Хочешь большой и чистой любви? Приходи вечером на сеновал!
© Формула любви

Когда весеннее солнце было в самом что ни на есть зените, кофевар, сын своего отца и наследник его сберегательных книг Синдзи Стэплтон ковылял по кочкам. Концы от кумб-трессийского домика до гранитного неолитического столба – условленного места встречи двух, так сказать, «голубков» – увы, были  немаленькими. Юноша брёл среди окрестностей Гримпенской Лужи, простукивая тросточкой почву и напевая «Я гляжу сквозь тебя…». Цель путешествия, однако же, была весьма близко. Через пять с половиной минут Синдзи уже притаился в болотных кустах, изображая собой птичку божию выпь. Для достоверности паренёк воткнул в шляпу рябое линялое перо.

Сэр Генри Баскервиль стоял у отёсанной древними аборигенами скальной громады, внимательно разглядывая рисунки туров сепией и угольную надпись «Френкленд – дурак». Феерическая «ф» повисла на бивне мамонта, а одну из абиссинских человеческих фигурок насквозь проткнуло тире. Помещик крякнул, а засим сунул руку в карман. На свет была извлечена серебристая объёмистая фляга, к которой он не замедлил приложиться.

- П-пьёт. Вчерашнего, что ли, мало? – пробормотал под нос Синдзи, раздвигая вересковые ветки. – Он же с д-девушкой встречаться идёт, не м-морду бить…

- Вполне могёт побить, - ответил соседний куст. Сын энтомолога вздрогнул, а из скопища веток вынырнул  мистер Ватсон собственной персоной. Юноша облегчённо вздохнул:

- Ф-ух, это вы, я-то уж…

…Но тут же насторожился, и подозрительно вопросил:

- Кстати, вы-то что зд-десь делаете?

- Выполняю свою работу, - улыбнулся Кадзи. – Вы, молодой человек, как я вижу, тоже?

Синдзи зарделся.

- Как понять – тоже? Я просто…того…ну, это…

- Ясненько, - понимающе кивнул джентльмен, краем взгляда косясь на сэра, - «юный отрок бродил по аллеям», исполняя братские обязанности. Правильно делаете, я б этому фрукту не доверил своей сестры, истинно вам говорю. Кстати, не она ли это?

- Да, да! – воскликнул юнец. – Смотрите внимательно! Вот, вот, воркуют!

Между тем сэр и медноволосая барышня действительно ворковали. Вернее сказать, ворковал с особым жаром лишь сэр, Аска же лишь вставляла пару-тройку жеманных выражений. Впрочем, по плану большего от неё и не требовалось.

Усы Баскервиля чувственно вздрагивали.

- Я старый солдат, и не знаю слов любви, милая донья, но когда я встретил вас…

- Можете не продолжать, - усмехнулась девушка, - и так понятно. Эта мелодия угадывается с первой ноты, шалун!

Сэр кашлянул, а затем продолжил:

- Дорогая Аска! Я человек прямой, а посему не буду растекаться мыслью по древу. Я в этих краях человек новый, так сказать, с корабля на бал, из огня да в полымя, вдоль рек, поперёк морей прибыл сюда…. Ах, от Севильи до Гренады…

«Идиот», - ясно подумала Аска.

- Вот демагог, а? – обратился Кадзи к соседу по кусту. – Вы, как я вижу, уже стали в стойку. Не торопитесь, юный друг, это вам не выпей по кочкам шугать.

Синдзи кивнул.

- Кстати, вы в-ведь по поводу смерти дражайшего сэра Чарльза? Не отпирайтесь, рассказы о вас дошли и до нашей вотчины. Я г-готов содействовать в расследовании.

- Давайте об этом потом, - оборвал его Ватсон. – Сэру палец в рот не клади, он живо может обдурить девушку.

«Это кто кого обдурит», - хмыкнул юноша и снова вернулся к наблюдениям.

В глубине души своей мисс Гарсия хотела отвесить Баскервилю пинка, а затем гордо развернуться и уйти. Но Стэплтон-старший в инструкциях категорически запретил применять силу.

- Во время Великого Гона с Визгом отыграешься, - подбадривал он.

«Ага, тогда-то я отыграюсь», - бурчала барышня, «А сейчас этот свинтус собачий перейдёт к активным действиям, как пить дать. Какое унижение! Где этот бака-Синдзи, так его растак?».

- Сударыня, ихь либе дихь фон ганцен герцен! – воскликнул Генри, и тут же спешно заключил в объятия тонкий девичий стан.

- Что вы творите, - повысила тон Аска, - похабник, извращенец, пошлый человек! Прекратите это! Я же не дос…

Огненные волосы её разметались по ветру, охваченная лиловым прогулочным платьем фигурка крепко была зажата сэрскими руками. Барышня всячески картинно вырывалась, пытаясь ударить Баскервиля перчаткой. Этот способ соблазнения энтомолог считал самым верным.

- У помещиков, - убеждал он, - имеется мания обладания. Всё недоступное влечёт их, как мух мёд. Побольше кокетства, и без хуков справа – он стопроцентно клюнет!

«Клюнул, ё-моё», - думала теперь девушка, сгорая от стыда.

- Ах ты ж… - процедил Синдзи в кустах. – У, Ловлас проклятый!

- Лапает, - заметил Кадзи. – По-моему, вы ему малость завидуете. Я ведь прав?

- От всей сердцы! – мычал помещик, прижимая отпирающуюся Аску к груди. – Я, я здесь хозяин! Холл мой, лес мой, всё за лесом – тоже моё! Отбросьте этого позорного червяка сомнения! «Всё равно я отсюда тебя заберу.…В старый холл, где ты станешь моею…»

Последняя строчка баскервильских напевов заставила покраснеть мисс Гарсию ещё сильнее. Та, не в силах отвесить хозяину лесов и полей хорошего тумака, моляще смотрела в сторону Кумб-Тресси, откуда должен был явиться ангел надежды – юноша в кофейном костюме.

- Ас-Аска, я иду-у! – завопил «ангел надежды», выпрыгивая из зарослей вереска.

- Мой юный друг, вы уверены? – удерживающе спросил его Ватсон.

- Абсолютно, - отрезал Синдзи. – Милостивый государь, п-прекратите немедленно этот кабак!

Выкрик юноши, как ни странно, подействовал на сэра несколько отрезвляюще. Он ослабил хватку, и тихо спросил:

- Чего?

- Отпустите девушку, п-пижон! – крикнул Стэплтон-младший, буквально-таки вырывая Аску из объятий сэра Генри. – Таков вы, да? Да я скажу об этом старику Френкленду, он живо вас сдаст в соответствующие органы. Б-будьте человеком, так вашу н-налево!

С этими словами юноша выхватил «женосестру» из цепких лап империализма, одновременно с этим оттолкнув представителя гниющего класса тросточкой в грудь. Подвыпивший сэр слегка отпрянул назад.

- Вот воля ваша, ни за что не думала, что буду тебе так рада, - прошептала Аска, повисая на шее «спасителя», - но приходится это признать.

- Д-да ладно, чего там, - смущённо ответил паренёк.

Баскервиль же, пребывавший в прострации некоторое время, вдруг выпрямился и хищно поглядел на Стэплтона-младшего. В голову помещику ударила обида, оскорбление, и от кого? от молокососа, жалкого человека! Оставить сие так было невозможно.

- А ты кто такой, скажи пожалуйста? – процедил Генри, приближаясь к отроку с явной целью. Синдзи понял, что его будут бить, возможно, даже ногами. Юноша поднял глаза, и еле выговорил:

- А ты кто такой? Кто он такой, а? – спросил он у Аски, которая в ответ демонстративно пожала плечами. – Я брат, я родственник, а он кто такой?

- А ТЫ КТО ТАКО-О-ОЙ!? – завопил Баскервиль, бросаясь на Синдзи. Тот инстинктивно прищурился, и посему не увидел, как разъярённого аристократа остановил тяжёлый ватсоновский кулак.

- Успокойтесь, успокойтесь, дорогой сэр, - медленно тянул Кадзи, отряхивая брюки, - это действительно брат, а вы сэр, вы на первом свидании, здесь вам не Америка. Пойдёмте в Холл, сейчас Мисатушка кашки сварит…

И, уводя сэра, Ватсон оглянулся на нашу незадачливую парочку, подмигнув кофевару. Синдзи кивнул в знак признательности и уважения, Аска же как-то хитро посмотрела на джентльмена и помахала ручкой.

- Вот это мужчина! – протянула она, - сразу бац-бац – и в цель! Дурачок Синдзи, лучше б тебя отправили сэра охмурять, результат повыше будет гораздо.

- А он уже Ватсона «охмурил», - нехорошо захихикал подскочивший незаметно Стэплтон-старший, - молодец. Правильно сделал, надо устанавливать дружбу с детективами. Тем более, если они сами не любят сэра. И отшил Баскервиля ты - для своей ментальности - на высоте. Я б действовал чуть иначе. И да, вам повезло, что в кустах оказался рояль. Дальнейший разбор полётов дома. Пойдём, - добавил он сыну, - тоже мне, купидон Баскервилей.