Глава 33

Возвращение

Мисато стояла на небольшом мостике в верхней части ангара для Сыновей. Перед ней, закрепленный на стойках, замер Авель. На бело-алой броне робота Тактический командир видела брызги крови Апостола, и вспоминала лицо Широ, такое счастливое…

Майор Кацураги вздрогнула при мысли об этом и постаралась выбросить увиденное из головы.

 - Вы звали меня, Мисато-сан? – раздался сзади голос Широ.

«Выбросить это из головы не получится» – сказала Мисато сама себе и повернулась к пилоту Авеля.

 - Да, звала, – ответила она. – Объясни, почему ты это сделал?

 - Что именно? – Широ непонимающе посмотрел на нее, хотя и догадался, что именно она имеет в виду.

 - Почему ты бросился на Апостола? Мы же не знали, на что он способен. А если бы он напал?

 - Но ведь мы победили, – голос Широ зазвучал чуть обиженно. – Какая разница, как именно?

Мисато вдруг вспомнила, как пять лет назад она отчитывала Синдзи за то, что он ослушался ее приказа во время сражения с Четвертым Ангелом. И тогда он сказал почти то же самое, что сейчас Широ. Вот только смотрел он тогда в сторону, и весь его вид говорил, что ему ни до чего нет дела. А Широ… Широ старался скрыть обиду.

 - Да, мы победили, – кивнула Мисато и улыбнулась пилоту. – Но в следующий раз будь осторожнее, ладно? И все же выполняй приказы, Широ. Нельзя бросаться на противника сломя голову. Мы не можем позволить себе терять пилотов. Достаточно и того, что Акира в коме.

Упоминание Акиры заставило Широ внутренне передернуться. Какое ему дело до него? Теперь этот неудачник валяется в коме, а он, Широ, наконец доказал, чего он стоит. Все увидели, как он может сражаться, как он силен и что он способен спасти всех от…

«Да что это? – вдруг спросил себя Широ, оборвав размышление. – Неужели это мои мысли?»

 - Ладно, это все, – голос Мисато оторвал его от проблемы противоречий в себе. – Но прошу отнестись к моим словам серьезно, Широ. Кстати, ты не видел Аянами?

 - Она уже ушла, – сообщил пилот Авеля. – Наверное, опять в больницу к Акире.

Мисато кивнула и вновь повернулась к Авелю. Широ, не понимая, что с ним происходит, оставил ее, и Тактический Командир в одиночестве стояла, опершись на перила, и смотрела, как мощными струями воды с Авеля смывают кровь…

В палате, где лежал Акира, все было по-прежнему. Аянами, несмотря на то, что устала после сражения, пошла именно туда. Дежурная сестра предупредила, что у нее осталось только полчаса, потом посещения заканчиваются. Беловолосая девушка молча кивнула.

Аянами тихо сидела у постели находящегося в коме пилота. С того самого раза, когда она впервые заговорила с ним, лежащим здесь, она больше не сказала ему ни слова. Несмотря на то, что врачи рекомендовали говорить с ним (существовала теория, что даже находясь в коме, человек как-то осознает, что рядом с ним кто-то есть) она не могла этого сделать. Несмотря на то, что он не способен ответить, заговорить с Акирой самой было для пилота Нулевого Сына очень непросто.

Но сегодня что-то изменилось. Аянами постоянно прокручивала в голове сегодняшний бой, чего обычно не делала, и пыталась понять, что же в этот раз было не так. И довольно скоро девушка решила, что этот бой от прочих отличали две вещи: отсутствие Акиры, которое именно теперь ощутилось в полной мере, и странное поведение Широ, которого таким Аянами еще не видела.

Чуть наклонившись вперед, Рей посмотрела на неподвижное лицо Акиры. Оно было почти таким же, как и всегда. Когда он еще не впал в кому, оно часто было столь же неподвижно и спокойно. Но теперь оно все же слегка изменилось. Будто исчезла какая-то мрачная тень, и резковатые черты чуть разгладились. Такой Акира был немного… лучше, чем тот, которого она видела до этого.

 - Сколько же еще ты пролежишь вот так? – негромко спросила Аянами и выждала паузу, будто давая пилоту Каина время ответить. – Сколько еще сражений пройдет без тебя? Сколько еще раз нам придется сражаться втроем? Без тебя…

Она еще немного помедлила перед тем, как продолжить.

 - Ты отличный пилот. Дело даже не в том, что ты хорошо управляешь Сыном Евы, а в том, как ты это делаешь. Ты… ты защищаешь, Акира-кун. Трижды ты защитил меня, и Хитоми с Широ тоже. Ты сражаешься не для победы, как мне кажется. Во всяком случае, не только ради нее. Но для чего же тогда?

Тишина, прерываемая лишь негромкими попискиваниями медицинской аппаратуры, была ей ответом.

 - Сегодня Сакурадзака-сан повел себя… странно. Он будто наслаждался сражением… наслаждался убийством. И глядя на него, я вдруг поняла, как… как нам всем не хватает тебя, Акира-кун.

Открылась дверь, и в проеме показалась медсестра.

 - Время для посещений окончено, – сообщила она.

 - Хорошо, – кивнула Аянами, не глядя на нее.

Медсестра покинула палату, нисколько не сомневаясь, что девушка-альбинос последует за ней. Однако Аянами, прежде чем встать со своего места, протянула руку и осторожно, будто боясь обжечься, коснулась плеча Акиры.

 - Возвращайся, Акира-кун…

Поднявшись со стула, Рей вышла из палаты и закрыла за собой дверь. За окном наступал вечер, и в палате после ухода Аянами выключили основное освещение. Сразу же из углов хлынули сумерки, и помещение погрузилось в полумрак. С улицы света проникало очень мало, поскольку палата находилась довольно высоко. Только не так давно появившаяся луна, только начавшие возникать на вечернем небе звезды и несколько слабо светящихся экранов приборов освещали палату пилота Каина.

В стеклянной двери, ведущей на балконе, появился темный силуэт, кажущийся почти черным на фоне темно-синего неба. Едва слышно скрипнула балконная дверь, и неизвестный, тихо ступая, проник в палату и приблизился к постели пилота. Неровный свет экранов выхватил из полумрака лицо Нагисы Каору.

Табрис обошел постель и тихо сел на тот же самый стул, на котором совсем недавно сидела Аянами.

 - Я снова здесь, Акира, – негромко произнес вечерний гость, и лицо его было серьезным, без легкой улыбки, которая обычно почти не пропадала с него. – Я прихожу сюда каждый вечер… сразу после того, как Аянами уходит. Каждую ночь я сижу рядом с тобой, говорю… но ты не можешь мне ответить. Как не можешь ответить и ей.

Беловолосый юноша замолчал, прислушиваясь. Но вокруг было абсолютно тихо. И он вновь обратился к Акире.

 - Я видел сегодняшнее сражение. И Аянами права, тебя не хватало. Честно говоря, я не уверен, что без тебя они продержатся достаточно долго. Если следующий Апостол окажется умней и проворней – они погибнут. Не сразу, но погибнут все. Потому что почему-то лишь ты и Аянами можете драться с Апостолами хотя бы примерно на равных.

Табрис помолчал пару минут, разглядывая палату, которую за прошедшее время успел изучить досконально, и произнес:

 - Хотя все эти сражения – только второй план. Я впервые нашел настоящего друга, Акира. И теперь этот друг лежит в коме, будто еще не решил, оставаться ли ему в этом чертовом мире, где постоянно какая-то инопланетная угроза решает избавиться от человечества, или же отправиться в страну забвения, где так спокойно, где нет Сыновей, нет Апостолов, нет боли, смертей и разрушений… Вот только там нет ничего, Акира. Вообще ничего.

 - Я снова остался один, – в голосе Табриса появилась грусть. – И мне это не нравится. Мне не хватает тебя, Акира. Поэтому я согласен с Аянами, друг мой. Возвращайся. Прошу, Акира, вернись…

Не получив ответа, которого он, впрочем, и не ждал, Табрис едва заметно вздохнул и откинулся на спинку стула, не спуская взгляда своих красных глаз с лица Акиры.

 - Интересно, сколько времени уже прошло там? – задумчиво обратился Акира к своему двойнику.

 - В этом я тебе не помощник, – развел руками тот и добавил: – Еще полгода назад я бы спросил «Тебе-то не все равно?».

 - Но теперь не спросишь.

 - Не спрошу, – согласился двойник. – Потому что знаю, что нет.

 - Я это знаю, – мягко поправил его Акира.

 - Нет особой разницы, – его собеседник покачал головой. – Я, ты… мы… Все это несущественно.

 - Ага, особенно когда разговариваешь сам с собой, – на лице пилота Каина появилась легкая улыбка.

 - Ты прекрасно знаешь, что это – не разговор сам с собой, – на пару секунд лицо двойника стало усталым.

 - Ты это знаешь, – подчеркнув первое слово, отозвался Акира, и получил в ответ такую же улыбку, как его собственная совсем недавно.

Они немного помолчали, потом двойник спросил:

 - Как много ты вспомнил?

 - Не так много, как хотелось бы… или наоборот, слишком уж много, – лицо Акиры на мгновение исказилось, будто от боли.

Отчасти так и было. Те воспоминания в самом деле причиняли боль.

 - Понимаю, хочется забыть, – кивнуло отражение. – Но в то же время в тебе есть и другое желание. Ведь ты так часто задавался вопросом, почему именно вы стали пилотами…

 - Ответ там, да? В прошлом?

 - Не знаю, – двойник посмотрел ему прямо в глаза. – Но не думаю. Тем не менее, там, в прошлом, есть что-то важное. Важное… и страшное.

 - Именно поэтому я забыл, – прошептал Акира. – Я никогда ничего не боялся, и тогда… тогда я заставил себя забыть.

 - И почему же все истории обязательно опираются на какое-нибудь темное прошлое? – на лице двойника Акира увидел грустную, едва заметную улыбку.

 - Быть может, потому, что без прошлого нет будущего, – пожав плечами, предположил пилот.

 - Люди всегда живут только в настоящем… но так стремятся предвидеть будущее и понять прошлое. Эти две условности, по сути, и обеспечивают их настоящим.

 - Быть может, это и так, – Акира пожал плечами. – В прошлом – знания. В настоящем – понимание. А в будущем…

 - Что там? – глядя на запнувшегося пилота, отражение застыло, будто боясь пошевелиться. – Что там, Акира?

 - Наверное, надежда, – негромко произнес пилот. – Но я никогда и ни на что не надеялся. Может, у меня нет будущего?

 - Оно есть, – так же негромко сказало отражение. – Твое будущее появится тогда, когда ты сам представишь его… и начнешь творить. Ведь все люди творцы будущего, творцы судьбы… Вот только все они – слепые скульпторы.

 - Что ты… – начал было Акира, как вдруг мир вокруг них едва заметно содрогнулся.

Это не было похоже на землетрясение ли что-то похожее. Но по окружающему пространству вдруг прошла рябь, как по поверхности озера, в котором отражается город. Пилот поднял голову вверх.

 - Тебя зовут, – тихо сказал двойник. – Ты нужен там, Акира. Нужен им.

 - Да, – кивнул пилот. – Мне пора возвращаться.

Отражение посмотрело на него долгим, пристальным взглядом.

 - Искренне желаю, чтобы у нас не было второй встречи, – сказал он, и вдруг его глаза вспыхнули красным огнем.

Этот свет ослепил Акиру, и все вокруг потонуло, растворилось в нем. Боли не было, но почему-то пилоту захотелось кричать. Потом его будто рванули вперед, и красное свечение сменилось белым туманом, а туман – чернотой. Пилот чувствовал, как неведомая сила тянет его вверх, туда, где он мог различить едва заметную искорку света, приближавшуюся к нему. Искорка быстро росла, превращаясь в мощный поток света, на который уже невозможно было смотреть. Акира попытался прикрыть глаза, но у него не получилось даже шевельнуть рукой. А свет, ослепляя, проникал будто в самую душу пилота. Зажмуриться почему-то тоже не получалось. Приходилось терпеть эту пытку, но Акира откуда-то знал, что она продлится недолго. Свет был уже так близко…

А потом вдруг все закончилось. Слепящий свет исчез, оставив после себя темноту. Нет… не темноту. Полумрак. Присмотревшись, Акира понял, что видит перед собой потолок со вмонтированными в него лампами дневного света, сейчас погашенными. Пилот не понимал, куда попал, ведь только что он разговаривал сам с собой, со своим отражением, а теперь…

 - Акира! – над ним склонилось лицо с такими знакомыми чертами.

Секунды хватило, чтобы узнать своего единственного настоящего друга. Акира вдруг почувствовал облегчение и, с трудом улыбнувшись, прошептал:

 - Табрис…

Каору улыбнулся ему в ответ.

 - Добро пожаловать в этот мир обратно!

Этот мир… Слова Табриса породили в нем целую череду воспоминаний. Он вспомнил все, что было здесь, вспомнил сражение с Предавшим Стражем… Потом была темнота. Воспоминания о том, что он видел, пока лежал без сознания, стремительно таяли, подобно тонким свечам, но самое важное осталось. Акира прекрасно помнил те вспышки прошлого, которые пронеслись перед ним тогда…

Вспоминать это сейчас не хотелось, потому он снова посмотрел на Табриса.

 - Давно я здесь? – спросил пилот.

 - Две недели, – ответил ему Каору. – Пока ты валялся, напал очередной Апостол.

Внутри у Акиры вдруг все похолодело.

 - И как?

 - Нормально. Разнесли его, – успокоил друга Табрис. – Но будь ты в строю, это получилось бы быстрее.

Акира кивнул, чувствуя облегчение. Все же никто не пострадал… не пострадала Аянами… Хотя, после прошлой битвы…

 - Как Аянами? – этот вопрос дался пилоту почти с трудом.

Табрис едва заметно улыбнулся, но эта улыбка была теплой.

 - Все с ней в порядке. Почти все время сидела рядом с тобой.

 - Что? – пилоту в это было почти невозможно поверить. Чтобы равнодушная, холодная и замкнутая Аянами сидела рядом с ним, провалявшимся без сознания целых две недели…

 - Ну да, – кивнул Табрис. – Каждый день. Ну а я – каждую ночь.

Глаза Акиры расширились от удивления.

 - Ты же мой друг, – тихо сказал Табрис. – И все это время, пока тебя не было… мне было одиноко. Знаешь, я уже не хочу быть один. Поэтому не пропадай так больше, Акира.

 - Не пропаду, – пилот высвободил из-под одеяла руку, и Табрис пожал ее. – Не пропаду, Табрис.

 - Я хочу больше быть с тобой, – вдруг сказал Каору. – Чаще видеться, разговаривать. Потому что за эти дни… каждый день я боялся, что потеряю тебя. Моего единственного друга.

Акира хотел ответить, но за дверью раздались шаги. Табрис, вновь пожав ему руку, отошел от кровати в угол палаты. Пилот хотел было предостеречь его, но не успел. В палату вошла медсестра.

 - Куроно-сан, вы очнулись! – воскликнула она, не обращая внимания на стоящего неподалеку Табриса.

Быстрым шагом медсестра пересекла палату и обеспокоенно посмотрела на приборы, потом вновь на Акиру, словно хотела убедиться, что он не разыгрывает ее. Потрясенно покачала головой. Табриса она по-прежнему будто не видела.

 - Как вы себя чувствуете?

 - Нормально, – ответил пилот. – Только слабость в теле.

 - Ничего, это лучшее, что может быть. Вы же пробыли в коме две недели…

Акира чуть было не сказал «Я знаю», но поймал предостерегающий взгляд Табриса и промолчал.

 - Я должна сообщить доктору, – сказала медсестра, направляясь к двери. – И майору Кацураги. Она настояла, чтобы ее вызвали в любое время дня и ночи. Да и Сираиси-сан и Сакурадзака-сан будут рады.

При этих словах Акиру накрыло совершенно новое ощущение. За него… волновались? Осознавать это было немного… странно. Он всегда был один, всегда в стороне, сам по себе. А теперь все изменилось. Нелегко к такому привыкнуть.

Медсестра, по-прежнему не замечая Табриса, вышла из палаты и закрыла за собой дверь. Табрис проводив ее взглядом, приблизился к постели друга.

 - Что это было? – спросил Акира, пораженно глядя на Табриса.

Тот едва заметно пожал плечами.

 - Я говорил тебе, что могу читать мысли людей. Но как оказалось, не только. Я могу изменять их… до определенной степени. Постепенно, чем больше я этим занимаюсь, тем лучше у меня получается. Я могу заставить людей увидеть то, чего на самом деле нет… или наоборот, стереть для них то, что есть. Сейчас я просто заставил ее… не видеть меня.

 - Ничего себе, – пробормотал Акира.

 - Я и сам совсем недавно это выяснил, – улыбнулся друг. – Зато теперь я смогу чаще бывать у тебя. Служба безопасности меня просто не увидит.

 - А камеры?

 - В больнице я всегда прошу охранников стирать их, – вновь улыбнулся Табрис. – И обычно мне не отказывают…

Акира повторил улыбку друга.

 - Так что теперь мы чаще будем вместе, – произнес бывший Семнадцатый Ангел – Если, конечно, ты не…

 - Я не против, – с легкой улыбкой прервал его Акира. – Конечно, я буду очень рад этому, Табрис.

 - Мне придется скрываться только от остальных пилотов и Аянами, – добавил Табрис. – На них мои способности почему-то не действуют. И иногда попадаются люди, которых крайне непросто… убедить. Не знаю, почему это происходит.

Акира слушал друга с живейшим интересом. Все же он был даже немного благодарен этой коме. Потому что проснуться и знать, что тебя ждут, ты нужен… все же прекрасно.

Пилот попытался вспомнить то, что происходило с ним во время комы, но не получалось сложить четкую картину. В голове мелькали какие-то размытые образы. Огромный город в тумане… кто-то в странной белой маске… какая-то девушка… какое-то зеркало, в котором отражался он… или не зеркало? Все это было гораздо сложнее вытащить из памяти. Куда крепче там сидели осколки прежних воспоминаний. Острые, режущие, они засели глубоко, и вырвать их из памяти он теперь не сможет. Впрочем, это и не нужно. Вместо этого он воспользуется этой дорожкой в прошлое… и узнает то, что забыл. То, что приказал себе забыть.

Табрис, глядя на изменившееся лицо Акиры, обеспокоенно спросил:

 - С тобой все нормально?

 - Да, – кивнул Акира, с трудом выныривая из омута воспоминаний. – Есть одно дело, Табрис. Важное дело… И я хотел бы, чтобы ты был рядом, когда я буду разбираться с ним.

 - Конечно, – на лицо Табриса вернулась улыбка. – А что за дело?

 - Пока я был без сознания, – медленно произнес пилот Каина, – я кое-что вспомнил. Кое-что важное… То, что я так пытался забыть. Мое прошлое, Табрис… мне кажется, в нем есть что-то, что я обязательно должен знать. И я собираюсь это выяснить.

 - И как же? – Каору вновь стал серьезен, а его глаза внимательно смотрели на Акиру.

 - Отправлюсь в то место, которое есть в этих смутных воспоминаниях, – помедлив немного, Акира посмотрел Табрису в глаза. – Думаю, я смогу его найти… по крайней мере, попытаюсь. Нам придется поехать в Токио-2.

 - Ты там жил до того, как стать пилотом? – поинтересовался Табрис.

 - Вроде того, – медленно кивнул Акира, у которого перед глазами вихрем кружились осколки воспоминаний. – Вот только я ли это был…

 - Ты о чем? – в голосе Табриса появилось волнение.

 - Я должен вспомнить все это, – пилот в упор посмотрел на друга. – Но пока я сам не знаю, что правда, а что – иллюзии. Я запутался, Табрис. Дай мне время, и я постараюсь разобраться с этим.

 - Хорошо, – друг протянул руку и осторожно коснулся плеча Акиры, так же, как Аянами несколько часов назад. – И знай, что я всегда рядом, Акира. Всегда.

 - Спасибо, – кивнул он с благодарностью. – И я очень рад, что это так, Табрис. Я рад, что ты рядом.

За дверью вновь послышались шаги.

 - Я пойду, – сказал Табрис. – Сюда сейчас набьется куча народа. Загляну к тебе завтра вечером.

 - Буду ждать.

Улыбнувшись на прощание, Табрис вышел на балкон палаты. Оттуда он, судя по всему, перебрался на крышу. Но Акира этого уже не увидел, потому что в палату вошел доктор в сопровождении сразу двух медсестер, и пилота начали расспрашивать, проверять показания приборов и прочее, прочее. Все это несколько утомляло, так что Акира шутливо пожалел, что проснулся. То, что тебя ждут – прекрасно, но когда вокруг тебя носятся… это уже не так хорошо. Во всяком случае, для него.

Полчаса спустя приехала Мисато, и сразу вытолкала докторов из палаты. Потом Тактический Командир села на стул рядом с постелью пилота и посмотрела на него таким взглядом, что Акире показалось, будто Мисато сейчас расплачется. Но то ли ему показалось, то ли майор сумела сдержаться, но слез не было. Лишь взгляды, полные опасения, будто Акира вновь мог впасть в кому.

 - Никогда больше так не делай, – наконец медленно произнесла Мисато.

 - Как? – осведомился Акира.

 - Вот так, – она кивнула на него. – Не знаю, что ты там сотворил… не знаю, как ты заставил Сына Евы вытворять такое… но прошу, Акира, не делай так больше. Ты хоть знаешь, что едва не умер?

 - Догадываюсь, – к пилоту уже вернулись его прежние интонации.

 - Догадывается он… дурачок, – Мисато грустно улыбнулась. – Я… тут все с ума сходили. Аянами, едва сама поправилась, сидела рядом с тобой. Все те часы, что разрешены для посещения.

 - Правда? – Акира придал лицу чуть удивленное выражение.

 - Правда, – кивнула Мисато. – И Широ с Хитоми часто заходили. Пойми, все мы волновались за тебя.

 - Теперь можно не волноваться. Я пришел в себя, так что все нормально.

 - Оптимист, – хмыкнула Мисато. – Ладно, я пойду пока, врачи запретили долго тут сидеть. Но завтра у тебя будет день посещений, не отвертишься. Узнаешь, что значит вот так пропасть на две недели… - голос Мисато дрогнул, и Акире показалось, что она вновь старается сдержать слезы,  – Ведь никто не знал, вернешься ли ты к нам.

 - Наверное, я был нужен, – негромко, задумчиво произнес пилот. – И поэтому вернулся.

Мисато, ничего на это не сказав, вдруг потрепала его по голове и, тихо встав, ушла. В открытую дверь снова ворвались выдворенные врачи, и Акира мысленно вздохнул. Все же возвращение – это утомительно.

«Но оно того стоило» – подумал пилот, перед глазами которого стояли лица Табриса… и Рей.

Все то, что происходило с ним, стоило этого. От начала и до конца.