Глава 9.
Юноша бегло осмотрел комнату, единственным предметом, что его сейчас интересовал, был выход. Однако, как и в прошлый раз бежать было некуда. Он начал медленно отступать к противоположной стене, стараясь придумать хоть что-то, что могло его спасти. Прислонившись спиной к ледяной стене, Синдзи услышал чье-то тихое дыхание рядом с собой. Недалеко от него была лишь каталка, покрытая простыней, Под которой явно выделялся женский силуэт. п Мельком бросив взгляд на Кадзи и убедившись, что тот все еще сравнительно далеко, Синдзи одним движением сбросил простыню. Вид человека, которого он обнаружил, поразил мальчика. Это была Аска, и она как никогда, была напугана. На ее щеках виднелись дорожки от слез. Девочку привязали к каталке настолько сильно, что она не могла даже пошевелиться. «Я спасу тебя, Аска!» - молниеносно решил Синдзи. Теперь он снова был в ответе за других. В этот момент Кадзи повернулся в поисках своего пациента. Икари почувствовал, как сильно из-за паники начало биться его сердце. - Иди сюда, Синдзи-кун, не бойся. Ты почти ничего не почувствуешь. - Зачем вы это делаете? – закричал мальчик, надеясь, что его крик услышит кто-нибудь из врачей. - Зачем? Хм… Как тебе сказать… Я считаю правильным наказывать людей, достойных кары. *** Схватки шли уже каждые десять минут. Мисато подбадривала себя мысленно, но понимала, что долго так она не протянет. Боль уже начинала сводить ее с ума. «Солнце, ты понимаешь, что сейчас совсем не подходящее время. Я не знаю, какой трюк на этот раз может выкинуть твой папа…»
Мисато в который раз пыталась дозвониться до своего отца. Последний разговор с ним закончился не слишком хорошо, и она была просто обязана образумить его. Военный в отставке, капитан Кацураги, был против ее брака с Кадзи. А услышав о появлении ребенка в новоиспеченной семье, так вообще пришел в бешенство. Гудки в телефонной трубке не прекращались и это немного пугало женщину. Она вдавила педаль газа в пол и, позабыв о правилах дорожного движения и о своей безопасности, помчалась через дворы туда, где мог находиться ее отец – в доме, где Мисато жила вместе с Редзи. Она почти бесшумно открыла ключом дверь в квартиру. Машина, припаркованная перед самым подъездом, лишь подтверждала ее догадки о том, что отец все-таки поехал сюда. Именно поэтому Мисато ожидала, что войдя внутрь, она первым делом услышит спор двух мужчин, но квартира встретила ее неожиданной тишиной. «Неужели они уже успели помериться? Кадзи все-таки хороший оратор, он может многих убедить в своей правоте, но я не верю, что папа так легко сдался», - подумала женщина, размеренно шагая вглубь такого знакомого помещения. Она бросила взгляд вправо – кусочек кухни, видневшийся отсюда, выглядел вполне одиноко. Никто не сидел за столом, не обсуждал насущные проблемы, как того хотела бы Мисато. Тогда женщина повернула налево. Свет, горевший в ванной, привлек ее внимание. Дверь не была едва прикрыта, поэтому Кацураги с чистой совестью вошла туда без стука. И через минуту поняла, что поступила абсолютно правильно. Ей показалось, будто она попала в фильм ужасов. Весь кафельный пол, еще вчера намытый ее стараниями до блеска, был запачкан кровью. Животом вниз, перед женщиной лежал ее отец. Превозмогая приступ тошноты, Мисато тут же наклонилась к мужчине и, приложив два пальца к шее, попыталась прощупать пульс. Тишина. Ее отец был мертв. В ужасе, она отпрянула назад. И тут поняла, что позади нее кто-то стоит. Мисато повернулась и увидела Кадзи. Тот был абсолютно спокоен. Женщина просто не верила своим глазам, и не собиралась верить тому, что подсказывал ей здравый смысл: «Неужели это все сделал он?» Она стояла в оцепенении, не в силах отвести взгляд от Редзи. Он осторожно приблизился к женщине и встал в нескольких метрах от нее. - Мисато, успокойся, ничего страшного не произошло! Твой папа был немного резок в своих суждениях, и мы повздорили, но теперь все будет хорошо, – произнес мужчина, но смысл его слов не доходил до Кацураги. Как это – не беспокоиться?! Когда ее собственный отец лежит здесь в луже крови, когда перед ней стоит убийц, когда внутри нее теплиться жизнь маленького ребенка а. Мысль о малыше вывела Мисато из ступора. Она пулей выскочила из ванной и бросилась к входной двери. Ключи, которые женщина оставила в замке, были предусмотрительно вынуты. Она оказалась в ловушке. Пытаясь найти хоть какое-то спасение, Мисато метнулась к кухне. «Использую нож в качестве оружия», - мгновенно промелькнуло у нее в голове. Внезапно ее талию обхватили сильные мужские руки. - Что ты делаешь, глупая? – она слышала голос Кадзи как в тумане. «Это не может быть он. Редзи совсем не такой, он не способен на убийство. Это совсем другой человек». - Уйди от меня! – закричала Мисато, попытавшись вырваться. - А что если не уйду? - Я… - женщина немного поколебалась, а затем без дрожи в голосе произнесла - я убью себя! Эти слова словно подарили ей силу, Мисато почувствовала уверенность в своих словах и в правильности того, что она делает. В следующее мгновение ее локоть уже направлялся в солнечное сплетение Кадзи. Мужчина отпустил ее, и, согнувшись, издал непонятный булькающий звук. Но Кацураги не было никакого дела до того, какую боль она причинила человеку, которого любила. Она влетела на кухню и, потратив лишь несколько секунд на осмотр комнаты, вытащила из деревянной подставки большой разделочный нож. В кухню осторожно вошел Кадзи. - Не подходи я сказала! – сквозь зубы процедила женщина. Вместо того чтобы нацелить нож на Редзи, она приставила его к своему животу. Это показалось ей единственным разумным выходом из ситуации. Умереть, как настоящая японка, но не сдаться. - Успокойся, ты не можешь причинить вреда ребенку! - Уж лучше я его убью, чем он будет жить с таким человеком, как ты! – выпалила Мисато на одном дыхании. Мужчина попробовал сделать шаг вперед, и нож еще на сантиметр приблизился к ее телу. - Я предупреждаю! Я – не шучу! Кадзи остановился. Он выглядел очень взволнованным. «Господи, помоги мне!» - подумала Кацураги, сжимая рукоятку ножа. Ее начало тошнить. «Я не могу проиграть сейчас. Мой ребенок в опасности», - она пыталась заставить себя держаться столько, сколько возможно. Но почему-то лучше не становилось. Ей стало тяжело стоять на ногах. Пол ходил ходуном, но Мисато и вида не подавала, что ей плохо. Голова внезапно стала словно свинцовой, острая боль пронзила висок. Она поняла, что это конец. Последнее, что отложилось в ее памяти – неестественно громкий звук ножа, который, выпав из ее рук, ударился о пол.
Неожиданная схватка застала Кацураги врасплох. Она издала негромкий мычащий звук.
«Все чаще и чаще», - грустно просчитала женщина.
Это насторожило Рицко. Она положила свою ладонь на покрытый испариной лоб Мисато, и обнаружила, что тот просто горит. Доктор Акаги не на шутку встревожилась.
Мисато же, стараясь дышать ровно и спокойно, все еще раздумывала, что ей лучше сделать.
«В конце-концов, подумай, что лучше – если ОНА примет роды или это сделает Кадзи?! Или, что вообще замечательно – ты родишь одна, без анестезии и вообще любой помощи со стороны, с привязанными к кровати конечностями!» - голос разума громко заявил о себе.
В следующую секунду схватка просто громадной силы заставила Мисато откинуть голову назад, выгнуть спину настолько, насколько ей позволили это сделать путы, и закричать.
- О, Господи… - пробормотала Рицко не своим голосом.
Она быстрым жестом скинула тонкое одеяло, и увиденное далее подсказало ей единственно верную мысль:
«Воды отошли. Она рожает!»
Доктор начала быстро набирать по телефону номер операционной, но остановилась. Она почувствовала, что Мисато сильно тянет ее за край халата. Рицко наклонилась к больной, всем своим видом показывая, что внимательно ее слушает.
- Послушай меня. Не смей звать Кадзи, пожалуйста, - железный тон Кацураги медленно таял, и последнее слово она уже произносила шепотом.
«Я вообще-то и не собиралась», - оправдательно заметила Рицко, продолжая набирать номер.
***
- Подойди сюда, - приказал Кадзи.
Синдзи стиснул зубы и покачал головой.
- Не заставляй меня гоняться за тобой! – его тон стал более угрожающим.
Мальчик промолчал. Все его тело задрожало в испуге.
Редзи быстрым шагом направился к нему. Девять шагов. Всего лишь несколько секунд. Пара ударов сердца, по громкости не уступающих звуку шагов. И хриплый голос Аски:
- Представь, что ты в Еве!
Последние слова дошли до сознания Икари-куна весьма вовремя. И когда Кадзи был уже готов его схватить, юноша резко увернулся. Синдзи влетел в стоящие рядом с ним ящики. К его счастью, они не были прибиты к стене или к полу, что смягчило удар. Громкий шум ненадолго дезориентировал как Синдзи, так и Кадзи. Первым очнулся мальчик, и, сделав двойной кувырок, оказался у противоположной стены. Ему нельзя было мешкать. Рядом, словно специально для него, стоял ящичек с медицинскими инструментами. Синдзи выбрал себе первое попавшееся оружие, развернулся и… оказался лицом к лицу со своим врагом.
Он всего лишь маленький мальчик, не мощная машина, а человек. Что он может? Икари-кун не мог причинить боль другому человеку, не мог представить, как нож проникает в плоть Кадзи. Даже несмотря на то, что знал, что в ином случае обречен. Через секунду орудие уже лежало на полу. Выбить его из нервно дрожащих рук мальчика было проще простого.
Обида захлестнула Синдзи, он готов был расплакаться от собственной беспомощности.
Аска еще что-то кричала ему, но юноша ничего не слышал. Он еще немного посопротивлялся, пока Кадзи тащил его до стола, пока надевал на него шлем, через который очень скоро пройдет электрический ток. Но все это было бесполезно. Что мог ребенок сделать против взрослого? Оставалось только кричать. Однако Синдзи не хотел. Он так устал. Может, это и есть единственно верный выход – умереть?
А как же Аска? Как же Рей? Мисато и ее ребенок?
«А что я могу для них сделать?» - обреченно подумал Синдзи.
- Последнее слово? – поинтересовался Кадзи, словно заправский палач.
- Прощай, настоящая жизнь, - безэмоционально прошептал Икари-кун.
По его лицу потекли слезы.
Кадзи подошел к рычагу, пускающему ток. В этот момент кто-то торопливо начал отпирать дверь ключом. Редзи удивленно обернулся, пытаясь угадать, кто же это ломиться сюда в такое время. Аска, чуя спасение, заорала:
- ПОМОГИТЕ!! КТО-НИБУ-У-УДЬ!
Этот крик явно подстегнул человека за дверью. Кадзи, не собираясь останавливаться, мигом опустил рычаг вниз. Синдзи весь напрягся. Через секунду он почувствовал ужасную боль. Последнее, что он видел, было удивленное лицо Гендо, входящего внутрь и его низкий грудной голос:
- Кадзи-сан, вы должны объясниться!
Боль становилась такой сильной, что он просто не мог молчать. Из последних сил Икари испустил не то стон, не то крик и погрузился в темноту.
«Прости меня, Аска…»
***
- Синдзи-кун! Синдзи-кун! – кричал кто-то. – Ты в порядке? Синдзи-кун!
Мальчик попытался открыть глаза. Голова ужасно раскалывалась, тело ныло от боли. Глаза медленно сфокусировались на человеке, зовущем его по имени. Это была Мисато. Увидев, что Синдзи пришел в себя, она неловко улыбнулась. Слезы текли по щекам женщины. Не осознавая, что может причинить ему боль, Кацураги, рыдая, бросилась ему на грудь.
- Ты разве не собиралась его отчитать? – напомнила Аска, стоящая сзади и наблюдавшая всю эту сцену.
Он все еще был в контактной капсуле. Не в психбольнице. В своем, нормальном мире, с обыкновенными людьми. Однако, несмотря на столь долгое пребывание в совсем иной реальности, мальчик не помнил ровным счетом ничего, из того, что происходило с ним там.
«Я дома…» - устало подумал Икари-кун и закрыл глаза.