли тогда, не было ни подтверждением измышлений сумрачного тевтонского гения, ни чем-то вообще представимым. Пожалуй, мы вскрыли ящик Пандоры. Слишком поздно для того, чтобы воспользоваться его содержимым, и слишком рано для того, чтобы начать что-то новое… СИБ начала какой-то проект, но это уже – слишком поздно. Нам просто не успеть. Разумнее было бы уничтожить все, что мы нашли – навсегда, на века. Но – кто пойдет на это, когда в поле зрения появилась такая спасительная соломинка?

Я участвовал в этом – до определенного момента, когда все дальнейшее стало уже предельно ясным. Потом… Сам удивляюсь – меня отпустили. И даже, похоже, действительно забыли. Привыкли, видимо, к тому, что армия – это такое место, откуда не возвращаются. Что ж… Такой подход имеет право на существование.

 

Ведущий внезапно покачал крыльями, и резко прибавил скорости с одновременным набором высоты. От неожиданности я еле вписался за ним, кто-то сзади вывалился из строя… Впереди тускло блеснули искры. Одна, две… Мы быстро сближались. Косые черточки на секунду превратились в синие силуэты с характерными поджатыми крыльями, по ушам хлестнул треск очередей.Я с ужасом увидел тянущиеся вниз две черно-огненных полосы из нашего строя. На месте одной из них возникло багровое облако взрыва…  Впрочем, строя уже не было. Мы беспорядочно рассыпались кто куда, пытаясь не проглядеть противника в задней полусфере. Оружие? Я же ведь даже не пытался стрелять. Почему? Лихорадочно нахожу предохранитель пушек и пулеметов, выключаю. Слева мелькает машина ведущего, её силуэт изменился… Симатта! ПТБ, как я мог забыть? Баки летят в океан. Разворачиваюсь так, как это может «Зеро» - почти на пятке. Вовремя. «Корсары» снова приближаются. Тот, который мой, и летящий вслед за ним заполняют все небо дымными трассами, зажимают… Нет, вывернулся. Снова разворот. Я потерял в скорости, сильно потерял… Но они впереди, ведомый первого F4U попадает в прицел. Наугад беру упреждение, стреляю – и синяя машина даёт дымный черный выхлоп. Попал?! Оборачиваюсь – на хвосте «Корсар». Увернуться – не успеваю, и скорости практически уже нет… Кабина вражеского истребителя брызгает разбитым стеклом, и сверху вслед падающей машине проносится «Зеро». За ним – ещё один «Корсар»… Я вынуждаю его отцепиться от хвоста спасшего меня товарища. Потом мы долго крутимся в смертельных каруселях, обливаясь потом и пытаясь загнать друг друга в гроб. В конце концов, у американцев, видимо, приближается порог невозврата и они удаляются. Используя своё преимущество в скорости.

Нас осталось одиннадцать – из трёх десятков. Мы были атакованы примерно равным числом самолетов противника и сбили предположительно хорошо если семь-восемь машин… Ведущий погиб. Два самолета серьёзно повреждены, и капрал Курода жестами приказывает им возвращаться назад. Мы сбились с курса. Без ПТБ время полета сильно уменьшилось… Место ведущего занимает машина капрала. И мы снова летим туда, где, быть может, нас встретит черная неприветливая скала посреди океана – остров Иводзима.

 

Жёлтый водоворот, падение сквозь мутную бесконечность… Откуда-то накатывает мёртвая тишина – осязаемая, доступная всем органам чувств. Единственно настоящая.

«Ты слышишь меня, лейтенант? Снова здесь?»

«Так вышло» - Вместе со знакомой вспышкой боли мгновенно проявляется, как фотопленка в древнем фотоаппарате, недавнее (или давнее) прошлое – тренировочный вылет, ракеты за «Евой», облака взрывов. Интересно, в этот раз я насовсем… Того? Надо же, как-то спокойно все уже воспринимается… Надо же, а сознание – почти ясное, как иногда бывает во сне перед пробуждением.

«Насовсем или нет – от тебя зависит. Тем более, здесь насовсем прописаться не выйдет»

«Здесь – это где?»

«Здесь – это здесь, лейтенант. Ты стал часто заглядывать за Барьер. Этого даже создатели твоей «Евы» старались избегать. Тебе нужно торопиться. Постарайся. Или ты выберешься сейчас… Давай! А я попробую помочь».

Я пытаюсь что-то сделать, вырваться, вынырнуть из противного липко-дремотного, обвалакивающего великого ничто. Такого спокойного, надежного… Кто-то помогает, подталкивает… И внезапно пространство вокруг лопается пузырем, взрывается обилием красок и слепящего разноцветья искр.

 

Голова болит. В который раз уже, но от этого боль менее сильной не становится. Тревожно пищит, давя на уши, сигнал тревоги, что-то моргает красным перед глазами… А, это дисплей. «Еву» дергает из стороны в сторону – значит, куда-то лечу. Я жив – значит, ещё не упал. Мутная ЛСЛ здорово мешает, но я кое-как подбираюсь к небольшому дисплею, и пытаюсь разобраться в поступающей информации. «Ноль Первый» планирует. Под внешним управлением. Если это можно назвать планированием  - глиссада у него очень крутая, приближающаяся к глиссаде булыжника. Кроме того, Центру удалось запустить один генератор, и он сейчас набирает обороты… Главное – высота. 5200 метров и снижается.

- Синдзи, ты очнулся? Если слышишь – поработай РУС! -Ожил небольшой наушник-клипса. Страховка на случай непредвиденных обстоятельств неожиданно пригодилась. Вот только обратной связи, увы… Говорить в ЛСЛ можно только с помощью А10 – и никак иначе. Боль постепенно уходила – подозреваю, не без помощи опасно умного медблока, покалывающего в районе шеи.

Я подергал РУС в стороны.

- Начинаем синхронизацию, постарайся дотянуть хоть куда-нибудь.

Быстрей бы… На несколько очень неприятных секунд боль вернулась в утроенном размере.

«С возвратом, лейтенант» - Поздоровался Ноль Первый. Как-то это у него неоригинально…

Вместе с восстановлением контроля на мою несчастную голову обрушились десятки сообщений бортовых систем, какие-то советы Центра... Не до них. «Критическая высота полета», «Угроза сваливания», «перезапуск правого генератора»… Кое-как выравниваю полет и разворачиваюсь к Геофронту – топлива, по прикидкам Ноль Первого, должно хватить. Цифры на высотомере успокаивающе ползут вверх – 170, 200, 250… Вовремя я очнулся. Спасибо тебе, Кадзама.

 

 

Кацураги окончательно уверилась в своих подозрениях в тот момент, когда союзные «фантомы» прекратили стандартную парную тренировку и принялись за каким-то чертом забирать вверх. Вот только «Ева» снижалась слишком резво, поэтому предупреждение запоздало. Всё дальнейшее заняло от силы пару десятков секунд. Истребители отстрелялись по «Еве» ракетами, Икари попытался от них уйти. У него не получилось. Отчасти потому, что уходить было не от чего – ракеты даже не пытались развернуться на сам истребитель. Пуск в переднюю полусферу разворачивающихся кольцом ракет привел к тому, что у Синдзи оставались всего два очевидных варианта действий – либо вертикально вверх, либо поворот на стовосемьдесят. Он выбрал первый, но даже способность «Евы» к маневрам с огромными перегрузками не помогла. Странные, не похожие по действию ни на один знакомый асу боеприпас БЧ не только непосредственно не имели контакта с Ноль Первым, но и вообще разорвались где-то далеко в стороне. Через едва успевшее проявиться недоумение и встревоженный гомон докладов пробился озабоченный голос Майи:

- Правый ГТД вышел из строя! Срыв генерации защитного поля, снижение мощности на…  Девушка на секунду замолчала. Ещё несколько разрывов полностью скрыли истребитель от наблюдающей камеры в белом облаке какого-то распыленного не то вещества, не то газа…

- Отказ левого ГТД! Отключение А10 и двигателей!..

- Пилот потерял сознание!

Мисато на секунду прикрыла глаза. Надо отделить эмоции от себя самой, представить, что напуганная девчонка тут, совсем рядом, пытается справиться с растерянностью, страхом за подчиненного и чувством вины за произошедшее. А решает сейчас совсем другой человек. Жесткий, властный, не колеблющийся и просчитывающий все, что он делает, как шахматную партию. Когда-то, в самом начале, она всегда сознательно накручивала себя перед вылетом, загоняя собственное сознание в такое вот самоотрешенное состояние, заставляя его раздваиваться. Это было почти болезненно и чертовски трудно. Но получалось. И приносило результат. Как-то раз она сдуру рассказала психологу о своём «эффективном» методе предбоевой подготовки… И чуть было не загремела с фронта. Она была ещё зелёным новичком, война только начиналась. В итоге она попала под особо пристальное наблюдение медслужбы, ей закрыли вылеты на боевые… Затем затишье на фронте кончилось, и проблему с медиками закрыл залетный «томагавк». Вместе со зданием штаба, медблока и столовой. В разгоревшейся кампании каждый пилот был на счету… Когда обстановка снова несколько успокоилась, что произошло нескоро – Второй Удар пожинал свои плоды, старшему лейтенанту Кацураги, асу Империи, сбившей на тот момент два десятка вражеских истребителей (на самом деле – больше, не все можно подтвердить), герою множества репортажей и плакатов, больше никто не пытался предъявить обвинения в психическом несоответствии и найти «утерянные» медкарточки давно прошедшего школьного времени. А Кацураги усвоила урок и больше никогда не распространялась о том, о чем не следует. И все же… Девушка чувствовала, как сильно изменилась. И сначала была даже не уверена, что сможет отыграть назад. После возвращения в Японию что-то внутри постоянно требовало разрядки, упругой рукояти под рукой, умного и хитрого противника в зеленой рамке захвата, воплей БИС о ракетных атаках. Или на худой конец бородатого повстанца с ржавым автоматом и не менее ржавым стингером в своем шалаше. Поэтому она и освоила неумеренно агрессивный стиль вождения, поэтому и пришлось прибегнуть к помощи алкоголя… Это действительно помогало. В какой-то мере.

Там, в недавнем прошлом, это стало получаться само, без участия сознания. А сейчас вот – опять, как когда-то, нужно время… Хотя бы пара секунд. Они у неё есть – пока Акаги пытается разобраться в том, что произошло с пилотом. «Я все-таки отвыкла от войны. А ещё сомневалась, что это возможно. Надо же, всего полгода ведь прошло… И пара боёв с Ангелами не вернули в форму. Соберись наконец, тряпка!»

- Падает давление, 90 на 60! Используем стимуляторы!

- Пилот использовал режим «берсерк» в момент аварии, внепрограммный выход привел к нарушениям в паутинной оболочке…

- Какого …? Отмена! Стимуляторы не вводить!.. Чёрт…- Выругалась Акаги.

- Ноль Первый теряет высоту!

- Внешнее управление? – Спросила Мисато.

- Команды проходят, попробую удержать его как можно дольше! – Сообщил Аоба.

- Шигеру, попробуй перезапустить турбины. Они уже должны были прокачать через себя эту х… Майя, когда высота будет меньше пятисот, катапультируй его.

- Есть! – Откликнулась девушка.

- Фантомы уходят к морю, снижаются, курс 156. На перехват идут патрульные с «Окинавы», время подлета – пять минут. – Кажется, армейское начальство вышло из ступора и начало предпринимать какие-то действия. «Почему они не остались на добивание? Информации нет, отложить и запомнить».

- Успешно перезапущен левый ГТД, время выхода на режим – пятнадцать секунд!

- Акаги, расчет?

- Он будет где-то на семи тысячах, когда генератор выйдет на режим. – Акаги сосредоточенно стучала по клавишам. – Но вряд ли пилот придет в себя в ближайшее время. Почти наверняка мы теряем «Еву».

- Не катапультировать пилота до тех пор, пока есть вероятность возвращения истребителя под контроль, - Подал признаки жизни Гендо.

- Давление падает! Пульс отсутствует! -  В голосе Майи проскользнули панические нотки.

- ГТД в режиме,- Сообщил Аоба.

- Сэр, разрешите катапультировать? – Мисато вырубила ударом руки предохранитель, задержала палец на полосатой кнопке аварийной катапульты. Машину уже не спасти – в этом она не сомневалась. Оставалось надеяться, что ещё возможно спасти пилота.  Учитывая прошлое «воскрешение» Икари-младшего, она полагала шансы на это достаточно высокими.

- Запрещаю, - Отозвался командующий. Полковник на секунду подумала, что ослышалась.

- Сэр, вы не поняли, пилот в состоянии клинической смерти. Его необходимо срочно реанимировать, «Оспреи» уже вылетели. Я катапультирую его, сэр!

Палец на мгновение завис над кнопкой в ожидании подтверждения, но вместо него последовал окрик:

- Отставить! Кацураги, я приказываю – отставить.

- Сэр, но …

- Следуйте приказу, полковник. – Гендо опять уставился в дисплей перед собой. Кацураги попыталась понять логику, по которой Командующий собрался угробить подчиненного и собственного сына, не смогла и забила на это. Та, вторая, что стояла и смотрела со стороны, тоже не пропадала без дела. Хотя единственное, что она делала – это изредка вмешивалась в холодно-рассудочный анализ ситуации, расставляя приоритеты. Сознание попробовало было сообщить, что приказы в военное время полагается исполнять, и просчитало возможные последствия… Самым мягким из наиболее вероятных была отставка. Значения это уже не имело. Кнопка ушла вниз – до упора.

- Высота шесть тысяч пятьсот, состояние пилота без изменений.- Последовал очередной доклад.

Кацураги недоуменно уставилась на пульт перед собой. Пальцы отстучали короткую дробь по клавиатуре. «Аварийные функции - блок». Взгляд вправо. По тому, как Акаги отвела глаза в сторону, девушке все стало ясно. «Вот значит как, подруга? Думаешь, что можешь решать за меня?» Из множества вариантов реалистичным остался только один. Один-единственный. Полковник оглянулась назад – и встретилась с пристальным взглядом проверяющего. Тот едва заметно покачал головой. Он понял? Хотя, навряд ли. Если бы понял, вмешался бы… Симатта! Если бы не его присутствие…

   Пальцы нашли рукоять «Хеклер-Коха», плавно, чтобы не щёлкнул, сняли фиксатор кобуры. Мисато не подставляла доверившихся ей людей. Никогда. Даже если это противоречило приказам. Даже если в перспективе это грозило более чем серьёзными последствиями, как сейчас. Например, расстрелом. Даже если пришлось бы подвести человека, которого она искренне уважала и которому верила. Не Гендо, конечно…

- Отставить! - Наполовину извлеченный из кобуры пистолет замер в руке- сработал дисциплинарный рефлекс. Мгновением позже Мисато сообразила, что её руку за креслом никому не видно, кроме Майи, а той сейчас не до того, и окрик относился не к ней.- Полковник Кацураги, я отменяю приказ генерал-лейтенанта Икари. Действуйте сообразно обстановке.

Значит, он все-таки решил вмешаться? Ну что ж… Хотя бы в этом человеке она не ошиблась. Впрочем, она и раньше не сомневалась, что Император умеет не только красиво говорить на всю Японию, и раздавать награды в перерывах между подписанием расстрельных списков. И он был тем обстоятельством, которое выводило НЕРВ из состояния равновесия ещё с раннего утра – когда стало ясно, что вместо заурядной проверки Геофронт решил посетить лично «олицетворение Империи». Тот вообще-то ездил по разным частям страны и света довольно часто, не давая местным властям – гражданским и военным – возможности расслабиться и забить на свои обязанности. И бывал радикален в решениях, порой, даже слишком, на взгляд оппонентов. Полковник Кацураги никогда не задумывалась над этим. Её страна уверенно шла вперед, будущее людей уже не пугало так, как всего десяток лет назад. То, что можно было сделать – делалось. Строились дома и заводы. Акаги получала деньги не только за работу в проекте «Евангелион», но и за десятки других – пусть второстепенных, но не менее важных. И не относящихся к оборонному ведомству. Всё это, и десятки каждодневных мелочей, вроде в очередной раз сниженной цены на молоко в супермаркете, или появления нового автобуса на маршруте убеждали в том, что в целом все происходит так, как должно быть. Она помнила страну совсем другой – разбитой бомбежками, в развалинах и мусоре, с толпами беженцев на улицах, атмосферой неопределенности и надвигающегося апокалипсиса. Она поверила в Империю тогда, и добилась зачисления на сокращенные курсы пилотов, бросив колледж. И никогда не жалела об этом. Император действительно был олицетворением того, чему она служила – и не только из-за соответствующего положения в Уставе. Поэтому нарушить приказ в его присутствии, да ещё таким образом… К счастью, он понял ситуацию правильно. И оказался в нужное время в нужном месте. «Всё-таки мне везет. Сказочно. Ага, после очередного пинка судьбы такой же силы. Видимо, законы равновесия все же существуют… Значит, ещё поживем. Хоть бы и Синдзи там тоже потянул ещё… «Оспреи» будут через минут пять-семь, дай боги, чтобы этого хватило».

- Есть! – Отозвалась она. – Майя, катапультируйте пилота.

Майя неуверенно потянулась к контрольной панели, испуганно оглянувшись на замершего в своей всегдашней позе Гендо.

- Выполняйте приказ Императора, - Сухо сообщил тот.

- …Есть синусовый ритм, давление растет!- Пробился сквозь гул крови в ушах очередной доклад. Неужели обойдется?..

- Отставить катапультирование.

- Состояние пилота стабилизируется. – На десяток секунд в Центре повисла напряженная тишина. – Пилот в сознании.

- Синдзи, ты очнулся? Если слышишь – поработай РУС!- Мельком подумала, что аварийная связь на «Евах» совершенно не продумана. И вот как быть в таких случаях, как этот? Получались действия в духе чуть ли не Первой мировой – «покачай крыльями».

«Ноль первый» неуверенно покачался из стороны в сторону. На высотомере – три с половиной тысячи…

- Начинаем синхронизацию, - Торопливо приказала Акаги.

- Постарайся дотянуть хоть куда-нибудь, - Добавила Мисато.

Синхронизацию удалось завершить, когда «Ноль Первый» находился на высоте трехсот метров. Синдзи, видимо, не сразу пришел в себя – не отзывался на запросы, но все-таки врубил двигатели и кое-как стабилизировал машину.

- Противник катапультировался над морем, в прибрежной зоне. К точке направляется патрульный фрегат «Харусаме», время прибытия – сорок минут.

- Пилот запускает правый генератор.

Стрела истребителя быстро набирала скорость, разворачиваясь в сторону Геофронта.

- Правый генератор запущен.

- Высота 2500 метров.

- Энергоснабжение полностью восстановлено.

- Ноль Первый… Синдзи, мать твою, ты там как вообще?

- Спасибо, госпожа полковник, отстойно… - Донеслось из динамиков. По Центру управления разнеслись сдавленные смешки, сгустившаяся атмосфера как-то сразу разрядилась. Рицко бросила быстрый взгляд на Мисато, но та, казалось, не обратила на это не малейшего внимания, закопавшись в транслирующий непрерывным потоком полетные данные компьютер.

- Сесть сможешь? Если совсем хреново, можешь садиться куда попало. – Повторила на всякий случай Мисато.

- Сяду, госпожа полковник.- Уверенно отозвался пилот. - Центр. Здесь Ноль первый. Прошу добро на посадку, дайте коридор.

- Сажайте его на Футаго. – Приказала полковник.

- Почему?- Удивленно посмотрела на неё Рицко.- Горючего у него более чем, а транспортировать «Еву» с подземного аэродрома намного сложнее, чем с площадки Геофронта.

- Выполняйте.- После произошедшего пояснять свои действия Мисато не имела ни малейшего желания. Тем более, что они были, на её взгляд, очевидны. Пилот находится неизвестно в каком состоянии. А гора Футаго с находящимся на ней подземным аэродромом бункерного типа на шесть километров ближе к нему. Чем меньшее время он пробудет в воздухе, тем лучше. К тому же… Насколько Кацураги знала, в бОльшей части виртуальных миссий полагалось сажать самолеты именно на такие вот аэродромы, а когда голова плохо работает, начинают работать рефлексы. Пусть лучше шлепнется туда, где ему все намного привычнее. «Еву» в исправном и неповрежденном состоянии довести намного проще, чем в виде обломков, пусть даже и ближе к Геофронту…

- Коридор сформирован, добро на посадку. Добро пожаловать домой, лейтенант.

 

Когда я выбрался из капсулы, ГТД ещё работал по инерции, заполняя ангар затухающим гулом турбин. Громада «Ноль Первого» нависала над головой, подпирая выносными УНС низкий свод. Насколько знаю, здесь не планировалось принимать ничего крупнее того же А10, и потому пришлось просто оставить машину в конце полосы. Свет, заливавший ВПП ярким потоком, плавно угас. Сзади, где-то в сотнях метров отсюда взвыли, закрываясь,  створки приемной полосы..

 Почему меня не стали сажать в самом Геофронте – непонятно. Хотя, учитывая произошедшее во время «тренировочного» вылета, там вполне могли устроить какую-нибудь диверсию. Или, скорее, опасались её проведения… Мгновенно вспыхнувшая паранойя заставила нащупать влажную от ЛСЛ герметичную полетную кобуру. Блин, так просто не расстегивается…

- Лейтенант Икари! – Донеслось откуда-то из бокового прохода на подземную ВПП.

 Присмотрелся – несколько человек в форме медиков ВВС нерешительно остановились у самого входа. Кажется, там ещё и каталка есть? Видимо, дело отнюдь не в диверсии – просто кто-то из начальства решил, что очередная отключка пилота может быть опасной, и подстраховался.

- Лейтенант, с вами все в порядке?

Да, привычка хвататься за кобуру по любому поводу – не самая лучшая.

- Всё в норме. – Я оставил кобуру в покое и двинулся к ним. Блин, где у этих медиков погоны? Хреновая это идея была – цеплять им на «лабораторную» форму петличные знаки различия – толком не видно, легко запутаться…

- Господин… майор, не подскажете, как отсюда выбраться? Мне необходимо попасть на доклад…

Глава 17 by poruchik

 

- Если ты думаешь, что тебя кто-то похвалит, ты серьёзно заблуждаешься, лейтенант. Это что ты там такое порнографическое изобразить пытался? – Мисато рукой очень аутентично показала, как именно я уворачивался от второй ракетной атаки. – Это, бл…, мастерство вирпила? Это танцы беременной коровы на катке! Во-первых, какого хрена ты не врубил гиперзвук сразу? Растерялся? Напомнить, что в Уставе говорится о таких «растерянных»?

- Госпожа полковник, мэм! Виноват, мэм!

- Смирррно! Я разрешала говорить? – Кацураги задумчиво прошлась взад-вперед перед столом собственного кабинета, куда я попал в конце концов после обследования и подробного официального доклада Командующему. Честно говоря, кислое выражение лица Гендо с лихвой компенсировало все, произошедшее сегодня. Ради такого я готов хоть ещё раз в такой же «тренировочный» вылет…

 Происшествие было настолько из ряда вон, что даже СИБ слегка растерялась. Правда, они быстро пришли в чувство и устроили грандиозные разборки с вызовом на допрос кого попало и задержаниями на многострадальном учебном аэродроме по малейшему подозрению. Ни меня, ни Кацураги, к моему удивлению, никуда не вызывали и как будто забыли. Чем полковник и решила воспользоваться.

- Во-вторых… И не фиг делать мне тут морду лица, как у кирпича! Солдафон, твою дивизию! Ас недоделанный! Так вот… Во-вторых, ты ведь видел, как сработала первая ракета. Видел же, что наведение явно по площади. И кем бы ты себя показать ни пытался, мозги у тебя есть. Так использовать их надо! И не только для синхронизации, лейтенант! Надо было не тупо тянуть вверх, как ты сделал, а идти по спирали! Это же «Ева». «Ева», а не гребаный «тандерболт»! Не стесняйся маневрировать!

Кацураги остановилась передо мной, щелкнула каблуками.

- Завтра… Когда я, наконец, высплюсь, устроим разбор полетов. Майя обещала подготовить детальное моделирование произошедшего. Замечания понятны?!

- Так точно, мэм!

Она немного покачалась с пятки на носок, пристально вглядываясь в глаза. Я преданно поедал глазами начальство.

- Ни хрена тебе не понятно… Ну и ладно. – Она вздохнула и вдруг улыбнулась.

- Лейтенант, вольно. То, что я должна была сказать как полковник, я сказала. И… блин, я рада, что ты настолько живуч вместе с твоей «Евой». Тут из-за тебя такая каша могла завариться, Синдзи…

Честно? Я был практически счастлив. Настолько, насколько это вообще для меня возможно. Дело в том, что Кацураги позволяла себе устраивать разносы вроде того, что был сейчас, только тем, кто, по её мнению, был пилотом - без всяких скидок. И ощущение того, что меня признали полностью своим, приятно грело душу. А ошибки… Да, они были. Да, постараюсь исправить. Да, совершу новые… это неизбежно и закономерно. Главное – учиться и делать из них выводы.

- Синдзи?

- Мэм?

- Ты… Вот что скажи. Тебя, конечно, обследовали вдоль и поперек, и вроде как почти все в порядке… Как чувствуешь себя после всего этого? Второй раз ведь клиническая смерть как-никак. И вот так вот прямо нормально ходишь? Хоть и на стимуляторах, понимаю… Мы же договорились – дальше меня не уходит. И небо я тебе закрывать не намерена. И… опять видел что-нибудь?

- Ощущаю… Да плохо, если честно. Тело как вата, будто иголочки везде колят. И внутри, и снаружи. И даже в голове. Как будто отлежал мозг… Прошлый раз было несравнимо хуже. Пройдет. А видел я продолжение все того же. Только раньше по времени. Интересно он там жил…

Я замолчал, пытаясь сформулировать дальнейшее. Мисато не торопила.

- Всё сложно, в общем. Какой-то аналог Геофронта где-то в Гималаях, какие-то нацисты… Чуть ли не «Аненербе». Всегда думал, что это самая дурацкая госслужба Третьего Рейха…

- Погоди, Синдзи. Может, сядешь? – Кацураги смотрела на меня с каким-то странным выражением. Как тогда, когда я вылезал из «Евы» на той трассе, после боя с крайним Ангелом. Это что, типа я так хреново выгляжу? Нет, вот этого не надо, госпожа полковник. Что угодно, но жалеть я себя не позволю.

- Мэм, стоя мне лучше думается, мэм!

Девушка задумчиво прошлась по мне изучающим взглядом. Как будто, что-то непонятное увидела… В который раз уже. Узоров вроде нет, и цветы не растут…

- Ладно. Продолжай.

- Наблюдал полеты над океаном в стиле «Japan 1943», догфайт… В целом, ничья.

- И?

- Знаете… Никогда о таком не слышал. Оказывается, у нас кадры для разведки ещё до той войны вполне серьёзно подготавливали. Этот, который… от кого… В общем, с кем я там общался, он учился в Европе, вроде бы на радиоинженера, потом вернулся к нам, ещё до войны…

В безобразном, и как подозреваю, совершенно невразумительном стиле я изложил то, что увидел.

- В целом, информация согласуется с тем, что рассказывал Сакаи… Только с другого бока. Видимо, он работал над тем же самым проектом…

Я замолчал. Мисато тихонько отстукивала по столу какой-то нехитрый мотивчик.

- Интересно получается. Всё, что всплывает, ведет к одной и той же теме. Вернее, проекту. Не бывает таких совпадений… Сам что думаешь?

- Мэм, недостаточно информации для анализа. Предполагать что-либо бестолку.

 

 

 

- Зря ты так, есть над чем подумать… – Мисато присела в свое шикарное начальственное кресло, крутанулась вокруг оси, как школьница. – Мне тут пришел какой-то непонятный рапорт от нашей внутренней службы… Где же он?

Девушка попыталась разобраться в завалах на собственном столе. Не нашла искомого и махнула рукой.

- Ну и хрен с ним. Чего там вчера произошло? Сообщают, что ты и какой-то коп махали стволами друг у друга перед носом. Ещё Накамура отстранил за некомпетентность вчерашнюю опергруппу в полном составе – ты находился без наблюдения порядка получаса. Думаю, после сегодняшних событий отстранением они не отделаются. В принципе, формальных оснований у меня нет… Поскольку никто ни на кого не жалуется, жертв и разрушений нет. Но не надо мне рассказывать, что вы с этим полицейским просто решили посмотреть, у кого пушка круче.

Я подавленно молчал. Надежда, что очередное летное ЧП перекроет вчерашний залет, не оправдалась, хотя я уже почти поверил…

- Госпожа полковник…

- Да ладно? Сама в шоке, но я уже с неделю как полковник. – На самом деле меньше, но напоминать я тактично не стал. – Развивайся, Синдзи, развивайся.

Блин, да она же издевается. Когда она отчитывала, хоть и кратко, меня несколько минут назад – это было всерьёз. По-настоящему. А сейчас… Это допрос, разнос, подкол или что вообще?

- Поскольку никаких последствий нет, прошу считать это простым недоразумением, госпожа полковник.

- Значит, говоришь, недоразумением? – Мисато вздохнула. – Ладно. Слушай тогда мой приказ – относительно всех подобных недоразумений. Если какой-то коп, или гражданский, или оябун, или военный… Да хоть х… с горы без законной необходимости направляет на тебя оружие – огонь на поражение. Сразу. Без предупреждений и промедлений. Приказ ясен?

- Так точно, мэм! Но позвольте…

- Не позволю. Но поясню. Как думаешь, почему за все это время с тобой ни разу не побеседовали парни из СИБ? Учитывая, кем ты являешься и что успел сделать?

Я пожал плечами. Честно говоря, об этом даже раньше как-то не задумывался. Хотя, по логике вещей… Действительно, почему? Взять хотя бы ту историю на крыше несостоявшегося дома. Кто там меня расспрашивал? Акаги, в основном. И внутренняя безопасность – в её присутствии.

- Ладно. Слушай. После первого столкновения с Ангелом, ознакомившись с нашим отчетом, император подписал интересный такой приказ. – Кацураги бросила было взгляд на заваленный стол… И подавила тяжкий вздох. - Суть такова: с Детьми – то есть с вами – как-то взаимодействовать, отдавать приказы, как-то влиять на вашу жизнь  могут только пятеро. Все остальные – только с согласия этих пятерых и в их присутствии. Более того, вам позволено… Да почти все. Страдать любой фигней, потакать любым капризам – лишь бы не вредило выполнению заданий и вашей безопасности. Я раньше тебе не говорила – во избежание, а потом просто как-то речь не заходила… Опасаться, что ты начнешь беспорядки пьянствовать и мирное население нарушать – глупо как-то. Бывают же больные на голову люди… Вроде тебя. Так что СИБ просто-напросто не сможет к тебе подобраться без нашего «добро». Ты слишком ценен. И именно из-за этой ценности… В общем, если наружка не в состоянии справиться со своими обязанностями – я имею право и обязана разрешить тебе применять оружие. Особенно после сегодняшнего. Да, кстати… Помнишь, перед полетом на «Игле» того британца?

- Который столкнулся с беспилотником?

- Да. На его месте должны были быть мы. Я перенесла полет в то утро. На час. И нас сдвинули в графике. Аккурат вместо того союзничка. Это, конечно, может быть случайность… А может, и нет.

- Перепутать английскую машину и нашу сложно, мэм. Одни только эмблемы, АИС, не говоря о том, что если уж они сумели организовать контроль  БПЛА и вообще знали о вылете, то должны были знать вообще всё о летной обстановке.

- Вот поэтому, Синдзи, я и не стала писать об этом очередной рапорт. Слишком глупо. И одновременно – слишком странно. Ладно… С делами на этом все. Пока тут кого-то в особо извращенной… Гм.  – Мисато замялась.

 – В общем, давай домой? Стоп! Скажешь «мэм», или, не дай боги, «госпожа полковник» … - Девушка замедленно, почти ласково изобразила смачный подзатыльник.

- Как скажете, Мисато.

 

Наверху было холодно. Конечно, верх и низ на Станции – понятия условные, но как-то сложилось,  что кольцевую технологическую галерею, опоясывающую коническое навершие орбитального сооружения, стали называть условным верхом, или «скворечником». Соответственно, низом, или «подвалом», называли точно такую же галерею, только обращенную к Земле. До которой около полутора тысяч километров. Удивительно, но каждый технологический тупик успел получить свое название, хотя традиции обычно заводятся годами. Станция же была молода, и эта смена была третьей…

До конца оставалось немного – всего две недели, и под конец вахты, как водится, оборудование дружно начало «сыпаться». Всё и сразу. И, как водится, бытовое… Конечно, это случайность… Но Смирнов-7, он же Юл (кто-то из товарищей смотрел «Великолепную семерку», а кто-то остроумно заметил, что гироскопы, с которыми героически боролся полсмены бортинженер, следует заменить обычной юлой – больше толку выйдет, с тех пор и пошло) был уверен, что для техники существуют те же самые черные полосы, что и для людей, и приметы свято чтил. Конечно, вслух он никогда бы в этом не сознался. Разве что на Базе, в уютном и родном «Стажере», после второй-третьей… Когда собеседник сам решает, чему верить, а чему нет, и носит это ни к чему не обязывающий характер. Вот и сейчас – одновременно сдохли все те же гироскопы, будь они трижды неладны, и системы контроля за состоянием оборудования автокорректировки и стабилизации. В результате главная ЭВМ поняла, что что-то пошло не так, только когда потеряла из вида группировку неподвижных звезд, относительно которой осуществлялась привязка общего положения станции и залповой точки ракет.

Пока по тревоге поднятый экипаж разбирался, что к чему, пока на Землю дали отбой и заверили, что атаки подлых инопланетян, коварного вероятного противника и «внутреннего врага» не произошло, пока начали разворот… В общем, из-за нарушенной ориентации радиаторов и сбоя теплообмена почти вся электроника, расположенная в изолированных «научных» отсеках, приказала долго жить. В том числе и та, что обеспечивала прецизионный температурный режим для её же обеспечения.  И теперь капитан ВКС Смирнов-7 сосредоточенно чесал отверткой в затылке. Быстро замерзающем даже в скафандре и изрядно заросшем, кстати, затылке, и пытался понять, с чего же все-таки начать ремонт. Масштабы работ поражали всяческое воображение. Мерзнуть не хотелось. Совсем не хотелось. Но скафандров с утеплителем предусмотрено не было, а в двух свитерах в скафандр не влезть… Конечно, можно было бы забить на инструкции и работать без скафандра, замотавшись, как мумия, в термобелье – ибо опасность разгерметизации в данном конкретном случае ноль процентов. Но командир бдит за камерами, и проверять на себе недовольство начальства не хотелось. А вот полетать ещё – хотелось.

Ему нравился космос – и он искренне не понимал, почему кто-то не выдерживает замкнутого пространства Станций и начинает хандрить, а кто-то вообще переводится на Землю после пробного полета. Предельно насыщенное техникой узкое пространство отсеков, холодный мир электроники, высоких скоростей, бешеных энергий и цифр, в сочетании с ослепительными звездами, сумасшедшим Солнцем и голубым шаром планеты буквально притягивали его к себе, и он с ужасом думал о том моменте, когда придется навсегда уходить «вниз». Радовало одно – это произойдет ещё не скоро, ему нет и тридцати…

- Юл, ты там как? Все совсем печально? – Поинтересовался вкрадчиво голос из наушника. Голос принадлежал капитану Звереву – в противовес своей суровой фамилии, очень тихому и спокойному человеку. Когда о ком-то говорят – «мухи не обидит» - имеют в виду именно таких людей. Тихий ботаник… Вот только этот «ботаник» отвечал за ядерный реактор на борту и боевое применение основного оружия Станции – ракет с термоядерными БЧ. Ходили слухи, что он и до этого, в самом начале Заварухи, ядрен-батоны по кому-то применял. Так ли это, капитан никогда не распространялся. И его, естественно, никто не расспрашивал.

Всего их на борту было четверо – оружейник – энергетик, командир-первый пилот, бортинженер-второй пилот, научник- док. Пристыкованный к корпусу, ждал своего недалекого уже часа космосамолет ВКС – он доставит экипаж домой и привезет на орбитальную станцию ПРО Советского Союза следующую смену. Всего Станций – три у Союза, три у западноевропейской Конфедерации, три у США, по одной у Японской Империи и Австралийско-Новозеландского Союза. Ещё южноамериканцы строят на орбите нечто похожее на почве нищебродства – но у них до состояния готовности такими темпами ещё годы уйдут.

Корпус слегка вздрогнул – это наконец-то завершилось возвращение Станции в положенное ей в системе Земли положение.

- Так себе, Миш. Очень так себе. И прохладно – никакого холодильника не надо.

- Кстати, о холодильниках. Ты когда-нибудь в каюк-компании холодильник посмотришь? Я не помню когда уже у нас холодный квас был. Кому рассказать – не поверят, в космосе все вечно теплое… - Встрял в разговор док.

- Док, кроме тебя, у нас квас никто не пьет. А йогурты и теплыми ничего так идут… Вот если бы там было пиво… Так ты же лично у всех отобрал. Даже у командира.

- Я спасаю ваши спортивные фигуры, сегодня вот с этим кипешем опять тренажер прогуляли. Сколько это будет продолжаться? Сегодня авария, вчера полдня боевой тревоги – непонятно почему. Хоть бы кто чего объяснил. А, командир?

- Можно подумать, мне кто-то что-то объясняет. Сказали – наблюдать за АТР, особое внимание на япов. Предупредили о возможных пусках со стороны штатов по ним. Потом дали отбой. Все, собственно. Вы же сами это не хуже меня знаете.

- Знаем, командир. Но может, есть что-то… Из неофициальных каналов?

Док, как и все мы, прекрасно знал, что один из замов в ЦУПе – старый знакомый командира. Не зря же у них сеансы связи иногда за полчаса затягиваются.

- Ну… Так, слухи одни…

- Командир, не томи. Не нагнетай интригу.

- А ты работай, капитан, работай. Ты же вроде замерзал? Так давай, работай, труд согревает, и, как нас учит известная теория, делает из человека программиста.

- Командир! – Дружный вопль в наушниках.

- Ладно, пираты. Говорят, вчера кто-то напал на НЕРВ. Как-то умудрились сбить «Еву». Насколько правда – не знаю. Без ядерного заряда это, по-моему, невозможно. Может быть, диверсия. Может, ещё что. В общем, «Ева» уцелела.

- А пилот?

- Не знаю. Правда, не знаю.

- Интересно, когда-нибудь у нас своя «Ева» появится?

- Да есть у нас, скорее всего. Только толку? Пилота надо.

- У них там совсем мелкота воюет – подростки. Жесть. Что у них там с психикой творится?

- Я не знаю, что там у них с психикой, но скажу, что будет творится с психикой у вас, если вы сейчас же делом не займетесь. Юл, Миш, док, брысь по работам. Особенно, Юл, это тебя касается!

- Почему сразу меня, командир?

- Потому что холодильник когда наконец починишь?

- Так квас оттуда только док пьет, а морсы, соки и ваши йогурты теплыми вкуснее.

- А с чего ты взял, что я люблю теплые? В общем, завтра я прихожу в кают-компанию и любуюсь на ледяной сок из холодильника. Или любуюсь на одного бортинженера, работающего сверхурочно.

- Я, конечно, извиняюсь, но мы все и так здесь работаем сверхурочно… - Неожиданно вклинился Зверев.

- Михаил… Это вы удачно напомнили. Значит, товарищ бортинженер будет вспоминать курсантские навыки работы со шваброй.

- Швабра в невесомости? Это где такому учат, командир? Побойтесь бога!

- Не умеет – научим, не захочет – все равно сделает… Ладно, хорош, работать, парни.

- Хорош работать?! Это по мне!

- Юл, твою дивизию!!!

Во избежание Смирнов-7 тут же с показным рвением принялся снимать крышку системы термоконтроля: шутки шутками, а дисциплина дисциплиной. Командир ведь и швабру найдет, с него станется.

Работа подвигалась медленно. Замерзал инженер намного быстрее, чем она подвигалась, и это наводило на размышления. В конце концов упрямый блок общего питания уступил его усилиям и запитал несчастную, только что восстановленную систему климат контроля, и заодно убитые и не очень научные модули. Капитан, прикинув собственные возможности, решил после этого все же пересидеть внизу – подождать, пока отсеки прогреются до более-менее приемлемой температуры. Пальцы уже гнулись с трудом, и держать отвертку становилось трудно.

- Юл, ты там чего сотворил?  - Прорезался док.

- В смысле?

- У меня тут гравидетектор ожил. И, по данным контроля, работает нормально.

- Да ладно? Может, глюкануло что в ЭВМ или на узле?

Гравидетектор – секретная, неясного действия и ещё более неясной полезности вещь была передана экипажу перед самым отлетом, опробована в первую же неделю, и признана неисправной по жизни после месяца издевательства наземных «сопровождающих» научников над экипажем в стиле «попробуйте новое ПО, подкрутите потенциометр на второй плате и т.д.». Экипаж не обижался – это была его работа. Было, скорее, обидно, что завести неведомое изделие так и не удалось. И вот… Похоже, переохлаждение каким-то образом повлияло на загадочный аппарат с фантастическим названием.

- Да непохоже, что глюкануло… Я вот тут переключаю, и ничего… И по СВК вижу – все в норме.

- Заработало? Готовь отчет, док. И прогони его по тестам по-быстрому, пока опять не сломалось…

- Есть, командир.

Док внимательно вглядывался в узкий монитор стандартного военного ВМГ – вычислительного малогабаритного комплекса. Там он наблюдал то, чего быть не могло. Вернее, могло, но лучше бы не было…

- Командир…

- Слушаю.

- У нас проблемы.

- А что, бывало по-другому? Вы со Смирновым сговорились сегодня, что ли?

- Я серьезно. Гравидетектор заработал… Предположительно. Наблюдаю цель… Класса «Ангел» в ближней зоне. Дистанция – порядка пятисот, приближается. Скорость семь, относительная ноль семьдесят пять.

- Вероятность ошибки?

- Высокая. Контроль сообщает, что все в порядке с детектором. Так он и раньше то же самое сообщал.

На несколько секунд во внутренней Сети Станции повисла тишина.

- Ладно. Боевая тревога! Дайте мне связь с Землей.

Глухо, с замогильной тоской взвыли сирены.

 

Надо было сходить на встречу с Кенске. Правда, сначала надо было её назначить. Надо было обдумать все произошедшее, ещё раз и тщательно. Надо было… Да много чего ещё, хоть блокнот заводи, чтобы чего не забыть. Ничего не хотелось делать. Вообще ничего. Лежать бы так, на узком диване в комнате, куда никто не войдет без моего разрешения, и думать о разной ерунде, чувствуя, как уходит из тела противное ощущение обманутой смерти. До чего же здорово…

Я резко сел. Остановка – это и есть смерть. Мало ли что устал. Всё болит? И что? Мало ли какие оправдания… Кого и когда интересовали оправдания? Раз могу – надо делать. Все, лейтенант, пошел, быстро!

Коммуникатор валялся там, где я его и оставил – у самой диванной подушки. Подавив желание полежать ещё хоть чуть-чуть, я набрал номер Кенске.

- Айда… Надо поговорить. Где и когда?

Кенске и Судзухара сидели на лавке в парке рядом со школой. Занятия недавно закончились, и мы договорились встретится здесь – ушей разного рола аппаратуры меньше, а посторонних шумов – побольше. Судзухара угрюмо поглядывал на часы – опаздывал на тренировку. Кенске радостно встрепенулся, узрев знакомую форму на знакомом пилоте:

- О, Син, а смотрится прикольно! Я прошлый раз и не разглядел, темно было. Это специально на тебя шили или размер нашли такой? А ствол  - разреши посмотреть? Это ведь пять-семь третьей серии, если не ошибаюсь?..

- Айда, уймись… - Простонал Судзухара. – Здорово, Син.

Айда дурашливо козырнул. Я вполне серьезно ответил тем же.

- Парни, надо поговорить. Насчет вчерашнего.

- Поговорить? Ну что ж, давай говорить. – С Кенске моментально слетела маска дебиловатого приколиста. – Прежде всего – мои извинения.  Накосячил. Если когда-нибудь смогу вернуть должок – верну.

- Что ты там забыл? И что вообще делал?

- Син, ты хотел бы узнать о НЕРВе побольше?

- Я хотел бы услышать ответы на свои вопросы, Айда. И сейчас я спросил тебя.

- Погоди, не лезь в бутылку. Я хотел узнать побольше. И поэтому полез в канализацию.

- И как, нашел ответы?

- Нет. Ещё рано. Чтобы найти ответы, нужен Ангел.

Я попытался понять, насколько милитарист склонен шутить. По виду выходило, что он всерьез. Судзухара с интересом посматривал на своего друга. Похоже, этого ему тот еще не говорил.

- Значит, так. Ты ведь в курсе, что зенитная артиллерия и СГЗ города завязаны на Геофронт? А как думаешь, в чем физически выражается эта связь?

- А… До меня начало доходить. Ты что, «малину» подвесил на один из узлов связи?

- Именно, - Кенске не скрывал гордости. – Только связь по ним идет по боевым, упрощенным алгоритмам в соответствующей обстановке. И тогда маааленькая, безвредная такая программка обоснуется в Сети НЕРВа. И будет сообщать мне то, что я захочу узнать. Конечно, не все, да и спалиться легче легкого… но шансы есть. И я считаю, что это хорошие шансы.

- Айда, ты думаешь, что лучше Акаги, её команды, хакеров СИБ и Генштаба? – Скептически поинтересовался Тодзи.

- Думаю, что их слишком много. А меня – слишком мало.

- И ради этого мы драпали от копов и едва не сели? Если бы не Син…

- Да нет, Тодзи, Айда прав. Это того стоило.

Я сел на скамейку рядом с Кенске, жестом попросил у него банку с соком. Отхлебнул.

- Ну и мерзость… Из столовки, что ли? Айда, ты догадываешься, какая будет моя следующая просьба?

- А ты догадываешься, какая будет моя? – Кенске радостно потер руки.

- Догадываюсь. Идет. То, что не относится к закрытым сведениям, сообщу. Ну и… При необходимости сверх того. По рукам?

- По рукам. Буду сообщать все, что пойдет по этому каналу. Ну и… Кое-что сверх того.- Спародировал Кенске меня.

Мы стиснули друг другу руки.

- Парни, я правильно понял, что вы только что решили навесить нам всем лет по двадцать?

- Не совсем, Тодзи. У меня допуск по первой форме.  Могу кое-что сообщать гражданским в экстренных случаях, для безопасности Империи… - Я малость покривил душой, но, по сути, так оно и есть… А один я не справлюсь. Надеюсь, в парнях я не обманусь.

- А что, обстоятельства действительно чрезвычайные?

А, ну да, они же не знают… В новостях никаких сообщений про летное ЧП не будет. Так решил Император.

- Чрезвычайнее просто некуда.

- Тогда… Тогда я с вами. Я, конечно, не программист… Но если надо кого битой огреть – может, и сгожусь? – Неловко предложил он. Тоже хочет секретов, что ли? И проблем немеряно? Или понимает, что влип, и хочет знать, по крайней мере, во что влип? Хотя, какая разница… Мотивы не имеют значения. Имеют значения дела.

- Добро пожаловать в клуб. – Опередил меня Кенске. – Син, а ствол-то покажешь?

Я вздохнул. Огляделся – никого… Вытащил пистолет из кобуры, вынул магазин. Проверил отсутствие патрона в стволе.

- Держи, - Протянул оружие рукоятью вперед. – Только осторожно. На людей не направляй.

- А, учи ученого, лейтенант, - Отмахнулся тот. – Хороша игрушка… Эх, у меня попроще…

- У тебя? – Не понял я.

Не глядя, Кенске запустил руку в свою школьную сумку и вытащил оттуда… М1911. Ни хрена себе… Щелкнул предохранителем, протянул мне:

- Чем богаты…

- Эм… Мда. – Только и сумел выдавить я. Тяжелая штука… Я ошибся. Это был не М1911. Если не ошибаюсь, «Гризли» под более мощный патрон. Сейчас проверим… Нажал защелку. В магазине обнаружились штатные семь патронов слонобойного калибра. На всякий ещё раз огляделся. Охрана на месте, никого более не видно… Пистолет прикрыт нашими телами и сумкой Кенске. Все вроде в норме. Спрашивать откуда – не принято. Что ж… Хорошо, когда у товарищей не пустые руки. Судя по реакции, Тодзи в курсе.

- А в школу не боишься брать?

- А чего бояться? Рентгена на входе нет, а в сумке и так до фига металла. Поэтому в метро даже никто и не смотрит, - Пожал плечами тот.

- А ещё… Слушай, у тебя не найдется девять на девятнадцать? – Поинтересовался я. Патронов к «вальтеру» достать не удалось, и в обозримом будущем новых источников боеприпасов не предвиделось. А вдруг?..

- Есть… Тебе сколько? Два плюса или постарше?

- Постарше. Штук десять хотя б.

- Погодите, парни, - Встрял Судзухара. – Какие плюсы? Кто постарше?

- Да Син предпочитает девушек постарше, ты на Кацураги посмотри… Син, я прикололся! Пошутил, говорю!

- Тодзи, просто современные патроны повышенной мощности. А под старое оружие они мало подходят, хотя по габаритам очень даже.

- Это значит, пилот Евангелиона, лейтенант Икари и наш бывший одноклассник является счастливым обладателем некоего раритета. Достану. Если дашь посмотреть. А дашь пострелять – и больше достану. – Уже серьезно закончил Кенске.

- Добро. Ну, ты даешь…

- Так и мы не пальцем деланные, - Ухмыльнулся очкарик, возвращая пистолет.- Кое-что можем… Можешь сообщить что-нибудь… Про синхронизацию? Как тебе удается?

- Блин, да не знаю я, Айда. Это как-то… Само. Помимо меня. Акаги не смогла пока разобраться. – Куда клонит очкарик, понятно было сразу. В пилоты ему хочется, к погонам и оружию… Я его понимаю. Я его отлично понимаю! Но что я могу сделать? И совсем не уверен, понимает ли он сам, что такое заглядывать за ту самую грань? Мне двух раз хватило, чтобы понять: лучше лишний раз этого не делать. Даже если совсем пофиг на все, как мне. У него есть родители, я слышал, есть сестра. У него, наверное, было детство. Хоть какое-то. Ему, наверно, хочется быть победителем. Но ему есть, что терять. Есть люди, которые хотят видеть его живым и здоровым. Хотя… Какое я имею право что-то решать за других? Я лейтенант без подчиненных. И решаю только за себя.

- Если когда-нибудь узнаю… Будешь первый, кто услышит это от меня. Но я – не Акаги.

Ты так хочешь летать?

- Я хочу воевать, - Милитарист гордо выпятил впалую грудь, грозно блеснув очками. – И я могу это сделать лучше, чем большинство остальных людей. Так же, как воюете вы с Аянами.

- Все, понеслась, - Вздохнул Тодзи. – Айда, ты вконец охренел? Забыл, как нас чудом вчера не замели? Боги, за какие грехи вы послали на землю этого идиота?

- Иди на фиг, спортпит…

Один хочет воевать. Другой хочет спокойно жить. Чего хочу я – сам уже не уверен… Ничего не хочу, наверное. Дурацкий разговор. Двое вооруженных подростков на лавке в парке, легкий ветерок, приятно расползающееся по коже тепло от солнечных лучей, пробивающихся сквозь листву. Хорошо…

- В общем, договорились? Мне пора.

- Служба? – Понимающе и с завистью уточняет Кенске.

- Нет… Просто дела.

 

На самом деле, дел у меня почти не было. Разве что накормить Мисато, когда она проснется… А проснется она не скоро – полковник здорово вымоталась. Про нас, похоже, действительно пока забыли - ни звонков, ни вызовов. Разве что охрана удвоилась. Или утроилась? А хрен её знает… Но из дому выходить не запретили. И то ладно.

Я сидел в вагоне метро, заткнув уши привычным плеером. Очередной бодрый марш, на сей раз, для разнообразия, польский… «Монте-Кассино». Поляки тогда там, в безмерно далеком прошлом, огребли. Но марш хорош. Под музыку думается лучше. Охрана, расположившаяся на соседней скамье, не мешает. Хотя, наверно, и костерит меня от души… Мысленно. Ну да это их проблемы.

Итак. Меня снова чуть не сбили. Я снова жив. Вроде как. Кто? Не Ангел. Атаковали люди. Отсюда может быть несколько забавных выводов… Кому выгодно уничтожение «Евангелиона»? Ангелу, раз. Тем, кому он по каким-то причинам необходим, это два. Прямые агенты Ангела – явный бред… Хотя, сам Ангел – тоже явный бред. Исключать нельзя. Кому может быть выгоден Ангел? А вот это интересный вопрос. Пришельцам? А что мешает им раскатать все ООН в один аккуратный блин за пару часов? И на фига им сдался только наш, японский, Геофронт? Стоп, им ещё был нужен антарктический. Когда он существовал. Что-то, что было там и есть у нас здесь. Блин, мало информации, ничтожно мало… Я не знаю практически ничего. Солдату оно и не надо. Младшему офицеру – тоже не надо. Офицеру, который боится за свою Империю – надо. Позарез. Если Кенске действительно сможет что-то нарыть… Вот почему-то верю, что сможет… То пусть это произойдет побыстрее. Быстрее, чем станет слишком поздно.

Вспомнился тот парень из полузабытой войны – он тоже узнал многое, но слишком поздно. И у меня такое ощущение, что время уходит. Катастрофически быстро уходит, как песок в песочных часах. Попробуй угадай, сколько того песку кому отмеряно…

Рей… Девушка с голубыми волосами. Самая загадочная фигура в НЕРВ. Фигура… По тем репликам, что отец обращал к ней, он так и относился к ней – как к фигуре. В шахматах. Он вообще так относился к людям, но по отношению к ней даже не счел нужным скрывать. Для Акаги – она объект для опытов… Как и я. Для остальных – просто феноменально молчаливая девушка с прикольными волосами. А ведь она может вести и собственную игру. Почему бы и нет? Вот только самообладание у неё… Для такой маски, прямо скажем – нужно нечто нечеловеческое. Тем более странно то, что она позволяет по отношению ко мне. Для любой другой – просто легкие подколы, не более. Для неё… Странно, очень странно. Я занимаю в её планах какое-то место? Возможно. А она кто – для меня? Пожалуй… Пожалуй, она мне небезразлична. И это мягко сказано… Почему? Почему так?

Вой метро, шипение пневматики… Проносящие мимо и тут же исчезающие во тьме подземные недра Токио-3. «Суоми-красавица» в наушниках. Лица… Тысячи лиц, мелькающих мимо. Кто-то выходит. Кто-то заходит. Круговорот людей в природе. Мы пересекаемся на несколько минут, чтобы наши дороги разбежались навсегда. Навечно. Никто не узнает пилота «Евы» - здесь не любят вглядываться в лица. Хотя, неудивительно, ведь пилот сидит в гражданской куртке, накинув капюшон на голову, в углу, и прикрыв глаза темными очками. Хорошо, когда тебя не узнают. И когда под обычной гражданской курткой на плечах при каждом движении чувствуются прямые планки твоих погон – тоже хорошо.

Эта история добавлена http://https://fiction.evanotend.com/viewstory.php?sid=458