Пирамида Снофру

Луна сквозь бархатную пелену облаков подсвечивала рябящую поверхность Лебединого озера, до блеска отполированную ногами туристов брусчатку, домики с темными окнами и – возвышающийся на горе замок Безумного Короля. Анна, конечно, много раз видела его на картинках – это был, пожалуй, самый известный замок в мире. Болтливый Феликс охотно разъяснил ей, что замок на самом деле вовсе не средневековый – Безумный Король построил его во второй половине девятнадцатого века, пытаясь возродить никогда не существовавшие в реальности романтические рыцарские времена. Еще Феликс говорил, что никаким безумцем тот король не был, да и государственную казну, вопреки общему нению, на строительство замков не растрачивал, возводя их исключительно на свои личные средства. Это уже потом его оклеветали узурпировавшие власть магнаты.

Новое здание гостиницы, конечно, уже не помнило Безумного Короля. Оно было большим, составленным из зеркального стекла и раскрашенного в кислотные цвета бетона. Его коридоры имели сложную угловатую форму и вели к модернистки спроектированным номерам. Феликс сейчас настраивал передатчик этажом ниже – в триста третьей комнате; Анна дрыхла у себя, уткнувшись носом в подушку и разметав по ней черные волосы. До исторических несправедливостей ей сейчас не было никакого дела. Анне ничего не снилось – когда у тебя есть всего четыре свободных часа в сутки, на сновидения не остается времени.

Разбудил ее телепатический вызов от Феликса.

«Подъем. Объект транспортируют к четвертому доку. Елена Николаевна запросила сопровождение».

«Сейчас выхожу. Ждите».

Она сбросила сонливость, встала с кровати и начала переодеваться. Скинуть ночнушку, напялить комбинезон, проверить межпространственные ключи. За окном потемнело – луна скрылась за тучами. Ровный, настойчивый шелест подсказывал, что снаружи снова идет дождь. Вылезать из теплой гостиницы под его струи совсем не хотелось.

Полторы минуты спустя Анна спустилась в холл. Феликс и Алиса ждали ее.

- Объект в четырех километрах от нас, - доложил Феликс, - будут проезжать через пять минут.

- Хорошо. Берем на сопровождение. Воспользуемся роликами. Алиса – авангард, я – левый фланг, Феликс – арьергард.

Все трое активировали маскировку - она скрывала их от посторонних глаз, но оставляла возможность видеть друг друга - и вышли на улицу. К радости Анны дождь уже прошел, только мокрый асфальт блестел, отражая золотистый свет фонарей.

- Мы движемся только на роликах, - вполголоса напомнил Алисе Феликс, - левитация может сделать нас видимыми.

- Без тебя знаю, зануда.

Анна присела на корточки и коснулась пальцами носков туфель, материализуя ролики. Подчиненные еле слышно копошились рядом. Показался из-за поворота объект – длинная приплюснутая цистерна. Когда она проезжала мимо гостиницы, Алиса бесшумно выдвинулась вперед, и заняла позицию впереди тягача. Затем двинулись Феликс и Анна, но первый остался позади цистерны, а вторая догнала ее и стала двигаться параллельным курсом по левой полосе.

Грузовик, сопровождаемый троицей, ехал на северо-восток, в сторону дока. Домики городка остались позади, слева темнела озерная гладь, справа мелькали скалы. На дороге было свежо и пусто, ничто не говорило о нависшей угрозе. Ветер трепал волосы Анны, ее лицо было совершенно спокойно и не выдавало чудовищного напряжения. Ролики скользили по дорожному покрытию, легко удерживая скорость в сто с небольшим километров в час.

Дорога казалась совершенно ровной… Кочка! Не удержав равновесия, Анна полетела вперед. Небо и асфальт стремительно менялись местами. Анна замедлила время и выполнила сальто. В нижней точке запах дождя проник ей в нос и вдруг пробудил какие-то почти забытые, но удивительно щемящие чувства. Странно, по-новому заблестело бетонное ограждение. В следующий момент наваждение пропало. Перекувыркнувшись, Анна приземлилась роликами на дорогу и продолжила движение.

Обернулась на Феликса. Тот, едва заметив неладное, перестроился в левую полосу. В его левой руке призрачно мерцало отображение квантового пистолета. Постоянная Планка для орудия сейчас отличалась от обычной в пятом или шестом знаке мантиссы - достаточно было двух микросекунд, чтобы выхватить его в пространство.

«Все в порядке. Иногда кочка на дороге означает просто кочку на дороге».

Феликс вернулся на свою позицию. Он, все-таки, молодец. Аккуратно делает то, что нужно, с полуслова понимает суть ситуации и всегда готов к неожиданностям. Анна продолжила движение, готовая к нападению в любой момент. Была ли кочка действительно просто кочкой, или вражеской ловушкой – ситуацией противник не воспользовался.

Впереди показался небольшой ангар – ворота того самого четвертого дока. Ворота были открыты, в пустом ангаре горел свет. Анна сбросила скорость, отстав от цистерны и оказавшись рядом с Феликсом. Тот держал наизготовку уже оба своих пистолета. Алиса, замедлившись, проводила правый фланг грузовика и присоединилась к ним. Объект заехал внутрь, ворота за ним закрылись. Когда они открылись вновь, ангар был пуст и темен. Феликс с облегчением отправил оружие назад в подпространство.

Из недр ангара выбралась наружу Елена Николаевна.

- Происшествия? – обратилась она к Анне.

- Не зафиксировано.

- Хорошо. Молодцы. На ближайшие семьдесят два часа режим готовности снимается. Отдыхайте, живите, как обычные люди, ждите дальнейших указаний. Запрет на энергоемкие воздействия также снимается. До свидания.

Елена Николаевна телепортировалась.

Феликс, окончательно отойдя от напряжения, ссутулился, сразу утратив выправку и статность. Алиса скривилась в радостной усмешке:

- А теперь дискотека!

- Я бы, сперва, предпочел выспаться.

- Вы идите в гостиницу, - сказала Анна, - мне надо кое-что сделать здесь.

- Возможно, тебе нужна помощь? – спросил Феликс. В его голосе и взгляде прослеживалось нечто робко-просительное.

- Нет, спасибо. Я обойдусь, – ответила Анна. На самом деле ей просто хотелось побыть одной.

Алиса схватила брата за руку и поволокла прочь.

- Давай, пошли уже.

Они телепортировались.

Анна оглянулась по сторонам. Ангар стоял на небольшом пятачке в том месте, где скалы отходили в сторону от берегов озера. Шоссе, стелившееся к подножию горной гряды также уходило в этом месте прочь от озерного берега. За ангаром побережье становилось равнинным, здесь располагался обширный парк. В парке этом было создано подобие уголка Австралии в центре Европы, здесь водились рыжие и серые кенгуру, на озере в соответствии с названием поселили черных лебедей. Впрочем, в такую ночь все лебеди черные.

Девушка не понимала до конца, зачем ей понадобилось это одиночество. Почему она не пошла с Феликсом и Алисой и что собирается делать здесь? Анна обошла ангар и двинулась через рощу к берегу. Деревья и кусты были насквозь мокрыми, но комбинезон позволял не волноваться о таких мелочах. Через несколько минут она вышла на берег, так и не потревожив местных обитателей. Похоже, кенгуру предпочитали выклянчивать еду у туристов днем, а ночью забивались в отдаленные уголки парка.

На небе не было ни звезд, ни луны, лишь городские огни вдалеке подсвечивали облака сиреневым. От озера веяло тьмой, но тьмой освежающей, даже в какой-то степени приятной. Все еще ничего не понимая, девушка подошла к самой кромке и начала левитировать над водной гладью, слегка касаясь поверхности ступнями. Постепенно перемещаясь в глубь озера, она перебирала ногами, словно бы шагая по воде.

И по мере того, как она уходила все дальше от берега, на душе становилось легче, словно килограмм за килограммом снимали с нее давящий груз. Груз ответственности, необходимости, долга, разума. Ее полет делался все более и более стремительным, она уже не шла, а бежала по поверхности. И в один момент – по такому же внезапному наитию – прекратила левитацию и нырнула с головой в воду.

По крайней мере, это остужает пыл. Вода была холодной и удивительно чистой на вкус. Секунду спустя Анна перенеслась на берег и высушила комбинезон.

Да, Анька, пора тебе в отпуск. А то странные вещи начинаешь творить, причем сама себя не понимаешь.

Устраивать забеги по воде, распугивая лебедей, больше не было желания. Впрочем, лебедей она так и не увидела. Ни одного.

Что же делать? Ради чего она все-таки не пошла с Феликсом и Алисой?

Решение возникло так быстро и было столь очевидным, что Анна телепортировалась, даже не успев его толком осознать. Здесь тоже была ночь и озеро, только не было гор, а в небе ярко светила полная луна. В отличии от того Лебединого озера, вода в этом пахла. Пахла жизнью – рыбой, комарами и головастиками. Рыбу ходил ловить папа – иногда он брал Анну с собой и по утренней зорьке им порой удавалось поймать за раз несколько десятков карасиков. В жаренном виде они становились хрустящими и почти сладкими на вкус. Головастиков Анна пыталась ловить еще в возрасте пяти или шести лет – задолго до того, как папа стал брать ее на рыбную ловлю. Пыталась безуспешно – во многом потому, что слегка их побаивалась, хоть и знала, что без всякой причины. Комары обычно появлялись в начале июня, а к середине июля исчезали, но вот в течение этого недолгого промежутка времени скрыться от них было совершенно невозможно. Они кусались сквозь самую плотную одежду, отказывались реагировать на противомоскитные мази и фумигаторы.

Лебеди на этом озере тоже когда-то водились, еще в советское время. В начале девяностых их постреляли какие-то из обитателей коттеджного поселка на противоположной стороне озера. Анна этого, конечно, не помнила.

Как давно она не была здесь? Пять лет? Десять? Казалось, ничего не изменилось, только дорогу, наконец-то, заасфальтировали.

Анна отвернулась и медленным шагом пошла в сторону от озера, в сторону от дороги, к садовому товариществу. Здесь ничего изменилось, только словно бы уменьшилось в размере. Девушка шла по грунтовке, аккуратно обходя упавшие яблоки. Проходя мимо одной из яблонь, она подцепила плод – тот мигом отделился от ветки – и вгрызлась в терпкую мякоть. Сорт можно было узнать по одному вкусу – Анна не знала его названия, но сразу представила, как выглядит этот плод – матовый, без блеска, но при этом какого-то волшебного сиреневого оттенка, цвета утренней зари. В магазинах таких яблок не встретишь, за то у всех в садах растут именно они.

Товарищество возникло в начале восьмидесятых годов, поэтому дома здесь были достаточно капитальные, сделанные не из досок, но из бруса или кирпича. Теперь какие-то из участков стояли заброшенные, заросшие травой, с покосившимися домами, другие, напротив, красовались сайдинговой обшивкой и даже стеклопакетовыми окнами. Десять лет назад представить, что кому-то взбредет в голову ставить стеклопакет на даче, было бы совершенно невозможно. Их дом располагался в тупике, в самом конце недлинной улочки. У него, как почти у всех домов в товариществе была крыша с изломом: крутая по краям, покатая ближе к середине, так что под ней умещалась достаточно просторная мансарда. Когда-то эта мансарда являлась безраздельным владением Анны – родители ленились слишком часто лазить туда, а Анна, как все дети, была только рада забраться повыше. На даче лежала популярная книжка про египетские пирамиды, которую она как-то от скуки села читать. С тех пор за мансардой закрепилось прозвище «пирамида Снофру». Снофру – это имя фараона, отца Хеопса, который затеял строить самую высокую пирамиду – поэтому стены пирамиды Снофру поднимаются из песков почти отвесно. На середине строительства фараон умер, а Хеопс пожалел средств на гробницу папочки и достроил ее с меньшим уклоном стен, так что пирамида получилась изломанная словно крыша дачного домика.

Дом был темен, машины возле него не стояло, но окно мансарды оказалось приоткрыто – похоже, родители уехали, оставив Иришку одну. Наверно, у них нынче ночная смена, а из аэропорта досюда добираться ближе, чем до города. В унисон мыслям Анны в небе пророкотал взлетающий самолет.

То, что родителей не оказалось дома, это, конечно, досадно, но сюда можно будет еще вернуться поближе к утру, а в промежутке сходить до поселка или к магазинчику дяди Паши. Анна подошла к двери и аккуратно отперла ее электронной отмычкой. Зашла внутрь, так же аккуратно закрыла за собой.

Сени. Гостиная. Печка. Узенькая и крутая лесенка наверх. Анна вдыхала воздух родного дома, брала в руки знакомые предметы, прижималась щекой к стенам – к счастью, родители еще не успели поменять здесь обои или наново перебить вагонку. Анна тихонько прошмыгнула наверх.

Когда она вступила на свою нынешнюю стезю, ее родители начисто забыли, что у них когда-либо существовала дочка по имени Анна. Зато они неожиданно – обоим было уже по сорок лет – завели новую дочь. Естественно, они не могли знать, что их новая дочь – генетически точная копия забытой старой.

Ее сестра-близняшка – Анна не любила слово «клон», а с точки зрения генетики эти понятия идентичны, – сейчас спала, обхватив руками подушку. На левом локте темнела заживающая ссадина. Так странно: словно бы наблюдаешь саму себя со стороны. Себя прошлую, у которой не было твоего будущего, и, скорее всего, - не будет.

Мучительно защипало в глазах – Анна уже давно разучилась плакать по-настоящему. Она прислонилась к стене и закрыла глаза, пытаясь успокоиться. Ее губы подергивались, пальцы теребили складки комбинезона. Чуть успокоившись, Анна наклонилась к спящей и поцеловала ее в лоб. Пусть девочка думает, что у нее есть ангел-хранитель.

Когда Анна вернулась к гостинице, солнце уже собиралось взойти. Машины, скамейки, здания были окутаны молочным туманом. Феликс ждал ее в вестибюле.

15-18 октября 2013 года, 9-12 марта 2015 года