Тень первая.

   Крупные капли дождя яростно молотили по крыше, создавая монотонный шум, изредка разрываемый раскатистыми ударами грома. Порывы холодного ветра, дующего со стороны моря, находили малейшие щели в полу, в потолке, в стенах, и, завывая каждый на свой манер, проникали внутрь холодными ручейками воздуха. В такие дни, дом словно оживал. Наполняясь скрипом, свистом и шорохами, он, как ворчливый старик, жаловался жильцам на тяжкие испытания. Пережив Второй Удар и долгие месяцы безумия стихии, ветхое жилище могло о многом поведать случайному слушателю…

   Направляясь в свою комнату, маленькая Юми заметила сквозь приоткрытую дверь странного человека, сидевшего на пороге дома. Испугавшись, девочка захотела позвать маму, но что-то остановило ее, и она замерла в нерешительности. Наконец, безудержное детское любопытство пересилило страх, и она, готовая в любой момент убежать внутрь дома, сделала несколько осторожных шажков по направлению к незнакомцу.

   Ничего не заметив, он продолжал сидеть, устремив взгляд  в непроглядно-серую стену ливня.

   Приободренная своими успехами, Юми подошла к стоящему рядом с дверью стулу и сняла с него плюшевого медвежонка. Его коричневая шерсть была потрепанной и немного засаленной, из чего можно было сделать вывод, что девочка была не первым его обладателем. Несмотря на это, черные глаза-пуговки медвежонка все так же добродушно смотрели на окружающую его действительность.

   Заручившись поддержкой игрушки, девочка прижала ее к груди и, чуть обойдя сидящего за дверью человека так, что бы остаться под навесом, осторожно спросила:

- А вы кто?

- Я? – удивленно переспросил незнакомец и обернулся.

   Похоже, он был растерян и немного испуган. Возможно, он от кого-то убегал, или просто не ожидал встретить здесь людей. Многие дома вокруг были покинуты.

   Ничего не ответив, Юми рассматривала сидящего перед ней человека.  У него было лицо юноши и глаза старика: печальные и безмерно уставшие. Она уже видела их. У матери, у соседей, у почтальона, у местного фельдшера, заезжающего к ним раз в месяц. Эти глаза были всегда разными и всегда - одинаковыми.

   Немного помолчав, парень собрался с мыслями и произнес:

- Путник.

- Путник? – переспросила девочка – Вы куда-то идете?

   Юноша рассеянно кивнул. 

   Наморщив лобик, Юми пыталась понять, видела ли она его раньше. Его странная, покрытая с ног до головы зелеными и коричневыми пятнами одежда, казалась ей смутно знакомой.

   В это время парень извлек из кармана на груди небольшую картонную коробочку со странным логотипом на поверхности. В ней сиротливо жались друг к другу две последние сигареты. Достав одну из них, парень убрал пачку обратно и закурил.

- А вы к нам надолго? – Нарушила молчанье девочка.

- Нет. Докурю вот, и пойду себе дальше.

- А куда?

   Парень пожал плечами и не ответил.

   Внезапно налетел сильный порыв ветра, принеся с собой капли дождя и окатив ими девчонку с головы до ног. Испуганно ойкнув, она  прижалась поближе к стене.

- Иди уже. – сказал юноша кивнув в сторону двери – Простудишься.

   Юми нахмурилась, и сердито покачала головой.

- Я уже достаточно взрослая.

   Парень усмехнулся.

- А хочешь, я покажу тебе чудо? Смотри что я умею.

   Юноша зажал в зубах сигарету, и сделал простейший фокус с “отрыванием” пальца.  Когда-то, целую вечность назад, когда он поранил коленку и, сдерживая слезы, сидел на ступенях школы, этот трюк показал ему проходивший мимо старый учитель. Присев рядом с ним, этот совсем уже седой человек с иссохшей, словно пергамент, кожей, развлекал готового разреветься ученика до тех пор, пока на лице ребенка не заиграла счастливая улыбка. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, юноша с теплом вспоминал старика и его улыбку, освещенную заходящим солнцем.

   Лед отчуждения треснул. От настороженности не осталось и следа. Девочка засмеялась и захлопала в ладоши. Какое-то время она сидела молча, счастливо улыбаясь дождю, а потом спросила:

- А что это у вас за спиной?

- Это штурмовая винтовка “Марк 4”.

- Нет, - хитро улыбнулась девочка – это аффтамат.

   Она недавно выучила это слово у соседского мальчугана и очень гордилась новым знанием.

- Я смотрю, тебя не проведешь. – вернул улыбку парень.

- Ой, а у вас шлем дырявый…

   Юноша снял с головы каску и повернул ее в руках, что бы лучше рассмотреть отверстие. Оно было небольшим, с загнутыми внутрь краями.

- Да, я знаю.

- А почему вы его не выкинете?

- Не знаю, - парень вновь надел каску на голову – привык, наверное.

   Глядя в стену ливня, он вновь затянулся сигаретой.

   Тут Юми озарило. Она вспомнила, где видела эту странную одежду, каску и аффтамат.

- А вы военный? Вы видели моего папу?

- Вряд ли… - покачал головой собеседник.

   Но девочка его уже не слушала. Окрыленная надеждой, она побежала в дом, громко крича матери:

- Мама! Мама! Там  у двери дядя с аффтаматам! Мама!! Скорее!!! Он видел папу!! Папу!!!

   Парень тяжело вздохнул и бросил окурок в лужу. Без всплеска он вошел в воду и исчез в мутной жиже.

   Где-то в глубине дома усталая женщина отложила нож и глубоко вздохнула. Их с дочкой скудный ужин опять составляли несколько нарезанных листьев салата и пара горсточек риса. Она знала, что опять ляжет спать голодной, но счастливый взгляд ее ребенка значили для нее больше, чем все деликатесы разрушенного Вторым Ударом мира.           

   Услышав детские крики, она насторожилась, а когда Юми прокричала что-то про дядю с автоматом, женщина молнией метнулась к девочке, готовая защитить ее от любой опасности. Добежав до кричащего ребенка, она быстро взяла его на руки и унесла в заднюю комнату.

   Оставив там девочку, женщина быстрым шагом пошла к дверям дома, где, по заверениям Юми, стоял человек с “аффтаматам”. Несмотря на увещевания ребенка, мать не ждала от встречи ничего хорошего, так как знала, насколько опасными могут быть вооруженные люди.

   Распахнув дверь, она была готова к самому худшему, но там было пусто. Убедившись, что она одна, женщина посмотрела на землю перед домом: если бы здесь были люди, на размокшей от дождя грязи должны были остаться отпечатки. Никаких следов не было.

   “Юми не хватает отца” – подумала женщина и печально покачала головой.

   Ей вспомнились Его веселые глаза, нежная улыбка и короткие светлые волосы. Она вспомнила их первую встречу, их знакомство, первый поцелуй и ту прекрасную долгую ночь, когда они зачали ребенка. Она вспомнила Его лицо, когда Он впервые взял Юми на руки и… расставание. А так же письмо, принесенное ей хмурым почтальоном два месяца назад.

   Она так и не вскрыла его. Просто положила потрепанный конверт с маркировкой вооруженных сил ООН на самое дно ящика, забитого Его вещами, и все так же продолжала ждать.

   Где-то вдали прогремел гром.

   Закрывая дверь, женщина вдруг почувствовала слабый запах табачного дыма, но, мгновением позже, он развеялся…

***

   “Серый потолок. Серый пол. Серые стены. Где я? Я дома? Я в бинтах. И в пижаме. У меня нет такой пижамы. Кровать. Металлическая. Запах. Спирт и антибиотики. Я в больнице.”

   Охнув от боли в перевязанной руке, Рэй села на кровати.

   Ей было жарко. Крупные капли пота скатывались по ее лицу. Подушка была влажной, а пижама неприятно липла к телу.

   Кто-то забыл открыть окно, и палата наполнилась тяжелым давящим воздухом.  

   Покачнувшись, Рэй встала на ноги. Ребра наполнились тупой ноющей болью. Дышать стало труднее. Медленно, стараясь не потерять равновесие, Аянами подошла к окну и открыла его, но это не принесло ей облегчения: ужасная жара затопляла город. Солнце палило нещадно, и на раскаленных крышах домов можно было жарить яичницу, приди кому-нибудь в голову столь несуразная мысль.

   Стоять становилось труднее, и Рэй уперлась руками в подоконник. Устремив взгляд на городское шоссе, девушка удивленно моргнула.   

   По разделительной полосе дороги шел человек. Одетый в потертый камуфляж с каской и бронежилетом, он выглядел так, словно только что вышел из боя. Приглядевшись, Рэй увидела у него автомат.

   “Это необычно.” – подумала она – “Разве в городе разрешено носить оружие?”

   В опасной близости от него проносились машины, но, что было особенно странно, ни он, ни водители не уделяли этому особого внимания. Похоже, они просто не замечали друг друга.

    Спокойным, размеренным шагом он шел в сторону центра Токио 3, пожевывая губами фильтр чуть тлеющей сигареты. Словно почувствовав, что за ним наблюдают, он остановился и повертел головой, но никого не заметил. Пожав плечами, он поправил ремень автомата и перешел на тропинку, ведущую в городской парк, после чего растворился в кустах придорожной зелени.

   Рэй закрыла окно.