Evangelion Not End
- Размер шрифта +

Так глубоко в недра геофронта Синдзи еще не проникал. Небольшая часть штаба, что была ему знакома, осталась далеко наверху, шахта лифта казалась бесконечной, а биение сердца, колотящегося в заложенных от перепада давления ушах, казалось биением ядра земли. Синдзи чувствовал себя так, словно попал в совершенно новый, незнакомый мир, а старый - был лишь сном, привычной, но от того не менее лживой сказкой на ночь. Эти темные пустые коридоры, покинутые много лет назад, краснеющие в темноте символы и отблески жизни в мертвых аппаратах и машинах, казалось, настолько реальны, что в голову не приходило и мысли о реальности утреннего пива Мисато, издевательств Аски и заливистого хохота Тодзи. Это огромное пространство, явно предназначенное для многих и многих людей, теперь наводило ужас своей безлюдной пустотой. Мисато положила мальчику руку на плечо, пытаясь приободрить, но тот испуганно вздрогнул и отстранился. Синдзи старался ступать как можно тише, следуя за ведущим их доктором Акаги, но в эхе темных комнат звук его шагов смешивался с чеканной поступью Рицко, уверенным шагом Мисато и легкой походкой Рей.

- Мы на месте, - произнесла Рицко, когда они достигли помещения, слабо освещенного старыми лампами, гудевшими в тишине, одна из которых плохо работала и время от времени гасла. Стены, облицованные белым кафелем, производили удручающее впечатление и напоминали Синдзи процедурный кабинет в больнице, но здесь плитка не отличалась стерильной чистотой - грязные разводы по стенам, потеки воды с потолка, потрескавшаяся штукатурка и темные пятна цвета запекшейся крови на полу делали эту комнату куда более жуткой, чем все то, что Синдзи видел раньше. Обстановку комнаты, полную больничного аскетизма, составляла кушетка, покрытая белой простыней, тумба с выдвижным ящиком и переносная ширма поперек помещения, причем все это выглядело так, словно мебель разбросали, как попало.

Оглянувшись, Синдзи обратил внимание на, казалось бы, совершенно чужеродный предмет в этой комнате - старое потертое пианино цвета черного дерева, уютно устроившееся в углу. Как завороженный, мальчик приблизился к инструменту, оглядывая его. Это была старая немецкая модель; в специальных креплениях держались бронзовые подсвечники, тронутые зеленью. Крышка пианино оказалась открытой, словно на нем недавно играли. На пюпитре, раскрытая на середине, покоилась нотная тетрадь. «Людвиг ван Бетховен» - прочел Синдзи, - «Соната №14». Мальчик провел пальцами по клавишам, оставив в пыли три неровные дорожки. Тишина стала невыносимой.

Синдзи обернулся и обнаружил, что взрослые внимательно наблюдают за ним, а Рей стоит, опустив голову, словно задумавшись над чем-то.

- Это напоминает мне комнату Аянами, - произнес Синдзи, нехотя нарушая тишину подземного помещения. Мисато посмотрела на Рицко и в ее взгляде сквозила надежда.

- Это и есть комната Аянами, - спокойно ответила та, не удостоив подругу взглядом, - место, где она выросла.

Синдзи вспомнил закатное солнце между опорами детских качелей, игры со сверстниками и мудрого учителя, который всегда был к нему добр. Пожалуй, его детство прошло не так уж и одиноко. Похоже, что Рей пришлось гораздо хуже, хоть она и не жаловалась. Синдзи мысленно укорил себя за слабость и отвернулся. Пианино неудержимо притягивало его взор.

- Зачем здесь это? - Спросил он, пытаясь скрыть крайнее любопытство.

- Чтобы Рей могла играть на нем. - Ответила Рицко.

Рей играла на пианино? Синдзи снова бросил заинтересованный взгляд на доктора.

- На нем давно не играли - оно все в пыли, - отметил он.

- Это так, - кивнула Рицко, - все те месяцы, что Аянами провела в госпитале, к пианино никто не прикасался.

- Разве нельзя было хотя бы закрыть крышку и убрать ноты?

- Это не важно, - тихо сказала Рей.

- Рей была вызвана по тревоге. У нее не было времени закрыть крышку. - Отрезала Рицко, несколько раздраженно. - Мисато, у тебя нет зажигалки? Я забыла свою на мостике.

Мисато покопалась во внутреннем кармане куртки и протянула зажигалку подруге. Рицко закурила, несколько раз чиркнув колесиком. Сигаретный дым медленно клубился в застоявшемся воздухе.

- Рей, сыграй нам, - наконец сказала Рицко, сделав пару затяжек.

Рей кивнула и шагнула к пианино. Синдзи неловко посторонился. Аянами двигалась медленно, но решительно, отточенными движениями. Разгладив юбку, она опустилась на круглый табурет, бросила взгляд на ноты и плавно положила пальцы на клавиши. Первые же ноты заставили Синдзи вздрогнуть. Он уже слышал эту пьесу - Сонату Бетховена номер 14. Минорные трезвучия звучали в подземной тишине торжественно и печально. Рей сохраняла безразличное выражение лица, но ее пальцы, мягко нажимавшие на клавиши, извлекали необычайно чувственную музыку. Несколько тактов увлекли сознание Синдзи, он весь отдался этим звукам и внезапно вспомнил, где слышал это произведение. Он вспомнил свежий воздух, ночное небо над головой. Он вспомнил реальность, вспомнил, ради чего стоит жить, понял трагичность судьбы, лишь подчеркивающую ценность жизни - все в одно мгновение. Синдзи широко распахнул глаза, но перед ним вставали не мрачные стены подземелья, а небо, звезды и луна. Не осталось ничего, кроме него и музыки. Одинокая слеза скатилась по его щеке и упала на кафельный пол, но Синдзи этого не заметил.

 

Вам необходимо Войти (Зарегистрироваться) для написания отзыва.
Neon Genesis Evangelion и персонажи данного произведения являются собственностью студии GAINAX, Hideaki Anno и Yoshiyuki Sadamoto. Все авторы на данном сайте просто развлекаются, сайт не получает никакой прибыли.
Яндекс.Метрика
Evangelion Not End