Ненависть, которой хватит на тысячелетия бойни. Ярость, способная сжечь дотла даже самую невинную душу. Сила, могущая обращать в пепел целые миры. Ты чувствуешь это? Враг, смертоносный и могучий, но не непобедимый. Ты хочешь этого? Вот же он, прямо перед тобой. Дай этой силе захватить тебя, позволь направить себя. И пусть слабое человеческое тело разрывается на части от прикосновения космических энергий, пусть разум не способен втиснуть в себя новое сверхсознание – просто насладись хмельным безумием схватки! Пусть боль пронзит твое тело, заставь твоего врага испытать муку в сто крат сильнее!!! Покажи ему, что такое настоящий ужас!!! Заставь его пасть ниц перед воплощенным Разрушением!!! Руби его, ломай, рви, бей, калечь!!! Крови! Крови!!! КРОВИ!!!
Шут покачнулся и оперся на швабру, чтобы не упасть. Перед глазами плыли красные круги, в горле першило, а в голове словно долбил агрегат для забивания свай. Тошнотворное видение истаяло, померкло, но только прикроешь глаза и где-то боковым зрением нет-нет, да увидишь ЭТО. Чудовище, что является вместе с галлюцинациями и рвет, терзает тело фантомной болью. Похожее на Ангела ментальным рисунком, но словно с тысячей, миллионом лиц. И голос, отвратительный голос, не тот привычный беспорядочный психический хор, а осмысленный и связный. Этот кошмар стал приходить совсем недавно, обычно ночью, когда глаза уже слипаются, но Морфей еще не сжал свои объятия. А теперь вот соизволил объявиться и посреди дня. Что за чертовщина вообще творится…
«Миру помогаю, да. А кто мне поможет?»
А никто, все сам. Всегда все сам. Нет друзей и соратников – либо смертельные враги, либо послушные, безвольные пешки.- прошелестел где-то в глубине черепа бестелесный шепот. - И трусишка Синдзи, и дисциплинированный профессионал Цуруми-сан, и изувеченный ассасин Айми, и любитель выпивки и продажной любви Ямада – они тени, пустышки. Сегодня они в твоей жизни есть, завтра их не будет. Возможно, дело выгорит. Возможно, кровь и смерть меньшинства в очередной раз купит жизнь для многих. Что дальше?
«Брысь из моей головы, ушлепок!»
Это твоя жизнь, которую ты обоснованно зовешь существованием, и от себя так просто не убежишь. Сколько ты еще продержишься, сколько выдержит твоя воля? Год? Два? Пять? А дальше сам знаешь, что будет – срыв, окончательная потеря рассудка и милосердная пуля полицейского, обрывающая твои бесчинства. Не прячься, не убегай. За все надо платить и мощь псайкера не исключение. Не лучше ли будет не оттягивать неизбежное, а сразу выплеснуть все скопившееся в душе? Как тогда, в июле? Ммм… запах крови и пороховой гари, бурление адреналина в жилах…
«Заткнись!»
Шут быстрым взглядом окинул ангар – не косится ли кто? Нет, все заняты работой и по сторонам не глазеют. Только три Евангелиона словно давят пустыми взглядами. Псайкер отошел в тень, где его не достал бы случайный взгляд, и попытался вычистить разум от всего лишнего. Говорят, что если сильно хреново, надо чем-нибудь заняться. Вот сейчас и проверим. Он поднял глаза к фиолетовой громаде Ноль-первого и провалился в необъятную бездну разума Евангелиона.
- Юи-сан!
Ментально Ноль-Первый был похож на своего собрата – такое же вязкое, бездонное сознание, таящее в себе пропасть генетической памяти. Но, в отличие от Нулевого, этот разум не агрессивно подавлял чужака, а спокойно пропускал, словно знал, что мелкая козявка не сможет ему ничем навредить. И еще тут был свет. Крохотный, почти неразличимый в дремучей темноте души гиганта, но все-таки живой.
- Юи-сан, отзовитесь, черт побери!
Откуда-то из бесконечности тягучего мрака донеслось легкое колебание – дремлющая человеческая душа отзывалась на вторжение, пытаясь подсознательными усилиями выдворить пришельца. Шут смял это неуверенное сопротивление почти не замедлившись. Зависнув во тьме, он сосредоточенно выискивал в ее глубинах нужный отклик. Глухо, слишком глубоко забилась.
«Ладно, попробуем по-другому».
Припомнив психический рисунок Синдзи, он споро сплел его имитацию, щедро сдобрив результат оттенками страха и страдания. Несколько секунд критично оглядывал получившуюся несуразность и, не найдя лучшего решения, вдохнул в нее жизнь собственным ментальным импульсом. Теперь отклик не заставил себя ждать. Свет души вспыхнул достаточно ярко, что бы его можно было без труда различать.
«Да-да, вот теперь зашевелилась… мамаша, блин, недоделанная».
- Юи-сан! - проорал он в пустоту. – Мне нужна ваша помощь!
Свет дрогнул, заколыхался, словно в неуверенности. Шут добавил яркости Синдзи-подделке, боясь упустить момент.
- Юи-сан, вашему сыну угрожает опасность, и опасность куда большая, нежели те существа, которых вам известны как Ангелы, - Шут отчетливо представил в воображении командующего, уходящего от плачущего маленького Синдзи, затем командущего, холодно приказывающего Синдзи отправляться в бой, Синдзи лежащего в больнице и наконец – опять командующего, безразлично на все это взирающего. - Основная угроза исходит от людей, и в первую очередь – от вашего мужа.
Как все-таки легко манипулировать порядочными женщинами. Только намекни, что родное чадо угодило в переплет, и вуаля, добропорядочная мадам. Так и сейчас – сгусток света приблизился, налился яркостью, приобретая черты женской фигуры. Здрасьте, Юи-сан, вот мы и встретились. Во плоти так сказать.
- Кто вы такой? – разнесся в ментальном пространстве тихий шепот.
- Всего лишь... кхм… один из трех миллиардов людей, чей завтрашний день целиком и полностью в руках Икари Синдзи, - Шут погасил более ненужную подделку. – Прощу прощения за этот маскарад, но вы слишком крепко спали.
- Не лгите, вы не человек. Как вы тут оказались, и что вообще делаете внутри Евангелиона? – холодно поинтересовалась Юи.
- Ну что вы сразу в штыки… Да, я не человек в полном смысле этого слова, вы абсолютно правы. Тем не менее, сейчас мы все в одной лодке, и я просто хотел попросить вас, что бы вы помогали Синдзи всеми силами, коих у вас в избытке.
- Я сделала бы это и без чужой указки.
- В таком случае, я рад, что нам удалось придти к консенсусу. Хотя, если честно, я не совсем понимаю, почему вы решились на этот эксперимент, если так заботились о Синдзи. Могли бы догадаться, что ваше исчезновение сломает Гендо…
- Это не ваше дело.
- Но я просто…
- Достаточно. Уходите и не беспокойте меня по пустякам.
«Хамка».
Шуту ничего не оставалось, как незамедлительно с усилием вырвать свой разум из вязкого сознания Ноль-Первого и обнаружить себя волочимым за шиворот кем-то из технического персонала, и этот кто-то орал ему в ухо что-то про надо валить отсюда скорее, ты уснул там что ли, дылда гайдзинская?! Шут ошалело потряс раскалывающейся головой, вырвался из цепкой хватки доблестного спасителя и оглянулся на Евангелионы. Нулевой и Второй стояли смирно, но вот Первый явно силился разорвать гидравлические замки и тихо рычал.
«Тише будь, дальше уедешь», - флегматично подумал псайкер, возвращаясь мыслями к пачке метамизола в шкафчике для переодевания.
Шут, в отличие от рядового персонала NERV не боялся, поскольку долго такое поведение Евангелиона продолжаться не могло – остаточный заряд в запасных батареях плюс внутриклеточные резервы живой плоти могли дать от силы минуту деятельности до полного истощения. А разнести штаб-квартиру Юи Ноль-Первому все равно не даст, она женщина не глупая, так что беспокоиться не о чем. Псайкер забросил швабру на плечо, утер рукавом вытекшую из носа каплю крови, выбежал из ангара, стараясь подражать поведению толпы, и решил, что поднявшаяся суматоха – прекрасный повод сходить в столовую. Надо что-нибудь съесть, что-нибудь сладкое. Шоколад подойдет идеально. Да, толстая плитка молочного шоколада, самый надежный помощник в жизненных неурядицах.
- Все пустое… все пустое… душа Евы-01 пробудилась, но чего ты этим добился? Да она же раздавит тебя при первом удобном случае. Брось ты это, брось все. Ведь когда все кончится, если кончится – чего будет стоить оружие, не имеющее цели? Ты же тут как заноза, инородное тело. Тобой не занялись всерьез только потому, что есть более неотложные угрозы.
Шут отвесил сам себе хлесткую оплеуху. Нашептывающий где-то в глубине черепа голос поперхнулся и замолк. Хотелось верить, что надолго.
«Что вообще за чертовщина со мной творится?!»
* * *
*Стенограмма заседания SEELE от 4 июня 2015 года, которую так никто и не сделал*
01: …таким образом, прогресс проекта Комплиментации человечества за последний месяц продвинулся приблизительно на 4%. Неплохой показатель, но все еще слишком много средств расходуется на эксплуатацию Евангелионов и оборонительных сооружений Токийского филиала NERV.
07: Прекрасно. Полагаю, Командующий Икари наконец-то внял нашим требованиям.
03: Есть основания полагать, что лояльность Икари подлежит сомнению.
11: Что вы хотите этим сказать?
03: Инцидент с объектом, которому был присвоен гриф «Серафим». Он до сих пор не разрешен.
04: Вы так думаете? Мы все видели отчет о принятых мерах, проведена весьма внушительная работа.
03: Вы думаете о процессе, Лившиц, а меня беспокоит результат, которого пока не наблюдается. Кроме того, поступила информация, что Командующий Икари запретил любые агрессивные действия в случае обнаружения объекта, только слежка.
01: Данный приказ был согласован со мной.
03: Пределы возможностей данного объекта до сих пор не ясны, а свойства внушают опасения. Вам не кажется, что это выбивается из Сценария?
01: Ни одна сущность, похожая на «серафима», не упоминается в Свитках Мертвого Моря, а значит, он не имеет отношения к детям Адама. Непосредственной угрозы нашим планам нет, Диксон, а случайные жертвы среди гражданского населения не должны вас беспокоить, благо всего человечества стоит нескольких жизней.
03: Не будьте так беспечны, Лоренц. Сегодня случайный прохожий, завтра кто-то из пилотов или руководящего состава. А псевдопилоты еще даже не начали тестироваться. Кроме того, в психограммах Евы-01 и Евы-00 обнаружены аномалии, которые никто до сих пор не смог объяснить. Я уже не говорю про выходящую за пределы всякого понимания стойкость Евы-00 и ее пилота, которую те проявили при уничтожении Пятого Ангела, и про совершенно сумасшедшие показатели, которые при этом были зафиксированы. Черт возьми, у них остался всего один подозреваемый! Что мешает его просто убрать?
01: Я склонен считать, что «Серафим» - стихийная сила, не имеющая цели. И необдуманные действия с вашей стороны могут дать ему эту цель.
03: Покойники не кусаются, Лоренц. Уж вы-то должны это знать. «Серафим» неподконтролен, и опасен уже этим. Подозреваемый есть лишь один, он занимает низкую должность и не имеет родственников. Его ликвидация не вызовет волнений даже в случае ошибки. Я выношу это решение на голосование.
*обелиски на несколько секунд окрашиваются в разные цвета*
01: Восемь голосов за ликвидацию? Я был более высокого мнения о вас.
03: Не стоит паниковать, мы намерены действовать наверняка.
11: И что же вы собираетесь предпринять? Сбросите на Токио-3 N2-боеприпас? Или не станете размениваться на мелочи и сразу начнете атомную бомбардировку?
03: Прохоров, не юродствуйте. «Серафим» - это не Евангелион и не Ангел, он пребывает в человеческом теле, он слаб и уязвим.
11: Табрису это не мешает. Может, он до сих пор нас не трогал только из собственного каприза? А ваши покушения только разозлят его. Если помните, я предлагал после выявления объекта пойти на прямой контакт, выяснить его цели и потребности, найти пути к сотрудничеству. Он ведь может оказаться кем угодно – от эмиссара внеземной цивилизации до неизвестного дитя Лилит.
03: Не городите ерунды, в вас до сих пор говорит рыночный спекулянт.
01: Довольно свар. Прохоров, думайте прежде чем говорить, я еще никогда не слышал такой чуши. Решение было принято коллективно, и нам остается надеяться, что оно не выйдет нам боком. Заседание объявляю закрытым.
* * *
Обычная рабочая смена. Шурх, шурх. Швабра мерно скользит туда-сюда по полу, размазывая воду. Шурх, шурх. Натруженные руки выполняют ставшую уже привычной работу самостоятельно, без участия мозга. Ноги постепенно тяжелеют, ступни наливаются тупой болью из-за неудобной обуви. Голову забивают тягучие, вялые мысли. Даже извечная свербящая головная боль ворочается под черепной коробкой как-то оцепенело. Глаза медленно обводят громадное помещение ангара, на мгновение задерживаясь на работающих людях. Шурх, шурх. Словно и не было всего пару часов назад тревоги, от которой встал на уши весь NERV. Нет, разумеется, рабочие, копошившиеся сейчас вокруг полностью обесточенной, парализованной внутренними замками и аварийными реле Евы-01, еще внутренне тряслись от страха. Они уже никогда не забудут душераздирающий рев внезапно пробудившегося титана. Но, тем не менее, Шут в который раз уважительно подивился NERVовской дисциплине. Шурх, шурх. Он искоса глянул на Ноль-Первого. Судя по тому, как тот был спокоен, даже до наступления полного истощения, Юи быстро пришла в себя, осмотрелась, приструнила своего не в меру ретивого соседа по телу и отправилась спать дальше. Хорошо устроилась, чертовка.
Разнесшийся по ангару гудок возвестил начало обеденного перерыва. Сорок минут на прием пищи, плюс двадцать минут в день на отлучку по нужде или просто передышку – именно столько времени полагалось сотруднику не только NERV, но и любой японской организации, остальные одиннадцать часов – работать, не поднимая головы. Отвлекся, остановился – окрик старшего по смене. Пятиминутное опоздание – минус четверть месячной зарплаты. Второе опоздание – увольнение с позором, да таким, что не возьмут даже полы в стриптиз-баре мыть. У более вышестоящего персонала на компьютерах стоит специально для NERV написанная операционная система, пресекающая любую возможность поставить неуставную программу, типа компьютерной игры или интернет-браузера. Шут вздохнул, припоминая вольные нравы отечественных фирм и предприятий – не то с тоской, не то с грустью.
«Никак не научимся работать, никак не отучимся пить водку. Эти даром что косоглазые коротышки с кучей идиотских традиций - но ведь работать умеют! За пятнадцать лет подняли страну не то что из руин – из пепла. А судя по тому, что я слышал про матушку Россию – дела там хреновее некуда, вроде даже дело дошло до продажи территорий Китаю. Хотя… стоит ли верить пропаганде господина Ноды, нынешнего премьер-министра?»
Так, завязываем ностальгировать, думаем о деле. Что там у нас по списочку из намеченного? Наладить контакт с Рей – кое-как, потом и кровью, через задницу, но сделано. Будто младшей сестрой или приемной дочкой обзавелся, хе-хе… матерь божья в мировой культуре уже отмечена, а что там на счет Отчима Божьего? Хи-хи-хи…. Поставить на свою сторону Евангелионы – в итоге оказалось технически невыполнимым – Юи слишком своенравна и не любит псайкеров, Нулевой оказался расистом, у Ноль-Второго вместо личности одни руины, осознанного поведения ждать не приходится – так что пришлось самому встать на сторону Евангелионов. Прямо как в древнем арабском анекдоте про Ходжу Насреддина. Подбодрить Синдзи – со скрипом но делается, хотя и заключается эта поддержка преимущественно в недолгих беседах за душу в NERV. Хотя… Юи дама не глупая, может и отнесется с пониманием к небольшой коррекции, раз уж все равно теперь в деле? Так, самую малость, буквально капельку…
Шут полностью погрузился в раздумья, и не заметил, как из-за угла появилась чья-то высокая фигура.
- Ой, простите, это я виноват, - выдал рот на автомате следующую этикету фразу, которую должно сказать младшему по статусу.
- Ничего страшного, - отмахнулся молодой мужчина в черном мундире, потирая ушибленный лоб.
Шут уже собирался пойти дальше, когда краем сознания уловил короткий обрывок мыслефразы:
«…Адам».
Псайкер резко развернулся на пятках и буквально вцепился взглядом в спину уходящего человека. Тот выглядел совершенно спокойным, даже беззаботным, но за внешней ширмой кипела мысленная работа. Человек, ни на секунду не останавливаясь, перебирал в уме факты, сопоставлял версии, строил гипотезы и ставил мысленные эксперименты. Шут на мгновение подивился такому редкой остроты уму, зарываясь все глубже в чужую память. Семь секунд. В некотором роде личный рекорд, кратчайшее время, за которое можно вывернуть подноготную человека и при этом он останется в здравом уме. Еще три секунды Шут переваривал информацию, и, следуя внезапному порыву вдохновения, поспешил следом за тем, кто мог решить значительную часть его проблем.
- Подождите, подождите! – завопил он, пропихивая в дверь лифта тележку с принадлежностями и боком протискиваясь между сдвигающихся дверей. – Уфф, спасибо вам большое, что подождали, - он отвесил небольшой поклон, что смотрелось несколько комично, учитывая явную разницу в росте.
- Ничего страшного, - усмехнулся мужчина, едва удостоив здоровяка в оранжевой спецовке взглядом.
Шут развернулся лицом к дверям и мельком окинул взглядом кабину, оценивая обстановку. На панели горел огонек указывающий, что направляются они прямиком на этаж командного мостика. Это семью уровнями выше. Из угла за спиной сурово взирает недреманное око камеры. Есть двадцать секунд, потом такой случай может еще несколько месяцев не подвернуться. Мужчина даже сейчас собран, такие никогда не расслабляются. Камера закреплена на неподвижном штативе, имеет проводное подключение, провод подсоединен сбоку. Панель… панель… еще три этажа, блин. Только бы успеть. Китель расстегнут, вопиющее нарушение этикета, но ему плевать, он не местный. Последний этаж…
Последующие события развивались быстрее, чем их мог бы уловить невооруженный глаз. Ткнув рукояткой швабры назад и вверх, Шут удачным движением выдернул передающий кабель из корпуса камеры.
«Обратного пути уже нет».
Одновременно левой рукой он коснулся панели управления лифтом, вдавив кнопку аварийной остановки.
«Хотя… когда он был?»
Швабру он из рук просто выпустил, позволив ей медленно-медленно опускаться к полу, словно в ванне с глицерином. Мужчина позади него уже понял, что дело запахло жареным… но двигается он слишком медленно, к тому же ему трудно концентрироваться на противнике, который стоит к нему спиной. Это его фатальная ошибка. Первый удар наносится левым локтем без замаха ему в печень, перебивает дыхание и слегка парализует. Затем следует быстрый разворот и резкий двойной удар – по ушам, от него мутнеет в голове, нарушается координация. Третий, ложный, выпад левой рукой по глазам, а правая проскальзывает под борт кителя, и сжимается на рукоятке «Зиг Зауэра».
- Добрый день, Редзи Кадзи-сан, - ухмыльнулся Шут, приставляя дуло пистолета к горлу мужчины и щелкая предохранителем. – У меня для вас плохие новости. Хотя вы и сами это понимаете.
Тот тяжело дышал, восстанавливая дыхание, но сопротивляться больше не рисковал.
- Ну что же, вы меня победили, - инспектор ООН медленно развел руки в картинном жесте. – Может скажете, чем я заслужил столько энергичное приветствие?
- Даже не надейтесь отвлечь меня сторонними разговорами, Кадзи-сан! – Шут многозначительно качнул пистолетом. – Ваша подготовка заслуживает всяких похвал, но выстрелить я успею в любом случае.
- Что вы хотите этим сказать?
- Не сложно догадаться, о чем вы думаете. И я прошу вас делать это чуть тише, у меня от ваших мыслей болит голова.
«На самом деле она всегда болит».
- Хорошо, тогда буду краток. Кто вы и что вам нужно?
- Вопрос в том, кто вы. Определились бы для начала, кому служите – NERV, комитету SEELE, японской разведке или собственным болезненным понятиям о морали и комплексу вины.
- Не понимаю о чем вы, я просто провожу плановую инспекцию работы института...
- Не далее как пятнадцать минут назад вы доставили в кабинет Командующего Икари, так же именуемый Верхней Догмой, контейнер, содержащий в себе эмбриональную форму существа, носящего кодовое имя «Адам». Вам хорошо доверяют, раз посвятили в тайну истинной причины Второго Удара, но вам этого мало, вы хотите понять самую изначальную суть происходящих событий. Ради этого вы прозакладывали то немногое, что имели в жизни, начиная женщиной и заканчивая собственной жизнью. В глубине души вы понимаете, что ваше предприятие практически безнадежно, но, тем не менее, с упорством достойным лучшего применения вы продолжаете все глубже лезть в бутылку. Вы врете самому себе, оправдываетесь тем, что пытаетесь найти людей, что спровоцировали катастрофу Второго Удара, но подсознательно просто хотите, что бы вас в итоге пристрелили. Так же, как это случилось с Комацу. – Шут хмыкнул. – Надеетесь искупить вину? Я не слишком люблю говорить очевидные истины, но вашему брату сейчас глубоко фиолетово, что произошло той ночью на военном продуктовом складе, и каким образом солдаты нашли вашу берлогу в брошенном доме. Просто потому, что он мертв.
На лице Кадзи не дрогнул ни единый мускул, дыхание оставалось ровным а тело расслабленным, но в психическим спектре он сейчас выглядел чем-то средним между извергающимся вулканом и торнадо.
«Ого, вот это выдержка».
- Чего вы хотите добиться, выкладывая мне это? – холодно спросил инспектор.
- Обернитесь, - лениво ответил Шут.
Кадзи выполнил приказ и с трудом сдержал вопль ужаса – у задней стенки лифта, почти касаясь его, стоял Комацу, именно таким, каким он его запомнил. Та же драная куртка с чужого плеча, вихрастые слипшиеся волосы, правый глаз глядит с весельем и озорством. Но левого глаза нет, как нет и целой трети черепа, лопнувшего от попадания армейской пули, и тело почти разорвано пополам выпущенной в упор автоматной очередью. Он не мог быть здесь, он давно погиб, остался вместе с остальными мертвыми товарищами, не похороненным лежать на пыльных досках! Но вот он, стоит во плоти, протянешь руку – можно ощутить пальцами тепло еще струящейся из ран крови, и шероховатость синтетической ткани одежды, и даже запах тот же, запах давно не мытого тела и рыбных консервов, которые они ели на ужин в тот вечер.
- Кадзи-кун… - одними губами прошептал Шут.
- Кадзи-кун! – топнул ногой Комацу.
- Ты дурак…
- Ты дурак!
- Тебе достался шанс один из миллиона…
- Тебе достался шанс один из миллиона! – Котацу обвиняющее ткнул пальцем в Кадзи.
- Ты мог прожить жизнь за нас двоих, но упустил эту возможность…
- Ты мог прожить жизнь за нас двоих, но упустил эту возможность!
Мертвый мальчик умолк, и облокотился на стенку, мрачно скрестив руки на изуродованной груди.
- Нечасто тени прошлого снисходят до прямой беседы с вами, смертными, должен заметить, - все так же лениво проговорил Шут, поигрывая пистолетом. – Даже если их очень хорошо попросить.
Комацу исчез как-то разом, словно его и не было, и Кадзи медленно развернулся к уборщику. Он еще держал себя в руках, но лицо было бледным, и его явно била нервная дрожь.
- Кто вы такой? – выдавил он хрипло.
Шут мысленно усмехнулся, прикидывая, в какой пропорции смешать правду и ложь.
- Вы можете звать меня Александром, в данный момент я пользуюсь этим именем для удобства. Во Втором отделе NERV, с которым я иногда на досуге играю в кошки-мышки, меня зовут «Серафимом», чем немало меня огорчают. Что касается моего подлинного имени, - Шут плотоядно ухмыльнулся. – Простите, Кадзи-сан, но я не знаю, как впихнуть его вам в уши и не разорвать при этом мозгов.
- Я ничего не понимаю.
- И не надо, крепче спать будете. Я скажу вам вот что. Если вы так хотите правды: я вам дам ее. Вы получите предельно полную информацию о деятельности NERV, самые секретные пароли и коды, даже узнаете, какой зубной пастой пользуется Командующий, если вам это вдруг будет интересно. Но взамен я желаю кое-что от вас получить, - Шут подмигнул одним глазом.
- Прощу прощения, моя душа мне пока еще нужна, - вяло попытался отшутиться Кадзи.
- Было бы неплохо конечно, - вздохнул псайкер, не опуская пистолета, - но ваша душа мне без надобности. Мне нужно SEELE.
- Что нужно? – удивился инспектор.
- SEELE, - терпеливо повторил Шут. – Точнее, полная информация обо всех тринадцати членах комитета. Настоящие имена, место проживания, официальные должности, номера банковских счетов и так далее.
- Зачем вам это? – спросил Кадзи после недолгого молчания.
- Надо, - отрезал Шут.
- Почему вы сами не располагаете такими сведениями?
- Я силен, но не всесилен. Кроме того, ситуация требует моего физического присутствия в Токио-3.
- Почему вы обращаетесь именно ко мне?
- Вы ведь шпион, не так ли? Вот и займитесь любимым делом без отрыва от производства. Кроме того, вы человек маленький, меньше внимания привлечете.
- Хм… А если я откажусь?
Шут нахмурился.
- Тогда один малоизвестный, но очень перспективный капитан Оперативного отдела может серьезно пострадать.
И резко сдавил руку с пистолетом. Шедевр швейцарских оружейников тихо всхлипнул. Пластиковые щечки на рукоятке раскрошились, металлические детали смялись с противным скрежетом. Шут разжал ладонь, и бесформенный килограммовый кусок стали грохнулся об пол.
- Вы стали участником великой игры таких сил, о которых людям лучше не знать, - меланхолично заявил он. – И хотите вы того или нет – вам придется следовать по определенному для вас пути. Будете сотрудничать – вас ждет достойное вознаграждение, с этим у нас строго. Откажетесь – я вам уже все сказал.
В этот момент по штаб-квартире разнесся вой тревожной сирены. Механический голос из закрепленного на стенке динамика монотонно объявил:
«Обнаружен Ангел. Всем сотрудникам занять свои посты. Повторяю, обнаружен Ангел…»
Кадзи впился в Шута подозрительным взглядом, но тот только пожал плечами.
- Я тут не причем.
Лифт дернулся, проходя последние метры до нужного этажа, и раскрыл створки, выпуская из своих недр пребывающего в глубокой задумчивости инспектора Редзи.
- Да, кое что еще.
Кадзи обернулся. Шут с отсутствующим видом рассматривал свои ногти.
- Вправьте мозги вашей подопечной. Меня совершенно не устраивает ее позиция пупа земли. Она нужна живой и желательно здоровой, а не разорванной на куски из-за собственной дурости очередным Ангелом.
- У Аски было ужасное прошлое, - холодно заметил Кадзи. - И я подозреваю, что для вас это не новость.
- Родители рано или поздно умирают у всех. Некоторые даже кончают с собой. Это закон жизни, столько вечный и непобедимый, как колумбийская наркомафия. И это не повод ударяться в манию величия.
- Она все лишь ребенок.
- А синоптики обещали пасмурные выходные.
-Не вижу связи.
- Вот и я не вижу.
- Даже знать не хочу, из какого ада вы явились, Александр.
- Из такого, что вам и не снилось, - заверил его Шут.
Поняв бесперспективность последующего диалога, Кадзи счел за лучшее пока заняться уже намеченными делами, а именно – нанести визит университетским подругам, а заодно поглядеть на работу Оперативного отдела в боевых условиях. Между тем некий молодой уборщик, не обращая внимания на тревогу, стоял, облокотившись на стенку лифта, и с явным недоумением разглядывал свою совершенно неповрежденную правую ладонь
.
* * *
«Когда Ева-02 будет на позиции?»
«До прибытия в зону высадки осталось десять минут».
«Доложить по готовности».
«Есть».
«Что с воздушным прикрытием?»
«Силы Самообороны подтвердили принятие запроса, бомбардировщик будет в воздухе через двадцать минут».
«Капитан Кацураги, постарайтесь на этот раз не разносить все округе».
«Я предприму все возможное, заместитель командующего».
И так далее. Шут мысленно отключился от происходящего на командном мостике и с предвкушением вскрыл плитку шоколада. На исход уже начавшейся операции он повлиять никак не мог, а потому был совершенно спокоен. Да и, в конце концов, там наверху сейчас дорвавшийся до боя кровожадный берсеркер Аска, которая все последовавшие после их разговора дни была больше похожа на готовый взорваться паровой котел. Без особой надежды пожелав седьмому Ангелу Израфелю быстрой и безболезненной смерти, псайкер откусил кусочек.
«Алекс», - прошелестел в голове мягкий голос.
Ни минуты покоя доблестному защитнику человечества. Вдолбить ей что ли базовые понятия этикета?
«Привет, Рей».
«Что ты сделал с Евой-01?»
«Всего лишь растолкал одну соню».
«Командующий чуть не поседел от страха».
Шут хихикнул – Рей, похоже, решила начать социализацию с обогащения словарного запаса.
«Вот как? Я думал, он обрадуется такому повороту».
«Но ты ошибся», - с разоружающей прямотой резюмировала Рей.
«Даже у гениев бывают промахи. А я не гений. И вообще, будешь так держаться за Командующего – плохо кончишь, руку на отсечение даю».
«Дело не в этом. Поступил приказ опечатать Еву-01».
«Я в курсе, консервацию проводили при мне. Но если твоя мама будет вести себя прилично, а она будет себя вести прилично – все вернут на свои места через пару недель».
«Эээ… мама?», - кажется, Рей была в некотором замешательстве.
«Называть ее генетическим донором не совсем корректно, да и жутковато как-то звучит. Так что пусть будет мама. Думаю, она не против».
«Возможно. Однако проблема в том, что Ева-02 может не справиться в одиночку».
«Расслабься, Рей», - Шут положил в рот очередной кусочек шоколада и покатал его на языке. – «Ты же должна была встретиться с Лэнгли в школе. Капелька восхищения ее способностями – и достаточно будет ткнуть пальцем и сказать «фас», порвет любого Ангела».
«Я так не думаю».
«То есть?»
«Ее душа искалечена. Это не придаст ей сил в борьбе».
«Это ты так думаешь. Для тебя это может прозвучать дико, но до Второго Удара американская армия комплектовала ударные подразделения преимущественно людьми, страдающими различными формами психопатии. Разумеется, вменяемыми. Суть в том, что нормальному человеку трудно убивать и трудно идти на смерть, а те, чьи души так сказать искалечены, лишены страха и эмпатии. Я в курсе личностных проблем Второго Дитя, и намерен заняться ими, пока от них вреда не стало больше пользы, но на данный момент все и так неплохо».
«Я так не думаю».
«Прости?»
«Вторая очень импульсивна. Это может плохо обернуться».
«Через несколько минут узнаем, кто из нас прав».
«Может оказаться слишком поздно. Если Ева-02 будет уничтожена, нам будет нечего противопоставить Седьмому Ангелу».
«С военного аэродрома в Сасебо прямо сейчас готовится взлететь бомбардировщик с N2-зарядом на борту».
«Надолго ли N2-бомба задержала Сахиэля? Ева-01 в заморозке, Ева-00 все еще в ремонте. Даже если командующий Икари даст добро на активацию Тестового образца, Синдзи просто не справится с таким противником один!»
С поправкой на общий эмоциональный фон Ангелочка, это была самая настоящая истерика. Да еще одна деталь…
«Давно ты стала называть его по имени?»
Рей не ответила.
«Тааак… Рей, я все понимаю, биология и гормоны берут свое. Все через это проходят и это нормально. Но не позволяй чувствам туманить рассудок, это еще никого ни к чему хорошему не приводило».
Шут разломил оставшуюся плитку пополам и разом проглотил одну половинку.
«Ты не знаешь, что со мной происходит?» - спросил он после недолгого молчания.
«А что случилось?»
«Слышу странные голоса, вижу непонятные видения, причем все это не может быть мыслями кого-то из окружающих. При любых других обстоятельствах я бы решил, что всего лишь наконец-то начал сходить с ума, но… » - Шут рассеянно постучал по носу, - «В тех видениях мне является бесформенное, словно сотканное из света существо, в котором я ощущаю ангельскую природу. Несколько искаженную, но перепутать с чем-то трудно. Есть какие-нибудь соображения на этот счет?»
«Никаких».
«М-да…»
Он сунул в рот остатки шоколада и «прислушался» к командному мостику, рассчитывая уловить эманации радости и облегчения.
«…Аска, немедленно отходи!»
«Черта с два, я не собираюсь сбегать!»
«Это приказ!»
«К черту, я не могу взять и проиграть этому ничтожеству!»
Алый гигант с видимым трудом поднялся с прибрежного песка, раненый, но еще не сломленный, отшвырнув в сторону бесполезный обрывок питающего кабеля. На него обманчиво медленно надвигались по мелководью две причудливые, гротескные фигуры, представляющих собой нечто среднее между безголовым человеком и морской звездой. Евангелион словно резко выдохнул и с огромной скоростью рванулся вперед, занося для удара длинное копье. Немного не добегая до противников, он резко припал к земле, делая подкат, перекатился через себя и вскочил на ноги прямо между телами Израфеля. Копье молниеносным росчерком рассекло воздух, казалось, что сейчас оба врага будут повержены разом… Первое тело перехватило древко клешней в паре метров от ядра и без видимых усилий разломило его, а второе нанесло стремительный удар в открывшийся бок, разорвав броню. То, что последовало дальше, можно было назвать только избиением. Отшвырнув потрепанное тело Евы-02, Израфель медленно вышел на сушу и вразвалку направился вглубь побережья.
«Аска!» (это Редзи)
«Синхронизация на нуле, АТ-поле отключилось!
«Что с пилотом?!» (это Кацураги)
«Жив, но без сознания, нарушена работа внутренних органов!»
«Адреналин и коагулянт, живо!» (это, кажется, Белобрысая Стерва)
«Состояние Евы-02?»
«Повреждения средней тяжести, заряд батарей исчерпается через сто две секунды». (а это кто-то из тамошнего персонала, черт знает кто именно)
«Черт… Где этот «Хорнет»?»
«Находится на боевом курсе, готов атаковать».
«Пусть бомбит, сразу после взрыва отправляйте спасательную команду».
«Капитан… что теперь будет?»
«Одному богу известно».
Шут подавился шоколадом и разорвал контакт. В воздухе явственно витал молчаливый укор Ангелочка, к которому примешивалась волна подступающей паники.