Я прибыл в числе последних. Здесь были все, кого  видел утром, добавились ещё несколько человек в пиджаках с бейджами – какие-то чиновники. Отсутствовал только Командующий – и здесь можно было только строить догадки. О причинах отсутствия начальства простым смертным знать не положено… Рей сидела в заднем ряду конференц-зала, и всё окружающее как обычно ничуть её не волновало.  Камикадзе-флегматик, блин.

- Все собрались? – Фуюцки обежал взглядом разномастное собрание.

- Господин генерал-майор, присутствуют… – начала было Мисато, вставшая было из-за стола в центре зала, служащего своеобразным президиумом, но заместитель Командующего жестом прервал её.

- Да, я вижу, все собрались… Господа! Сегодня мы отбили нападение противника. Противника самого опасного из всех, с которыми приходилось сталкиваться человечеству. Первого общего для всех нас врага. Это был тяжёлый день… Погибли семь наших товарищей, принадлежащих к интернациональному контингенту ООН. Такова цена победы. Эти люди своими жизнями оплатили возможность дальнейшего существования Токио-3. Не погиб ни один гражданский, чего в прошлый раз избежать не удалось. Прежде, чем приступить к анализу наших действий… Господа! Я прошу минуту тишины.- А Фуюцки, оказывается, оратор. Говорящая тень Командующего. Шорох сдвигаемых кресел.

А ведь в прошлый раз никаких торжественных мероприятий не было. А людей погибло намного больше… Некомбатантов. Или я просто ничего не знаю? Всё-таки в госпитале долго провалялся, да и больше собой был занят, чем окружающим… Тем временем на 3D проекторе разворачивались панорамы съёмок прошедшего боя.

- Итак, операция шла по плану до момента ближнего контакта  с противником – удаление от цели в пятнадцать километров. Ангел совершил вертикальный маневр, который МАГи сочли невозможным. Энерговооружённость объекта превысила расчётную в десятки раз. Напомню, господа, что даже ядерный реактор не в состоянии обеспечить такие характеристики. Более подробно можно будет говорить об этом после изучения останков Ангела… - Акаги хмыкнула.- Немного от него осталось, да…Так вот: за полторы секунды он «подпрыгнул» на 550 метров. Что сделало бессмысленным и опасным применение обычных машин, неспособных маневрировать с такими перегрузками. Затем Евангелион 01, в связи с подтверждённой потерей связи, самостоятельно предпринял попытку атаки с приданной эскадрильей. Его пилот присутствует здесь. Поскольку записи не полны, и не дают исчерпывающей картины, а также для общего понимания ситуации прошу его пояснить свои действия. Пилот Евангелиона 00, группа «Браво», сразу же распустил приданные машины.  – Все присутствующие обернулись в мою сторону. Кроме Рей, конечно. В недоумении оглядываюсь на Мисато. Капитан копирует поведение Аянами. Ну что ж…

Встаю с места.

- Во-первых, потеря связи была достаточно продолжительной, и лазерные станции обеспечили уверенный контакт далеко не сразу… Возможно, сказалась неполная исправность Евангелиона после… - Я замялся. О секретности меня никто не предупреждал, но ведь авиация начинается там, где кончается порядок…

- После неудачных испытаний нового оборудования, - пришла мне на помощь Кацураги.

 Во-вторых, я предположил, что противник не способен к повторению таких рывков на малом промежутке времени, иначе что ему мешало добраться до Токио-3 на гиперзвуковых скоростях? Это предположение было ошибочным - Ангел смог повторить свой маневр, и от атаки силами эскадрильи пришлось отказаться.

- Спасибо, но подождите садиться, лейтенант. Затем вы, как следует из бортовых записей, предприняли попытку прорыва искусственно созданного заслона…  неясного устройства.

Прошу вас прокомментировать свои действия.

- Ну, сначала я попробовал просто отстреливать щупальца. Насколько я понял, они сами были окружены АТ-полем, которое в ближней зоне разрушалось от контакта с моим. Соответственно, они становились уязвимы на дистанции не более 70-80 метров от Евангелиона, что делало сложным прорыв к самому Ангелу… - Я рассказал о произошедшем, опустив живописные подробности «божественного ветра» в исполнении Аянами. К моему удивлению, никаких вопросов не последовало, да и сам бой был продемонстрирован в записи с расстояния в несколько километров и с такого ракурса, что понять что-либо было затруднительно. Фуюцки коротко завершил доклад пояснением, что Евангелион 00 при прорыве заслона был серьёзно повреждён и был вынужден отойти. НЕРВ не хочет себя дискредитировать? Поднялся с места один из чиновников, бульдожьи щёки раздались в складках, пропуская наружу слова:

- Следует ли считать, что в дальнейшем мы можем рассчитывать на столь же впечатляющие результаты? Успех очевиден, но при средствах, затраченных на проект, мы не можем ожидать другого. В прошлый раз вас выручил только счастливый случай, и вы не сумели это скрыть от Императорской комиссии.  Сегодня НЕРВ доказал свою состоятельность, но не случайность ли это снова?

- Никакой гарантии победы над противником мы не можем дать, господин Курода. Потому что мы с ним воюем и имеем о нём минимум информации – подробный отчет наша организация представляет каждый месяц. Да, на проект затрачены немалые средства. А сколько получила наша промышленность от изучения наследия Геофронта? Стереолитография – самый известный пример применения чужих технологий. Теперь на предприятии, где раньше трудились тысячи человек, достаточно нескольких десятков… Не вижу смысла рассказывать очевидные вещи…

- Очевидная вещь – это провал первой же вашей операции. И такая же сомнительная победа во второй.

- Сомнительная? – Это не выдержала уже Мисато.- Что вы вообще способны понять в чужом для вас деле? Знаете, если бы я также сомнительно воевала раньше…

 Кажется, разбор операции остался в стороне, и начинался обычный срач – почти как на интернет-форумах. Вроде серьёзные люди, военные, политики, а туда же… Ксо, как же есть хочется… Увы, я был прав относительно продолжительности и результативности таких собраний. В общем, загипсованный, голодный и недавно воскресший пилот был наконец отпущен домой только ещё через два часа. Несколько напрягало только отсутствие кобуры на поясе – оружие в суете мне так и не вернули. Я ожидал каких-то организационных мероприятий – но Мисато отправила меня домой: «Всё завтра. Сегодня отдыхай». Советы заглянуть в бар и оттянуться я пропустил мимо ушей – находит иногда на командира. Кстати, надо бы докупить продуктов… С удивлением обнаруживаю в себе чувство, квалифицируемое как радость возвращения домой. Это что, мне не всё равно, где жить? Выходит, что так. «Ну и дела, лейтенант» - как сказала бы Ева. Ладно, тогда надо поторопиться – ещё убраться…

Пингвин флегматично поздоровался, козырнув ластом, и снова закрылся в холодильнике. Выкладывая продукты, я запнулся взглядом о стройные ряды банок пива. Да сколько же можно?! Только вчера утром их количество было вполовину больше. С этим надо что-то делать. Потому что Мисато – как там говорил тот мой глюк? «Достойный человек».

Кацураги вернулась поздно. Не переодеваясь, рухнула на диван в гостиной. Банку энергетика хотела было бросить на пол… Но, не обнаружив там никаких следов мусора, со вздохом прицелилась и отправила болид в стоящую рядом мусорницу.

- Госпожа капитан. – Осторожно начал я.- Простите, но это обязательно – столько пить? Предполётный осмотр…

- А кто тебе сказал, что я прохожу медосмотры?- Кацураги остановила закрывающиеся глаза на мне.- Ха. Это я решаю, кто в состоянии летать, а кто… нет.

- Мисато, так нельзя. Это ведь всё быстро развивается. В моей старой школе я видел такое – у моего одноклассника спилась мать. Тихая, вежливая женщина превратилась в… даже не знаю как назвать. Она просто потеряла себя. Вам так нельзя. Госпожа капитан. Со всем уважением.- Произнёс я на одном дыхании, сам удивляясь собственной наглости.

- Синдзи? – Голова Кацураги завершила заторможенный поворот в мою сторону.- Это точно ты? Тебе же всё равно? Да не бойся ты, спиться мне не светит. У Акаги есть хорошие нейтрализаторы. Просто не каждый день отправляешь воевать детей, а сама сидишь в бункере. Думаешь, приятно? К тому же, я тут подумала. Ты ведь прав. Мне нравится воевать. А не сидеть и смотреть, как воюют другие. Если командующий ещё раз отстранит меня от прямого руководства на месте операции – я подам рапорт о списании. К черту. Назад в Пакистан. Или куда пошлют.

- И всё же не надо так, Мисато. Прошу вас.

- Ты хочешь, чтобы я не пила? Вообще? Думаешь, это возможно на военной службе? – ехидно поинтересовалась темноволосая девушка.

- Просто дайте слово офицера Империи.

- Ни фига себе, как пафосно. Наврали в твоём личном деле, Синдзи. Ты ещё и моралист, оказывается. А по праздникам хоть можно?

- Немного и только по поводу.

- Хм… А знаешь – ладно. Если так – согласна. Потому что обычно так и делаю, эти энергетики – не в счет… Да и проще, если слово даёшь не себе… - Хмыкнула девушка. -  Но и ты мне сейчас дашь такое же слово. Честно рассказывать всё, что тебе кажется странным или неясным. На службе. В Еве. В НЕРВ. Что говорит Устав о приоритете интересов Империи, помнишь? Мне здесь многое не нравится, как и тебе. Рицко мне подруга… Но она мне не союзник. У неё свои приоритеты. В свою очередь, буду делиться всем, чем смогу… Не знаю, поймёшь ли ты… Да и рано тебе ещё… - Мисато предлагает мне союз? Почему бы и нет?

- Хорошо, Мисато-сан. Я… понял вас. А обещание?

- Ладно… Формалист хренов. Я, капитан ВВС Сил Самообороны Японской Империи

Кацураги Мисато клянусь, что не выпью без серьёзного повода или разрешения лейтенанта Икари, мелкого и вредного зануды, спиртное крепче пятнадцати..

- Пяти!

- Десяти градусов, а как дальше?

-  И буду ограничивать его количество разумными пределами.

- А теперь – рассказывай. И не бойся, у меня в кармане – глушилка, а в комнате- МВТ. Всю чужую электронику выжигает к чертям. Терпеть не могу СИБ. Крысы.- Всё таки девушка-ас была нетрезва. Но это не значило, что её слова можно не воспринимать всерьёз. Совсем не значило.

- Рассказывать.. Откуда?

- Сначала, конечно.- Девушка устроилась поудобнее, давая понять, что настраивается на долгий разговор.

- Сначала было слово, и слово это было…

- Синдзи, это ты сейчас пошутил? Слушай, я начинаю сомневаться, ты это или в тебя что-то вселилось в Еве. Ладно, развивайся.

В общем, я рассказал почти всё, начиная с того злосчастного плота и заканчивая последним вылетом Кадзамы Сина. Как ни странно, чем больше я рассказывал, тем легче мне становилось. Как будто груз, лежащий на спине настолько долго, что я его перестал замечать, кто-то переложил к себе. И удивляясь тому, что я, оказывается, доверяю Мисато. Я ведь её почти не знаю. Но почему-то ей хочется верить. Пнув паранойю, я закончил:

- В общем, последний месяц события развиваются настолько быстро, что я не успеваю их анализировать. Но я не верю командующему. Не из-за личного отношения. Не может человек с его психотипом защищать интересы страны или тем более ООН. У него наверняка есть какие-то свои интересы. Я помню те надписи на папках мамы – «только для глаз» на английском языке. Если человек имел доступ к секретам чужой страны, ему доверяли. А они доверяют, если могут держать человека на поводке. Это или заложник, или компромат. В любом случае, здесь слишком много непонятного. – Мисато покачала носком туфли.

- Спасибо за откровенность, Синдзи. Мда… Досталось тебе. В твоём деле нет почти ничего об этом. Раздолбаи. А этот Сакаи… Это же знаменитый ас, летал с одним глазом… Как он мог быть жив и находится в строю несколько лет назад? Хотя я уже готова поверить хоть в китайских драконов. Может, это и есть Ангелы.

- Он мне объяснил, Мисато. Но это – его тайна, и я не имею права рассказывать. Но понял достаточно, чтобы догадаться, что с теми наркоторговцами не так всё просто. Что мешало послать на перехват беспилотник, например? Их там как грязи.

- Ты прав, это действительно странно… Я попробую пробить по своим каналам – может, что-то и выйдет. Знаешь, когда я на тебя не смотрю, у меня иногда такое чувство, что беседую с ровесником. Повёрнутым на имперской идее, правда… Хотя иногда – дитя дитём…

- Госпожа капитан!

- Ну всё, доигрался…

- Мисато, я сегодня руку сломал! И рёбра! Уй-я…

- Ага! Заметь, ничего из перечисленного тобой не пострадало. А голова – это кость, и болеть она не может…

- Мисато-сан…

- Без «сан», лейтенант. Привыкай наконец. И, глядишь, лет через десять сможешь подойти к девушке и спросить телефон…

Командир изволила дурачиться и подкалывать своего подчиненного. Отсмеявшись, она отправила меня в приказном порядке спать. Пока действует обезболивающее, перелом и рука не будут беспокоить… Надеюсь, хотя бы до утра. В тёмном провале окна дружески помаргивали знакомые созвездия. Вроде бы, всё не так уж и плохо закончилось сегодня… Ты ведь думал, что сломаешь меня, отец? Когда оставил тогда? Или вообще ни о чём не думал, кроме каких-то своих планов? Как бы то ни было… Я вырос. И теперь у меня тоже появились свои планы… Ком стал в горле, и вместо смеха вырвался какой-то кашель. Я рад, что вы можете искренне смеяться, Мисато. Это прекрасная способность. Боюсь, я ей так долго не пользовался, что разучился…

 Жить – это значит, что иногда наступает утро. Такое, как сегодня. Лучи восходящего солнца весело отражались, дробились в сверкающих боках небоскрёбов, после ночной темноты воздух кажется необычайно, до синевы, прозрачным. Машин мало. Тишина… Утро после боя. Вдыхаю полной грудью прохладный воздух. Слегка постреливает болью растревоженная бегом рука. Жить – это ещё и больно. Только забудь – сразу об этом напомнят. Но это даже здорово. Потому что жить – значит ещё и не забывать. Для этого и нужна боль. Жить… Для кого-то это главное. Кто-то цепляется за всё и всех на своём пути, идёт по головам, потому что перед этим словом ставит какое-нибудь уточнение – хорошо, достойно, не хуже других… Иногда – просто выжить. Они ошибаются, перепутав средство и цель. Только тогда, когда это слово перестаёт быть приоритетом,  оно наполняется подлинным смыслом. И ты стоишь на парапете площадки, ощущая на коже рассветные лучи, и тебе плевать на боль в руке – потому что город внизу живёт. Потому что где- то стоит твой истребитель, готовый доставить тебя на границу жизни и смерти – и снова научить жить. И, если повезёт, снова увидеть рассвет над спящим городом.

 За спиной шорох шагов – ну конечно, охрана. Заставил я их побегать – зарядку совместил с философическими рассуждениями… С завистью смотрю на крепких парней – даже не запыхались. Далеко мне до такой формы… Теперь обратно – и надо всё-таки разбудить командира. С утра нам приказали быть в НЕРВе…

Встречные военнослужащие НЕРВа старательно козыряли, я механически отвечал на приветствия, и поэтому, когда встречный лейтенант спокойно прошел мимо, даже не повернув головы, я невольно вгляделся в него. Не может быть.

- Аянами?!- Девушка ( а теперь я уже был уверен в том, что это именно она – просто волосы собраны в пучок и частично под берет – оттого и не видны) остановилась, красные глаза смотрели сквозь меня.

- Я слушаю.

- Ты лейтенант? Но мне говорили, ты не военная?..

- Мне приказали одеть эту одежду. Проинформировали о том, что я военнослужащая.

Также мне приказано изучить некоторые книги.

- Поздравляю. – Улыбнулся я. Чётко вскинул руку к виску. – С производством вас, госпожа лейтенант.

- Что это значит? – Спокойно поинтересовалась синевласка.

- То есть? – Или я тупой, или лыжи не едут…

- Этот жест и поздравление – что они означают? – Рей с едва заметным раздражением посмотрела на часы – видимо, куда-то торопилась. Мда. И как, действительно, это объяснить?

- Этот жест – воинское приветствие. Ты же не раз видела его?

-Ранее он не был обращён ко мне лично,- Пояснила Аянами. Красные глаза выжидательно смотрели на меня.

 -Означает уважение к званию другого военнослужащего. Или к нему лично. Или к погибшим солдатам… Может быть много ситуаций, когда этот жест необходим. Подробнее в Уставе, хотя и там далеко не всё… В общем, традиция и выражение эмоций, отношения… Поздравление – это значит, что я… ну, разделяю с тобой… Рад за тебя, в общем. Потому что присвоение звания – праздник… Считается праздником. – Я чувствовал, что разговор приобретает законченно-идиотский характер. Но как, блин, с ней вообще нормально разговаривать?

- О чём это вы? – Из-за поворота коридора вышла Кацураги. И резко остановилась, наткнувшись на Рей взглядом. – Аянами, тебе присвоили звание? Переводят в мою группу?

- Нет, я нахожусь под командованием доктора Акаги. В вашу группу я прикомандирована.

- Вот как… Гм, поздравляю.

- Спасибо. – Рей развернулась ко мне. – Спасибо, Икари. – Ладонь неумело взлетела к виску. Повернувшись через правое плечо, Аянами удалилась.

Мисато ошалело мотнула головой.

- Это чего сейчас было? Синдзи?

- Аянами присвоили звание лейтенанта. Вот вроде и всё… - Недоуменно откликнулся я.

- Первый раз вижу, чтобы она кому-то сказала спасибо. А сам факт, что она с тобой общалась… Не знаю, что и думать… Надо будет организовать вам парные тренировки… Без посторонних…

- Мисато-сан, нас ждут, вообще-то.

- Конечно-конечно… - Ехидно подмигнула мне девушка.- А идея действительно неплоха, надо обдумать… Только тебе придётся тоже над своим словарным запасом поработать, а то, пока вы раскачаетесь, Ангелы закончатся…

- Госпожа капитан!..

Фуюцки мрачно взирал на нас с Мисато из глубин своего шикарного кожаного кресла. Мы стояли перед ним – я навытяжку, Кацураги – расхлябанно-вяло, всем своим видом показывая, какой ерундой ей приходится заниматься вместо действительно важных дел.

- Я пригласил вас, господа… и дамы, чтобы сообщить о некоторых вынужденных переделках в служебном расписании на ближайшее время…

- Господин генерал-майор, мы ведь, кажется, условились… - сразу начала заводится девушка. – Никаких перерывов в обучении пилотов. Никаких вообще – даже со скидкой на ранения. Вы ведь сами вчера настояли на этом. И теперь предлагаете…

- Да ничего я не предлагаю, - Заместитель Командующего грузно встал и опёрся о стол. – Правительство Японии и Штаб ООН вынуждены широко осветить деятельность НЕРВа. Это необходимо для того, чтобы объяснить, куда уходят средства налогоплательщиков, какую войну ведёт наша планета и откуда появляются новые технологии в нашем раздолбанном мире. Ситуация слишком накалена, многие горячие головы ратуют за полную мобилизацию перед угрозой инопланетного вторжения, не понимая, что наш технологический потенциал пока не позволяет… Впрочем, вы и сами всё это знаете. Короче. Сегодня будет пресс-конференция – после обращения к нациям президентов, диктаторов, императоров и генеральных секретарей в каждой стране – члене ООН. Мы помимо прочего должны будем ясно и чётко объяснить необходимость участия в боевых действиях… - Фуюцки чуть замялся. – Лиц, не достигших совершеннолетия. Мы вынуждены будем показать тебя и Аянами. С сегодняшнего дня – она лейтенант, как и ты. – Ну наконец-то, до начальства дошло… Или, скорее, начальство взяли за живое. Посылать в бой гражданских девочек – для аниме такое сойдёт, а в реальности за такое и в отставку можно. К счастью, пределы дозволенного всё же есть. По крайней мере, для широкой огласки.- Ваши ответы на вопросы будут составлены специалистами – не перепутайте ничего, лейтенант.

- То есть мне придётся лгать, господин генерал-майор, сэр? – Смотрю на него честными глазами. Знание уставов – очень полезная штука. Как он будет выкручиваться?

- Намекаете на пункт третий  второго параграфа общих положений? – Скептически поинтересовался замком. И что же там написано?

- «Воин Империи не может позволить себе лжи, иначе как перед врагом, или в иных критических обстоятельствах, в случае, когда от этого зависят жизни людей либо интересы страны. Искажение истины в докладах, при общении с представителями СМИ, дружественным населением недопустимо и является воинским преступлением. В случае невозможности или нежелания сообщать какую-либо информацию надлежит сообщить о её закрытом характере, или неприемлемости разглашения для конкретного военнослужащего». Что значит, промолчать я могу. А врать – Уставом не предусмотрено.

- Ну что ж… - Блеснул очками Фуюцки. – Я это предвидел. Поэтому когда будут рассказывать о вас, будете помалкивать. Вам же будут задавать вопросы, допускающие в ответах многозначность… Исключение составят журналисты некоторых стран, которых мы не контролируем. Но они получат слово в самом конце, когда всё основное уже будет сказано… Да, каковы ваши навыки в строевой подготовке?

- Минимальны, сэр.- Фуюцки вздохнул.

- У вас есть три часа, чтобы научиться подходить и отходить от начальства. Ну и изобразить что-то, похожее на строевой шаг. На плацу вас уже ждут. А вас, капитан, я попрошу остаться…

На плацу я встретил уже знакомого Хьюгу, который переминался перед неподвижно стоящей Аянами. Сам плац находился метрах в трёхстах от штабной пирамиды, и представлял собой идеально ровный пластолитовый участок поверхности, аккуратно размеченный, как в учебнике. Собственно, о строевой подготовке представление я имел в основном из фильмов. Ну и Устав, конечно… В повседневной службе вполне достаточно по возможности четко выполнять воинское приветствие – да и то не всегда.

- Господа офицеры,- слегка смущённо начал Макото, - В процессе обучения мне придётся отдавать вам команды… Разрешите…

- Командуйте, сержант, вы знаете и умеете намного больше нашего, - Я понял причину заминки. Видимо, после двух удачно проведённых боёв и благодаря атмосфере секретности наш авторитет таки поднялся и нас действительно стали считать за офицеров, забывая при этом о почти нулевых практических познаниях в большинстве сфер жизни и службы…

- Тогда начнём с самого простого. Повороты. Выполняются так…

Три часа пролетели незаметно. С неожиданным азартом я топтал ногами пластолит, слушал критику разошедшегося Макото в свой адрес (Аянами команды выполняла удивительно чётко и правильно – как будто занималась на плацу с детства) и отдыхал от боли – мне сделали инъекцию перед занятиями. Услышав, что я собираюсь маршировать, врач только покачала головой, но ещё больше она удивилась состоянию руки – по её словам, перелом произошёл минимум пять-шесть суток назад. Рёбра также внушали оптимизм… У пилотирования Евы намечались вполне определённые преимущества. Впрочем, на фоне бесед неизвестно с кем и воскрешения чем-то особенным они уже не казались. Акаги порывалась было с утра снова увлечь меня на медосмотр – проверить какую-то теорию, но после предупредительного рыка Мисато вынуждена была уступить.

Меня самого изменения в организме не волновали. Пока я человек – и буду человеком. И им умру. Благо, в обойме файв-севена имеется аж 20 помощников. И про Р38 забывать не стоит. Это если допустить тот маловероятный вариант, что война закончится раньше, чем моё везение.

- Лейтенант Икари! – Рявкнул подошедший Фуюцки.

- Я!

- Ко мне!

- Есть!

Фуюцки задумчиво покачался с пятки на носок, выслушав мой доклад, затем проделал то же самое с Аянами.

- Ладно, сойдёт, - Вынес он свой вердикт. – Собирайте всё необходимое – вылет через час. Там мы проведём около суток.

- Разрешите уточнить, господин генерал-майор?.. Куда мы летим?

- В Токио.

Делегация НЕРВа вылетела на военно-транспортном Кавасаки, переоборудованном под специфические нужды военизированного института. Тревожный чемоданчик был собран давно, так что каких-то затруднений внезапная поездка не вызвала. Аянами также обошлась небольшим кейсом, а вот Акаги, судя по габаритам перевозимого имущества, решила захватить с собой переносную лабораторию…

Суть предстоящего мероприятия сводилась к следующему: каждый год военизированные институты ООН, разбросанные по всему миру, делали своеобразные доклады о проделанной работе, сообщая о своих достижениях, в основном это касалось работы с Наследием наших незваных гостей. Изначально система была продумана неплохо – институты хорошо контролировались как технически, так и целой армией официальных и неофициальных агентов, комиссаров и спецпредставителей, с целью исключить получение тотального превосходства какой-либо одной страны. Теневые исследования велись, конечно – но потихоньку, и, как правило, паритет всё же старались соблюдать. Уроки Второго удара даром не прошли. Центром силы, вокруг которого балансировали интересы стран, корпораций, промышленных и военных блоков, являлось ООН – и это устраивало большинство. До поры до времени, конечно, устраивало… Я слишком мало знал об этой кухне – да особо и не стремился. Технологии Второго удара позволяли очень многое. Фактически произошел промышленный переворот – производство стало практически полностью автоматизированным, себестоимость продукции упала по сравнению с промышленностью конца 20го века в десятки раз. Как только пищевые синтезаторы будут доведены до ума, проблема голода закроется раз и навсегда… Проблема перенаселения уже закрылась сама собой. Сколько там нас осталось после Второго удара и Трёхдневной войны, Войны Залива, Индусского, Русско-китайской, Второй корейской и десятков других, менее масштабных столкновений? Полтора миллиарда? Или меньше? Переписи только недавно провели в уцелевших государствах – но они не дают полной картины…

Без чужих технологий мы бы поднимались из этой ямы десятки лет. Теперь же квартира в том самом Токио, столице Империи, куда мы летим, стоит столько же, сколько подержанный автомобиль. И на пособие по безработице действительно можно кое-как просуществовать. Впрочем, мне грех жаловаться – теперь смогу купить дом в любой незаражённой точке планеты, наверное. Вот только зачем он мне? В наушниках сменился трек – уже шестой за сегодня. Значит, скоро начнём снижаться… Мисато дремлет впереди, голова смешно свалилась на плечо, рот приоткрыт… Аянами что-то читает. Интересно, какие у ней вкусы? Почему бы не спросить?

- Аянами… - Она подняла глаза.

- Что ты читаешь? Если не секрет, конечно.

Девушка повернула ко мне обложку книги.

Я ожидал как минимум «Сумму технологий» или «Государя», и поэтому с удивлением прочитал: «Джен Эйр», Шарлотта Бронте. Абсолютно незнакомо.

- Это о чём?

- Этот жанр принято называть романом. – Пожала плечами Аянами. Видимо, на моём лице отразилась напряжённая работа мозгового процессора, поскольку она добавила:

- Это наше задание по иностранной литературе к следующему сочинению. Ты пропустил распределение. – Рей снова вернулась к книге.

Привычно подавив желание извиниться за своё любопытство, я уставился в иллюминатор. Там было только небо – и где-то далеко внизу, над неразличимой землёй – плотные белые облака.

Командующий НЕРВ крайне редко присутствовал на официальных мероприятиях. Дел было слишком много, а людей, которым он мог бы их доверить – слишком мало. Кадры решают всё – диктатор ушедшего века был прав. Также, как и во многом другом. Например, в том, что незаменимых людей нет, а с исчезновением конкретного человека могут решится вполне конкретные проблемы… Эту конференцию он пропустить не мог. Поэтому Икари Гендо не торопясь, спокойно вчитывался в доклады подчинённых на борту своего личного самолёта. Он всегда читал доклады полностью – короткие отписки Кацураги, многостраничные, изобилующие обратными ссылками и научными терминами труды Акаги, сводки Второго отдела, сообщения агентов, информлисты Отдела оповещения… И ничего не пропускал. Четвёртый Ангел оказался неожиданно мощным – и в то же время, уничтожить его удалось малой ценой. Практически – без потерь. И это настораживало. За всё, абсолютно за всё – надо платить. И, если цена не была названа сейчас, она может удвоится или утроится завтра. Нападение произошло на две недели раньше срока. Когда будет следующее? Работы по восстановлению Евангелионов велись в авральном порядке,  машины будут готовы максимум через пять суток. Евангелион из Германии будет отправлен в недельный срок. Ведутся работы по оснащению Евы-4 экспериментальным реактором на антиматерии – следствие исследований Акаги по Третьему Ангелу. Но там даже до испытаний не менее нескольких месяцев… Ева-3 будет достроена в ближайшем месяце. Итого – три машины, из них лишь одна полностью исправна. Теперь – пилоты. Аянами… Удивляла. Её психическое состояние, несмотря на попытки суицида в недавнем прошлом, значительно улучшилось. Соответственно, возросла степень её синхронизации с А-10, да и в бою с Четвёртым Ангелом она действовала уверенно и грамотно – даже её последняя попытка протаранить противника в целом укладывалась в логическую схему «уничтожить любой ценой». Она знала, что её гибель хоть и болезненна, но некритична для НЕРВа и в первую очередь для него – Гендо. Эти ограничения вшиты в неё куда глубже, чем пресловутые законы робототехники Азимова… Главное, она сама уверена в том, что это её убеждения – а не внушенные барьеры сознания. Вывод – пока продолжать наблюдение, пусть всё идёт, как идёт. А вот его сын стал полной неожиданностью. Он был уверен, что после гибели Юй  Синдзи выведен из игры. Пусть он будет сопляком, рохлей, хулиганом – кем угодно. У него не должно было быть ничего общего с НЕРВ. С их проклятой работой – которая отняла у него всё. Юй не простила бы ему. Вернее, уже не простит. Их сын пришел сам – вероятность, что коэффициент синхронизации именно у него будет подходящим, была не выше одной трёхмиллионной процента – и он её даже не рассматривал – и зря. Значит, он что-то упустил, дело в другом. Времени оставалось совсем немного – и это тоже было следствием неизвестного просчета. Какого? От ответа зависело очень многое. И сама Цель тоже. Сын, судя по отчетам, не просто увлекался войной – он ею жил. Киришима – отличный специалист по психологии, утверждала, что Синдзи, образно говоря, загнал своё сознание в чёткие рамки представлений о мире и своём месте в нём – и не позволял никаким внешним событиям расшатывать этот внутренний островок спокойствия. Гештальт – психология с параноидальным уклоном в милитаризм, плюс множество скрытых комплексов неполноценности… Очень странное сочетание. Он оказался неожиданно хорошим пилотом – слишком хорошим. Кацураги тогда, во время второго боя, сказала, что настолько быстро выучится неплохо летать на обычной машине невозможно. Она заблуждалась. На Евангелионе это тоже было невозможно. Однако Синдзи крутился вокруг Ангела настолько уверенно, что Гендо ещё раз поднял все исходники на А-10. И лично просмотрел все записи бортконтроля машины. Похоже, их сыну удалось частично разбудить Еву – то чего опасалась Акаги и добивался он. А-10 – не просто фотонный компьютер с большими возможностями. То, что сумела настроить Акаги – это операционная система. А БИОС они сумели только нащупать. По сложности он ничуть не уступал основным заложенным программам поведения, а при малейшей попытке изменения или даже прочтения отдельных областей памяти нарушалась тончайшая регулировка фотоэлектроники, что приводило к фатальным сбоям и выходу всей дорогостоящей системы из строя. При изучении зародыша они с Юй когда-то пришли к выводу, что инопланетная техника может обеспечивать устойчивый канал связи через пространство с иной размерностью. Юй предполагала тогда, что это не только канал, но и место существования энергетических сущностей- душ. Ноосфера Вернадского. Ад и Рай. Небеса. Гендо только смеялся – подтверждений не было никаких. Кто мог знать тогда, что их сын будет одним из этих подтверждений? Чью жизнь ты увидел т а м, Синдзи? Юй была пацифисткой. Конечно, она знала, куда пойдут результаты их исследований. Правда, она не догадывалась, с кем пришлось договариваться Гендо об их осуществлении… Но тогда это казалось не таким важным, а сейчас – и вовсе несущественным. После всего того, что он сделал… Она была святой – она бы не одобрила. Очень многое не одобрила. Возможно, всё. Как бы она удивилась, узнав, что их сын дорожит званием лейтенанта, бредит войной и ненавидит своего отца – и что отец несколько раз посылал его на смерть. У меня нет другого выхода, другого пути, Юй… Нет. Я просто хочу увидеть тебя ещё раз… Ещё раз. Прости. Командующий устало уронил голову на сцепленные руки, сдавленно застонал. Самолёт заходил на посадочную глиссаду, и турбины резко сменили тональность. Надо было ехать на встречу с вице-президентом, затем – аудиенция у Императора… Небольшая передышка кончалась. Юй, даже если я неправ, я доведу всё до конца. Ради тебя.

Первые часы после приземления в аэропорту были наполнены суетой – мы куда-то ехали, кому-то докладывались, снова куда-то опаздывали – центр мегаполиса перед конференцией напоминал разворошенный муравейник. В конце концов мы погрузились в несколько микроавтобусов и двинулись по направлению к императорскому дворцу. Токио был похож на Токио-3, как брат-близнец – те же типовые высотки, нить монорельса, арки подвесных дорог, сверкающий хаос реклам. Видно, что города возводились одновременно – один восстанавливался из руин, второй на пустом месте. Если бы не чужие технологии, этих городов бы не было… На восстановление потребовались бы десятилетия. Дома теперь строятся за несколько недель – выращиваемыми блоками. Хм, по официальной версии вследствие катаклизмов Второго удара, вызванных метеоритом, были обнаружены следы давнего посещения Земли инопланетными разумными созданиями, и всем Наследием мы обязаны просто случайности. По версии НЕРВа, сам Второй удар – просто пришествие Второго Ангела, который, по неясным причинам сблизившись с Землёй, принялся крушить всё подряд, причём настолько радикально, что успокаивать его пришлось ядерными боеприпасами. Сразу успокоить не получилось, и вследствие взаимного обмена ударами, собственно, Второй удар и случился. Как было на самом деле –сказать трудно, ведь в точке попадания четырнадцати термоядерных боеприпасов мощностью от десяти килотонн до пяти мегатонн археологических свидетельств обычно не остаётся…

После прохождения многоуровневого контроля – пришлось сдать все боеприпасы- наш НЕРВовский микроавтобус подкатил к ряду своих собратьев разных размеров, марок, претензий на представительно-хамоватый вид и государственных флагов. Мы припарковались между немецкой и южноамериканской машинами. Кацураги вылезла из своего Мицубиси L300, довольно сощурилась на солнце, грациозно потянувшись всем телом. Я сглотнул – командир всегда умудрялась выглядеть хорошо, но когда она старалась произвести впечатление… А сегодня она старалась. Чёрная парадная форма капитана имперских ВВС в женском варианте, со всеми регалиями Аса Империи, орденами и коротким офицерским мечом в подчёркнуто потрёпанных ножнах смотрелись на идеальной фигуре моего командира совершенно сногсшибательно. Мда… Вышедшая вслед за ней Акаги произвела не меньший фурор- Макото только тихонько присвистнул. Я привык видеть её либо в халате, либо в гражданской офисной одежде, и поэтому её вид в форме военно-исследовательской службы – бело-зелёной, с золотыми погонами подполковника – заставил остолбенеть. Заметив наши взгляды – выбиравшийся последним Аоба так и застрял в дверях – обе подруги переглянулись и дружно расхохотались.

- Давно я здесь не была… Полгода, наверное, - Задумчиво произнесла Кацураги.- Ничего не изменилось, только левое крыло наконец достроили… Синдзи, ты чего там зажался в углу? А ну-ка, ко мне! Кру-гом! – Капитан обошла меня, придирчиво осматривая обмундирование. – Неплохо, неплохо, так бы и съела – офицер с обложки… Так, а Феникса (отличительный знак, означающий участие в реальных боевых действиях) надо перевесить вот сюда – вот так вот.- Тонкие пальцы аккуратно перекололи блеснувшую на солнце медяшку. – Я невольно дёрнулся в сторону.- Спокойно, не волнуйся так, Синдзи. Всё нормально, бывают иногда и парады. Эх ты, лейтенант,- Мисато надвинула мне берет на глаза.

- Лейтенант Аянами! Встаньте рядом. Да не шарахайся ты в сторону каждый раз, Синдзи, что за парень… Значит, так. Сейчас мы заходим и садимся в первый ряд, я покажу где, сидим тихо, время от времени хлопаем, улыбаемся и машем, когда скажут – выйдете. Спокойно, Синдзи, обрати внимание – выйдете и ответите на те вопросы, которые вам зададут. Аянами, постарайся отвечать… Более развёрнуто, и вообще – не допускай длительных пауз. Ты помнишь правила?

- Да, в дороге я прочитала необходимые выдержки из уставов. – Кацураги вздохнула, и уничтожающе посмотрела на Рицко. Та притворилась, что усердно разглядывает группу англичан, с азартом распаковывающих какую-то аппаратуру на стоянке.

- Ориентируйся по Синдзи, что делает он – делай и ты. В сомнительных ситуациях, конечно. Не подведите, ребята. - Она ещё раз окинула нас взглядом и ехидно усмехнулась.- А вы хорошо смотритесь вместе. Как считаешь, Рицко?

- Я считаю, что нам пора наконец двигаться дальше. А смотритесь вы действительно… Гармонично.

- Хватит подкалывать парня, если вы хотите, чтобы он действительно был в норме. Не отсвечивай, Син, всё путём,- Аоба дружески хлопнул меня по плечу.

- Акаги-сан, нас просят проследовать в конференц-зал, начинается вводная часть, – из заднего микроавтобуса деловито выпрыгнула Майя, голову которой украшала гарнитура, а из подмыщки торчал непомерно огромный ноутбук.

Дворец полностью соответствовал своему названию. Здесь был максимум того, что могла позволить себе Империя. А позволить она могла многое. Каждый зал, который мы проходили, символизировал эпоху в истории нашей страны. Племенной союз Ямато. Феодальная раздробленность, время изоляции и самураев, революция и прыжок вперёд, закончившийся военным поражением и оккупацией, поколения, поднявшие нашу страну из руин, катаклизмы, Второй удар, новые войны и возрождение Империи – всё это было здесь. В последнем зале голограммы, напоминающие обзор из Евы по качеству изображения, показывали историю последних десяти лет – панорамы разрушенных городов, освобождение нашей территории от чужих войск после Трёхдневной войны, труд учёных и рабочих, воссоздание армии и победа в войне против Кореи.

- Впечатляет? – Поинтересовался Аоба. – Пять лет строили.

- Да, это… здорово. Сколько бы ни потратили, оно того стоило.

Размерами дворец соперничал с Геофронтом. К счастью, строили его всё же земные инженеры, поэтому спустя минимум коридоров, сканеров и поворотов мы вышли в конференц-зал, больше всего напоминающий стадион. Похоже, мы пришли одни из последних – здесь присутствовало уже больше тысячи человек. Военные, учёные, чиновники, безопасники, и целая армия пока держащихся вместе, но уже хищно оглядывающихся в поисках добычи журналистов. Под любопытствующими взглядами коллег и грозным – Фуюцки наша оперативно-научная группа прокралась на свои места.

Наконец откуда-то из боковых коридоров вышел Командующий, и не спеша направился к нам. У каждого человека есть то, что принято называть харизмой – способность оказывать своим присутствием влияние на других. Гендо, надо отдать ему должное, обладал этим даром в полной мере – там, где он проходил, тишина устанавливалась моментально, и вокруг него образовывалась «зона отчуждения» в несколько метров – при том, что он единственный из высоких лиц, кого я видел здесь, был без охраны. Явной, конечно. А может, она просто не была ему нужна – если и здесь, в стенах символа Империи, что-то произойдёт, то охрана уже вряд ли сможет помочь… Тем временем на сцене появился премьер – министр – и разговоры сразу стихли. Над нами возникло объёмное изображение происходящего, свет пригас.

- От имени нашей страны я приветствую вас здесь –  наших гостей, коллег, партнёров по сотрудничеству ООН и друзей. Вы знаете, что Япония была выбрана для этой конференции не случайно. Институт НЕРВ, базирующийся здесь, занимается военными разработками, основанными на чужих технологиях в сфере воздух-космос. В свете открывшихся перед нами угроз он получает безусловный приоритет над всеми другими организациями, что налагает на его руководство дополнительную ответственность. Мы знаем их, как достойных и умелых людей, отлично проявивших себя в тяжелейших условиях после Второго удара и доказавших свою преданность Империи. В двух последних боях с совершившим внезапное нападение противником НЕРВ сумел победить с небольшими потерями, что доказывает их компетентность в решении оборонных вопросов. В связи с этим структура института не будет реформироваться, а он сам не перейдёт в непосредственное подчинение Генштабу ООН или Империи, как планировалось изначально согласно директиве «О мобилизации и военном положении». Боеспособность необходимо поддерживать на должном уровне, а этого сложно добиться при постоянных кадровых перестановках. Начиная с этого момента, остальные военно-исследовательские институты подчиняются непосредственно руководству НЕРВ в пределах его полномочий и действуют в первую очередь в его интересах, за исключением АМАН (военно-научный институт обеспечения безопасности, контроля и прогнозирования будущего при ООН). Необходимый пакет постановлений был рассмотрен и принят нашим правительством вчера, по поручении Верховного совета ООН…- То, о чём говорил премьер, было мне известно – не знаю, специально или нет, но мой коммуникатор имел доступ к рассылкам информбюллетеней с пометкой «для высшего командного состава». Естественно, сообщать об этом и прояснять ситуацию я счёл излишним, пользуясь возможностью быть в курсе хотя бы официальных событий. Тем временем, премьер уступил место генсеку ООН, и по рядам прокатился сдержанный шум – этот политик был способен часами говорить ни о чём, создавая впечатление разумного человека во время речи и ощущение полной пустоты в голове после неё…

- Ну, это надолго,- Шепнула Мисато, наклонившись к нам,- До нашего Императора ему далеко.

- За это его там и держат, - Хмыкнул Аоба.- Не можешь головой или руками, так хоть языком. Главное, он боится ответственности, поэтому без гарантий не будет делать ничего. Выход из подчинения здесь исключен, поэтому он и держится второй срок…

Фуюцки обернулся к нам из своего кресла и с красноречивым выражением лица проскрипел:

- Господа офицеры, соблюдайте тишину. Проявите уважение если не к окружающим, то к собственному начальству!

- Ладно, всё равно я не выспался, - Старший лейтенант демонстративно отвернулся в сторону. Акаги и Майя сосредоточенно ковырялись в ноутбуках, время от времени перешёптываясь. Мисато достала планшет и начала разматывать гарнитуру. Симатта! Мой плеер остался в кармане лётной куртки вместе с наушниками. В отличие от Аобы, я имел несчастье выспаться. Что ж… Казённый ноут с тихим шелестом открылся. Я им почти не пользовался – понимаю, что и в обычный компьютер совсем несложно насовать жучков, но всё же – со своим как-то спокойнее. Но тут выбирать не приходилось… «У вас недостаточно прав для доступа в сеть. Обратитесь к своему командованию либо совершите экстренный вызов.»  Понятно. Фильмов нет. Музыки нет. Книг нет, кроме вороха инструкций, которые уже читаны вдоль и поперёк. Хотя, не всё. Кое-что есть и по Еве, а здесь никакие подробности не будут лишними. Открываю компоновку Евангелиона в области основания правого крыла и пытаюсь понять, как именно управляющие команды А-10 взаимодействуют с процессором управления механизацией крыла… После генсека доклад делала Акаги. Рассказывать доктор-подполковник умела и любила. Куда только подевались холодность и равнодушный цинизм учёного! Я мало что понимал из её речи, уравнения и схемы за редким исключением ничего мне не говорили, как и большинству присутствующих военных – я это видел по задумчиво-восхищённым взглядам, устремлённым на блондинку-доктора, но то, как она говорила… У любого завершенного уравнения, у любой совершенной конструкции есть внутренняя гармония, которую Акаги сумела передать через скупые строчки формул, звучащих, как заклинания. Если она и лгала, а я был уверен в том, что НЕРВ открывает далеко не всю доступную информацию по Евам, то делала она это мастерски. Когда она закончила, зал разразился аплодисментами. Кто-то аплодировал учёному, кто-то – красивой и умной женщине, но равнодушным её выступление не оставило никого.

- Я готова ответить на ваши вопросы, если таковые возникли.  – Акаги снова превратилась в холодно-вежливую стерву. Поднялось несколько рук. – Прошу вас.

- Профессор Сноубридж, Гарвардский университет. Я уже имел честь дискутировать с вами, и остаюсь по-прежнему несогласным с вашей позицией по природе АТ-поля, при всём уважении лично к вам, доктор. К сожалению, эти вопросы не входят в формат встречи… Я просто хотел бы обратить внимание уважаемых коллег, что если выводы из уравнения Фёдорова, предложенные сейчас доктором Акаги, верны, то их следствия – лежат в области фантастики. Коллега, - Он сделал знак Майе,- пожалуйста, предпоследний слайд. Здесь изображено математическое описание того, что используется в Евангелионе в качестве двигательной установки. При достаточно большой интенсивности поля вот эти составляющие будут равны бесконечности. Самая близкая физическая интерпретация, которую можно представить, будет означать, что произойдёт изменение самого пространства – времени в ближней зоне макрообъекта. Добавится ещё несколько измерений. Требуемая для этого интенсивность воздействия не так уж велика, и в ходе работы ваших созданий наверняка была не раз достигнута. Вы наблюдали достигаемую «многомерность»? Спасибо. – Тучный профессор сел на место. Акаги чуть заметно поморщилась, как будто прогоняла надоедливую муху.

- Уважаемый профессор, коллеги, для того, чтобы зафиксировать такие изменения, нужно иметь соответствующие приборы. Вы можете представить себе пространство с одиннадцатью измерениями? Я-нет. Наше восприятие ограничено, как и технические возможности, поэтому я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть выводы профессора, безусловно, логически обоснованные. Напомню, что ещё недавно сама возможность нереактивного движения также «лежала в области фантастики». Я изложила вам своё видение проблемы. Ещё вопросы?- Из ложи с американской делегацией поднялся генерал-лейтенант с отличительными значками Генштаба ООН.

- Доктор, после вашей речи первый вопрос, который вертится у меня на языке – это «что вы делаете сегодня вечером?»,- По конференц-залу пронесся сдержанный смех. – Но увы, мы здесь собрались по очень серьёзным причинам. Поэтому я коснусь стороны вашего доклада о наших противниках. Вы справедливо указали, что социальное устройство, да и сама разумность наших оппонентов под вопросом, поэтому просчитать их дальнейшие действия невозможно. Но я хотел бы услышать ваши – лично ваши предположения, почему их поведение настолько нелогично. Примитивные прикидки показывают, что для нашего уничтожения – вернее, самоуничтожения – вполне достаточно четырёх-пяти так называемых Ангелов, при грамотном тактическом применении. Как военный, я не понимаю, что им мешает просто собраться вместе? Если это связано просто со временем подлёта, что мешает подождать своих товарищей? Наши аналитки подготовили несколько гипотез, даже писателей-фантастов привлекли. Одна из версий в кратком изложении звучала как «Побег из инопланетного зоопарка», другая – «Восстание на планете обезьян». Меня не устроила ни одна из них. Спасибо.

- Знаете, генерал, по вечерам я имею обыкновение проводить опыты… Над различными объектами. Возможности нашей организации многое позволяют…Так что, если вы настаиваете…- Рицко холодно улыбнулась. – Мои предположения вас также разочаруют, господин генерал. Над нами просто проводят опыт. Если вы читали русскую книгу «Трудно быть богом», вы поймёте, о чём я говорю. Да, слушаю вас, господин премьер-министр.

- К сожалению, мы ограничены во времени. Генерал-лейтенант Дитрих фон Раушенбах представит вам наработки института ГЕРЦ в области раннего обнаружения Ангелов и преодоления средств их РЭБ…

Негромко пискнул ноутбук. «Получен информбюллетень, допуск 0. Открыть?» Судя по допуску, доступно всем, даже гражданским… А, всё понятно. Состоялось обещанное обращение Императора к нации. Просматриваю сводку. Обращение, как всегда, лаконичное – не любит наш Император длинных речей. Зато говорит всегда по делу, за что и уважаем… Ни разу не был уличен во лжи – что признаётся и его противниками, кто-то расценивает это как недостаток для политика, кто-то – как его единственный плюс… Мне всё равно. Мой Император не лжёт и держит слово – этого достаточно. Остальное – не моя компетенция. Так, «граждане Империи. Тяжелое время, которое, как мы надеялись, осталось позади и больше не повторится, возможно, не самое страшное из испытаний, выпавших на долю нашего народа. Последние столкновения с Чужими являются, возможно, только предвестником настоящего вторжения. Если мы проиграем эту войну, человечество просто перестанет существовать, или откатится в своём развитии на сотни лет назад, возможно, уже навсегда. В последнее время часто звучат упрёки, что мы сами идём на конфронтацию, не пытаясь договориться. Это не так. Попытки связаться с ними и понять, чего они хотят от нас, обменяться хоть какой-то информацией были и продолжаются. Нас просто игнорируют. Мобилизация объявлена не будет, военное положение – только во время боевых действий. Это связано с полной бессмысленностью этих мер при тотальном техническом превосходстве врага. Мы делаем всё возможное, и ожидаем от вас того же. Я распорядился раскрыть максимум информации о Чужих и наших средствах борьбы с ними. Положение очень серьёзное, и скрывать от вас истинное состояние дел считаю излишним. Пусть каждый делает, что должен, и да поможет нам Великое Небо…»

Конференция продолжалась ещё четыре часа. Я уже слабо понимал, что же, собственно, происходит и о чем идёт дискуссия. Собственно, в конце всё скатилось к финансированию и чисто экономическим вопросам обеспечения строительства Евангелионов и новых систем вооружения… В завершение дали добро журналистам. И началось… вопрос о личностях пилотов прозвучал одним из первых. Твою дивизию, а я всё же надеялся, что как-то без нас обойдутся… Премьер снова вышел чуть вперед. Сегодня ему пришлось играть роль своеобразного администратора – никуда не денешься, слишком тут высокие гости с серьёзными интересами…

- Здесь уже упоминали работу системы А-10, но не раскрыли некоторые её особенности. Сегодня, в соответствии с распоряжением правительства и по согласованию с Верховным Советом ООН мы представим вам пилотов этих машин – людей отважных и умелых. Само пилотирование такого оружия небезопасно, как и любой экспериментальной машины, они же на них вели бой и побеждали… Они были к нашему противнику ближе всех. Они ответят на ваши вопросы – возможно, правильно заданный вопрос поможет всем нам. Прошу вас, господа офицеры.

- Давай, Синдзи, - Шепнула Кацураги. – Не волнуйся. Рей не забывай, что я тебе сказала.

Я вздохнул и шагнул в проход, ощушая на своей спине сотни любопытствующих взглядов.

- Дело в том, что синхронизироваться с А-10 по не до конца изученным причинам удаётся лишь малому числу людей. Очень малому. Сам процесс контакта фотонного компьютера и нейрорецепторов изучен в мельчайших деталях и у всех протекает одинаково. Но операционная система большинство людей просто не принимает. Пока обнаружить такую аномалию удалось только у нескольких подростков. Этим и объясняется наше крайнее, на первый взгляд, решение… Они прошли специальную подготовку и были аттестованы на офицерское звание, без каких бы то ни было поблажек. В данном случае из наших законов было допущено исключение – особым указом они получили полную дееспособность. Лейтенант Икари, лейтенант Аянами, прошу вас.

Я подошел к микрофону, козырнул, вытянувшись. Рей повторила мои действия – молодец… Так… Сглотнув, я начал:

- Господа…Я – пилот Евангелиона 01. Лейтенант Аянами – пилот Евангелиона 00. От наших соображений вряд ли будет много толку – нам явно недостаточно квалификации. Из доклада Акаги-сан я понял разве что название… Но я хотел бы сказать следующее: кем бы ни являлись Ангелы, какой бы опыт они над нами не ставили – гибнут вполне реальные люди. Их можно сбивать, хотя это и нелегко… Очень нелегко. Поэтому, в любом случае, пока будет необходимость, мы будем сражаться. Это всё.

- Вы добровольно пришли в НЕРВ?- Вперед выступила миловидная девушка с заплетёнными в хвост светлыми волосами – где-то я её видел… Блин, в новостях!

- Так точно.

- Да.

- Вы можете что-то добавить к сказанному о нашем противнике? Какие-нибудь личные ощущения, наблюдения?

- Ангелы большие… Даже очень.- Поняв, что несу хрень, я заставил себя остановится. Ещё бы сказал, «и страшные»… По залу прокатилось сдержанное веселье. – Они маневренны, мгновенно принимают решения и пользуются любой прорехой в защите. В фантастических фильмах такими обычно изображают машины с искусственным интеллектом.

- Вам страшно?

- Иногда – очень. Когда я представляю, какой втык сделает мне командование за проваленную операцию…- Кацураги сделала мне страшные глаза.

- Вас часто наказывают?

- Да, вызывают родителей и ставят нули за поведение.

- Я хотела бы получить серьёзный ответ.

- Извольте. В Уставе Внутренней Службы чётко описаны возможные нарушения и меры наказания за них. Пока я им ещё не подвергался, но моя служба началась недавно.

- Вы учитесь в школе?

- Я вынужден посещать занятия в соответствии с приказом командования…

- Почему вы так печально об этом говорите?

- А если бы школу приказали посещать вам?

- Вы довольны вашей службой?

- Да, полностью. Я люблю летать, а Евангелион – отличная машина.

- Ваша подготовка действительно велась давно? Сложно было сдавать экзамен на офицера?

- Вся моя подготовка заключалась в умении летать в авиасимуляторе. Звание мне было присвоено в день нападения Третьего Ангела без всякой аттестации, мне просто сказали: «Эй, парень, сядь в кокпит и завали Ангела». Что я и сделал. В принципе, это может сойти за аттестацию… - Фуюцки испепелил меня взглядом. Кацураги демонстративно взялась за голову, а отец продолжал сверлить взглядом пространство перед собой. Ему всё пофиг, видимо…

- Я рада, что у вас хорошее настроение, но мы хотели бы услышать серьёзные ответы на свои вопросы.

- Вы их услышали.

- Хорошо. Совпадение вашей фамилии и фамилии Командующего институтом- случайность?

- Без комментариев.

- Прошу прощения, я хотела бы спросить девушку… Лейтенанта Аянами. – Сзади поднялась ещё одна корреспондентка.- Что вас, как девушку, привлекло в армии?

- Это был мой долг. Я должна пилотировать Еву.

- Кому должны?

- Всем. – Аянами помялась. – Человечеству.

- Вы также посещаете школу, как и лейтенант Икари?

- Я его соседка по парте.

- Вас связывают какие-то отношения?

- Да. – Что она несёт? Какие, на фиг, отношения? Из зала раздался чей-то выкрик «А парень не промах», утонувший в хохоте и почему-то в аплодисментах.

- Это не то, о чём вы подумали…- Пытаюсь я как-то исправить идиотскую ситуацию, но мои возражения тонут в шуме. Кацураги происходящее явно начинает нравится, и она показывает мне большой палец. Мужская часть нашей делегации, исключая, пожалуй, Гендо и Фуюцки, тихо угарает.

Кажется, конференция начала превращаться в балаган, а её участники уже морально настроились на банкет… Фуюцки тоже это понял:

- Дамы и господа, вы будете иметь возможность задать вопрос любому представителю НЕРВ после встречи – нам даны соответствующие инструкции. Сейчас же прошу вас больше не смущать пилотов – взгляните на лейтенанта Икари… - Это что, я покраснел? Да они что, издеваются?

 - Простите, ещё пара вопросов девушке. Чем вы займетесь после окончания войны?

- Я не думала об этом.

- Ваш цвет волос… Вы являетесь поклонником какой-то субкультуры, или аниме?

- Я не смотрю аниме и интересуюсь субкультурами.

- Вы довольны своей службой?

- Да.

- Спасибо за ответы. Я рад, что мы все сохранили чувство юмора и способность смеяться. Как видите, наши пилоты не производят впечатление несчастных детей, силой загнанных на войну, как это наверняка попытается изобразить пресса некоторых наших партнёров… Мне, как и вам всем, не по душе использовать детей в боевых действиях. Но иного выхода у нас нет. Поэтому – спасибо вам, ребята, от нас всех и от меня лично. Вы – не только будущее нашей страны, вы её настоящее. Империя гордится вами. Тенно хейка банзай!

Уже много лет, как это выражение перекочевало из фильмов и учебников истории обратно в жизнь. Те, кого премьер деликатно назвал «партнёрами», смирились. Никуда не делись. Правда, звучало оно редко, но уже никого не удивляло. Положив руку на рукоять вакидзаси, кричу – вместе со всеми присутствующими в зале японцами:

- Банзай!

Банкет начался сразу после окончания конференции. Но не для нас. Фуюцки построил всю оперативно-боевую группу в боковом коридоре, отпустив остальных – безопасников, обеспечение и, конечно, Акаги и её подчинённых – радостно унёсшихся «доводить до логического завершения» споры с коллегами, и принялся задумчиво прохаживаться вдоль строя.

- Итак, мероприятие завершилось. Не скажу, что совсем без накладок, - Замком остановился напротив меня, - Но в целом – очень даже ничего. А вы, лейтенант, оказывается, обладаете чувством юмора… Но вы ошибаетесь, если полагаете, что командование им не обладает. Переночуете в гостинице. В шесть самолёт. От участия в банкете я вас освобождаю – вас, господа лейтенанты, потому что вам рановато… Молчать! Вашу чертову дееспособность, Икари, никто не оспаривает, но нам не нужен демотиватор в соцсетях с подписью «Лейтенант Икари вхлам после банкета у Императора. Вступайте в ряды Сил Самообороны!». Вы, госпожа капитан, освобождаетесь от банкета по той же причине – ваши фото у газетчиков, увы, уже есть… И даже СИБ выковырять их оттуда не в силах… В Токио-3 – ладно, но это не значит, что я позволю вам устроить попойку и здесь.

- Сэр! При всём уважении! – Наши с Кацураги голоса прозвучали практически синхронно.

- Я ещё не закончил, господа. Вас, Аоба, я освобождаю просто за компанию – если ваше начальство не гуляет, почему должны гулять вы? – Старший лейтенант тихо вздохнул. – Теперь вопросы.

- Сэр, при всём уважении, но почему вы решили, что всё будет… именно так? – Кацураги закипала, явно с трудом сдерживаясь. – Я понимаю, где я нахожусь, и в состоянии контролировать себя. – Фуюцки вдруг усмехнулся.

- Капитан, я верю вам, но там будут делегации от двух русских институтов. Напомнить, чем в прошлый раз закончилось ваше соревнование с майором Во-ро-па… Чёрт побери русские фамилии!

Мисато как-то сразу сникла, пробурчала что-то вроде «да не больно и надо» и отступила назад.

- А что за соревнование?- Поинтересовался Аоба.

- Я как-нибудь потом расскажу, - Процедила капитан. Оглянулась на Фуюцки. – Разрешите, сэр? Личный состав – к машинам!

У меня в голове моментально возникла картинка разбегающихся к своим «Райзенам» пилотов. Помотав головой, двинулся вслед за Рей… Кстати. Всё это время девушка не проронила ни слова, молча глядя в противоположенную стену. Как кукла. Кажется, её странности набирают критическую массу. По крайней мере, лично для меня. Конечно, в чужую жизнь я предпочитаю не влезать – у каждого свои тараканы, и их размеры, количество, окраска и вооружение никого со стороны не касаются. У самого немало… Хочет прыгать с крыши – пожалуйста. Я обязан удержать, но причины меня не волнуют. Хочет таранить противника – её дело. Я обязан помочь напарнику… Не более. Прочие странности – её странности. И точка. Но какого надо говорить о каких-то отношениях? Если так хорошо выходит молчать, Рей? Девушка вдруг обернулась. Я от неожиданности чуть не налетел на неё, красноватые( да что у ней с глазами?) радужки оказались совсем близко. Слишком близко.

- Извини, Икари. Я не подумала о том, что мои слова можно понять по-иному.

- Откуда ты?..

Рей молча смотрела мне в глаза. Моргнула неловко. Когда-то в какой-то фантастической книге я читал о полётах в подпространстве, прыжках от звезды к звезде… Справедливом и совершенном мире без войн, посылающем свои корабли на войну с Неведомым. Красивое и невозможное будущее. Так вот, красные глаза затягивали, как чёрная дыра. Меня закрутило и утянуло куда – то в пустоту, в невесомость, а в голове образовалось то самое подпространство – без чётких границ и внятного физического обоснования. И вовсе она не кукла… Это единственная мысль, которую удалось извлечь помимо банального «я ни хрена не понял». Из этого странного состояния меня (нас?) вывела Кацураги, вернувшаяся за отставшими подчинёнными.

- Что вы, до дома подождать не може… Так. Ничего себе…Да тут всё куда серьёзней… - Я торопливо шагнул в сторону. Кажется, от моих щёк могла сработать пожарная сигнализация… Что-то внутри меня с радостью заметило, что и Аянами покраснела – чуть-чуть, еле заметно. Но, ксо, что происходит?! Со мной, в первую очередь? Какие-то выверты подростковой психики? А ведь считал, что знаю себя достаточно хорошо…

- Синдзи, потом поговорим. Ну, ты даёшь… - Капитан со странным выражением смотрела на нас.- Идём, нас ждут.

- Госпожа капитан, вы всё не так…

- Да-да, конечно… На свадьбу позовёте? Раз уж Фуюцки халявную выпивку зажал, потому что кто-то слишком разговорился, этот кто-то должен выставить какую-то компенсацию.

- Госпожа капитан, разрешите обратится?

- Что, уже нужно разрешение на свадьбу? Так это не ко мне – рапорт на имя Командующего, порядок сам знаешь…

- Мисато-сан, мне нужно увольнение в город. – Мы прошли последний пост охраны. Снаружи моросил дождь, веяло прохладой. Вечер…

- Зачем? Куда ты собрался?

- Отдать кое-какие долги. Личные. – Капитан в задумчивости пощёлкала по рукояти меча аккуратно постриженными ногтями, смерила взглядом с ног до головы.

- Отойдём.- Когда мы отошли от микроавтобуса, девушка аккуратно взяла меня за плечи, развернула, чуть встряхнув. Вгляделась в лицо.

- Синдзи, ты сам на себя не похож. Что-то случилось?

- Всё, что случилось, случилось уже давно. То, что сегодня… - Кажется, я снова покраснел. – Отношения к делу не имеет. Мне надо проверить кое-что. Помнишь Кадзаму Сина? Я хочу убедится… И сделать это сам. Ну, и ещё кое-что…

- Надеюсь, не дуэль. Ладно. У тебя время до двадцати трёх. Затем тебя ожидает гауптвахта, а меня – серьёзные проблемы… Группы наружки здесь нет. Предполагалось, что вы никуда не будете отлучаться.

Мы залезли в машину. С парадных кителей стекала вода, в носу засвербило… Ну вот, только заболеть не хватало. Ангел бы взял эту погоду, то жарит вовсю, то осень внезапно начинается… Мисато показала, что доверяет мне. Видимо, хочет проверить, насколько я могу отвечать за себя… Ведь наверняка, если что случится, по голове её не погладят. Микроавтобус плавно тронулся с места, салон наполнился теплом.

- Где тебя лучше высадить? У метро?

- Вы это серьёзно? – Аоба с удивлением посмотрел на меня, на Кацураги, снова на меня. – Я с тобой, лейтенант. Куда ты там собрался?

- Не надо. У Синдзи личные дела.- Покачала головой Кацураги.

- Да, у метро будет лучше всего…

Я был здесь два года назад – с тех пор ничего не изменилось. Те же вековые деревья, уцелевшие даже после Второго удара. Та же тишина в центре мегаполиса. Тот же нарочито-просто оформленный вход на мощёную дорожку. Людей было немного – сюда не ходят без нужды. Поправив фуражку, я шагнул вперед. Широкая аллея. Ветер шелестит листвой вишен. Запах… Оказывается, я по нему соскучился. Запах прелой листвы, влаги и древесины. По сторонам встают монументы – лётчик, вглядывающийся в небо, и солдат ополчения, тяжело опирающийся на Тип-89. Чуть дальше – матрос, сидящий на кнехте (дискуссия об этом памятнике в своё время вызвала своеобразный разрыв шаблона у флотских, но скульптору удалось отстоять свою позицию), за ним  - ещё фигуры… Загородившиеся ладонями от ослепительного света близкого взрыва школьницы. Человек в костюме высшей радиохимической защиты. Разгребающий обломки дома старик. Девочка с куклой…  Прохожу мимо, приложив руку к виску. Здесь так положено. Ещё несколько десятков шагов – и впереди из листвы возникает храм, окруженный цветами. В общем-то, морем цветов, по которому пробегают волны от порывов ветра. Перед ним сакура – очень старая, с узловатыми ветвями. Именно отсюда начинается Новый год – не европейский, а наш, старый. Когда расцветёт первая вишня… Подхожу вслед за пожилой женщиной, касаюсь рукой вытертого до блеска участка на её стволе. Входим в храм. Изнутри он кажется больше, чем снаружи – просторное помещение со скромной отделкой, наполненное тихой музыкой. В отличие от дворца, тут минимум техники – обычные картины на бамбуковых стенах, доспехи и оружие, статуэтки богов и воинов. Отсюда можно пройти к музейным экспозициям, в просмотровый зал, к Стене. У неё много названий, но обычно называют именно так. Низкий, сумрачный переход, подъём… Тот, кто строил, знал, как воздействовать на психику. Я читал, что по похожему принципу построено одно из самых известных святилищ русских – Мамаев курган. У самого конца подъёма начинается стена, разворачивающаяся по спирали – обычная, из кирпича. Длиной в несколько сотен метров. На ней таблички. Много. Очень много. Когда я спросил у Сакаи, он ответил, что около двух с половиной миллионов. Сейчас, я думаю, уже больше. Иду вдоль монумента. Самые старые – девятнадцатый век… Хорошо, что они сгруппированы не только по годам и месяцам, а даже по дням, иначе шансов у меня было бы немного… 1945. 08. 15. Вглядываюсь в ряды фамилий. Самые верхние еле видно… В глазах начинает рябить. Да сколько же их… Кто-то трогает меня за плечо.

- Молодой человек… Вы ищете кого-то конкретного?- Ничего себе… Подошел совершенно бесшумно. Или я так увлёкся?

- Да. Меня интересует лейтенант Кадзама Син, он погиб пятнадцатого августа.

- Он вон там – правее, у самого пола.- Человек поворачивается, чтобы уйти.

- Постойте! Откуда вы?..

- Недавно его спрашивали – помогать в таких поисках моя обязанность.- Кажется, я недооценил НЕРВ. Они догадались и храм Ясукуни проверить в том числе…

- Простите, а кто спрашивал?- Человек улыбается, разглядывая меня. Понимаю, что ответа не услышу, но он вдруг произносит:

- Молодая девушка. Она сюда приходит последние полвека.

- В смысле? - Вроде не псих. А шутить здесь не принято…

- В прямом. Имени я у неё не спрашивал, извините.  Видел её здесь, ещё будучи мальчиком – примерно как вы.- Ну, спасибо за сравнение.

- Если она так часто приходила, почему спрашивала у вас?

- Недавно была реставрация, к тому же не хватает места там, у выхода… Многое поменялось. - Он кивнул головой вдоль прохода.

- Теперь места хватает?

- Теперь – хватает, лейтенант. – Он коротко поклонился и растаял в полумраке коридора.

Я присел на колени, притронулся к потемневшей бронзовой табличке. «Лейтенант ВВС Кадзама Син. 1923-1945. Верность и честь». Стандартные слова, стандартная надпись. Значит, всё было, мне ничего не привиделось. Всё - правда. Чуть ниже таблички – небольшая, в сантиметр, полочка для подношений. На ней- огарок свечи. Смотритель (или кто он там) не соврал – здесь были, и были недавно.

- Ну что ж, Син… Спасибо, что вытащил. И за то, что ты сделал тогда – тоже спасибо. Я не взял свечки… Может, это сойдёт?- Аккуратно отцепляю Феникса, кладу на полку. Это, конечно, глупо и пафосно… Ну и пускай. Иду вдоль стены. Здесь Сакаи, дальше блестят ряды новеньких табличек. Где-то там – капитан Свенссон и его пилоты. Одноглазому асу я оставляю заранее взятую с собой кокарду, однополчанам – лётные нашивки, как принято. Много у нас ритуалов – даже очень. Неудивительно – ведь ритуалы возникают в основном на похоронах… В конце место ещё было – несколько десятков метров кладки ждали новых табличек. Я прислонился к прохладной стене. Интересно, сколько из тех, чьи имена на оттиснуты на бронзовых пластинках, вот также бродили здесь, всматриваясь в лица прошлого? «Места хватит, лейтенант» - прозвучало в голове ещё раз. И недосказанное: « И тебе». Что ж, в такой кампании… Я не против.

НЕРВ наверняка сунулся в военные архивы – после моих откровений Акаги. И наверняка получил отворот поворот – архивов по Второй мировой не существовало, испарились в пламени десятикилотонной боевой части Трёхдневной войны. А про старый храм – я почему-то был уверен – никто и не вспомнит, ведь официально он никаких сведений не хранит, кроме имени, звания и даты смерти, зачастую – неверных. Мне же было достаточно и этого. Выхожу на свет дня, кажущийся ослепительным после полумрака мемориала, часовые у вечного огня – скопированная у русских традиция – привычно козыряют. Надо ехать, времени не так много, а гостиница далеко… Не дело подводить Мисато. Оглядываюсь назад, на громаду храма, возвышающуюся над кронами деревьев.

- Спасибо.

Быстрыми шагами ухожу.

В гостиницу я успел вовремя – времени оставалось ещё достаточно. Здесь размещались делегации нашего и ещё двух институтов. Было тихо – кто ещё на банкете, кто-то уже не в состоянии шуметь… Осторожно стучу в номер Мисато. Надеюсь, она ещё не начала компенсировать себе потерянное на банкете… Девушка открыла дверь, и я невольно сглотнул – как всегда, капитан ходит по дому в вызывающе-полураздетом виде…

- Молодец, Синдзи, не опоздал, - За шутливым тоном Кацураги скрывается облегчение.- Как сходил, успешно?

- В общем, да, госпожа капитан… Вот только вопросов не убавилось, а добавилось.

- Это нормально. Главное – не париться. – Задумчиво изрекла Мисато. – И всё решится само собой. А не решится – так и хрен с ним… А где?

- Что – где?

- Мы с вами договаривались, лейтенант, что без повода я не пью?

- Так точно…

- Ладно, учитывая твою неопытность, я предусмотрела такой вариант… Просто спустимся вниз – тут неплохой ресторан раньше был.

- Госпожа капитан, простите, а повод достаточно весомый?

- Достаточно. – Кацураги подняла со столика распечатанный пухлый конверт. – Оригинально теперь командование организует раздачу слонов – по почте… Читай.

В конверте лежали погоны полковника и приказ о присвоении звания через две ступени. Не может быть… Такое право имеет только Император. Лично.

- Подпись настоящая – сама в шоке. Пробила по базе – ошибки нет…Ну как, есть повод?

- Так точно! Госпожа полковник! Мои поздравления! Госпожа полковник!

- Да не ори ты, люди сбегутся… Спасибо, Синдзи. Пойдёшь отмечать? Наши как раз через полчаса внизу собираются – кто ещё после банкета передвигаться может. Так что, в узком кругу, после прилёта в Токио-3 повторим – один хрен, полноценные тренировки завтра провести не получится. Вообще-то тебе не надо бы, но учитывая…  В общем, решай сам.

- Госпожа полковник, дело в том, что… раньше мне пробовать алкоголесодержащие напитки не приходилось, и я не могу судить…

- Ага! Вот теперь я уверена, что тебе уже можно. Когда не сможешь выговорить «алкоголесодержащие» - будет нельзя. Приказ ясен? Пошли за Рей.

- Как, она тоже?

- Даже если не тоже, будет даже… Заодно и её звание отметим.