В действительности всё совсем не так, как на самом деле.
Приписывается Виктору Черномырдину
Фух, что-то жарковато сегодня с утра…
- Ввиду чрезвычайного положения все телефонные линии…
Я досадливо выдохнул и чуть энергичнее, чем следовало бы, вернул трубку на рычаг. Беззвучно пошевелил губами, ругаясь на жару и на отключившиеся телефоны.
- Бесполезно… не надо было мне приезжать, - глянул на фотографию в руках. Девушка в эротичной позе стояла около автомобиля. Не вздумай уходить, не дождавшись меня, гласили иероглифы. Стрелка и поскриптум предлагали заценить фигуру красотки. Странная дамочка, Кацураги Мисато-сан. Интересно, что связывает её с моим отцом?
- Ничего не поделаешь, - я подхватил с асфальта дорожную сумку, - нужно идти в убежище…
Я нарочно говорил вслух - пустой тихий город создавал жутковатое впечатление. Лишь где-то между холмов металось эхо системы оповещения. Звук взлетевших с крыши голубей показался оглушительным, я невольно вздрогнул…
Упругий толчок воздуха. Ветер засвистел в проводах, понёс забытые газеты и пластиковые стаканчики, чуть не выхватил у меня фотографию красотки. Я торопливо убрал её в карман и обернулся, щурясь и локтём прикрываясь от ветра, секущего песчинками и мелким мусором.
Из-за холма показался вертолёт… другой… да здесь целая эскадрилья, сообразил я с оторопью. И они что-то яростно обстреливают!..
Через мгновение показалось это самое что-то.
Я попытался вздохнуть, но горячий воздух утреннего Токио-3 словно превратился прямо в лёгких в колотый лёд. Замерев, словно под взглядом сказочного василиска, я во все глаза пялился на это.
Объектом атаки вертолётов была чудовищная шагающая фигура.
Она не походила на машину. Совершенно определённо не создание человеческих рук – скорее некое живое существо, чуждое всему земному. Очень живое. И очень агрессивное.
Фигура шагала через пелену разрывов, не неся никаких повреждений. Ракеты и снаряды только бессильно вязли в лёгком золотистом свечении, окружающем монстра. Вот он поднял свою руку-клешню, прицелился…
Вспышка, и один из вертолётов закрутился, чертя дымом по небу, начал падать… прямо на меня!..
Бросив сумку, я прыгнул в сторону, и в эту секунду вертолёт рухнул – не на меня, но довольно близко. Я покатился по асфальту, обдирая руки и колени, налетел на что-то твёрдое…
Удар. Вспышка. Темнота.
Ощущение полёта. Тела словно бы нет.
Ха, умирать, оказывается, не больно и не страшно. Смерти как таковой я уже давно не боялся, иногда – и желал. У меня не было близких людей, которым мой уход причинит боль. Отец – вот уж кто не заплачет, больно я ему нужен. То есть вдруг оказался нужен, судя по письму. Столько лет не знал и вдруг вспомнил… ну его. В жизни меня мало что держало, скорее, я жил просто по инерции.
А теперь, значит, умер. Так же глупо, как жил. Обидно вообще-то!.. Это штамп, национальная идея-фикс, но я был бы не прочь умереть в бою, защищая что-то, сражаясь за что-нибудь, а не этак бестолково…
Значит, у меня иная карма. Эх, будь у меня ещё один шанс… то – что? Я бы постарался сделать что-нибудь хорошее, что-нибудь изменить, кому-нибудь помочь…
Помочь…
Словно откуда-то издали кто-то зовёт на помощь… На помощь… На помощь…
Ту нематериальную субстанцию, из которой я сейчас состоял, дёрнуло и поволокло через тьму и бесконечность. Так, это ещё что такое – знаменитый свет в конце тоннеля? Я увижу маму…
Эй, погодите-ка… Я что… возвращаюсь?..
Удар. Вспышка. И… свет?..
Меня с силой швырнуло на асфальт. Я покатился, крепко ударившись левым боком, локти обожгло болью – наверняка ободрался.
А?!.
Больно? Мне больно! А значит – я жив! Будда Амитаба, я жив! У мёртвых ничего не болит!..
Перед глазами всё плыло, в ушах звенело – крепко меня приложило. Жарко… Но как-то по-другому, что ли? Кажется, совсем рядом что-то горит.
Вертолёт!..
Так, надо живенько удрать отсюда. Тряхнув головой и тут же скривившись от прилива боли, я проморгался и огляделся по сторонам…
Стоп.
Симаймаситта!.. где это я?!.
Панорама мегаполиса исчезла, а на смену ей пришло нечто… нечто… как будто взятое из фантастических фильмов. Вокруг стояли какие-то здания чуть ли не средневекового вида – и нисколько не японского, - вперемешку со вполне современными, хотя и низкими, под ногами (и задницей заодно) нечто, что я неуверенно опознал как асфальт, проложенный, должно быть, ещё при сёгунате и с тех пор переживший без единой починки танковые парады, войну и метеоритные дожди.
А горела опрокинутая машина, похожая на микроавтобус. Чуть поодаль перевёрнутый джип дымил распахнутой пастью капота.
Я выругался от изумления.
Горящее маршрутное такси. Перевёрнутый джип. Город, в котором эклектично смешались архитектурные стили. Странные угловатые автомобили, несколько японских ретро-марок, некоторые из них выглядели так, словно только что сошли с конвейера. Люди на улице – в основном гайдзины с включением представителей азиатских рас – но явно не японцев и не китайцев. И надписи, ни иероглифические, ни катаканой, ни даже латиницей – кириллицей.
Я вспомнил, где я это видел.
Понимание обрушилось на меня, и это было сравнимо с ударом по голове, с падением в ледяную воду. Я не заорал лишь потому, что дыхание перехватило.
Я видел это в аниме «Хлад». Первая серия, «Автокатастрофа» называется.
Этого просто не может быть, потому что этого не может быть никогда. Мне всё это снится, я брежу. Спасатели, прибывшие на место крушения вертолёта, везут меня в машине, обкалывая на ходу какой-то дрянью, создающей яркие и качественные глюки.
Мне это снится… мне это кажется… кажется…
- Блин, как же реально кажется!.. – произнёс я вслух и замолчал изумлённо.
Я говорил не своим тонким едва начинающим ломаться голосом – этот голос был крепче и грубее. И что ещё за блин вместо симатта?.. Да я же говорю не на родном языке!..
Я быстро осмотрел себя и застыл в ступоре.
Это был не я.
Руки – не мои. Широкие почти квадратные ладони вместо моих тонких, вместо привычных к виолончели тонких пальцев – грубоватые и сильные, с угловато подстриженными ногтями. Камуфляжная куртка – в такую-то жару?.. Соответствующие брюки, высокие шнурованные сапоги, сроду так не одевался…
Меня начал разбирать нервный смех.
Ками, должно быть, шутят надо мной. Я не просто попал в первую серию этого мозголомного аниме, так ещё и оказался в теле главного героя!..
Прошу любить и жаловать – Виктор Северов!.. Больше известный как Железный Сибиряк, Mr Subzero и всадник Апокалепсиса в одном флаконе.
Вот же угораздило… Лучше бы я в его батю попал, мне он всегда как персонаж больше нравился, хоть и псих на всю голову. Быть главным героем дело неблагодарное… Особенно таким!..
Упёртый и упрямый и, гм, не блещущий интеллектом, с болезненными представлениями о чести. Оружейный отаку, сдвинутый на военной тематике. Вопящий в самые неподходящие моменты в полный голос, встающий в позы и произносящий выспренные речи, склонный щадить уже поверженных врагов, каковые благодарят его выстрелом в спину. В общем, всячески пытается геройски и очень глупо сложить буйну голову…
Все эти мысли секунд за десять промелькнули в моей голове, а потом сквозь звон в ушах пробились крики и треск пламени, и я очнулся. Вскочил на ноги.
Как там говорил Северов? Людям больно… Для сна или глюка всё слишком реально. Пора действовать, помнится, Виктор тогда голыми руками пробил и разорвал крышу маршрутки, как стая сибирских белых медведей – гигантского сибирского оленя… чем привлёк внимание «Полярной звезды» и Комитета «ИНЕЙ», молодец какой. Не, я так делать не буду, зачем, если можно просто обойти опрокинутую машину…
И застыть в ступоре, глядя на своё отражение во фрагменте стекла. Так вот каков на самом деле он – я – Виктор Северов. Забавно, он похож на японца больше, чем я. А ведь в аниме был чистым гайдзином… впрочем, там разве поймёшь, кто есть кто. Азиатский тип лица, характерный разрез глаз, хоть и не японский… Ладно, потом налюбуюсь, пора действовать.
Не так, как Виктор, не-а, мы пойдём другим путём… Менее эффектным и более эффективным. Силу, конечно, попробуем призвать, ну-ка, как там Виктора учила Чимэг-сенсей?.. Сосредоточить Хлад на ладонях – не очень сильно, чтобы свечения не было… я понятия не имею, как это делать, но вот тело Виктора Северова всё знает. Просто позволь действовать силе, растворённой в твоей крови, говорила сенсей.
Кажется, сработало!.. пощипывание, словно под кожу газированной воды налили, и руки приобрели нечувствительность, постепенно расползающуюся по всему телу. Синяки и царапины переставали ныть, очень кстати.
Вперёд, Виктор. Пора спасать людей.
Удар берцем – и стекло осыпалось крошевом. Водитель на своём месте, лицо залито кровью, дышит тяжело, с хрипами. Похоже, крепко ударился о руль… Трогать его или пусть лежит? Помнится, в аниме Виктор попросту выкинул всех из горящей машины, но эта, во-первых, не очень-то и горит, во-вторых, есть вероятность, что кто-то пострадал так, что его нельзя двигать с места.
Но он всё же слишком близко к огню лежит, хотя и слабому. Или это мне он кажется слабым? Удачно всё-таки Северов оделся сегодня, плотная ткань защищает от жара… А может быть, и Хлад бережёт.
Ругнувшись, я аккуратно вытащил водителя наружу и уложил прямо на асфальт. Влез в кабину. Ага, память реципиента при мне – совсем здорово. Виктор, садясь в маршрутку, краем глаза схватил жёлтый колпак огнетушителя, и я это сейчас вспомнил. Вот он, секунда на изучение инструкций, и…
И баллончик выдал жалкий писк и тонкую струйку, которой разве что сигарету можно было затушить.
Симатта!..
Снова забравшись в кабину, я протиснулся между сиденьями и змеёй скользнул в салон. Ох, народу-то. В аниме было четыре человека, а здесь полная машина – и как они сюда влезли?.. Все стонут, все в крови… нечего и думать вытащить их через этот узкий проём. Икари Синдзи-прежний впал бы в ступор, но я же, мать-мать-мать, теперь герой, я стисну зубы и пойду вперёд… бормоча что-то ободряющее на призывы о помощи.
- Сейчас, сейчас, ребята, - ступая по боковой стене маршрутки, пригибаясь и перешагивая стонущие и слабо ворочащиеся тела, я протиснулся к задним дверям. Ощупал замки, пару раз дёрнул – то ли заперто, то ли заклинило намертво. Наверное, я смогу выбить дверь, пропитав Хладом мыщцы… Но скорее всего сломаю ногу. Так что…
Подобрав монтировку, валяющуюся на полу, я разбил стекло, каким-то чудом оставшееся целым, и принялся выкарабкиваться, прихватив второй огнетушитель, обещаемый наклейкой в салоне. Надеюсь, он не такой же, как первый…
Вылезать через тесное щерящееся осколками окно, удерживая груз, было непросто, но тут кто-то ухватил меня под руки и выволок наружу. Силы у того было как у сибирского белого медведя.
- Ох!..
- Ититская сила!.. Эй, пацан, ты как, жив, цел? – спросил медведеподобный кто-то, устанавливая меня прямо.
- Жив… Меня… раниро немного, - пробормотал я и понял, что говорил на русском, хотя и с акцентом – впрочем, можно списать на удар. Поднял голову, и…
Здоровенный почти квадратный мужик в мешковато сидящем костюме и при галстуке. Голова – окровавленная, совершенно лысая, глаза, правда, не закрыты широченными очками, а вот нос кривой – похоже, не однажды перебитый, и диковатая ухмылка сверкает золотым зубом.
Безошибочно узнаваемые приметы, знакомые каждому смотревшему «Хлад».
Ну, здравствуйте, Урадзимиру-сан, водитель злополучного джипа и сятей пресловутой «Полярной звезды», один из основных персонажей «Хлада», весёлый положительный убийца. В крушении лишь заработал несколько царапин на лысине… хотя нет, он же просто бритый, как буддистский монах, - и самостоятельно выбрался из своего горящего авто. Урадзимиру-сан… то есть Владимир, можно я не буду на ваших глазах рвать микроавтобус голыми руками?.. Вообще-то внимание страшной сибирской якудза мне ни к чему, я бы с удовольствием отложил знакомство с её камбу десятка на полтора эпизодов, а лучше вообще не знакомился бы… но что станет с канвой событий, если я нарушу канон оригинального сериала в самом его начале?..
Пока я гадал, что делать, судьба решила за меня.
Что-то фукнуло впереди, и раздался глухой хлопок. Вырвались струи пламени, облизав кабину микроавтобуса, взвыли раненые. Владимир выругался свирепо и вцепился в двери, дёрнул раз, другой, на третий оторвал ручку прочь.
- Ититская сила, в Бога-душу-мать-Чукотка, да чтоб меня перевернуло да шлёпнуло… ещё раз!..
Жутковатое зрелище, вводящее в ступор – здоровенный мужик беснуется, бранится жуткими словами и чуть не плачет от бессилия. Кажется, он собирался залезть в салон и попытаться вышибить двери снаружи, но я его остановил, пока этого медведя не переклинило в узком окошке:
- Вместе, - только и сказал пересохшим ртом, вцепившись в край выбитого окна. Сятей – или как это будет по-русски, браток? – схватился рядом, раня пальцы.
- Раз-два-взяли!..
- Ещё – взяли!.. – и я рванул изо всех сил, уже чувствуя это. Как будто жидкий азот пробежал по моим жилам. Так вот он каков, легендарный Хлад…
Дверь с хрустом распахнулась. Владимир взвыл и отскочил, получив по ногам створкой, что оказалась внизу. Верхняя… осталась у меня в руках.
Я держал словно не тяжеленную дверь – кусок пенопласта, лёгкий, практически невесомый и… и мягкий. Симатта!..
Я торопливо уронил дверь на асфальт и бросился к машине.
- Стой, душу-вашу-бамбук!.. – взревел Владимир. – Я здесь сам, иди, попробуй потушить!..
Ах, да, у него же богатый опыт в пограничных военных конфликтах… и по сюжету аниме он может не только быстро и качественно отправить человека на тот свет, но и отодвинуть свидание даже тяжелораненых с предками. А мне лучше, действительно, заняться пожаром.
Я подхватил с асфальта огнетушитель и побежал, огибая машину. К счастью, этот оказался вполне исправен, и я, закрываясь локтём и задыхаясь от жара, воевал с горящим топливом. Кто-то оказался рядом – похоже, люди из остановившихся машин, разнозвучно верещали огнетушители. Кожу сводило от жара, когда волоски на руках начали трещать и сворачиваться, я догадался отступить. Похоже, Хлад постепенно сходил на нет.
- Всё, парень, хватит, всё уже, ититская сила, отойди, пока финики не поджарились!.. Где эти пожарные, чтоб бамбук у них отгорел и отвалился, душу их без спирта на Таймыр…
Я понял, что это Владимир пытается оттащить меня за плечо. Порыв ветра бросил ядовитый пламень мне в лицо, я уронил опустевший баллон ему на ногу. Владимир, бранясь, захромал в сторону, волоча меня за собой. Кто-то что-то говорил, мне задавали вопросы, но сил понять слова у меня не было. Похоже, откат от использования Хлада, ну, хоть в обморок не упал, как оригинальный Виктор…
В голове прояснилось только когда Владимир приостановился и наклонился, подбирая что-то с асфальта. Я проморгался и обнаружил, что это выломанная мной дверь. Владимир с трудом удерживал её одной рукой. Сятэй, боевик якудза, следящий за своей физической формой могучий дядька, служивший в страшном русском спецназе и прошедший несколько пограничных войн, явственно кренился под тяжестью.
Ничего себе у русских двери, ровно броня. Двадцатилетний студент, ни разу не атлет, не должен был этак небрежно держать на весу собственноручно вырванную дверцу… и уж тем более ему не положено было оставлять на ней отпечатки ладоней, глубоко продавленные в железе!..
Память реципиента принесла подходящее слово. Спалился. Вот и всё. Урадзимиру-сан мной заинтересовался.
А ведёт он меня как раз навстречу бледно-голубому мерцанию мигалок «скорой помощи». А там меня Мария-сан поджидает, белокурая бестия, фальшивый сотрудник медслужбы и настоящий работник «ИНЕЯ», способная отчасти использовать Хлад и чувствовать его активацию.
Итак, в первой же серии я попал в поле зрения и Комитета, и якудза. Ничего не поделаешь, отклонение от канона пока пусть будет минимальным. А дальше поглядим-посмотрим… Не знаю, надолго ли я здесь застрял… симаймаситта, я даже не уверен до сих пор, что всё это реально – однако я не пойду на поводу у сценария. Такое классное аниме, но финал «в общем, умерли все» меня не устраивает. Возможно, я просто люблю хэппи-энды, но последние серии «Хлада» здесь будут другие. Слышь, Виктор? К твоей силе, Силе и безбашенности, мои мозги, толику осторожности и знание оригинала…
Отцу я в морду заеду, как и настоящий Виктор сделал. Тоже мне, всю жизнь знать не знал отпрыска и явился, когда тот Хлад обрёл и нужен стал… Может быть, даже и посильнее стукну – всегда хотел так поступить с моим настоящим родителем, чтоб ему чихнулось там, в Токио-3.
А Ева останется жить, клянусь. Молчаливая синеволосая девочка была моим любимым женским персонажем… И Анатону не будет хвалиться железной рукой, обойдётся без протеза и ссылки. А Дария не падёт на тёмную сторону, я удержу. Мне знакомы апатия и дни чёрной депрессии, нужно лишь поддержать в критические моменты, всегда поражался, как был слеп оригинальный Виктор. Ну, и сам я не сойду с ума… вспомнились последние эпизоды, чудовищная вспышка силы и расходящаяся ослепительно белая корона мгновенно замерзающей атмосферы планеты… нет.
Я никакой не герой, скорее наоборот… но именно поэтому я сделаю всё. Как Виктор, наизнанку вывернусь, из кожи выпрыгну, жилы порву… и как я сам – предварительно всё хорошенько обдумаю, как следует припомню аниме, расчитаю ходы на эпизоды вперёд… Мы встряхнём Сибирь и весь мир так, что «ИНЕЮ» тошно станет.
В общем, бамбук вам, а не Апокалипсис.