Evangelion Not End
- Размер шрифта +

 

Первый снег был самым черным. © Сплин

 

Он часто ходил на кладбище, дабы в очередной раз поплакать над маленьким холмиком могилы своей матери. Тем не менее, ему ещё никогда не доводилось бывать на похоронах. Впрочем, маловероятно, что ему понравился этот сомнительный опыт.

-Синдзи?

Острая резкая вспышка-вопрос, возвращение к потерянной реальности. Знаете ли, в подобных местах такое часто случается. Ты задумаешься над чем-нибудь и надолго оторвешься от окружающего мира. Маленький пушистый комочек трется у его ног - хочется спросить, откуда он, но разве кто ответит? А вокруг люди, мрачные и некрасивые. И ещё льёт дождь, холодный, от чего острый, противный, потому что мокрый.

-Что? - Мальчик скосил глаза на котенка. Котенок и не думал исчезать.

-Не хочешь ничего сказать? - спрашивает его кто-то.

-Идите к черту - тихо шепчет Синдзи, однако его голос звучит достаточно громко в этой гробовой тишине, нарушаемой лишь барабанящим по земле дождем.

Пинком он пытается прогнать животное, но котенок исчезает быстрее, чем ботинок мальчика успевает задеть его черную шерсть. Несколько человек оборачиваются. Синдзи снова опускает глаза. Люди понимающе кивают и возвращаются к церемонии. Очевидно, все списали на эмоции. Ну и хрен с ним.

Они стоят вокруг небольшой ямы, и прячутся под свои маленькие зонтики. Чья-то рука опускается ему на плечо, но Синдзи грубо стряхивает её.

«Люди...» - проносится в его голове безрадостная мысль - «Пройдет пару дней, и они снова будут смеяться. Что в очередной раз доказывает, что все они  - полное дерьмо»

Синдзи совершенно не интересовал обряд погребения. Он краем глаза следил за тем, как деревянный шкаф медленно опускали в черную могильную яму.

Люди нагло лгут, особенно когда шепчут про покой и святые небеса. Её ждет только вечность и пустота. Почему-то он был в этом уверен.

Когда раздражение достигает своего предела, Синдзи не выдерживает, сжимает руку в кулак, разворачивается и уходит. Его никто не останавливает.

Серая слякоть под ногами. Погода как будто бы отражает его паршивое настроение, состояние души, или как вам там привычней. И хотя на улице идет дождь, мы все равно почему-то наблюдаем серую дымку над некоторыми могилами. Души упокоенных? Что за бред.

Возможно, в другое время, при других обстоятельствах, он бы погулял здесь подольше. Но возможное наличие призраков никак не способствовало этому, да.

Стараясь не смотреть по сторонам, он шел прочь отсюда, подальше, от этого гадкого места, полного глупых людей. Он ещё вернется сюда, обязательно. Когда здесь будет поменьше суетливых человечков.

За калиткой перед кладбищем стояла она. Школьная форма в такой день, впрочем, это вполне соответствовало её стилю и вкусу.

 Аянами ушла с похорон ещё раньше Синдзи. Хотя, вполне возможно, что она на них и не была вовсе. Складывалось ощущение, что всеобщий траур её вовсе и не касался, впрочем, скорей всего, именно так оно и было. 

-Рей?

На секунду её глаза отрываются от мутного неба и поворачиваются к нему. Не стоит даже пытаться в них что-либо прочитать - это бесполезно, они пусты, как пропасть нижнего тартара. Впрочем, как известно даже у самой глубокой пропасти есть дно. А по закону жизни - чем глубже пропасть, тем больше в нее падало всякого. Это был тонкий намек, на то, что глаза Рей только казались совсем пустыми, ага.

-Да - наконец, отвечает она, практически не шевеля губами.

«Да». Что,  да, спрашивается?

Волна злости, нет, скорее раздражения захлестывает разум мальчика. Боль, неприязнь, отвращения, злоба, ненависть - мерзкие, гадкие, липкие чувства, своей отвратительной коррозией медленно разлагающие наши души. Господи, дай нам только сил стать выше всей этой гадости. 

Вдох, выдох, два удара сердца - и вот Синдзи уже относительно спокоен. Тем временем, Аянами продолжает:

-Чем больше привязанностей - тем меньше твои шансы на удачу - её взгляд на секунду ускользает куда-то вдаль, как будто бы она уходит на связь с параллельными мирами - Таков закон вероятностей.

-Аска была... - Синдзи тяжело дышит.

Да, Аянами, как всегда права - эта рыжая ведьма была всего лишь привязанностью, лишним грузом, балластом, тянущим его на дно. И её смерть - закономерность, которая ему даже на руку. Душа Синдзи захихикала от такого жуткого открытия.

К счастью, он вовремя спохватился (или ушел с пути истинного, как знать) и смог взять верх над собой. Аянами продолжала внимательно следить за ним, складывалось ощущение, что её взгляд аки рентгеновские лучи видит его душу, сущность, и вообще всего его насквозь.

За весь день Синдзи впервые обратил внимание на дождь. Смахнул с ресниц несколько крупных капель, пробормотал:

-Ничего. Уже ничего.

Аянами молчит, выражение её лица не меняется ни на йоту, однако каким-то магическим образом  Синдзи чувствует печаль, обуревающую её сердце.

-Хорошо - говорит она голосом безвольной фарфоровой куклы, и вновь устремляет взгляд к небу. Огромное серое полотно, пронизанное черными тучами-кляксами. По асфальту ручьями течет грязно-мутная вода.

Казалось бы, это может продолжаться вечность. Но, нет, увы - громко скрипят тормоза, и черный джип с эмблемой «NERV» останавливается за её спиной.

Рядом с девочкой черными тенями материализуются призраки ребят из службы безопасности. Один из них (очевидно, самый смелый) делает несколько неуверенных шагов к девочке и что-то шепчет ей на ухо. Рей, как будто бы не обращает на него внимания, но стоило ему закончить,  как Аянами кивает и молча уходит вслед за ним. На секунду она оборачивается и через плечо бросает Синдзи:

-А если бы у тебя была возможность? Ты бы... вернул её?

Этот вопрос ставит мальчика в тупик. Аянами не стала дожидаться ответа, она и её охрана садятся в черный джип и уезжают.

Вернуть. Её. Возможность.

Рука, всё это время сжатая в кулак сама по себе расслабляется. Только сейчас Синдзи замечает слезы, ручейками текущие по его щекам. Хотя какие это слезы. К черту слезы, удел противных девчонок. Это дождь, просто дождь, всего лишь дождь и не более чем дождь.

-Они все меня бросили.

Он делает несколько шагов, дабы перейти улицу. Какая-то случайная машина едва не сшибает его, но окатывает водой с ног до головы. Да без разницы.

Синдзи садиться на скамейку и обхватывает голову руками.

Сначала умерла мать.  Отец вычеркнул его из своей жизни.

А теперь... А теперь из жизни ушла и Аска. Его лучшая подруга, хотя их сложно было назвать друзьями. Да, она каждое утро приходила к нему и будила, дабы он не опоздал в школу. Да, она отбирала его карманные деньги на завтраки. Да много чего было. Но, тем не менее,  как бы банально это сейчас не прозвучало, любовь, она, разная бывает. Даже не разная. Странная.

Да, многие, например, считают, что в их возрасте полюбить кого-то по-настоящему - невозможно. Впрочем, представление о том, что такое «по-настоящему» до жути непохожи, тем более, что приведенный постулат выше - всего лишь ещё одно мнение одиноких циников, обделенных столь высокими чувствами.

 

***

 

Прошло несколько долгих дней, сложившихся в короткие недели. Мальчик давно уже не ходил в школу. Вообще, он жил у своего опекуна. Вернее, опекунши, впрочем, это звучит не так красиво. Кто бы это мог быть? Конечно же, речь идет о Мисато. Впрочем, даме не было никакого дела до проблем Синдзи. Нет, она была хорошей. Просто у нее банально не хватало времени следить за посещаемостью подопечного. За что последний её очень любил и даже капельку уважал.

Так вот, сейчас была глубокая ночь, и Синдзи  клубочком лежал на своей кровати, молча гипнотизируя висевший наверху потолок. Слова, сказанные Аянами больше недели назад, все никак не давали ему покоя. А что, если это, правда? Да даже если так  Известно же, что ради чуда всегда нужно идти на жертвы.

-Готов ли я... - пробормотал он и сильно задумался. В такт его словам щелкнул переключатель плеера, - кассета закончилась, нужно перемотать. Музыка исчезла, и слегка раздражающее гудение какое-то время мозолило ему уши.  

Если подумать, то он был ничем не лучше всех остальных. Два мясца назад изуродованную Аску нашли в парке. Эта новость как гром среди ясного неба ворвалась в его реальность и все в ней перевернуло. В больницу он ходил только один раз - узнать о состоянии девочки. Ничего хорошего врачи тогда ему не сказали. В лучшем случае Аска всю жизнь проведет овощем на больничной койке Она была полностью парализована. Даже говорить не могла. А Синдзи, как это не прискорбно просто побоялся к ней зайти. А ведь когда он сломал руку... Она ведь одной из первых пришла навестить его... 

Впрочем, я думаю, страх мальчика было  не сложно понять.

А потом она умерла, да, её не стало. И что же он испытал в первую секунду? Облегчение.

Как это ни прискорбно, но ему уже надоело оплакивать Аску - он выплакал последние слезы дня два назад. Сейчас он буквально выдавливал из себя горечь и печаль.

Ему снова стало грустно. На этот  раз от осознания того, какое же он все-таки дерьмо. Ничем не лучше других, даже хуже. В сотни раз хуже.

В конце-концов он не выдержал. Встал с кровати, надел тапочки, и одиноким зомби побрел в комнату Аски.  Он долго стоял перед дверью и колебался. Какое-то странное чувство не пускало его туда. Наконец, Синдзи собрался с силами и открыл дверь.

В комнате было темно. Его сильно пугала аура, исходившая от этого помещения. Ей было пронизано буквально все. Казалось бы, даже воздух застыл в этих четырех стенах. Подрагивающей рукой Синдзи включил свет. Лампочка заморгала, но уже через несколько мгновений стабилизировалась.

Комната совсем не изменилась за эти несколько месяцев, но тем не менее, почему-то выглядела покинутой и одинокой. В ней не было души. Иногда, бывает, посмотришь на квартиру, и скажешь: «Да, здесь живут люди». А здесь наоборот - слишком убрано, слишком чисто, слишком все аккуратно для жилого помещения. Застеленная кровать, нетронутая книжка полка, девственно чистый стол, ровно лежащий коврик. Даже цветы не забыли полить, да и шторы зашторены. Все как положено.

«Похоже, что Мисато все-таки бывает здесь. Удивительно, как такая неряха может с такой скрупулезностью наводить порядок.»

Синдзи снова передернула. Он как-то и позабыл уже, что говорит о мертвом человеке.

Ему стало как-то слегка не по себе, но, тем не менее, уходить отсюда не хотелось совершенно. Он боялся до чего-либо дотрагиваться (вдруг рассыплется?) Тем не менее, он все-таки подошел к столу и выдвинул ящик. Внутри лежала аккуратная стопка фотографий в рамочках. Синдзи сразу захотелось захлопнуть его, но он передумал и аккуратно взял в руки одну из фотографий.

Он, Аска, Мисато и Кадзи сидят в каком-то очень приличном ресторане. Рыжая тянется к нему через весь стол, размахивая вилкой, как боевым знаменем. Сам мальчик вжался в стул и с ужасом смотрит на обезумившую бестию. Волей-неволей Синдзи улыбнулся.

«А ведь мне она мне тогда сказала, что выбросила это ужасное фото.  Ох уж эта Аска...»

Его снова уколола тонкая иголочка боли. Фотография едва не выпала из его обсселивших рук. Огромных усилий стоило ему аккуратно положить её обратно. Схватившись за стол и немного пошатываясь Синдзи прилег на Аскину кровать.

Глаза его смотрели вверх, прямо на небеса. От удивления он даже перестал плакать.

«Так вот какоё небо она видела по утрам...»

Действительно, - весь потолок был мастерски обклеен фотографиями неба. Оно казалось таким высоким, таким реальным, таким вечным и непостижимым... Таким голубым. Прямо как глаза Аски.

Снова захотелось плакать, но Синдзи сдержал слезы.

«Конечно же, я, черт побери, хочу, чтобы она вернулась, конечно же, черт побери...»

Зазвонил телефон.

Да-да, телефон! 

Неожиданно.

Нервы натянулись как струна. Синдзи медленно встал с кровати и дрожащей рукой взял трубку:

-Дда?

Тишина. Совсем ничего не слышно.

-Хватит баловаться! - подрагивающим голосом кричит Синдзи.

Сдавленный смешок.

-Это я, Син. - хихикнул голос в телефонной трубке.

Внутри у мальчика все похолодело.

-Кто, ты?

-Я. Что, не узнал? - обиженно шепчет голос.

Синдзи медленно съезжает по стене вниз, к полу. Телефон падает со столика вслед за ним.

К счастью (хотя как знать, как знать!), связь не обрывается. Последняя надежда, впрочем, и так уже понятно, насколько она безнадежна:

-Хватит меня разыгрывать... Это очень глупая шутка. Прекратите немедленно.

На том конце провода воцарилась тишина. Синдзи хотел было облегченно выдохнуть и повесить трубку, но не успел - его собеседник засмеялся самым жутким хохотом в истории Евангелиона.

-Серьёзно? Думаешь, я тебя разыгрываю? А ведь всю жизнь был таким доверчивым идиотом - глубокий вздох - Ладно. Я звоню тебе из рая и... Если ты мне не веришь, сходи к Хикари. Она подтвердит мои слова.

-Аска? К Хикари? Но... как? Ты же...

-Так, все. Меня архангел Михаил зовет, бывай!

Гудки. Гудки. Гудки.

Синдзи выронил трубку из рук.

Это не могло быть реальностью, и в тоже время это было. Как? Как объяснить только что случившееся, когда уже сейчас понятно, что ничего разумного не придумать?

Синдзи приподнялся с пола и аккуратно положил на место телефон. Сел за стол. Помассировал виски. Вариант с розыгрышем лучше отбросить сразу. Если это действительно чья-то глупая шутка, он, по сути ничего не теряет. Лучше бы именно так оно и было, да.

Он ещё раз хорошенько подумал и попытался взвесить все за и против. Руки предательски подрагивали. С одной стороны, дело требовало немедленных и решительных действий. С другой... Безумно хотелось лечь спать и отложить все это до завтра. А потом... Да, вот только потом он уже не станет говорить с Хикари. И до конца жизни будет вздрагивать от каждого телефонного звонка. Обсудить это с Мисато? Хм, ему не очень-то хотелось  разговаривать с ней без особой надобности. Ведь, трезвой домой она уже не приходила месяца два, а может быть и больше.

Значит - решительные действия? Синдзи почувствовал в себе невероятный прилив бодрости. Он покончит с этим дело сегодня, или никогда. Просто встать из-за стола, одеться, сходить к Хикари (и черт с ним, со временем).

Так он, собственно и поступил.

 

***

 

Дом Хикари находился на другом конце города, что впрочем, не помешало ему добраться туда в самые кратчайшие сроки. Итак, уже через полчаса земного времени Икари Синдзи поднимался на лифте к нужному ему этажу.

На лестничной клетке его ждал сюрприз - дверь нужной  ему квартиры была слегка приоткрыта. Мальчик опешил в замешательстве. Это может означать только две вещи. Первая - внутри не осталось живых, чтобы дверь, собственно прикрыть. И второе - его там кто-то ждет.

Признаться, его одинаково не устраивали оба варианта. Но...

Был ли у него другой выбор?

В квартире было относительно пусто. Если не считать трех трупов в ванной. У Синдзи подкосились ноги. Кто-то вырезал Хикари и всю её семью. Зверски, жестоко убил. Шок быстро прошел, и он, стараясь ни о чем не думать, на ватных ногах побрел к телефону, очевидно, дабы вызвать полицию.

Вот только телефон зазвонил раньше, чем мальчик успел к нему подойти. Синдзи вздрогнул. Он уже догадывался, кто мог позвонить сюда в столь поздний час.

-Але? - максимально спокойно спросил он, поднимая трубку.

Однако голос его, все равно подрагивал.

-Привет, придурок-Синдзи. Как настроение?

-Аска... какого черта? Почему Хикари и вся её семья - мертвы?

-Ну... скажем так, я тебя подставила.

-Что?!

-Внимательно посмотри на ножик, которым им вспарывали животы.

Синдзи положил трубку на стол и опрометью бросился в ванную. Его самые страшные подозрения мгновенно подтвердились. В шее Хикари торчал тот самый нож, которым он так любил нарезать бутерброды по утрам. Дрожащей рукой он вытащил его из шеи девочки. На пальцы его хлынула кровь, он выругался и поспешил смыть её в раковине. Промыв руки, он побежал обратно в комнату, едва не поскользнувшись на скользком кафельном полу.

-Алле?

-Убедился, мой сладкий? А теперь слушай меня как отче наш. Хватай ноги в руки и бегом беги с этим ножиком к Аянами. Я сейчас у нее и у меня есть...

-Что?! Что ты собираешься сделать с Рей, психованная тварь?!

Небольшая пауза.

-Ах. Вот как ты значит заговорил. В общем поторопись. Если опоздаешь, то к твоему приходу милая Аянами может не досчитаться нескольких пальцев.

Её  голос звучит жутко, а злорадный смех окончательно рушит зыбкое душевное равновесие. Мальчик был в трех шагах от истерики.

Синдзи бросает трубку.

 

***

 

Проходит минута, другая, третья, десяток, второй и пятый. Вот он, наконец, врывается в квартиру Аянами. Заходит в комнату.

Он опоздал. Все уже решилось без него.

Посреди комнаты стоит голая Рей, её тело изрезанно кровоточащими ранами.. Белая простыня на кровати Рей безнадежно испорчена кровью. В комнате пахнет смертью.

На коленях перед Аянами стоит умирающая Аска. Заметив Синдзи, она пытается встать, но у нее ничего не выходит, она падает, а  под её телом медленно расползается лужица вишнево-красной жидкости.

-Ей просто не повезло. Как, впрочем, и мне. И тебе. Синдзи. - Рей на секунду поворачивается к мальчику, в её взгляде читается бесконечная тоска, боль, печаль и сожаление -  Прости меня, если сможешь.

Она падает без чувств. Синдзи роняет ножик, подхватывает её, но тщетно. Она уже мертва. По его руками течет теплая кровь.

За окном воют сирены. Через секунду группа захвата арестует маньяка-убийцу, зверски убившего семь человек.

 

Вам необходимо Войти (Зарегистрироваться) для написания отзыва.
Neon Genesis Evangelion и персонажи данного произведения являются собственностью студии GAINAX, Hideaki Anno и Yoshiyuki Sadamoto. Все авторы на данном сайте просто развлекаются, сайт не получает никакой прибыли.
Яндекс.Метрика
Evangelion Not End