<!-- /* Style Definitions */ p.MsoNormal, li.MsoNormal, div.MsoNormal {mso-style-parent:""; margin:0cm; margin-bottom:.0001pt; mso-pagination:widow-orphan; font-size:12.0pt; font-family:"Times New Roman"; mso-fareast-font-family:"Times New Roman";} @page Section1 {size:595.3pt 841.9pt; margin:2.0cm 42.5pt 2.0cm 3.0cm; mso-header-margin:35.4pt; mso-footer-margin:35.4pt; mso-paper-source:0;} div.Section1 {page:Section1;} -->

Глава 42

Останавливая время

Рей застыла неподвижным изваянием, будто слова Акиры прозвучали для нее оглушающим выстрелом у самой души. Алые глаза, не мигая, смотрели на пилота Каина, а на щеках девушки вдруг появился легкий румянец.

 - Зачем ты говоришь мне это? – тихо спросила она, и Акире показалось, что ее голос слегка дрожит.

Показалось? Или все же нет?

 - Потому что это на самом деле так, – так же тихо ответил ей Акира. – Я люблю тебя, Рей…

Вновь услышав эти слова, девушка вздрогнула и отвела взгляд в сторону. Сердце Акиры сумасшедшим ритмом билось о ребра, но пилот этого даже не замечал. Все его внимание приковывала эта хрупкая альбиноска, застывшая в кресле напротив.

 - Я расскажу тебе все, Рей, – негромко заговорил Акира, и тотчас же ее взгляд  метнулся к нему. – С самой первой нашей встречи… моя жизнь изменилась. До этого я много читал о тебе, других пилотах Евангелионов. А потом я встретил тебя, живую легенду… Но смотреть на тебя так не получалось. Еще тогда, в нашу первую встречу, ты заинтересовала меня. Ты помнишь, как мы встретились в первый раз? Я, Широ и Хитоми в первый раз приехали в NERV, и ты прошла мимо нас, на проходной. Я сразу узнал тебя. Легендарную Аянами Рей…

Молчание. Молчание и внимательный взгляд глубоких алых глаз, в которых хотелось утонуть и не думать больше ни о чем.

 - Потом мы увиделись у Сыновей… И я уже тогда с трудом отводил от тебя глаза. Ты заинтересовала меня, стала чем-то большим, чем просто живой легендой. Но тогда я еще не понимал, что ты изменила мою жизнь, разделила ее на две половины. Ту, в которой тебя не было, и ту, в которой ты появилась.

Акира говорил, и ему было удивительно легко. Он не задумывался, что и как сказать. Слова текли одновременно с мыслями. Он говорил той, которую любил, все то, что хотел, чтобы она знала. Пилот хотел, чтобы она знала, чем это было для него, как в нем начали зарождаться чувства, почему он полюбил ее. Акира не думал о том, что будет. Сейчас была только Рей, и его собственные слова, обращенные к ней. А остальное было не важно.

 - Потом мы впервые сражались вместе с тобой… И в тот самый первый раз, когда на тебя напал Серийный Евангелион, я впервые почувствовал… решил, что не дам тебе пострадать. То же самое было и в сражении на базе SEELE. Когда я впервые услышал твой крик…

Акира не договорил, отведя взгляд и уставившись в пол. Все же воспоминания о прошедших сражениях были живыми, как никогда, не желали исчезать из памяти. Пилот поднял глаза на Рей и увидел, что девушка продолжает пристально смотреть на него. И он продолжил свою исповедь.

 - Наш разговор на балконе… Тогда ты впервые поблагодарила меня. Мне… было приятно. Нет, не от благодарности. Я был рад, что смог тебе помочь… не дал пострадать. И рад тому, что ты заговорила со мной. И дальше… каждый день, когда я видел тебя, я думал о тебе. Все еще не понимая до конца… но ты интересовала меня. Наши разговоры… я много думал о них. И тогда во мне стало просыпаться желание лучше понимать тебя.

Все то же молчание. То самое молчание, которые бывает лишь тогда, когда тебя слушают внимательно, очень внимательно. И слушают чаще всего не просто так.

Сердцем.

 - Ты говорила, что у тебя нет ничего, кроме пилотирования… что ты обязана другим людям… что ты пыталась не замыкаться в себе… Я слушал тебя, но не хотел в это верить. Наверное, потому, что мне казалось, что там, глубоко внутри, ты не такая. Что твоя холодность, равнодушие – это маска.

Рей никак не отреагировала на это. Просто сидела напротив и смотрела на быстро, сбивчиво говорящего пилота, который сейчас был похож на отшельника, пришедшего в храм некой богини и теперь изливающего душу перед ее статуей.

 - В Америке… когда напал Девятый Апостол… После сражения я впервые увидел, как ты улыбаешься. И твоя улыбка… она окончательно поработила меня. Никогда не любил эту метафору… но ты украла мое сердце, Рей. Потому что тогда я впервые видел настоящую тебя, сбросившую маску. И ты… ты была прекрасна.

Акира замолчал, чтобы хоть немного собраться с мыслями. Кровь бешено стучала в голове, на какой-то миг пилоту показалось, что он слышит какой-то отдаленный гул, но не обратил на это внимания. Сейчас это было неважно.

 - Перед сражением с Предавшим Стражем… тот разговор я запомню навсегда. Тогда я впервые сказал тебе, что ты важна для меня, что я не могу потерять тебя. Пусть я не понимал, пусть не мог разобраться в себе, быть может, не мог себе признаться… но я уже любил тебя. Уже тогда, Рей…

 - В том сражении Каин стал Берсерком не просто так. Я видел, как ты страдаешь, что тебе больно… и я не мог выносить этого. Мы не могли… и потому бросились в бой. Потому что главным для меня было и остается сейчас – защитить тебя, не дать тебе пострадать.

 - Выбравшись из комы, я уже начинал понимать, – Акира продолжал говорить, и с каждым словом ему будто становилось легче, словно он снимал с собственного сердца камни, завалившие его. – Все то, что я делал, было не зря. Я готов был пожертвовать собой ради тебя…. И именно поэтому кинулся в бой, сбежав из больницы. Потому что ты сражалась, но меня не было рядом. А я должен защищать тебя. Всегда.

Лицо Рей оставалось неподвижным.

 - После того сражения я чуть было не признался тебе. Но даже тогда я не до конца понимал себя… не мог поверить, что способен испытывать чувства… любить. Я говорил с тобой совершенно искренне, Рей. Я правда принимал тебя такой, какая ты есть, не стремился менять тебя. Потому что я люблю тебя именно такой, какая ты есть. Люблю обе твои ипостаси. Люблю твою холодность, спокойствие и равнодушие к другим, потому что я сам такой же. Люблю тебя настоящую, сбросившую маску, потому что ты прекрасна… и нежна. Я приму всю тебя, Рей, любую тебя. Всегда. Потому что люблю тебя…

Тишина. Не давящая, но напряженная, готова вот-вот разорваться, зазвенеть, разлететься на части. Глаза в глаза. Спокойные лица… и буря. Буря в душе.

Нет.

Два урагана.

 - Но я должен рассказать тебе то, о чем сам узнал… вспомнил совсем недавно, – произнес Акира, чувствуя, как на сердце его наползает темное облако, как грудь стискивает стальным обручем. – Я не хочу, чтобы у меня были секреты от тебя. Особенно такие…

Да. Никаких тайн. Про Табриса он умолчал только лишь потому, что это была не только его тайна. Это была их тайна на двоих, и Акира не смел раскрывать ее без согласия друга.

 - Когда я был в коме после сражения с Евангелионом в моей памяти всплыли какие-то фрагменты… забытого. Я чувствовал, что с моим прошлым что-то не так, и потому, чтобы вспомнить, я отправился в Токио-2. Там я сумел найти заброшенную лабораторию SEELE, в которой и вспомнил правду про себя… – голос Акиры становился все тише, и наконец, пилот замолчал.

Мрачные воспоминания прошлого попытались вновь прорваться в душу, но он решительно отмел их прочь. Нет. Не сейчас. Не теперь, когда на него смотрят эти пылающие алые глаза…

 - Я не человек, Рей… – будто признаваясь в страшном грехе, произнес пилот Каина. – Я – часть проекта SEELE «Ева-19». Это был проект по созданию Девятнадцатого Ангела. Проводились эксперименты… на людях… на детях. С самого раннего возраста я был частью этого проекта. Но проект… и я… были признаны провалом. Поэтому я не совсем человек, Рей. Я – это неудавшийся Девятнадцатый Ангел…

Рей ни одним словом не прерывала рассказ Акиры. Она даже не двигалась, будто опасалась, что даже простое движение разобьет хрупкую иллюзию, и ее сверкающие осколки засядут глубоко в душе, и вытащить их будет невозможно. Лишь глаза, сверкающие, подобно рубинам, не отрываясь смотрели на Акиру, заглядывая ему прямо в душу.

 - А потом было нападение Апостола… Мисато-сан сказала, что он атаковал наш разум… Наверное, это так и было. Для меня… для меня это выглядело как картины того, чего я втайне боялся… чего не хотел знать. Да, это были иллюзии, но они были почти невыносимы. Я видел уничтоженного Нулевого… видел мертвую тебя… Это… это могло свести меня с ума, и я сам не понимаю до конца, как сумел выдержать. Мне помог Каин, я уверен в этом, хотя и не знаю, как у него это получилось. Но видеть тебя… мертвой… это невыносимо для меня, Рей. Тогда я подумал, что моя жизнь кончилась…

Пилот замолчал, снова переживая увиденное. Демоны исколотой памяти вновь протянули к нему руки, однако пилот не дал им дотянуться до сердца. Он видел перед собой спокойное лицо Рей, и это придавало ему сил.

 - Когда я очнулся, и увидел тебя… я был так рад. Так рад, что ты не пострадала, что с тобой все хорошо. Это для меня самое главное, Рей. Я защищал тебя, и буду защищать, потому что… не могу без тебя. Ты наполнила мою жизнь чем-то новым, и если тебя не станет… если ты исчезнешь из этого мира, то для меня почти не останется причин, чтобы жить.

Чуть придвинувшись к ней, Акира прошептал:

 - Ты дорога мне, Рей… Мне невыносима мысль, что я могу потерять тебя… Я… Я люблю тебя… никогда не устану повторять это, и никогда эти слова не утратят для меня свой смысл. Я никогда не умел любить, но ты… ты как-то научила меня этому. Потому что во всем мире лишь ты важна для меня. Я люблю тебя, Рей…

Акира замолчал, и в комнате повисла звенящая тишина.

Когда тишина стал уже совсем нестерпимой, когда она стала подобна струне, натянутой до последнего возможного предела, заговорила Рей.

 - Откровенность взамен на откровенность, Акира-кун. Я расскажу тебе свою историю… и быть может, тогда ты поймешь, что не можешь любить меня.

Ее голос, обычно спокойный и отстраненный, изменился. Теперь в нем проскальзывали вполне человеческие интонации. Волнение… неуверенность… и еще что-то. Она говорила не так, как обычно.

А еще – с ее лица так и не сходил румянец. Акира смотрел на нее и никак не мог поверить своим глазам. Не мог… но продолжал смотреть на самое прекрасное лицо на свете.

 - Я тоже не человек, Акира-кун, – так же негромко, как и он, произнесла Рей. – Я – лишь клон Икари Юй, матери Синдзи. Немного измененный, но клон. Моя плоть – отчасти плоть Второго Ангела, Лилит…

Если она ожидала увидеть на его лице отвращение или иные негативные чувства, то ее надеждам не суждено было сбыться. Отчасти от того, что Акира уже знал об этом от Табриса, пусть и не собирался сообщать об этом девушке. А во-вторых… внезапно только сейчас Акира осознал, что его избранница – не человек… не совсем человек, как и он сам. Как и Табрис.

«Как странно» – пронеслось в его голове. – «Нелюди должны спасать людей…»

 - Я – четвертая, – тихо сказала Рей, и Акира, услышав это, вздрогнул.

Четвертая? Но ведь Табрис говорил. Что Рей было три. Что же это значит? Почему четвертая?

 - Я умирала дважды, Акира-кун, – голос Рей зазвучал чуть спокойнее, постепенно обретая твердость. – В первый раз совсем маленькой. Я не помню, как, помню лишь лицо старой ведьмы передо мной. Потом – когда мне было четырнадцать. Во время сражения с Ангелом я применила систему самоуничтожения Нулевого Евангелиона… и погибла вместе с ним и Ангелом. Я не помню этого, но мне рассказали. Икари-кун потом даже показал запись боя.

Синдзи показал ей запись боя? Показал то, как она умерла? Зачем? Пилот Каина почувствовал, как в нем просыпается злость.

 - Оба раза мое тело восстанавливали, и переносили в него душу. Система псевдопилотов в Евангелионах… это была я. Там были мои тела, с моим образом мыслей, моей покорностью и готовностью выполнять приказы. Для выращивания этих тел… клонов существовала специальная установка. Но потом доктор Акаги уничтожила и моих клонов, и саму установку. Больше я не могла умирать и возрождаться… наверное, это было правильно.

Об этом Акира слышал впервые. Но если установка была уничтожена, как могло получиться так, что Рей, как она говорит – четвертая?

 - Потом было последнее сражение, – тихий голос Рей тек, подобно горному ручью. – В тот день Командующий Икари хотел начать Комплементацию, объединение всех людей в сплошной поток человеческих душ, используя меня. Но Икари-кун и Сорью победили Серийных Евангелионов. Планы SEELE рухнули. И я… я не захотела помогать Командующему. Даже несмотря на то, что я умирала, во мне еще оставались чувства к Икари-куну, чувства, которые он пробудил во мне. И потому я не захотела Комплементации. Я поглотила Первого Ангела, Адама, который был в теле Командующего Икари, и слилась с Лилит.

Акира, пораженный услышанным, замер. Неужели только Рей знала, что на самом деле случилось с бывшим Командующим NERV? Или Синдзи тоже в курсе? Вспомнился их разговор во время первой встречи, когда глава Проекта С. Е. говорил, что его отца невозможно найти… он знал? И Комплементация…Соединение, как его называли в официальных источниках. Везде сообщалось, что эта идея принадлежала SEELE… Получается, что Командующий NERV вел свою игру? Очередная мрачная тайна прошлого…

 - Они услышали меня, – голос альбиноски вывел Акиру из состояния ступора. – Адам и Лилит. Они тоже не желали уничтожения людей. И потому… потому их отпустили. Адам вселился в тело Командующего Икари, а Лилит обрела другое, похожее на меня. Но перед тем, как уйти, Лилит увидела в моей душе, которая какое-то время была единым с ней… увидела мои чувства к Икари-куну. И потому она создала мне тело, и оставила здесь. Поэтому я – Четвертая, Акира-кун. Поэтому я – не человек.

В комнате вновь повисла тишина. Акира смотрел в лицо девушки, и не мог поверить в услышанное. Но бури в душе, которая должна была подняться… не было. Пилот вдруг понял, что пусть его и шокирует то, что он только что узнал… по большому счету это не имеет значения. Какая разница? Кем бы она ни была, он все равно любит ее…

 - Я хотела использовать этот шанс, – продолжала Рей свой рассказ. – Я пыталась сблизиться с Икари-куном. Но… он изменился. Он выбрал Сорью. Я… Я пыталась доказать ему, что я не хуже, что я не просто замена, я не просто кукла. Но он выбрал ее. Я… призналась ему… я сказала, что он мне очень нравится… но было поздно. Я слишком поздно поняла, что он мне дорог. Он… он отверг меня, Акира-кун. Сказал… сказал, что любит Аску, и ему ее никто не заменит. Даже я. Как странно…. Я всегда была заменой, а ее заменить не смогла…

Лицо Рей на какое-то мгновение дернулось, на нем едва заметной тенью промелькнули горечь и сожаление, но пропали они так же быстро, как и появились. А Акира вдруг поймал себя на мысли, что еще немного – и он возненавидит Синдзи. За то, что причинил боль Рей… За то, что скрывал так много… За то, что использует их всех… так же, как и его отец когда-то использовал его.

 - С тех пор я выбрала одиночество, – безжизненным голосом заговорила Рей. – Одна, сама по себе. Пустая. Тот разговор с Икари-куном опустошил меня. Я стала такой же, как и была. Послушной исполнительницей приказов. Сорью иногда называла меня куклой… что ж, наверное, она была не далека от истины. Я стала частью Проекта С .Е. просто потому, что больше у меня ничего не было. Вся моя жизнь была пилотированием… и вновь им стала. Простая жизнь человека, подаренная мне Лилит, оказалась не для меня…

Она помолчала немного, а потом вдруг ее глаза, пылая, впились в лицо сидящего напротив пилота Каина.

 - А потом появился ты, Акира-кун. Сначала я не придала тебе значения. Пилот, такой же, как и я, ничего особенного. Но потом стало заметно, что пилотирование – это твой природный дар. Ты напомнил мне Икари-куна… только ты был лучше. Он ненавидел пилотирование, ты же им наслаждаешься. И поэтому с тобой мне проще. Оно для тебя почти такая же неотъемлемая часть жизни, как и для меня.

Акира сидел, почти оглушенный ее словами.

 - Я не сразу это поняла. Но потом… потом между нами что-то изменилось. Мы стали разговаривать, ты заинтересовался мной. Я начинала видеть, что ты не просто пилот… ты что-то другое, возможно, что-то большее для меня. Но я не давала этим чувствам идти дальше. Потому что однажды… однажды мне было очень больно. И я не хотела испытать этого вновь.

Слои неподвижной маски падали, обнажая настоящее лицо Аянами Рей… прекрасное лицо…

 - А потом ты спас меня. И снова… потом вновь. Я хотела понять, что движет тобой, почему ты бросался на помощь именно ко мне. Ты… ты стал мне интересен, но я почти боялась этого. Потому что не хотела снова испытать ту боль, что однажды пронзила меня.

Тихий голос, спокойные интонации, и лишь в самой глубине алых глаз дрожат чувства, и безумным хороводом кружатся искры.

 - Тогда в Америке…ты помог мне выбраться из капсулы, поймал меня. Я хотела знать, почему ты спас именно меня. И когда ты сказал, что не можешь допустить моей гибели… мне вдруг стало тепло на душе. Я вспомнила, как мы сражались с Пятым Ангелом, как Икари-кун вытащил меня из капсулы… тогда он сказал, что иногда достаточно просто улыбнуться. И я  улыбнулась… пять лет назад – ему, а потом – тебе… И если первая улыбка в конце привела меня лишь к тупику, полному боли, я боялась идти вслед за второй.

Акире казалось, что даже его тело исчезло из этого мира. Не обращая внимания ни на что, он смотрел на Рей и слушал ее.

 - Перед сражением с Первым Евангелионом… ты тогда так многое сказал мне. А я не хотела слышать… не хотела знать. Лишь когда ты сказал мне «прощай»… Я вспомнила битву с Пятым Ангелом. Тогда я тоже попрощалась с Синдзи, а он потом сказал мне, что прощаться перед боем – слишком грустно. Только тогда я поняла, что он имел в виду. Потому что в тот раз я впервые… впервые испугалась, что могу потерять тебя.

Слова, падающие, подобно огромному молоту и громом колокола отдающиеся в душе.

 - Каин стал Берсерком… Ты кинулся спасать меня и снова спас, спас жуткой ценой. Я видела… видела, как ты умираешь, и мне стало страшно… Я выбралась из капсулы, я хотела помочь тебе, но боль оказалась сильнее. Тогда… тогда я впервые назвала тебя по имени. Акира…

Звук собственного имени, произнесенного Рей,  для пилота Каина прозвучал выстрелом в самое сердце.

 - Я сидела у твоей постели… потому что волновалась за тебя. Как бы я ни старалась, я не могла прекратить думать о тебе. Я надеялась, что это пройдет, что эти чувства исчезнут, что твои чувства ко мне окажутся лишь иллюзией. Но они не исчезали, и мне пришлось сдерживать их. И я сдерживала, потому что не хотела вновь ошибиться, не хотела вновь чувствовать самую страшную боль… боль в душе…

Мир исчез, и перед глазами Акиры оставалось только сидящая в кресле Рей. Рей, впервые глядящая на него такими глазами…

 - А в сегодняшней битве… я тоже видела многое. И все эти видения сводились к тому, что ты умираешь… ты отвергаешь меня… или что ты смеешься надо мной. В одном из них… я сама убивала тебя. И я поняла, что этого не может быть, что я не могу потерять тебя. И я сумела прорвать этот черный кокон иллюзий, и сразу увидела ядро Апостола… настоящее, не иллюзорное. Я разбила его, и морок рухнул. Я… я была рада, что все увиденное – неправда. И чтобы убедиться в этом я… я кинулась к тебе.

Время будто превратилась в вязкую субстанцию, затопившую комнату.

 - Ты был жив, – голос Рей задрожал. – Но я не сразу поверила, я думала, ты погиб там… думала, что ты никогда не откроешь глаза. Я звала тебя… и ты откликнулся. И тогда ты… впервые назвал меня по имени. И мне снова стало тепло. Слышать его от тебя… это было так приятно.

Она замолчала, и Акире показалось, будто его только что выкинули из окна поезда, который направлялся прямиком в Рай. Причем выбросили уже у самых врат. Сказка заканчивалась?

 - Но что бы я не думала, что бы я ни чувствовала… я – не человек, Акира-кун, – тихо произнесла Рей. – И потому ты не можешь любить меня. Пусть ты сам похож на меня, ты не…

Она не договорила.

Потому что Акира бросился к ней.

И обнял, нежно прижимая к себе.

Рей замерла в его объятиях, а пилот Каина осторожно прижимал к себе ту, что была для него важнее всех на свете. Он чувствовал тепло ее тела под тонкой рубашкой, слышал, как сильно колотится ее сердце… так же быстро, как и его собственное.

 - Какая разница… – прошептал он, прижимаясь щекой к ее щеке, отчего девушка вздрогнула. – Какая разница кто мы, Рей. Мне все равно, что с тобой было, чей ты клон и кто предавал тебя в прошлом. Я никогда не предам тебя, никогда не обману, никогда не разобью тебе сердце. Потому что я люблю тебя…

Руки Рей чуть дрогнули, когда девушка осторожно, будто опасаясь обжечься, обняла его в ответ.

Акира чуть отстранился и посмотрел ей прямо в глаза. Сталь встретилась с рубинами.

 - Я люблю тебя…

 - И я… люблю тебя… – чуть слышно ответила Рей.

 - Рей… – едва слышный шепот.

 - Акира… – ответ, как дуновение ветерка.

Их губы медленно встретились в медленном, осторожном поцелуе.

И время для них остановилось.

КОНЕЦ ЧЕТВЕРТОЙ ЧАСТИ